Операция «Мерлин» (джен)

Творение Хунты неторопливо шло по длинному коридору. Снейп без труда поспевал за ним, по пути оглядываясь по сторонам.

Коридор — светлый, выложенный красновато-коричневым паркетом — был безлюден. Из окон виднелся все тот же участок парка: высокие клены и часть асфальтовой дорожки.

На многочисленных дверях матового стекла висели рисунки, выполненные, похоже, от руки. Студент присмотрелся: на них были изображены смешные человечки, некоторые из которых напоминали сотрудников института.

— Осторожнее, пожалуйста! — неожиданно донеслось откуда-то снизу. Засмотревшись на портреты, Северус чуть было не сбил с ног гнома с пачкой похожих картинок в руках.

— Извините... — пробормотал юноша и поспешил было за дублем, но любопытство пересилило: он обернулся и спросил:

— А вы кто?

— Домовой, — степенно ответил человечек. — Тихоном звать.

Коридор упирался в металлические двери лифта. На стене его кабины обнаружилась панель с кнопками, на которых светились цифры от единицы до нуля. Дубль нажал последовательно 3, 2 и кнопку со стрелкой. Послышалось негромкое гудение и кабина плавно поехала вверх. На табло над дверью замелькало «10,11,12...»

Северус вспомнил, что снаружи Институт выглядел как небольшое двухэтажное здание, но рядом стоял только дубль, а он для расспросов не годился. К тому же на табло высветилось «32», лифт остановился и двери разъехались в стороны.

Вновь сырость и полумрак, но больше ничего общего с факультетом... Серый бетонный пол, серые глухие стены, серый низкий потолок. Тусклые лампочки в частой металлической сетке. Дальний конец коридора теряется в темноте, откуда-то раздается дробный сухой перестук. Гулкое эхо шагов уносится далеко вперед идущих.

Дубль остановился у двери, почти неразличимой на фоне стены, и дернул ее на себя. Перестук стал оглушительным.

Они очутились в помещении, похожем на каталожную комнату большой библиотеки. Здесь от пола до потолка высились ряды небольших ящичков, а перед ними, за большим столом, восседала, судя по всему, их хранительница.

При виде сухопарой пожилой женщины, сидевшей за печатной машинкой, в сознании Северуса всплыло меткое русское слово «грымза». Оно как нельзя лучше подходило к коротко стриженным волосам свинцового оттенка, пыльно-серому платью и выражению кислой брезгливости на морщинистом блеклом лице. Грымза оторвалась от своего занятия и в наступившей тишине ее скрипучий голос прозвучал особенно резко:

— Закрывайте дверь, сквозит! Вы и есть Северус, новый помощник Кристобаля Хозевича?

— Да, мисс... миссис... товарищ... — смутился Снейп, не зная, как обращаться к ней.

— Меня зовут Валькирия Касьяновна, — отчеканила женщина. — Я заведую отделом Инфернальных Преобразований. Потрудитесь запомнить. Вы можете идти, — обратилась она к дублю. Тот немедленно развернулся и вышел. — А вы, молодой человек, подойдите сюда.

Северус приблизился к столу. Заведующая вручила ему три плотных бумажных прямоугольника с маленькими квадратными отверстиями в разных местах. На каждом из листов острым готическим шрифтом было напечатано имя: Тофания ди Адамо, Лукреция Борджиа, Екатерина Медичи.

— Товарищ Хунта сделал запрос на извлечение из субэнергетического пространства указанных особ, — сообщила Валькирия. — Запрос одобрен. Сейчас вы пройдете на склад и передадите эти перфокарты старшему кладовщику. Он выдаст вам инферно-сущности. Вопросы есть?

Снейп на тот момент больше всего желал спросить, что означает весь этот бред. Но вслух лишь вздохнул и попросил объяснить, как пройти на склад.

— До конца коридора и направо.

Склад скрывался за толстой железной дверью, и было тут не на шутку холодно. Северус подул на коченеющие пальцы и огляделся в поисках кладовщика.

Если кабинет заведующей походил на библиотеку, то склад представлял собой здоровенный, плохо освещенный зал, в центре которого на мощном бетонном основании возвышался и тускло поблескивал стеклом и хромом загадочный прибор, напоминающий гибрид огромного телескопа и телефонной будки.

Откуда-то из полутемного угла раздался хриплый надсадный кашель. Юноша невольно вздрогнул, присмотрелся и обнаружил старика, сидящего у стены на табуретке. Одет старик был непонятно, но явно тепло.

