Якорь (гет)

Лили Эванс, рыжеволосая староста Гриффиндора, не спеша помешивала ложечкой чай в розовой с золотистыми замысловатыми узорами чашке. Настроение было хуже некуда. Все неладилось с самого утра. Первую пару она проспала и, в спешке собираясь, успела только выпить стакан тыквенного сока, который на поверку оказался ледяным. Но выбирать не приходилось, и если она не хотела пропустить еще и вторую пару, пришлось довольствоваться тем, что есть.

Этот стакан откликнулся ей через пару часов, горло нещадно заболело, пришлось обратиться в Больничное крыло и пройти курс лечения у мадам Марлоу, главной хогвартской врачевательницы. Поэтому Лили пропустила свое любимое Зельеварение.

Чуть позже она поссорилась со своей лучшей подругой Алисой Элмерз по совершенно глупому поводу и, теперь, в одиночестве сидела за гриффиндорским столом, вызывая бурю в чашке с крепким чаем, и тоскливо рассматривала окружающих.

В очередной раз, она машинально повернулась на звук открывающихся дверей и посмотрела на вошедших. В высоком парне с взъерошенными черными лохмами Эванс мгновенно узнала однокурсника Джеймса Поттера, а вот кем была его спутница, Лили понять не смогла. Кажется, никогда прежде гриффиндорка не видела эту девушку с копной темных волос, хотя была старостой и знала почти всех учеников в школе. В голове сразу возникла мысль, что девушка не из Хогвартса, так как на ней, в отличии от других присутствующих в Зале, не было школьной формы. Лили отметила, что она вообще была как-то странно одета. На пару размеров больше, чем положено, темно-синяя толстовка, широковатые рваные джинсы с очень высокой талией, закатанные по щиколотки, и грубые, мужские ботинки смотрелись удивительно даже для маглорожденной, коей являлась рыжая девушка. Незнакомка и вела себя странно. Она с силой цеплялась за локоть Поттера и испуганно озиралась по сторонам, как будто боялась, что на нее внезапно нападут.

— О! Лили! — неожиданно старосту толкнули в бок. Эванс дернулась и сердито посмотрела на нарушительницу спокойствия. Ею оказалась Иоланта Милтон, белокурая, немного пухлая девушка, главная сплетница всего их пятого курса.

— Ты чего пихаешься? Больно же, — Лили потерла пострадавший бок.

— Смотри, — с глубоким воодушевлением Милтон махнула рукой туда, куда менее тридцати секунд назад был направлен взгляд самой старосты. — С ума сойти! Неужели, Джеймс таки нашел себе девушку? Наш неприступный, словно скала, Джеймс?

Лили тяжело вздохнула. Казалось, что еще чуть-чуть, и Иоланта завизжит, как поросенок, от восторга. Какая, вообще, подумала она, разница, кого там себе нашел этот тщеславный Поттер.

— Глазам своим не верю! Потрясающе! Я уже думала, что он никогда не отвяжется от своей одержимой любви к тебе! Шутка ли, с первого курса бегать за тобой! Дура ты, Лили. Такого парня упустила! — продолжала восклицать Иоланта активно размахивая руками.

Эванс недовольно закатила глаза. Ни капли тактичности! Сколько раз можно было говорить, что она не желает иметь никаких дел с человеком, страдающим явным нарциссичным расстройством личности. Да она даже рада, что кто-то прибрал этого ненормального к рукам. Ей меньше мучиться.

— Эй! Джеймс! Садитесь к нам, — Ёля не теряла времени и пригласила пару, что вызвала в ней столько интереса, присесть на два свободных места напротив нее и Лили.

Рыжеволосая гриффиндорка хотела было что-то возразить, но решила, что уже бесполезно что-то предпринимать и только махнула рукой в знак смирения. В конце концов, и в этой ситуации есть свои плюсы. Например, она сможет узнать, кто эта странная девушка.

— Привет, девчат! — Поттер неаккуратно плюхнулся на лавку и залпом опрокинул в себя кубок тыквенного сока. — Сириуса, Ремуса, Питера кто-нибудь из вас видел?

— Нет, Джеймс. А ты не хочешь познакомить нас со своей девушкой, — прямо спросила Иоланта показывая пальцем на усаживающуюся рядом с парнем Гермиону Грейнджер.

