Игра вне правил (гет)

Гоняя вилкой по тарелке несчастный грибочек, Гермиона старалась не смотреть в сторону преподавательского стола, за которым несколько минут назад появился зельевар. Решив не покидать поспешно Обеденный Зал, дабы некоторым личностям не показалось, будто она кого-то избегает, девушка продолжала одиноко сидеть на своём месте. Чувствуя, что за ней наблюдают, она медленно подняла голову, о чём тут же пожалела. Снейп незаметно для окружающих отсалютовал ей бокалом, наполненным не иначе как французским вином, и усмехнулся.

«Мерлин... Неужели ему не хватило того унижения, что я испытала вчера?» ― обречённо подумала Гермиона, откладывая вилку в сторону. Она демонстративно наполнила свой кубок апельсиновым соком и выпила его до дна, стараясь не морщиться от ненавистного с детства вкуса цитруса.

Даже на расстоянии Гермиона заметила, как в глазах профессора мелькнули весёлые искорки. Снейп расслабленно откинулся на спинку стула, не отрывая взгляда от Грейнджер, поднёс ко рту бокал с благородным напитком и сделал небольшой глоток. И когда спустя несколько мгновений Гермиона поймала себя на том, что буквально пялится на его губы, тёмно-красные от вина, она мгновенно покраснела и опустила взгляд.

«Он же просто меня дразнит!»

Демонстративно отвернувшись, волшебница снова переключила своё внимание на многострадальный гриб в тарелке, с ожесточением тыча в него вилкой, словно это он был виноват во всех её злоключениях. Когда стало казаться, что она раскрошила его на самые мелкие кусочки, прямо над ухом прозвучал насмешливый голос:

― Нет аппетита, мисс Грейнджер? Может быть, вас мучает... жажда?

Гермиона резко обернулась, узнав растягивающий слова издевательский тон Снейпа, и нахмурила брови.

― Вам доставляет удовольствие измываться надо мной, профессор, не так ли?

― Безусловно, ведь помимо этого мне заняться больше нечем, ― саркастично заметил зельевар, усаживаясь на ближайший стул.

Он взял пустой кубок Гермионы и принюхался.

― Что вы делаете? ― недоумённо спросила девушка, наблюдая за его действиями.

― Убеждаюсь в том, что вы действительно выпили апельсиновый сок, а не что-либо иное, ― Снейп откровенно забавлялся ситуацией.

― Убедились? ― резко поинтересовалась Гермиона с мрачным видом.

― «Сэр», ― напомнил он ей и добавил уже более серьезно: ― Вчера я разыскивал вас не просто так. Я решил, что при подготовке к Турниру вам не помешают индивидуальные занятия по Защите.

Он замолчал, ожидая ее реакции.

― Это здорово, сэр! ― Гермиона расплылась в улыбке. ― Я сама об этом подумывала, но не предполагала, что вы сами предложите.

― Рассматривайте это как необыкновенную щедрость с моей стороны, ― иронично ответил Снейп.

― Спасибо, профессор!

Посчитав разговор оконченным, Снейп поднялся, собираясь покинуть Обеденный Зал, но, неожиданно остановившись позади девушки, наклонился к ней и произнёс:

― Надеюсь, на наши занятия вы будете приходить трезвой.

Резко обернувшись, Гермиона хотела возмутиться, но глаза Снейпа смеялись, от чего ей совсем расхотелось злиться на его колкость.

* * *

Промозглый туман ― явление крайне редкое на южном побережье Франции ― решил напомнить о себе именно в тот день, когда команда британской школы по квиддичу вышла на свою первую тренировку. Тучи, нависшие над головами недовольных игроков, не предвещали ничего хорошего. Равно как и пронизывающий ветер, проникающий под тёплую одежду и вызывающий дрожь во всём теле.

― Как в Лондоне, ― кутаясь в пальто, проворчал Драко.

Гермиона посмотрела на небо и улыбнулась.

