Кот-который-выжил (джен)

Когда Северус аппарировал в лабораторию, ему опять показалось, что минули годы с того момента, как он покинул это место. А ведь прошло всего лишь несколько часов...

Взгляд остановился на свитере, и Снейп вспомнил, как тут спал Шэди, но теперь, после осознания, кто на самом деле гостил в доме, прошлое выглядело иначе.

Пугливый кот, опасавшийся резких жестов, прячущийся и не мяукавший... принявший первого же человека, который отнесся к нему приветливо, и отплативший за это своей преданностью. Кот, переносящий боль без жалоб, набрасывающийся на еду так, как будто видит её впервые в жизни.

Поттер. Его кот.

Профессора охватило странное чувство. Ему не хватало его домашнего любимца... и подростка. Однако надо было взять себя в руки, ведь речь шла о Поттере, Гарри Поттере, и ни одна живая душа не захотела бы видеть Снейпа рядом с мальчишкой. Исключая, может быть, Дамблдора, но у старого фантазёра всегда была раздражающая мания идти против природы и налаживать невозможные отношения.

Еще одно исключение, более неприятное — Волдеморт. Если бы он хоть на мгновение заподозрил, как теперь относится к Поттеру мастер зелий, то последний воистину первым пострадал бы от гнева Лорда. Даже если бы Темный Лорд просто знал, что Поттер живет у Снейпа в образе кота, то непременно использовал бы зельевара, чтобы добраться до мальчишки, и тогда карьере двойного агента пришел бы конец.

Придется использовать весь талант в окклюменции... Снейп исполнял роль шпиона все эти годы, и уж если ему до сих пор удавалось убеждать Темного Лорда в своей верности, он справится с этим и дальше. Сумеет сохранить свои тайны и выстоит при любых обстоятельствах.

Но, безусловно, придется серьёзно поговорить с Дамблдором о методах, которыми тот пользовался, чтобы обеспечить Поттеру защиту.

В последний раз оглядев комнату, профессор кинул пригоршню летучего пороха в камин.

Да, весь мир перевернулся... и придётся жить с этим. И чем быстрее он привыкнет, тем лучше.

На площади Гриммо никого не оказалось. Уже перевалило за полдень, но, видимо, сегодня члены ордена Феникса здесь не обедали. Очевидно, с Поттером оставался только Дамблдор...

Профессор хотел было подняться к ним, но сперва стоило немного передохнуть, привести в порядок мысли и решить, что сказать директору... и как сказать.

Этажом выше негромко закрылась дверь, и на лестнице послышались шаги. Через секунду в гостиной Блэков появился Дамблдор. Улыбаясь, он подошёл к стоявшему у камина зельевару. Погруженный в свои мысли, Снейп не сразу посмотрел на него.

— Северус?

Профессор, наконец, поднял голову и встретился с вопрошающим взглядом директора. Дамблдор тут же перестал улыбаться. Увидев выражение лица коллеги, он словно постарел в один миг.

— Давайте присядем, — предложил Альбус.

Снейп кивнул, опустился в удобное кресло и скрестил ноги. Глубоко вздохнув, он ждал, пока Дамблдор устроится напротив него.

— Всё так плохо? — тихо спросил старик.

— Как часто вы проверяли, в каких условиях живёт ваш маленький протеже, Альбус?

— Этим летом, или до того, как он приехал в Хогвартс? — уточнил директор.

В ответ прозвучало презрительное фырканье.

Дамблдор вздохнул.

— Судя по вашей реакции, не достаточно часто. Гарри регулярно писал письма, и создавалось впечатление, что родственники его нормально приняли.

— Нормально приняли, Альбус? Вы имеете хоть какое-то представление о том, как в этой семье относятся к мальчишке? Что так называемая семья о нём думает и заставляет его думать о себе?

— Северус, но это его родные! Конечно, их образ жизни сильно отличается от нашего, и, без сомнения, присутствие Гарри не радует родственников, но, тем не менее, он — их племянник, и до настоящего времени они защищали его! — запротестовал Дамблдор.

Снейп напрягся, вцепившись в подлокотники кресла.

— Защищали? И вышвырнули за дверь при первом удобном случае?

Седовласый волшебник открыл было рот, чтобы ответить, но не успел.

— Я не хочу ничего знать о том, какие у них были на это причины! Потерять кого-то из близких всегда безумно больно, но обвинять в этой смерти ребенка, у которого траур... Да, Альбус, они об этом знали! — Снейп вскочил на ноги. — Гарри просыпался каждую ночь с криками, потому что видел во сне смерть Блэка!

