Одна опасная игра (гет)

Раунд третий: ПиттЧай

– Идеально, – счастливо вздохнула Сьюзен и удовлетворённо кивнула, остановившись возле искомой скамейки после получасовой прогулки в парке.

Хотя нет, под словом «прогулка» в её случае подразумевалось не обычное гуляние на свежем воздухе, а целенаправленный поиск идеального места, где можно было присесть на лавочку и заняться наблюдением. Видите ли, Сьюзен недавно поняла, что спокойно слушать детские голоса, доносящиеся с игровой площадки, можно только с определённого расстояния. Оно должно быть довольно большим, чтобы её подопечные выглядели так, будто невинно во что-то играют, но в то же время достаточно маленьким, чтобы слышать их голоса и смех. Однако всё же не на столько маленьким, чтобы можно было с лёгкостью разобрать, о чём именно они там болтают (обычно речь идёт о вывалившихся кишках и взорвавшихся мозгах. Ах, вот, что значит быть ребёнком).

По этой причине Сьюзен пришлось некоторое время поэкспериментировать с расположением парковых скамеек, и вот, наконец, она нашла то, что называется «золотой серединой». Девушка опустилась на деревянную лавочку и начала наблюдать, как её новые воспитанники, Твайла и Гевейн, мило играют и смеются вместе с ровесниками. У детей были очень удивительные, невинно звучащие имена. Внучка Смерти усмехнулась – нет, её подопечные ни в малейшей степени не были невинными, но в то же время они оказались очень умными и любознательными детьми. Насколько Сьюзен могла судить, она с ними неплохо поладила. Ещё бы только убедить их мать перестать склоняться в почтительном реверансе при каждой встрече…

Однако это всего лишь мелочи, немного неприятные, но неизбежные – издержки статуса герцогини. На данный момент у Сьюзен была нормальная работа в нормальной семье и с нормальными детьми, за которыми нужно присматривать. Всё это было началом новой, нормальной жизни. Девушка удовлетворённо вздохнула.

– Ты выглядишь страшно счастливой, – заметил кто-то.

Сьюзен застонала.

– Только не ты, пожалуйста! – раздраженно воскликнула она, даже не попытавшись обернуться, чтобы увидеть, как ПиттЧай наклонился к ней, ладонями опираясь о спинку лавочки. Девушка успела изучить наёмного убийцу достаточно хорошо, чтобы при встрече узнать его по уникальному голосу.

– Сколько тебе лет, Сьюзен? Это же не твои дети, не так ли?

Недавно утверждённая в должности гувернантки герцогиня расхлопнула книгу (да, такое возможно, когда речь идёт о внучке Смерти) и прочитала первую строчку.

– Это, чёрт побери, не твоё дело, – проворчала она.

– Не стоит реагировать так… враждебно, – радостно ответил молодой человек.

– Что ты здесь забыл, ПитьЧай? Снова собрался меня убить? – прорычала Сьюзен, в пятый раз перечитывая одно и то же предложение.

– Нет, я наткнулся на тебя случайно, – объяснил ПиттЧай весьма бодрым и веселым голосом. – Я просто проходил мимо, увидел тебя и решил, что стоит сказать «привет».

Сьюзен, закатив глаза, захлопнула книгу (ей уже начало надоедать снова и снова перечитывать фразу «Даррелл никогда не любил розы»), нервно поднялась со скамейки и тут же резко развернулась ему навстречу.

– Итак, ты поздоровался, – произнесла она опасно низким голосом. – А ТЕПЕРЬ УХОДИ!

– Нет, я этого ещё не сделал, – безапелляционно поправил её ПиттЧай, а затем ухмыльнулся. – Привет, Сьюзен!

– Я просто хочу провести обычный вечер, наблюдая за обычными детьми и делая другие обычные вещи! Неужели я так много прошу? Почему всегда появляешься либо ты, либо дедушка, либо Куот, либо Смерть Крыс, либо Альберт, либо КТО-ТО ЕЩЁ? Но отчего НИ ОДИН ИЗ ВАС никак НЕ МОЖЕТ, – она снова заговорила Голосом Смерти, – ОСТАВИТЬ МЕНЯ В ПОКОЕ?

