watcher125

Ни один ситх линии Бэйна не станет подтягивать себе в помощь состоявшихся ситхов.

Ваш вариант восприятия философии ситхов интересен, но мне больше нравится версия - https://www.allkorr.ru/proza/airendartnai.html

Тем более. В чём проблема тогда? Они тихонько себе собираются, никого не трогают. К тому моменту, когда доберутся до Джаббы, Джаббе уже поздно будет беспокоиться.

Вообще-то, R2D2 - дроид Падме. Она его Анакину только после свадьбы выдала в астромехи - т.е. через 10 лет после того, как побывала на Татуине.

watcher125
Что это значит? Хатты не были в курсе его одаренности, пока он не стал взрывать планетоиды и размахивать световым мечом.

К тому моменту, когда речь дойдёт до потоков бабла, новая "мафия" будет готова отвечать)) Не надо недооценивать Анакина

Он проиграл Кеноби, разве нет?

Если он проигрывает, значит это угодно Силе. Значит, Силе неугодно, чтобы он попал к джедаям)) Любой АУ-фанфик так или иначе противоречит Лору.

Не нравится - проходите мимо)) Я обычно делаю именно так.

Конечно, есть. Когда я думала писать фик сама, он подбирал "половину" меча Мола. А причём тут R2D2 не пойму - он улетел вместе с Падме.

watcher125
а откуда они узнают? На лице, что ли у них написано, что они одарённые?

https://www.quora.com/Is-there-evidence-in-the-Harry-Potter-books-that-Snape-was-a-bully-as-a-kid/answer/Nathan-Beard-6

Вы упускаете всю суть аферы Локхарта. Все его книги документальны. Он стирал память настоящим героям и выдавал подвиги за свои. Так что да, сцена наверняка технически правильна. Так и было.

Даже Кэрроу не сказать, что были плохи.

Снейп, когда не надо было макать в говно Люпина, преподавал хорошо. Лучше, чем зелья.

Локхарт вёл себя как идиот, но тем не менее давал документальные материалы по борьбе с тварями, плюс дуэльный клуб.

Чудесный вой, Гарри, очень натурально. Я бросился на него, повалил на землю и приложил к горлу волшебную палочку. Собрав последние силы, произнес сложнейшее заклинание Обращения, оборотень издал жалобный стон — ну-ка, Гарри, изобрази! Пронзительнее! Ага, вот так Мех у него исчез, клыки уменьшились, и он превратился в простого смертного. Просто, но незабываемо, и для жителей той деревни я теперь герой. Избавил их от оборотня.

— Это я, — сказал Грюм, показывая на себя пальцем, вчем не было никакой нужды. Грюм на снимке узнавался безошибочно — только волосы были чуть темней, и нос был еще цел. — Рядом со мной Дамблдор, по другую сторону Дедалус Дингл... А это Марлин Маккиннон, ее убили через две недели, ее и всю ее семью. Это Фрэнк и Алиса Долгопупсы... При взгляде на Алису Долгопупс живот Гарри, где и так было не слишком уютно, свело судорогой. Хотя он ни разу ее не видел, он очень хорошо знал это круглое приветливое лицо: ее сын Невилл был ее копией. — Бедняги, — прорычал Грюм. — Лучше смерть, чем то, что с ними произошло... А это Эммелина Вэнс, ты ее знаешь... Это, разумеется, Люпин... Бенджи Фенвик, ему тоже досталось, мы кусочки только потом отыскали... Посторонитесь-ка чуть-чуть, — попросил он, ткнув в карточку пальцем, и фигурки на первом плане сдвинулись одни вправо, другие влево, сделав лучше видимыми тех, кто сидел дальше. — Это Эдгар Боунс, брат Амелии Боунс, его они тоже прикончили вместе с семьей, выдающийся был волшебник... Стерджис Подмор — батюшки, какой молодой он здесь... Карадок Дирборн, исчез через полгода, тело мы так и не нашли... Хагрид — этот, конечно, какой был, такой и остался... Элфиас Дож, ты его видел, я и забыл, что он тогда носил эту дурацкую шляпу. Гидеон Пруэтт... чтобы расправиться с ним и с его братом Фабианом, понадобилось пять Пожирателей смерти, братья погибли как герои... Двигайтесь, двигайтесь... Фигурки еще раз перегруппировались, и вперед вышли теперь самые задние. — Аберфорт, брат Дамблдора, — это был единственный раз, когда я его видел, странный тип... Это Доркас Медоуз, Волан-де-Морт убил ее лично...

Он остановился перед самой большой прогалиной в круге и глядел на пустое место своими ничего не выра­жающими, красными глазами, как будто видел стоящих перед ним людей.

— А здесь у нас не хватает шестерых... Трое погибли, служа мне. Один побоялся вернуться... он пожалеет об этом. Один, я думаю, покинул меня навсегда... он, конеч­но, будет убит... и еще один, самый верный мой слуга, ко­торый снова служит мне верой и правдой.