Für Alice (джен)

Jenafer, квота, не иначе.
(Со стороны раззвиздяев раздался писк "а как же мы?", но быстро стих.)

Вильгельмине очень, ну просто катастрофически не повезло в детстве и юности, а потом она просто побоялась рискнуть. И да, ей стоило согласиться, потому что тогда к делу подключилась бы и Вальбурга, и Альфард, и кто только не.
Они не просто выглядят, они и есть х-хе. Причем настолько, что продолжают прогибаться даже в ответ на почти не скрываемое презрение.
Нудк. Рудольф таким стал во многом благодаря папеньке.
А нечего обижать тех, кого она любит, воть!)

А мистер Реддл, значит, активно подливает масла в огонь - и, судя по всему, отлично понимает, для чего он это делает * косится с неодобрением *

И Элли тоже налили в голову... всякого. Кажется, под конец главы нормальным в доме Лестрейндж остался только Антонин - и то отбыл, а не остался.

(На моменте с отрыванием головы я чуть не зашмыгала носом, реально)

А самое неприятное, что в том, что налили детям в уши, есть... доля правды? И (осторожно, сейчас меня может понести) это как будто та установка, которой будут руководствоваться выросшие Рудольф и Элли - если ты любишь своих близких, ты будешь ради них сильным и всегда, любой ценой защитишь.

В общем, "начни утро со стекла", ага, да 🖤

Jenafer
Скажем так, в уши им наливали не только и не столько это, но именно это у них отложится в головах, да.
*в сторону* Особенно у Элли - если ты мать, то за своего ребёнка должна рвать на лоскуты всех, кто захочет его обидеть, а не опустишь руки.
Антонина в принципе коробит такое отношение к жене и матери общих детей, и вдвойне - что это происходит как раз при детях. И, поскольку дети ему не совсем чужие, он опасается, что они примут это за норму.
(Спойлер: нет, не примут.)