The moment to live (гет)

3 мая

— Ты... ты только больше не делай так, ладно? — попросила Джинни, закусив губу. — Я понимаю, правда понимаю, что тебе нужно было притвориться мертвым, но...

— Джин, — Гарри обхватил ее руки своими ладонями и взглянул ей прямо в глаза. — Я не мог знать, что он потащит меня к вам. Прости меня, я не подумал о том, что вы почувствуете... — Он закрыл глаза, на миг попытавшись представить, какой была бы его жизнь без Джинни. Не получилось, но он был и рад этому. — Я пойму, если ты сейчас предпочтешь... уйти, — слова давались ему нелегко. — Но я... ты была последним, о чем я подумал в лесу, перед той Авадой, и я... я не хочу потерять тебя снова.

— И не потеряешь. — Джинни неуверенно улыбнулась и опустила глаза, как будто пытаясь сдержать слезы. Что-то в глубине сознания Гарри язвительным голосом буркнуло, что все это слишком похоже на сцену из дешевого романа, но он отмахнулся от этой мысли. Какая разница, как это выглядит со стороны? Главное — то, что он чувствует. — Знаешь, я много раз пыталась представить себе, как буду жить после войны... ты в этих представлениях был всегда.

— Мне уже можно идти просить твоей руки у миссис Уизли? — брякнул Гарри, не подумав о том, насколько серьезно Джинни может воспринять это, но она только хихикнула:

— Только когда ты поймешь, чего ты хочешь. Гарри... — Джинни собралась с мыслями и вздохнула. — Ты привык жить в состоянии войны — ну или в ожидании войны — и не знаешь, что тебе делать дальше. Я-то выросла в волшебном мире и примерно представляю, как будут проходить мои дни, а вот ты... тебе надо найти себя. До этого у тебя была одна навязчивая мысль — победить... Волдеморта.

— Джинни...

— Нет, подожди. Другие мысли, конечно, тоже были, но он тебе не давал покоя. Теперь, когда все закончилось, ты просто не знаешь, к чему прицепиться, а все эти ваши мысли по улучшению мира, по созданию порядка... Ты пытаешься чем-то занять себе мозги — уж я-то знаю, знаю, каково это, когда теряешь очень значимую часть своей жизни. — Она на миг замялась. — Просто... просто пообещай, что не будешь ни с чем торопиться, ладно?

Гарри, чувствуя себя слегка не в своей тарелке, но понимая справедливость всех слов девушки, только кивнул.

— Уф, хорошо. — Джинни расслабилась. — Теперь осталось только поговорить с Роном, — хихикнула она.

— По поводу... Гермионы?

Джинни кивнула.

— Наша Гермиона — сильная и вполне самодостаточная. Ей нужна не опека, а поддержка снизу — Рон, мне кажется, не до конца это понимает.

— Ну уж с этим они сами разберутся, — заметил Гарри. Джинни хмыкнула:

— Я не собираюсь лезть не в свое дело. Просто... хочу немного подсказать ему.

— Смотри, не переусердствуй в благих намерениях.

Улыбку Джинни он уже почувствовал, а не увидел.

* * *

10 мая

Вечер был очень душным, и по нависающим тучам и плотности воздуха можно было понять, что ночью пойдет дождь. Гарри задумчиво смотрел, как в камине пляшет, потрескивая, пламя. На душе было неспокойно — он сам не знал, чего ему ожидать

— Ну вот, он уснул, — миссис Тонкс вошла в комнату и, устало проведя по лицу, села напротив Гарри за стол. — Спасибо, что зашел, Гарри, у меня есть ряд вопросов, от которых, к сожалению, никуда не деться.

— Возникли проблемы? — насторожился он.

— Нет... не совсем, — ответила дама. — Просто нужно кое с чем разобраться — но это может и подождать. Гарри, у тебя такой вид, как будто ты скоро свалишься с ног и уснешь прямо тут.

Гарри сел прямее.

— Извините, что-то я...

— Может быть, тебе лучше сейчас отоспаться? Ты и так вымотан, а тут еще и мы...

— Тедди — мой крестник, миссис Тонкс, и...

— Андромеда, — поправила она. — Ты вполне можешь называть меня по имени.

— Андромеда, — неуверенно повторил Гарри. — Тедди — мой крестник, и я не хочу быть безответственным крестным. Тем более, вам с ним действительно нужна... некоторая помощь.

Миссис Тонкс невесело усмехнулась:

— Ну ладно, тогда к делам... Скажу прямо. Я довольно богата — у меня остались и мои персональные, еще блэковские, сбережения, и наш с Тедом семейный сейф... — Она помолчала, так что Гарри буквально физически почувствовал тишину.

