Luminosity - Сияние разума (гет)

Джанна, учившая Мэгги итальянскому, действительно была очень мила.

— Как сказать «я люблю тебя» на итальянском? — спросила её Мэгги, стараясь, чтобы голос звучал невинно. Джанна сидела на диване, поджав ноги под себя, и использовала один из моих учебников, чтобы придать уроку структуру. Мэгги растянулась на полу перед диваном, с обожанием глядя снизу вверх на розовеющую Джанну.

Пока Джанна, запинаясь, произносила предложение, Иларио, относительно скромным охранником стоящий в углу комнаты, недовольно нахмурился. Мэгги проигнорировала его. Она просто улыбнулась Джанне и повторила слова.

Мэгги как раз пыталась заставить Джанну сказать «ты прекрасна» на итальянском, когда я услышала, как в кабинете Карлайла зазвонил телефон, и как он ответил на звонок. На другом конце провода послышался голос Тани.

— Карлайл, — сказала она, — Гарри исчез.

В один миг я уже была на лестнице, чтобы слышать разговор.

— Исчез? — переспросил Карлайл. — Как это случилось?

— После того, как на охоте с Элеазаром он натолкнулся на человеческие следы, сумел задержать дыхание и сбежать, мы доверили ему охотиться в одиночку, — сказала она. — И в основном он стал охотиться в одиночестве. Но сейчас его нет уже больше трех дней, и он не отвечает на звонки. Мы не знаем, в чём дело — ранил ли он кого-то и стыдится вернуться домой, или просто решил уйти, или что-то другое. Элис может посмотреть? — спросила Таня.

— Я спрошу у неё, — сказал Карлайл и прошёл мимо меня по коридору в поисках Элис. Он быстро ее нашел и кратко изложил ей суть дела. Я следовала за ним.

— Я вижу его, но не далеко, — пробормотала Элис. — Он… Я думаю, что он не решил ничего серьёзного по поводу того, куда он пойдёт дальше, когда снова доберётся до Вашингтона. Хотя он направляется на юг.

Я пошла в комнату с компьютерами и написала Рейчел письмо.

* * *

Ответное письмо от Рейчел пришло только через час. «Если ты правильно догадалась о том, что глушит видения твоей сестры, тогда можно ожидать, что он направляется сюда, — согласилась она в своём ответе. — Я предупредила Сью и стаю. Не уверена, насколько хорошо он справится с желанием напасть на нас, даже если с людьми ему это удалось, но мы пока будем ходить группами по четверо или пятеро и, как я думаю, сможем придержать его, если он проявит враждебность. Но, пожалуйста, приезжай, как только сможешь, чтобы держать ситуацию под контролем. Нам нужно спать, и если нам придется удерживать его, то мы будем рисковать каждый раз, как нам нужно будет сменить охрану».

Я снова ей написала, спрашивая, знает ли Сью о его приближении; ответ был незамедлительным: «Я не могу точно сказать, но это возможно. Сью отказалась от сопровождения волков в качестве меры предосторожности и хочет заниматься своими делами как ни в чем не бывало».

Я написала ей ещё одно письмо: «Я собираюсь купить билеты и быть у вас уже завтра, но Гарри может появиться раньше меня. Однако среди людей он вел себя нормально. Я не думаю, что тебе нужно беспокоиться о Сью; волки — вот кто может стать проблемой».

Я купила билеты. Пока шел процесс покупки, от Рейчел больше не было никаких существенных новостей, только «скоро увидимся». Я вышла из почты, нашла Эдварда, притащила его в наш коттедж, с толком использовала полтора часа до того времени, как наступила пора отправляться, чтобы вовремя попасть на рейс, а затем сообщила:

— Я снова должна уйти.

Он вздохнул.

— Хорошо.

— Могу ли я попросить тебя сделать вид, что мы вместе будем путешествовать по Скандинавии? Я сама скажу об этом Мэгги. Я провела над ней эксперимент; и если только она не умеет делать совершенно бесстрастное выражение лица или её не так заботит правда, как ты говоришь, то я имунна и к ее силе. Я вернусь в ближайшие пару дней, и тогда мы действительно сможем немного исследовать Скандинавию, и у меня появятся правдивые истории, чтобы рассказать остальным. И я смогу поддерживать связь по телефону. Так что ты будешь знать, что я в порядке.

Эдвард кивнул. Я упаковала вещи, и он тоже собрал чемодан, чтобы ему можно было проводить время далеко от дома, пока он прикрывает мой отъезд. Мы двинулись в сторону главного дома, где рассказали всем эту новость, причем ложные утверждения, которые могла услышать Мэгги, были тщательно сформулированы и высказаны мной, а не Эдвардом. Я ясно дала понять, что поручаю остальным следить, чтобы Мэгги не забрала Джанну из дома, и никто не упрекнул меня в ненужности таких строгостей. Затем мы с Эдвардом пошли в сторону гаража.

Розали купила мне машину, на которую мне ещё не выпала возможность взглянуть с того момента, как она оказалась у нас в гараже. Она была темно-зелёная, с плавными линиями кузова и низкой посадкой, но в то же время не кричала о достатке своего владельца, как остальные её соседки по гаражу. Однако Эдвард отвёз меня в аэропорт на одной из своих машин, поцеловал на прощание, а затем уехал, чтобы исследовать Скандинавию, — в одиночку.

