Зверополис. И солнце засветит вновь (джен)

По широким улицам и по многочисленным переулкам Зверополиса, сплетавшихся в невообразимую и напутанную паутину, на большой скорости ехал, оглашая районы города работающей сиреной, полицейский автомобиль. Встревоженные звери разбегались кто куда, многие торопились перебежать улицы, дабы избежать столкновения, а любопытные выглядывали из окон своих домов и квартир, открывались двери магазинов, являя глазеющих жителей. Все думали, что ведётся очередная погоня за вором или каким-либо другим преступником, но никто не знал, что за рулём автомобиля сидит сбежавший из Второго отдела полиции Дерек Гиппингтон. Часто дыша и поминутно смотря в зеркало заднего вида — не видна ли погоня? — гиппопотам бешено вертел рулём, вписываясь в крутые повороты и чудом не задевая фонарные столбы. Однако полиция, оповещённая о побеге Альвиссом Дэнсмэйном, уже мчалась за ним, и Гиппингтон, слушая, как надрывается рация, в которой перекрикиваются полицейские, буквально вдавливал в пол автомобиля педаль газа. Временами он резко разворачивал автомобиль и ехал некоторое время в обратном направлении, затем следовал резкий поворот в другую сторону — этим преступник надеялся сбить преследовавших его полицейских со следа. Через несколько мгновений из динамика раздался искажённый помехами, но всё равно узнаваемый голос Буйволсона, и Гиппингтон, сорвав рацию с подставки, вышвырнул её в окно.

С течением времени гиппопотам оказывался всё ближе к концу города, к тому месту, где был ещё один вход в подземную базу Дарктайгера. Вот и безмолвная улица, Сайлент-Стрит, вот и трёхэтажный полуразрушенный дом. Но вместо того, чтобы остановиться около него, автомобиль проследовал дальше. Дома окраины Зверополиса остались позади, а впереди маячил мост через неширокую, но глубокую реку. Молясь небесам, чтобы ремень безопасности уберёг от худшего и чтобы не переусердствовать со скоростью, Гиппингтон въехал на мост и, резко повернув влево, врезался в перила. Прочный корпус полицейского автомобиля пробил ограждение, и автомобиль передними колёсами повис над водой. Вниз полетели камни покрытия и куски металла. Послышался протяжный скрип — транспортное средство грозилось вот-вот сорваться вниз, вместе с Гиппингтоном, лишь пока чудом сохраняло равновесие. Сам же гиппопотам, отстегнув ремень, осторожно, но стараясь двигаться настолько быстрее, насколько позволяли его габариты, откинул назад спинку переднего пассажирского сиденья, перебрался назад, ежесекундно рискуя жизнью, и открыл дверь. Выбравшись на мост, он облегчённо вздохнул и услышал где-то далеко вой полицейских сирен. Полиция приближалась, оставались считанные мгновения. Дерек в один прыжок оказался сзади автомобиля и что есть упёрся обеими лапами в багажник. Крупный вес и развитая мускулатура подействовали — через несколько мгновений раздался натужный и резкий звук. Это машина, скребя железом по мосту и ограждению, наклонилась капотом вперёд и рухнула вниз. Раздался громкий плеск, тысячи брызг полетели во все стороны, автомобиль начал, стремительно заполняясь водой, идти ко дну. Глянув на дело своих лап, Гиппингтон быстро, как позволяла его комплекция, метнулся в сторону леса, росшего на противоположном берегу реки. В течение пяти минут он бежал, петляя между деревьями, чувствуя, как мокрая от пота одежда липнет к телу и как саднят царапины от осколков разбитой лампы, на которые он упал в тоннеле. Звуки полицейских сирен стали громче — стражи порядка Зверополиса прибыли на место аварии. Ухмыляясь, Дерек вслух произнёс:

— Ну что, поймали меня, да?

Дождавшись, пока полиция уедет прочь от моста, и выждав для надёжности в лесу ещё несколько часов, до тех пор, пока не стемнело, Дерек рискнул выйти на дорогу. День у него выпал сегодня не из лёгких, и в желудке у гиппопотама громко бурчало. Успокоив себя тем, что скоро он окажется в безопасном для него месте, и думая о том, что скажет Дарктайгеру, когда предстанет перед ним, Гиппингтон медленно, оборачиваясь чуть ли не на каждом шагу, направился к старому полуразрушенному трёхэтажному дому. Вступив на мост, гиппопотам сунул лапу в карман — ему нужно было позвонить своему товарищу. Но в тот момент сзади раздался шум едущей машины. Недолго думая, Гиппингтон быстро сбежал вниз и спрятался за опорой моста. Автомобиль, проезжавший сверху, притормозил, и сбежавший преступник услышал женский голос:

— Опять кто-то улетел с моста в реку. И как только здесь ездят?

В ответ на это Гиппингтон услышал мужской голос, но в этот момент автомобиль взревел двигателем и поехал дальше. Выдохнув, гиппопотам достал телефон и набрал хорошо знакомый номер. Трубку сняли на семнадцатый гудок, в ухе раздался усталый и раздражённый голос:

— Ты на часы смотришь, Дерек?

— Не возмущайся, — резко оборвал собеседника гиппопотам. — Быстро дуй на наше место, недалеко от реки. Я там.

— Почему не на станции? — удивился помощник.

— Долго объяснять, пришлось путать следы и скрываться, — вздохнул Гиппингтон. — Давай, жду через полчаса.

В ухо после протяжного вздоха недовольства понеслись гудки.

Спустя полчаса Гиппингтон стоял за тем самым домом, куда больше месяца назад Дарктайгер со своими приспешниками привёз очередную партию оружия. Пребывая в состоянии волнения, гиппопотам то сновал туда-сюда, то садился на старый пень и крутил головой по сторонам. От любого шороха он вздрагивал, и его лапа сама собой тянулась к пистолету, который он отобрал у избитого им офицера Торфинна Кристенсена. О том, что его могут увидеть, Гиппингтон не думал — на этот дом уже давно никто не обращает внимания. Редко забредавшие сюда любопытные звери задавались вопросом — почему эти развалины до сих пор не снесут и не построят какой-нибудь магазин? А то некоторые обитатели Сайлент-Стрит вынуждены бегать к огромному супермаркету, который находился чуть ли не в десяти кварталах.

Так Гиппингтон и коротал время в ожидании своего помощника, не подозревая, что за ним из густых зарослей кустарника следят чьи-то внимательные глаза. Наконец, под давлением естественного желания гиппопотам отошёл от дома к близстоящим деревьям, а следивший за ним зверь медленно вышел из своего укрытия и, медленно, но уверенно двигаясь и сжимая в лапах пистолет, стал подходить к Гиппингтону. Их разделяло не более десяти метров, когда гиппопотам повернулся. Повернулся — и увидел, как прямо ему в переносицу смотрит дуло пистолета, который сжимал в правой лапе офицер Звермайер. В левой лапе тигр держал фонарик, светя Гиппингтону в глаза.

— Ну что, добегался? — с холодной иронией спросил тигр. Лапа Гиппингтона дёрнулась было к стволу, засунутому за пояс, однако Звермайер, мгновенно сделав шаг вперёд, рыкнул:

— Только посмей!

— А то что? — хмыкнул Гиппингтон. — Застрелишь меня, офицер?

— Могу и так, — кивнул Звермайер, решив припугнуть пойманного. — Попробуешь сбежать — выстрелю в тебя и скажу, что ты пытался оказать сопротивление. Хотя из-за того, что ты пытался сделать с моими коллегами и избиение Торфинна Кристенсена, я испытываю очень сильное желание прострелить тебе что-нибудь. Это бы доставило мне удовольствие!

Офицер сильно преувеличивал — на такой поступок никто из сотрудников полиции не имел права, однако эффект такие слова оказывали впечатляющий. Впрочем, если сказанная тирада подействовала на Гиппингтона, то он не подал виду. Гиппопотам был спокоен как камень.

— Но большее удовольствие мне доставит твой арест и сопровождение к Буйволсону, — продолжал Звермайер, доставая налапники. Он бросил их под нижние лапы Гиппингтона. — Надевай их, быстро, иначе я надену!

Гиппингтон в ярости плюнул Звермайеру под лапы. За свою наглость он поплатился — молодой офицер ударил его пистолетом по скуле. Сила удара опрокинула грузное тело Гиппингтона наземь, а Звермайер, рыча себе под нос ругательства, сковал лапы гиппопотама за спиной и рывком поднял его.

— Думаешь, тебя сложно было найти? — прошипел тигр, направив луч света в глаза преступника. — Тебе феерически не повезло, Гиппингтон. О твоём побеге слышала вся полиция города, а все автомобили оснащены датчиками движения. Отследить тебя было делом пустяковым. И — гвоздь в крышку твоего гроба — за транспортом всей полиции слежу в Зверополисе я, и я с радостью вспоминаю тот день, когда приложение по отслеживанию транспорта полиции города разработали для смартфонов. Шагай давай!

Шумно сопя от злости, Гиппингтон повернулся и медленно пошёл в сторону улицы, но, сделав несколько шагов, остановился и осмотрелся по сторонам.

— Шагай! — повторил Звермайер, ткнув гиппопотама дулом пистолета в затылок. Полицейский и Гиппингтон уже подходили к улице, как сзади них мелькнула тень. Несколько мгновений тигр, шагавший за захваченным беглецом, слышал, как Гиппингтон бормочет себе под нос ругательства… и неожиданно тёмная улица и гиппопотам исчезли, уступив место тьме. Последнее, что помнил Звермайер — ощущение сильного удара по голове. Гиппингтон стремительно обернулся и увидел, как офицер полиции, бесчувственный, валится наземь. Пистолет и фонарик выпали из его лап, и из темноты раздался знакомый голос:

— Полицейские часто забывают смотреть по сторонам.

Тот, кто оглушил Звермайера, бросил в траву камень, затем наклонился к поверженному и методично обшарил карманы. Найдя заветную связку ключей, зверь, скрытый полумраком, подошёл сзади к Гиппингтону, и через несколько мгновений тот был свободен. Рыкнув от ярости, он довольно сильно пнул бесчувственного офицера в бок, затем поднял пистолет и фонарик и прицелился тигру в затылок…

— Стой! Не нужно! — остановил его помощник. — Если убьёшь его, то ясно дашь понять, что был здесь. Так они смогут добраться до нас.

— Надеюсь, ты сильно его кокнул? — прорычал Гиппингтон, ненавидевший, когда его бьют.

Луч света упал на затылок молодого офицера, и в нём блеснула кровавая ссадина. Сам Звермайер дышал, но был без сознания.

— Порядочно, — ответил зверь. — А теперь быстро уходим отсюда, пока Звермайер не очнулся. Здесь и войдём.

Гиппингтон кивнул и бросил пистолет рядом с раненым тигром, и через несколько мгновений две тени проскользнули внутрь старого дома и исчезли в нём.

Прошло около четверти часа, и лежавший на земле Звермайер пришёл в себя. И тут же застонал — голову стиснули жаркие обручи боли. Схватившись за затылок лапами, он осторожно перекатился на бок и поморщился. На месте, куда его пнул Гиппингтон, под шерстью явно вскочил большой синяк. Пролежав ещё несколько минут на прохладной земле, Звермайер ощупал больной бок и, убедившись, что рёбра не повреждены, осторожно принял сидячее положение. К головной боли прибавилось головокружение, и тигр упёрся лапой в землю, чтобы не упасть. К горлу подкатила тошнота, и молодой тигр сделал несколько глубоких вдохов. Более-менее придя в себя, Звермайер осторожно поднялся, подобрал лежавшие рядом пистолет с фонариком и подошёл к стене, чтобы опереться на неё — силы ещё не в полной мере вернулись к нему. Тигр пощупал лапой место удара и посветил на неё. На подушечках лап блеснула кровь.

«Вот тварь!» — подумал Звермайер, чуть не отшвырнув в сторону фонарик. На молодого тигра нахлынула злость — ведь он должен был сообразить, что Гиппингтон может действовать не в одиночку, должен был! А ведь любому полицейскому надлежит быть готовым ко всему. В этот момент раздался звонок.

— Вальтер, ты где? — раздался из динамика голос супруги Звермайера, Каролины.

— Извини, милая, я на работе задержусь сегодня, — произнёс Звермайер, стараясь придать голосу будничный тон. — Скоро буду, ложитесь спать без меня.

— У тебя всё в порядке? — Голос молодой супруги прозвучал тревожно. От Каролины, насколько её знал Вальтер Звермайер на протяжении десяти лет, ничто не могло ускользнуть, она могла по интонации мужа почувствовать, что с ним что-то произошло. И молодой тигр разубедил супругу:

— Всё хорошо, я ещё немного поработаю и приеду к вам. Просто… я совсем рядом с истиной. Когда закончу и выеду, позвоню.

Сунув телефон в карман, Звермайер полной грудью вдохнул свежий ночной воздух, чувствуя, что боль понемногу проходит. Затем тигр-полицейский решил осмотреть место происшествия. Уверенно скользящий по земле луч света осветил следы, принадлежавшие Гиппингтону и ещё одному зверю. Следы копыт гиппопотама Звермайер различил сразу, а другая цепочка… Чтобы убедиться, тигр сравнил отпечатки лап со своими. «Не совпадают», — пробормотал офицер себе под нос. Его следы были меньше. Тут Звермайер заметил, что две вереницы следов ведут в сторону дороги, но около угла дома они сворачивали. Тигр по следам Гиппингтона и его неизвестного помощника вышел ко входной двери, ведущей в дом. Она выглядела убого и болталась на одной петле. Открыв её, молодой полицейский вошёл внутрь. Свет фонаря осветил ещё одну дверь, на этот раз стальную. Изучив её, Звермайер понял, что к ней нужен не обычный ключ, а электронный. Теперь он понял, куда скрылся Гиппингтон и помогающий ему зверь. Довольно фыркнув себе под нос, тигр ударил кулаком по двери и торжествующе сказал:

— Попались, мерзавцы!

