Клиент (джен)

— Пацаны, да вы охуели.

Участковый инспектор Фергус Тайсон покрутил пальцем у виска, демонстрируя всю глубину охуения Удивительного Уизли и Неподражаемого Талберга.

Следователь и детектив переглянулись.

— А в чем проблема-то?

— Да в количестве же...

Участковый трагически махнул рукой. Потом сунул в рот сигарету и подкурил. Рон предостеречь коллегу не успел — и фильтр полыхнул не хуже Инсендио. Тайсон совсем уж расстроился, отложил палочку и отправил ипорченную сигарету в пепельницу.

— Только у меня на участке таких лишенцев восемнацать человек. Восемнадцать, Уизли, а у меня территория считается хорошей. Кто-то на УДО, кто-то на ограничении после Азкабана, кто-то пожизненно лишен права пользования. Все отслеживаются. Ну, почти все, отдельные герои скинули с себя след и ушли в глубокое и вечное подволье. Эти в основном из пожизников.

— Нам нужен тот, кто палочкой не пользуется. — Покачал головой Джулли.

— И голубоглазый, — вставил свои пять кнатов Ронни.

Участковый и детектив воззрились на величайшего следователя всех времен и народов со скептицизмом, который мог обозначать только одно: больше дел, как запоминать цвет глаз поднадзорных, у Тайсона нет.

— Мужчина? — уточнил участковый.

— И не старый.

— Тогда одиннадцать. Вот в этой папке на поднадзорных дела. Стандартный набор: лишение палочки, комендантский час, отмечалово у меня и уголовников...

Ронни-бой взял первую верхнюю стопку листов, кое-как сшитых грязно-белой ниткой. Кристоф Лангин, двадцати девяти лет, осужден на пять лет четвертого яруса Азкабана за кражи со взломом со штрафом четыреста галеонов и ограничением свободы на срок два года. Зарегистрирован по адресу Лондон, Третий портовый тупик, дом двенадцать. На колдографии коротко стриженный мужчина хмурился, смотря вниз и то и дело передергивая плечами. Цвет глаз, естественно, было не разобрать. Да, предъявлять такие картинки на опознание Мэг будет бесполезно, а собирать всех утырков-лишенцев в отделе... по всему Портовому району их явно наберется не меньше сотни, а если предположить, что он неместный...

На этом интеллектуальнейший Ронокоп остановил себя. Злодей не просто местный, он в окрестностях порта всю жизнь провел и сейчас здесь постоянно тусуется. Знает, и где тревожных кнопок нет, и где продавцы без палочек. Но даже сотни человек на них с Талбергом будет многовато. Предположим, большая часть лишенцев до опознания отсеется: алиби найдется, или глаза другого цвета. Но ведь их же отсеять надо!..

Ронни резко ощутил родство душ с теми коллегами, которые щедро раздавали поручения детективом, сами при том не отрывая жоп от уютных кабинетных стульев. Похуй, пляшем… Тощая папочка имени Кристофа Тибериуса Лангина легла вправо.

Рисфорд, Джон Николас, сорок девять лет. Восьмерик строгого за тяжкий вред здоровью. Три года ограничения свободы. Лондон, Син-стрит, 38Д.

Хедсон, Джереми Шон. Тридцать пять лет — минус тринадцать, проведенных в Азкабане за сбыт Алигоции. Син-стрит, 16Ф.

Брикс, Освальдус Иен. Шесть лет за грабеж.

Доусон, Алексиус Невилл. Два года за кражу.

Пич, Реми Найджел. Три года за грабеж — условно.

Олли, Тимоти Рекс. Двенадцать лет за изнасилование.

Лоуренс, Мэган Кэтрин. В сторону…

Питерсон, Питер Сэмюэл. Старик… В сторону.

Вернер, Макс Клаудиус. Пятнадцать лет — сбыт наркотиков.

Манрик, Агата Флоренс. Нахуй.

Фельдман, Саймон Майкл. Четыре года, мошенничество.

Грейнджер, Эрик Макс…

Да ну, Грейнджер?!