Директор, полуприкрыв глаза, глубже погрузился в кресло, но профессор зелий не дал ему времени опомниться.

— Что касается его ранений, я узнал их происхождение и могу приступить к лечению, — продолжил Северус немного сдержаннее. — Вы были правы, раны нанесены не магией...

Дамблдор смотрел на него почти умоляюще, но Снейп продолжал, стиснув зубы:

— Они, одна за другой, появились от ударов ремня его дяди.

На этот раз директор зажмурился и закрыл лицо руками. Но Северус не собирался останавливаться. Пусть Дамблдор и не соизволил просмотреть память этого жирного борова, называемого дядей Поттера, но ему не удастся избежать подробного рассказа об издевательствах, творимых в этом доме.

— Без сомнений, Вернон Дерсли полностью убежден в виновности вашего драгоценного ученика, Альбус, Петуния же и пальцем не пошевелила, чтобы разубедить мужа, но к этой очаровательной женщине мы ещё вернёмся. Что же до Вернона, то он напрямую заявил племяннику, что тот приносит людям несчастье. Притягивает смерть. А чтобы мальчишка хорошенько это усвоил, дядя выпорол его ремнём и избил, сломав ему ребро. Как вы находите его манеру защищать ребенка, Альбус? Удивительная родственная любовь!

Почти задохнувшись, Снейп остановился и взглянул на сидящего перед ним старика. Тот сжимал голову руками и ничем не напоминал ни великого волшебника, которого опасался Волдеморт, ни уважаемого директора знаменитой школы волшебников. Перед профессором был просто старый человек, разбитый осознанием своих ошибок и явно нуждающийся в том, чтобы выпить чего-нибудь, и, желательно, покрепче.

Северус открыл один из шкафчиков, достал бутылку виски и наполнил стакан. Он вовсе не хотел кричать на директора, обвинять его... Но наивность и беспечность, с которыми тот доверил безопасность Гарри этим магглам, просто бесила. Как можно было так небрежно относиться к мальчишке, к которому Альбус был привязан, ребёнку, от которого зависит будущее магического мира?

Профессор протянул стакан, и директор дрожащей рукой взял его.

Снейп снова опустился в кресло и откинулся на спинку, давая время успокоиться и старику, и себе.

— Никогда раньше, — наконец заговорил Дамблдор, — у меня не было повода думать, что Вернон может быть жестоким с Гарри. Вы просмотрели его память, Северус? Всё, что касается мальчика?

Снейп кивнул, но не торопился с ответом. Нужно ли рассказывать всё? Человек, сидящий перед ним, казалось, уже раздавлен услышанным. Профессор вздохнул... Выбор был небольшой — от этого зависела безопасность Гарри.

— Да. Я поискал в его памяти эпизоды, показывающие отношение к мальчишке в семье. С момента, как тот стал жить у них и до этого лета...

Он снова замолчал, собираясь с мыслями. Знаменитый Гарри Поттер, заброшенный и ненавидимый с самого детства... Магическая пресса слетелась бы на это, как мухи на мед... Как бы там ни было, Поттер никогда не рассказывал о себе, и профессор отлично его понимал. Снейпу тоже не была чужда подобная сдержанность.

Нужно было рассказать Дамблдору обо всем, не уточняя детали. Если директора интересуют подробности, пусть поживится ими у семейства Дерсли самостоятельно. Снейп не сомневался, что и сам-то видел лишь крохотную часть!

Когда он снова взглянул на директора, то заметил, с каким волнением и страхом Альбус ждет продолжения. Нет, не стоит рассказывать ему всё.

— По всей видимости, с возвращением Гарри в этом году Вернон Дерсли повел себя более жестоко, чем раньше. Не думаю, что мальчика и раньше избивали так же сильно, что не исключает затрещин при каждом удобном случае. С другой стороны, в этом доме, вне всякого сомнения, стало обычной практикой лишать ребенка еды и перегружать работой по дому. Но дело не только в этом, Альбус... Они действительно ненавидят мальчишку. Вся семья. Никто из них и не помышлял защищать его, максимум, на что они были способны — просто терпеть. Судьба Гарри их не волнует. Он не может вернуться туда ни при каких условиях.

Дамблдор выпрямился в кресле

— Петуния — тётя Гарри, в них течет одна кровь. Не отрицаю, что у Вернона сильное неприятие магии и магического мира, но Петуния выросла вместе с Лили, и вам прекрасно известно, насколько они были близки. Уверен, что она сможет переубедить мужа, когда тот немного успокоится. Тем не менее, очевидно, Гарри не сможет вернуться к ним. Защита стала слишком слабой и, кроме того, после всего, что вы рассказали, Северус...

