Холодный мир (джен)

Ночью того же дня, сразу после побега Бонда с "Нинг-По", Первый провёл очередной разбор полётов с участниками проекта "Восточный Олимп". Начало было положено достойно: русская автоматическая станция рассеялась в радиоактивную пыль на глазах у представителей стран, заинтересованных во взаимной ликвидации сверхдержав.

— Ваши возможности соответствуют действительности, — наперебой повторяли посланцы. — Великий председатель будет доволен тем, как удачно вы стравливаете врагов народной республики.

— Сеньор президент уполномочил меня гарантировать вам неограниченный кредит...

— Господа, вы суть бич Божий, уготованный дьяволопоклонникам-коммунистам и скатившимся до равенства с черномазыми американцам...

— Рука Аллаха ведёт наше дело к успеху, в чём я как можно скорей заверю его шахское величество ...

— Довольно комплиментов, господа, — прервал их Первый. — Ваши взносы вы переведёте на банковские счета в Буэнос-Айресе, Сиднее, Иоганнесбурге и Каракасе, номера которых сообщит вам Второй. Помните — вы вкладываете в будущее лидерство ваших стран.

— А теперь — к повестке дня. Как нам стало известно, Одиннадцатая позволила себе вмешаться в установленный план, досрочно устранив агента 007 — к тому же потерпев неудачу при этом, — беспощадно-уверенным голосом "зачитывал обвинение" босс "Спектра".

— Это была наша ошибка, шеф, — отвечала Хельга Брандт, опустив глаза. — Мы пришли к выводу, что опасность Бонда превышает удобство его ликвидации на "Восточном Олимпе"...

— Кто это "мы"? — недовольно помотал головой Блофельд. — Любезно предоставленная нашим младшим партнёром Комурой запись с диктофона на "Нинг-По" даёт нам понять, что вы провели очень приятный вечер в обществе мистера Бонда. Очевидно, вы переоценили себя, решив, что сможете задурить ему голову в постели и уничтожить, сымитировав побег. Решения, связанные с сексом, редко принимаются коллективно. Это именно ваш провал, Хельга Брандт.

Айсманн и Комура демонстративно отвернулись. Их интрига прошла как нельзя лучше.

— Вам туда, — указал Блофельд на мостик над искусственным прудом. Ожидая подвоха, Одиннадцатая ступила на него... и Первый не преминул подтвердить ожидание. Одно движение рычага — и голландка полетела в мутную воду, откуда раздались нехорошие чавкающие звуки и страшный визг.

— Забыл сказать: последнее время я увлёкся аквариумистикой, и сейчас вы видите в деле моих любимых пираний, — вальяжно указал главарь "Спектра" на мрачное зрелище. — Нам пора избавиться от тех, кто пережил свою полезность. Комура-сан, отдайте соответствующие распоряжения вашим людям в Информационном бюро.

Экс-полковник Исаев, переживший свою полезность, отлёживался в медицинском центре на загородной базе Танаки и печально обдумывал свою судьбу.

О ней Максим Максимович мог судить лишь по обрывкам разговоров Тигра с подчинёнными, американцами и британцами, долетевшим до него в палате. "Похоже, "западные партнёры" всё-таки решили, что старый лис Макс Отто фон Штирлиц играет ещё и против них... Тигр тянет время — я нужен ему, чтобы раскрыть двойных агентов Блофельда в Бюро, а после этого... После — несчастный случай. Одно утешает — операция на острове Мацуэ состоится. Пусть и без меня. Джеймс Бонд уже выехал".

Нужно было покинуть ставший опасным приют Танаки, но Исаев в своём сложном физическом состоянии не мог этого сделать. Первое, что он сказал, когда очнулся — "Война началась?". К счастью, у высшего руководства Москвы всё же не хватило духу первым делом "адекватно ответить" подставленным "Спектром" американцам — а то второго удара он бы уже не перенёс. Сейчас Штирлицу было уже на порядок лучше, но помощник для незаметного отъезда всё же требовался.

Внимание Исаева привлёк офицер медицинской службы Исэ — "тёзка", как он называл его про себя. Медик, судя по найденным им бумагам, завербовался на Осато уже давно, и мог в связи с этим пригодиться.