Дел было по горло, но ни разу не любопытный Уизли все-таки вгляделся в фотографию. Древний старик (девяносто восемь, как-никак…) походил на обожаемую заучку только косматой гривой седых волос. В камеру он глядел прямо, практически не шевелясь, и если бы один раз все же не моргнул, Рон принял бы колдографию за маггловское, неподвижное фото. На описание Мэг поднадзорный мистер Грейнджер не походил ни капельки, но величайший следователь всех времен и народов все-таки отложил папку в одну стопку вместе с потенциальными клиентами наркоаптеки и ломбарда.

- Тайсон, откопируй нам вот эти, пожалуйста.

Рон присоединил досье на поднадзорных к отобранным Джулли. Потом собрал женщин и стариков, смотревшихся рядом с подозреваемыми весьма сиротливо. Посмотрел на них, и все-таки выкопал папку имени Мэгги.

- И Лоуренс вместе с ними, положи только отдельно.

Фергус обозрел фото на верхних досье (как назло, среди них попался и старик Грейнджер) и обидно захохотал:

- Да, ребята, походу свидетель у вас дохуя внимательный!..

- Пиздуй работать! — возмутился ни разу не обидчивый Уизли. — Я еще не придумал, может, тебе и отпишу их проверять.

- Вот уж вряд ли, — продолжил веселиться участковый. — Я косячник!

- Зато я мечта начальства!.. Я в битве за Хогвартс контужен…

- А я — алкоголик, — нейтральным тоном заметил Талберг, и Ронни-бой хрюкнул от смеха.

Тайсону допросы он естественно бы не доверил.

Из участка оба вышли изрядно подгруженные. Не копиями, бумага весила немного — не набралось бы и на полноценный том. Впечатлял объем работы, которая предстояла доблестным офицерам ДМП.

Погода тем временем окончательно испортилась. Солнце закатилось, и день постепенно уходил в серые осенние сумерки. Вяло, но неумолимо накрапывал дождь. Ронни поморщился, поднимая воротник мантии повыше. Работать не хотелось вообще от слова совсем.

- Пожрем? — Джулли кивнул в сторону небольшой закусочной, располагавшейся как раз напротив участкового пункта ДМП.

- А не траванемся? — опасливо поинтересовался еще не изживший память о матушкиных харчах бравый Ронокоп. — Тут же как: днем — пирожок в рыгаловке «Три пердка», вечером — кашка без масла в инфекционном отделении.

- Зато от работы отдохнем, — оптимистично ответствовал детектив. — Опять же у тебя невеста под боком будет. В переносном, конечно, смысле. Хотя…

- В пизду иди, — беззлобно парировал воспитаннейший Уизли.

Память о матушкином воспитании изжилась в ДМП моментально.

- Не ссы, командир, продезинфицируем, — Талберг многообещающе булькнул извлеченной из кармана фляжкой, и Рон покорно пошел за ним.

В конце концов, жрать действительно хотелось.

Заведение оказалось типичным для Портового района: ни разу не «Горный енот». Куда больше ему подходило то название, которое прозорливый Уизли озвучил с самого начала. Деревянные столы не скоблили, должно быть, с самого дня открытия, а стулья — вовсе никогда. Стены украшали плакаты с кокетливыми девицами в хиджабах и томными пидорасами с подведенными глазами. В небольшом зале явно не хватало света: единственная люстра была до полного непотребства засижена мухами, а стекла если и мыли когда-то, то одновременно с чисткой столов. Вдобавок ко всем за стойкой оказался негр, к тому же, в чалме. Толерантный Ронни смерил негра недоверчивым взглядом. Негр в ответ посмотрел на блистательного Ронокопа как продукт пищеварения — притом продукт особо жидкий и ароматный.

Тем не менее еда выглядела и пахла вполне аппетитно — осторожнейший Уизли даже отважился на исходящую ароматным паром жареную курицу с острым соусом.

- Превлаваю вавлянуть к Ванвину, — сообщил Талберг, расправляясь с шашлыком. — К Лангину, то есть. Он живет в паре шагов от достопочтенной мисс Хедвигсон, которую мы навестим сразу после. Потом…

- Потом — нахуй, у меня человек на четыре вызван, — Рон отправил в рот очередной кусок курятины, специй в которой хватило бы на геноцид какой-нибудь небольшой африканской страны.

- Значит, дальше я сам по паре адресов пробегусь, попизжу с пацанами.

- Под протокол?

- Обижаешь, начальник! Если что дельное — конечно, под протокол.