Снейп прервал его, заговорив опасно тихим голосом:

— Вы меня не слушали, Альбус. Вернее, не хотели слышать... Да, Петуния любила Лили. Но это чувство она не перенесла на Гарри. Она прямо сказала: «Вы не можете заставить меня любить его». Услышьте же меня, наконец: эта женщина всегда считала своего племянника обузой и проклятием. Она на пару с мужем изо всех сил старалась превратить жизнь мальчишки в кошмар. По взаимному согласию супруги лишали ребенка еды, обращались с ним как с выродком, и это далеко не все. Петуния не собирается переубеждать мужа, так или иначе, она хочет освободиться от Поттера и во всем поддерживает супруга.

Когда Вернон — в прямом смысле слова — избил мальчишку до полусмерти, она была дома и даже не заступилась за него. Потом она выкинула очки племянника, чтобы вы их не обнаружили и решили, что парень ушел по своей воле. Эта женщина — чудовище, как и все их семейство. Я не позволил бы Гарри переступить порог этого дома, даже будь его защита абсолютной! Ни за что! — последнюю фразу он почти процедил сквозь зубы.

Во взгляде директора мелькнуло удивление, сменившееся шоком, который вызвали эти слова.

— Да, Северус, такая пылкая обвинительная речь... и не мне вас судить, — добавил Дамблдор, видя, как взгляд профессора зельеварения становится жестче. — Мои ошибки по отношению к мальчику настолько многочисленны, что я не смогу смотреть ему в лицо без стыда. Я отправил вас к семье Дерсли, ничего не рассказав о том, что стало известно, и мне нет прощения. Я посчитал, что вы будете более объективны и оцените ситуацию лучше, если узнаете все сами, без заранее сформированного мнения. Я не предполагал, что ваши открытия окажутся настолько ошеломляющими, и... мне очень жаль, что так получилось.

Он вздохнул. Снейп нахмурился, приготовившись слушать рассказ директора.

— Я всегда знал, что семья Гарри не идеальна во многих отношениях. Миссис Фигг, соседка-сквиб, присматривала за мальчиком. По её словам, к детям в семье относились по-разному и обращение с Гарри, по сравнению с кузеном, оставляло желать лучшего. Но при этом речь никогда не шла о серьёзных злоупотреблениях... С учетом защитного барьера, существующего над этим домом, плата казалась мне небольшой.

Снейп стиснул зубы, но ничего не сказал. О чем только думал старый глупец!

— С другой стороны, хотя и по иным причинам, я разделял ваши опасения насчет того, что Гарри мог вырасти высокомерным и слабым, если бы его приняла семья из нашего мира, знающая о том, какую ценность он собой представляет. Любая семья волшебников растила бы его как Гарри Поттера, героя с младенчества, сына своих прославленных родителей. В маггловской же семье у мальчика была возможность жить жизнью обыкновенного нормального ребенка.

Учитель зелий снова напрягся, готовый вскочить со своего кресла.

— Но теперь-то мне понятно, что у него никогда не было такой возможности, ни единого шанса, судя по вашему рассказу, — добавил Дамблдор и со вздохом закончил. — По возвращении в Хогвартс, когда Гарри снова будет в безопасности, я отправлюсь к его родным. После чего социальные службы волшебников заберут у них право на опеку над Гарри. По всей видимости, проблем ни с какой стороны не предвидится.

Снейп согласно кивнул, немного успокоенный.

— Кому вы собираетесь доверить мальчишку? — спросил он.

— Этот вопрос заслуживает серьёзного размышления, но, полагаю, что первыми претендентами станут Уизли. Они и раньше время от времени поднимали этот вопрос и уже давно относятся к Гарри, как к сыну. Думаю, что это предложение не встретит никаких возражений...

— Никаких, — подтвердил зельевар. — Для Поттера это будет настоящим подарком на день рождения.

Собеседники с улыбкой переглянулись. Буря стихла... Теперь необходимо заняться мальчиком, и проблемы только начались.

— Как Гарри вёл себя, пока меня не было? — спросил Снейп, немного расслабившись. В глазах директора промелькнула тень лукавства.

— По всей видимости, Гарри-кот не доверяет никому, кроме вас, Северус. Я не смог к нему подойти. Даже не стал особенно пытаться. Мое присутствие его пугало, но оставлять кота в комнате одного я тоже не хотел. Я последовал вашему совету, но он не стал есть рыбу, предложенную мной. Когда я уходил, кот сидел под комодом и смотрел на меня, как будто я ближайший родственник Клыка.