* * *

Мне не понравился перелёт. Предвкушение поездки в одиночестве, без Эдварда, по-видимому, заставило его пролететь незаметно. Я почувствовала укол совести за то, что активировала волков, или, по крайней мере, за то, что сделала это именно сейчас — хотя пока Вольтури их не трогали, фактически, они не заметили их появления. Если бы я активировала их чуть позже, мне самой было бы проще, и никто бы не умер. Конечно, Вольтури составляли для волков угрозу такого плана, которую я вряд ли смогла бы заранее рассчитать и предсказать, и с этой точки зрения более ранняя активация была безопасней для племени — вот только мне в этом случае было неудобно.

После приземления я не беспокоилась о том, чтобы найти машину — я просто побежала. Я просмотрела достаточно путеводителей, чтобы по памяти найти самый безлюдный маршрут. Я прибыла в резервацию в пятницу вечером и обнаружила, что в племени царит хаос.

* * *

Я услышала лай и рык ещё до того, как смогла что-либо увидеть, но Рейчел говорила, что потасовки между волками были не такой уж и редкостью. Накал эмоций и отсутствие проблем из-за быстрого заживления ран означали, что каждый день у кого-то были свежие царапины, и Альфа мог только немного остудить их пыл. Я могла сказать, что там участвовало больше, чем пара волков, но драки могли различаться по масштабу, как и всё остальное.

Но я никак не была готова обнаружить, что волки ведут междоусобную войну.

Казалось, что никто на самом деле не собирается никого убивать. Капли волчьей крови (которая, к счастью, была для меня совсем неаппетитной) были повсюду — на земле, растительности и воюющих, но никто не пострадал настолько сильно, чтобы выйти из строя. Я быстро подсчитала: все тридцать два волка из стаи были вовлечены в потасовку. Прежде чем я смогла разобраться, кто из них на чьей стороне, с моей стороны налетел порыв ветра и донёс мой запах до поля боя.

Большинство стычек стихло, и почти все остановились, чтобы посмотреть на меня. Один волк, что был поблизости, бросился на меня, но остановился на полпути, или его остановила Рейчел, приказав ему оставить меня в покое.

Рейчел, единственный полностью белый волк в куче разноцветного меха, бросила мрачный взгляд на одного из черных — это мог быть Сэм, Бекки или кто-то ещё, кого я не смогла распознать по меху, — и направилась в мою сторону. Волк с яркой шерстью цвета охры метнулся в лес и тут же вернулся с одеждой для неё, из тайника, который они сделали между деревьями. Рейчел с одеждой скрылась из глаз, приняла человеческую форму и вернулась несколько мгновений спустя уже прилично одетой. Она очень сильно подросла. Я была уверена, что она достигла шести футов в высоту, и, как она и сказала, она выглядела так, словно готовилась к Олимпийским играм. И не по фигурному катанию.

— Итак... — протянула я. — Что тут происходит?

— Это очень, очень длинная история, — напряженно ответила Рейчел.

— Я бессмертна, — заметила я.

Она резковато рассмеялась.

— Конечно. Хорошо, итак, вот ситуация: сколько времени тебе понадобится, чтобы добраться отсюда до Денали — доплыть, добежать?

Я мысленно скомбинировала вместе разные просмотренные мною карты и сделала прикидку.

— Около двенадцати часов. Это побережье не слишком густонаселенное, и если бы я путешествовала ночью… с машиной быстрее будет лишь по разработанному маршруту, где есть шоссе.

— И ты написала, что эта вампирша, Таня, удосужилась позвонить твоему свёкру только тогда, когда мистер Клируотер отсутствовал уже три дня, верно? — подметила Рейчел.

— Да, так она сказала. Так почему?

Рейчел глухо рассмеялась.

— Да, так я и думала. Я не думаю, что мистер Клируотер первый раз отправился по этому маршруту.

— Что? — воскликнула я. — Кто-нибудь ранен? Он… — Рейчел помотала головой, и я замолчала, вопросительно наклонив голову.

— Не думаю, что он съел кого-нибудь, — ответила она. — И если он и съел кого-то, то мы не были знакомы с его жертвой, и никто ещё не всполошился из-за пропажи. Но миссис Клируотер… она, эм… — Рейчел сжала зубы. — Мы думаем, что она беременна.

Я была просто ошарашена этим предположением.

— Ох! — вырвалось у меня.

— Я имею в виду, она выглядит беременной, и она думает, что беременна, и она ест очень странно, и ведёт себя странно. Но все слишком быстро, — обеспокоенно отметила Рейчел. — Даже если он и навестил её в июле, когда ты обратила его, это слишком быстро.

— Это не обязательно был июль, — ответила я. — Недели или двух было бы достаточно, но ты права, эта вылазка не может быть первой.

— Подожди, ты знала, что такое может произойти? — воскликнула Рейчел.

— Полувампиры возможны, да, — ответила я. — Выжившие матери полувампиров, насколько я знаю, — нет. Как ты и сказала: слишком быстро. И беременность невозможно замедлить. Она длится всего один месяц от начала и до конца, и если мать переживет весь срок, то она умирает во время родов. Я должна немедленно связаться со своим свекром или, по крайней мере, с мужем, и спасти её, пока ещё не слишком поздно.

— Об этом тебе, наверное, лучше поговорить с миссис Клируотер, — сказала Рейчел невесело. — Она не идет на сотрудничество.

— Поясни?

— До того, как мы выяснили, что она беременна, мы думали, что она заболела, но она не хотела идти к доктору, резко отказывалась. Когда мы обнаружили, что она ждет ребенка, а ты была всё ещё в отъезде, мы сказали ей, что в твоей семье есть врачи, и обычный врач не подойдёт, потому что мы должны оставаться в строжайшем секрете, но доктор-вампир будет отличным решением, но она всё равно была категорически против. Я знала, что она и раньше не была большим сторонником абортов, но сейчас она точно не хочет делать аборт, не допускает и мысли. Возможно, если ты скажешь, что это может убить её, разговор будет другим.