Он не мог не восхищаться этой женщиной. Она пережила две войны, и вторая, закончившаяся буквально неделю назад, выбила ее из колеи гораздо больше, чем она показывала. В течение нескольких месяцев она потеряла сразу мужа, дочь и зятя — но, тем не менее, не сдалась, не опустила руки. Перед ним сейчас сидела не миссис Тонкс даже, а Андромеда Блэк — сильная, с невероятной волей. Пусть она и постарела, пусть на сердце появились незаживляемые раны, — она продолжала жить, а не просто существовать.

Андромеда в одиночку справлялась с маленьким малышом, с насущными делами... Гарри не совсем мог понять, откуда у нее столько сил — перенести все это — но, тем не менее, был ей очень признателен за то, что она (хоть и проявляла беспокойство по поводу его здоровья) не суетилась чрезмерно, окутывая его заботой и сочувствием. Этого он бы просто не вынес.

— Так что деньги мне не нужны, — продолжила она, и Гарри встрепенулся, поняв, что слишком задумался. — Но... как ты понимаешь, не в мои годы справляться с малышом, которому еще и полугода нет, в одиночку. Кроме того, он сын оборотня... будет ли это иметь какое-то значение с учетом того, что ему передались гены метаморфомага?.. Но важно скорее то, что нынешнее общество заочно относит оборотней к темным существам. Еще не известно, какие шаги будет предпринимать Кингсли в первую очередь?

Гарри покачал головой:

— Я точно знаю только то, что он планирует начать с Пожирателей смерти. Конечно, большинство из них буквально сбежало с поля боя... но это еще не значит... Я думаю, некоторое время многие всерьез опасались того, что они найдут в себе силы, вновь объединяться и выступят против нас. И, скорее всего, еще не все побороли этот страх, поэтому, как я полагаю, все начнется с Аврората и, возможно, Отдела тайн. А уже после Пожирателей... Не знаю.

Андромеда задумчиво кивнула и спросила:

— А какие планы на будущее персонально у тебя?

— Мне бы самому знать... — Гарри пожал плечами. — Честно говоря, последние два года я прожил в ожидании того момента, когда мне придется столкнуться лицом к лицу с Волдемортом. На пятом курсе я, конечно, хотел пойти в Аврорат после школы, а сейчас даже не знаю. То есть, я, конечно, знаю, что очень многое нужно сделать, но...

— Ты не совсем понимаешь, что именно нужно делать, — подсказала Андромеда. Гарри неуверенно кивнул:

— Знаете, у меня такое двоякое ощущение... с одной стороны, я до смерти устал от всего этого — от тревог, забот... от защитных заклинаний, от страха перед будущим. Так что, наверное, мне хотелось бы отойти от этих ощущений — но с другой стороны, я чувствую, что потом лучше не станет. Сейчас царит полный хаос. Кингсли, конечно, политик и разбирается в том, что нужно сделать, но только с его энергии ничего не получится. Наверное, я им нужен...

— Нужен, — подтвердила миссис Тонкс. Гарри приподнял очки и потер переносицу, на миг прикрывая глаза. — И ты прав, говоря, что потом лучше не станет. Я, может быть, и не могу сказать, что полностью понимаю, что ты сейчас чувствуешь, но, в любом случае, тебе — самому тебе, для себя — понадобится делать что-то. Поверь мне: это желание придет, причем очень скоро. — Она помедлила. — Могу я дать тебе совет? — Гарри кивнул, вслушиваясь в ее слова. — Пойди у этого желания на поводу. Делай то, что считаешь нужным, важным для общества — иначе ты не успокоишься. А уже потом, когда ты почувствуешь себя действительно невероятно усталым, у тебя получится отдохнуть.

— Просто действовать в соответствии со своими желаниями? — хмыкнул Гарри. — Миссис... э... Андромеда, вы забываете, что мне семнадцать, и я слишком плохо знаю этот мир, чтобы в точности понимать, что от него ожидать. Меня ведь легко может переклинить.

Андромеда покачала головой:

— Я в этом очень сомневаюсь. Видишь ли, ты не такой, как твои ровесники. Точнее, те ребята, с которыми ты учился, тоже внутренне старше остальных семнадцатилетних юнцов, но... Ты повзрослел гораздо раньше. На тебе с самого начала лежала ответственность, которую тебе приходилось признавать. И раз ты не вырос избалованным мальчишкой... то и в ближайшее время не скатишься.

— Как вы справились? — спросил Гарри, прежде чем осознал свой вопрос. — Извините, — он отвел взгляд. — Просто... вам ведь это все знакомо, да? Пусть вы и не были самым ярким лицом после той войны.