Снейп вздохнул.

— Он, должно быть, голоден. Я поднимусь посмотреть. Повреждения на его теле немагического происхождения, их будет легко вылечить, но сперва нужно решить проблему с трансформацией. Если раны будут открываться каждый раз, как Гарри принимает человеческую форму, всё может осложниться.

Дамблдор согласно кивнул.

— Нам нужно во многом разобраться до начала учебного года. Вы не видели в памяти Вернона ничего такого, что могло бы иметь отношение к новому дару мальчика?

Снейп задумался.

— Не в его воспоминаниях. Но кое-что я заметил... В комнате парня чувствовалось присутствие какой-то посторонней магии. Это было нечто очень могущественное, древнее и появившееся там совсем недавно. Я не смог определить, что это, но думаю, что эти явления связаны.

Глаза Дамблдора блеснули.

— Ваша феноменальная чувствительность к магии достойна восхищения, Северус. Я не смог ничего заметить, когда был там. Без всякого сомнения, ваш дар значительно развился от того, что вы росли в окружении магглов...

Снейп понял намёк и нахмурился.

— Я никогда не утверждал, что расти у магглов — это какое-то проклятие, Альбус. Но то, как растили Поттера, определённо самый настоящий кошмар.

Дамблдор опустил голову и поднял руку в знак примирения. Это, безусловно, был не самый подходящий момент, чтобы показать профессору зелий, как много общего между ним и мальчиком.

Да и нужно ли это? Судя по тому, как Снейп стал защищать Гарри, с какой яростью он рассказывал о злоключениях ребенка в семье, отношение зельевара к мальчику кардинально изменилось.

И нельзя было сказать, что директору это не нравилось.

Дамблдор ошибся по отношению к Гарри, но не лучше он вел себя и в случае с Северусом, когда тот приехал учиться в Хогвартс. Директор от всего сердца хотел бы это исправить, и ему все больше и больше казалось, что возможное решение — в том собственническом чувстве, которое с недавних пор проявлялось у профессора всякий раз, когда он говорил о мальчике, и в слепом доверии, которое испытывал к профессору кот...

Директор пошел следом за зельеваром в спальню, где кот так и сидел под комодом, на том самом месте, где его оставили. Северус поднял миску с рыбой и понюхал.

— Свежая... У мистера Поттера разыгралась паранойя.

Он присел на корточки.

— Давай, не будь глупцом, это отличная рыба, — на этот раз он поставил миску прямо перед комодом.

Кот нерешительно смотрел на профессора.

Снейп знал, что того смущает, но не решался сменить тон в присутствии директора. Ему казалось, что сегодня он и так слишком много себе позволил во время своего рассказа в гостиной.

Но Дамблдор догадался, в чем дело, и мягко предложил:

— Думаю, что Гарри в образе кота отвык от вашей манеры разговаривать. Не стоит говорить с котом, как с учеником...

Снейп фыркнул, но был вынужден согласиться. Так будет гораздо быстрее, кроме того, происходящее всё равно останется строго между ним и директором...

— Давай, кот. Иди сюда. Пора обедать, — мягко сказал Северус. Глядя на кота, который уловил изменение в голосе и робко шагнул к человеку, профессор осознал, что подобным тоном он разговаривал только с Шэди. У Снейпа никогда не было домашних животных, а значит, не было и повода обращаться к кому-нибудь в такой успокаивающей манере.

Кот приблизился и накинулся на предложенную рыбу. Северус еле удержался, чтобы машинально не погладить питомца... Сейчас ему меньше всего хотелось бы обернуться и встретить взгляд директора...

Когда кот вылизал миску, профессор поднялся. Вопреки его опасениям, Дамблдор смотрел не на него, а на Шэди, и во взгляде директора читалось что-то похожее на... ностальгию? Сожалел ли он, что Поттер именно от Снейпа ждал позволения поесть, отказавшись от пищи, предложенной самим директором, человеком, стремившимся быть его защитником? Северус ощутил легкое торжество, смешанное с удовлетворением, что, впрочем, быстро рассеялось.

Нужно вернуть Поттера в человеческую форму, но эта мысль больше не радовала профессора. Нисколько.

— Что вы думаете, Альбус? Он кажется спокойным, нас в комнате всего двое, это место ему знакомо... Может, попробуем превратить его?

Дамблдор кивнул.

— Вы захватили зелья? Я опасаюсь, что может случиться то же, что и в прошлый раз, нужно подготовиться.