— Я поговорю с ней, — сказала я. — А из-за чего была заварушка?

— Из-за того, чтобы заставить её, — ответила Рейчел тихо. — Я имею в виду… ну, послушай, мы же не знали, чем эта чертовщина обернётся, это мог быть монстр, которого нельзя остановить, или кто-то вроде новообращённого вампира, которого обратили без предупреждения, или ещё что-то, что мы всё равно должны были бы убить, верно? И, кхм, другие хотели убить его вне зависимости от того, хочет этого миссис Клируотер или нет — ради собственной безопасности.

Она на секунду замешкалась.

— Мы... поняли, как разделить стаю. Похоже, что Бекки сейчас стала Альфой той части. Она воспротивилась, когда я альфа-голосом сказала всем, что миссис Клируотер сама в ответе за своё тело, и все те, кто были согласны с Бекки, теперь отвечают ей, а не мне. Я всё ещё могу слышать мысли Бекки, а она — мои, но не-альфы могут слышать мысли только в пределах... своей “подстаи”, или при отраженных мыслях, когда я и Бекки одновременно в волчьем обличье. Это, в общем-то, большая проблема, а мы — не самые мирные существа. Так что было много стычек, и ты увидела одну из худших.

— Надеюсь, ты сможешь вразумить миссис Клируотер, — продолжила она. — И тогда мы просто будем считать, что разделили стаю намеренно, типа хотели попробовать это сделать, а вот если у тебя ничего не выйдет, то я не хочу быть из тех, кто удерживает её, пока твой муж-врач делает своё дело.

— Вообще-то я уже в твоём лагере, — заметила я. — Это не безумный монстр, и даже не обычный новообращённый вампир. У него может быть вампирский яд, а может и не быть. Я думаю, что со стороны Сью будет глупостью желание пройти через этот процесс, потому что она умрёт. Но при этом она не извергнет ад на землю. — Чёрный волк, на которого Рейчел чуть ранее кидала гневные взгляды, зарычал. — А что об этом думают дети Клируотеров?

— Ли колебалась до тех пор, пока кто-то мысленно не представил жуткую картину, где миссис Клируотер насильно делают аборт, и сейчас она со мной. Сет тоже в моём лагере, — ответила Рейчел.

Я кивнула.

— Тогда, — сказала я, — отведи меня к Сью.

Ли и Сет вернулись в человеческое обличье, присоединились к нам и молча последовали за Рейчел.

* * *

Когда я увидела Сью, то предположила, что она беременна уже почти две недели — что было эквивалентно середине второго триместра.

В свою очередь она, когда увидела меня, похоже, предположила, что я и есть тот самый врач-вампир, который привяжет её к столу и силой извлечет из неё ребенка, потому что она весьма неудачно попыталась сбежать. Я подумала, что я сильно изменилась, потому что она меня не узнала, а как выглядит Розали, она не знала и раньше. Когда она попыталась встать, Ли подбежала к ней и сжала её руки.

— Мам, успокойся, — сказала она. — Не навреди себе.

— Я сказала вам “нет”! — закричала Сью, но не попыталась вырваться из хватки Ли, это было бесполезно; оборотни были намного сильнее, чем люди, даже без меха. — Я сказала вам — нет!!!

— Я не врач, — сказала я, — я — Белла.

Она немного расслабилась, но всё же смотрела на меня с подозрением.

— Однако я настоятельно рекомендую вам разрешить мне вызвать врача. Вы не выживете, если продолжите в том же духе. Такое случалось и раньше, полувампиры существуют, но их выжившие матери — нет.

— Решать мне, — упрямо ответила Сью.

— Я и не спорю, — сказала я. — Решение целиком и полностью за вами. Я даже не расскажу никому, кто еще не в курсе, если пожелаете. Но если честно? Сью, вы дура. Никто не выживал при таких родах. А подавляющее большинство женщин, которые через это прошли, даже не дожили до родов.

— Откуда ты знаешь? — спросила она.

Я кратко рассказала о том, что узнала от Уйлин и Науэля.

— Мы с мужем подумали, что могли бы иметь наших собственных детей, — рассказала я. — Мы нашли суррогатную мать и всё остальное. Но мы не собираемся просить её умереть ради этого... кроме того, у вас с Гарри уже есть двое детей!

— Не было бы, если бы я убила Ли только потому, что она была мне неудобна, — отрезала Сью.

Я посмотрела через плечо на Ли, она пожала плечами; похоже, её случайное рождение не было для неё новостью.

— Как бы то ни было, — сказала я, — этот ребенок убьет вас.

— Ты не можешь быть в этом уверена, — сухо ответила она. — Гарри тоже мог умереть, но...

Я моргнула.

— Вы не знали, что я приду, в противном случае вы бы знали, что я не доктор. Гарри неподалеку отсюда? Он рассказал, что обратит вас, как только вы родите? Это... ну, для вас это будет наилучшим выходом, но я не уверена, что Гарри сможет благополучно вас обратить.

— Ты обратила его, и ты сама — новообращенная, — ответила она. Её желудок забурчал. — Сет, дорогой, не мог бы ты сделать мне ещё яичницы? — спросила она виновато, и Сет, кивнув, побежал на кухню.