– А что необычного в простом приветствии знакомой? – спросил ПиттЧай, в голосе которого сквозило искреннее любопытство.

– Нет, просто дело в том… ты практически… и ты… эм, мм, ох, если он… ТЫ ЖЕ ПЫТАЕШЬСЯ МЕНЯ УБИТЬ!

– И что с того?

– УРГХ! – герцогиня совершенно неграциозно плюхнулась обратно на скамейку, скрестила руки на груди и надулась «по-Сьюзеновски» (возникло такое чувство, что у неё сейчас пар пойдёт из ушей, но, слава богу, до этого так и не дошло. В любом случае, скажу я вам, зрелище довольно жуткое).

ПиттЧай с выражением сильного любопытства на лице присел рядом со Сьюзен на лавочку и стал наблюдать, как та с величайшим интересом что-то разглядывает вдалеке. Он подпёр запястьем подбородок, пытаясь дать название эмоциональному состоянию внучки Смерти, отличное от определения «чертовски занятно».

– Так они твои? – поинтересовался этот неугомонный ассасин.

– Ты просто не понимаешь намёки, не так ли? – резко спросила Сьюзен и повернулась, чтобы бросить на него гневный взгляд. – Или даже то, что говорят тебе прямым текстом.

ПиттЧай пожал плечами.

– Сегодня выходной. Ты интересная, а мне невероятно скучно.

– В выходной?..

Молодой человек понял, что Сьюзен очень любит такие утвердительно-вопросительные предложения.

– Мне нечем заняться, – объяснил ПиттЧай. – Гильдия не принимает заказы по выходным – таковы правила. Ну кому захочется погибнуть в праздник? – Он выглядел слегка задумчивым, однако, благодаря своему умению быстро отвлекаться от темы, резко перевёл разговор в другое русло. – Разве это не забавно, Сьюзен? Попытаться предать кого-то земле в праздник? А чем в свободное время занимаются некоторые антропоморфные персонификации?

Сьюзен проигнорировала его последний вопрос, пытаясь оставаться в теме.

– Почему бы тебе не провести этот день с семьей или друзьями?

ПиттЧай многозначительно посмотрел ей в глаза.

– А почему бы тебе не сделать то же самое? – вопросом на вопрос ответил он.

– Вот здесь ты меня подловил, – девушка, вздохнув, признала правоту своего собеседника.

ПиттЧай кивнул.

– Мы с тобой… отличаемся от других – ты и я. А раз мы не вписываемся в толпу, то зачем вообще пытаться? – улыбнулся он, довольный своим ходом мыслей.

– Я всё равно стараюсь изо всех сил, – проворчала Сьюзен.

ПиттЧай лишь пожал плечами.

– Но это не работает, – произнёс он, как ни в чём не бывало.

– Я отказываюсь это признавать, – вздохнула Сьюзен и открыла книгу в знак подтверждения своих слов.

«Даррелл никогда не любил розы…» – прочитала она.

– Я думаю, что твой – только один из способов, помогающих справиться с этой проблемой.

«Даррелл никогда не любил розы…»

Девушка с отвращением захлопнула роман.

– И как же у тебя это получается? – ворчливо спросила она.

– А, на самом деле, никак, – ответил ПиттЧай, и на его детском лице появилась поистине дьявольская ухмылка. – Я провожу большую часть своего времени, устраняя заказы.

Сьюзен подняла бровь.

– Вообще-то, «заказы» – тоже люди, – сухо напомнила она. Внучка Смерти даже не догадывалась, что «люди» и «насекомые» вызывали у этого сумасшедшего ассасина примерно одинаковые эмоции.

ПиттЧай пренебрежительно наклонил голову, до сих пор усмехаясь.

