Университет языков (гет)

Весна прорастала первой травой, клейкими листочками, распускалась цветами, проливалась тёплыми майскими дождями. Но Ниа смотрела на весну из окна своей комнаты. Даже не смотрела — равнодушно пробегала взглядом. Просто кто-то сменил картинку за стеклом. Не важно, не интересно, не нужно.

Важным было другое. Учить язык и переводить книгу. Всё.

Сразу после заседания кафедры она подошла к заместителю ректора и попросила недельный отпуск в середине месяца. Доминик поворчал, но отпуск дал.

Не один он казался недовольным. Профессор Сатабиша продолжал преподавать ей язык Аин, но с каждым разом Ниа чувствовала, как они всё больше отдаляются. Занятия превратились в настоящую муку для обоих. Хидори смотрел на неё грустным, разочарованным взглядом, а она пряталась за тетрадью и делала вид, что ничего не замечает. А иногда Ниа охватывало ощущение какой-то безнадёжной обиды. Даже когда Эридан ушёл из университета, профессор продолжал любить и защищать его! А её... «Но, — останавливала она себя, — профессор понимал поступки Эридана. А тебя он не может понять...» Эридан был наполнен любовью к сестре, желанием изменить мир, а она… словно теряла всё, чему он учил, постепенно становясь пустой.

Даже Венатор начал беспокоиться. Перед отпуском он спросил Ниа:

— Как твои уроки с Хидори Сатабиша?

— Плохо, — коротко ответила она.

— Я же говорил, ты должна продолжать заниматься с ним, — нахмурился Венатор.

— Вы сами придумали эти дурацкие правила! Разрешите сказать ему правду, и он перестанет сердиться на меня.

— Нет, разрешить сказать правду я не могу, — протянул Венатор. — С другой стороны... это даже любопытно.

— Что любопытно?

— Его отношение к тебе.

— Здесь нет ничего любопытного. Профессор страдает! Он думал, что знает меня, а теперь...

— Ну, — улыбнулся он, — это обычное наказание для тех, кто слишком сильно жаждет совершенства.

— О чём вы?

Иногда Венатор казался ей сумасшедшим.

— Увидимся, когда вернёшься. Спокойных тебе ночей, — он снова улыбнулся.

Его улыбка раздражала Ниа. Последнее время её всё раздражало. За месяц она сильно продвинулась в изучении древнего языка, но это не помогало в переводе книги. Тексты были полны запутанных аллегорий, которых она не понимала. Правда, ей удалось полностью перевести способ обработки одного элемента, но название самого элемента оставалось загадкой. Здесь не было никаких легенд, только одно слово. Казалось, чего легче? Но никто не знал этого слова! В словаре оно, конечно, отсутствовало. Она как бы невзначай спросила и профессора Сатабиша, и Венатора, но они тоже не знали.

У Ниа опускались руки. Какой смысл учить язык, если ты не умеешь переводить? Умом она понимала, что это просто один из кризисов. В изучении иностранного языка их бывает много, нужно потерпеть — и всё пройдёт. Но сейчас она учила язык не для души, у неё была конкретная цель, от которой зависели жизни людей. И времени терпеть почти не оставалось.

* * *

В Порриме светило солнце: весна добралась и до этого дождливого города. Залитый тёплыми лучами, он казался говорящим. Это тихо шептались маленькие речушки, и в их журчании Ниа слышалось утешение.

Ели в больничном саду покрылись молодой хвоей, а клумбы запестрели цветами. Над ними уже летали первые бабочки.

Доктор Залюбер ушёл на обход, но дверь кабинета была открыта, поэтому Ниа присела на стул и стала ждать.

— Ниа! — в кабинет заглянул молодой доктор в очках.

— Абель, привет! — улыбнулась она.

— Когда ты приехала?

— Только что.

— Ждёшь Отто?

— Да.

— Я позову его.

— Не надо, я не очень тороплюсь.

— И завтра утром тебя не надо везти в университет? — он тоже улыбнулся.

— Надеюсь, что нет.

