Эта тайна (гет)

Рон Уизли, лежа на койке, смотрел на высокие своды больничного крыла. Рядом за ширмой сидел Гарри. Мадам Помфри мигом ликвидировала синяки и ссадины, оставшиеся после драки, и дала каждому по стакану воды с успокоительным. Ребята были здоровы, но пожилая ведьма симпатизировала Гарри и настояла, чтобы он с другом отдохнул часок от шумихи.

Он с другом. Мадам Помфри так и сказала.

Зелье успокоило бунтующие чувства, мазь устранила кровоподтеки, но ничто не могло излечить раненую гордость.

Когда в учительской обсуждали инцидент с дракой, почти никто не говорил «Поттер и Уизли» или «Гарри и Рон». Все упоминали только мальчика со шрамом, словно Рон прятался под мантией-невидимкой. Нет, в тот момент парень был этому даже рад. Лучше пусть о нем забудут, чем исключат из школы и предоставят на растерзание матери. Но сейчас, когда буря миновала, в душе щипало от досады. В принципе, так было всегда. С самого первого курса. Но если в одиннадцать лет он искренне гордился дружбой с Гарри и считал, что ему, мальчишке из бедной многодетной семьи, повезло подружиться с настоящим героем, то сейчас, почти в пятнадцать, слава лучшего друга начинала не на шутку тяготить.

Рон был готов, не задумываясь, влезть в любую драку за Гарри, что и произошло на опушке Запретного леса. Его тоже бесил Крам, но сам бы он на такое не решился. Хотя Гермиона этого, конечно, стоила, пусть она и была самой обычной девчонкой, даже маглорожденной. Рон никогда не говорил об этом, понимая, какой будет скандал, но он был рад тому, что подруга была из семьи маглов. Так проще. Она была от этого проще и ближе к нему. Правда, Гермиону находиться в тени Гарри Поттера почему-то нисколько не напрягало. Впрочем… она ведь была лучшей ученицей, а он — просто еще одним рыжим Уизли.

Тем не менее, Рон был доволен, что они разобрались с Крамом. Непонятно только, почему сейчас с ними не было Гермионы. Он-то рассчитывал, что теперь все будет по-прежнему, как до этого дурацкого бала.

— Гермиону, наверное, мадам Помфри сюда не пустила, — сказал вслух Рон. — Или, думаешь, она пошла Крама утешать?

— Не знаю, — честно признался Гарри. Он не думал об этом, в голове была пустота и немного злости. Наверное, последствия пережитого стресса. Гарри был благодарен Помфри за то, что она оставила их здесь. В гостиной Гриффиндора наверняка собирались праздновать. Близнецы такое пропустить не могли, им на снятые баллы плевать с Астрономической башни. А ему хотелось побыть одному.

— Могла бы зайти к нам. Мы, между прочим, из-за нее чуть из школы не вылетели, — ворчал за ширмой Рон. — Хотя это было здорово!

Гарри подумал, что его судьба, на самом деле, еще не решена. Он в сердцах все выложил Гермионе, а с нее станется доложить МакГонагалл. Она же вся из себя такая честная и благородная. Ей-то Распределяющая шляпа Слизерин не предлагала. Ну и пускай! Иначе поступить он все равно не мог.

Рон продолжал бубнить, и Гарри жалел, что не умеет накладывать какие-нибудь чары, чтоб никого-никого не слышать.

Гермиона тем временем и вправду хотела найти Виктора, но слова Гарри перевернули все с ног на голову. Поступок лучших друзей казался ей несусветной глупостью, можно ведь было просто поделиться с ней догадками, а не устраивать потасовок, ставя на карту учебу в Хогвартсе?! Глупо. Очень неумно.

Постояв немного перед дверью больничного крыла, она вздохнула и двинулась в гриффиндорскую гостиную. Видеть Крама ей теперь совсем не хотелось. В гостиной отмечали рукопашную Хогвартс-Дурмстранг, поэтому девочка прямиком направилась в спальню, подальше от близнецов. Однако за ней увязалась Джинни… И только отвечая на бесконечные вопросы подружки, Гермиона осознала, что мальчишки сделали это ради нее. Она замолчала, оборвав свою фразу на полуслове. Джинни трясла ее за плечо, но Гермиона этого не замечала.

