Все будет хорошо... (гет)

Погода стояла просто изумительная. Синее прозрачное небо, жаркое солнце, сделавшее первый летний день необычайно теплым. Легкий ветерок, слегка колышущий листву, трели птиц, треск кузнечиков, бабочки, стрекозы… Мухи… Одним словом красота. Но именно эта вот красота стала основной проблемой Гермионы в тот день…

А началось все на редкость удачно, ничто, так сказать, беды не предвещало… Девушка проснулась от щекочущего ноздри аромата свежесваренного кофе, оделась и вышла из комнаты. И обнаружила в своей гостиной Джорджа, увлеченно листавшего мебельный каталог. На столе перед гриффиндорцем стояли две чашечки дымящегося кофе и ваза со свежими круассанами…

— Привет, спящая красавица.

Девушка потянулась, улыбнулась другу и заметила:

— Ты сегодня рано, Джордж.

Молодой человек как-то странно ухмыльнулся, пробормотав что-то похожее на: «Ну-ну…». Как раз в этот момент в поле зрения Гермионы попались часы, показывающие без малого двенадцать пополудни… Видимо лицо девушки весьма красноречиво вытянулось, потому что Джордж поднялся с мягкого стула и, подойдя к ведьме, успокаивающе приобнял её за плечи.

— Всё хорошо, Герм. Я пришел как раз в то же время, что и курьеры. Принял материалы, расписался, где надо было, ну, не будить же тебя из-за такого пустяка… Давай завтракать, а то кофе остынет. — И он подтолкнул девушку к столу.

— Джордж, вот чтобы я без тебя делала? — Благодарно спросила Гермиона. Молодой человек в ответ лишь легко пожал плечами.

Круассаны были — объедение, ну а кофе и вовсе выше всех похвал. Девушка даже заподозрила, что Джордж приобрел напиток и сладости в том чудном кафе, где они болтали около двух недель назад. Пока Гермиона лакомилась вкуснейшим кофе и десертом, парень неторопливо посвящал её в разработанный им план дальнейших работ: он планировал за нынешний день закончить с каркасом под нижние перекрытия и по возможности положить первый слой досок, призванных стать подвальным потолком. А уже наследующий день класть пара-, тепло— и гидроизоляцию и слой досок, долженствующий стать черновым полом этажа первого. Ведьма усиленно кивала головой, к стыду своему, понимая, что из слов друга понимает от силы одно-два…

— А так как ты у нас Лучшая Ученица Хогвартса за Мерлин знает сколько десятков лет, и, как мне жаловался Рон, в совершенстве владеешь заклятием Wingardium Leviosa с первого курса, то, я думаю, что тебе вполне можно поручить наиответственейшее занятие — транспортировку балок и досок под перекрытия к месту сборки. Справишься? — Джордж хитро посмотрел на ведьму.

— А что, больше от меня ничего не потребуется? — Расстроено поинтересовалась девушка.

— Герм, — молодой человек серьезно посмотрел на подругу, — понимаешь, ты мне там больше мешать будешь. Вот когда начнем делать ремонт самих комнат, тогда помощь твоя будет неоценима.

Девушка огорчилась: ей было не совсем удобно, что всю сложную работу взял на себя Джордж, но аргументов, позволивших бы ей не согласится с парнем, у неё не было, и она лишь уныло кивнула в ответ на теплую улыбку друга.

— Позавтракала? Тогда идем.

Молодые люди покинули палатку.

Работа шла своим ходом, ведьме было откровенно нечем заняться и с позволения Джорджа, обеспечив его достаточным количеством балок, она отправилась в продуктовую лавку. Шла нарочито медленно, наслаждаясь первым летним днём, и стараясь убить как можно больше времени. В лавке даже вступила в навязанный ей продавщицей разговор: да, она ТА самая Гермиона Грейнджер; нет, мистер Уизли не приедет; да, то, что пишут в газетах — правда, они с Рональдом уже месяц как в разводе; нет, они разошлись по обоюдному желанию и остались друзьями… Через пятнадцать минут девушка была сама не рада, что ответила на первый вопрос любознательной продавщицы. Как можно вежливей остановив поток всевозможных вопросов, она купила в лавке телячью вырезку, пару бутылок молока, картошки, хлеба и спешно ретировалась.