— Ладно, мне пора. Ещё увидимся! — он почти ушёл, но потом вернулся, посмотрел на девушку и сказал. — Спасибо.

— За что? — удивилась Ниа.

— Отто мне рассказал.

— Рассказал?

— Работы идут в две смены, к июлю должны закончить. Перевезём туда больных и начнём делать ремонт здесь.

— А... — с облегчением вздохнула Ниа, поняв, что он говорит о деньгах.

— Ты... молодец, — он пожал ей руку и убежал.

Ниа снова опустилась на стул.

Через полчаса пришёл доктор Залюбер.

— Ниа? Что вы здесь делаете? Почему мне никто не сказал, что вы приехали?

— Доктор, вы говорите так, словно я принцесса какая-то, — проворчала девушка.

— Принцессу я бы ждал с меньшим нетерпением и встретил бы с меньшим почтением, — сказал Отто.

— Пожалуйста, — взмолилась Ниа, — не надо! Я вовсе не такая молодец. Сегодня приехала только Джину навестить... Тот человек... у него не получается... перевести книгу.

— Ниа, я ещё в прошлый раз понял, что книгу переводите вы. Да и Абель подтвердил, что вы всю дорогу сидели над словарями, — серьёзно произнёс доктор.

Ниа опустила голову, лихорадочно соображая, что делать: лгать дальше или сказать правду?

— Не говорите, если не можете.

— Не думайте, пожалуйста, что я хочу славы или... — вскричала она. — У меня нет выбора!

— Я никогда так не думал,- сказал Отто. — Тот человек... он всё-таки существует?

Ниа молчала.

— Не отвечайте, конечно, существует. Вы не знали этого языка. Если бы вы просто нашли старый учебник, то отдали его и книгу кому-нибудь другому, так как считаете себя не очень способной. Значит, учебника нет. Тот человек учит вас языку и по какой-то причине запрещает рассказывать другим.

— Похоже на бред, — прошептала она.

— Но если он знает язык, почему сам не переведёт книгу?

Ниа молчала.

— А я действительно совсем не способная, — грустно сказала она, наконец. — Ничего понять не могу… Как это вообще можно понять?.. Вот, например, один текст начинается словами, — она достала свои записи и прочитала: — «Возьмите букву «и», бросьте в кипящую воду и варите пятнадцать минут». Разве буквы можно бросать в воду и варить?.. О господи! — вскричала вдруг она. — Какая же я глупая!

— Что случилось? — испуганно спросил доктор Залюбер.

— Буква «и»!.. Когда я только приехала в университет, на первом заседании Солус рассказывал о древнем языке, в котором буквы обозначались цветами! Он перечислил весь алфавит...

— Вы помните, что обозначает «и»?

— Сейчас вспомню. Она есть в моём имени... Как же это было?.. Цветок... цветок у озера, капли клюквенного сока... Клюква! Буква «и» означает клюкву! Теперь понятно! — она быстро начала читать переведённый отрывок. Отто записывал за ней.

— Вот видите, а говорили неспособная, — радостно улыбнулся доктор, когда они закончили. — Нашли ещё один элемент.

— Правда... как же я сразу не поняла... — смущённо пробормотала Ниа.

— Вам нужно больше верить в себя, — сказал доктор Залюбер.

— Постараюсь... Я пойду к Джине.

— Она в саду.

Настроение у неё поднялось. Она вспомнила своё первое заседание кафедры. Заместитель ректора потом ещё смеялся, что она так внимательно записывала слова Солуса.

— Здравствуйте! — произнесла по-лабрийски одна из медсестёр.

— Здравствуйте, — удивлённо ответила Ниа. — А откуда вы... Лейла? Это ты? Что ты тут делаешь?

— Я тут работаю, — сказала девушка, — моя сестра тоже. А младшая осталась помогать маме.

— Работаете? Вы работаете в больнице? Но почему?

— Антос сказал, надо помогать. И мы ехали.

— Лейла…

— Брат не заставлял нас. Мы сами хотим работать. Мы много учимся здесь. Как ухаживать за больным, какие лекарства... Потом это нужно для Матара.