Они? Гарри и Рон? Или только Гарри? По спине прошли мурашки. Надо же быть такой недогадливой?! Это же был он… Рон, как всегда, просто увязался следом. Она вспомнила, какой решимостью горели глаза Гарри. Его непередаваемо красивые зеленые глаза. Губы сами сложились в улыбку…

* * *

Аврора Синистра после инцидента в учительской из принципа направилась в Хогсмид. Подарком Снейпа, правда, пользоваться не стала. Флакон с зельем она отложила. В деревеньке, не доходя до того кафе на окраине, ее остановил Том. Аврора была удивлена, она не верила, что он там будет.

Вечер был довольно прохладный, и они снова засели в кафе, а согревшись, Том предложил пройтись и увел ее прочь от оживленной главной улицы. Том говорил не унимаясь, и Синистру не оставляло ощущение, что она гуляет со старшекурсником. Ощущение это было таким сильным, что когда Том поскользнулся и неуклюже упал на спину, она принялась заботливо отряхивать его полупальто от снега.

Том был очень непохож на Снейпа, а не сравнивать их она не могла. Мистер Грин много улыбался и шутил. Из его болтовни Аврора вынесла, что молодой человек очень любил мать, которая умерла лет десять назад. И, похоже, ревновал ее к отцу, впрочем, с отцом у Тома было все как-то сложно и запутано. Он то говорил о нем с неподдельным восхищением, то его речь сквозила непрощенными детскими обидами. Иногда Авроре даже казалось, что он говорит о разных людях, но потом снова звучало «отец». Все это было странно. Но тот же Снейп просто никогда не упоминал родителей. А Том на все вопросы отвечал охотно и подробно. И слушать его было интересно. К счастью, он не сильно расспрашивал ее о себе. Вечер вновь пролетел незаметно.

Проводив Аврору до поворота к Хогвартсу и уже попрощавшись, Том неожиданно очень осторожно положил руки на ее плечи и, наклонившись, поцеловал, едва касаясь губ. Аврора не ожидала такого и растерялась. Ее несколько лет не целовали вот так, прямо на улице, где неподалеку прогуливались прохожие. Мужчина принял ее реакцию за согласие и продолжил поцелуй. Аврора не оттолкнула его, он вел себя учтиво. Да и целовался Том хорошо. Они виделись всего второй раз и почти не знали друг друга. Глубина неспешного поцелуя была соизмерима глубине знакомства, но сколько же в нем было нежности и томления.

Снейп целоваться не умел. Тогда… три года назад. Сейчас-то научился, конечно. Но это было сложнее всего. Словно он никогда не целовал женщину, в которую был нежно влюблен. Вопреки тому, что в жизни Северус старался не отсвечивать и вел себя довольно тихо, в постели он оказался человеком страстным и ненасытным, даже слишком. Но тонкая магия поцелуя была ему совершенно незнакома. Аврора мягко останавливала его и целовала сама. Легко и играючи, постепенно переходя от пианиссимо к форте и снова анданте. Но все ее попытки шли прахом, если он хотел большего, а он хотел почти всегда, а после, поначалу, норовил сразу же сбежать. Она останавливала его, не выпуская из плена шелковых одеял, хотя он явно не понимал, что теперь с ней делать?! Переплетая их обнаженные ноги и руки, она учила его наслаждаться друг другом без проникновений, без слов и даже взглядов. Выражая все только трепетными прикосновениями к коже. Она садилась на него сверху, давая понять, что ничего еще не кончено, и целовала его пальцы, украшенные шрамами от ожогов. Потом, все так же едва касаясь, проводила кончиком языка линию по выступающей вене на правой руке, плавно двигаясь вверх… пока их губы, наконец, не встречались…

Все со Снейпом было наоборот. Даже прелюдию приходилось переносить на место коды.

Почему вспоминать об этом было так больно?

Том прервал поцелуй и отстранился, чуть придерживая ее за плечи.

— Я что-то сделал не так?

Аврора покачала головой. Она не заметила, как начала плакать.