— Какой девушкой? — не понял Поттер.

— С которой ты пришел, — раздраженно пояснила Лили.

— О! Простите, — Джеймс повернулся к новоявленной гриффиндорке, и взволнованно почесал макушку. — Это — Джин Блэр, новая ученица Гриффиндора, наша однокурсница.

Гермиона-Джин приветственно кивнула девушкам.

— Э-э, Джин, это Лили Эванс и Иоланта Милтон, — парень по очереди показал рукой на двух гриффиндорок. — Твои новые однокурсницы.

— Новенькая? — Лили недовольно прищурила глаза. — Откуда перевелась?

— Я... — Начала было говорить Гермиона, но Джеймс перебил ее.

— Она раньше обучалась на дому.

— И как, нравилось? — поинтересовалась Лили.

— Вполне, — Грейнджер пожала плечами.

— Наверное, трудно так заниматься?

— Да нет, если есть желание учиться, можно заниматься где угодно, — Гермиона раздраженно поерзала на лавке, ей очень хотелось замять тему, которая так некстати заинтересовала Лили Эванс.

— И чего ты дальше отказалась продолжать домашнее обучение? — упорно допрашивала новенькую Эванс.

Джин-Гермиона удивленно вскинула на собеседницу глаза. Рыжая проявляла поразительную настойчивость.

— Я — староста, должна знать всю информацию о подопечных, — объяснила она, заметив взгляд Грейнджер.

— Тяжелые обстоятельства, — несколько грубовато отрезала Гермиона. Ей совсем не нравилась настырность будущей матери лучшего друга.

— Ясно, — Эванс была неудовлетворена ответом каштановолосой девушки. Он ничего не объяснял. Информации стало ненамного больше. И спросить, больше ничего не спросишь. Что там за тяжелые обстоятельства? Не-по-нят-но.

— А почему ты не в форме? Все ученики Хогвартса должны носить школьную форму, — сказала староста первое, что пришло в голову.

Грейнджер сердито поджала губы. Какая же Эванс зануда! Хуже, чем была сама Гермиона во время отчитывания Гарри и Рона или близнецов Уизли за очередные проделки.

— Мне еще не успели доставить ее. Мы с Джеймсом после обеда пойдем в Хогсмид забирать мои вещи, — нетерпеливо отозвалась она, судорожно складывая себе в золотистую тарелку первое, что попадалось под руку.

— Вам никто не разрешит просто так выйти из Хогвартса. Ученики не могут просто так прогуливаться до деревни.

— Профеффоф Фамфлофор флафлефыл, — пробурчала Грейнджер, пережевывая большой кусок рыбной котлеты. Гермиона знала, что вела себя отвратительно, но боялась сорваться и нагрубить этой «рыжеволосой нахалке», как она мысленно ее окрестила.

В действительности, если не смотреть в глаза Эванс, можно запросто забыть, что Гарри — ее сын. Он не был на нее похож ни внешностью, ни, очевидно, характером.

Лили поморщилась.

— И Джеймсу разрешил? — кажется, она не собиралась отставать от бедной путешественницы во времени. Лили понимала, что перегибала палку, но почему-то новенькая категорически не нравилась ей. Какая-то непроницаемая аура таинственности окружала Джин, а будучи достаточно простодушной и открытой девочкой, Эванс не любила «темных лошадок».

— И Джеймсу.

— А почему именно ему? А не старосте факультета например?

— Не знаю. Может, потому что Джеймс — единственный мой знакомый в этом замке?

— О, вы с ним знакомы? Я так и знала! — влезла в разговор Иоланта. — И давно вы с ним встречаетесь?

— Ой, ну наверняка, — медленно протянула Лили откинувшись на спинку стула и сцепив пальцы рук.

Гермиона Грейнджер чуть не выплюнула жареный картофель, который она в этот момент старательно жевала, обратно в тарелку.

— Мы с ним не встречаемся, с чего такая мысль? — девушка действительно не могла понять, почему кто-то вообще решил, что они встречаются, увидев их всего один раз вместе.

Она искоса глянула сидящего по соседству Поттера, пытаясь найти у него поддержку. Но Джеймс самозабвенно переругивался со светловолосым долговязым парнем, яростно пытаясь доказать, что «Мерцающие кометы», которые по-видимому были его любимой командой по квиддичу, обязательно войдут в финал в этом сезоне, и абсолютно не обращал внимание на разговор девушек.