Путь до дома показался раза в два короче пути в лавку, что даже расстроило Гермиону. Заглянув к Джорджу и выяснив, что помощь её, как и прежде не требуется, гриффиндорка решила заняться приготовлением обеда.

Ведьма не любила готовить, хотя нет, не так, она просто редко получала удовольствие от процесса. В начале их с Рональдом брака и чуть раньше, после Победы, когда так хотелось угодить близкому человеку, Гермиона увлеченно колдовала у плиты, балуя мужа различными кулинарными изысками. Но потом все сошло на нет. Стало меньше времени, супруги реже виделись и, в конце концов, девушка стала ограничиваться полуфабрикатами…

А сегодня она впервые за долгое время наслаждалась процессом изготовления мяса и гарнира к нему, в качестве которого выступало картофельное пюре на молоке.

Однако день для Гермионы выдался на редкость не удачным, готовка заняла обидно малое количество времени и вот теперь девушка сидела на нагретом солнцем подоконнике пустого оконного проёма первого этажа и старалась не смотреть вниз, где кипела работа.

Основная гермионина проблема заключалась в высокой температуре первого летнего дня и в том, что Джордж очень быстро ужарев в своей рабочей футболке решил избавиться от неё, оголив торс. И вот этот торс, буквально сводил девушку с ума!

Гермионе было не пятнадцать лет. И даже не семнадцать. Да и в пятнадцать она не смущалась от созерцания обнаженной мужской груди… Девушка чуть меньше года жила в одной палатке с двумя парнями, не раз помогала им осуществить простые гигиенические процедуры… Она два года была замужем! И их с Рональдом брак отнюдь не был фиктивным! Так какого дракла, она заливается румянцем от одной только мысли об обнаженной спине Джорджа? Уж не говоря о том, что если ей случалось не удержаться и опустить глаза на работающего друга, у неё в голове словно закипал чайник, и стремительно краснели не только щеки, но и шея, и уши…

Ведьма усиленно разглядывала изученную, казалось бы, вдоль и поперек территорию, прилегающую к её дому. Пыталась отвлечься, вспоминая основные законы зельеделия, перебирала в уме ингредиенты и рецептуру самых сложных зелий на её памяти. Не помогало… Взгляд, как примагниченный, всё время опускался вниз туда, где работал Джордж…

Гермиона любила раскладывать всё по полочкам, любила анализировать собственные ощущения, искать их первопричину… В данной же ситуации девушка просто боялась прийти к какому-нибудь заведомо нереальному выводу, поэтому просто старалась не думать.

Но, нет-нет да закрадывались в её голову некоторые мысли. Например, что ярко рыжие веснушки на бледных, чуть розоватых плечах, являющиеся должно быть отличительной чертой братьев Уизли, потому что у Рональда были вот точно такие же, как и у Джорджа. Так вот, эти веснушки, которые оставляли её равнодушной, находясь на спине бывшего мужа, на спине его старшего брата вызывали в девушке странного рода чувство, некую невероятную смесь из смущения, нежности и желания прикоснуться. Это наблюдение заставило девушку шумно выдохнуть и с усиленным рвением начать вспоминать предпосылки первой, второй и всех последующих магических войн.

Или вот например эта потная струйка, стекающая по спине вдоль позвоночника и теряющаяся где-то под поясом потертых магловских джинсов… Ну вот что такого в этом притягательного? И тем более интересного? Рональд был бы срочно отправлен в ванну. А вот эта же чуть мутноватая струйка, но на спине Джорджа, была тщательно изучена, запомнена и спрятана на воображаемую полочку гермиониного сознания…

Девушка с усилием потерла виски…

А иногда ведьма позволяла себе мельком скользнуть взглядом по широким плечам… Под тонкой, кажущейся прозрачной, кожей бугрились мышцы, вовсе не такие как у Рона, у них с братом вообще были довольно разные комплекции. Коренастый бывший муж очень гордился объемом бицепсов (или трицепсов?)… Гермиона никогда не разбиралась в этом… А вот Джордж был сухим и поджарым, жилистым… И от вида напряженных плеч девушка начинала активно ерзать на теплом камне…

Но больше всего девушке нравились руки Джорджа. Вот у Рона кисти рук больше напоминали совковую лопату: широкая ладонь, короткие толстоватые пальцы, они казались Гермионе неуклюжими, грубыми… У старшего брата её бывшего мужа кисти были совсем иные. Более пропорциональные, более гибкие, ей даже казалось более чуткие… У него были длинные тонкие пальцы, и Гермиона с ужасом поймала себя на том, что пытается представить как именно вот эти вот руки касаются её тела…