— Мне нужно выбраться отсюда, — шепнул Исэ на ухо Штирлиц, когда тот наклонился к разведчику что-то проверить. — Есть распоряжение мисс Брандт доставить меня в Сибую.

Двойной агент было удивился, но как истый японец, рассусоливать не стал. Вскоре машина с Исэ и Исаевым, легально покинув усадьбу Тигра, выехала в Токио, насилу продравшись по свободной предрассветной дороге к указанному месту.

— Здесь кое-какие ваши вещи, — протянул медик Штирлицу конверт, когда тот выходил из машины. — Желаю удачи, Исая-сан.

Дальше всё было очевидно. Максим Максимович прокручивал в голове дальнейший маршрут побега: "Теперь — аэропорт. Выматывающее, занудное полукругосветное путешествие в самолётах и поездах через Канаду. Там, в Торонто, найти Лонсдейла, по его каналам вернуться в СССР и подробно доложить Центру о предварительных итогах операции против "Спектра". А затем можно начинать размеренную жизнь высокопоставленного пенсионера: тапочки, газеты, врачи-санатории, хоккей по телевизору, изредка концерт..."

Но Исэ внёс в этот план свои коррективы. Пожимая Исаеву на прощанье руку, он вложил в неё что-то маленькое и острое, что разведчик почувствовал слишком поздно.

"Кнопка... Верней всего, обычная кнопка. Но что со мной?" Штирлиц явственно ощутил, как постепенно немеют конечности, и застыл в машине, догадываясь, что далеко он не уйдёт. Коварный японский эскулап захлопнул дверь обратно и повёз полупарализованного "Юстаса" дальше.

"Что это? Яд или снотворное? Только бы снотворное... Хотя в моём положении и оно запросто может стать отравой..." — подумал Штирлиц. Последнее, что он успел заметить — Исэ всё-таки привёз его на стоянку аэропорта Нарита. Куда он собрался отправлять "ценный груз" по воздуху? В Лондон, Вашингтон, схрон Блофельда?

Исаев снова провалился во тьму, отметив, что делает это слишком часто...

Штирлиц услышал шипение в кустах. Реагировать нужно было быстро: погоня не заставила бы себя ждать, они с Кэт могли и не успеть пересечь границу. Поэтому штандартенфюрер твёрдой рукой выдернул из кобуры табельное оружие и разрядил всю обойму в можжевельник.

Он увидел источник звука и смутился. "Бедный Плейшнер, — подумал Штирлиц. — Он так и не научился свистеть".

Но шипение не прекращалось. Напротив, становилось всё громче, членораздельнее и насыщеннее. Это, собственно, уже было не шипение, а рык: пр-ппр-ппр-ппррр...

— Пррр-пррр-пррр-прррр, — фыркали где-то над гудящей головой лопасти вертолёта. Исаев обнаружил себя в грузовом отсеке, пилоты-японцы за перегородкой негромко обсуждали свои авиадела. Аккуратно приподнявшись с груды каких-то комбинезонов, служившей ему ложем, Штирлиц высунулся в иллюминатор и увидел иссиня-чёрный простор Тихого океана, а поодаль, на пути к горизонту — скалистый безлюдный с виду остров и цепочку скал поменьше.

Внезапно вертолёт резко свернул, чуть не уронив Максима Максимовича обратно, и он увидел остров в другом ракурсе. Мощный вулкан, словно курган какого-нибудь неподъёмного Святогора, вздымался от океанского берега, а остальная суша жалась к его подножию, как собачка в непогоду к подолу хозяйки. На склоне вулкана разведчик смог разобрать две человеческие фигурки. Мужчина и женщина. Скрывшись в камнях, они провожали винтокрылую машину взглядами...

"Голубки, — горько усмехнулся Штирлиц. — Устроили себе картинное свидание с видом на вечернее море. А прямо под ними льют памятник на их общую могилу".

Он уже узнал этот вулкан и этот остров. Он возвращался к "Спектру".

Джеймс Бонд и Кисси Судзуки даже не заметили, что из иллюминатора за ними наблюдает человеческое лицо, не говоря уже о принадлежности лица. Им было довольно, что пилоты не обнаружили их и повели машину дальше — в сторону кратера.

— Здесь в горах нет аэродромов, — настороженно сказала Кисси. — Неужели он садится... — Летательный аппарат исчез за кромкой жерла.