— Паря, тебе чего? — без особого интереса спросил он и шумно отхлебнул из большой кружки, которую держал в руках.

— Кладовщика ищу... то есть старшего кладовщика, — быстро поправился стажер.

— Я старший, — дед, кряхтя, встал и чем-то щелкнул. Тут же вспыхнул яркий свет. — Ты с заказом? От Хунты, небось?

— Да, от него. И, очевидно, вот эти странные вещи и есть заказ... — Северус протянул ему перфокарты.

— Итальянки... — пробормотал кладовщик и протопал к прибору. — В итальянском сечешь?

— Нет...

— Ну, не беда. Ты, главное, запомни: «сальве» — здравствуйте, «андаре» — идти, «прего» — пожалуйста. А больше ничего и не надо, они сами от тебя не отлипнут, пока до места не доставишь. Сейчас отойди-ка подальше, а то волной зацепит.

С этими словами старик вставил карты в специальные пазы на поверхности «телескопа», а затем что-то нажал и покрутил. Зал наполнился низким неприятным гулом. Пол слегка завибрировал.

— Принимай первую, — распорядился дед.

Из «телефонной будки» выплыло привидение дородной женщины в чепце и пышном платье.

— Сальве... — проговорил Снейп. Привидение неприязненно поглядело на него, помедлив немного, кивнуло и замерло в воздухе рядом.

— Вторую держи. Ишь, ты — шустрая...

Это привидение оказалось симпатичнее и улыбчивее первого. Оно охотно ответило на приветствие и разразилось длинной и, судя по тону, веселой фразой. Северус попытался изобразить любезную улыбку. Очевидно, у него получилось, потому что призрачная дама кокетливо подобрала полупрозрачный подол и пристроилась почти у самого плеча.

— А теперь у нас королева пойдет, — послышалось от прибора. — Ты того... поклонись, что ли... они это любят.

При виде третьего привидения двое остальных присели в глубоком реверансе. Северус неловко поклонился.

Серебристо светящаяся фигура, величаво движущаяся к ним, и впрямь походила на венценосную особу и своей осанкой, и роскошным нарядом, хоть он и напоминал причудливые завитки белесого тумана.

— Знаешь, кто они? — спросил старик, выключив прибор. И не дожидаясь ответа, сообщил:

— Знаменитые отравительницы. Лихие тетки, что и говорить... Да уж Кристо других и не заказывает. Все, забирай их... Просто скажи «андаре» и иди.

— Андаре... прего, — Снейп сделал приглашающий жест. Первой из дверей склада выплыла королева, за ней остальные.

— Кристобалю привет передавай от деда Харона, — донеслось вслед. — Давненько не заглядывал...

* * *

Стажер поначалу опасался, что в коридоре привидения разбредутся в разные стороны и ему придется, как какому-нибудь пастуху, сгонять их в кучу. Но они чинно шли друг за дружкой: величавая королева, суровая дама и веселая кокетка. Последняя то и дело оглядывалась на него, и вид у нее был очень лукавый.

Впереди уже показался лифт, но тут что-то произошло с лампочками: они затрещали, потускнели и разом погасли. В наступившей темноте неярко светились лишь привидения, которые опасливо придвинулись ближе к своему провожатому.

Палочка удобно лежала в рукаве. Достать ее и произнести заклинание «Люмос Максима» было делом секунды.

— Андаре... — проговорил он и осекся: на границе света и тьмы колыхались сгустки мрака очень знакомой формы.

Дементоры! Не тратя время на размышления о том, откуда взялись стражи Азкабана в России, Северус взмахнул палочкой и выкрикнул:

— Экспекто Патронум!

Серебристая лань метнулась вперед, ударилась о мрак... и рассыпалась сверкающей пылью. Дементоры приближались — медленно и грозно.

Привидения чисто по-женски завизжали и попытались укрыться за спиной юноши. А он кидал в нападающих заклятие за заклятием, но все они не производили никакого эффекта. Оставалось самое последнее и самое сильное... но в стене распахнулась дверь и оттуда в ореоле ослепительно-голубого света вынеслась верхом на чудовищном волке и все в том же своем сером платье завотделом Инфернальных Превращений. В руке Валькирия Касьяновна держала длинное копье с пылающим острием. Пронзительно гикнув, она послала оружие в самый центр дементоров и, промчавшись мимо, унеслась куда-то под пол, увлекая за собой темную нежить.

Лампочки в коридоре постепенно оживали. Северус, с трудом стряхивая с себя оцепенение, спрятал палочку обратно в рукав.

— Да, она у нас такая, — оказалось, вместе с привидениями за его спиной стоит и Харон. — Валькирия.

