Холод (джен)

Вокруг дома Альбуса Дамблдора сгущались сумерки — несмотря на то, что члены Ордена Феникса прочно обосновались здесь, называть это место штаб-квартирой ни у кого не поворачивался язык. В воздухе пахло увядающими листьями, усыпавшими дорожку от калитки до крыльца. Лили поправила битое молью пончо и спустилась с заскрипевшего крыльца. Джеймс вот уже несколько часов пытался привести в порядок дорожку, но чем больше он орудовал граблями с обломанными зубцами, тем больше Лили казалось, что таким образом он всего лишь пытался убежать от всего мира.

— Спасибо, — буркнул он, принимая из ее рук чашку с крепким каркаде. Ветер играл ветками плотно окруживших дом деревьев, точно струнами старого расстроенного инструмента, над трубой вился слабый дым, вечер лениво пересчитывал звезды, зажигающиеся на синеватом небе.

Лили оглянулась на дом, зная, что в одном из окон непременно мелькнет обеспокоенное лицо Эффи.

— Джеймс, ты не виноват в том, что случилось, — подбодрила его Лили. Грабли царапнули старый потрескавшийся камень и замерли — Джеймс оперся на их ручку и поджал губы. Он всегда так делал, когда был сердит или обеспокоен.

— Вирус был у меня в кармане, — секунда оцепенения прошла, и он снова принялся с ожесточением сгребать сухие красноватые листья в кучу.

— И очень хорошо, что он остался в лаборатории. Мне даже страшно подумать, что было бы с нами, если бы вы принесли его сюда. И не говори, — перебила она едва открывшего было рот Джеймса, — что вам удалось бы сделать антидот к тому, над чем бились лучшие умы Британии.

— Ладно, ты права, — нехотя буркнул Джеймс. — По правде говоря, ничего хорошего из нашего визита в школу не получилось — хоркрукс так и не нашли, в лаборатории наследили, подвергли кучу детей опасности и… сделали твоего муженька директором.

Об этом им сообщил усталый Аберфорт, воздержавшийся вопреки обыкновению от комментариев. Все отчетливо уяснили, что младший брат Альбуса Дамблдора смертельно устал от этих бесполезных игр со смертью.

— Ладно, — Джеймс прислонил грабли к стене, — все могло быть куда хуже. По крайней мере, никого не поймали.

Он вымученно улыбнулся. Лили последовала его примеру, и на душе отчего-то стало легче.

Она думала, что наткнется на возмущенно-неприязненные взгляды, если они с Джеймсом вместе зайдут в дом, однако в тесной гостиной происходило кое-что интересное. Джеймс нахмурил брови и скрестил руки на груди, глядя на разыгравшуюся сцену. К нему тут же прильнула Мелинда, обняв отца за талию. Девочка смотрела на Ремуса, который о чем-то препирался с Сириусом, со страхом. Лили заметила подле него Тонкс, чьи волосы висели безжизненными тусклыми прядями.

— Что происходит? — растерянно спросила она и тут же получила ответ на свой вопрос.

— Ты поступаешь хуже крысы, Люпин, — рявкнул Сириус, чье лицо побагровело от злости. Лили знала — если Сириус называет кого-то из своих лучших друзей по фамилии, значит, дело действительно плохо. Что же такого успел натворить Ремус за те двадцать минут, что она провела вне дома?.. — Бежать прочь, когда мы сделали такие гигантские шаги вперед…

— Это здравый смысл, Сириус! — кричал в ответ Ремус, сжимая кулаки. Оба смотрели друг на друга с такой яростью, что в окнах задребезжали стекла. — Тебе бы тоже следовало озаботиться тем, чтобы до твоей дочери не добрались всякие маньяки и ублюдки.

— Мы и без тебя знаем, что Сириус — безответственный папаша, — вклинилась Рита, — но сейчас он прав, Ремус, а не ты.

— Мы должны держаться все вместе, друг, — Фрэнк положил ему на плечо руку, но Ремус с раздражением сбросил ее. — Только благодаря этому мы все еще живы.

На лице Ремуса отразилась внутренняя борьба с самим собой. Бледная Тонкс никак не комментировала происходящее и лишь умоляюще смотрела на Эффи, которая, судя по всему, должна ее понять и поддержать. Но Эффи только кусала губы и ждала развязки вместе со всеми.

По правде говоря, Лили очень хорошо понимала чувства Ремуса. Еще в прошлой жизни, когда они с Джеймсом узнали о том, что у них будет ребенок, первой реакцией был страх и желание как можно скорее уехать из страны, защитить свою маленькую семью, дать ребенку шанс на нормальную жизнь. В том, что Невилл, Альбус, Натали и Мелинда выросли в четырех стенах и не видели ничего, кроме постоянного страха за свою жизнь, не было ничего нормального. Дети не должны принимать участие в войне, они должны учиться в школе, дурачиться с друзьями, ходить на свидания и не знать никаких забот. Лили было несложно представить, как Орден жил все эти годы, и она чувствовала какую-то эгоистичную радость от того, что у Гарри, Люси и Клода было нормальное детство.