— Да ладно тебе, полно врать, уж я то вижу! — Ёля явно не собиралась верить ни единому слову, опровергающему ее блистательное убеждение. — Вон как томно смотришь на него. А ты кстати знаешь, что ты у Джеймса первая девушка?

Гермиона застонала, в отчаянии пряча лицо в ладонях.

* * *

— Вперед в лучшее.

Огромная уродливая серая горгулья медленно отъехала в сторону пропуская высокую статную женщину в широкой темной мантией с окантовкой в классическую шотландскую клетку. Женщина осторожно поднялась по винтовой лестнице и толкнула тяжелую дверь.

— Альбус, Вы меня вызывали.

— Да, Минерва, проходи. Предстоит разговор, — Дамблдор неопределенно качнул головой, плавно взмахнул палочкой и в воздухе из ниоткуда появился стул с мягкими спинкой и сиденьем. Жестом он пригласил гостью присесть.

Минерва МакГонагалл быстро села куда ей предложили и внимательно посмотрела на директора.

— Я вся во внимании, Альбус.

— Чаю?

По лицу декана Гриффиндора пробежала тень утомленности.

— Да, пожалуй, крепкий. Без сахара.

Секунда — и на директорском столе возник светлый фарфоровый сервиз. Дамблдор аккуратно налил из самого маленького чайника заварку в одну из чашек, добавил кипяток и отдал чай коллеге.

— Сегодня Вам достался феникс, — Он показал своим длинным узловатым пальцем на миниатюрную яркую птичку изображенную на чашке, которую держала в руках профессор трансфигурации. — А мне — енот, — директор наигранно грустно вздохнул.

Впрочем театр для одного зрителя эффекта не возымел.

— Почему Вы не вызвали эльфа-домовика как обычно? — не обращая внимания на глупую, по ее мнению, констатацию фактов от директора, спросила Минерва МакГонагалл и отхлебнула немного из чашки.

— Все очень просто. Так душевнее. Создается незримая связь между тем, кто готовит чай и тем, кто этот чай употребляет. Связь, которая сближает, и делает беседу более продуктивной.

Если профессор МакГонагалл и удивилась такому умозаключению, то виду не подала.

— Так зачем я здесь?

— Поговорить. Как поживают Ваши подопечные? — директор не спешил переходить к сути вызова.

— Гриффиндорцы? Сносно, ведь учебный год только начался. Мистер Поттер и его шайка никаких действий по разгрому школы еще не предпринимали, так что баллов Гриффиндор пока потерял не много.

— Коллектив пятого класса у вас дружный?

— Что? Да, мальчики более, чем дружные. Вы сами знаете, что от их проделок Хогвартс уже четыре года на ушах стоит.

— Да, да, — Дамблдор задумчиво погладил свою длинную, посеребренную сединой бороду, — Вы сказали мальчики. Разумеется я в курсе поведения мистера Поттера, мистера Блэка-старшего, мистера Люпина и мистера Петтигрю. Но, согласитесь, ведь, эти молодые люди так ловки, что никому еще ни разу не удавалось поймать их с поличными. За редкими исключениями, разумеется. А, что насчет прекрасной половины представителей львиного факультета?

— Мисс Милтон, мисс Эванс и мисс Элмерз состоят в хороших отношениях, — пытаясь сообразить, к чему клонит директор, сказала Минерва. — По крайней мере, они не были замечены ни в одном конфликте между собой. А почему Вы вдруг так заинтересовались дружескими отношениями гриффиндорцев?

— В пятом курсе Гриффиндора пополнение. Новенькая девушка, — кратко сообщил Альбус Дамблдор.

— Как такое может быть? — профессор МакГонагалл застыла в недоумении.

— Девушка раньше обучалась на дому. С этого года решила учиться в школе. Там очень непростая ситуация, в действительности, у нее лучше не спрашивать о причинах перехода.

— Ясно. И когда она приедет?

— Она уже в Хогвартсе. Сейчас обедает в Большом Зале.

Декан Гриффиндора уже собралась было бежать приветствовать новую ученицу, но профессор Дамблдор жестом показал, чтобы она остановилась.