— А откуда у вас взялись дементоры?

— Это ты про плазмоидов говоришь? Да, бывает, с инферно-стороны прорываются. Этаж-то пока не достроен, защита толком не отлажена. Но лазерный распылитель против них неплохо действует.

— Какой-какой распылитель?

— Ну, Сев, ты как будто не в двадцатом веке живешь! — удивился старик. — Ведь сейчас каждый мальчишка знает, что такое лазер. Ладно, заходи как-нибудь в гости, расскажу. А ты, между прочим, молодец: не растерялся... ну а теперь иди давай: вишь, дамы нервничают.

— Откуда вы знаете, как меня зовут? — Снейп уже устал удивляться и спросил почти механически.

— Давно живу, — хмыкнул Харон.

* * *

В лифте не случилось ничего запоминающегося, если, конечно, не считать того, что самое симпатичное из привидений откровенно домогалось Северуса под завидующими взглядами двух остальных. Он кое-как отогнал от себя любвеобильного призрака и с помощью трех итальянских слов и предупредительных жестов доставил, наконец, «заказ» в лабораторию Хунты.

— Ну, как все прошло? — поинтересовался тот, раскидывая на каменном полу светящиеся лучи пентаграммы. Привидения, как завороженные, тут же вплыли в ее центр и замерли.

— Пригодились и учтивость, и решительность, — не вдаваясь в подробности, ответил Снейп.

— Хорошо. Пока можете быть свободны... а чтобы не скучали, вот вам занимательное чтение, — Кристобаль Хозевич протянул студенту пачку распечаток. — Это запись моей беседы с Теофрастом фон Гогенхаймом, известном также как Парацельс. Слыхали о таком?

— Да, у нас в библиотеке есть несколько книг о нем.

— Значит, тем более будет интересно.

Пока завотделом о чем-то сурово и требовательно говорил с привидениями, Северус по-быстрому соорудил себе стул со столом и пристроился у окна. После первой же прочитанной страницы он сотворил также стопку бумаги и чернильницу с пером. Критически посмотрел на нее, заменил на шариковую ручку и больше уже ничего не замечал вокруг.

— Северо!.. Эй, ученый книжник! — Хунте пришлось повысить голос, чтобы отвлечь своего помощника от увлеченного конспектирования. — Похоже, нашли для себя немало нового?

— Не то слово...

— Прервитесь на обед. Мне бы не хотелось наблюдать в лаборатории голодные обмороки.

* * *

Давешнюю столовую оказалось найти не трудно, тем более, что любой встречный охотно подсказывал, куда надо идти. И еще в дверях, сквозь гул голосов и звон посуды, Снейп различил знакомый ненавистный голос.

— ... совсем легко. У этого прибора оказалось всего две кнопки: старт и стоп. Вот следить, чтобы оптимизм не превышал предельную концентрацию, сложнее... — громко и жизнерадостно вещал Поттер. Квиррелл и Шеклболт слушали его, забыв о еде. Увидев приближающегося слизеринца, гриффиндорец прервал монолог и сделал круглые глаза.

— Ты в могильщики записался, что ли? — усмехнулся он, разглядывая черный сюртук.

Снейп проигнорировал подковырку: он чертовски проголодался, а кормили в этой магловской столовой хоть и непонятными блюдами, но сытно и вкусно.

— Джим, рассказывай дальше, — попросил Кингсли.

— Ну так вот, — оживился Поттер, — Федор Симеонович сейчас занимается тем, что пытается определить, в какой предельно допустимой концентрации может существовать оптимизм и при каких условиях он переходит в стадию беспочвенной надежды. Мы с ним отлично поладили!

— А мне пока поработать не довелось, — вздохнул Квиринус. — Магистр Амперян все расспрашивал меня про Хогвартс и учебу. Любопытный до ужаса!

«... умклайдет — единственная волшебная палочка, встреченная нами здесь. Не могу пока постичь принцип ее действия. Одно известно точно: она управляется не с помощью заклинаний. Магистр Корнеев говорит, что все дело в преобразовании м-полей, но что это такое — я пока не понял. Тем не менее, продолжаю изучать этот предмет. Вчера мне удалось с помощью умклайдета перенести все предметы, бывшие в комнате, с пола на потолок и обратно. На мой вопрос, почему умклайдет только один, Виктор Павлович ответил: «А зачем? И без него интересно.» Сейчас помогаю ему в исследовании свойств живой и мертвой воды.»

Из отчета Кингсли Шеклболта, отправленного Альбусу Дамблдору.