— Я задержала дыхание и выпустила яд в открытую рану, — сообщила я. — Не сомневаюсь, что у вас полтела будет сплошной раной, когда ребенок будет выбираться из оболочки, но рана будет посреди вашего живота, а не рядом с сердцем. Оболочка может помешать яду циркулировать по кровеносной системе должным образом. Я имею в виду, что оболочка явно как-то сдерживает яд, иначе бы полувампир, которого я встречала ранее, обратил бы свою мать еще до своего рождения. Но на самом деле она умерла. И безумно трудно для вампира сдерживаться рядом с людьми, не имея опыта и хорошего контроля, чего у Гарри как раз нет, так что, если он попытается нанести нужную рану для яда, то, скорее всего, он не справится с собой и убьет вас сам.

Когда я закончила свою речь, Сью задумчиво смотрела на меня.

— Что ж, — сказала она, — спасибо за эти сведения.

Я закрыла лицо ладонью.

— Сью, — сказала я, — Сью, это безумие. Я рванула сюда из Норвегии, сбежала от семьи, потому что узнала, что Гарри исчез из Денали, и хотела помочь держать ситуацию под контролем. Если вы попросите меня пробыть тут еще две недели и обратить вас, чтобы вы смогли выносить этого рокового ребенка, с призрачной возможностью выжить самой... — я потрясла головой, и хотела уже предложить найти где-нибудь в Форксе шприц, наполнить его ядом, и чтобы кто-нибудь другой смог его ввести, как заговорила Сью.

— Хм, сбежала от семьи? — лукаво спросила она.

Мои глаза распахнулись.

— Вы не сделаете этого.

— То, что я не хочу убивать ради этого своего ребенка, не означает, что я не хочу жить, Белла, — сказала Сью с фальшивой вкрадчивостью в голосе. — Становится очень трудно держать твоего отца в неведении, особенно сейчас, когда все пойдет прахом, если он навестит меня лично. Билли обычно прибегает, чтобы вмешаться, но иногда мне тоже приходится разговаривать с ним по телефону. А он не дурак.

— Сью, дело не в том, что вы можете смутить меня, рассуждая о возможности рассказать все Чарли, — сказала я отчаянно, — если бы дело было только в этом, он обо всем узнал бы еще несколько месяцев назад. Но у вампиров есть законы, нарушение любого из них карается смертью; те, кто придумал эти законы, следят за мной, и меня совершенно не удивит, если они тайно наблюдают за Чарли, чтобы убедиться, что я ему ничего не говорила. И не только я окажусь в беде, они и его тоже убьют.

— У тебя, похоже, паранойя, — самоуверенно заметила Сью.

— Это не паранойя, когда нашим видом правит массовый убийца, читающий мысли, — ответила я. — У которого к тому же в подчинении не менее жуткие личности!

Сет вернулся с большой тарелкой яичницы, и Сью принялась жадно поглощать еду, из-за чего несколько минут она не могла говорить.

— Вы поймете, что вам придется пить кровь, если хотите выжить, — сказала я. — Ребенок питается кровью, и если он не получит её из вашего рациона, он просто будет выпивать вашу собственную.

— Ли, — мягко сказала Сью. Ее дочь недовольно скривилась, но я услышала, как она вышла и перекинулась в волка, по-видимому, чтобы убить кого-нибудь и принести кровь своей матери.

— Я вам тут без надобности, — сказала я. — Я, скорее всего, смогу найти шприц в доме Калленов в Форксе — Карлайл не увозит с собой все медицинские принадлежности, — и наполнить его ядом. Меня обратили именно таким способом.

— Но ты встречалась с полувампиром, и его тетя рассказала о том, как он родился, — сказала Сью. — Если я буду проходить через это, мне ведь нужен будет эксперт, правда?

— Тогда давай я позвоню мужу, — сдалась я. — Он был со мной все время, когда мы их встретили, и он — врач. — Сью нахмурилась. — Он не будет заставлять вас делать то, чего вы не захотите! — возразила я. — Просто он гораздо лучше меня знает, как позаботиться о вас! — я надеялась, что он услышит в мыслях Сью что-нибудь, что поможет убедить ее отказаться от проекта "ребенка-полувампира". Но остальные мои доводы тоже были правдивыми.

— Нет, — сказала она. — Никаких докторов. Что, если ты не права в том, что он сделает, а чего не сделает? Я не знаю твоего мужа.

— Р-р-ргх, — выдала я, не рычание, просто я была слишком раздражена, чтобы передать это словами.

Обжигающе горячая ладонь Сета похлопала меня по руке.

— Пожалуйста, помоги маме, — сказал он тихо. В этот момент он выглядел старше меня, но он вел себя соответственно возрасту, который только что перевалил за тот порог, где у него появилась способность получать желаемое только за свой милый и невинный вид.

— Я стараюсь, — сказала я Сету. — Миссис Клируотер, я уверена, что мой муж не нападёт на вас, особенно если я не скажу ему поступить иначе.

— Ну а я — нет, — ответила Сью.

Я сдалась.

— Хорошо, — согласилась я, — Хорошо. Где Гарри?

— Я не знаю точно, — сказала она. — Он направлялся обратно к Денали, а потом я позвонила ему и сказала, что беременна, и он сказал, что возвращается. Наверное, он ещё в пути.

— Если вы не возражаете, я спрошу, как вы смогли безопасно... — начала я. Сет сдавленно хихикнул, а Сью нахмурилась.

— Я возражаю, — отрезала она, и я решила, что моя грубость заслуживала того, чтобы меня перебить — но только в этот раз.

— Но я думаю, что ты уже знала о тех девках, с которыми Гарри пришлось жить на Аляске.