– На самом деле, для меня нет никакой разницы.

– Что ж, – произнесла Сьюзен, оглянувшись на детей и убедившись, что те не убивают друг друга (брат с сестрой этого не делали, что было довольно редким явлением), – теперь я начинаю понимать, почему ты скучаешь во время праздников.

– А давай снова сыграем, Сьюзен? – спросил ПиттЧай с нескрываемой надеждой. На данный момент он чем-то напоминал ей щеночка, который скребётся в дверь и выпрашивает лакомство. – В прошлый раз было так весело.

– Нет, спасибо, – фыркнула Сьюзен. – Я не хочу, чтобы ты снова попытался меня утопить.

ПиттЧай едва заметно нахмурился.

– Однако признай, что это было на худой конец… увлекательно.

Девушка отстранённо пролистала книгу, чтобы узнать, сколько же в ней страниц.

– Мне не было скучно, так пойдёт?

ПиттЧай пожал плечами.

– Думаю, да. – От нечего делать он огляделся. – Сегодня и правда очень яркий день.

– Мммм.

– Мне больше нравится темнота – она улучшает концентрацию, и я могу гораздо быстрее среагировать на появление опасности.

– Что? – спросив это, Сьюзен подняла голову и встретилась взглядом с ассасином в попытке убедиться, что правильно расслышала его слова.

– По ночам я не отвлекаюсь на то, что происходит вокруг, – объяснил он, не задумываясь. – Мне, конечно, нравится действовать при свете дня, но при плохой видимости я могу сфокусироваться только на том, что необходимо сделать. Да и чувства становятся немного острее.

– Давай завяжем тебе глаза и посмотрим, что из этого выйдет, – произнесла герцогиня, сухо рассмеявшись.

– Не думаю, что у меня найдётся какая-нибудь повязка, – задумчиво произнёс ПиттЧай, проверяя карманы. – А у тебя?

– Я же несерьёзно… – попыталась возразить Сьюзен.

– Ты можешь попытаться проткнуть меня кочергой, а я… – юноша слегка взбудоражился.

– ПитьЧай, – серьёзно произнесла девушка, надеясь удержать в узде его всё возрастающую… ПиттЧайность. – Я на самом деле…

– Но, Сьюзен, представь, как мы с тобой повеселимся!

И тут до неё дошло.

– Подожди-ка, ты хочешь сказать, что позволишь завязать себе глаза, в то время как у меня в руках будет кочерга?

ПиттЧай в ответ лишь кивнул.

– Твайла, Гевейн! – крикнула Сьюзен, привлекая внимание детей. – Родители собирались самостоятельно сводить вас в музей, верно?

ПиттЧай усмехнулся. Девушка сама не знала, во что ввязалась. Однако он, в свою очередь, тоже не имел об этом ни малейшего понятия.

– Жди здесь, ПитьЧай, – сказала герцогиня-гувернантка, улыбаясь и поправляя пальто. – Я схожу за кочергой. И за повязкой.

Ассасин откинулся на спинку скамейки и слегка склонил голову, ухмыльнувшись. Сьюзен, вернув ему ухмылку, кивнула в ответ. Они оба чувствовали огромную уверенность в себе.

– А нам плавда узе пала уходить, миш Шьюзен? – захныкала Твайла.

– Ты слишком сильно шепелявишь, Твайла, – ответила внучка Смерти. – Так тебе никого не удастся разжалобить, тем более меня.

– Так нам действительно уже пора уходить? – Гевейн повторил вопрос сестры.

– Да, пора, – сказала Сьюзен, быстро шагая по мостовой в сторону дома Гайтеров.

– Но мы же так весело играли, мисс Сьюзен!

– Ну что ж, – девушка распахнула входную дверь, вошла в дом и взяла кочергу*. Потом, немного подумав, она решила захватить запасную (никогда не стоит ослаблять внимание, когда в дело вовлечён ПиттЧай). Также Сьюзен не забыла отыскать небольшую тканевую повязку, – теперь моя очередь.