— В вулкан. Как мы и боялись. Гендерсон и Штирлиц не соврали. Кузница мировой войны находится здесь, — отметил агент 007, и они продолжили восхождение.

...Прибытие на захолустный остров Бонд воспринял даже с облегчением. Цель операции была почти видима невооруженным глазом, а сарказм Танаки остался лишь сарказмом: его "невеста"-ама была меньше всего похожа на свинью. А больше всего — на обычную миловидную дальневосточную девушку.

Даже лёгкое "торможение" 007 при свадебных обрядах и его городской японский вместо местного диалекта вписались в выдуманную Тигром легенду: молодой-де уплыл в столицу за длинной йеной на долгие годы, вот и корчит из себя токийскую штучку, дедовские заветы позабывал. Примерно об этом, подозревал Джеймс, шушукались старики и старухи из деревни на "венчании" у синтоистского бонзы.

— Ты спишь в соседней комнате, — безмятежно улыбнулась Кисси, когда молодые наконец-то обустроились в бумажном домике на краю рыбацкой деревни.

— А наш медовый месяц? — недопонял Бонд.

— Никаких медовых месяцев. Это работа.

— Дела, дела, дела. Вы, японские девушки, только об этом и говорите, — агент мысленно проклял трудоголизм подданных последнего императора на земле и с нежностью вспомнил Аки, которая умудрялась как-то совмещать службу и телесное удовольствие. Вечер эротической ностальгии прервал сигнал рации.

— 007, приём! Приём! — требовательно повторял в трубке Феликс.

— Старый зануда Лайтер, ты и здесь меня нашёл? — Джеймс был снова рад слышать проверенного товарища.

— Я всего в восьмистах милях от тебя, на Окинаве. По данным ребят из нашего русского отдела, завтра вечером Советы готовятся запустить очередной экипаж астронавтов.

— Космонавтов, Феликс. У русских своя терминология, — напомнил Бонд.

— Да один чёрт, Джеймс. Это идеальная мишень для провокации вашего кошатника, так что всё живое на базе приведено в боевую готовность. Пришёл приказ непосредственно из Белого дома быть готовым отразить удар Тихоокеанского флота красных.

— А вы не пробовали разбомбить базу Блофельда до того, как начнётся большой взрыв? У вас в наличии все координаты, — недопонял агент.

— Сам знаешь, Ноль-Ноль, выборы на носу, — ответил Лайтер. — Президент не готов к резким движениям в разгар кампании. Принять меры сейчас — значит, дать Никсону лишний повод лягнуть администрацию. Вам хорошо — королева определяется один раз и до самой смерти...

— Выйти придётся на рассвете. Времени в обрез, — заключил 007 и закончил связь.

...Лодка Джеймса и Кисси вышла в море вместе с остальными рыбаками, в лучах столь близкого японцу восходящего солнца. Но направилась не за отмели в сторону Окинавы, где шёл основной лов, а вбок вдоль берега, туда, где возвышался спящий вулкан. Да и снаряжение Бонда тоже было не больно-то типичным: серый костюмчик правительственного ниндзя да последние разработки Сил самообороны — магнитная мина-малютка и полный портсигар стреляющих табачных изделий.

И вот наконец они на краю кратера, наблюдая, как грузовой вертолёт осторожно спускается на его дно, прикрытое жутковатой тёмно-матовой озёрной гладью.

— Как думаешь, там глубоко? — недоверчиво спросил Бонд.

— Должно быть: вулкан всё-таки, — предположила Кисси. — Только последний раз он извергался ещё при сёгунах, вряд ли сейчас...

Конец фразы заглушил металлический гул и скрежет. "Озеро" сдвинулось направо, открывая что-то непонятное и зияюще светлое.

— Кому суждено быть повешенным, тот здесь не утонет, — рассудил 007.— Это металлические ворота на ракетодром. Теперь, Кисси, наши пути расходятся.

— Ты отправишься туда один? —

— Не один, если ты успеешь добраться до Раюзаки и предупредить Тигра, чтобы он поднял своих людей, — отрезал Джеймс.

Фигура в сером комбинезоне начала спуск в жерло. Фигурка в лёгком костюме ныряльщицы двинулась наверх — прочь из кратера, в горы, к людям.