— Ты стала очень хорошо говорить по-лабрийски, — похвалила Ниа.

— Ваша подруга учит меня. Она за-ме-ча-тель-ный преподаватель! — Лейла по слогам произнесла трудное слово.

— Это точно! А где она?

— Там, за деревьями.

Ниа пошла в сторону, куда указала Лейла.

Джина сидела на скамейке и читала книгу. Увидев Ниа, она радостно замахала рукой.

— Привет!

— Привет, — Ниа села рядом с ней.

— Сумела вырваться с работы?

— Да, взяла маленький отпуск.

— Молодец! А у нас тут так интересно. Знаешь, к нам приехали сёстры твоего ученика!

— Да, я встретила Лейлу. Она сказала, что ты замечательный преподаватель.

— Решила вспомнить, чему меня учили в университете, — небрежно проговорила Джина, но на губах была довольная улыбка.

— Неправда, ты ничего и не забывала. Она говорит лучше, чем её братья! А ведь прошло меньше месяца.

— Девушки — умнее, это факт! И почему Тихэ никак не хочет этого признать?.. Как у него там дела... Наверное, уже стал помощником министра, — во взгляде промелькнула жадная зависть. Она бы тоже могла многого добиться, если бы не... — Антос тоже приезжал пару раз, — сказала Джина, глядя в небо. — Хороший юноша. Красивый. И так на меня смотрит... Я, наверное, сволочь, но мне всё равно. Я ещё многое хочу попробовать. Знаешь, я составила список вещей, которых никогда не делала. Длинный вышел. Некоторые сделать уже никак не удастся... Прыгнуть с парашютом, сыграть роль в кино… Всё-таки я хотела бы сняться в кино... Но то, что я ещё могу получить, я обязательно получу!.. Интересно, я доживу до дня рождения?

Ниа сидела, низко опустив голову. Во рту была горечь, в глазах стояли слёзы.

— Говорят, лето будет солнечным и жарким. Это хорошо, я люблю солнце, — Джина откинулась на скамейку, положив книгу на колени.

— Что ты читаешь? — спросила Ниа.

— Антос дал, книга про Матар. На албалийском... Красивая страна, но названия там — язык сломаешь.

— Ой, вот я бестолковая!

— Что такое?

— Хотела спросить у доктора Залюбера одно слово и забыла. Ладно, потом.

Они долго сидели на солнечной скамейке, потом Лейла позвала на обед. По дороге Ниа зашла к Отто.

— Извините, я хотела спросить у вас значение слова... — она покопалась в своих записях и прочитала длинное название. — Не знаете, что это?

— Это старое название одного вещества. Его можно использовать в разных целях, в том числе, и в медицинских.

— А сейчас его можно найти?

— Оно очень дорогое, сейчас возможность производить его есть только у Албалии. Мы используем более дешёвые препараты.

— Но в книге написано именно это слово! Нельзя использовать другое вещество!

— Это тоже элемент?

— Да, я никак не могла перевести, у всех спрашивала...

— Сейчас оно по-другому называется, а старое название известно только медикам, да и то немногим... Но достать его будет сложно. Даже если предложить большие деньги, Албалия может не захотеть продавать его. Скажет, что это угроза их национальной безопасности... Ладно, я что-нибудь придумаю.

— Знаете, один из наших студентов сейчас учится у известного албалийского скрипача, — у Ниа появилась идея.

— У Сонара Ферри?

— Да! Он любит музыку, значит, у него должна быть душа. Если попросить этого человека помочь...

— Давайте попробуем. Вы сможете встретиться с вашим студентом?

Ниа быстро кивнула.

— Если я уеду сегодня вечером, то завтра буду в Албалии. Завтра суббота?.. Да... Поговорю с господином Ферри и успею к среде вернуться в университет. Кто-нибудь сможет отвезти меня?

— Попросим Абеля.

— Я стану вечным его пассажиром, — вздохнула она.