— Просто я не готова, Том. Простите, я не хочу… — она посмотрела на него и печально улыбнулась сквозь слезы. Он казался ей совсем мальчиком и почему-то захотелось его утешить. — Хотя вы прекрасно целуетесь.

— Простите, я поторопился — он тоже улыбнулся.

— Нет, я не думаю, что у нас что-то получится, Том…

— Может быть, тогда останемся просто друзьями? — он очень по-доброму смотрел ей в глаза.

— Я не верю в дружбу между мужчиной и женщиной, — сказала она, проклиная себя за то, что больше всего хотела остаться со Снейпом хотя бы друзьями, чтобы не потерять его полностью. Когда легкая интрижка перешла на такую глубину?!

— Со мной у вас это получится. Вы мне очень нравитесь, Аврора. Как человек — своих рук с ее плеч он так и не убирал, но этот жест теперь действительно больше походил на дружеский. Словно им обоим сейчас нужна была поддержка.

Аврора смотрела на него какое-то время. Молодой человек ей нравился, и, кажется даже, он не врал. Она кивнула и, обещав прийти послезавтра, направилась в сторону замка.

Барти не лгал. С Авророй он был тем правильным мальчиком, который в жизни не сделал ничего против воли отца и больше всего боялся огорчить мать. Ее «нет» означало «нет». Он это уважал.

Утром за завтраком Авроре было стыдно смотреть Снейпу в глаза. Она не могла проглотить ни ложки, пока он не пришел, потом не могла тем более. Черной тенью Северус сидел на другом конце стола. Не оборачиваться в его сторону стоило неимоверных усилий. Аврора потянулась за очками и все-таки мельком глянула. Он не смотрел на нее. Ссутулившись и немного опустив голову, он, видимо, уставился на стол перед собой. Черные спутанные волосы скрывали лицо, различим был только длинный крючковатый нос, острый кадык и кончик уха, показывающийся между волос. Аврора улыбнулась.

Вокруг никто ничего не замечал. Волшебники оживленно беседовали, стуча вилками по тарелкам. А она смотрела на этого некрасивого человека, и сердце разрывалось от тоски и нежности.

Почему он не вызывал таких эмоций, когда между ними была эта тайна отношений? Ей довольно долго было не особо приятно смотреть на него. В глаза бросалось несовершенство каждой черты лица, хотя его запах понравился ей сразу. Аврора понимала, что это несколько странно, но она всегда выбирала мужчин по запаху. Ощущения тела важнее иллюзии зрения. Делая вид, что ей нужна помощь, она затащила его на Астрономическую башню. Не отходя от телескопа, она соврала, что по слепоте и усталости (раз уж он так завалил ее работой) не может рассмотреть созвездие. Северус наклонился, заглядывая в окуляр, а она прикрыла глаза, едва ли не сунув нос ему в волосы. Снейп дернулся, натолкнулся на нее и обругал. Однако главное она понять успела. То, что он нравился ей, не было ошибкой.

Так ничего толком и не поев, Снейп встал и направился наверняка к себе. Аврора почувствовала, как горло сдавило тягучее чувство вины за вечер с Томом. Ведь даже если она найдет себе кого-то, Снейп так и будет торчать тут один. Ну кто еще его рассмотрит? Вернее, сможет закрыть глаза, чтобы рассмотреть. Он даже в учительской вечно забивается в самый угол.

Аврора поднялась с места и быстро покинула Большой зал, чтобы отправить Тому Грину сову: «Простите, я не смогу прийти». А после обеда, когда ни у Снейпа, ни у нее не стояло больше занятий, направилась вниз, прихватив с собой контракты — как же удачно она затеяла эпопею с издательствами.

Ни жестом, ни взглядом он не выдал каких-либо эмоций по поводу ее визита. Сухо и по-деловому обсудил дела и все. Поводов задерживаться не оставалось, и Аврора собиралась уже уходить, как в дверь постучали, назойливо и грубо. Снейп коротко глянул на нее, но поскольку ничего непристойного не происходило, он открыл.