— Я так понимаю, свой долг перед "Спектром" я не выполнил. И теперь мне отвесят крепких партийных подзатыльников, — печально сказал окружённый со всех сторон Штирлиц всматривавшемуся в его глаза Блофельду. Они находились на командном пункте ракетной базы, пристроенном к отвесным внутренним стенам глубокой вулканической пропасти. Бежать отсюда было непросто, да и не совсем понятно, в каком направлении.

— Почему же? — усмехнулся Первый. — Вы прекрасно справились с заданием. Джеймс Бонд, агент 007 с правом на убийство, выдвинулся прямо сюда, в нашу ловушку. Тем, кто играет против меня, отсюда нет выхода. А вскоре выходить будет и вовсе некуда, Штирлиц.

— Так как наше дело, похоже, подходит к своему концу, не посвятите ли вы меня наконец в то, что я готовил на большой земле?

— Через час с небольшим космический корабль "Союз-С" с экипажем из трёх человек, как сообщает Седьмой, займёт позицию точно над островом Мацуэ. Здесь его встретит ракета, столь любезно изготовленная концерном покойного Фридриха Дорнброка. В ответ русские, как сообщает Седьмой, нанесут сокрушительный удар по ближайшим американским военным объектам. А другие наши ракеты сведут на нет их флот во Владивостоке.

— А смысл? — спросил Исаев. — Вся экономическая модель организации "Спектр", насколько я её понял — эксплуатация конфликта двух систем. Как только их ведущие силы взаимоуничтожатся, человечеству станет не до выяснения отношений между блоками, и спрос на ваши шпионско-контрабандные услуги снизится.

— Операция уже с лихвой окупила себя, дорогой Штирлиц, — покачал головой Блофельд. — В мире есть целый ряд держав, не согласных на положение вечно третьих и находящихся на безопасном расстоянии от европейского и северо-тихоокеанского театров военных действий. Их правительства щедро вложились в наш проект. А в послевоенном мире, лишившемся технологических лидеров, но нуждающемся в них перед угрозой вымирания, мы станем монополистами в большинстве наукоёмких отраслей двойного назначения.

— За этим и весь маскарад с гуманитарными организациями, — догадался вслух Максим Максимович. — Аккумулировать нужные формулы, схемы, планы, чтобы явиться выжженному вами же миру отцами-благодетелями...

— Как будто что-то плохое, право, Штирлиц, — усмехнулся Первый, и кот мяукнул ему в тон. — За двадцать с лишним лет руководства "Спектром" я достиг девяностопроцентного контроля над шпионским и криминальным миром земного шара, наше влияние простирается вплоть до некоторых кабинетов вашего Кремля. Теперь осталось взять последний рубеж. И я его возьму.

— Тогда, четверть века назад, мы все считали самым опасным человеком другого немца, Блофельд. Но вы побили его рекорд.

— Я предполагал, что вам не понравится. Но не могу же я позволить спутать свои карты — даже такому асу, как вы, — невозмутимо ответил Блофельд. — Комура-сан, отведите этого человека в помещение для психологической разгрузки. Вы проведёте там ближайшие сутки, пока мы будем выполнять последние фазы операции.

...Штирлиц не предполагал, что условия его заточения окажутся столь тяжёлыми, причём чисто физически. "Помещение психологической разгрузки" оказалось пустой технической каморкой на нижнем уровне базы-вулкана, без каких-либо предметов мебели — ни посидеть, ни поесть. Чувствовалась близость подземной печки — в каморке царила чисто морально убийственная духота и температура сталелитейного цеха. Выломать или вскрыть дверь изнутри было маловероятно: плотно прилегающая к косяку металлическая пластина задвигалась автоматически — нужно было набрать снаружи код, которого Исаев не знал. Да и заменить код спектровцам было проще простого.

"Это не заключение, это смертная казнь с оттяжкой, — подумал Штирлиц. — Расчёт сделан на то, что в душном жарком помещении меня хватит максимум на сутки. А ведь геотермальная установка, судя по температуре, где-то совсем рядом... Но хватит, у меня есть время подумать, как отсюда выбраться".

Автоматическая дверь отъехала в сторонку, и Максим Максимович тут же пожалел об этом. На пороге стоял Айсманн.

— Я пришёл попрощаться, Штирлиц, — сообщил штурмбанфюрер СС и засучил рукава.

