Давай снова (гет)

Примечания:

Жду ваших комментариев

Сириус ждал Гарри у ворот. — Дамблдор был в ярости, когда узнал, что ты оставался со мной все лето. Он хотел, чтобы я отправил тебя провести несколько недель на Тисовой. Я сказал ему, что твои родственники переехали и не оставили адреса. Это практически вынудило меня взять на себя твою опеку. — Он усмехнулся, вспомнив предыдущую конфронтацию.

— Я уверен, что он совсем не доволен, — сказал Гарри, едва сдерживая улыбку.

— Он не такой. Он хочет увидеть тебя, как только ты закончишь ужин. Мы оба, на самом деле, — подтвердил Сириус.

— Я надеюсь, ты укрепил свои окклюменционные щиты летом, — сказал Гарри.

У Сириуса была хищная улыбка. — Я пошел ещё дальше. В гримуаре Блэков есть несколько вариаций окклюменции, некоторые довольно неприятные. Я думаю, что мы скоро увидим, на что они способны.

* * *

Во время сортировки не было никаких сюрпризов. Луна, как и ожидала, поступила в Когтевран, а Джинни была распределена в Гриффиндор, как и остальные ее братья. Гарри был несколько разочарован, узнав, что Рону каким-то образом удалось сдать экзамен и остаться со своими однокурсниками. Что ж, для него было бы довольно унизительно учиться в одном классе со своей младшей сестрой. Гарри подозревал, что в таком случае она стала бы лучшей ученицей. Что ж, она не могла быть намного хуже.

Неудивительно, что Рон предпочел сесть рядом с Гарри. — Как твои оценки? — Гарри спросил его.

— В основном пятерки. Я провалился на зельеварении, но мама поговорила с профессором МакГонагалл, и она сказала, что даст мне еще один шанс. Я действительно не понимаю всей этой суеты из-за оценок. Это все так скучно! — в словах Рона тоже не было удивления.

— Как твои? — спросил Рон, подумав.

— Я справился довольно хорошо. Сириус сказал, что у меня все получалось так же хорошо, как у моей мамы в нашем возрасте. — Гарри был рад не ставить никаких конкретных оценок. Для Рона это, похоже, не имело значения.

— О, … Интересно, будет ли у нас в этом году еще один учитель ЗОТИ — Рон не стал вдаваться в подробности. На столе появилась еда, и это, безусловно, было интереснее, чем оценки или любой другой школьный вопрос, по крайней мере, для Рона.

* * *

Сириус подошел к нему, как только ужин закончился. Он вежливо поздоровался с Невиллом и Роном и подмигнул Гермионе, когда выводил Гарри на улицу. Им потребовалось совсем немного времени, чтобы добраться до кабинета директора. Дамблдор уже ждал там, оставив дверь открытой.

Как только они сели, директор повернулся к Гарри. — Я думал, что ты останешься со своими родственниками на лето. Почему ты туда не поехал?

У Гарри была готова его история. — Ну, они не пришли за мной, и я не мог пойти туда один. Родители Гермионы были достаточно любезны, чтобы пригласить меня пойти с ними. Затем я попытался позвонить своей тете, но никто не ответил. В конце концов, Сириус приехал и забрал меня к себе домой, так как он узнал, что Дурсли переехали.

Дамблдор раздражённо вздохнул и сквозь зубы произнес. — Я не знаю, что на них нашло. Им объяснили, что им нужно оставаться там, пока тебе не исполнится семнадцать. Зачем им поступить иначе?

Гарри ответил, хотя это был скорее риторический вопрос. — Они магглы. Что бы ты им ни сказал, это всего лишь слова старого «чудака», как они называют волшебных людей. Почему они должны слушать кого-то, кого они не знают и кто им безразличен?