* * *

Извинившись перед Джиной за внезапно возникшие срочные дела, Ниа уехала вместе с Абелем. Вечер быстро превратился в ночь. В темноте пролетали фонари, окна домов, огни далёких заводов. Ниа с детства обожала ночные поездки, но сейчас всё это потеряло значение. Важна была только цель.

— Я не смогу довезти тебя до Альнаира, моя виза в Албалии недействительна, — сказал Абель. — Но ты сядешь на экспресс и через два часа будешь там.

— Спасибо большое. Прости, что отрываю от работы.

— Моя смена уже закончилась.

— Тем более, тебе надо отдохнуть...

— Ничего, ещё успею, — улыбнулся молодой человек.

Некоторое время они ехали молча.

— Абель, ты веришь в себя? — спросила вдруг Ниа, вспомнив разговор с доктором Залюбером.

— Я же врач, — ответил он. — Чтобы ставить диагноз, назначать лекарства, я должен верить в себя. Наши профессии похожи. Нельзя ни вылечить, ни научить кого-то, если не веришь в себя.

— Да уж... — протянула Ниа.

— Не согласна?

— Согласна, конечно... — она достала словари. — Ладно, я поработаю немножко.

Когда они приехали на вокзал, было почти четыре. Ниа плохо представляла, где они сейчас находятся. Переезжая через очередную границу, она просто показывала свой пропуск и снова погружалась в книги.

Купив билет на экспресс, она попрощалась с Абелем и пошла к турникетам. Поезд уже подали под посадку, и у дверей стояли пассажиры. Их было немного, большинство предпринимателей в деловых костюмах с кейсами. Да и сам экспресс сильно отличался от обычных поездов. Формой он напомнил Ниа акулу.

Показав билет и пропуск проводнице, окинувшей её недоверчивым взглядом, Ниа зашла в вагон и села на своё место, удивлённо оглядывая салон. В таких вагонах она ещё не ездила. Конечно, за эти деньги должны быть и мягкие кресла, и цветы на столиках, и телевизоры. Приятный голос в динамиках сообщил, что поезд следует до Альнаира столицы Албалийской Федерации, потом долго оглашались правила поведения в салоне, а также услуги, которыми могут воспользоваться пассажиры.

Наконец, состав тронулся. Мужчина, сидящий напротив Ниа, разложил на столе большой ноутбук, так что ей пришлось устроить себе рабочее место на коленях.

Проводница ещё раз проверила билеты, потом по вагону прошла девушка, продающая еду и напитки. На Ниа она даже не посмотрела, очевидно, решив, что та потратила последние деньги на билет.

На экране телевизора мелькали кадры из очередного боевика. Ниа достала плеер и сделала звук громче. Странно, раньше она и представить себе не могла, что когда-нибудь уедет из Лабрии, а теперь путешествует по разным странам, даже не замечая этого.

Ниа переводила слова, пока приятный голос не сказал, что они прибывают на центральный вокзал Альнаира. Через несколько минут поезд бесшумно остановился. Сидящий напротив мужчина закрыл ноутбук и вышел из вагона. Ниа торопливо собралась и тоже побежала.

Здание вокзала оказалось огромным, она чуть не заблудилась. Повернув несколько раз не туда, Ниа, наконец, нашла выход... и очутилась в городе, полном небоскрёбов, ярких вывесок, рекламных плакатов. Дома здесь лепились друг к другу, как люди в час-пик, формы зданий опровергали все законы геометрии. Высокие изогнутые башни, огромные многоступенчатые арены, были даже дома круглые, как яйцо, и без окон. Камень и стекло, стекло и камень. Ниа подняла голову, пытаясь увидеть, где заканчивается очередное высотное здание. Страшно, наверное, жить там — на последнем этаже.

Быстро пройдя к стоянке такси, Ниа села в машину и назвала адрес. Здесь она чувствовала себя неуютно: крошечная пылинка рядом с этими великанами. Ей вспомнились горы Матара. Но тогда ощущения были другими. Горы, они ведь живые, а эти дома...

Водитель долго возил её по городу, здания становились всё ниже, пока не сжались до обыкновенных пятиэтажек. В одной из таких жил Мэт.