― Нет, там намного лучше, ― еле слышно возразила она.

Они сидели на трибуне для болельщиков, безмятежно наблюдая за тем, как продрогшие ребята беспорядочно носятся над полем. Разобрать их лица в этом тумане было невозможно, а уж тем более пытаться прочесть их имена на форме.

― Почему ты не тренируешься вместе со всеми, Драко?

Малфой с видом взрослого, втолковывающего прописные истины ребёнку, снисходительно пояснил:

― Я с трудом различаю вратарские кольца, а ты ещё хочешь, чтобы я в такую погоду искал крошечный снитч?

― Но ты ведь ловец, ― резонно заметила Гермиона. ― Это твоя обязанность.

― Не забудь, что твой решающий голос был отдан за меня! ― самодовольно ухмыльнулся Малфой и вдруг, подозрительно прищурившись, спросил: ― Кстати, почему?

― Не обольщайся, ― засмеялась девушка, ― твоя смазливая мордашка здесь ни при чём. Я просто думаю, что ты играешь лучше, чем Крис, вот и всё.

― «Зато ни один игрок нашей сборной не покупал себе место в команде. Всех игроков взяли за талант», ― передразнил Драко её звонкий девчачий голосок семилетней давности, за что получил едва ощутимый тычок в бок.

― А я и не говорю, что он у тебя есть, ― хитро улыбнувшись, ответила Гермиона. ― Я всего лишь уповаю на то, что ты наработал бесценный опыт, раз за разом отдавая победу Гарри.

― И снова этот Поттер! ― с презрением выдавил из себя блондин. ― Не упоминай при мне этого зашибленного!

― Гарри мой друг, Драко, ― нахмурилась волшебница. ― Так же, как и ты.

― Я твой друг? ― на бледном лице появилось выражение крайнего скепсиса, быстро сменившееся лёгкой насмешкой.

― Конечно, ― уверенно ответила она.

Малфой опустил голову, не решаясь поднять на неё взгляд, и сконфуженно произнёс:

― Грейнджер, я не знаю, почему ты так добра ко мне после всего, что я натворил, но... спасибо тебе.

― Неужели слизеринский принц знает это слово? ― притворно удивилась девушка.

Она растрогано взлохматила его аккуратно уложенные волосы, а уже через секунду они с громким смехом боролись на узкой скамье болельщиков, пытаясь повалить друг друга. В результате короткой неравной борьбы Малфой каким-то невообразимым образом оказался сверху, придавив собой хрупкую девушку.

― Драко, слезь с меня! ― приглушённо прокричала Гермиона куда-то в складки его осеннего пальто. Парень не шелохнулся, вглядываясь в её разгорячённое и одновременно смущённое лицо.

― А что, если мне нравится? ― чуть слышно спросил он, позволив себе склониться к ней ближе.

― Ровно через три секунды я докажу тебе, что у меня твёрдая коленка, ― пригрозила она, упираясь ладонями ему в грудь и стараясь отодвинуть его от себя.

Усмехнувшись, Драко выпрямился и как ни в чём не бывало заявил:

― Знаешь, я твоей коленки боюсь куда меньше, чем ревнивого Северуса.

Гермиона открыла рот, собираясь сказать что-то резкое, но лишь поражённо выдохнула:

― Не поняла...

― Ой, вот только не надо притворяться наивной хаффлпаффкой, ― блондин пригладил растрепавшиеся волосы и пренебрежительно добавил: ― Сумасшедшая гриффиндорка меня больше устраивает.

― Чертовски остроумно, Драко, но будь любезен объяснить, что ты имел в виду? ― девушка нервно теребила свой шарф.

― А... ― отмахнулся слизеринец, ― неужели ты никогда не замечала, как он на тебя смотрит?

― Прекращай, ― выдавила она, зардевшись.

― Не обращала внимания, что он заботится о тебе? ― увидев, что Гермиона слабо покачала головой, Драко начал перечислять, загибая пальцы: ― Вот смотри. Во-первых, он часами просиживает с тобой в библиотеке.