– А во что вы будете играть, мисс Сьюзен? – с любопытством поинтересовалась Твайла. После её слов воцарилась короткая пауза.

– В пинату, – сухо ответила девушка и быстрым шагом направилась в сторону парка.

– А конфеты вы получите? – с надеждой в голосе одновременно прокричали дети, стоя в дверном проёме.

– Всё зависит от того, что вы под этим подразумеваете, – ответила Сьюзен и слегка ускорилась. Вид херувима-из-ада, полностью покрытого синяками, для неё был гораздо слаще любого шоколада.

Девушка наконец-таки добралась до парка, который, кстати, находился неподалёку от её нового дома. Однако ПиттЧая нигде не было видно. Впрочем, этого следовало ожидать.

– Я знаю, что ты здесь, ПитьЧай, поэтому выходи из своего укрытия, где бы оно ни находилось! – угрюмо крикнула Сьюзен и крепче сжала обе кочерги, неосознанно ища в них поддержку.

– Пит-Тчай, – мягко прошептал он девушке на ухо. Та подпрыгнула от испуга, хотя очень старалась этого не сделать. Ну, по крайней мере, это скрыло дрожь. – Я тебя… напугал?

Сьюзен буквально услышала усмешку в его голосе.

– Нет.

– А я думаю, да.

– Думай что угодно.

– Я так и сделаю.

– Можно уже завязать твои глаза?

Сьюзен уже сейчас начала испытывать непреодолимое желание выбить из этого ассасина всю дурь.

Усмешка юноши превратилась в полноценную ухмылку. Он до сих пор так и не пошевелился.

– Хорошо, – мягкий, высокий голос ПиттЧая прозвучал вполне дружелюбно. Сьюзен почувствовала, что рука молодого человека коснулась её левой ладони в попытке отобрать кочергу. Хватка девушки стала ещё крепче.

– Только одна кочерга, Сьюзен, – пояснил он. – У меня возникает такое чувство, что с двумя ты будешь такой же непобедимой, как сами боги.

– Испугался? – поддразнила его внучка Смерти невозмутимо-сухим голосом.

– Всего лишь немного волнуюсь. – Нет, ей не удалось вывести наёмного убийцу из себя. – Однако давай уже начнём нашу игру, хорошо?

Сьюзен сделала шаг в сторону скамейки, прислонила к ней обе кочерги и повернулась к до сих пор зловеще ухмыляющемуся ПиттЧаю. Девушка достала из внутреннего кармана своего длинного пальто чёрную ленточку и слегка мотнула головой.

– Будь добр, развернись.

ПиттЧай, явно давая понять, что делает одолжение, повернулся к ней спиной, и Сьюзен завязла повязку поверх его глаз. Идеальные золотые волосы юноши сбились в кучу там, где девушка затянула первый узелок. ПиттЧай не издал ни звука, когда она (совершенно случайно, конечно) завязала несколько попавших в узел прядей, резко дёрнув за концы ленточки. Сьюзен стала медленно отступать назад, не сводя взгляда с неподвижного, словно статуя, ассасина. Она завела руку за спину, схватила кочергу и ещё медленней стала обходить юношу.

– Нападай, когда будешь готова, Сьюзен. У нас же целый день впереди.

Он произнёс эту фразу без малейшего намёка на сарказм в голосе, поэтому девушка была не до конца уверена, ироничное ли это высказывание или нет. Тяжело судить.

Наконец, Сьюзен набралась решимости, замахнулась кочергой, как бейсбольной битой, и попыталась ударить своего оппонента по затылку. ПиттЧай мгновенно сделал шаг в сторону, развернулся и успел перехватить оружие девушки до того, как оно встретилось с его головой. Оглушительный шлепок, возникший при соприкосновении железа с плотью, заставил внучку Смерти вздрогнуть – частично от неожиданности, а частично оттого, что это прозвучало так… больно. А ПиттЧай лишь ухмыльнулся.