Расплатившись с водителем, Ниа выбралась из машины и посмотрела на старенькое здание из красного кирпича. Ступеньки лестницы потрескались, краска на перилах облупилась. Осторожно поднявшись наверх, Ниа хотела набрать номер квартиры, но домофон не работал. Толкнув дверь, она оказалась в полутёмном подъезде. Наощупь добралась до нужной квартиры и позвонила.

Послышался торопливый топот, Мэт крикнул Байри, что сам откроет, и отпёр замок.

— Ниа? — глаза у него были точно как волейбольные мячи.

— Привет! — сказала она с заготовленной улыбкой. — Я тут ехала мимо, решила, дай загляну.

— Ниа! — он сгрёб её в охапку.

— Ой!

— Извини! Я просто... Вот чудо!.. Проходи... Байри! Байри, смотри, кто приехал!

Мальчик выглянул в коридор.

— Ниа? — удивился он.

— Привет...

— Слушай, ты располагайся, а я пойду лампочку вставлю, — быстро сказал Мэт. — Опять пацаны всё вывернули. Увижу, руки поотрываю! Я мигом!

Он убежал, а Ниа пристально посмотрела на Байри. Сможет ли его учитель помочь ей?

— Проходи, — сказал мальчик. — Бабушка как раз ужин делает.

Ниа зашла на кухню поздороваться с бабушкой Тутеллой и стала готовиться к разговору с Мэтом.

Закончив возиться с лампочкой, он усадил девушку на потёртый диван и принялся расспрашивать, как дела в университете. Ниа много говорила о Рейчел, Хидори, Рои, потом полчаса вспоминала Хаски.

— А сама-то ты как? — спросил Мэт.

— В полном порядке.

— Я так расстроился, когда ты не приехала. В этом году обязательно, договорились?

— Да, — солгала Ниа.

— Вот молодец!

— Ребяты, ужин! — бабушка Тутелла старательно выговаривала те несколько слов по-албалийски, которые выучила.

— Спасибо, бабуля, сейчас идём!

Тут в дверь позвонили.

— Я открою, — Мэт побежал в прихожую.

— Привет! — послышался тонкий голосок. — Около супермаркета свежую зелень продают, решила и вам взять.

— Поужинаешь с нами? Ко мне приехала подруга.

— Да я... как-то неудобно...

— А чего неудобного? Поужинаешь, а потом к своим пойдёшь.

— Сэкономлю одну порцию, — девушка рассмеялась.

— Точно! Давай.

— Ладно...

Она скинула обувь и на цыпочках вошла в комнату.

— Это Кайли, мы вместе в пиццерии работаем, — представил свою знакомую Мэт.

Кайли оказалась худенькой девушкой со светлыми короткими волосами. На ней были потрёпанные джинсовые шорты, футболка и клетчатая жилетка.

— Здравствуйте, — она смущённо поклонилась.

— Привет, меня зовут Ниа.

— Мэт про вас много рассказывал.

— Ребяты, ужин! — снова прокричала из столовой старушка.

— Пойдёмте, — Мэт затолкал их в тесную кухню.

Рассевшись по табуреткам, все взяли ложки и дружно начали есть суп. Бабушка Тутелла порезала зелень, которую принесла Кайли, и побросала в тарелки.

— Здорово, сразу чувствуется, что весна пришла. Спасибо! — поблагодарил подругу Мэт.

— Не за что, я мимо шла и подумала...

— У меня сегодня счастливый день, все хорошие люди мимо идут и ко мне заходят, — улыбнулся он. — Ты завтра работаешь?

— Да, а что?

— Хотел поменяться сменами. Раз Ниа приехала...

— Всё нормально, — сказала Ниа, — я с Байри погуляю. Не надо из-за меня ничего менять.

— Байри по воскресеньям занимается в школе.

— Я тренируюсь, здесь соседи ругаются. Они говорят, что стены картонные, — объяснил мальчик.

— И отлично, я съезжу с тобой в школу. Можно?

— Конечно...

— Вот мы и решили! — с излишней радостью сказала Ниа.