Снова зазвонил телефон, на этот раз на том конце оказался Буйволсон.

— Звермайер, где ты? — крикнул он в трубку. — Гиппингтон с тобой, ты взял его?

— Нет, сэр, к сожалению, — ответил тигр.

— Что значит — нет?! — рявкнул Буйволсон. — Ты что делал столько времени? Тебе было дано задание!

— Я узнал, куда они ушли, капитан! — прервал разбушевавшегося капитана полиции Звермайер. — В этом же доме они и скрылись.

— Кто они? — чуть сбавил тон начальник.

— Гиппингтон и… В общем, он был не один, когда я вёл Гиппингтона к машине, меня сзади кто-то огрел камнем, — начал объяснять тигр. — Очнулся — а рядом никого нет. Осмотрел следы, а они ведут в дом, сэр. Там стальная дверь с электронным замком…

— Бегом в отделение! Чтобы через десять минут был у меня в кабинете! — рыкнул Буйволсон и отключился.

Тем временем, уже внизу Гиппингтон, стоя перед большим письменным столом с компьютером, повернулся к своему помощнику и яростно прошипел:

— Я же говорил, что нужно было пристрелить его прямо там!

— Что же не пристрелил? — медленно осведомился сидевший за столом Дарктайгер, раскуривая сигару и пуская клубы вонючего дыма под потолок. С виду тигр был спокоен, хотя внутри него бушевала ярость. — У вас обоих было оружие, могли и у него забрать.

Зверь, стоявший рядом с гиппопотамом, только вздохнул, провожая сизые струи дыма, плывущие вверх. Гиппингтон же ответил:

— Извини, виноват. Если бы он меня не остановил…

Дарктайгер поднял лапу, давая обоим знак, чтобы замолчали. Звери ожидали, когда он заговорит, и понимали, судя по тому, как морщины пересекают лоб тигра, что в его голове идёт мыслительный процесс. Докурив наконец сигару, Дарктайгер сказал:

— Ладно, поступим так… Вы мне оба будете нужны на некоторое время. Ты, парень, — тигр обратился к приятелю Гиппингтона, — свободен. Понадобишься — Гиппингтон тебя вызовет. А ты, Дерек, — Дарктайгер обратил взор на Гиппингтона, — останься.

— Хорошо, — кивнул подельник и вышел. Гиппингтон проводил его взором и вновь повернулся к тигру. В его глазах плясали злые огоньки, и, когда он обратился к нему, в голосе звенела злоба.

— Только не капай мне на мозги, понял? Я без тебя понял, что допустил ошибку!

— Я и не собирался, — невозмутимо сообщил Дарктайгер, откинувшись в кресле назад и сложив лапы на могучей груди. — Сегодня ты просто превзошёл самого себя, Дерек. С таким успехом удрать из переполненного копами участка!

— Не играй на нервах, — оборвал его ёрничанье Гиппингтон. — Ты для этого меня сюда вызвал?

— Я вызвал тебя, чтобы обсудить один вопрос, — сказал Дарктайгер, доставая новую сигару. — Ты понимаешь, что после того, что произошло сегодня, полицейские обязательно нагрянут сюда?

— Здесь они вряд ли пройдут, — махнул лапой Гиппингтон. — А вот через тоннель — могут, хотя там снайперы.

— А теперь ты понимаешь, что над нами нависла угроза? — тихо и вкрадчиво спросил Дарктайгер, поднимаясь в кресле. — Знаешь, что сегодня ночью Златогрив и Волкас чуть не сбежали? Спасибо Дугласу, остановил обоих, ничего им не удалось сообщить полиции. А те гости, с которыми ты сегодня имел дело, уже знают о входе сюда со стороны тоннеля. На Сайлент-Стрит вас засёк офицер из Первого отдела полиции. Знаешь, к чему всё приведёт?

Притворяться глупцом, не знающим ответа на этот вопрос, не было смысла — Гиппингтон прекрасно понимал, что не сегодня-завтра к обоих входам может заявиться полиция. Оставалась последняя слабая надежда, но она тут же рухнула, стоило гиппопотаму вспомнить слова Буйволсона.

— Скорее всего, кто-то видел, как сюда везли Златогрива. Недалеко отсюда расположен городок Малые Норки, там слишком много любопытных жителей, — сказал Гиппингтон.

— У меня есть мысли касательно этой крольчихи, Джуди Хоппс, — задумчиво произнёс Дарктайгер, щёлкая мышкой и явно что-то читая на мониторе. — Надо узнать о ней побольше.

— Но ты же не будешь ждать, когда копы свалятся нам на головы? — воскликнул Гиппингтон, сделав к Дарктайгеру шаг.

Тигр очень медленно отвёл взгляд от монитора и посмотрел на Гиппингтона. Его изуродованная шрамом морда не выражала ровно никаких эмоций, но через несколько мгновений гиппопотам увидел, как на ней появилась коварная ухмылка.

— Конечно же нет, Дерек! — пробасил Дарктайгер и заговорщицки подмигнул Гиппингтону. — У них есть время на подготовку, но завтра они никак не смогут направиться к нам. Знаешь, какой завтра день?

— Завтра День Зверополиса, — кивнул гиппопотам. — У полиции будут свои хлопоты по охране мероприятия, они под завязку будут заняты.

— Вот! — ударил кулаком по столу тигр. — Время есть и у нас. И его мы потратим вот на что — как только к нам заявятся копы и войдут либо в тоннель, либо в этот дом, то обратно уже не выйдут!

* * *

— Так что там было? — спросил Буйволсон, чуть подавшись в своём кресле вперёд.

— Шеф, я же всё по телефону сообщил и сейчас четверть часа в красках расписывал! — раздражённо выдохнул сидевший перед столом Звермайер, минуту назад обработав рану на голове при помощи Буйволсона. Тигр устал несколько раз повторять одно и то же. Он услышал о побеге по рации от Альвисса Дэнсмэйна, как и Буйволсон, шеф быстро передал приказ коллеги-капитана своим служащим. Звермайер же находился далеко от центра, ближе всех к району, где располагалась улица Сайлент-Стрит. Он, возвращаясь в полицейский участок, собирался уже, выезжая из крошечного переулка, повернуть направо, но тут прямо перед капотом с огромной скоростью пролетел полицейский автомобиль, за которым явно велась погоня. Дальнейшее известно.

Буйволсон, услышав рассказ, нахмурился. Пересёкшая лоб борозда говорила о глубоких размышлениях. В голове всплыл рассказ Джуди о том, что видела её сестра, и капитан чуть не вскочил. За всеми событиями богатого на происшествия дня Буйволсон совсем забыл расспросить крольчиху и лиса об их поездке на старую станцию. Увидев перемену, произошедшую с капитаном Звермайер открыл было пасть для вопроса, но промолчал — в таком настроении Буйволсон мог легко сорваться. Но что-то ему оставалось неясным. Наконец, протяжно выдохнув, капитан достал телефон и, набрав номер, каменным тоном велел:

— Хоппс, немедленно в участок с Уайлдом! Так звони и буди его!

— Шеф, на часы смотрели? — недовольно пробормотал Ник, садясь на один из стульев, заранее принесённых Звермайером. Буйволсон ничего не ответил на выпад со стороны подчинённого и велел Джуди во всех подробностях рассказать о походе в тоннель.

— Значит, Мэри видела именно Стефана, — закончила рассказ крольчиха. — Эти тигры ещё говорили про тоннель, а в этом районе он только один.

— Значит, так, — вскинул голову Буйволсон. — Тигры привозят Стефана на станцию, увозят на тепловозе, которым управляет Гиппингтон. Значит, там его и прячут. А сколько по времени вы туда добирались?

— Больше полутора часов, это точно, — ответил Ник.

Буйволсон схватил со стола лист бумаги, затем, помедлив немного, взял карандаш и начал что-то рисовать и чертить, бубня себе под нос. Звермайер, Ник и Джуди внимательно следили за каждым его движением. Спустя некоторое время шеф пододвинул исчерченный листок к ним.

— Ничего не замечаете? — спросил он.

Ник, посмотрев на нечто, напоминающее план, и нахмурился. Что-то из этого следовало, но что, лис пока не догадался. А вот Джуди, придвинув лист к себе, сразу догадалась — Буйволсон изобразил на нём старую станцию Малых Норок и длинную линию, обозначавшую железнодорожный тоннель. Но главное было не это. Главным было то, что тоннель, по мере того, как Джуди и Ник с Мариэттой ехали через него, постепенно изгибался дугой, и линия уходила вверх, в угол листа. А там был изображён район небольшой реки и одни из самых отдалённых кварталов Зверополиса. И там же, недалеко от извилистой линии, изображавшей реку, было мелкими буквами написано «Сайлент-Стрит».

— Старый район, — пояснил Буйволсон. — Тоннель закрыт во время постройки нового жилья в двух с половиной милях оттуда. И он проходит через Сайлент-Стрит.

— Так вот в чём дело! — вскочил Звермайер. — Я верно думал. Тот старый дом и есть вход туда. Точнее, один из входов. Куда — не знаю, но теперь на сто процентов уверен, что там и держат Стефана Златогрива!

— Догадываюсь я ещё кое о чём, — медленно проговорил Буйволсон. — Один из тигров, который перевозил Стефана к старому вокзалу… Я слышал только об одном тигре с именем Бенедикт. Теперь известно, что это он устроил аварию с братом мэра.

Услышав имя брата, Звермайер не смог подавить тяжёлый вздох. От внимательного Буйволсона это не ускользнуло, и он повернулся к молодому офицеру:

— Что такое?

— Да ничего, вспомнил просто… — чересчур быстро сказал тигр, но Буйволсон понял его по-своему.

— Ты знаешь этого Бенедикта? — шеф резко встал из-за стола. — Рассказывай, у тебя на морде всё написано.

— Как ты смел молчать?! — взревел чуть ли не на всё здание Буйволсон, после того как Звермайер завершил рассказ. Джуди и Ник боязливо вжались каждый в свой стул. — Ты знал, что за аварией и транспортировкой похищенного Стефана стоял твой брат — я не говорю уже об остальных его «подвигах»! — и не сказал мне ни слова? Да если бы ты сразу мне сообщил, Стефан был бы уже спасён! И не пытайся оправдываться! — гаркнул шеф, увидев, что Звермайер открыл пасть, чтобы возразить. — Ты всё это время фактически покрывал преступника!

Джуди с Ником были потрясены новостью о том, что офицер полиции был в родстве с непосредственным похитителем Стефана Златогрива. Они переводили взгляды с Буйволсона на тигра и обратно, пока шеф на все лады распекал подчинённого. Наконец Джуди кашлянула и произнесла:

— Э… шеф?..

— Убирайтесь по домам! — рявкнул Буйволсон, и крольчиха с лисом быстро соскочили со стульев и скрылись за дверью. Последнее, что они слышали, подходя к выходу — яростный вопль Буйволсона.

— Бедняга Вальтер, — покачал головой Ник. — Вообще не ожидал такого поворота.

— Только не говори, что тобой двигали братские чувства к этому преступнику, — прошипел Буйволсон, приблизив свою широкую морду чуть ли не вплотную к носу Звермайера. — Любой преступник в этом городе должен быть наказан! Ты представляешь, что будут говорить обо мне и нас, когда узнают о тебе правду? В Первом отделе полиции Зверополиса трудится брат похитителя Стефана Златогрива! Я так и вижу заголовки с таким названием в газетах, так и слышу возбуждённые голоса жадных до фактов журналистов!

— Капитан, я… — хотел было оправдаться Звермайер.

— Молчать! — взвился шеф и ударил кулаком по столу так, что монитор компьютера подпрыгнул. — Когда ты видел брата в последний раз?

— Тогда, когда родители и я всё узнали, — опустив голову, ответил молодой тигр. — Уже почти полгода прошло. Больше мы с Бенедиктом не виделись. Отец просто выставил его за порог, когда узнал, что он…

В этот момент Звермайер никак не мог объяснить то, почему он не сообщает Буйволсону правду, что Бенедикт заходил к нему совсем недавно. Конечно, в последнюю встречу с ним он испытывал острое желание наказать брата и арестовать его, но… не смог. Как будто его что-то остановило.

— Когда узнал, что он — что? — спросил Буйволсон, поднимаясь над столом.

Поколебавшись мгновение, Звермайер выдал только два слова:

— Вигмар Дарктайгер.

На несколько секунд Буйволсон застыл в удивлении, вытаращившись на молодого офицера. Вид у капитана был такой, как будто он не услышал имя давно забытого зверя, а увидел падающие с неба золотые монеты. Однако он не ослышался и, опускаясь с шокированным видом обратно в кресло, выдохнул:

— Что… откуда… как?

— Бенедикт работал на него до недавнего времени, а работает ли сейчас — не знаю. Об их связи я в курсе, — выпалил тигр, и очередной информационной бомбой вызвал новую бурю негодования.

— То есть ты ещё и параллельно с раскрытием прочих преступлений в городе пытался выйти на Дарктайгера в одиночку, не поставив в известность меня, своего начальника? — С каждым словом голос Буйволсона становился громче. — Просто так, решил поиграть в частного сыщика, напрочь забыв, что такое я здесь запретил?

— Сэр, — поднял лапу Звермайер, — да я…

— Заткнись! — снова грохнул кулаком по столу Буйволсон. — Замолчи и слушай сюда. Работаешь здесь как обычно, но прямо с сегодняшнего дня, с этого часа, с этой минуты, с этой секунды начинаешь искать своего брата и притаскиваешь его ко мне в отделение в налапниках! Даю тебе на это трое суток. Не найдёшь Бенедикта — можешь искать другую работу!

В ужасе молодой офицер полиции чуть не вскочил со стула. Отвернувшись к окну, Буйволсон буркнул:

— Свободен, Звермайер!

Тяжело вздохнув, тигр вышел из кабинета шефа. Медленной походкой, с поникшими широкими плечами, как будто на них лежал тяжёлый груз, Звермайер вышел из здания и направился к своей машине. Как только молодой офицер сел за руль, у него зазвонил телефон. Думая, что это супруга, тигр не посмотрел на дисплей и принял вызов:

— Милая, я уже еду, не беспокойся. Почему не спишь до сих пор?