Грюм переводил прищуренный взгляд со Снейпа на Синистру, оценил и знакомую папку с бумагами в ее руках, и настороженный вид обоих. А после заявил, что в интересах безопасности учащихся обязан обыскать кабинет волшебника, попадающего под категорию особо опасных преступников. Лицо Снейпа потеряло все краски, Авроре тоже стало не по себе.

— Вы очень кстати здесь оказались, профессор Синистра. Будете свидетелем при обыске. Велика вероятность, что здесь найдутся опасные или запрещенные артефакты и зелья.

Аврора с ужасом посмотрела на Снейпа, в ее взгляде стоял вопрос «Что мне делать?».

— На каком основании вы позволяете себе угрожать мне? — ледяным тоном произнес Снейп. Аврора, стоявшая в очках, видела, как быстро пульсировала жилка на его виске, он сильно нервничал.

— На основании вашего дела в архиве аврората, — Грюм испепелял его взглядом.

— Вы там больше не служите и не имеете никакого права… — защищался Снейп, но Грюм перебил.

— Думаете, это позволит мне равнодушно наблюдать, что человек, причастный к пыткам и убийствам, допущен к работе с детьми? — Грюм был явно в ударе, и, судя по тому, как замер Снейп, оправдываться ему было особо нечем. Это заметила и Аврора. В голове гудело: пытки, убийства, дело в архиве… она и так подозревала это, но все равно была не готова.

— Я полностью оправдан, — неуверенно сказал Снейп, словно сам сомневался в этом. Грюм наигранно поморщился.

— За показаниями единственного свидетеля, склонного верить в неподдельное раскаяние? Таких мразей, как ты, я наблюдаю всю жизнь, и ничто не убедит меня в том, что человек, раз переступивший черту, не повторит это снова, — единственный настоящий глаз Грюма горел праведным гневом. Принимая на себя роль аврора, Барти настолько вживался в образ, что иногда действительно чувствовал себя блюстителем правопорядка. Хотя при разговоре со Снейпом, которого Крауч всей душой ненавидел за предательство Темного Лорда, это было несложно. — Поэтому тебя, Снейп, я беру под личный контроль.

— Профессор Синистра, я прошу вас оставить нас, — не поднимая на Аврору глаз, как можно спокойнее проговорил Северус.

Ей давно пора было уйти, избавив его от этого унижения в ее присутствии, но чисто женское любопытство не давало сделать и шагу.

— Она останется! — рявкнул Грюм, перегородив своей клюкой дорогу, и перевел взгляд на женщину. — Или вы, Аврора, быть может, не в курсе, кем является наш профессор зельеварения?

Она не знала, что сказать.

— Вижу, вы в курсе, — заключил Грюм. — Занятно.

— Аврора, уйдите, — Снейп просил. Это было страшно.

Она посмотрела на Северуса, ей было его так жаль. И Снейп эту жалость без труда считал.

— Если вам, Аластор, приспичило переворачивать мой кабинет вверх дном, приступайте, но вас, Синистра, это не касается никаким боком. Выметайтесь отсюда! Этот цирк не про вашу честь! — Сказал он с такой злостью, что Аврора отшатнулась. Ей ничего не оставалось, как выскочить прочь. Остановить ее не смог даже Грюм.

Это было именно то, чего Аврора и боялась. Он — преступник. И если Грюм позволяет себе такое, учитывая, что дело закрыто, что будет, если Тот-Кого-Нельзя-Называть действительно воскреснет? Она не выдержит. Это слишком. Ей было стыдно за свое малодушие, но она тридцать лет жила по другим правилам.

Аврора как во сне поднялась к себе и, приняв зелье сна без сновидений, забылась.

Утром в окно постучалась почтовая сова. Птица вернулась, не найдя адресата по имени Том Грин, но так как молодой человек упоминал о частых командировках на континент, Синистра решила, что дело в этом. Сначала она огорчилась, что не сможет предупредить о том, что не придет. А потом решила: все к лучшему. На душе становилось все тяжелее, ей хотелось отвлечься. После инцидента с Грюмом Аврора не спускалась в подземелья почти две недели. Она не знала, что сказать, и не хотела думать о том, что чувствует. Снейп тоже к ней близко не подходил. А Том, как и обещал, был ненавязчив и очень забавен, хоть и совершенно не привлекал ее как мужчина.