— Таня и Кейт?

— Ещё Ирен, или как там её, но она, похоже, успокоилась после того, как нашла своё “счастье”, — фыркнула Сью.

— Ирина, — поправила я. — А вы знаете, что первые несколько сотен лет они не заботились о том, чтобы люди остались в живых, да?

— Я сказала, — холодно ответила Сью, — что я возражаю против таких вопросов.

Я вздохнула. Хотя, похоже, что ей удалось обойтись без повреждений (по крайней мере, непосредственных). Когда я в первый раз услышала о том, что сестры-суккубы после ухода в вегетарианство стали оставлять свои "игрушки" в живых, — хотя Эдвард от них этого не ожидал, — я сделала вывод, что эта способность зависит от пола вампира. После того, как я узнала больше, я отчасти убедилась, что с его стороны это была просто отговорка, а больше он был обеспокоен внебрачными отношениями. Или, по крайней мере, они имели большое значение. В любом случае, дальше лезть с расспросами на эту тему не имело практического смысла.

В этот момент вернулась Ли с большой чашкой звериной крови, лосиной или похожего животного, как я предположила, хотя мои познания в фауне северо-запада побережья Тихого океана были ограничены. Сама Ли была покрыта маленькими красными точками — похоже, что получать кровь было грязным делом. Сью взяла чашку и с довольно показной храбростью отхлебнула из неё. Видимо, довольная вкусом, она допила до конца.

— Скорее всего, оно хочет человеческой крови, понимаете? — сказала я. — Науэль говорил, что он может жить на животной крови или даже на человеческой еде, но он взрослый и может сознательно решать, что у него будет на обед. Ребенок так не может, и, возможно, будет тянуть из вас то, что ему нужно, пока вы не дадите ему человеческой крови через свою пищу.

— И где ты предлагаешь нам её брать? — нетерпеливо спросила она.

Я подняла руки.

— Вам не нужно столько, что это повредило бы человеку. Но я не могу добывать кровь, как и Гарри. Но уверена, что в племени есть люди, которых вы могли бы попросить.

— Многие за то, чтобы убить моего малыша, — сказала Сью.— Я не думаю, что найдется достаточно желающих пожертвовать кровь на то, чтобы он выжил.

Я подумала, что насчет пола ребенка она вполне может ошибаться, но решила не придираться к мелочам.

— Или, — сказала я, — вы можете всё же позволить мне позвонить мужу... подождите, дайте закончить: врачи могут покупать кровь. Мне не нужно будет говорить ему, зачем. Он мне доверяет. Я, возможно, заставлю его сказать, что мне нужно сделать и какие бумаги подписать, чтобы купить немного крови. Он решит, что это немного странно, но вопросов задавать не будет. Эта кровь будет в запечатанном виде, так что мне просто нужно будет выходить из здания, когда вы будете ее пить.

Сью выглядела недоверчивой.

— Что это за муж, которому ты можешь позвонить и заставить рассказать, как купить человеческую кровь — которую ты не пьешь, — не объяснив, зачем?

Я ощетинилась и почти зашипела, но не хотела провоцировать перекидывание Ли или Сета угрожающими звуками. Она сейчас… почти оскорбила моего Эдварда. Это было нехорошо, но всё же не было поводом для шипения.

— Запомните, — сказала я, — мой вид управляется массовым убийцей, читающим мысли. Знаете, в первую очередь именно по этой причине я активировала всю стаю. Я единственное известное мне существо, которое он не может прочитать. Мой муж знает, что будет куда безопасней, если он не будет знать всего. И он верит мне.

Сью поджала губы.

— Хорошо, если люди в племени не смогут мне помочь, я разрешу тебе с ним связаться. Рейчел, может, сходишь, поспрашиваешь у них? Если у кого-то это и получится, то у тебя.

Рейчел стояла очень тихо, наблюдая за разговором.

— Конечно, миссис Клируотер, — вздохнула она.

— Если это всё, — сказала я, — тогда я тоже отойду ненадолго. Я должна сказать Эдварду, что я в порядке и сколько меня не будет, а потом я хочу поохотиться.

Я взглянула на Рейчел.

— Не думаю, что смогу чем-то помочь в примирении стаи, но если ты придумаешь, что бы полезного я могла сделать, скажи мне. Я могу помочь, раз уж буду здесь в течение целых двух недель.

Сью не возражала, так что Рейчел и я вышли из дома: она — чтобы притвориться сотрудником Красного Креста, а я — чтобы подумать, как сказать Эдварду, что меня не будет две недели.

Или меньше, если Сью умрёт.

* * *

Я позвонила Эдварду. Мы разговаривали около часа, в красках представляя, какой это жутко долгий промежуток времени — две недели. Потом я нашла и съела касатку и пару часов побродила по пляжу. Сет нашёл меня в три часа утра и сказал, что прибыл его отец.

Когда я пришла поговорить с Гарри, он не был похож на счастливого вампира. Он обретался в старой уединенной хижине в лесу неподалеку от резервации, чтобы не провоцировать волков из стаи Бекки. Здание пропахло Сью, и я предположила, что именно здесь она встречалась с мужем.

— Хэй, — сказала я вместо приветствия. Гарри беспокойно поежился, всё ещё не в состоянии опознать во мне личность — у него и кроме этого хватало поводов быть несчастным — но он приветственно помахал мне.

— Как много Сет тебе рассказал? — спросила я, как только юный оборотень ушёл.

— Почти всё, — глухо ответил Гарри. — Ты правда думаешь, что она умрёт?