— Вальтер! — раздался в трубке знакомый голос, при звуках которого в душе Звермайера взметнулась фонтаном злоба. На том конце был Бенедикт, его брат, из-за которого над Звермайером теперь висело дамокловым мечом увольнение.

— Какого чёрта тебе надо? — рявкнул в микрофон Звермайер. Тигра как прорвало из-за разрывающей его грудь ярости — не давая Бенедикту вставить ни слова, он рассказал обо всём, что с ним сегодня произошло.

— Лучше сам приди и сдайся, иначе хуже будет. И тебе, и мне, — с угрозой закончил Звермайер. — Буйволсон просто выкинет меня, а всё из-за тебя! Хватит скрываться.

Бенедикт так и пытался что-то сказать, но брат не стал его слушать. Кипя от злости, Звермайер отключил телефон, завёл мотор и резко стартовал с места — пора было ехать домой, часы показывали глубоко за полночь. А по пути домой в его голове созрело вполне закономерное решение — он сам будет искать брата, если он не явится в полицию с признанием.

* * *

Резкий телефонный звонок вырвал Джуди из сладостных объятий сна. Зажмурившись от яркого света, проникавшего через большое окно в комнату, она пошарила лапкой по прикроватной тумбочке и, нащупав телефон, приняла вызов.

— Эй, Морковка! — раздался в ухе весёлый голос Ника. — Подниматься пора, праздник сегодня!

— Чувствуется, что у тебя праздничное настроение, Ник, — пробормотала с усмешкой Джуди, потягиваясь в кровати. — Только всё равно сегодня на работу.

— Да, — судя по голосу, лис слегка погрустнел. — Я не выспался сегодня из-за этого ночного собрания.

Джуди была солидарна с другом, она вернулась домой глубоко за полночь, и, уже одеваясь на работу, надеялась, что сегодня шеф не будет давать им тяжёлых заданий. Сегодня же праздник общегородского масштаба — День Зверополиса, поэтому вся полиция будет патрулировать районы города, и молодая крольчиха надеялась, что сможет присутствовать на основном моменте праздника. Ведь сегодня будут выступать фокусники из Малых Норок, ожидается костюмированное представление жителей района Тропического леса, а в самом конце праздника будет грандиозный салют, не говоря уже о выступлении Газелле. Ещё неделю назад Джуди видела развешенную около центральной площади программу мероприятия, и в ней наткнулась на незнакомое имя — Пантерис. На вопрос, кто это такая, Ник, пренебрежительно махнув лапой, ответил:

— Недавно петь начала, лет пять назад. Муть какую-то исполняет, под оркестр. По мне, так до Газелле ей далеко.

Ник не первый раз присутствовал на Дне Зверополиса, поэтому его словам можно было смело верить — каждый год в этот день появлялось что-то новое.

Спустившись вниз, Джуди вышла на улицу и увидела припарковавшийся рядом с тротуаром светло-серебристый автомобиль Ника. Сам владелец авто сидел за рулём в тёмных очках и потягивал из стакана кофе. Удивлённая Джуди подошла к другу и произнесла — скорее утвердительно, нежели вопросительно:

— Ты меня ждал здесь и отсюда звонил, да?

— Ты проницательна, друг мой! — улыбнулся Ник. Джуди села внутрь, и автомобиль резво покатил по улицам, к зданию Первого отдела полиции. Парковка была уже наполовину занята автомобилями сотрудников.

— С праздником, Бенджамин! — помахала лапой Джуди сидевшему за стойкой диспетчера Когтяузеру, который в этот момент с наслаждением уплетал с газировкой пончики, откусывая сразу от обоих. Быстро проглотив содержимое рта, толстенький гепард помахал им в ответ и крикнул:

— И вас тоже с праздником, ребята!

В кабинете для общего сбора уже собрались все полицейские. Через несколько минут в помещение вошёл Буйволсон.

— Нет смысла, — заметался его звучный голос по кабинету, — говорить, что за день сегодня, поэтому скажу сразу — всех с Днём Зверополиса!

Все полицейские — носороги, львы, белые и полярные волки и медведи, гиппопотамы, слоны и тигры — приветственно зарычали, застучали кулаками в ответ на слова Буйволсона. Также все полицейские поздравляли друг друга, сопровождая поздравления хлопками по плечу. Привычным «Тихо!» Буйволсон призвал всех к тишине.

Спустя четверть часа довольные Ник и Джуди выходили из кабинета.

— Всё-таки есть плюсы в том, что допоздна работаешь, — заметил Ник. — До вечера мы свободны, мы патрулируем вечером район площади. Днём работает Второй отдел, так что можно съездить переодеться и посмотреть на то, что на площади происходит. Основное начнётся в полдень.

Ник довёз Джуди до дома и сам уехал переодеваться. Встретились они вновь примерно через полчаса. Автомобиль плавно стартовал с места и поехал по улицам Зверополиса. Спустя какое-то время Джуди тихо пробормотала:

— Как-то всё некстати происходит — и с Волкасом, и со Стефаном Златогривом, и Гиппингтон сбежал. Только где он может скрываться сейчас? У этого босса своего? Что за Дарктайгер?

Ник, напевая себе под нос, смотрел за дорогой. Отреагировал он на слова Джуди через минуту:

— Про Дарктайгера мало знаю. Слышал только то, что он пятнадцать или шестнадцать лет назад — не знаю точно — был одним из кандидатов в мэры Зверополиса, а перед выборами его посадили в тюрьму. А насчёт Волкаса и Златогрива-младшего… Уверен, они томятся… что там Буйволсон вчера рисовал на бумаге?

— Дерек Гиппингтон не просто машинист, он охраняет проезд в тоннель, — осенило Джуди. — Не исключено, что ещё внутри есть охранники. Теперь понятно, почему он вооружён. Значит, похищенных держат где-то недалеко от того входа. Или наоборот — далеко.

Вывод последовал сам собой, но за ним напрашивалось множество вопросов. Зачем Дарктайгеру похищать брата мэра, бывшего капитана полиции, и офицера? С какой целью он их удерживает? Джуди не могла знать, звонил ли похититель Леодору Златогриву, не знала она и того, что Дарктайгер звонил Буйволсону с телефона Волкаса. Если Джуди, расспросив Мэри, сначала думала, что дело обстоит как банальное похищение, то теперь, с учётом того, что с офицерами пытался сделать сбежавший Дерек Гиппингтон, она понимала, что похищение принимает гораздо более серьёзный оборот. А что, если за этим стоит нечто большее?

— Морковка? — вклинился в мысли Джуди голос Ника. Крольчиха потрясла головой и повернулась к другу:

— А? Что?

— Я спрашиваю, приедут ли твои родители на празднование Дня города, а ты сидишь с выпученными глазами и губами шевелишь, — произнёс Ник.

— Не знаю, я не спрашивала, — пробормотала Джуди, погружённая в размышления. Ник внимательно посмотрел на коллегу и, покачав головой, снова обратил взор на дорогу.

Тем временем по одной из улиц уверенной походкой шла молодая лисица. Надменный взгляд её карих глаз скользил по редким прохожим, и в каждом её шаге, в каждом движении сквозило спокойствие. На ней был надет лёгкий костюм цвета вечернего заката, в тон была подобрана и юбка, через правое плечо висела оранжевая сумочка. Кончик длинного и пушистого хвоста едва касался тротуара. В следующий миг лиса повернула в глухой переулок — даже не оборачиваясь, она чувствовала, что за ней шли два лиса в тёмных очках. Трое оказались в довольно узком проходе между двумя высокими домами, и тут один из шедших сзади окликнул её:

— Эй, красотка, подожди!

— Ну что тебе ещё надо, Колин? — раздражённо повернулась к нему лисица. — Я тебе уже всё вчера сказала. И зачем прихватил с собой этого упыря?

— Ну постой, Эрнестина, — подошёл к ней тот, к кому она обращалась, и схватил её за лапу. — Ну куда ты так торопишься?

— Отстань от меня! — буркнула Эрнестина и вырвала лапу, затем повернулась, намереваясь продолжить путь. Однако ей помешал лис, шедший с Колином. Не церемонясь, он ухватил молодую лисицу за талию и резко потянул на себя. За свою наглость он сильно поплатился — круто развернувшись, Эрнестина с размаху ударила его по нагло ухмыляющейся морде сумочкой. Вскрикнув, лис отшатнулся назад, а Эрнестина, возмущённая наглостью, лягнула его в промежность. Схватившись верхними лапами за пах, лис согнулся пополам, рыча и ругаясь, а Колин рявкнул:

— Обалдела, что ли?

Одним пинком Эрнестина выбила из-под лап Колина почву и отправила его наземь. Больно стукнувшись копчиком о каменное покрытие, лис выругался, а молодая лисица достала из сумочки противолисный спрей и прыснула каждому в морду по очереди. Морщась и протирая глаза, два лиса остались на земле и изрыгали проклятия, пытаясь подняться. Эрнестина лишь самодовольно хмыкнула и продолжила свой путь. Выйдя на шумный проспект, она обернулась и выкрикнула:

— Ещё раз подойдёте ко мне — сильнее по вашим хозяйствам надаю! Хватит за мной шляться, как хвосты, мне одного своего достаточно!

Тут раздался вой клаксона, и перед молодой лисицей резко затормозил светло-серебристый автомобиль. Сидевший за рулём Ник в негодовании высунулся наружу и крикнул:

— Эй, красотка, тебе жить надоело, что ли? Смотри внимательно на дорогу, тебе красный!

Эрнестина же как ни в чём не бывало пересекла проспект, не обращая внимания на недовольного лиса. Внезапно что-то в его голосе насторожило её, и она, оказавшись на тротуаре, внимательно посмотрела на Ника. Молодой лис смотрел на неё таким же взором — несомненно, он узнал переходившую дорогу Эрнестину. Сзади раздалось недовольное гудение и нетерпеливый крик:

— Эй, чего встал?

С трудом отведя взгляд он Эрнестины, Ник стартовал с места, а молодая лисица, тоже узнавшая лиса, долгим взглядом провожала удалявшийся автомобиль. «Интересно, куда он едет с этой крольчихой?» — мелькнул в голове Эрнестины вопрос. Не найдя ответа на него, молодая лисица быстро растворилась в толпе.

Вскоре Ник и Джуди пришли на главную площадь Зверополиса. Именно пришли, а не приехали — до места празднования Дня города им пришлось идти несколько кварталов пешком, поскольку движение в районах, окружающих площадь, было ограничено. Поэтому друзьям пришлось оставить машину на охраняемой парковке. Окружённая многочисленными небоскрёбами, магазинами и патриархально выглядевшими зданиями давней застройки, поражающая обилием и игрой цветов, она выглядела невероятно. С широкой сцены, у которой уже собирались звери, неслась музыка, от разношёрстных толп и отдельных групп неслись весёлые разговоры и смех. От сцены по краю площади тянулся длинный ряд палаток, где торговали прохладительными напитками, пирожками и работами известных на весь город ремесленников. Джуди впервые видела праздник Дня города, поэтому от многочисленных световых бликов и ярких отсветов многообразных оттенков у неё рябило в глазах. Но вместе с тем она была поражена и не могла оторвать взора от потрясающей картины готовящегося праздника — столько красок и света она ещё не наблюдала никогда.

— Пойдём посмотрим, что привезли на праздник, — позвал её Ник.

Крольчиха и лис пошли вдоль ряда палаток. Ник то и дело кивал проходившим мимо зверям и разбрасывал направо-налево приветствия. Джуди тоже махала лапкой в ответ на улыбки жителей Зверополиса — многие знали и помнили то, как она при помощи Ника раскрыла загадочное дело о ночных горлодёрах. Только несколько тигров и львов, проводив взглядом её маленькую фигурку, тихо переговаривались между собой, чего Джуди не видела, — как видно, помнили её заявление о хищниках… Молодая крольчиха смотрела по сторонам, часто обращая взор на палатки, откуда доносились аппетитные запахи. Рядом с одной из палаток стоял знакомый фургон, и Джуди увидела шедшего к палатке Гидеона Грея. Заметив Джуди, крупный лис помахал ей лапой, и она помахала в ответ.

— Джуди! — раздалось за спиной через несколько мгновений. Звал крольчиху Гидеон.

— Здравствуй, Гидеон, — с улыбкой кивнула Джуди, подойдя к пекарю. — Решил навестить большой город?

— Я каждый год сюда езжу, — качнул головой лис, стряхнув с фартука налипшие крошки. — Видел вчера твоих родителей, сегодня собирались с маленькой Мэри приехать сюда. Только я их пока не видел. А у тебя как служба в полиции?

Джуди не успела ответить, как невдалеке раздался очень знакомый детский голос:

— Вот это красота! Мама, мама, мы взяли фотоаппарат?

Джуди и Ник стремительно обернулись. К палатке приближались Бонни и Стью Хоппс, а вокруг них прыгала маленькая Мэри. Девочка первой увидела Джуди и с радостным криком бросилась ей навстречу.

— Вы только втроём решили приехать? — спросила Джуди, обняв сестрёнку и родителей.

— Ох, не говори-ка, дочка! — замахал лапами Стью. — Работы у нас много, на старших пришлось оставить. А тот чудо-кролик, который с вами приехал тогда, поймал машину и уехал в Зверополис, а я ему велел помочь грабли починить! Здравствуйте, Ник!

— Здравствуйте, глава большой семьи! — улыбнулся в ответ Ник.

— Ну что, когда основное действие начинается? — весело спросила Бонни.

* * *

По жарким и залитым ярким солнечным светом улицам Сахара-Сити быстрым и уверенным шагом шла молодая тигрица. В этот утренний час прохожие ей встречались не так часто, как в обычные дни — немалая часть жителей уехала на праздник Дня Зверополиса в его Центральный район, остальные жители, предпочитавшие не ездить на большие расстояния, тянулись к главной площади этого района. Попадавшиеся среди них тигры провожали взглядом идущую Софи, а некоторые, что были наглее, весёлыми голосами окликали её. Однако тигрица не обращала на них внимания — она шла к своей цели.