― Просто я не знаю французского, а профессор помогает мне разгадать в чем суть первого задания.

Эта отговорка была пропущена мимо ушей.

― Во-вторых, он неделю проторчал в Англии, пытаясь найти твою настоящую палочку, ― воодушевлённо продолжал Драко с улыбкой.

― Он всего лишь не хотел возвращаться к Дамблдору с вестью о преждевременной кончине доверенной ему студентки! ― упорно настаивала на своём Гермиона, жалея, что вообще рассказала ему об этом. ― Палочка твоей тётки могла меня убить.

― И, наконец, в-третьих, он около двух недель даёт тебе индивидуальные уроки по Защите, ― торжественно закончил Малфой с довольным видом кота, объевшегося сметаны.

― Мы оба пришли к тому, что мне необходима практика, ― не сдавалась Грейнджер.

― О, Мерлин, Грейнджер! ― театрально воскликнул Драко. ― Ты ему нравишься! Ты не могла этого не заметить!

«Сначала Рон, ― обречённо подумала девушка. ― Теперь Малфой… Они что все с ума посходили? И я в том числе, если всерьез воспринимаю весь этот бред…»

Эта мысль заставила спрятать лицо в ладонях и сокрушённо застонать.

― Не отрицай ― ты задумывалась над его поведением, ― необычайно серьёзно произнёс слизеринец.

Повисшее неловкое молчание нарушалось сердитым сопением Гермионы.

― Задумывалась, ― буркнула она после небольшой паузы.

― Ха! ― Малфой расплылся в триумфальной улыбке. ― Я до последнего верил в твой хвалёный мозг! Более того, мне кажется, что у вас это взаимно.

―Ты рехнулся?! ― с неподдельным ужасом воскликнула Гермиона, не зная плакать ей или смеяться. ― Он мой преподаватель!

― Это ни для кого не секрет, ― совершенно спокойно ответил блондин, заложив ногу за ногу. ― Но это мешало тебе хоть раз... ммм... представить его голым?

Гермиона уже в который раз покраснела до корней волос. Небеса, словно услышав её мольбы о скорейшем завершении этого разговора, разрешили, наконец, тучам пролиться на землю тяжёлыми каплями дождя. Участники квиддичной команды облегчённо опустились на землю и побрели в раздевалку. А Драко, ни на шаг не отставая от бегущей в зáмок девушки, всё ещё надеялся услышать от неё ответ.

― Нет, Драко! ― усталая, мокрая и очень злая гриффиндорка резко развернулась к парню и отчётливо произнесла: ― Я никогда не представляла декана Слизерина в обнажённом виде!

― Какая же ты чопорная, ― насупившись, заявил Малфой, поплотнее затягивая шарф на шее. ― Типичная англичанка! Ты же во Франции, Грейнджер! Где твоя романтичность?

― Отобрали на таможне, ― буркнула она и, натягивая капюшон, оставила чистокровного волшебника гадать над смыслом чуждого ему маггловского слова.

* * *

По мере приближения первого задания Гермиона всё больше убеждалась в том, что все вокруг буквально помешались на обсуждении этого события. Страницы магических газет пестрели колдографиями Чемпионов, подогревая и без того повышенное внимание общественности. Студенты и даже некоторые профессора публично делали ставки на победу своих фаворитов в надежде подзаработать лишние монеты. Повсюду мелькали фанатские значки за того или иного участника, но подавляющее большинство, разумеется, поддерживало Жаклин Дюбуа, Чемпионку Шармбатона. Чемпион же болгарской школы, Валери Димитров, вовсе не пользовался широкой популярностью ввиду отсутствия известности, какой была обременена Гермиона, и поддержки, какой пользовалась француженка у себя на родине. Да и сам парень особо не гнался за громким именем, большую часть времени проводя в гостевом крыле.