Дамблдор, казалось, немного подумал, а затем снова раздражённо вздохнул. — Возможно, это правильное объяснение, особенно с тех пор, как соседи начали сплетничать, думая, что они незаконно избавились от тебя. Хотя жаль. В том месте были лучшие чары для твоей защиты. Когда твоя тетя уехала, а ты не проводишь там время, они обязательно рухнут, или, возможно, уже рухнули.

Дамблдор снова вздохнул. — Могу ли я знать, что ты теперь живешь в доме Сириуса?

— Да. Поскольку я больше не был нужен моей тете, он взял меня под опеку, и я очень доволен этим. — Гарри не нужно было притворяться счастливым.

— Приятно слышать. Ты также должен знать, что я твой магический опекун. Это значит…

Сириус прервал. — Поправка. Ты никогда не был его опекуном. Как только мне официально назначили маггловскую опеку над Гарри, я подал заявку и на магическую. Это было предоставлено мне без проблем, так как был обряд крестничества. Теперь я опекун Гарри как в маггловском, так и в волшебном мирах.

Дамблдор на мгновение потерял маску «доброго дедушки Дамблдора», показывая свою злость. Он немедленно восстановил контроль. — Ну, это было… неожиданно, мой мальчик. Я предполагаю, что ты тоже доволен этим.

Гарри энергично кивнул.

Дамблдор все еще не казался довольным ситуацией, тем более что у него не было никакого альтернативного плана для такой ситуации. Он просто со злостью отмахнулся от них обоих.

* * *

— Как все прошло? — Гермиона спросила его, как только у нее появилась возможность.

Гарри пожал плечами. — Ну, я думаю. Дамблдор был недоволен тем, что Сириус стал моим опекуном, но думал, что у него все еще есть магическая опека. Когда ему сказали, что это тоже дело рук Сириуса, он был слишком удивлен, чтобы что-либо предпринять. Я подозреваю, что ему потребуется несколько недель на планирование новых ходов, прежде чем он попытается что-либо предпринять.

— Что ж, это даст тебе еще немного времени, чтобы усовершенствовать свои окклюменционные щиты.

* * *

После суда над Сириусом Гарри хотел также разобраться с Амбридж. То, как он это видел, исходя из воспоминаний о своем другом «я», она была едва ли не хуже Волдеморта. В то время как он хотел доминировать над миром любыми возможными средствами, ей нравилось мучить студентов Хогвартса, а позже и всех магглорожденных. С тех пор он был слишком занят другими делами, но начало семестра показалось ему подходящим временем для решения этой проблемы. Он подумал, что, если она потащит с собой Фаджа, это тоже не будет потерей. Коррумпированный министр, согласно тем же воспоминаниям, был препятствием в борьбе с темным лордом, будучи легко купленным Малфоем и ему подобными и не желая делать ничего, что могло бы взбудоражить общественность или замедлить приток денег в его карманы.

— Я думаю, еще не слишком рано разбираться с розовой жабой, — сказал он Гермионе.

— Что ты имеешь в виду? — спросила она.

— Я подумал, что то, как мы обошлись с Краучем, могло бы пригодиться и для этого, — предложил он.

Гермиона долго обдумывала эту идею. — Мы должны быть осторожны. Ты знаешь, она очень близка к министру, и он, возможно, захочет защитить ее.

— Нет, если это тоже касается его. Я не думаю, что он сможет выйти чистым, но, насколько я знаю, он позволит ей утонуть, пока верит, что это удержит его на плаву.

— Это довольно циничный взгляд на проблему, — прокомментировала Гермиона.

Гарри пожал плечами. — Это политика. Нам придется сформулировать наше письмо очень осторожно, чтобы оно только подразумевало, что такой коррумпированный помощник выставит министра в ложном свете и что у общественности не должно сложиться неверного впечатления о нашем «прославленном» министре.

— Это совсем по-слизерински с твоей стороны, — усмехнулась она.

— Ну, ты уже знаешь, что мне его предлагали.