Снейп кивнул. Да, все было готово, нет никакого повода откладывать.

— Поттер. Кот. Послушай меня внимательно. Я знаю, что последняя трансформация была для тебя неприятной, но мы сделаем все возможное, чтобы в этот раз все прошло хорошо. Никто здесь не причинит тебе вреда, ты в безопасности. Доверься нам.

Он сделал шаг назад и взглянул на Дамблдора, ожидая знака начинать.

— Animagusrevelio!

В следующую секунду перед ними возник Поттер, совершенно растерянный и еле стоящий на ногах. Его одежда была порвана, под ней виднелись раны, но Снейп с облегчением заметил, что они не кровоточат.

Неловко прислонившись к комоду, подросток пытался обрести равновесие. Щурясь, он как будто изо всех сил старался прийти в себя.

«По всей видимости, для него мир тоже перевернулся с ног на голову», — подумал Северус.

Дамблдор хотел что-то сказать Гарри, но Снейп жестом остановил его. Лучше позволить мальчишке самому разобраться со своими ощущениями.

Несколько секунд спустя профессор был вознаграждён, когда услышал слабый шёпот:

— Где...

Одной рукой Гарри держался за лоб, глаза были закрыты, как если бы его мучила жестокая головная боль.

Снейп открыл зелье и попытался вложить его в руку мальчишки.

— Выпейте это, Поттер.

Услышав свое имя, парень оттолкнул флакон и попытался отступить.

Снейп выругался про себя.

— Гарри, возьми, это тебе поможет.

Пользуясь нерешительностью парня, он вложил зелье ему в руку и осторожно поднес ко рту. Не пытаясь больше сопротивляться, тот проглотил напиток. Поттеру было плохо, он не понимал, кто он, но этот голос успокаивал...

В следующий миг боль в голове стала исчезать, и он смог немного расслабиться.

— Отвечаю на ваш вопрос — мы находимся на площади Гриммо, двенадцать, в штабе Ордена Феникса, — продолжал голос все тем же ровным и успокаивающим тоном.

— Сириус... — прошептал мальчик.

— Да, — ответил другой голос, заставив его вздрогнуть. — Это дом Сириуса и теперь твой, Гарри.

Расплывчатый силуэт, произнесший это, был в другом конце комнаты. Голос... такой знакомый, символ защищенности, авторитета и... Хогвартса. Да, этот голос представлял Хогвартс. Старик. Дамблдор, да, его зовут Дамблдор, директор... тот, кто присматривал за ним с тех пор, как он приехал в школу.

Но кому принадлежал другой голос? Голос, который нравился и в то же время внушал страх? Мальчику никак не удавалось понять, вызывает ли он неприязнь, или, наоборот, приносит успокоение. Даже большее успокоение, чем голос директора... Картины закружились в голове, слишком быстро, слишком много сразу...

Он слышал, как голос Дамблдора спросил:

— Гарри, не хочешь ли присесть?

Без сомнения, это было хорошее предложение. Парень упал на кровать, все ещё на приличном расстоянии от обоих силуэтов. Несмотря на зелье, всё тело болело... Терпимо, но у него было такое ощущение, что по нему потоптался гиппогриф.

Он вздрогнул, когда старик снова обратился к нему.

— Гарри, как ты себя чувствуешь?

Что можно было ответить на этот вопрос? И как ответить?

— Я... нормально. Почти, — выговорил он. Это действительно произнес он? Да, без сомнения...

— Назовите ваше имя, — попросил другой голос, принадлежащий человеку, одетому в чёрное, стоящему около комода. Человек в Чёрном... лаборатория... Снейп! Его зовут Снейп и он ... о, Мерлин! Снейп... как он мог... как так получилось...

Воспоминания снова смешались.

— Гарри Джеймс Поттер, — автоматически ответил он и скорее почувствовал, чем увидел, как двое мужчин обменялись удовлетворенными взглядами.

— Кот... — зачем-то добавил он. Хотелось произнести другое имя, но в последний момент он удержался. То имя — его не нужно было называть. Оно не для всех, только для него и для... Снейпа?

Парень пытался рассмотреть профессора, стараясь сделать картинку менее расплывчатой. Тот ли это человек, которого он помнил?

Гарри видел, как Снейп вздрогнул, когда он назвался. Почему-то казалось, что профессору тоже не хотелось, чтобы стало известно имя, которым он называл кота. Может быть, учитель просто боялся показаться смешным? По всей видимости... воспоминания начали выстраиваться в голове. Парень провел со Снейпом эти недели, и всё это время профессор вел себя не как обычно...