Мэт, нахмурившись, смотрел на неё.

Заметив его взгляд, Ниа сказала Кайли:

— Это здорово, что ты умеешь готовить пиццу. У нас около университета, где я училась, была пиццерия, мы там всегда собирались после экзаменов или на дни рождения.

— Я не умею готовить пиццу, — покраснев, пробормотала Кайли, — я официанткой работаю.

— А... ну... официантка — это тоже здорово... — попыталась сгладить неловкость Ниа. — Я вот такая неуклюжая, не смогу даже поднос донести — обязательно опрокину.

Совсем некстати вспомнился васильковый чай, пролитый у неё на ковре.

— А чем ты ещё занимаешься? — вопрос был глупым, но Ниа нужно было поскорее что-нибудь спросить, чтобы Мэт слушал ответы и не смотрел на неё.

— Я люблю рисовать, — робко сказала Кайли.

— Она потрясающе рисует! — поддержал её Мэт.

— Я бы хотела делать анимационные фильмы...

— Ты учишься на аниматора?

— Нет, я... я просто хотела бы... — девушка опустила голову.

«Какие же глупости я сегодня говорю!» — в отчаянии подумала Ниа.

— А мой дедушка был архитектором. Он рисовал очень красивые здания, правда, ни одно из них так и не построили... Но рисунки были очень красивыми. Замечательно, что ты рисуешь...

«О боже...»

После ужина Мэт пошёл проводить Кайли. Через несколько минут он вернулся и пристально посмотрел на Ниа. Та быстро надела улыбку, но он успел заметить безжизненный взгляд на бледном осунувшемся лице.

— Хорошая девушка, — сказала Ниа.

— Мы просто работаем вместе, и живёт она через дорогу.

— Всё равно хорошая.

— Крутится побольше меня. Отец умер, мать болеет, пятеро детей, а она старшая. Вот и приходится...

— Она мне очень понравилась...

— Ниа, что с тобой? — перебил ей Мэт.

— Со мной?

— Когда Кайли пришла...

— Я просто вспомнила... Солус опрокинул один раз чашку, и чай разлился по ковру...

— Ниа...

— Я увидела, как ты разговариваешь с ней, смотришь на неё, помогаешь ей, и... Никогда не думала, что я такая... Господи, неужели я завидую этой девушке? — она провела рукой по лбу. — Последнее время я совсем об этом не думаю... о любви... А тут... Сама не понимаю, что со мной. Извини, пожалуйста.

Мэт подошёл и молча обнял её.

* * *

На следующий день он рано утром убежал на работу, а Ниа с Байри позавтракали и поехали в школу.

Музыкальная консерватория, при которой учился Байри, находилась в одном из центральных районов города. Они доехали туда на автобусе, а потом несколько минут шли пешком. Школа располагалась в небольшом двухэтажном здании с колоннами.

— Если вас спросят, скажите, что вы моя старшая сестра, — посоветовал Байри.

— А Мэт кто? Старший брат?

— Ага, — он взялся за ручку стеклянной двери.

— Подожди, — остановила его Ниа. — Я хотела тебя попросить... Помоги мне, пожалуйста, встретиться с твоим учителем.

— С доктором Фэрри?

— Доктором?

— Он доктор наук, поэтому его так называют, — объяснил мальчик.

— Ясно. Мне очень нужно поговорить с ним.

— Вы поэтому приехали? — спросил вдруг Байри.

— Что?

— Вам больно, вы не хотите показывать этого Мэту, но приехали… Чтобы встретиться с доктором Фэрри?

Ниа посмотрела на мальчика. Как и Рои, он умел замечать то, чего не замечали другие.

— Помоги мне, пожалуйста. И ничего не говори Мэту, — сказала она.

Байри кивнул.

Пройдя по коридорам, покрытым красными ковровыми дорожками, они остановились около кабинета доктора Фэрри, но его там не было.

— Наверное, он в зале, — предположил Байри. — Пойдёмте.

Чем ближе они подходили к залу, тем отчётливее слышались звуки скрипки — казалось кто-то плачет один в тёмной комнате.