Оставалась всего неделя до первого задания, а Гермиона уже чувствовала сумасшедшее волнение, навеянное то ли раздутой шумихой, то ли внутренним страхом прилюдно оплошать, уронив при этом честь своей школы. Неизвестность пугающе маячила впереди, заставляя нервничать ещё больше.

Казалось, самым спокойным оставался Северус Снейп, мрачно взиравший на всеобщее безумие с лёгким снисхождением. Он словно был сторонним наблюдателем, и ажиотаж надвигающегося Турнира обходил его стороной. Даже журналисты после нескольких неудачных попыток взять у него интервью и вовсе старались не упоминать о нём в своих статьях. Безусловно, зельевар оставался этим весьма доволен.

Но на занятиях по Защите, где он запирался в пустом кабинете вместе по своей ученицей и проводил там по несколько часов, Снейп сбрасывал с себя эту фальшивую маску равнодушия. Он очень требовательно относился к подготовке Гермионы, отдавая предпочтение изучению боевых заклинаний. К концу урока у девушки хватало сил только на то, чтобы добрести до своей спальни, рухнуть на мягкую кровать и забыться беспробудным сном. Зельевар же никак не демонстрировал свою усталость, хотя интенсивность занятий была крайне утомительной.

На самом первом уроке Снейп объяснил ― за многовековую историю существования Турнира многие задания этой игры периодически повторялись, а значит, и нынешние организаторы не станут напрягать свою фантазию изобретением того, что уже было придумано до них. Так, например, задание с драконом использовалось, по меньшей мере, четыре раза, а волшебный лабиринт был популярен в качестве финального тура в восемнадцатом и девятнадцатом столетиях. Менялись лишь детали, а суть оставалась прежней. Поэтому необходимо всего лишь ознакомиться со школьными архивами, в которых упоминались Турниры, ранее проводимые во Франции.

Единственной проблемой стало практически полное отсутствие сведений о соседнем острове Сент-Оноре. Было известно, что Шармбатон решил провести игру именно там, но зачем? С виду обычный, закрытый для магглов, но ничем не примечательный для волшебников остров таил в себе какую-то тайну, которую настойчиво пытался узнать зельевар, в свободное время изучая древние фолианты. Гермиона, если у неё находились остатки сил, старалась составить ему компанию в библиотеке, но он частенько отправлял её спать, обещая на следующий день устроить ей настоящую встряску.

Профессор ежедневно заставлял Грейнджер оттачивать огромное количество заклинаний, но преимущественно требовал повторять именно то, с чем не справлялись Чемпионы давно минувших Турниров. Огромное удовольствие Гермионе доставляла атмосфера на занятиях, где Снейп относился к ней почти как к равной, не позволяя себе резких или язвительных замечаний в её адрес. Должно быть, он понимал её безумное волнение, поэтому решил оставить свой сарказм до лучших времен. И гриффиндорка была очень благодарна ему за это. Девушка не представляла себе, как бы ужасно она чувствовала себя без его поддержки.

В прошлый раз Снейп пообещал, что следующее занятие будет довольно необычным, и просил морально к нему подготовиться. К чему именно, он так и не объяснил.

Понимая, что опаздывает уже на несколько минут, Гермиона мчалась на четвёртый этаж, где зельевар попросил у мадам Максим выделить свободный кабинет для тренировок. Не обращая внимания на любопытные взгляды студентов, Грейнджер неслась по коридору с надеждой о хорошем расположении духа своего преподавателя.

Гермиона забежала в класс и огляделась. Восстанавливая сбитое после затяжного марафона по замку дыхание, гриффиндорка достала палочку и прошла вглубь помещения. Снейпа нигде не было, что при его маниакальной привычке никогда не опаздывать, выглядело, мягко говоря, странно и заставило её сердце тревожно сжаться. Должно быть, его просто задержал Антонов, ничего страшного.