После недавнего разговора с Бенедиктом Софи решила наведаться к его родителям и поговорить с ними о младшем сыне. Она считала, что слишком велика несправедливость, которой подвергся со стороны старшего поколения её возлюбленный. Да, именно это слово крутилось в голове Софи с того вечера и не оставляло её сейчас — она считала, что родители поступили с её любимым Бенедиктом слишком жестоко. Ещё примерно за месяц до Дня Зверополиса Бенедикт обронил адрес родителей, и теперь он всплыл в памяти Софи и настойчиво бился среди мыслей. Сам Бенедикт не знал, что Софи отправилась к старшим Звермайерам.

Впереди замаячил нужный дом, рядом с воротами стоял автомобиль с открытой дверью — похоже, родители Бенедикта куда-то собирались. Поколебавшись мгновение, Софи двинулась по выложенной камнями дорожке к дому. Как раз в это время мистер и миссис Звермайер вышли на крыльцо, а вокруг них с весёлым смехом прыгала маленькая тигрица. Быстро переведя взгляд с девочки на мать, Софи сразу поняла, в кого она пошла внешностью. Улыбнувшись про себя, молодая тигрица подошла к крыльцу.

— Доброго дня, девушка, вы к кому? — спросил её пожилой тигр, одетый в белоснежную сорочку и красивый чёрный костюм поверх неё.

— Здравствуйте, сэр, — вежливо произнесла Софи и улыбнулась. — Вы мистер Звермайер, верно?

— Да, — кивнул тигр и слегка приосанился. — Меня зовут Гектор Звермайер. Мелисса, у нас гости, что надо делать?

— Здравствуйте! — улыбнулась девочка. Софи поприветствовала Мелиссу в ответ и снова повернулась к Звермайеру-старшему.

— Чем я вам обязан, душа моя? — спросил тигр, играя нотками басистого голоса.

— Я бы не хотела вас тревожить, особенно в праздничный день, но мне нужно поговорить с вами, — негромко, но решительно произнесла молодая тигрица.

— Видите ли… как вас зовут? — спросил мистер Звермайер.

— Софи.

— Извините, Софи, вы выбрали не очень подходящее время для визита и разговора, — вежливо, но твёрдо начал пожилой тигр. — Сейчас мы уезжаем в Центральный район на праздник, поэтому разговора сегодня не получится. Будьте так добры прийти в следующий раз.

— Сэр, это касается вашего младшего сына, — выпалила Софи. Молодая тигрица хотела не так резко начать разговор, она думала плавно подойти к нужной теме, пусть она и была серьёзной. Но сейчас слова вырвались из неё помимо воли. Услышав про брата, Мелисса быстро подошла к Софи и схватила её за лапу своими маленькими лапками.

— Ты от Бена пришла? Как он живёт? — спросила девочка. В её огромных и широко распахнутых голубых глазах плескалась радость, смешанная с любопытством. Однако Гектор Звермайер резко изменился — с его морды вежливая полуулыбка резко исчезла, уступив место строгому, если не сказать злому взгляду. Казалось, что его морда потемнела. Сделав глубокий вдох, тигр подошёл к Софи и тихо спросил:

— Зачем он тебя подослал?

Под испытующим и суровым взглядом мистера Звермайера Софи отступила на шаг и почувствовала, как решимость, с которой она шла в этот дом, начинает понемногу испаряться. Молодая тигрица оробела при виде крупного тигра, но смогла собрать смелость и ответить:

— Я сама пришла, Бен меня не присылал. Собственно говоря, я и пришла поговорить о нём, и…

— Собственно говоря, — прервал её Гектор Звермайер, — собственно говоря, уважаемая, говорить нам не о чем. Будьте добры развернуться и покинуть этот дом. Я ничего не желаю слышать о Бенедикте!

Софи отступила ещё на два шага.

— Гектор, — окликнула его пожилая тигрица, которая также была поражена, услышав имя сына. — Пусть она войдёт, я с ней поговорю.

Тигр резко обернулся к ней. За эти мгновения он разом потерял всю вежливость и готов был просто схватить Софи за плечи, развернуть её и выгнать за ворота. Однако воспитание и традиции знатного рода не давали ему это сделать, поэтому он ограничился тем, что фыркнул со злостью и прорычал:

— Десять минут, не больше. И разговор будет в моём присутствии. Сейчас я машину закрою и приду.

Пожилой тигр запер автомобиль, и чета Звермайеров вошла в дом, за ними шла Софи. Молодую тигрицу провели в красиво обставленную гостиную и усадили в мягкое кресло бежевого цвета, в тон ковру. Хозяин сел на диван напротив и холодным тоном велел:

— Излагайте суть.

Яркие глаза, казалось, насквозь просвечивали Софи, и, поёжившись под взглядом старшего Звермайера, она произнесла, тщательно подбирая слова:

— Я несколько месяцев назад познакомилась с вашим сыном. Тогда я, естественно, не знала, чем он на самом деле занимается, но он мне сразу понравился — такой красивый, добрый и приятный в общении. Не скрою, у нас с ним тоже произошёл не слишком приятный разговор, когда я узнала, на кого он работает. — На этом месте Софи остановилась, почувствовав ком в горле — недавний визит Дарктайгера до сих пор не выветрился из её памяти. Он так и метался в сознании, не давая покоя, но об этом она решила не говорить.

— Дальше, дальше, — раздражённо поторопил Софи хозяин, постукивая правой нижней лапой по полу.

— Для меня это не было таким ужасным известием, как для вас, — продолжила молодая тигрица. — Но потом он рассказал мне, ради чего он выполнял указания…

— Вигмара Дарктайгера, — оборвал тигрицу Звермайер. Софи в изумлении уставилась на пожилого тигра. Откуда он знает?

— Да-да, я знаю эту сволочь! — выпалил отец Бенедикта и, встав с дивана, раздражённо заходил взад-вперёд по гостиной. — Я прекрасно помню, что он сделал шестнадцать лет назад, когда шла предвыборная кампания. Скоро должны были состояться выборы нового мэра Зверополиса. На его пост было несколько кандидатов, включая меня. Знаешь, что со мной случилось за месяц до выборов? — Гектор Звермайер резко повернулся к Софи, и та вздрогнула. — Знаешь?

Расстегнув пиджак, тигр подошёл к Софи и задрал рубашку вверх. Молодая тигрица резко отшатнулась и увидела на животе тигра длинный и уродливый шрам.

— Стальной обломок, — дрогнувшим голосом произнёс Звермайер, — распорол мне живот, когда я попал в аварию. Я был абсолютно уверен, что это Дарктайгер подстроил. Он всегда жаждал власти в Зверополисе, ещё во времена Демарата Сэйджа. Тогда Дарктайгер работал главой Комитета внутренней безопасности Зверополиса. После аварии со мной к делу подключилась полиция, и против Дарктайгера нашли столько доказательств! В деле активно участвовал Буйволсон, нынешний капитан Первого отдела полиции. Мой старший сын, Вальтер, у него работает, — как бы между прочим добавил старший Звермайер.

Спустя мгновение тигр продолжил:

— Тогда Дарктайгера осудили на четырнадцать лет, сейчас он на свободе. Чем занимается — не имею понятия, но проворачивает явно незаконные дела. Ещё до ареста у него было множество связей. Теперь знаешь, с каким монстром связался Бенедикт?

Такого поворота Софи не ожидала. Чтобы Бенедикт работал на зверя, который в далёком прошлом пытался убить его отца? Но потрясению на смену пришла мысль — а если Бенедикт не в курсе ситуации?

Словно узнав мысли, молодой тигрицы, миссис Звермайер сообщила:

— Бенедикт в курсе этого. Он, хоть и лежал в больнице на тот момент, смотрел новости по телевизору. Приговор Дарктайгеру сразу попал в газеты и на экран!

— А про свои подвиги он наверняка тебе рассказывал! — саркастически добавил глава семьи.

Параллельно с этими словами Софи вспомнила рассказ Бенедикта о том, как он помог своей бывшей девушке Франческе — достал редкое лекарство для её больного сына. Именно для того, чтобы спасти маленькую жизнь, Бенедикт и работал на Дарктайгера. Не похож был её любимый тигр на опасного преступника, хотя он в тот вечер в порыве злости выпалил о своих «подвигах» немало горячих слов. А ради чего он выполнял указания Дарктайгера? Ради того, чтобы продолжал жить и радоваться жизни маленький тигрёнок, радость и любовь молодой матери. Когда приходится выбирать между приказаниями опасного босса, при выполнении которых велик риск оказаться в лапах полицейских, и жизнью маленького ребёнка, беззащитный и открытый взгляд которого так и хватает за сердце — здесь для Бенедикта выбор был очевиден.

— Я уверена, что он поступил правильно, — тихо произнесла Софи после нескольких минут раздумий. — Вы ошибаетесь, считая своего сына опасным для семьи и остального общества. У него в сердце для любви и сострадания есть место.

— А думал ли он о нас? — тихо спросил Гектор. — На протяжении долгих десятилетий во всём нашем роду не было преступников. Ты знаешь, кем был я, я и сейчас занимаю в Зверополисе важный пост, мой старший сын работает в полиции. А Бенедикт? Он опорочил всю семью и весь наш род. Сейчас он — отрезанный ломоть, а его, как понимаешь, обратно не прилепишь. Вальтеру пришлось всё рассказать Буйволсону о Бенедикте, и теперь ему грозит увольнение, если он не найдёт брата. Ещё два года назад Бенедикт не был таким, каким стал сейчас. Он чуть не погиб, защищая брата, когда они ловили главарей «Чёрного черепа». Вальтер был ранен, был без оружия, его уже собирались убить. Бенедикт находился рядом, у него была буквально пара секунд, чтобы заслонить собой брата… Тогда я гордился младшим сыном — до того момента, когда узнал, с кем он связался.

Старший Звермайер замолчал, затем поднялся из кресла и сказал:

— Сейчас вернусь.

Пожилой тигр вышел из комнаты молча, однако Софи всем телом ощущала его раздражение и злость. Сидевшая на диване пожилая тигрица помолчала минуту, затем повернулась к Софи и спросила:

— Скажи, ты видишься с Беном?

— Он же приходил к вам недавно, миссис Звермайер, — ответила Софи.

— Зови меня Ариадной, — слегка улыбнулась тигрица. — Да, Бен приходил к нам, но я сама его не видела. С ним говорил только Вальтер, но я догадываюсь, что он ему сказал.

«Ничего хорошего», — мрачно подумала Софи и спросила:

— Я спрошу вас как у женщины и как у матери — как вы относитесь к поступку Бена?

— Сначала… — пробормотала миссис Звермайер. — Сначала я не одобряла его действий. А ведь я слышала каждое его слово, когда Гектор выгонял его из дома. А спустя неделю я решила ему позвонить. На меня Бен зла не держал, а потом он мне рассказал, ради чего пошёл на преступления. Знаешь, я от него другого не ожидала. Бен всегда был таким добрым и отзывчивым, готов был в любой момент прийти на помощь родным и близким. Когда ему было десять лет, мы выходили из супермаркета, а недалеко шла старушка-рысь с большими пакетами. Так Бен сразу пошёл к ней и помог донести баулы до автобуса. И учителям в школе помогал, не говоря уже о нас. А здесь на кону стояла жизнь мальчика — сына его бывшей девушки. Он бы не оставил Франческу в такой беде. Сейчас мальчик поправляется, и это главное.

— Вы хотите, чтобы Бен вернулся к вам, хотите помириться с ним? — спросила Софи.

— Да, — через мгновение ответила Ариадна Звермайер. — Мне кажется, Бен не заслужил такого отношения со стороны отца и брата. Мелисса пока маленькая и не понимает всего произошедшего. Она скучает по брату, каждый день спрашивает у меня, придёт ли Бен? Чуть не плачет иногда. Она очень любит его.

— Когда узнает, то поймёт, и не факт, что будет относиться к нему так, как сейчас, — раздался голос, и в гостиную вошёл мистер Звермайер.

— Гектор! — с укором воскликнула Ариадна, встав с дивана. Софи тоже встала и направилась к выходу, но на пороге обернулась. В её голосе появились стальные нотки, когда она заговорила.

— Очень жаль, что Вы, мистер Звермайер, отказываетесь признать то, что Бен добрый и заботливый. Я это уже не один месяц знаю по себе. А Вы сам ничего дальше своего носа не видите. Вы в курсе всей ситуации, просто отказываетесь признать и увидеть во младшем сыне добрые качества. Вы просто убеждаете себя в том, что Бен — преступник, игнорируя другие обстоятельства. Я рада по крайней мере тому, что смогла найти общий язык с вашей супругой. Когда-нибудь вы поймёте и оцените доброту Бена, надеюсь только, что не поздно. Он всё равно любит вас и всегда любил.

— Уважаемая, спасибо, что пришли поговорить, а сейчас уходите, мы уезжаем через несколько минут, — отчеканил Звермайер-старший и для вящей убедительности постучал по элегантным часам на левой лапе. Со вздохом Софи развернулась и вышла на крыльцо, где стояла в ожидании родителей Мелисса. Увидев вышедшую гостью, девочка быстро подошла к ней.

— Тётя Софи, скажите, с Беном всё хорошо? — спросила она, заглянув молодой тигрице в глаза. Увидев в больших детских глазёнках волнение за брата и любовь к нему, Софи опустилась рядом с ней на корточки и взяла её за лапки.

— С ним всё хорошо, детка, — сказала она с улыбкой. — Он любит вас всех и передаёт тебе привет.

— А он придёт проведать меня снова? — с надеждой спросила маленькая тигрица.

— Конечно, придёт, Мелисса, — пообещала Софи. — Ты надейся и жди!