Мальчик подождал, пока мелодия стихнет, и осторожно открыл дверь.

— Здравствуйте, доктор Фэрри, — сказал он, подойдя к сцене, где стоял старый скрипач.

— Привет, Байри, — тёмная, цвета горького шоколада кожа собиралась в морщинки, когда он улыбался.

— Это Ниа Вирго. Преподаватель из университета, где я учил албалийский язык. Пожалуйста, поговорите с ней!

Никто не умеет просить так наивно, как дети.

— Здравствуйте! — Ниа низко поклонилась.

— Здравствуйте. А о чём мы будем разговаривать? — Сонар Ферри внимательно посмотрел на девушку.

— Байри, ты можешь оставить нас? — сказала мальчику Ниа.

— Я пойду играть, — послушно ответил он.

Ниа подождала, пока Байри выйдет из зала, и повернулась к Сонару Фэрри.

— Я понимаю, что вы меня не знаете, но я умоляю вас помочь мне! — её голос звучал как его скрипка несколько минут назад.

— Я постараюсь помочь вам, — сказал старый скрипач. — Сядьте и объясните, что произошло.

— Один врач в Ситулии пытается приготовить лекарство для больных. И ему нужно это вещество, — она показала листок с современным названием препарата. — У нас есть деньги, но если Албалия не захочет продавать его...

— А если и захочет, то запросит такую сумму... — произнёс Сонар, едва взглянув на листок. — Я знаю, что это за вещество. Какую болезнь вы собираетесь лечить с его помощью?

Ниа молчала.

— Понятно. Ответ албалийского правительства будет таким: зачем тратить драгоценный препарат на тех, кого невозможно спасти.

— Может быть, их удастся спасти, — едва слышно произнесла Ниа.

Теперь Сонар Ферри поражённо замолчал.

— А вот этого им никак нельзя говорить, — произнёс он, наконец. — Представляете, что будет с вашим доктором из Ситулии и какой бизнес устроят здесь, в Албалии?

— Тогда что же делать?

Сонар поднялся, взял свою скрипку, некоторое время смотрел на неё, потом убрал в футляр.

— Я достану для вас этот препарат, — просто сказал он.

— Но... как?

— Это мои проблемы... Не волнуйтесь, я редко обещаю что-то, но всегда держу слово.

— Спасибо... — медленно произнесла Ниа, не решаясь поверить ему.

— Понимаю, вы не знаете меня, но я прошу вас поверить мне, — проговорил с улыбкой Сонар.

— Простите, — она опустила голову.

— А вот в отношении меня вы ошиблись. Я знаю вас. Мелодия, которую я играл, когда вы вошли... Её сочинил Байри. Она о вас.

Ниа быстро посмотрела на него.

— Удивительный мальчик. С помощью музыки он может рассказать обо всём. Я теперь знаком почти со всеми обитателями вашего университета. Ну, и с Мэтом, конечно. Ещё один удивительный случай. Не часто встретишь людей, так мало знающих о себе. Вы тоже из их числа.

Своими непонятными словами доктор Ферри напомнил Ниа Венатора. Оба они были словно из другого мира. Но если один никак не желал спускаться со своих высот, то другой стоял сейчас здесь и обещал сделать по её просьбе почти невозможное.

— Спасибо вам, — прошептала Ниа.

— Не за что, — серьёзно сказал старый скрипач, — для каждого из нас приходит время измениться и стать чем-то большим, чем мы являемся сейчас. К сожалению, многие становятся чем-то меньшим. Посмотрим, на что способен я... Оставьте координаты вашего доктора, когда достану препарат, я отправлю ему... Или, может, даже сам отвезу. Кажется, я засиделся в Албалии... Вы собираетесь подождать Байри?

— Да, если можно.

— Можно.

— Хотите послушать, как он играет?

— В другой раз, — опустив глаза, сказала Ниа. — Я бы хотела немного поработать.

— Я провожу вас в класс. Там вас не будут отвлекать.

— Спасибо.

— Не волнуйтесь, я сделаю, что обещал.