– Никто не говорил, что это будет настолько просто, Сьюзен, – произнёс молодой человек, когда девушка вырвала оружие из его руки. Она была уверена, что он намеренно позволил ей это сделать, добровольно разжав пальцы. – Попробуй снова.

На этот раз Сьюзен направила остриё кочерги юноше в лоб, но в самую последнюю секунду слегка отдёрнула назад, поближе к своему правому плечу. Ассасин протянул руку туда, где мгновение назад было оружие девушки, и поднял бровь, когда ему удалось поймать лишь воздух. Как раз в этот момент внучка Смерти попыталась ткнуть в наёмного убийцу кончиком кочерги. Ей удалось лишь слегка коснуться его плеча, но ПиттЧай сделал шаг в сторону и отделался порванным пальто. Он снова сумел схватить кочергу, но Сьюзен и в этот раз удалось высвободить её из железной хватки юноши. Молодой человек выглядел немного удивлённым, слегка впечатлённым, но, совершенно точно, он был весьма доволен собой.

Сьюзен слегка прикусила нижнюю губу, зашла наёмному убийце за спину и попыталась ударить того по темечку. ПиттЧай уклонился, развернулся и исчез из поля зрения, чёрной тенью метнувшись в сторону лавочки. Не успела Сьюзен опомниться, как вторая кочерга столкнулась с её, а на лице юноши появилась широкая и невероятно кривая дьявольская ухмылка. Девушка провела своим оружием по его, – раздался неприятный металлический срежет – смогла-таки высвободиться и снова попыталась ударить молодого человека по голове. А тот лишь поднял кочергу, чтобы блокировать удар (ох, хорошо, не стоило брать с собой запасную). Однако Сьюзен, вовремя сориентировавшись, отвела оружие на несколько сантиметров в сторону и, наконец, достала ПиттЧая, ударив того по руке. Юноша слегка скривился, и герцогиня подумала, что он, должно быть, закрыл глаза и стиснул зубы. Она снова замахнулась на ассасина, но тот отбросил свою кочергу в сторону, схватил её оружие и попытался выкрутить его из рук Сьюзен. Однако хватка девушки была подобна тискам самого Смерти (это всё гены, скажу я вам. Ой, погодите-ка, разве её мать не была удочерена…? А Смерть вообще может передать кому-то часть своих генов? Ох, никто не знает, как это сработало, но получилось же. Эм, если задуматься, а слово «сработало» в данном случае вообще уместно…?) и ПиттЧаю лишь удалось застать её врасплох и слегка дёрнуть на себя. Молодой человек нахмурился, схватил Сьюзен за запястье и другой рукой начал выкручивать кочергу до тех пор, пока запястье девушки не хрустнуло. Герцогиня вскрикнула, и её голос эхом разнёсся по зловеще пустой детской площадке.

ПиттЧай забрал оружие из покалеченной руки девушки, воткнул его в мягкую землю и снял чёрную повязку, закрывавшую глаза.

– Было очень весело, верно, Сьюзен? – ухмыльнувшись, спросил он.

Внучка Смерти прижимала к груди пострадавшую руку.

– УХОДИ.

– Думаю, нам стоит повторить это снова, в следующий выходной, – ответил ПиттЧай, криво улыбаясь.

Сьюзен повернулась, и он увидел, что её лицо больше напоминает лик самого Смерти.

– УХОДИ. СЕЙЧАС ЖЕ.

Даже у такой асоциальной (но в то же время, до невозможности вежливой) личности, как ПиттЧай, возникло предчувствие, что необходимо стратегически отступить с поля боя, причём максимально быстро. Прямо сейчас.

Несмотря на это бегство, в третьем раунде победа всё-таки досталась ассасину.

__________

* Согласно канону, кочерга, которую использует Сьюзен имеет заострённый конец, а не изогнутый, как у нас. Так что это скорее каминное копьё, а не кочерга. – прим. перев.