Мордочка маленькой сестры Бенедикта ещё долго стояла перед глазами Софи, и по пути домой молодая тигрица думала, о чём поговорит сегодня с возлюбленным. С одной стороны — ей не хотелось рассказывать о посещении его семьи, а с другой — Софи всей душой желала, чтобы Бенедикт помирился с семьёй.

* * *

Время стремительно продолжало лететь, и на центральной площади Зверополиса жителей города всё прибывало и прибывало. Вокруг стоял несмолкаемый гомон, где сплетались голоса, смех, крики сотен и тысяч зверей от мала до велика, гремевшая с установленной сцены музыка и изредка лопавшиеся воздушные шарики разнообразных форм. Многие звери щеголяли в причудливых украшениях типа разноцветных рожек, в масках, имитирующих головы других животных. Джуди в полном восторге смотрела на всё это многообразие цветов, и у неё просто разбегались глаза, наблюдая великолепие празднества в сотнях и тысячах многоцветных оттенков. Сама площадь была окружена множеством многоярусных балконов, чтобы происходящее могли видеть все поднимавшиеся туда звери — многие из присутствовавших на празднике. Жирафы же в этом не нуждались — благодаря длинным шеям и огромному росту они видели абсолютно всё. По краям площади, в нескольких метрах над землёй, были установлены три гигантских экрана, на которые с камер подавалось всё происходящее на сцене с разных ракурсов.

Шедшие по бокам от Джуди Мэри и родители оглядывали заполненную зверями площадь с видом самого сердечного удовольствия, Мэри безостановочно ахала, восторгалась каждой мелочи и каждому одетому по-праздничному зверю и поминутно одёргивала родителей, привлекая их внимание, Ник же равнодушно смотрел по сторонам — праздник Дня Зверополиса был для него давно не в новинку. «Каждый год рябит в глазах от обилия цветов, но каждый раз что-то новое происходит», — думал он в этот момент. Компания, неторопливо пересекая площадь, шла к её краю, где стояли знакомые полицейские из Второго отдела, патрулировавшие место праздника и близлежащие кварталы. Джуди заметила знакомых коллег и жизнерадостно махала им лапой, они махали ей в ответ, Ник только кивал на приветствия.

— Вы сегодня не работаете разве? — спросила Бонни у дочери.

— С вечера патрулируем площадь мы, — ответила Джуди. — Видите, вон Второй отдел стоит на страже.

Вскоре они были около самой сцены, и, чтобы кролики слышали друг друга, им приходилось повышать голос. Недалеко стоял ещё один полицейский автомобиль, а рядом находились две знакомые фигуры. Это были Монтгомери — отец с дочерью. Мариэтта пила кофе из стаканчика, а рядом с ней что-то рассказывал Асмунд, и оба время от времени пересмеивались. Заметив Джуди, молодая львица движением лапы подозвала её к себе. Крольчиха познакомила коллег со своими родителями.

— Как дела сегодня? — весело спросила Мариэтта.

— Отдыхаем пока, — ухмыльнулся Ник.

— Везёт вам, — вздохнул Асмунд. — Мы с Мари уже двоих подростков остановили — чуть не подрались из-за бутылки лимонада.

— Кстати, — произнесла Мариэтта и, наклонившись к Джуди и Нику, тихо, но так, чтобы сквозь грохот музыки и крики толп зверей было слышно, спросила: — Поймали Гиппингтона? После его побега?

Асмунд Монтгомери услышал вопрос к дочери и повернулся к ней. Крольчиха рассказала о том, как его выследил Звермайер и о том, как гиппопотаму удалось скрыться — со слов самого офицера полиции.

— Так что наверняка прячутся там, где Вальтер их в последний раз видел, — закончила рассказ Джуди. — Пока неизвестно, как будет действовать Буйволсон, но мне почему-то кажется, что добром это не кончится.

«Оно и началось так же», — хмуро подумал Ник. Действительно, в плену уже много времени томятся их коллега Гарольд Волкас и брат мэра, а сумасшедший Гиппингтон чуть не разнёс здание Второго отдела полиции Зверополиса. И всё это стряслось перед городским праздником. Мариэтта поняла Ника без слов, прочитав его мысли на рыжей морде. В этот момент у Асмунда зазвонил телефон. Пожилой полицейский отошёл подальше от гомонящей площади, и в этот момент раздался оклик:

— Мариэтта!

Молодая львица повернулась на зов, а затем на её мордочке появилась улыбка. К ней уверенной походкой, держа в лапе букет цветов, шёл одетый в элегантный светлый костюм Доран Джонсон.

— Привет, ребята! — жизнерадостно кивнул Джуди и Нику молодой лев. Подойдя к Мариэтте, он вручил ей букет, затем поцеловал и поздравил с праздником. Спустя несколько мгновений Джуди с семьёй и Ником попрощались с Монтгомери и отправились на другой конец площади. По пути они встретили нескольких коллег из своего отдела — от сцены, видимо, устав от громких звуков, шёл МакРог с женой и дочерью, в паре десятков метров от Джуди о чём-то громко спорил офицер Носорожиц с бурым медведем. А спустя четверть часа Джуди около палатки Гидеона Грея увидела группу тигров. Это были Звермайеры — Вальтер, друг и коллега Джуди и Ника, с супругой Каролиной и дочерью Матильдой. С ними также были и родители Вальтера. Судя по тому, как пожилой тигр, несомненный глава семьи, всем бросал направо и налево приветствия, семью Звермайеров в городе знали очень многие. В какой-то момент Вальтер повернулся и заметил шедших невдалеке Ника и Джуди с родными. Он окликнул их. Бонни и Стью с Мэри пошли к палатке с сувенирами от ремесленников, а Звермайер, бросив семье несколько слов, завёл Ника и Джуди за одну из палаток.

— Классно выглядишь! — не удержался Ник. Лис не шутил — одетый в дорогой светло-кофейный костюм, Звермайер действительно выглядел великолепно. Однако молодой тигр только нервно кивнул на его слова и заговорил, обращаясь преимущественно к Джуди.

— Вы слышали, что мне вчера шеф сказал. — Голос Звермайера слегка дрожал. Джуди и Ник кивнули. — Вы не слышали его слов после вашего ухода. Буйволсон сказал — если я не найду Бенедикта, то он меня уволит. Понимаете?

— Ой, ладно тебе, Вальтер! — отмахнулся Ник. — Это же Буйволсон! Он сначала наговорит «комплиментов» до небес, а потом забывает!

— Не думаю, — покачал головой Звермайер, и Джуди показалось, что его массивный подбородок дрогнул. — Наша семья — не последние звери в городе, нас вся полиция знает, не только Буйволсон. Представляете его шок? Полицейский, родившийся в знатной семье — брат преступника! И не поймали Бенедикта потому, что уверены в том, что я его покрываю. Я слышал такие разговоры у себя за спиной уже не один раз. И мне, и родителям неприятно слышать, как о нас говорят, а шефу? Я не думаю, что он вчера вопил от шока! Зная его характер, я уверен — уже через день после праздника он будет планировать, как всей полицией заявиться к Дарктайгеру, чтобы вызволить брата мэра и Волкаса. Короче, у меня три дня на поиски Бенедикта, отсчёт пошёл со вчерашнего вечера. Если я не найду его — прощай, работа! — И Звермайер, тяжело вздохнув, опустил крупную голову.

Джуди и Ник переглянулись. Молодой крольчихе стало жаль друга и коллегу, который сейчас словно стал ниже ростом, а его плечи поникли под грузом проблем. Вальтер, снова вздохнув и, словно решившись на что-то, тихо произнёс:

— Я бы никогда не обратился с такой просьбой ни к кому… Сам привык справляться со всем, но у меня просто нет выбора, ребята… Прошу вас, помогите мне найти Бенедикта.

— Как именно? — спросили Ник и Джуди в один голос.

— У меня есть дома блокнот с несколькими адресами, где Бенедикт может бывать, — ответил Звермайер. — В некоторых местах я сам побываю, а адреса пары-тройки мест скину вам по SMS. Давайте созвонимся завтра, будем действовать вместе.

— Отличная идея, Вэл, — хмыкнул Ник. — Надо постараться сделать так, чтобы Буйволсон об этом не узнал. А то в гневе может и нас вышвырнуть.

— Не узнает, — покачал головой тигр. — Будем действовать осторожно, завтра вечером созвонимся.

— Папа! — раздался сзади голос маленькой Матильды. — Пошли к сцене!

— До скорого, — шепнул Звермайер и пошёл к дочери и остальным членам семьи. Проводив долгим взглядом удаляющуюся мощную фигуру молодого тигра, Ник спросил:

— Как думаешь, что он задумал?

Джуди промолчала — в голове её вертелось множество мыслей, но среди них она не смогла подобрать нужного ответа. Она понимала чувства молодого тигра, который на первое место всегда ставил работу и служение закону. Не могла она также забыть тот случай, когда именно Звермайер первым примчался в заброшенную деревеньку Блэк-Хилл, чтобы спасти Джуди, когда её грозила смертельная опасность. По расширившимся глазам напарницы Ник понял, что она вспомнила эту историю, и понял — Джуди уже приняла решение, она обязательно поможет Звермайеру.

— Ладно, — словно решившись на что-то сложное и серьёзное, вздохнул Ник. — Посмотрим, что будет завтра. И действовать будем вместе.

* * *

На противоположной стороне площади, докуда раскаты музыки доносились, приглушённые расстоянием, и где в ряд выстроились открытые кафе и забегаловки, за одним из столиков сидел молодой лев, одетый в бежевую рубашку-поло и брюки в тон. Его карие глаза равнодушно оглядывали разномастные стулья, стоявшие вокруг столиков, сидевших за ними зверей. День выдался жарким, поэтому большинство животных, главным образом женского пола, обмахивались пёстрыми веерами, мужчины-звери использовали в качества освежения воздуха свежую газету «Зверополис-ньюс». Взгляд молодого льва упал на обложку, на которой сообщалась уже известная ему новость — три офицера полиции подверглись нападению. Совершивший дерзкое преступление, зверь был арестован, но спустя некоторое время сбежал из здания полиции, причинив вред одному офицеру. Лев прекрасно знал действующих лиц этой напряжённой драмы, и в этот жаркий час его сердце терзало нехорошее предчувствие того, что эта история получит своё продолжение. И неизвестно, каким будет оно.

Офицер полиции Руфус Клыкадо отвернулся от газеты и обратил взгляд на веселящихся зверей. Отдельные реплики долетали до его слуха, почти не задевая сознания. Молодой полицейский ждал, когда к нему придёт та, о присутствии которой рядом с собой он в последние дни только мечтал. Так прошло около четверти часа, и вдруг сердце молодого льва дрогнуло — к столику, где он сидел, неторопливой походкой шла одетая в красивый красный костюм молодая львица. На её голове сидела широкополая шляпа, её поля отбрасывали тень, скрывающую её светлую мордочку. Казалось, что она нервничала. Львица быстро обернулась по сторонам, пока не услышала:

— Аманда!

Найдя обладателя голоса, она села за столик напротив Клыкадо. Молодой лев радостно улыбнулся севшей львице и положил свою крупную мускулистую лапу на её лапу — давно он не видел взгляда Аманды, её улыбки. Но почему она прячет морду в тени шляпы? Теперь, вблизи, когда Руфус и Аманда были разделены буквально полутора ярдами, он ясно увидел, что молодая львица нервничает. И сама она выглядела слегка странно, её лапы, лежавшие на поверхности чисто вытертого стола, подрагивали.

— Здравствуй, Руфус, — тихо произнесла она.

Голос молодой львицы насторожил офицера. Прежде звонкий и мелодичный, словно звон колокольчиков, ясный и чистый голос сменился на более низкий и охрипший. Умевший чувствовать настроение и эмоции по голосу, лев уловил в нём дрожь.

— Аманда, что случилось, милая? — спросил Клыкадо и подался вперёд, чтобы посмотреть в глаза Аманде. Тяжело вздохнув, молодая львица сначала опустила голову и исподлобья посмотрела на льва. Под его необычно суровым взглядом она медленно сняла шляпу с головы, и у Клыкадо пропал дар речи. Правый глаз молодой львицы уродовал большой синяк, а левая щека казалась припухшей и чуть больше правой. Львица тихо и беззвучно заплакала, по её светлой мордочке быстро побежали слёзы. Лев же почувствовал, как к нему возвращается способность говорить, а вместе с ней злость.

— Кто это сделал с тобой? — тихо и спокойно спросил молодой лев. Но его спокойствие было лишь спокойствием вулкана, готового взорваться в любой момент. Взгляды Клыкадо и Аманды встретились, и молодая львица отвела глаза в сторону — она боялась сообщить ему правду, однако офицер понял её без слов.

— Это Эллиот тебя ударил? — тем же тихим голосом спросил Клыкадо, и его лапы сами собой сжались в кулаки. — Только не говори, что ты упала, в это раз не поверю!

Не в силах что-либо возразить, молодая львица только покачала головой, не переставая плакать. Яростно выдохнув воздух, Клыкадо вскочил из-за стола.

— Где эта тварь? Говори! Когда он это сделал?

— Вчера… — тихо всхлипнула Аманда. — Руфус, успокойся… не привлекай внимание…

— Успокоиться? — взвился молодой лев, заставив нескольких прохожих и посетителей кафе обернуться в его сторону. Опомнившись, молодой лев тяжело опустился обратно на стул, однако не перестал злопыхать. — Почему ты не обратилась в полицию или сразу ко мне?! Ты понимаешь, что-то, что он с тобой сделал — преступление? Или… постой, он тебе угрожал? Где он сейчас?

— Нет, не угрожал, — шмыгнула носом Аманда. — Он уехал куда-то. Слушай, Руфус, можно сегодня у тебя переночевать? Я просто боюсь того, в каком состоянии он сегодня придёт, сегодня же праздник, а ты с недавних пор знаешь его…

— Сегодня он меня узнает, — угрожающе произнёс Клыкадо. — Давай, успокаивайся, подумаем, что делать…

Две-три минуты у молодой львицы ушло на то, чтобы успокоиться. Достав из бордовой сумочки сложенные кружевной платок, Аманда промокнула им глаза и более твёрдым голосом сказала:

— Я же специально ушла, как будто на праздник, а на самом деле хотела тебя найти. Поговорить с тобой по этому поводу.