Памятуя заветы Исаева и Тигра, Бонд искал энергоблок. Передвигаясь "по стеночке" и шарахаясь от встречных охранников, он забрался в такие глубины, что монотонное "До запуска тридцать минут... Отсчёт идёт..." стало уже почти не слышно. Зато заметно потеплело.

Наконец Бонд обнаружил прикрепленные к сводам туннеля указатели с характерной молнией. Побродив вслед за ними ещё минут пять-семь, агент с правом на убийство обнаружил искомую установку, окутанную вырывающимся из вовсе непробудной глубины паром. Подкравшись по всей науке ниндзя к дежурному технику, Джеймс максимально внезапно сорвал с него каску и, пока тот не успел сообразить, что происходит, треснул головой о корпус.

Теперь ничто не мешало устанавливать мину.

007 прислушался к вяло доносящемуся сверху "До запуска двадцать минут... Отсчёт идёт" и установил таймер на пятнадцать. Будет больше времени, чтобы уйти, а на момент взрыва кратер окажется уже приоткрытым. Для ниндзя Танаки этого достаточно, чтобы просочиться на базу и захватить Блофельда с присными.

Бонд, выдохнув с облегчением, хотел было уйти, но заслышал шаги в туннеле и, упаковавшись в уголок, остался понаблюдать. Айсманн спокойно прошёл мимо и свернул за установку. Агент следил за ним ровно до непонятной автоматической двери, на которой Третий легко набрал код и, засучив рукава, процедил в проём:

— Я пришёл попрощаться, Штирлиц...

"Так он здесь?!" — мысленно удивился Джеймс.

— Так за чем же дело стало, Айсманн? — ответил знакомый усталый голос. — "Вальтер" при вас, в кобуре. Действуйте. Своего я всё равно добился.

— Вы так легко не отделаетесь, коллега, — предвкушая месть за какие-то прошлые обиды, тянул штурмбанфюрер. — Вы предали нас всех тогда, в сорок пятом, а потом обнаружили, что новым русским хозяевам вы не нужны? И побежали спасаться к старине Айсманну, которого сто раз водили за нос?! Я слишком долго ждал этой минуты, Штирлиц, Исаев или как вас там. Аккуратной смерти без следов насилия по всем правилам "Спектра" у вас не будет — ваша шкура не стоит... Уп-оооууу!!!

Удар сразу двумя бондовскими ногами в корпус не лучшим образом подействовал на Айсманна. Он на большой скорости вписался в стену камеры, выронив пистолет.

— Привет от Фердинанда Люса, — сказал ему 007, когда эсэсовец смог встать на ноги, и врезал ещё раз. — А это от Эжени.

Но Айсманн подставил Джеймсу ловкую подножку, взгромоздился на него и вытащил из потайного чехольчика стилет...

— А как же ваш верный "Вальтер", старина? — услышал он голос Исаева. Максим Максимович держал его пистолет в руках, целясь в голову. На секунду Третий замер, за что и поплатился.

— Я тоже долго ждал, — сказал Штирлиц, спустив курок.

Лежать под тяжелеющим трупом нациста — небольшое удовольствие. Бонд с силой стряхнул с себя несостоявшегося бонзу "Спектра" и пожал полковнику в отставке свободную от оружия руку.

— Мы в расчёте, Исаев, — тихо вымолвил 007. — Вы в порядке?

— В относительном, как в том анекдоте про Эйнштейна, — утёр Штирлиц пот со лба.

— Однако, нам пора. Через десять минут здесь будет эпицентр извержения... — Спецагенты, держа "стволы" наготове, покинули камеру, закрыв там покойного Айсманна. Они успели исчезнуть в коридоре раньше, чем техник пришёл в чувство и поднял тревогу.

"До запуска пятнадцать минут... Отсчёт идёт..."

Когда ближайший лифт наконец поднял Джеймса и Максима Максимовича наверх, их ждала неприятная картинка. Десяток автоматчиков, возглавляемых Комурой, поджидал их на площадке. К ним приблизился вагончик-монорельс, в котором сидел неприятный лысый человек с пушистым белым котиком на коленях.

— Я почему-то это предвидел, Штирлиц, — сказал Эрнст Ставро Блофельд, почёсывая горлышко любимцу. — Не представите меня мистеру Бонду?