Гермиона подошла к окну и посмотрела на серое небо, затянутое тучами. Дождь уже давно закончился, а ей казалось, что прозрачные капельки всё ещё продолжают настойчиво стучать в окно. Она задумчиво рисовала пальцем на стекле незамысловатые значки, с опозданием понимая, что это инициалы профессора.

Услышав какой-то шорох позади себя, девушка резко обернулась. Снейп стоял в проёме, прислонившись к дверному косяку, и наблюдал за своей ученицей. Ей оставалось только надеяться, что он не заметил её художеств. Молниеносный взмах его руки и не менее быстро выставленный ею Protego, заставили профессора одобрительно кивнуть.

― Сносная реакция, ― сухо похвалил он и вошёл в кабинет.

Иначе и быть не могло, притом, что подобное приветствие стало для них дежурным.

― Почему вы опоздали? ― спросил Снейп, стянув с себя мантию и аккуратно повесив её на спинку стула.

― Но это ведь вы опоздали, профессор! ― возразила Гермиона, с непониманием глядя на мужчину.

Тот, раздражённо хмыкнув, повернулся к ней лицом.

― Вероятно, вы недостаточно усвоили заклинание Salvio gexia, если продолжаете верить, что невидимыми могут быть только привидения.

― Я не подумала, что Homenum Revelio нужно будет накладывать и на этот кабинет в поисках врагов, ― огрызнулась в ответ волшебница, расстроившись из-за того, что всё это время Снейп был в классе и наблюдал за ней, а она как дура рисовала на стекле всякие закорючки.

― Иногда думать жизненно необходимо, мисс Грейнджер, ― процедил сквозь зубы зельевар, начисто отбив охоту к дальнейшим препирательствам.

Неужели он так рассердился из-за пятиминутного опоздания? Не очень-то на него похоже. Точнее, похоже, но на индивидуальных занятиях с Гермионой профессор всегда был более чем сдержан.

― Что-то случилось, сэр? ― осторожно спросила Грейнджер, боясь прогневать его ещё сильнее.

― Случилось, ― хмуро ответил Снейп, доставая палочку. ― Но это не вашего ума дело. Начнём урок.

Гермиона, пожав плечами, села за первую парту и приготовилась слушать вводную. Учитель несколько секунд задумчиво смотрел на неё, а затем произнёс:

― Как уже упоминалось ранее, сегодня я проведу необычное занятие, к которому вы обязаны отнестись крайне серьёзно. Уверен, что оно будет вам не по душе, но меня это мало волнует. Ясно?

― Да, профессор, ― послушно отозвалась Гермиона, чувствуя, как внутри всё напряглось.

― Скажите, ― зельевар упёрся ладонями в стол и наклонился к девушке, угрожающе нависнув над ней, ― мистер Поттер знакомил вас с одной занимательной книгой, принадлежащей некоему Принцу-Полукровке?

Медленно кивнув, Гермиона уловила недобрый блеск, мелькнувший в его глазах.

― Вы когда-нибудь использовали заклинания, указанные в ней?

― Я никогда не доверяла этому Принцу, сэр, ― честно заявила она, заставляя себя не опускать взгляд, ― поэтому не интересовалась тем, что было написано на полях.

Снейп внимательно изучал её лицо на малейшие признаки лжи.

― Вы знаете, кто он такой?

Грейнджер нервно сглотнула, лихорадочно соображая, что ей ответить. Но раз уж он сам завёл разговор на эту щекотливую тему, то правда будет лучшим решением.

― Знаю, ― снова кивнула она и добавила еле слышно: ― Это вы.

― Всегда подозревал, что у Поттера язык без костей, ― сердито произнёс профессор, резко выпрямляясь. ― Но так даже проще. Значит, вам уже известно заклинание, которым ваш друг от нéчего делать бросался в людей?

― Да, ― мгновенно нахмурившись, ответила Гермиона. ― Это вы изобрели его. Но я не буду его практиковать.

Пару секунд зельевар в недоумении молчал.