— Гарри, ты помнишь, кто мы? — спросил старик с длинной бородой. Тот самый, что не так давно предлагал ему рыбу... О, черт! Что же произошло?

— Вы... вы — профессор Дамблдор и, — он колебался. Как же это сказать? — и профессор Снейп. Кажется.

В конце голос звучал просто жалко.

— Прекрасно, Гарри, — успокоил его Дамблдор. — Ты так нас напугал! Мы долго не могли тебя найти и боялись, что случилось что-то ужасное.

Боялись? Да, конечно... оба профессора казались напряжёнными. Он видел ту сцену в гостиной... в подземелье... и еще раньше?

— Ты что-нибудь помнишь, мой мальчик? — спросил голос.

— Да... — неохотно откликнулся Гарри, — но все расплывается... как будто я смотрю чужими глазами.

— Возможно, глазами кота? — предположил Дамблдор.

Гарри задумался. В голове что-то откликалось на это предположение. Да, в этом был смысл... Он помнил, что кошки прекрасно прыгают, но что им ужасно трудно вылизываться...

О, Мерлин!

Подросток залился краской, когда все воспоминания обрушились на него. Воспоминания, которые в этот раз нельзя было понять неправильно.

— Все хорошо, Гарри, тебе не о чем волноваться. Мы еще не знаем, что с тобой произошло, но ты жив-здоров, а с остальным мы разберемся, — пытался успокоить его Дамблдор.

Гарри казалось, что он больше никогда не сможет смотреть в лицо профессору зелий. Ведь он... о, черт! Он жил в лаборатории профессора целых... сколько же это тянулось? Полных две недели, если он правильно помнил, что кричал учитель, когда выяснил его личность...

Ещё никогда в жизни ему так не хотелось провалиться под землю. Из всех неловких ситуаций, в которых он когда-либо оказывался, эта побила все рекорды, обогнав даже сцену в ванне старост, где Плаксе Миртл все-таки не удалось его смутить.

Но хуже всего было то, что на самом деле он не мог сожалеть об этих двух неделях беспамятства. Возможно, впервые в своей жизни он чувствовал себя в безопасности. Защищённым. В Хогвартсе, конечно, тоже было безопасно, но там всё было иначе. Всегда могло что-то приключиться в коридоре, можно было наткнуться на василиска или сбежавшего преступника... А в подземелье он чувствовал... ну, хорошо: там он чувствовал себя дома.

Лежать около камина, в своём кресле, на своём свитере, с Человеком в Чёрном, защищающим его. Это звучало слишком патетично... но он уже тосковал по тем дням.

Поттер не понимал, как могло так получиться, что Снейп стал для него символом безопасности... В амнезии были и свои плюсы...

Правда, если хорошенько подумать, профессор немало сделал для этого. Пригрел, вылечил... и даже говорил особым голосом, беспокоился, даже искал его общества.

Гарри не хотел больше думать об этом. Ему было ужасно стыдно из-за случившегося, но было ещё кое-что... Ведь теперь все закончилось, да? Снейп серьезно зол на него. Просто в бешенстве. История с Омутом памяти и в подметки не годится тому, что ждет его теперь. Ну, он хотя бы более-менее уверен, что профессор не будет его бить. У мастера зелий было много возможностей свернуть ему шею, но он предпочел принести его сюда и лечить.

— Гарри? — обратился к нему Дамблдор.

Парень вздрогнул.

— Гарри, нам нужна твоя помощь, чтобы восстановить события прошедших недель. На данный момент мы знаем, где ты находился, пока тебя разыскивали, и почему ты сбежал, но некоторых деталей не хватает. Не мог бы ты припомнить кое-что... к примеру, с момента, как ты вернулся на Тисовую улицу?

Ответом директору был раздраженное хмыканье, и голос Снейпа, более холодный на этот раз, спросил:

— Поттер, как вы себя чувствуете? Вам нужно зелье?

Снейп беспокоится о его здоровье? Вот это новость... Нет, никакая это не новость, последние недели учитель беспокоился о нем больше, чем весь остальной мир за... за всю его жизнь.

— Кажется, всё в порядке. Спасибо. Просто всё немного... расплывчатое.

— Попытайтесь сосредоточиться на воспоминаниях, которые не представляют проблем. Ваш приезд к родственникам, к примеру, — посоветовал Снейп.

Гарри кивнул.

— Вообще-то, всё чётко до... до дня моего рождения. До него — всё было нормально.