— Она сейчас с Джеймсом Поттером отправится в Хогсмид за своими вещами. Я попросил Аргуса, чтобы он предупредил их, что к десяти вечера они должны вернуться в замок. Тогда Вы Ваших подопечных и встретите. Объясните новой ученице основные правила школы, дадите расписание занятий, покажете гостиную, спальню девочек и что там Вы еще делаете.

— Хорошо, но, Альбус, в спальне девочек в башне Гриффиндора нет свободных мест. Помещение маленькое, помещается всего три кровати, и все они уже заняты.

— Правда? — директор изумленно посмотрел на преподавательницу через свои очки-половинки. — Поселите ее в спальню мальчиков, там как раз одна кровать свободна, традиционно в Гриффиндоре обучались пять мальчиков, а в год, когда поступал нынешний пятый курс, был недобор.

— Это совершенно невозможно! — вскинулась заместитель директора по учебно-воспитательной работе.

— Почему? — светло-голубые глаза старого мужчины излучали неподдельное удивление.

— В правилах школы сказано, что девочки и мальчики не могут жить вместе!

— Минерва, нет, Вы что-то определенно путаете. В Уставе Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс нет ни слова об этом. Я точно помню, — Альбус Дамблдор сердито покачал головой.

— Не может такого быть. Ведь мальчики не могут попасть в спальню девочек, лестница превращается в горку и выталкивает их обратно в гостиную. Это уже указывает на то, что личные комнаты разнополых студентов не могут быть общими!

— Не горячитесь, Минерва. Вы же сами говорите, что это мальчики не могут попасть в девчачью спальню, но девочки то в мальчишечью попасть могут. Повторю еще раз, я не предлагаю селить мальчиков в девичью комнату. Всего лишь поселить одну девушку в мужскую спальню.

— Но это равнозначно, а значит не приемлемо!

— Вовсе нет. Минерва сегодня был тяжелый день, все устали, я все понимаю. Почему же Вы упрямитесь?

— Потому что совершенно не правильно селить студентов разных полов в одной спальне! Им уже по четырнадцать-пятнадцать лет, это чревато последствиями, Вы должны понимать!

— Минерва, нервничать вредно. Девушку больше некуда селить, единственные приемлемые для жилья комнаты уже подчистую заселены. Вот к следующему году будет доделан ремонт, тогда расселяйте студентов хоть по одному, а пока извольте сделать так, как я сказал.

Последняя фраза Дамблдора вывела преподавательницу из себя, и не говоря больше не слова, она стремительно покинула директорский кабинет.

* * *

Высокий черноволосый парень и хрупкая девушка с волосами цвета каштана торопливо шли по узкой, вытоптанной несколькими поколениями людей, тропинки. Они возвращались в школу из старинной магической деревушки под названием «Хогсмид». Оба были под завязку загружены пакетами с фирменными эмблемами хогсмидских магазинов: «Дэрвиш и Бэнгз», «Шапка-невидимка», «Зонко», «Магазин перьев Писарро» и «Сладкое королевство». За время всего их похода эти двое общались только на нейтральные темы, стараясь не затрагивать вопроса о путешествиях во времени и будущем. Так как это было достаточно сложно, поскольку общих тем не находилось, и многое было связано с прошлым Гермионы Грейнджер и будущим Джеймса Поттера, разговоры сводились к минимуму. Но, уже когда они миновали озеро и подходили к Гремучей иве, девушка не выдержала.

— Джеймс, мне очень страшно в этом времени. Расскажи что-нибудь о моих новых сокурсниках.

Парень задумчиво посмотрел вперед.

— Ты же вроде некоторых знаешь?

— Да, но не всех. И к тому же в моем времени они были на двадцать лет старше! И я не так уж часто с ними общалась, больше с ровесниками.

— М-да. На нашем курсе на Гриффиндоре обучается семь человек помимо тебя. Четверо парней и трое девушек, — начал рассказывать Джеймс.

— Да, я знаю. Ты, Блэк, Люпин, Петтигрю.

— Ну вот, а чего спрашиваешь? — Поттер недоуменно поднял брови.

— Я девушек не знаю. В будущем вроде не пересекались.

— А, Иоланта Милтон, общительная и веселая девушка, душа компании, но заядлая сплетница. Много внимания уделяет внешности.

— Блондинка которая? — вспомнила соседку Лили Гермиона. Кажется, Джеймс даже представлял ее в начале.