― И в чём же причина того, что Мисс-Я-Всё-Знаю отказывается от возможности освоить полезные навыки? ― намеренно растягивая слова, поинтересовался он.

― Если бы Министерству Магии стало известно о вашем заклинании, оно было бы отнесено к категории Непростительных, ― твёрдо заявила девушка.

― Как искусно вы орудуете сослагательным наклонением, мисс Грейнджер, ― ядовито отозвался Снейп, сложив руки на груди. ― Помнится, вы не были так разборчивы, используя Непростительные против Пожирателей Смерти.

― Тогда была война, сэр! ― горячо воскликнула Гермиона не в силах поверить, что он смеет упрекать её в этом.

― Турнир ― это та же война, только в меньших масштабах. На нём тоже умирают люди, ― устало проговорил Снейп, тяжело вздохнув. ― Я не предлагаю вам использовать это заклинание на других чемпионах. Вашим противником не обязательно может быть человек, вполне возможно, что агрессором будут выступать магическая существа. Оно более чем эффективно и в отношении них. И я хочу, чтобы в вашем арсенале было оружие посерьёзнее, чем Petrificus или Stupefy.

Гермиона не нашла, что на это ответить, и просто молча смотрела на него, снова и снова понимая, что учитель всего лишь волнуется за неё. Она ведь может хоть раз переступить через себя, изучить это проклятое заклинание и позволить профессору чувствовать себя более спокойно. Ведь никто не заставляет её использовать это «оружие» в реальной жизни.

― Вы правы, ― с недовольной миной согласилась девушка, краем глаза заметив, как расслабились плечи зельевара.

― Хорошо, ― облегчённо выдохнул Снейп, хотя Гермиона ничего хорошего в этом не видела. ― Поднимайтесь.

Грейнджер неохотно встала из-за парты и выжидающе уставилась на преподавателя. Тот взмахом палочки отправил столы и стулья прижиматься к стенам, тем самым освободив пространство для тренировки.

― Sectumsempra ― заклинание, требующее повышенной концентрации на объекте, к которому вы хотите его применить, ― тон профессора заставил Гермиону с жадностью ловить каждое слово. ― Недостаточно просто прочесть заклинание, глупо его повторить и помахать палочкой в сторону цели. Как и в случае с Непростительными, это заклинание требует высокой мотивации и искреннего желания причинить физический вред. То, что Поттеру поддалось это заклинание в отношении моего крестника, ярким образом демонстрирует его прямые намерения нанести Драко смертельные увечья. Именно поэтому я всегда со скепсисом воспринимаю любые дифирамбы в отношении непогрешимости души вашего дружка.

― У Драко остались шрамы? ― тихо спросила девушка.

― Шрамы ― это пустяки, по сравнению с тем, что бы произошло, не успей я вовремя.

Гарри стал бы убийцей. А Драко... а Драко просто бы не стало.

Гермиону передернуло от осознания того, насколько ужасно было предлагаемое Снейпом для изучения заклинание. Практически Avada Kedavra, только с обратимым действием.

― Давайте приступим к практике.

Профессор смотрел на Грейнджер так, словно прикидывал: хватит ли у неё духу это сделать или нет?

― И на ком же мне тренироваться? На вас? ― голос девушки заметно дрогнул, но она постаралась взять себя в руки.

«Это всего лишь урок, ― мысленно повторяла волшебница. ― Всего лишь урок».

― Как бы вам этого не хотелось, но нет, ― мрачно усмехнувшись, ответил зельевар. ― У вас будет более подходящий фактор мотивации.

Снова взмах палочки и через мгновение посреди класса материализовалась... О, нет...

Гермиона в ужасе отшатнулась, не сводя испуганного взгляда с виновницы своих ночных кошмаров. Беллатрисы Лестрейндж.

Снейп незаметно оказался рядом.

― Это фантом, мисс Грейнджер, ― отчётливо произнёс он, с тревогой наблюдая за девушкой. — Он ничего вам не сделает.