Переставив стул поближе к Аманде, Клыкадо сел рядом с ней и обнял её за плечи.

— Я разберусь с этим подонком, обещаю, — тихо сказал молодой лев. Казалось, эти двое были единственными на всей центральной площади Зверополиса, которым на данный момент было не до веселья. Мимо текли толпы зверей, влюблённые пары, пробегали с весёлым хохотом стайки детей, а Клыкадо и Аманда были погружены в свои мысли. Мускулистая лапа, лежащая на плечах молодой львицы, ощущала её волнительное тепло, такое незабываемое и манящее. За то время, что они не жили вместе, молодой офицер никогда не забывал ни взгляда её красивых улыбающихся глаз, ни трепетного тепла её тела… За те три месяца, что прошли после разрыва, Клыкадо как никогда ощущал себя одиноким без Аманды. На работе он был окружён не только друзьями и коллегами, но и повседневной суетой и вознёй с документами, но даже в минуты занятости у него не выходила из головы любимая львица.

А Эллиот, которого он знал благодаря работе в полиции, ему решительно не нравился. И здесь речь шла не о коллегиальном сотрудничестве или тем более дружбе — благодаря своему поведению этот лев уже не раз попадал в поле зрения полиции. Клыкадо раздражало в нём буквально всё — бегающие в разные стороны при разговоре глаза, манера постоянно во время разговоров хрустеть шейными позвонками. Даже голос с лениво растягиваемыми гласными, которым он произносил слова, вызывал у Клыкадо желание просто отвернуться от крепкого молодого сородича и отойти от него как можно дальше. Когда он узнал, что Аманда после разрыва стала встречаться именно с Эллиотом, то был просто потрясён. Клыкадо был уверен, что этот лев ничем ей не подходил. Ворочаясь ночами в постели, молодой лев часто себя спрашивал: «Неужели со мной ей было хуже?» В то время как будто сама богиня неудачи, сама судьба, нехорошо усмехнувшись, царственным взмахом своей руки распорядилась, чтобы Клыкадо чуть ли не ночевал на работе в связи с разрядившейся криминальной обстановкой в Зверополисе. Это обстоятельство отнюдь не радовала Аманду — желавшая, чтобы любимый был рядом, она как-то возмутилась и сообщила, что не может оставаться одна в квартире, которая пустует чуть ли не неделями. Тогда отношения между молодыми дали трещину — молодая львица оказалась не готовой к такой жизни. И когда её на пути попался Эллиот, менее загруженный работой и работающий по строгому графику, она решила обратить на него внимание. Клыкадо же, не понаслышке знавший о приводах его в полицию, сначала попытался открыть её глаза, но мало добился успеха. Теперь же и сама Аманда поняла, что жестоко ошиблась.

Желая отвлечь дорогую его сердцу молодую львицу, офицер вздохнул и сказал:

— Давай пойдём ближе к сцене, скоро будут представления.

Успокоившаяся к тому времени Аманда кивнула. Скрипнули отодвигаемые стулья — лев и львица поднялись со своих мест и направились туда, откуда доносились весёлые звуки праздника. В это время всё уже начиналось.

* * *

Джуди с родителями и Мэри, стоявший рядом с ними Ник, ушедшие поближе к сцене Звермайеры и многие находившиеся в разных местах площади офицеры Первого отдела полиции Зверополиса ждали, когда праздник Дня города будет объявлен открытым. Вся площадь гудела в ожидании зрелища. Со слов Ника (и сама догадываясь об этом) Джуди знала, кто первым выйдет на большую сцену. Когда до полудня оставалось пять минут, сзади раздался знакомый голос:

— Он прекрасно знает, что вся полиция здесь присутствует.

Джуди обернулась и забыла выдохнуть в изумлении и восхищении. Перед ними стояла могучая фигура Буйволсона, одетого вместо привычной полицейской формы в замечательный и идеально сшитый тёмно-серый костюм с галстуком. Шедшие вместе с ним буйволица и молодой буйвол угадывались без труда — капитан полиции также был в сопровождении семьи.

— О… непривычно видеть Вас не в полицейской форме, сэр, — деликатно заметила Джуди, переводя взгляд с начальника на его сына. Молодой буйвол был несомненной копией отца — та же высокая и мощная фигура состоящая из литых мускулов, только немного ниже ростом, тот же цепкий, но более добрый взгляд тёмно-карих глаз. Через двадцать — двадцать пять лет его невозможно будет отличить от настоящего Буйволсона.

— Полицейская форма сегодня должна быть на вас с шести вечера, — сообщил капитан. — А сейчас необходимо соблюсти приличия — познакомьтесь! Мой сын Гилберт и моя жена Анабель.

Джуди познакомила своих родителей с Буйволсонами. Сам же капитан поприветствовал подходивших к нему Звермайеров, как ни в чём не бывало поздоровавшись с Вальтером, однако его суровый взгляд, словно напоминая об уговоре, остановился на молодом офицере полиции. Выдержав взгляд, Звермайер повернулся к своей семье. Младший Буйволсон увлёкся разговором с Джуди и её семьёй, в то время как у капитана полиции зазвонил телефон. Отойдя на несколько шагов от родных и коллег, Буйволсон глянул на дисплей — номер был скрыт. В этот момент музыка на сцене стихла, осталось только возбуждённое перешёптывание толпы зверей, собравшихся около внушительных подмостков.

— Алло!

Гилберт, оторвавшись на миг от собеседников, посмотрел на отца.

— Говорите же! — повысил голос Буйволсон. — Вы звоните, чтобы помолчать в трубку?

Сначала несколько мгновений в динамике раздавалось потрескивание, затем странно знакомый голос спросил:

— Хороший сегодня праздник, капитан Буйволсон? Празднуйте, пока живы!

— Какого… Что тебе надо? — рявкнул капитан, узнавший обладателя голоса. Однако злоумышленник в этот момент отключился. Выругавшись вполголоса, буйвол положил телефон в карман и направился к семье. Сын по-прежнему смотрел на отца. Правильно истолковав взгляд молодого буйвола, капитан быстро ответил:

— Номером ошиблись.

Гилберт только кивнул, однако возмущённое восклицание отца он услышал. Кивнув для вида, он снова повернулся к Джуди. Старший Буйволсон присоединился к сыну, однако в его душе появилось странное предчувствие не отдалённой и неизбежной беды. Атмосфера начавшегося праздника глушила его ненадолго, но это предчувствие каждый час напоминало о себе.

В этот момент на миг на сцене воцарилась тишина, затем установленная по бокам аппаратура огласила огромную площадь звуками торжественных фанфар, которыми открывался каждый день города и после которых на сцену выходил глава Зверополиса. Через несколько мгновений мощные звуки фанфар были заглушены бурей аплодисментов и криков зверей — на сцене появился облачённый в привычный чёрный костюм Леодор Златогрив. Массивный лев медленно шёл к установленному заранее микрофону, его глаза метались по возбуждённой толпе, сам же мэр Зверополиса улыбался направо и налево и даже кому-то приветственно помахивал. Подойдя к микрофону, он поднял правую лапу, и гомон толпы тут же стих.

— Светлого, солнечного, яркого праздника вам, мои дорогие жители Зверополиса! — Мощный и чистый голос мэра пронёсся над толпами зверей, окруживших сцену. — Наш замечательный город, в котором каждый может стать тем, кем пожелает, отмечает очередной свой день рождения. И я рад сегодня, как и в предыдущие праздники, как и каждый день, видеть вас всех в праздничном настроении!

— Вы лучший! — выкрикнул кто-то из толпы. Судя по голосу, этот возглас издал один из маленьких зверят, и мэр тут же повернул массивную голову в сторону звука.

— Спасибо тебе, юный житель этого города! — улыбнулся Леодор Златогрив в толпу, затем снова обратился к гражданам. — Мы уже давно отмечаем праздник дня рождения нашего любимого и яркого Зверополиса, эта традиция прочно вросла в историю города. Сейчас передо мной стоят потомки героев тех славных времён, когда Зверополис только создавался. Тогда всё было по-другому. И помнит наш город немало — как радостных событий, так и дней скорби. Но, что бы ни происходило, тогда мы все держались рядом друг с другом, плечо к плечу. Мы все жили ради общего блага, ради своих родных и близких, ради своего потомства, чтобы у них была гораздо лучшая жизнь. Сейчас я попрошу каждого из вас посмотреть на того, кто стоит рядом с вами.

Слушая обращение мэра к гражданам, многие звери покорно смотрели по сторонам. Маленькие на больших, большие на маленьких… Смотрели мужчины на женщин — и наоборот. Смотрели старые на молодых — и наоборот.

— Многие из вас наверняка видят стоящего рядом зверя впервые, — вновь рассеял тишину голос главы Зверополиса. — но, как сказал однажды один из первых лидеров Зверополиса, не важно, что стоящий рядом, тебе не знаком, важно то, что, если случится в Зверополисе беда, ты непременно объединишься с любым зверем. Именно эти слова научили нас сплачиваться друг с другом, когда на пороге стоит беда, когда сеется смута и вражда. Мы должны создавать друг с другом, вид с видом и маленький с большим прочные связи, основанные на дружбе и доверии. Мы все разные только внешне, но в душе мы все друг другу родные. Весь наш родной Зверополис — одна гигантская дружная семья, где все живут друг с другом в мире и согласии. И сегодня я хочу в очередной раз поздравить свою родную и разношёрстную семью с Праздником Зверополиса! С Днём Рождения, любимый город! С праздником, мои дорогие сограждане!

Гигантскими волнами по площади Зверополиса покатились аплодисменты и признательные выкрики мэру. Некоторые от избытка чувств подпрыгивали на месте. Джуди с родными, Ник, Звермайеры и Буйволсоны присоединились к буре овации. Впервые присутствующей на таком масштабном мероприятии молодой крольчихе речь мэра буквально запала в душу. Словно догадавшись, о чём думает маленький ушастый друг, Ник наклонился и — чтобы Джуди сквозь могучую симфонию оваций смогла услышать — сообщил:

— Леодор каждый год на Дне города обращается к нации. Но в целом говорит одно и то же.

Джуди только кивнула. Она запомнила почти каждое слово того, на что направил свою велеречивость мэр города. В её памяти всплыли её собственные слова, произнесённые ею после поимки злодейки, получившей дурную славу на весь Зверополис. Но главная мысль слов была понята каждым — лидер мегаполиса совершенно прав, назвав всех присутствующих огромной семьёй. А ведь и Леодор Златогрив, и она, Джуди Хоппс, и стоящий рядом с ней Николас Уайлд, все их друзья и коллеги — все относятся к ней. Все эти мысли мелькали в её голове, когда площадь сотрясали овации и ответные поздравления мэру.

— И первым, — Леодор повысил голос, стараясь перекричать овации (впрочем, при первых звуках его мощного голоса все почти мгновенно затихли), — первым сегодня город поздравляет знаменитый Большой филармонический оркестр Зверополиса! Они исполнят избранные произведения, исполняемые десятилетиями!

Объявляя первый номер на сцене, лев указал лапой за спину, где, пока ещё не видные толпе зверей, стояли музыканты с инструментами. Мэр Златогрив поспешно удалился в сторону, и в этот момент организаторы начали выносить на подмостки стулья. Размер сцены позволял проводить различные мероприятия, но для того, чтобы разместить целиком Большой филармонический оркестр, состоявший более чем из сотни музыкантов, потребовалось изрядно потрудиться, чтобы расширить подмостки. Десять минут возни: расстановка стульев и пюпитров, выход музыкантов с инструментами — и вот весь оркестр уже разместился на сцене. Каждый музыкант думал о своей исполняемой партии — сейчас, как и всегда, все участники должны действовать чётко и слаженно. Таков принцип исполнения музыки.

— Пойдёмте на возвышение! — позвала Джуди родителей и указала на сооружения для зверей поменьше ростом — оттуда можно было наблюдать за происходящим на сцене и не быть заслонёнными более крупными и высокими зверями.

Когда весь оркестр разместился на сцене, на подмостки вышел дирижёр — пожилой леопард в очках. Увидев, что весь музыкальный коллектив в сборе, собравшиеся жители бурными аплодисментами и приветственными выкриками встретили его и через несколько минут застыли в ожидании потрясающего исполнения музыки. Было объявлено об исполнении первого произведения. На мордах всех зверей-оркестрантов застыло сосредоточенное выражение, каждый приготовился к исполнению. Дирижёр взмахнул лапами и палочкой…

Будучи ещё маленькой, Джуди пару раз слышала те произведения, которые исполняли сейчас на большой сцене. Предмет музыки у них изучался в школе, но тогда классика казалась ей чем-то далёким, душа не лежала к такой музыке. Теперь же она вживую наблюдала удивительное действо и была поражена тем, как слаженно и синхронно действуют музыканты, как взвывающие звуки струнных и мощный рёв духовых инструментов и тяжёлые удары барабанов и литавр сливаются в единое целое — нечто, не передаваемое словами. Многие звери, находившиеся ближе к сцене, затаили дыхание, не отрывая взоров от гремящего оркестра. Его мощные и чистые звуки разносились далеко над площадью Зверополиса, уносясь ввысь. Джуди услышала сквозь музыку, как стоявший под возвышениями Звермайер сказал супруге: «Это действительно великолепно». Некоторые же, более впечатлительные, утирали слёзы восторга. Теперь молодая крольчиха была полностью согласна с мнением Вальтера о классической музыке. Но далеко не все жители города смотрели выступление оркестра — многие до сих пор ходили около палаток, одни приходили на площадь, другие уходили…

Когда окончилось первое произведение, Джуди и Ник, также находившийся под впечатлением от исполнения, присоединились к буре оваций, которыми награждали оркестр зрители.

— Интересно, сколько сил и подготовки нужно для такого исполнения? — спросил Ник, кончив аплодировать.