* * *

Им потребовалось еще две недели, прежде чем они закончили формулировать письмо мадам Боунс к своему удовлетворению. На всякий случай они также подготовили письма для Пророка и Придиры, на случай, если Министр замнет это. Гермиона не верила, что он осмелится, но Гарри хотел убедиться.

И снова мадам Боунс оказалась очень эффективной. Всего две недели спустя «Пророк» был украшен изображением розовой жабы в наручниках, а заголовок гласил: «Старший заместитель министра, Амбридж, арестована за взятку и шантаж». Во втором заголовке, набранном более мелким шрифтом, говорилось, что «Министр Фадж взял отпуск на время расследования». Хотя никто из них еще не был осужден, Гарри счел это значительным шагом к победе.

* * *

Внизу, в поместье, Волдеморт не был уверен, что делать. Тело, в котором он находился больше года, умирало. Целители, которые проверяли его тем утром, не были уверены, доживет ли оно вообще до конца дня. Он не был уверен, что с ним случится, если это тело умрет. Что бы ни привязывало его к этому телу, казалось, не ослабевало, и он даже не мог приказать кому-нибудь отменить это, не зная, что это было. С другой стороны, его слабость, казалось, указывала на то, что по крайней мере некоторые из его крестражей были скомпрометированы. Что, если бы они были уничтожены? Смог бы он выжить без них, если бы это тело умерло?

Затем он подумал о Темной метке. Он не был уверен, что сможет получить к ней доступ издалека в своем нынешнем состоянии, но он не видел никакой другой альтернативы. Ну, был один невыразимец, который был в его ближайшем окружении. Он был достаточно близок, чтобы быть вызванным через эту метку.

Волдеморту потребовалась большая часть его оставшихся сил, чтобы призвать Яксли, которого он знал по работе в Министерстве, в постель Квиррелла. — Покажи мне свою метку, — прошипел он в едва слышной тишине.

Яксли не был слишком удивлен вызовом. Как и другие «одержимые» Пожиратели Смерти, он знал, что Темный Лорд ранее не умирал полностью, и подозревал, что Темный Лорд почти бессилен, но все равно не осмелился ослушаться. Наказание за неповиновение могло быть чрезвычайно болезненным. Он сделал, как просили. Он поднял свой левый рукав и показал метку.

— Подвинь ее ближе к моей руке, — услышал он шипение.

Он подвинул его как можно ближе к руке рядом с собой. Один палец медленно двинулся вперед и нажал на отметину. Это все еще было очень больно, но и очень недолгое. Яксли не знал, что Волдеморт пытался высосать из своих последователей как можно больше силы, но в панике он неправильно это спланировал. Он забрал больше всего у самого близкого ему человека, хотя каждый отмеченный Пожиратель Смерти тоже пострадал.

Яксли умер от магического истощения менее чем через минуту после того, как палец нажал на его Темную метку. Других пожирателей Смерти, которые были в Министерстве или рядом с ним, постигла похожая участь. Другие, в большом Лондоне, также потеряли большую часть своей магии. Лишь немногие дожили до следующего дня. Те, кто был дальше, пострадали не так сильно. Большинство из них болели в течение нескольких дней, вплоть до недели, но в конечном итоге выздоравливали, хотя их левая рука доставляла им боли до конца жизни.

Малфою и Снейпу не повезло встретиться в тот день в Лондоне; Нотт был в гостях у Макнейра в министерстве; Эйвери понадобились кое-какие припасы с Косого переулка. Только Крэбб-старший и Гойл-старший остались дома, далеко от Лондона.

Волдеморт забрал все, что мог, но этого было недостаточно, и быстрая смерть Яксли удивила его. После смерти этого слуги у него не было возможности высасывать больше силы, а то, что у него было, истощалось почти так же быстро, как и поступало.