— Отлично, — вдруг заявил Сириус, и приглушенный гомон в гостиной смолк. Ремус смотрел на него вызывающе. — Отлично. Можешь уходить, Лунатик. Желаю тебе удачи на новом месте, хорошей работы и коротких полнолуний. Как разделаемся с Волдемортом, дадим знать.

— Сириус… — покачала головой Алиса. У Мелинды задрожали губы.

— Сами справимся, — прорычал Блэк и стремительно покинул комнату. За ним практически сразу ушли Рита и Натали. Остальные молча ждали кульминации.

Похожая истерика случилась у Эффи, когда родилась Мелинда, Лили об этом рассказывала Алиса. Эффи хотела уехать из страны с Джеймсом и детьми, тот был не против и предложил ей отправиться куда-то в Южную Америку, где жил старый друг его отца — с детьми, но без него. Думала Эффи недолго. У остальных даже мысли подобной никогда не возникало — все были бойцами до мозга костей и намеревались идти по выбранному пути до самого конца…

— Куда вы отправитесь? — поинтересовался Фрэнк, чтобы нарушить липкое молчание.

Лили следила за Джеймсом, но по его лицу невозможно было что-то прочесть. Видимо, за эти годы он изменился настолько, что научился держать себя в руках — раньше за подобную выходку своего лучшего друга он бы как минимум разнес гостиную по кирпичикам. Мелькнула горестная мысль, что это все положительное влияние спокойной и доброй Эффи. Лили у нее еще учиться и учиться.

— Во Францию.

— Приют для беженцев? — скептически поинтересовался Фрэнк.

— Для начала. В Европе оборотню будет проще найти работу.

Лили не хотелось прощаться с Ремусом. Не потому что она была на него сердита или еще что-то — просто она осознавала, как это будет тяжело. Не сейчас, не во время прощания, даже не после него. Сложнее всего будет завтра, когда они все проснутся в уменьшенном составе — будто иллюзия того, что Ремус и Тонкс покинули их навсегда.

Вслед за Лили из гостиной вышел хмурый Гарри. Он механически схватил из хлебницы кусок батона, и Лили поспешила налить ему супа. Они оба делали свои привычные дела на автомате, мысли же их были заняты другим.

Услышав хлопок входной двери, Лили вздрогнула, а Гарри чуть не выронил ложку. С улицы доносились чьи-то разговоры, переходящие в крики, потом что-то полыхнуло, Лили и Гарри бросились к окну, но увидели лишь две удаляющиеся к границе аппарационного барьера фигуры, а к дому шел злой, как тысяча гриндилоу, Джеймс. По-видимому, под конец самообладание оставило его, и он все же высказал Ремусу парочку ласковых.

Джеймс зло плюхнулся на стул рядом с Гарри. Без лишних вопросов Лили поставила перед ним тарелку с супом и в награду получила корявую, но все же улыбку. На несколько секунд создалась иллюзия семьи, такой, какой они могли бы быть, живя в доме, стоявшем на холме в полумили отсюда… Когда ужинать пришла заплаканная Эффи, иллюзия была разбита.

Следующее утро было холодным и пасмурным, дорожка, которую накануне так тщательно приводил в порядок Джеймс, оказалась усыпана свежими опавшими листьями, кофе вызывал тошноту, а отсутствие Ремуса и Тонкс подсказывало, что все вчерашнее — не сон. Сириус с утра пораньше куда-то ушел, не сказав никому ни слова, даже Джеймсу. Сам Поттер был наигранно веселым и строил с Мелиндой домик из вафель. Покореженный дом вот уже несколько недель буквально мозолил Лили глаза, что сегодня она решилась.

Почему-то подойти достаточно близко было сложно. Лили смотрела на свой прежний дом, погружаясь в полустертые воспоминания. Даже детские качельки рядом с запущенным палисадником стояли почти нетронутые временем, разве что ржавчина покрывала старый металл, и качели тихо поскрипывали на ветру. Однажды Сириус умудрился сломать их, когда выделывался перед ними и, несмотря на грозные предостережения Лили, раскачивался все выше и выше… Калитка почти полностью заросла пожелтевшим плющом, Лили казалось, что если она хотя бы просто прикоснется к ней, то попросту все сломает. Обломки кирпичей и дерева, какие-то старые безделушки, обломок вешалки из прихожей — казалось, будто дом после исчезновения хозяев кто-то старательно осквернил. Откуда-то из недр крыши тяжело взлетела вверх потревоженная ворона, Лили провожала ее взглядом, пока птица не скрылась среди деревьев. Воспоминания, связанные с этим местом, слишком остро отозвались на зов, и Лили сердито утерла скользнувшую по щеке слезу.