— Очень много, — без колебаний ответила Джуди. — Это искусство, Ник.

Искусство исполнения музыки друзья, их коллеги и прочие жители наблюдали ещё более двух часов, к тому на часах уже было больше трёх. А что началось, когда Большой филармонический оркестр окончил своё праздничное выступление! Казалось, что вся площадь, заполненная зверями от мала до велика, задрожала от бурного проявления эмоций, грома аплодисментов и выкриков! Джуди едва не закрыла уши лапками, но и сама аплодировала не менее горячо. Страстные фанаты классики уже наперегонки мчались к сцене с гигантскими букетами цветов. Уставшие от тяжёлого труда и довольные тем, что концерт закончен, оркестранты и дирижёр кланялись публике, одаривали всех улыбками и приветственными помахиваниями, принимали букеты и выслушивали пожелания здоровья и дальнейшей успешной работы. Тут Джуди обратила внимание на отца — Стью переминался с лапы на лапу, словно в ожидании чего-то волнующего. Только она хотела обратиться к нему с вопросом, не случилось ли чего, как вспомнила программу мероприятия — почти сразу же после выступление Большого филармонического оркестра должны пожаловать на сцену со своим номером фокусники из Малых Норок. И тут послышался снизу детский голосок:

— Папа, а сегодня Газелле будет петь?

Джуди выглянула вниз. Голос принадлежал маленькой Матильде, дочери Звермайера. Обняв за плечи маленькую тигрицу своей большой и тёплой лапой, тигр сказал:

— Конечно, будет. Поднимемся наверх к Нику и Джуди, оттуда её увидим.

— Ой, папа, а можно мне с ней спеть? Ну пожалуйста! — запрыгала девочка в нетерпении, как будто Газелле в компании постоянных спутников — четырёх молодых и сильных тигров — уже вышла на подмостки.

— Матильда, Газелле ещё не появилась, — ласковым и терпеливым тоном сказала Каролина Звермайер.

В этот момент Джуди ощутила в кармане вибрацию — на телефон пришло SMS-сообщение. Номер приславшего его не был известен ей, но, прочитав послание, она узнала адресата. Невесть зачем Асмунд Монтгомери просил Джуди и Ника подойти к краю площади — к тому самому месту, где она встретила львов-полицейских.

— В чём дело, Морковка? — спросил Ник сквозь шум публики, увидев, как изменилось выражение мордочки напарницы. Сообщив суть, она подошла к отцу и сообщила, что вынуждена ненадолго по работе отлучиться.

— Но Джуди, дорогая, — начал возражать Стью, — сейчас будут выступать наши фокусники! Это очень интересно, ты же… Ну ты же всё пропустишь!

— Папа, я вернусь быстро, обещаю, — успокоила его дочь. — Что-то срочное.

Не дожидаясь ответных реплик отца, Джуди спустилась вниз на площадь. За ней следовал Ник, которого она взмахом лапы поманила за собой. Проходя сквозь плотную толпу зверей, обсуждавших, что будет дальше, они преодолели половину площади и завидели издали Асмунда и Мариэтту, когда Леодор Златогрив объявил выступление фокусников из Малых Норок.

— В чём дело, мистер Монтгомери? — нетерпеливо спросила Джуди. — Сейчас выступают на сцене жители моего городка.

— Джуди, — Асмунд подозвал молодую крольчиху поближе, а Мариэтта многозначительно покачала головой. — Тут, в общем… Дело серьёзное. Это по поводу Дерека Гиппингтона.

— Его нашли, что ли? — подскочил Ник.

— Да куда там нашли! — фыркнул лев. — Сейчас неизвестно, где он скрывается. Либо уехал за город, либо вообще может находиться на площади, что маловероятно. Мы по полицейским отделам всего Зверополиса разослали ориентировки и фото.

— Так в чём дело, мистер Монтгомери? — поторопила его Джуди.

— Дело в том, — начал рассказывать Асмунд, — что я недавно был в архиве и нашёл одно дело. Оно трёхмесячной давности, но рассказывать о нём долго, поэтому… Джуди, ты сегодня долго не будешь дома?

— Мы патрулируем сегодня площадь и близлежащие кварталы до салюта и после полуночи, — ответила Джуди. — А что?

— Отец снял копии материалов дела, а папка лежит у нас дома, — ответила Мариэтта.

— Джуди, давай пересечёмся сегодня ближе к салюту, — заговорил Асмунд. — Я передам папку тебе, там…

Но договорить пожилой офицер не успел — откуда-то из глубины проулка донеслись крики и звуки ударов. Мариэтта и отец обернулись вовремя, чтобы увидеть драку трёх молодых ориксов.

— Эй, а ну прекратить! — крикнула Мариэтта, бросаясь разнимать зверей.

— Что в этой папке, мистер Монтгомери? — спросила Джуди в тот момент, когда отец бросился вслед за дочерью.

— Отдам — узнаешь, — пообещал лев.

Крольчиха с недоумением смотрела на убегающих львов. Её любопытство не было удовлетворено односложным ответом, и в голове назойливо крутилось только одно слово, в спешке сказанное Асмундом. «Там…» Что — там? И где? Что может быть в папке с копиями дела, о котором вскользь обронил Монтгомери? Что-то важное? Интересное? Или, может быть, предостерегающее, даже страшное? Ник тоже был озадачен, и, пока друзья шли обратно к семье Джуди, Звермайерам и Буйволсонам, никто из них не обмолвился ни словом. Умы у обоих занимали слова Асмунда.

— Ну вот, — огорчённо произнёс Стью, увидев дочь и Ника. — Джуд, ты всё пропустила. Два фокусника были, такие ловкие и быстрые! Оказывается, мои фокусы с монетами вообще никуда по сравнению с этим не годятся.

Джуди не нашлась, что ответить и просто улыбнулась на слова отца, продолжая думать о своём.

Время продолжало лететь над Зверополисом, и продолжал набирать обороты грандиозный праздник. Больше полутора часов разделяли выступления фокусников и костюмированное представление жителей района Тропического леса, и в течение этого периода времени на сцене выступали те звери, которые умели петь. Они исполняли наиболее известные песни. Звери же, принимавшие участие в костюмированном представлении, танцевали, медленно и быстро, плавные движения сменяли резкие и наоборот, действие сопровождалось красивой танцевальной музыкой, гремевшей из мощных акустических установок. При этом выступающие были одеты в костюмы, платья, накидки самых невероятных расцветок. К примеру, группа из семи молодых ягуарих вышла на сцену, и каждая из них была одета в платье определённого цвета радуги, а стояли они в том же порядке, в каком идут цвета этого явления природы. Но самое интересное не это — рукава, грудь, горловину и подолы длинных платьев украшали живые цветы: белые, жёлтые, фиолетовые, оранжевые, синие… Просто праздник оттенков! У Джуди просто рябило в глазах от их обилия. Но настал тот момент, когда нужно было переодевать обычную одежду на полицейскую форму — у многих офицеров полиции на телефонах было поставлено соответствующее напоминание.

— Мы тоже скоро уезжаем, минут десять ещё побудем, — сообщил Стью, когда Джуди сказала, что они с Ником едут переодеваться. — Завтра много дел.

Внизу прощался на ночь со своей семьёй Звермайер — остальные члены семьи собирались остаться до самого салюта. Матильда снова спросила у отца, когда на сцену выйдет Газелле. Попрощавшись с родителями и сестрой (Бонни, как обычно, просила дочь быть осторожной на работе), Джуди и Ник, пробираясь сквозь толпу зверей, пошли к припаркованной недалеко от площади машине, принадлежащей Нику. До неё оставалось каких-нибудь несколько шагов, как вдруг Ник увидел знакомую фигуру в легком костюме пурпурного цвета и с оранжевой сумочкой через плечо. Они шли друг другу наперерез, а молодая лисица явно не замечала Ника. Оказавшись примерно в двух ярдах от неё, Ник громко произнёс:

— С праздником, Рыжая Эрни!

Лисица резко повернула голову на слова и увидела прямо перед собой ухмыляющегося Ника. Лис смотрел на неё, ожидая ответа на приветствие. Изогнув бровь, «рыжая Эрни» проговорила чуть нараспев:

— Посмотрите, какие звери! Николас Уайлд собственной персоной. И что бывший мошенник и махинатор делает при столь большом скоплении зверей?

Ехидный тон лисицы ничуть не покоробил Ника. По-прежнему не стирая с рыжей морды ухмылку, он тем же тоном ответил:

— А ты теперь внимательно смотришь на дорогу, прежде чем перейти её, Эрнестина?

На этот раз Эрнестина ничего не ответила, продолжая смотреть на Ника. Лис сделал к неё пару шагов, подойдя почти вплотную и без всяких слов взял её за лапу.

— Раз мы снова встретились с тобой, да ещё и на празднике, может, ты обнимешь и поцелуешь свою старую любовь, Эрни? — тихо спросил он. — Ты такая же очаровательная, как и в последнюю нашу встречу!

— А ты ничуть не изменился, рыжий Никки, — фыркнула в ответ Эрнестина, медленно, но решительно убрав свою лапу из лапы Ника. — У меня нет необходимости тратить своё время на то, чтобы обнимать и целовать тебя. Я тороплюсь!

Джуди внимательно смотрела на парочку, переводя взгляд с Ника на Эрнестину и обратно. В этот момент молодая лисица повернулась и пошла прочь от машины.

— Хоть номер оставь! — крикнул ей вслед Ник, но удаляющаяся Эрнестина проигнорировала его просьбу. — Можем вместе сходить куда-нибудь… Ну Эрни!

С каждым словом Эрнестина уходила всё дальше. Сквозь топот и гомон шагающих зверей она вполне отчётливо слышала слова Ника, но не подавала виду. Чтобы она ещё раз куда-то пошла с тем, кто успел несколько лет назад основательно подпортить ей жизнь! Нет, она не будет вестись на его примитивные речи. Она, Эрнестина Фокстер, вовсе не намеревалась снова бегать за ним! Стоило ей только увидеть Уайлда, как она вспомнила то, как он с ней однажды поступил. С тех пор она вынашивала планы мести, но каждый следующий план казался ей смешнее предыдущего. Что-то испортить? Автомобиль? Слишком слабо, надо чтобы на всю жизнь запомнил! А ещё она желала ему позора. В этот момент взор молодой лисицы упал на видневшуюся между могучими фигурами двух носорогов вывеску ресторана «У Элли», и в голове Эрнестины мелькнула мысль — а почему бы не пригласить Ника в ресторан? Теперь она точно знает, как будет действовать! И смех, и позор для рыжего лиса! И, самодовольно ухмыляясь, в восторге от своей идеи, лисица быстро пошла с площади. Всё в порядке, раз Ник сегодня встретил её, завтра непременно будет пытаться её разыскать.

— Твоя подружка? — весело спросила Джуди, толкнув друга в бок.

— Типа того, — пробурчал Ник себе под нос. — А ты почему спрашиваешь, — повернулся он к ней. — Ревнуешь, что ли? Ха-ха!

Джуди изобразила подобие улыбки, хотя шутка не показалась ей смешной.

* * *

Примерно час спустя Джуди с Ником, уже переодетые в полицейскую форму, вернулись на площадь. Ник на этот раз оставил свой автомобиль на парковке около здания полиции. Поскольку все офицеры были разделены утром на планёрке, Джуди и Ник знали, какую территорию они будут патрулировать — они придут на смену Мариэтте и Асмунду Монтгомери. Их на посту уже не было.

Спустя пять минут после того, как лис и крольчиха заступили на патрулирование, как началось, наверное, самое интересное. Все звери, которые в этот момент присутствовали на площади (их было теперь больше, нежели днём), громко переговаривались между собой, и по огромной толпе гуляло очень хорошо знакомое имя. А через несколько мгновений, встречая его обладательницу, всё население Зверополиса, что собралось здесь, бурно зааплодировало и закричало. Приветственные крики зверей, гудение слоновьих хоботов, рычание хищников слились в один сплошной гуд.

Сзади Ника и Джуди послышалось пыхтение и топот лап. Друзья обернулись и увидели несущегося к ним — с такой скоростью, какую позволяло развивать большое и полное тело — Бенджамина Когтяузера.

— О-ох, — простонал он, утирая взмокший лоб. — Привет, ребята! Фу-ух… успел… слава небесам!

— Вовремя ты, Коготь, — усмехнулся Ник, хлопнув диспетчера по большому и тёплому плечу. — Она уже здесь, Газелле твоя любимая!

— Я уже думал, что не успею! — пропыхтел Когтяузер, сопровождая каждое слово шумным вдохом и выдохом, так что большие и пухлые щёки ходили ходуном. — Так, где мой телефон…

Пока Бенджамин рылся в карманах, ища сотовый, поп-звезда Зверополиса уже вышла на сцену, вызвав новую бурю восторга. Дрожа от нетерпения и предвкушая удовольствие, Бенджамин нашёл-таки телефон и начал, бесконечно извиняясь, проталкиваться как можно ближе к сцене. Джуди сама любила Газелле и, не будь она сейчас на дежурстве, побежала бы следом за Когтяузером. Но работа есть работа, сказала она себе, ведь можно наблюдать выступление Газелле и со стороны.

— Добрый вечер, Зверополис! — разнёсся над площадью приветственный возглас Газелле, и на него сразу бурно отреагировали зрители, разразившись аплодисментами и приветственными возгласами. Своё место рядом с Газелле заняли постоянные её спутники — крепкие молодые тигры из подтанцовки, и значительная часть зверей женского пола приветствовала именно их. Джуди первые несколько мгновений пыталась найти взором Когтяузера, но он уже успел затеряться в толпе, и крольчиха обратила взгляд на сцену.

— В этот замечательный праздник я невероятно рада присутствовать здесь и видеть каждого гражданина, — стоило Газелле только начать говорить, как на площади воцарилась тишина, точнее, настолько стало тихо, насколько это возможно при скоплении сотен и тысяч животных. — Это не мой сольный концерт, так что на сцене я сегодня не на полтора-два часа, — звезда Зверополиса усмехнулась, — но не поздравить свой родной город и всех его жителей я не могу. А ещё я приготовила сюрприз. Хотите знать?