- Фогда я феве форуфение выфишу сегодня… уф…

За неимением африканских стран курица решила устроить геноцид во рту у бравого следователя — и практически преуспела. Ни разу не пьющий Уизли одним глотком всадил кружку вполне пристойного ледяного лагера, и перец вроде бы притих.

- Тогда — двигаем.

Ни бравый следователь, ни даже бравый детектив не заметили внимательного взгляда из-за стойки. Впрочем, кто там мог быть-то, кроме чалмастого негра?..

Лангина дома не оказалось. Крошечный узкий дом в два этажа, зажатый между двумя своими близнецами, печально щурился неосвещенными окнами в сгущающиеся сумерки. Беглый опрос соседей показал, что поднадзорный въехал восемь месяцев назад, сразу как освободился, и довел изрядную часть жильцов Тупика до ручки: первую пару недель веселые вечеринки в честь прощания с Азкабаном начинались с вечерним чаем, продолжались до поздней ночи (или, вернее, до раннего утра) и происходили решительно каждый день. Потом веселый негодяй попритих и даже начал бросать приветствия в сторону жильцов близлежащих домов — но репутацию было уже не спасти. А с месяц назад Лангин и вовсе исчез — съехал, и адреса нового не сообщил.

Ни разу не вредный Ронни поинтересовался, бывали ли хоть раз у сидельца сотрудники ДМП — хоть констебли, хоть участковый, не важно — и получил предсказуемый ответ. Талберг, очевидно, знал систему куда лучше: у него подобных вопросов даже не возникло.

Мысленно передвинув Лангина в списке подозреваемых на пункт выше, Ронни задал особо негодующей соседке (на вид — потерянной во младенчестве сестре миссис Кверул) вопрос о цвете глаз негодяя, выслушал много прекрасных эпитетов о цвете своей формы и поднял поднадзорного еще ненамного вверх.

Гляделки у вора были серые.

У Джойси Хедвигсон бравым офицерам повезло больше. Или меньше: дома у прелестной юной дамы присутствовали родители.

- Джой!!! Прошмандовка!!! Живо спускайся сюда, книззла ты драная!

Воплю миссис Хедвигсон позавидовала бы и миссис Уизли, Рон знал толк в родительских криках. Другое дело, что такими эпитетами матушка не награждала даже Джинни, что уж говорить о сыновьях… но… быт, как говорится, определяет дознание.

- Что это шалава опять устроила?! В притоне поймали?!!

На вид Хедвигсон-старшей можно было дать лет пятьдесят, но Ронни отлично понимал: женщине может быть как сорок, так и семьдесят. Толстая, в обхвате — четыре следователя, возможно, даже плюс один детектив, растрепанные волосы, домашняя мантия с пятном. Но при этом губы жирно накрашены оранжевой помадой, а веки — синими тенями. На длинных ногтях — фиолетовый лак. Вот и гадай. С одной стороны — блядский Портовый район, обитель нищеты и пьянства. С другой — все ж таки ведьма…

- Что вы, мадам, — расплылся в сахарной улыбке Локхарта, дорвавшегося до раздачи автографов, Талберг. — Ваша дочь возможно проходит по делу как свидетель, нам просто нужно с ней немного поговорить.

Подкованный в уголовном процессе Ронокоп с тоской подумал, что мать — это ни в пизду, ни в Орден Феникса. Для допроса — мало, для разговора по душам — много. И непонятно, что выйдет проще: найти в такой дыре социального педагога или выпроводить мамашу.

Пожалуй, что соцпедагога — и то проще.

- Джой!!! — взвыла ничуть не успокоенная словами детектива «мадам». — С кем ты опять шлялась?!!

- Ма, не вопи…

По лестнице томно скользнуло вниз неземное создание, и уравновешенный Уизли понял, почему Джойси пришлось звать так долго.

Она красилась.

Нормально Гермионе без помады, подумал Рон, с тоской созерцая обилие розовых и золотых блесток на руках и лице юной чаровницы.

Да и Лавгуд ваще ништяково выглядела, скромненько так.

Да и Патил в ее индийских тряпках ваще не пестрая была.

Да что там, Хедвигсон старшая кайфово себе морду нарисовала.

Девица сияла макияжем и ослепительно-белыми коленками в разорванных маггловских джинсах. В животе у бравого следователя что-то шевельнулось, и Рон понадеялся, что это была курица.