Ей захотелось пить… Или побиться головой о каменную кладку… Или спрыгнув вниз и подойдя к Джорджу со спины, уткнуться лицом ему куда-нибудь между лопаток…

Девушка неслышно завыла…

Определенно нужно было принести холодной воды. И прихватить с собой шляпу, а то у неё уже по ходу солнечный удар, раз такие мысли в голову лезут…

Гермиона спрыгнула на землю, больно ударившись пятками, ухмыльнулась: несколько мгновений назад она была почти готова спрыгнуть по другую сторону окна… Если бы она это сделала, Джорджу пришлось бы спешно накладывать шину на её сломанную ногу и бежать за костеростом…

Вода обнаружилась в холодильнике в количестве пяти бутылок. Первая была вылита на голову девушки. Вторая и третья прижаты к разгоряченной коже живота. Ведьма медленно приближалась к окну, разрываемая двумя противоположными желаниями: бежать прочь очертя голову и поскорее оказаться на теплом камне, чтобы продолжить наблюдение за своим другом.

— Другом! — Громко произнесла Гермиона. — Он твой друг! Он старший брат твоего бывшего мужа!

Не помогло… В голову настырно лезли воспоминания о сильных руках Джорджа, надежно закрепляющих деревянную балку в пазах каменной кладки стен, о его напряженных плечах, о… Да много о чем!

Девушка замерла напротив окна, давая себе последнюю возможность убежать, но все-таки залезла на подоконник, чуть не уронив бутылки с холодной водой. На одну из них ведьма наложила консервирующие чары, не дающие воде нагреться, а другую открыла, жадно глотая студеную жидкость…

Вот только после похода к палатке, её состояние не улучшилось… Мокрые волосы противно липли к спине, влажная футболка чуть пощипывала кожу. А в голову всё так же лезли совершенно кошмарного содержания мысли… Гермиона подняла лицо к солнцу, смотрела в небо, пока глаза не защипало… Вздохнула, пытаясь в уме пересчитать количество сушеных лапок акромантула, содержащихся в одном грамме… Внизу что-то особенно громко бухнуло.

Девушка моментально опустила взор, и желание разбить предавшую её голову оказалось почти непреодолимым… Джордж, совершенно не обращая на ведьму внимания, пристраивал длинную доску к другой такой же, уже приколоченной к балкам. Беда в том, что молодой человек повернулся к девушке лицом и Гермиона смогла во всех подробностях разглядеть его грудь… Гриффиндорка поспешно отвела взгляд. Резкими движениями, отчего-то трясущихся, рук открыла бутылку с водой, стараясь убедить себя в том, что мгновенно вспотевшие ладони, пересохшее горло и жар, в который её вдруг бросило, прямое следствие перегрева и жажды, а вовсе не желание заняться сексом с братом её бывшего мужа… Девушка подавилась, и надсадно закашлялась. Бред! Бред-бред! Этого просто не может быть! Она в принципе не может думать о подобном…

— Герм, ты в порядке?

От заботливого голоса Джорджа захотелось утопиться в этой же бутылке… Или заплакать от безнадежности…

— Герм?

— Всё… Нормально… — Выравнивая дыхание и утирая выступившие слезы, произнесла девушка. — Я просто подавилась…

— Ага… Я так и понял. Теперь нормально?

— Вполне. — Нетвердым голосом ответила ведьма, стараясь не смотреть на взволнованного друга.

— Может тебе отдохнуть. Ты, мне кажется, перегрелась… — Сочувствующе посоветовал Джордж, и Гермиона сочла за благо согласиться.

— Может ты и прав… А я точно тебе не нужна? — Впервые за день надеясь на отрицательный ответ, спросила гриффиндорка.

— Абсолютно! Иди, приляг, а то ты, и правда, как-то странно выглядишь…

— Спасибо. — Кисло улыбнулась девушка. — Тебе воды оставить?

— Пожалуй. — Кивнул парень, протягивая руку за бутылью.

Гермиона почти кинув в друга емкость с водой, неловко спрыгнула с окна, и отправилась в палатку.

И не увидела, как Джордж запустил свободную руку во взъерошенные волосы и счастливо улыбнулся небу…