— Да, да, — парень кивнул головой.

— На Лаванду похожа, — тихо пробормотала себе под нос Грейнджер. Но Джеймс ее услышал.

— Кто такая Лаванда?

— Моя однокурсница. Очень похожа.

— Ну, может Ёля ее мать?

— Возможно, — Гермиона на самом деле никогда не обращала внимания на мать Лаванды Браун. Пару раз видела, конечно, ее на вокзале Кингс-Кросс, но в памяти девушки эта женщина не отложилась. — А еще?

— Лили Эванс, — коротко сказал Джеймс, мечтательно улыбнувшись.

Гермиона грустно приподняла уголки губ, когда взглянула на гриффиндорца. Да, они сразу не поладили с рыжеволосой девушкой, но это в сущности не важно. Именно Лили принесет в короткую жизнь парня счастье и родит ему Гарри. Ей отведен совсем небольшой отрезок времени, но она выполнит свою миссию и оставит немалый след в истории магического мира.

Может Лили только показалась Гермионе неприятной личностью, может у нее просто плохой день был или еще чего. Грейнджер знала, что нельзя делать поспешные выводы и почти убедила себя в этом, но неприятный осадок от обеденного разговора с Эванс все еще оставался.

— Я помню Лили, — осторожно произнесла девушка. — Староста. Я с ней говорила в Большом зале. Только, кажется, я ей не понравилась.

— Что? Да нет, ерунда. Такого не может быть, — Поттер махнул бы рукой, но все руки были заняты пакетами. — У Лили очень тонкая душевная организация. Она бесконечно добрый человек.

Гермиона скептически посмотрела на собеседника. Последние слова показались ей вычурными.

— Вы с ней встречаетесь? — девушка решила идти напролом.

Джеймс же вдруг смутился и прибавил шаг, уходя далеко вперед.

— Нет, — донесся до Гермионы его тихий голос.

— Но ты бы хотел? Ты влюблен в нее.

— Какая тебе вообще разница? Я тебя вижу, считай что, в первый раз!

— Ну-ну, не свирепствуй, ты забыл откуда я. Я и так все знаю. Не хочешь говорить — не надо, — Гермиона правда не поняла, почему Джеймс вскинулся на нее. Возможно она и вправду перегнула палку, когда перешла на столь личную тему. Было стыдно. Но извиняться она не собиралась, пусть голос не повышает.

Поттер же фыркнул и шага не убавил. Следующие минут десять они шли в молчании. За эти десять минут Джеймс понял, что совершил глупость, когда повел себя грубо, и накричал на новенькую почти за просто так. Ей и без него было тяжело. Новое время, совершенно отличное от того, в котором она жила до этого, ни одного человека, который бы знал ее настоящей, ни семьи, ни денег, ни вещей. Ничего. А он взял и накричал на нее. Да, Джеймс был отходчивым человеком, но гордым, поэтому не сразу смог извиниться.

— Э-э, прости, что накричал, честно, я не специально, — наконец вымолвил он, поравнявшись с чуть отстающей от него путешественницей во времени.

— Ладно, ничего, бывает. Кто еще из девочек учится с тобой? — девушка быстро переменила тему разговора, чтобы, не дай Мерлин, опять не поссориться.

— Алиса Элмерз, тихая, спокойная, лишний раз никого не тронет. Крайне неконфликтный человек. Хороший друг. Любимые предметы — Зелья и Травология. Она просто фанатеет от них.

— А кто был тот светловолосый парень, с которым ты разговаривал на обеде?

— Фрэнк Долгопупс. Он на курс старше. Замечательный парень. И очень любит квиддич.

— Как и ты, — улыбнулась Гермиона. — Даже не помог за обедом, пока я пыталась не поссориться со старостой.

— Ну да, есть такое. Квиддич — моя страсть. Если кто начнет разговор — я забываю все на свете. Так что извини, и имей это в виду. Хотя мне следовало действительно помочь тебе. Но голова была забита квиддичем, подумал — познакомитесь, подружитесь. Чего вмешиваться? В девчачьи разговоры.