* * *

После занятий Ниа с Байри зашли в пиццерию. Мэт приготовил для них огромную пиццу, которую принесла Кайли. Вернувшись домой, они съели ужин, приготовленный бабушкой Тутеллой, а потом Мэт отвёз Ниа на вокзал. Всю дорогу он хмурился. Когда они поднялись на платформу, лицо юноши было мрачнее тучи.

— Ну, чего ты дуешься? — не выдержала Ниа.

— Не хочу отпускать тебя туда, — буркнул он.

— Там моя работа, — напомнила Ниа.

— Можно и здесь работать.

— Мэт, кому в Албалии нужен лабрийский? — улыбнулась она.

— Скоро у Байри начнутся каникулы, и мы к тебе приедем, — пообещал Мэт. — Мне нужно продолжить изучать язык Аин, а Байри по Рои скучает.

— Приезжай! — с энтузиазмом поддержала Ниа, а сама подумала, как будет объяснять другу свои вечерние занятия.

— Твой поезд. Береги себя! — он обнял Ниа.

Запрыгнув в вагон, Ниа помахала рукой и крикнула:

— А Кайли, действительно, очень хорошая девушка!

— Знаю! — крикнул в ответ Мэт.

«Нет, не знаешь, — подумала Ниа. — Доктор Фэрри прав, ты многого о себе не знаешь, Мэт».

* * *

Она вернулась в университет в воскресенье вечером. Идя по главной аллее, Ниа почувствовала, как сердце заполняет тепло. Уезжать от него каждый раз было для неё мукой. Она понимала, что ничего не может сделать, да ему и не нужно, чтобы она что-то делала. Но находиться вдали от него было совсем невыносимо.

Ниа взяла отпуск до среды. Сначала она хотела сказать заместителю ректора, что выйдет в понедельник на занятия, а потом решила: работа никуда не денется. За два дня она успеет выучить новые слова, перевести ещё несколько страниц, подготовиться к уроку профессора Сатабиша, набрать материалы учебника по языку Аин (в начале июля должна приехать Эдита) и просто выспаться.

Оставив вещи в комнате, Ниа спустилась на третий этаж, гадая, ждёт ли её Венатор.

Он, конечно, сидел в своём кабинете.

— Я смогла вернуться пораньше, — сказала она.

— Поздравляю.

Ниа села за парту и открыла тетрадь.

— Как прошла поездка? — спросил он.

— Хорошо, — пожала плечами Ниа.

— Доктор Залюбер догадался, что это ты переводишь книгу?

Ниа молчала, сжав руки.

— Так догадался или нет?

— Да.

— Ясно.

— Я не говорила ему, правда!

— Знаю, ты слишком боишься, что я исчезну, и поэтому не нарушишь мой запрет, — в его голосе были гордость и презрение.

— Как вы догадались? Что доктор понял?

— Люди похожи на компьютеры, только более сложные. Введи туда биографию, характер, обстоятельства — и получишь ответ.

— Вы тоже компьютер?

— А ты как думаешь? — прищурился Венатор.

Вот оно — то, чем отличаются Венатор и Сонар Ферри.

— Думаю, вы считаете себя программистом. Вы сидите по ту сторону экрана, а весь мир для вас забит в один большой монитор. И вы наблюдаете, как люди и вещи выполняют заданные вами команды.

— Тепло, очень тепло, — улыбнулся он.

— Вы сумасшедший... — прошептала Ниа.

— Обычно сумасшедшими называют тех, кого не могут понять, — спокойно сказал Венатор.

— Извините, я не должна была так говорить. Вы действительно много знаете, очень много, но было бы лучше, если бы вы... тоже пришли к нам и жили бы вместе с нами.

— Лучше для кого? — спросил он.

— Для нас... — тихо ответила Ниа.

Он улыбнулся и сказал:

— Начнём урок?

* * *

Через неделю к Ниа прибежала Рои и показала письмо, которое получила от Байри. Постскриптум был коротким, всего одно предложение: «Доктор Ферри просил передать Ниа, что всё в порядке».