Снейп раздраженно фыркнул. Нормально? Что мальчишка понимает под словом «нормально»?

— Поттер, пока вы не начали свой рассказ, должен вас предупредить, что я посетил вашу семью. Чтобы быть более точным, я подверг вашего дядю легилименции. Понимайте это как то, что профессор Дамблдор и я представляем, насколько «нормально» ваши родственники обращаются с вами, — сухо сказал он.

Гарри залился краской. Прекрасно, он ошибся, ситуация может оказаться ещё более мучительной.

— Они не... в общем... Этим летом всё стало сложнее, авария Мардж, неприятности у Дадли. И у дяди Вернона тоже были проблемы со здоровьем...

— Которое его не очень-то беспокоило, когда он избивал вас, словно чемпион боев без правил, — сыронизировал Снейп и тут же пожалел об этом, видя, как от его сарказма передернулось лицо Гарри. Если он хочет присматривать за мальчишкой, следует перестать ранить его при каждом обращении.

— Поттер, — сказал он мягче, — мы поговорим об этом позже. Сейчас сосредоточьтесь на воспоминаниях.

Плечи Гарри поникли, и он продолжил, избегая смотреть в их сторону.

— Не важно... Ничего особенного не происходило до... до смерти тети Мардж. Дядя Вернон был в бешенстве, он думал, что я... ну... что это моя вина. И он...

Мальчик с трудом сглотнул. Снейп хотел сказать, что они уже всё знают, можно не повторять, но Поттеру было нужно выговориться... даже если это было нелегко.

— Он нервничал и избил меня. Сильно. Это долго тянулось. Что было потом, я плохо помню... Он велел мне уходить и сказал, что я больше у них не живу. Я подумал о защитных барьерах... но, не знаю, я не мог сосредоточиться... Всё размыто.

Он виновато посмотрел на учителей и снова уставился в пол.

— Ничего страшного, Гарри. У тебя есть оправдание, почему ты не помнишь этот вечер... но, пожалуйста, продолжай. Это очень важно.

Подросток глубоко вдохнул.

— Потом, я помню, как смотрел в окно, и думал, что хотел бы сбежать отсюда. Но там решетки, поэтому... ой, вы это уже знаете. Но как бы там ни было... кажется, я выбрался сквозь них. Понимаю, что звучит невероятно, но я действительно превратился... ммм... в кота.

Он чувствовал себя глупо, но взгляд Дамблдора его успокоил.

— Мы тебе верим, Гарри. Мы пытаемся узнать, как это могло произойти. У тебя есть догадки?

Гарри покачал головой.

— Нет. Я не пытался это сделать, это просто... случилось, и я смог. А что потом — я не помню. Будто что-то несло меня, как если бы я плыл. Потом я увидел большой дом вдалеке и пошел к нему. Да, на четырех лапах, в общем, как кот. Одна из лап... ну да, лап... болела, больно было наступать, но я был такой лёгкий и всё-таки добрался. Потом из дома вышел профессор Снейп, но я совсем его не узнал... И...

Гарри снова стал заливаться краской. И — что? Снейп взял его на руки?

Дамблдор тактично сменил тему.

— Ты специально искал профессора Снейпа, Гарри?

— Нет! — воскликнул парень, после чего виновато взглянул на учителя. — То есть, я даже не знал, где вы живете, профессор. Я не думал ничего такого. Кажется, я тогда вообще ни о чём не думал, только о том, что нужно как-то спастись...

Он был удивлен, когда учитель зелий не стал насмехаться, заметив, что мальчишка вообще никогда не думает, а лишь задумчиво покачал головой.

Без сомнения, Гарри слышал в голове голос, который и привел его в дом профессора, но этот голос был больше похож на внутренний, ничего общего с Империо или видениями, которые насылал Волдеморт. В то же время... Парень взглянул на запястье. Да, браслет был по-прежнему на нем, такой странно знакомый.

— В тот вечер произошло кое-что особенное! Я надел браслет, который мне прислала Гермиона! — он показал браслет. — Судя по её письму, именно он вел меня к кому-то, кто был способен помочь мне!

— Именно так, мой мальчик, и даже с бóльшим успехом, чем можно было ожидать! Нужно будет не забыть поблагодарить эту исключительную волшебницу, Гарри. Возможно, она спасла тебе жизнь.

Гарри ошеломленно смотрел на браслет. Значит, он и вправду в тот вечер был в серьёзной опасности. Из-за дяди, конечно, но было ещё что-то, тёмное, угрожающее...

Неожиданно он почувствовал себя ужасно усталым.