— Прогноз не самый хороший, — честно сказала я. — Мне известно о четырех живых полувампирах и о десяти, которые не смогли выжить при рождении, и у меня есть причины думать, что таких случаев было больше, и я не знаю ни одного случая, чтобы мать при этом выжила. С учетом сказанного, скорее всего, у Сью больше шансов, чем у любой из них, — даже без помощи врача, которая придала бы мне гораздо больше оптимизма. Думаю, отца остальных гибридов не заботило, что станет с их матерями, и он даже не пытался ухаживать за ними или обратить их сразу после того, как они родят ребенка.

— Но ты всё равно думаешь, что она должна сделать аборт, — сказал Гарри.

— Да, — ответила я. — Это безумный риск, даже с вероятностью, что она выживет. Не просто непредсказуемый риск, а то, через что в буквальном смысле никто не проходил. Но она не сделает аборт. Она даже не разрешила ничего рассказать Эдварду, не то чтобы позволить ему показаться с нужными инструментами.

— Я не знал, что это вообще возможно, — пробормотал Гарри. — Я думал... Я имею в виду, Денали никогда не заботились ни о чём... таком.

— Денали, о которых ты говоришь — женщины, — сказала я. — С мужской стороны всё по-другому, но я не знала об этом точно, когда обратила тебя. Я не подумала, что эта информация тебе пригодится, но, оглянувшись в прошлое, я бы хотела рассказать тебе об этом, — я вздохнула. — Мне очень жаль.

— Я так по ней скучал, — мягко сказал Гарри. — И со временем её становилось все труднее помнить, и это было невыносимо — то, что я мог её забыть, что она, возможно, не захочет снова видеть меня — и я знал, что мне нельзя просто сбежать от Денали и немедленно примчаться к ней, что это было для меня небезопасно, но после того, как я смог находиться рядом с человеком и не убил его, мне оставалось только убедить её повидаться со мной. А потом, спустя почти две недели, она наконец сказала, что может встретиться со мной здесь, и я стал навещать её, но, думаю, в этот раз я задержался слишком надолго, потому что Денали заметили это и позвонили... но я рад, что ты оказалась здесь.

— Тебе нужно позвонить любому из Денали на твоё усмотрение и сказать им, что ты решил жить самостоятельно, — сказала я. — Тогда они не будут ждать твоего возвращения. Так как ты доказал, что будешь в безопасности рядом с людьми, они не захотят тебя выслеживать.

— Да, нужно позвонить, — пробормотал Гарри. Он взял телефон и набрал номер Элеазара.

— Здравствуй, — вымолвил он, когда бывший Вольтури поднял трубку. Я перестала дышать и замерла, чтобы не выдать себя звуками, которые Элеазар мог услышать.

— Гарри? — спросил голос Элеазара.

— Да, это я, — ответил Гарри. — До меня дошло, что вы, наверное, беспокоитесь, куда я пропал... Я решил жить отдельно. Ты же знаешь, я не мог нормально поладить с Лораном и Ириной, и Кейт, и Таней, и Дэвидом... Я подумал, что всем будет лучше, если я уйду. Я никого не съел. И не собираюсь. Я просто хочу начать жить самостоятельно.

— Ну... хорошо, Гарри, если ты так хочешь, — неохотно ответил Элеазар. — Но знай, что ты будешь радушно принят в любое время, и если тебе что-то будет нужно, ты можешь нам позвонить.

— Спасибо, — сказал Гарри мягко. — Я сообщу, если мой номер поменяется. Спасибо, что приютил меня в своём доме, и передай мою благодарность Кармен. До свидания.

— Я передам, — пообещал Элеазар. — До свидания, Гарри.

Гарри выключил телефон, и я снова начала дышать. Без дыхания было некомфортно, просто потому, что это лишало меня привычных ощущений, хотя у меня было достаточно практики в подводной охоте, и я прибегала к задержке дыхания более охотно, чем остальные члены семьи.

Гарри сказал:

— Я должен был догадаться сделать это раньше, раз уж я отсутствовал дольше, чем они привыкли.

— Я удивлена, что они ещё раньше не забеспокоились о твоей более чем суточной отлучке, — сказала я.

— Я сказал им, что просто исследую окрестности, что мне нравится быть одному, — ответил он. — Там большой национальный парк. И они знали, что я не был слишком привязан к их ковену.

— Логично.

Я услышала, что кто-то приближается к дому, на двух ногах, расслабленной походкой; вероятно, Ли или Сет с новостями или вопросами.

— Пожалуйста, не дай моей жене умереть, — вдруг произнёс Гарри. — Я не знаю, как я смогу жить без неё. А Сет ещё слишком юн, он не может потерять мать.

— Я сделаю всё, за исключением насилия, чтобы оставить её в живых, — ответила я. — Но она не принимает мою помощь. Может, тебе повезет больше в разговоре с ней о том, чтобы она разрешила мне позвать Эдварда.

— Сью, она такая — очень упрямая, — пробормотал Гарри.

И разговор был окончен, потому что в этот момент двери распахнулись, а на пороге стоял Чарли.

* * *

Сначала мы просто смотрели друг на друга. Была вероятность, очень крошечная, что Чарли не узнал меня или Гарри, особенно в темноте; ещё не было даже четырёх утра, и я не имела понятия, что заставило его бродить по лесу в такой час. Я быстро проговорила Гарри, на ультразвуковой частоте:

— Если он не узнает нас, притворись, что мы потерялись и не говорим по-английски.

Чарли тут же послал этот план к чёрту.

— Гарри?