По толпе собравшихся пронёсся одобрительный гомон, изредка доносились до ушей Джуди и Ника выкрики «Да!», «Давай!», «Ждём!»

— Я спою не одна, но с тем, кого выберу, — улыбнулась Газелле. — Как-то раз на концерте я пела с одной девочкой-львёнком, у неё оказался очень хороший голос. Я скажу, что не нужно скрывать таланты юных жителей Зверополиса, и уверена, что в этот тёплый вечер найдутся желающие спеть здесь, со мной. Что скажете?

Ответом снова послужили одобрительные выкрики.

— Замечательно! — воскликнула газель, одарив зверей сияющей улыбкой. — Что ж, сейчас я сама выберу маленького счастливчика, а детей здесь я вижу много! Интересно, кому повезёт?

«Интересно, кому повезёт?» — тот же вопрос мелькнул в голове Джуди. Газелле же, загадочно улыбнувшись, закрыла глаза и ткнула микрофоном куда-то в плотную толпу. В ожидании выбора все собравшиеся на несколько мгновений притихли, и над площадью раздался голос Газелле:

— А вот и наша маленькая счастливица! Давай, выходи сюда, на сцену, не бойся!

Увидев быстро бегущую к сцене и до сих пор не верящую своему счастью маленькую тигрицу, звери моментально зааплодировали. Овации продолжались до тех пор, пока девочка не оказалась рядом с поп-звездой Зверополиса. Джуди, которая находилась с Ником на удалении от сцены, стоя на асфальте, не могла увидеть, кто именно будет петь с Газелле, однако через пару секунд певица спросила:

— Как тебя зовут?

— Матильда, — ответила маленькая тигрица в протянутый ей микрофон, и детский голос пронёсся над площадью. Ник и Джуди переглянулись с удивлением и улыбками — исполнилась мечта маленькой дочери Звермайера спеть с любимой певицей.

— Ты ведь не одна на празднике? — спросила у Матильды певица.

— Нет, я с мамой, папой, бабушкой и дедушкой. Мой папа работает в полиции, — сообщил бесхитростный ребёнок. В этот момент Звермайер и остальная его семья подошли к сцене поближе, чтобы увидеть Матильду. Обе — и маленькая тигрица, и Газелле — помахали им, и радостный Звермайер послал дочери воздушный поцелуй.

— Что ж, уверена, что они очень рады видеть тебя на сцене, — снова улыбнулась Газелле. — А ты давно поёшь?

— Ну… — замялась Матильда, — я ещё в садик ходила, там пела. Воспитателям очень нравилось! И в школе иногда выступаю.

Находясь на сцене, рядом с одной из знаменитостей города, видя, что на неё смотрят сотни и сотни пар глаз, маленькая тигрица явно не стеснялась. Девочка росла энергичной и весёлой, унаследовав смелость от отца, и нахождение на виду у великого множества зверей не вызывало у неё чувства страха или стеснённости.

— Ну, здесь присутствующих гораздо больше, чем в садике или школе, — заметила Газелле. — Ну что, ты готова всех удивить? Что будем петь?

— Можно «Try Everything»? — после секундного колебания спросила девочка.

— Как пожелаешь, — улыбнулась звезда.

Матильда говорила чистую правду о том, что воспитателям в садике и учителям в школе нравилось, как она поёт. У девочки оказался очень хороший голос, и Газелле, после продолжительных оваций и похвал, к которым присоединились и Джуди с Ником, сказала счастливой дочери Звермайера, что её ждёт замечательная карьера на сцене, и позвала на подмостки подошедшего к самой сцене счастливого отца. Получив множество комплиментов о том, какой замечательный талант растёт в его семье, молодой тигр пожелал Газелле дальнейшего процветания в шоу-бизнесе и вернулся с дочерью к остальным. В этот момент у Джуди зазвонил телефон, по ту сторону оказался Асмунд Монтгомери.

— Джуди, ты на месте? — каким-то взволнованным голосом спросил пожилой лев.

— Да, сэр, — ответила Джуди. — Когда вы принесёте ту папку, о которой говорили?

— Я недавно выехал из дома, — слишком быстро сообщил Асмунд. — Постараюсь как можно быстрее приехать, и…

— Мистер Монтгомери, с вами всё в порядке? — тревожно спросила Джуди, она смогла уловить в его нетвёрдом голосе волнение.

— Джуди, слушай внимательно, — почему-то зашептал в трубку Асмунд. — Будь предельно осторожна — и на работе, и в нерабочее время. Дело принимает такой оборот, что…

Но узнать, что за дело и какой оборот оно принимает, Джуди не смогла, потому что именно в этот момент в динамике раздался странный звук, похожий на визг, затем явственный звон бьющегося стекла и грохот. В ухо понеслись короткие гудки. Недоумевая, Джуди снова набрала номер Асмунда. «Вызываемый Вами абонент в данный момент недоступен. Пожалуйста, повторите попытку соединения позже».

— В чём дело, Морковка? Кто звонил?

— Отец Мариэтты, — ответила крольчиха. — Он как-то странно говорил, а потом разговор прервался каким-то визгом и звоном.

В этот момент Ник взглянул на часы и охнул:

— Морковка, время! Обход кварталов нашего участка, давай пошли!

— Я так хотела увидеть, что за Пантерис, которая будет выступать после Газелле, — произнесла Джуди спустя примерно полчаса, когда они с Ником шли по одному из широких проспектов, что тянулся к площади. — Я про неё впервые слышу.

— Не переживай, — махнул лапой Ник. — У меня на телефоне есть запись с прошлого Дня Зверополиса, она там выступала, потом покажу. Кстати…

Продолжить Ник не успел, так как из одного из узких проулков, тянувшихся к основному проспекту, раздались возмущённые крики и звон бьющегося стекла. Быстро переглянувшись друг с другом, Джуди с Ником приготовили на всякий случай транквилизаторы и помчались на шум.

— Полиция Зверополиса! — гаркнул Ник. — Что здесь происходит?

Картина оказалась интересной — два молодых бобра бросались камнями в окна на втором этаже. Судя по их движениям и глуповатым взглядам, они были сильно пьяны и не отдавали отчёт в том, что делали. Увидев быстро приближающихся полицейских, бобры на мгновение замерли. Один из них медленно попятился назад, его затуманенные алкогольным опьянением глазки пару раз метнулись с товарища на Джуди и Ника.

— Упс… — пробормотал бобр, делая ещё шаг назад. Он явно намеревался бежать, увидев, что лапа Ника скользнула к транквилизатору. Оттолкнув товарища, второй бобр — либо от отчаяния, либо от того, что выпитый алкоголь слишком сильно бил в мозги — резко замахнулся. Камень, который секунду назад сжимала его лапка, со свистом описал в воздухе дугу и пролетел над головой Ника, который успел отскочить в сторону.

— Бежим! — визгливым голосом выкрикнул бобр.

— Стоять! — взвизгнула Джуди. Спустя мгновение все мчались по проулку — полицейские за хулиганами. Однако фортуна отвернулась от незадачливых бобров — не пробежав и тридцати ярдов, один из бобров неловко вильнул в сторону и толкнул товарища. Оба с криками упали на асфальт, и в этот момент Ник и Джуди подбежали к барахтающимся на земле бобрам.

— Далеко собрались? — с усмешкой спросила чуть запыхавшаяся Джуди.

— Что, надоело спокойно отмечать праздник? На подвиги потянуло? — ворчал Ник, поднимая обоих бобров, в то время как длинноухая напарница защёлкивала за их спинами налапники.

— Эй, ну-ка отпустите, вы… — заплетающимся языком пробормотал бобр, что бросил в Ника камень.

— В участке отпустим, — пообещал лис. — Морковка, кто у нас сегодня дежурит?

— Крумпански, до самого утра, — ответила Джуди и, не дожидаясь следующих слов лиса или действие от задержанных бобров, набрала знакомый номер. Трубку сняли мгновенно.

— Крумпански слушает, — раздался в трубке суровый бас носорога-полицейского.

— Джозеф, есть задержанные, — сообщила ему крольчиха без долгих церемоний.

— Везите, — скучающим голосом отозвался носорог. — Полчаса назад Гризелли ещё привёз парочку — возомнили себя экстремалами и полезли по водосточной трубе на крышу пятиэтажного дома. Похоже, перебрали немного, когда праздновали.

— У нас веселье с тем же самым, — фыркнула Джуди. — Сейчас приедем.

— Так, давай-ка, весельчаки, прокатимся до полиции, — проворчал Ник, легонько подталкивая бобров в спины. Полицейский автомобиль, на котором друзья приехали, был припаркован как раз неподалёку.

— Похоже, сегодня так и будут привозить одних «героев праздника», — прогудел мощный носорог, направляясь в сторону приехавших Ника и Джуди. Увидев Крумпански, бобры попятились назад и попытались спрятаться за лиса с крольчихой, но преуспели в этом немного.

— Проследуем-ка в камеру, хулиганьё! Живо! — скомандовал носорог. Бобры испугались его могучего вида настолько, что, кажется, протрезвели.

— Я по два раза не повторяю! — топнул ногой Крумпански. — Бегом за мной!

Спорить с гигантом никто из бобров не решился, и им не оставалось ничего другого, кроме как послушно следовать за носорогом. По-прежнему нетвёрдо держась на лапах, задержанные ковыляли в глубь почти пустого здания полиции, Крумпански шёл следом за ними, бряцая связкой ключей, которую он сжимал в правой лапе. В левой он всё это время держал книгу. Задержав на ней взгляд, Ник повернулся к Джуди и, когда носорог скрылся за углом, тихо произнёс:

— Снова читает!

— Пока посидят здесь, глядишь, протрезвеют, и мозги на место встанут, — вернувшись через несколько минут, сообщил Крумпански. — Ну, что интересного на площади?

— Да всё как обычно, — отмахнулся Ник. — Выступления зверей из прочих районов, Газелле, мэр с речью…

— Понятно, ничего нового, — резюмировал носорог. Судя по голосу, Крумпански был разочарован немногословным ответом Ника, однако его вполне удовлетворил ответ Джуди.

— Сегодня Матильде, дочери Звермайера, повезло спеть с Газелле, — сказала крольчиха. — Девочка буквально на седьмом небе от счастья!

— Ну вот, — расплылся в улыбке носорог, а затем повернулся к Нику, и на его морде появилось выражение насмешки, смешанной с укоризной. — А ты говорил — ничего нового или интересного!

— Ну… э-э… замямлил Ник.

— Ладно, Джо, мы уходим, нам пора, — встрепенулась Джуди.

— Счастливо вам, — кивнул на прощание Крумпански. Через несколько мгновений двери за лисом и крольчихой закрылись, носорог смотрел на то место, где друзья были ещё несколько мгновений назад, с лёгким разочарованием.

— Как будто ему новостей не хватает! — буркнул Ник, едва за ними захлопнулись двери. В этом и заключалось желание дежурящего сегодня носорога — Крумпански всегда любил быть в курсе всего, что происходит в полиции, в обоих отделах — своём и Альвисса Дэнсмэйна. Джуди не успела ничего возразить в ответ на слова Ника, как у неё зазвонил телефон. Уверенная, что это звонит Асмунд Монтгомери, крольчиха даже не взглянула на дисплей.

— Джуди?

Джуди слегка ошиблась в своей уверенности — звонила Мариэтта.

— Папа передал тебе папку, о которой говорил сегодня? — сразу спросила молодая львица. Крольчиху сразу насторожил её голос — в нём так и металась тревога. Джуди быстро рассказала о звонке Асмунда, так резко и странно завершившемся.

— Джуди… — пробормотала Мариэтта, и проницательная крольчиха мгновенно поняла, что дочь Асмунда едва сдерживает панику. — Папы до сих пор нет, он не вернулся домой! Он должен был приехать уже давно, и я дозвониться ему не могу.

В душе у Джуди уже не в первый раз за эти дни появилась тревога. Оглянувшись на Ника и встретившись с ним взглядом, молодая крольчиха поняла, что те же ощущения испытывает и он.

— Морковка, я не понимаю, что… — начал было он. Они успели уйти от полицейского департамента и выйти на тротуар, до обоих продолжали доноситься звуки праздника. Как вдруг недалеко раздался громкий звук клаксона. Джуди и Ник обернулись. Позади них, на противоположной стороне улицы, был припаркован огромный джип. Лис и крольчиха пристально посмотрели на автомобиль, и через мгновение он коротко гуднул и мигнул фарами, словно приглашая подойти. Друзья подошли к машине, и в этот момент опустилось переднее стекло. Знакомый голос из недр автомобиля произнёс:

— Садитесь, ребята.

Ник сразу узнал обладателя голоса.

— Звермайер, ты что здесь делаешь? — удивлённо спросил лис. Автомобиль стоял рядом с фонарём, освещающим улицу, и в его свете была видна морда молодого тигра-полицейского. На ней застыло странное выражение — тревоги и отчасти… гнева? Не успев понять, что вызвало у коллеги и друга такое выражение, Ник спросил:

— Зачем садиться, мы дежурим сегодня, нам надо возвращаться…

— Садитесь, пока Крумпански не заметил нас! — раздался другой голос, совсем незнакомый. Переглянувшись друг с другом, Джуди и Ник повиновались. Как только они оказались внутри салона, пахнущего освежителем воздуха, крольчиха недовольно начала:

— Вальтер, что тебе от нас…

Закончить фразу Джуди не успела — сзади, за вторым рядом сидений, раздался тихий шорох, затем крольчиха ощутила лёгкий укол в шею. То же произошло и с Ником. Свет через несколько померк, а в памяти осталась морда повернувшегося к ней Звермайера и его слова, доносящиеся словно откуда-то издалека. «Прости, Джуди…»

Через несколько минут огромный автомобиль быстро ехал по почти пустым улицам и проспектам Зверополиса. Дежуривший в участке Крумпански ничего не заметил.