Квиррелл, наконец, умер примерно через час, но две души покинули его тело и были изгнаны на другой план существования. Один из них, Квиррелл, принял это как освобождение от мучительного существования, которое он вел с тех пор, как забрал душу Волдеморта. Другой кричал в знак протеста и ярости, не желая признавать поражение, не желая принимать неизбежное — безрезультатно.

* * *

Заголовок следующего дня гласил:

«Таинственная болезнь унесла жизни нескольких добропорядочных граждан и уложила в постель еще многих».

Гарри с интересом просмотрел список умерших и больных. Он знал их всех. Каждый из них был Пожирателем Смерти. Ему не было жаль ни одного из них. Ему было жаль только их детей, ну… большинство из них. Было трудно испытывать жалость к Малфою, хотя он не мог сказать, что много знал о молодом Нотте. Оба отсутствовали за завтраком, как и довольно многие из факультета Слизерин, хотя позже он узнал, что некоторые ученики из других факультетов также пострадали.

— Что это за таинственная болезнь, у тебя есть какие-нибудь идеи? — он тихо спросил Гермиону.

Она улыбнулась. — Поскольку ничто не удерживало душу Волдеморта на этом плане, как только Квиррелл умер, ему тоже пришлось умереть. Вероятно, он пытался высосать силы из своих последователей, чтобы победить Смерть. Похоже, он потерпел неудачу.

Она указала на небольшую заметку на одной из внутренних страниц газеты. «Бывший профессор Квиррел скончался вчера от своей необъяснимой болезни, находясь в ДМП. Его тело было передано родственникам для захоронения.»

Ни в основной статье, ни в анонсе не упоминалась Темная метка, которая была замечена на всех жертвах.

* * *

Эти «печальные» события не повлияли на расследование Амбридж, которое, как оказалось, выявляло все больше и больше коррупции в министерстве. К сожалению, эта таинственная болезнь также унесла многих подозреваемых, но не раньше, чем ДМП нашла все соответствующие документы и другие уличающие доказательства. Мадам Боунс была удивлена, что трое авроров также оказались среди жертв этой болезни, но почувствовала большое облегчение, избавившись от трех Пожирателей Смерти, скрывавшихся у нее на службе. Конечно, официально об этом никогда не упоминалось.

Хотя расследование все еще шло полным ходом, уже было собрано более чем достаточно информации, чтобы осудить Амбридж и отправить ее в Азкабан до конца ее жизни. Суд был назначен быстро. На суде Амбридж отказалась от сыворотки правды и заявила: — Все, что я делала, было в пределах моих полномочий и с полного ведома и одобрения министра.

К несчастью для нее, министр Фадж исчез через два дня после ее ареста, и никто не знал, куда он делся. Ее приговорили к десяти годам тюрьмы за каждый случай подкупа и двенадцати за каждый случай шантажа, в общей сложности она получила более семисот лет тюрьмы. Никто не ожидал, что она когда-нибудь выйдет из этого.

Гарри не был рад услышать о большинстве других людей, заключенных в тюрьму или казненных в результате его предыдущих инициатив. В этом случае он на самом деле злорадствовал.

— Жаба получила по заслугам! — сказал он с удовлетворением. Гермиона только нерешительно кивнула, несмотря на согласие с ним.

* * *

Дамблдор был достаточно мудр, чтобы увидеть связь между некоторыми событиями. Он скорбел о потере Северуса, но это явно было результатом ношения Темной Метки. Его источники сообщили ему, что у каждой из жертв была эта метка, и она, казалось, сжигала их плоть, прежде чем вызвать их смерть. У тех, кто только заболел, также была метка, оставляющая глубокие порезы на руках и вызывающая различные уровни магического истощения. Он не осмеливался поверить, что это действительно конец Волдеморта, поскольку он не мог видеть руку Гарри в этом, но все признаки, казалось, указывали, что это так. Что ж, ему нужно будет подумать об этом, когда у него будет немного свободного времени. Если он его не найдет, это произойдет только во время летних каникул. Ну, это не казалось срочным.