— Я вообще очень тяжело схожусь с новыми людьми. Когда я только поступила в Хогвартс никто не хотел со мной общаться. Только обзывали, — Гермиона сделала паузу. — Так было первые два месяца. Было бы и дальше, если б не несчастный случай. Какой не спрашивай, сказать не могу. Тогда меня спасли два мальчика, которые впоследствии мне стали самыми лучшими друзьями. Они мне почти как родные, — от воспоминаний на глаза девушки навернулись слезы. Единственных друзей она увидит не скоро.

Пока, Гермиона Грейнджер застряла в том времени, когда они еще даже не родились. Также, как и она сама, как бы парадоксально это не звучало.

— Странно, ты производишь впечатление приятного человека. Я думаю, ты быстро обзаведешься друзьями в этом времени, — искренне постарался приободрить девушку гриффиндорец.

— Ну, может быть. Хотя, мне наверное лучше ни с кем не начинать дружить. Привязываться к кому-то в этом времени нежелательно. Привяжешься к человеку из этого времени привяжешься к самому времени. А мне это не надо. Но и ссориться ни с кем не хочется, просто поддерживать нейтральные отношения, — приподняв слегка опущенную голову, а у нее была дурацкая привычка во время ходьбы смотреть вниз, под ноги, Гермиона заметила, что за разговором они дошли до ворот замка. — О, мы уже пришли.

— Да, вы действительно пришли, — перед гриффиндорцами внезапно возникла профессор МакГонагалл.

Грейнджер с примесью удивления и любопытства посмотрела на нее. Если в профессоре Дамблдоре почти не были заметны изменения за промежуток времени в двадцать лет, разве что морщин со временем стало больше, борода длиннее, а в глазах появилась смертельная усталость, то декан Гриффиндора в семидесятых годах значительно отличалась от себя в девяностых.

— Если я правильно понимаю, то вы и есть та новенькая девушка, про которую говорил директор, мисс? — на слове директор Минерва поморщилась.

— Блэр, мэм. Джин Блэр. Да, это я.

— Добро пожаловать в Хогвартс, мисс Блэр. Меня зовут Минерва МакГонагалл, и я преподаю в школе трансфигурацию. Также я являюсь деканом факультета Гриффиндор. Сейчас я попрошу Вас и мистера Поттера следовать за мной к гриффиндорской башне. Покажу Вам комнату, где Вы будете жить.

— Хорошо, профессор МакГонагалл, — Гермиона и Джеймс сделали, что им велели.

Вскоре все трое уже стояли в гостиной Гриффиндора. Там было пусто, видимо все ученики уже разбрелись по спальням.

— Пройдемте, — преподавательница быстрым шагом направилась в сторону спальни мальчиков. Гриффиндорцам ничего не оставалось делать, как только следовать за деканом.

Перед дверью спальни заместитель директора остановилась.

— Вот, мисс Блэр, Ваша новая спальня, располагайтесь, пожалуйста.

— Но профессор, — подал голос доселе молчавший Джеймс. — Это же мужская спальня!

— Я знаю, мистер Поттер.

— Но, профессор, — Джеймс во все глаза смотрел на самую строгую преподавательницу Хогвартса, пытаясь понять ее странное поведение. — Она же девушка.

— Я знаю, мистер Поттер.

Гермиона и Джеймс переглянулись. Девушка тоже не могла понять, почему ее заселяют в мальчишескую спальню.

— В женской спальне нет свободной кровати, так что мисс Блэр временно будет жить в мужской. Распоряжение директора, — МакГонагалл снова недовольно сморщила нос. — Завтра утром, перед завтраком, будьте добры зайти ко мне в кабинет, мисс Блэр. Мистер Поттер объяснит Вам куда идти. Спокойной ночи, мисс Блэр, мистер Поттер, — ни говоря больше ни слова она стремительно покинула гриффиндорскую башню.

— Странная она сегодня, — потеребил свои волосы Джеймс.

— Да-а-а, — Гермиона все еще не могла оторвать взгляд от портрета Полной Дамы за которым несколько секунд назад исчезла профессор МакГонагалл. — Ну, что ж, значит буду жить с вами. Так даже лучше. Я вас всех знаю, по крайней мере.

— Ага, — Поттер еще не знал, как относиться к тому, что с ними будет жить девушка, поэтому ничего более определенного сказать не смог. — Ребята еще наверное не спят. И, да, они тебя не знают, так что пойдем знакомиться.

Девушка обреченно вздохнула и нажала на ручку двери.

— Ну, пойдем.