Я была почти обижена тем, что он узнал Гарри, а не меня, но, конечно же, у него были причины думать, что Гарри мог быть где угодно, когда я, по его расчётам, должна была быть в Норвегии и изображать новобрачную. К тому же мы, очевидно, были в хижине Гарри.

— ...Здравствуй, — ответил Гарри.

— Гарри, это ты? — начал расспросы Чарли. — Что ты здесь делаешь? Что с твоим лицом? Билли и твоя жена постоянно увиливали от ответов... А это кто? — он присмотрелся получше, и я замерла, стараясь не выдать себя жестами, которые могли бы показаться ему знакомыми.

— Ты...

— Чарли, — сказал Гарри, моментально помешав моему отцу в попытке узнать меня. — Пожалуйста, поверь мне. Для тебя небезопасно находиться здесь. Иди домой, ложись спать и, проснувшись, считай всё это сном.

— Да иди ты к черту, — сказал Чарли, и маленький огонек надежды погас в море метафор. — Я мог бы спустить всё на тормозах, если бы ты исчез без объяснений на неделю, но, Гарри, мне после твоего исчезновения с самого июля никто ничего нормально не объяснил! Билли и Сью противоречили друг другу, противоречили самим себе, ты всегда был болен или навещал родственников, или выполнял какие-то долгие поручения, и, друг мой, через два месяца я уже не мог купиться на эту чушь. И в последние несколько дней Сью также не позволяла мне навестить её. Её дети проследили за мной, когда я попытался зайти к ним вчера ночью — клянусь, Ли выглядела так, словно хотела оторвать мне голову.

— Чарли, я в порядке, — ответил Гарри, — я в полном порядке. И это всё, что тебе нужно знать, и очень важно, чтобы это было всё, что ты знаешь, и я думаю, что сейчас тебе нужно домой, поспать.

— Теперь это не так-то просто, — сказал Чарли. — У меня есть коллеги. Иногда я что-то упоминаю в разговоре с ними. В конце июля я сказал им, что не могу связаться с тобой. На прошлой неделе это снова всплыло в нашей беседе. Я достаточно сильно хотел поверить Билли и Сью, но они не друзья остальным нашим копам. И мои коллеги начали удивляться — в чем же тут дело, когда кто-то пропадает так надолго, а его жена и друг семьи только мешают разобраться в этом деле. И потому я брожу тут, в этот неурочный час, и заглядываю в каждый угол, где ты мог бы скрываться, чтобы утром, в понедельник, когда Рик спросит меня: "Эй, твой друг Гарри ещё не вернулся?", мне не пришлось бы говорить "нет", а он не начинал бы расследование.

Не сдержавшись, я выругалась.

Чарли снова посмотрел на меня.

— Юная леди, — произнес он, и моё сердце ухнуло вниз. — Мне всё равно, в какие странные дела ты ввязалась, но будь добра держаться в рамках приличий.

* * *

— И как ты добралась сюда? — спросил меня Чарли полтора часа спустя.

— Я прилетела, — ответила я.

— Ты что, и летать можешь?!

— На самолете, — пояснила я. — А ты точно уверен, что за тобой не следили, и никто тебя не преследовал? Ты не замечал никаких странных, бледных людей, околачивающихся поблизости, не было никаких необъяснимых исчезновений в радиусе ста миль, кроме Гарри?..

— Ничего, что я бы заметил, — пробормотал Чарли. Я подумала, что он, наверное, разочарован, что я не могу летать. — Но если... вы что, серьёзно называете себя "вампирами"?

— Да, это термин в английском языке, обозначающий бессмертных существ, которые пьют кровь, — вздохнула я. Мне пришлось объяснять ему "Краткий курс того, чего ты мог не знать о мире" с тех пор, как выяснилось, что сотрудничество с ним стало необходимым, чтобы тайна не просочилась еще дальше, за пределы её и так уже лопающихся по швам границ. Ему так не нравилась основная идея моего рассказа, что я подумала — если бы пять или шесть недель назад он натолкнулся на что-то такое, чего ему знать было не положено, он бы просто заблокировал эти данные в своем разуме, и придумал бы правдоподобное объяснение, чтобы не нужно было углубляться в детали. Хотя отговорки, которыми его пичкали, оставляли его в состоянии неудовлетворенности частичными объяснениями.

— Если вампиры следили за мной, я мог их и не заметить, — сказал Чарли.

— В любом случае, здесь никого нет в пределах пары миль, — сказал Гарри тихо. Граница заселенной части резервации была в четырех милях от хижины, а способности Гарри распространялись в пределах трех миль независимо от того, знал ли он людей, которых чувствовал, или нет. Никто не знал, кем была построена эта хижина, но она была убежищем Гарри ещё с тех пор, как он был ребенком. Чарли раньше был здесь всего один раз, когда Гарри хотел отремонтировать ее по каким-то причинам, которые оба из них не могли вспомнить.

— Значит, здесь за тобой не следили, — сказала я, — по крайней мере, не на близком расстоянии. Это хорошо. Возможно, я перестраховалась; бог знает за сколькими людьми могут следить Вольтури, но у них и так слишком много забот. Но, папа, это не значит, что ты можешь говорить об этом кому угодно. Вообще никому, кроме квилетов — им можно — и еще некоторых личностей, кому они не могли не рассказать. Если об этом узнает кто-то ещё, может подняться достаточно большой переполох, о котором Вольтури точно узнают и определенно вмешаются.

Чарли медленно кивнул.

— Что насчёт Сью? — спросил он наконец. — Она в порядке?