Да, вот только чересчур правдоподобным получился этот фантом, словно из плоти и крови, и лишь лёгкое голубое сияние слабо убеждало в обратном. Дьявольская усмешка на губах безумной ведьмы, её шальной взор, плотоядно направленный на Гермиону, заставил гриффиндорку судорожно стиснуть волшебную палочку, которая теперь казалась ей бесполезным прутиком.

Снейп, заметив такую реакцию, успокаивающе положил ладони ей на плечи и немного сжал.

― Поднимите палочку, ― велел он и в ответ на её неуверенность насмешливо добавил: ― Давайте же, кто из нас гриффиндорка?

Гермиона, послушно вытянув перед собой руку, со страхом смотрела, как исказилось в гримасе лицо самой верной сторонницы Волдеморта. Её злобный оскал наполнял каждую клеточку тела Грейнджер беспричинной паникой.

Стоящий позади профессор приблизился к ней почти вплотную. Пальцами, стараясь не касаться её шеи, он убрал в сторону щекочущие его лицо пушистые волосы и слегка склонился к притихшей девушке.

― Расслабьтесь, ― вкрадчиво прошептал он, и Гермиона почувствовала его тёплое дыхание на своей коже. ― Плавно нарисуйте в воздухе букву «S» и медленно проговорите заклинание.

Она попыталась. Честно! Но рука предательски дрожала.

Тогда Снейп неожиданно положил свою ладонь поверх её руки, направляя движение палочки. Гермиона была уверена, что его холодные пальцы почувствовали, как от этого прикосновения бешено забился её пульс. Северус находился так близко, что стоило ей всего лишь на несколько дюймов отклониться назад, и она снова окажется в безопасности. Только рядом с ним.

― Перед вами враг, ― тягучий, словно мёд, голос с лёгкостью проникал в её сознание. ― Вы ведь всей душой желаете ей отомстить, не так ли?

Отомстить... Еле заметный шрам, складывающийся в одно простое слово «Грязнокровка», заныл на предплечье. Подарок Беллатрисы, который будет вечно служить унизительным напоминанием о её происхождении. Всего одно заклинание ― и эта женщина замертво упадёт бесформенной кучей, заливая всё вокруг алой кровью, каждая капля которой станет расплатой за её бесчеловечные преступления.

Губы девушки уже начали произносить заклинание, как вдруг Гермиона резко зажмурилась и отпустила палочку, с глухим стуком упавшую на пол. Не открывая глаз, она повернулась к зельевару и, уткнувшись носом в его сюртук, умоляюще прошептала:

― Уберите её, прошу вас. Уберите...

Снейп мягко притянул её к себе, машинально поглаживая ладонью спину.

― Мисс Грейнджер, она уже давно мертва. Это лишь фантом.

― Не вынуждайте меня... Я не хочу, пожалуйста...

Её сбивчивый шёпот, похоже, заставил мужчину заволноваться. Он немного отстранился, посмотрел на её лицо, но к его облегчёнию слёз там не было.

Свистящее шипение Беллатрисы проникало в самые дальние уголки сознания гриффиндорки, вызывая в памяти ту кошмарную ночь в Малфой-мэноре, где её пытали, пытали, пытали.

― Уберите её!!! ― закричала Гермиона, чувствуя, как всё её тело бьёт нервная дрожь.

Снейп, взмахом руки заставив иллюзию раствориться в воздухе, крепко прижал девушку к своей груди. Она мёртвой хваткой обняла его за талию и неожиданно разрыдалась, оставляя на одежде зельевара мокрые пятна.

Неизвестно, сколько они так простояли, наконец Снейп, неохотно расцепив её руки, отстранился. Он обхватил ладонями её заплаканное и одновременно обиженное лицо и большими пальцами нежно стёр мокрые дорожки слёз.

― Гриффиндорка, ― почти ласково произнёс он и, наклонившись к её уху, еле слышно прошептал: ― И как после этого я могу отпустить тебя на Турнир?