Любовь не с первого взгляда (гет)

его мнению, даже самая сложная дипломатическая операция была менее напряжённым явлением, чем такой вот публичный выход — а ведь ему теперь придётся привыкать ко всей это шумихе.

К концу пути Канлару уже ощутимо хотелось кого-то убить; а вот Кая выглядела непритворно оживлённой. Перед большим приёмом у них было несколько минут на то, чтобы немного прийти в себя, поправить костюмы и освежиться.

— Как вы от этого ещё с ума не сошли? — искренне удивился Канлар, массируя виски: от шума и пестроты у него явно начиналась мигрень.

Королева посмотрела на него несколько непонимающе, потом спохватилась:

— А, это вас с непривычки. Да, иногда бывает трудно. Но ведь это люди, ради которых мы с вами живём, ради безопасности и счастья которых мы работаем ежедневно. Меня очень поддерживает, что они так радуются за меня — в такие моменты я чувствую, что всё это не зря, — сентиментально улыбнулась она.

— Я об этом как-то не подумал, — растеряно признался Канлар, которому толпа казалась просто безликим чудовищем, целью которого было оглушить и ослепить.

Королева рассеяно сделала внутри своих мыслей пометку о том, что супруга было бы неплохо обучить азам правления, потому что, кажется, у него нет представления о том, что есть королевская власть, к отправлению коей и он теперь имеет прямое отношение.

— Ну, сейчас-то вам будет веселее, — с оптимизмом отметила она.

На торжественный приём было приглашено всё министерство внешней разведки в полном составе — Кая предположила, что их поздравления будут Канлару куда приятнее, и оказалась права.

Наверно, если бы не поддержка друзей, Канлар бы на этом приёме тронулся умом — от бесконечной вереницы счастливых лиц, каждое из которых жаждало высказать свои поздравления и удостоиться нескольких минут внимания. Да, кого-то из этих людей Канлар знал, кого-то хотя бы случалось видеть, но большая часть оставалась для него незнакомцами. Королева же, напротив, явно помнила каждого, и каждому новому человеку сияла навстречу самой искренней улыбкой.

По правде говоря, у Каи сегодня и в самом деле случился праздник: она повидалась со многими знакомыми, некоторых из которых не видела годами. Если для Канлара каждое новое лицо было лишь докучной пятиминутной задержкой, то для Каи это был тот или иной приятный привет из прошлого, воспоминание о встрече или событии, дружеский взгляд или слова единомышленника — перед её глазами прошла чуть ли не вся её жизнь.

Приветствия и поздравления, с перерывом на торжественный обед, заняли весь день. Но даже праздник не помешал королеве заниматься делами.

Во-первых, накопились вопросы за пять дней отсутствия — подробно их планировалось обсудить завтра на совете, но некоторые документы требовалось подписать срочно. К счастью, старый канцлер был опытен в подобного рода делах, и легко выбрал момент, когда у королевы выделилось несколько минут.

Во-вторых, на празднество приехали троюродные родственники в почти полном составе — не было только одного престарелого дядюшки и одной племянницы в положении. Особенно отличился дядя — двоюродный брат отца Каи, глава ветви, — который громогласно поздравлял Канлара с вхождением в семью и даже полез панибратски обнимать его. Новоявленный член семьи от такого напора даже растерялся, а вот Кая, похоже, ожидавшая чего-то подобного, ледяным тоном осадила родственника:

— Ваша светлость, — жёстко, но незаметно для окружающих прихватила она его за руку, не давая докончить неуместный жест, — его величество положено приветствовать иным образом.

Непривычное титулование резануло слух всем, и только королева в своей невозмутимости выглядела так, как будто называла мужа величеством уже лет пять, и просто стремится уберечь провинциальную родню от этикетной оплошности.

Дядя скрипнул зубами и раскланялся по всем правилам регламента.

Молодой князь — возможный жених — тоже отличился в свойственной их ветви манере. Поздравляя королеву, он умудрился втиснуть сожаления по поводу их несостоявшегося союза, что было прямо-таки уже на грани приличий.

Кая, впрочем, даже и бровью не повела; очаровательно улыбнувшись, она медовым голосом почти пропела:

— Не грустите, князь, я скоро вас утешу, — хитро поглядела на мужа и добавила: — У его величества превосходные связи при других королевских домах!

Князь не позволил себя смутить, вернул королеве обаятельнейшую улыбку и вставил ответную шпильку:

— Ну, если уж анжелец берётся сватать, то дело беспроигрышное, — имея в виду особую страсть анжельцев к сводничеству, которая в их стране не считалась чем-то зазорным, а вот в Райанци казалась несколько бесцеремонной.

— А я вас, ваша светлость, не как анжелец сосватаю, а как дипломат, — включился в обмен любезностями Канлар.

Все трое ещё с полминуты постояли, вежливо улыбаясь друг другу, после чего троюродные отошли.

Вслед им Кая еле слышно фыркнула: манера родственников её скорее забавляла, чем раздражала. В конце концов, никаких реальных неприятностей трону они не доставляли, а что язык бойкий — так это семейное.

После многочисленных приветствий и поздравлений предполагался ещё и бал. К счастью, от молодых требовалось лишь открыть его танцем — после чего они могли быть свободны. Полноценный вечер с их участием предполагался только на третий день праздника — и слава Богу, потому что даже и полную положительной энергии Каю уже начинало пошатывать от усталости, что уж говорить о несчастном Канларе, который к концу действа улыбался уже весьма напряжённо.

Оттанцевав положенное, они под шум рукоплесканий и поздравлений смогли, наконец, уйти.