Она подняла с земли пластмассовую детскую лопатку, которой Гарри ковырялся когда-то в песке, и положила ее в карман. Сама не знала, зачем ей эта рухлядь, но она напоминала о временах, когда она в последний раз чувствовала себя по-настоящему счастливой, несмотря на все ту же войну и необходимость скрываться. Глупо, наверное, было бы лезть в дом, который рисковал обрушиться в любую секунду, но Лили все же опасливо толкнула висевшую на одной петле дверь, и та с натужным скрипом поддалась.

Изнутри пахло плесенью, сыростью и запустением. Раздался шорох — наверное, какое-то животное устроило в развалинах свое логово. Лили посветила внутрь палочкой и наткнулась на ответный свет. В груди что-то нехорошо сдавило, но это оказались всего лишь кошачьи глаза.

Тощая пепельно-серая кошка без усов и зубов хрипло мяукнула, но не сдвинулась с места. Лили без труда узнала животное, и сердце ее болезненно сжалось — старая верная Мисси все эти годы прожила в доме своих бывших хозяев — Сириус притащил эту уродицу на их с Джеймсом новоселье. Кошка всегда терпеть не могла Ремуса и Питера, да и Сириуса с Джеймсом не особо жаловала, зато в маленьком Гарри души не чаяла, несмотря на то, что он периодически дергал ее за усы, уши и хвост, а однажды так и вовсе чуть не сбил на метле. Мисси охраняла его сон, свернувшись клубочком в кроватке, где спал ребенок, что страшно нервировало Джеймса. Однако за все время кошка ни разу не царапнула Гарри и только утробно мурчала, когда не в меру активный ребенок брался ее тискать.

Мисси тоже узнала бывшую хозяйку. Словно и не было ее долгого отсутствия — кошка доверчиво потерлась о ноги Лили. Эту ее привычку Джеймс тоже терпеть не мог и всегда отшвыривал Мисси прочь, ворчал, как старый пень, но исправно кормил любимицу сына. Наверное, только поэтому Мисси хозяина и терпела. Лили подняла ее с замусоренного пола и прижала тощее теплое тельце к груди. Интересно, Гарри ее помнит?..

Лили подошла к дому Дамблдора почти одновременно с Джеймсом, который нашел таки Сириуса. Блэк явно не узнал свой старый подарок, равнодушно почесал кошку за ухом и ушел в дом, а вот в лице Джеймса явно читалась ностальгия. Он тоже погладил Мисси, которая была так рада встрече со старыми хозяевами, что даже замурчала от удовольствия.

— Это она? — неверяще рассмеялся Джеймс, разглядывая кошку. — Наша… как же ее звали…

— Мисси, — подсказала Лили с улыбкой. — Да, представь себе. Так и жила все это время в нашем доме…

Выражение лица Джеймса моментально изменилось.

— Ты ходила к нашему дому? Ты с ума сошла?!

— А что в этом такого?.. — не поняла Лили.

— А если бы тебя кто-нибудь увидел?..

— Привет, — Эффи тоже не осталась равнодушной к старой кошке на руках у Лили и погладила ее спутанную шерстку. — Что вы так кричите, вас в доме слышно…

— Сова! — закричала с крыльца Мелинда и вытянула ручку по направлению к приближающейся к дому точке.

Бурая птица уронила конверт в руки Сириуса и была такова. Письмо вряд ли пришло от Аберфорта — тот предпочитал делиться новостями лично или посылал Патронуса. Вероятнее всего, письмо было от кого-то из Уизли.

Стараясь не обращать внимания на отсутствие Ремуса и Тонкс, все разместились в гостиной, чтобы узнать новости. Сириус, вошедший в комнату последним, чуть не налетел на дверной косяк, будучи поглощенным чтением письма. Выражение его лица говорило о том, что новости не просто плохие — они отвратительные.

— Сириус, ради Мерлина, не томи, — чуть не взвыла Алиса. Мисси на руках у Лили задремала и раздраженно дернула ободранным ухом, потревоженная громкими звуками.

— Письмо от Рона, — Сириус убито протянул его Джеймсу. Тот взял пергамент и просмотрел написанное. — Его сестра с утра начала кашлять кровью и терять зрение, то же самое случилось с Малфоем-младшим и еще несколькими студентами. Все они не могут колдовать.

Алиса прижала ладони к губам, глаза Эффи от ужаса стали круглыми. Все потрясенно молчали, даже Мелинда, которая пока не особо понимала, что происходит.

— Волдеморт привел в действие вирус, но просчитался. Его действию подвержены все волшебники. В школе началась эпидемия.