— Дело не только в войне, кроме нее было много... всего. А справилась... меня окружали люди, которые ценили просто меня, которым я могла доверять не только в лихое военное время, но и в мирное, что не менее важно. Я не имею в виду то, что на войне я могла им доверять, потому что была связана с их выгодой, нет, — опередила она вопрос Гарри. — Просто есть такие люди, которые в спокойном мире не проживут. Им не хватает азарта, лихости, риска, общих интересов с ними нет... и они отдаляются.

— Сириус был таким? — очередной бездумно слетевший с губ вопрос. Гарри потряс головой, пытаясь понять, что с ним такое.

— Нет, вовсе нет. — Андромеда даже улыбнулась, глядя на то, как Гарри расправляется с неугодными ему мыслями. — Ему, может, и могло быть скучно, но, став старше, он научился сам находить себе занятие. И не забывай, в мирное время он жил в Азкабане, — прямо сказала она. Гарри поежился.

— Простите.

— В этом нет ничего такого. К тому же, это правда. — Андромеда украдкой взглянула на часы, и Гарри тут же спросил:

— У вас есть еще какие-то прось... э... важные дела?

— Пока нет, но мне бы хотелось в числе первых узнать о том, какие реформы планируется провести.

— Да-да, конечно. — Гарри сделал себе мысленную пометку. — Раз это все, тогда... я пойду? Я зайду к вам на неделе — надеюсь, я буду более-менее часто бывать у вас и помогать с Тедди.

Он уже подошел к камину, когда Андромеда его окликнула:

— Гарри?

Он обернулся:

— Да?

— Я читала первое интервью, которое ты дал "Пророку", в том числе и о Снейпе. — Гарри хмуро кивнул, но Андромеда сказала совсем не то, что он ожидал услышать, — вскоре после сражения ты заявил, что он был на нашей стороне и очень помог нам. А совсем недавно...

— Малфои, — понял Гарри. Андромеда кивнула. — Миссис Малфой сказала Волдеморту, что я мертв — там, в лесу. Скорее всего, она хотела попасть к сыну и убедиться, что он в порядке: она спросила у меня, жив ли он.

— Семья... — Андромеда прикрыла глаза. — Что... что ты собираешься говорить о них, когда начнутся допросы и суды?

— Правду. Миссис Малфой — мирный житель, — прямо ответил Гарри. — Насколько я знаю, у нее даже Метки нет. Малф... эм, Драко стал Пожирателем, но он вроде бы тоже ничего не сделал, он даже не убил Дамблдора. А мистера Малфоя я терпеть не могу и по поводу него ничего сказать не могу. Но, знаете...

Гарри задумался и неожиданно понял, о чем говорила Андромеда. Конечно, не было такого, что усталость сняло как рукой, но руки буквально зачесались написать список всех известных ему людей, у которых обязательно возникнут проблемы, и разложить все по полочкам: насколько сильна их вина, много ли они натворили действительно темных дел, действовали ли они полностью по своему желанию, из-за шантажа или, может, под действием страха...

Захотелось просто добиться справедливости.

Гарри повторил эту мысль вслух.

— Спасибо, что рассказал мне, Гарри. — Миссис Тонкс явно задумалась. — После того, как я сбежала с Тедом, Нарцисса поддерживала меня. Если я приглашу ее на чай и случайно получится, что ты в это время будешь у меня — ты ведь не уйдешь сразу же?

Гарри усмехнулся и покачала головой:

— Нет, конечно. Я, фактически, обязан ей жизнью.

— Тогда — скоро увидимся.

Гарри попрощался и шагнул в камин.

* * *

20 мая

— Что? — Гермиона, кажется, никогда в жизни не чувствовала себя настолько буквально застигнутой врасплох.

— Я предложил — давай поговорим о нас. — Рон, старательно игнорируя свое смущение и свои явно покрасневшие уши, улыбнулся. — Ты каким-то совершенно невероятным образом избегаешь этого разговор уже две недели. Гарри с Джинни вон уже все давно выяснили.

— А о чем тут говорить? — Гермиона скрестила руки на груди. — Мне кажется, мы тоже все давно выяснили — еще второго числа, или... или даже на шестом курсе.

Рон не сводил с нее пристального взгляда, и Гермиона закатила глаза:

— Мерлин, ты что, боишься сказать это вслух и просишь меня? Да, можно считать, что мы встречаемся. — Она многозначительно кивнула в сторону его руки, приобнимающей ее за плечи.

— А, ну и отлично, — сказал Рон с облегчением и, сам от себя не ожидая, добавил, — потому что я, наверное, люблю тебя.

Вот теперь Гермиона точно смутилась.