Я закусила губу, пока Гарри пытался ему объяснить. Чарли помрачнел, как только услышал историю о её беременности, расколе среди оборотней и отказе Сью от моей помощи спросить у Эдварда, как достать человеческой крови.

— Если я поговорю с ней — это поможет? — спросил он тихо.

— Утром, когда она проснётся, я попытаюсь с ней поговорить, — ответил Гарри. — Я добрался сюда лишь пару часов назад. Если я не смогу, ты можешь попробовать, но не думаю, что она изменит свое мнение.

— Неудивительно, — протянул Чарли, смотря в потолок. Мне было трудно сказать, как много он видит с теми крохами лунного света, что пробивались сквозь окна. До обращения моё ночное видение не было той темой, на которую я подробно писала в дневниках.

— Ты выглядишь уставшим, — заметила я.

— Немного, — подтвердил он. — У меня завтра выходной, так что ночная вылазка не причинит мне особого вреда.

— Пап, ты должен поспать. Ты же не вампир, — заметила я. — По крайней мере, пока.

— Охо-хо, нет, Беллз, — ответил он. — Это... не совсем... нет.

— Так будет безопаснее, — ответила я. — По многим причинам.

Чарли помотал головой.

— Беллз, я знаю, ты не особо похожа на меня в этом плане, но я тут прочно обосновался. Я не могу исчезнуть из этой жизни.

— Ладно, однако... подумай об этом, — ответила я. — Теперь, когда ты обо всём знаешь и ты не можешь перестать об этом знать... Предложение остается в силе. Только скажи, и я тебя обращу.

— Скорее всего — нет, Беллз.

— Я думаю, что могу выслать тебе неотредактированные фотографии со свадьбы, — вздохнула я.

— Этого, — заметил Чарли, — для меня будет вполне достаточно.

* * *

Гарри, Чарли, потом ещё одна попытка с моей стороны, мольбы Рейчел, приставучесть Ли и щенячьи глазки Сета ни на йоту не поколебали Сью.

Однако она больше не могла шантажировать меня тем, что расскажет всё Чарли, и это значило, что мне не нужно ждать её согласия на мое вмешательство...

...и это значило, что я вышагивала взад и вперед по их заднему двору, споря сама с собой, стоит ли идти против её желания или нет.

Важной частью рассуждений было то, насколько моё желание позвать Эдварда было реально необходимым. Честно говоря, я ненавидела держать от него всё в тайне. Это было неправильно. То, что Чарли, похоже, не находился под наблюдением, не делало секретность менее обязательной. И я ненавидела находиться вдали от Эдварда больше чем несколько часов подряд.

В попытке отделить мои чувства к Эдварду от того, что я чувствовала по поводу необходимости оказания Сью медицинской помощи, я обдумала возможность позвонить вместо Эдварда Карлайлу. У Карлайла было больше врачебного опыта. Если я расскажу ему, что происходит, он, скорее всего, сможет взять отгул на работе, приехать и помочь Сью. Он не сможет прочитать её мысли и найти доводы, которые помогут убедить её поступить должным образом, но он достаточно приятный и харизматичный человек, чтобы Сью хотя бы рассмотрела эти доводы. В целях мысленного эксперимента я проигнорировала то, что Эдвард сможет прочитать мысли Карлайла, и поэтому, если я введу его в курс дела, о волках и затруднительном положении Клируотеров узнает не один человек, а сразу двое.

Я обнаружила, к слову, довольно предсказуемо, что перспектива позвонить Карлайлу нравится мне гораздо меньше. Или — когда я попробовала другой вариант — Розали. Я просто не была настолько же рада тому, что их придётся вводить в курс дела. Отчасти я чувствовала себя виноватой за то, что буду отрывать их от дел — хоть они и придут на помощь Сью, а не мне, именно я несла полную ответственность за всё происходящее. Это я активировала волка, который покалечил человека, которого мне пришлось обратить в вампира, а потом этот вампир заделал собственной жене опасного ребенка.

Я решила, что это глупо, и отмела эту идею, обнаружив другую причину, почему мне так не хотелось им звонить, кроме того, что никому я не доверяла так, как Эдварду. Если я приведу сюда вместо моего Эдварда кого-то другого, тогда я потеряю личный контроль над ситуацией. Дело было не просто в том, что я не считала себя вправе просить их о помощи. Скажи я им, что так считаю, тогда они бы — по крайней мере, Карлайл, возможно, не Розали, — могли подумать, что я поступаю глупо, и, конечно, могу попросить обо всём, что мне может понадобиться.

Эдвард, в противоположность им, чувствовал и вел себя как продолжение меня самой. Он даже не возразил бы против такого описания. Если Эдвард с чем-нибудь мне помогал, то у меня оставалось чувство, что я сама делала это самое “что-нибудь” — такие же ощущения у меня были по поводу того, что я сохраняю в секрете свои перемещения, хотя именно Эдвард прикрывал мои перелеты с континента на континент.

Когда я перебрала все доводы, то пришла к заключению: на самом деле я не думаю, что стоит насильственно осуществлять медицинское вмешательство в случае Сью, если она не разрешит его сделать. Мне начало казаться, что её невозможно переубедить. На самом деле я и раньше это предполагала, иначе я приняла бы сторону Бекки, и нашла бы способ заставить Сью молчать и не говорить ничего Чарли, когда она мне этим угрожала. (Например, было бы совсем не сложно забрать у неё телефон, а её дети уже и так отваживали его от того, чтобы встретиться с ней лично.) Так что — никакого Эдварда. По крайней мере, никакого физического присутствия Эдварда.

Я позвонила ему снова.