— Гарри? — в голосе послышалось беспокойство. — Всё в порядке?

Он заметил, как силуэт Человека в Чёрном быстро приближается, но зрение неожиданно затуманилось. И мысли тоже...

Мощным ударом вернулась головная боль, гораздо сильнее, чем раньше. С криком парень схватился за шрам, дернув головой.

Голос... красные глаза... Волдеморт был доволен. Нет, он был в восторге!

— Поттер! — напряженный взгляд с ликованием вламывался его мозг. — Поттер, как я скучал по тебе!

Гарри чувствовал, как безумный смех и ненависть волнами чистой боли проходят сквозь тело, и пытался расцарапать шрам, откуда они исходили.

В какой-то момент, показавшийся бесконечным, не существовало ничего, кроме этих глаз, и смеха, и боли в шраме... Где-то далеко, будто в другом мире, раздавался голос.

Потом вдруг — одно слово — голос прорвался, и парень услышал:

— Шэди! Превращайся! Немедленно!

Он почувствовал твёрдую руку у себя на затылке и понял, что должен подчиниться. Даже если слова не значили ничего, рука несла безопасность, окончание боли...

В следующую секунду красные глаза исчезли, и мир вернулся. Не совсем тот же. Комната была прежней, и люди, находящиеся рядом, — знакомы, но всё изменилось.

Он попробовал шевельнуться и почувствовал человеческое тепло. Знакомый запах... чёрная ткань, руки, способные защитить от всего мира.

Шэди... Он снова был котом, и, пока успокаивалось сбитое дыхание, Снейп крепко прижимал его к себе.

В человеческой форме, без сомнения, парень давно покраснел бы до кончиков ушей. Но в образе Шэди...

Не думая больше ни о чем, ощущая себя в полной безопасности, он уткнулся носом в руку Человека и провалился в сон.

Медленно, стараясь шуметь как можно меньше, два человека перешли из спальни в гостиную.

Крепко прижимая к себе кота, Снейп устроился перед камином. Шэди любит тепло...

Профессор знал, что не смог бы вынести страданий животного, но Поттер... нет, Гарри... Когда он закричал и, прижав руки ко лбу, свалился на кровать, Северус не ожидал, что так прихватит сердце.

На какую-то секунду казалось, что ничего не выйдет, мальчик не услышит, и у Снейпа вырвалось имя... И Поттер, нет, теперь — Гарри, — откликнулся на его голос. Он превратился, разрывая связь с Тёмным Лордом.

Профессор схватил кота, не думая, что рискует быть оцарапанным. Он был почти уверен, что видел... Это точно был взгляд Гарри, который промелькнул перед тем, как парень превратился.

Северус вздохнул. По крайней мере, сейчас Шэди мирно спит. День был чрезвычайно богат потрясениями, и, слава Богу, Гарри удалось превратиться в кота до того, как Волдеморт нанес им визит вежливости.

— Что ж, один вопрос выяснен, — спокойно сказал профессор. — Тёмный Лорд знает, что Поттер жив.

Дамблдор кивнул:

— С одной стороны, это неплохо, он не будет распространять слухи о смерти мальчика. Но в то же время положение Гарри становится очень опасным.

Снейп задумался. Да, именно... Защита исчезла, и Волдеморт знал об этом. Следует быть очень осторожными...

Северус не сомневался, что метка ещё до конца дня даст о себе знать и необходимо придумать подходящую ложь для Тёмного Лорда. Конечно, ничто не сможет его удовлетворить... но, если господин поймет, что Снейп знает, где Поттер, всё серьёзно осложнится.

Дамблдор растроганно смотрел на профессора и его кота. Как только Гарри превратился, Северус схватил зверька и крепко прижал к себе, будто защищая от любой внешней угрозы... собственно, так оно и было.

Сейчас кот спал, прижавшись к груди зельевара, уткнувшись носом в мантию и полностью расслабившись. Профессор машинально гладил его шёрстку, озабоченно глядя на огонь. Снейп забыл о присутствии директора, все его мысли были заняты котом, которого он назвал Шэди.

Кот, которого он спас, и к которому привязался. Мальчик, о чьём ужасном детстве он узнал только сегодня...

— Вы злитесь на меня, Северус? — неожиданно спросил Дамблдор.

Удивленный, профессор поднял голову.

— Злюсь? Из-за Поттера?

Дамблдор кивнул.

Снейп не успел обдумать вопрос, но неожиданно понял, что уверен в ответе.

Да, он злился. Очень.

В ту же секунду его руку обожгла боль, и ответ потерялся в рычании.