Утром все разошлись рано — Скабиор едва проснулся, но и Гвеннит, и Арвиду пора было уходить на работу, и он аппарировал в свой домик и рухнул досыпать там. А вечером пришла Гвен — обняла его, пишущего что-то за столом, сзади за шею, спросила:
— Ну, как тебе он?
— Он хорош, — совершенно честно ответил Скабиор, разворачиваясь к ней и сажая её к себе на колени. — Это и здорово, и ужасно печально.
— Почему печально? Крис, он понравился тебе или нет?
— Понравился, — кивнул он. — Я ревную тебя, наверное, — с отчаянной весёлостью проговорил Скабиор, прижимая её к себе и зарываясь лицом в её волосы. — Я привык, что ты есть…
— Я ведь всё равно есть, Крис, — перебила она, — я же не ухожу никуда…
— Это другое, — он рассмеялся очень печально. — Ты уже почти что ушла… Нет, я знаю, что это правильно, маленькая… и одна часть меня не хочет тебя вообще никуда выпускать, а другая радуется тому, что ты счастлива… и это правильно, Гвен — волчата должны уходить… но мне грустно, — он закрыл глаза и повторил: — Я привык, что ты есть… и мне теперь страшно снова остаться одному.
— Ты не останешься… Крис, да ты что, — она и смеялась, и плакала — дотянулась до его головы, погладила густые тяжёлые волосы. — Я же люблю тебя… Я же всё равно всегда буду к тебе приходить, каждую неделю и не один раз… Ты не захочешь, наверное, чтобы мы приходили вдвоём, — сказала она осторожно.
— Да не знаю… Можно попробовать, — то ли вздохнул, то ли рассмеялся он. — Но не всё время…
— Конечно, нет! — воскликнула она. — Просто может быть, иногда… Он хороший, правда, Крис…
— Да хороший, конечно. Ты хорошо выбрала, маленькая, — он вздохнул. — Даже слишком…
* * *
— Что пришёл? — не слишком любезно поинтересовался отец, открывая дверь и медля на пороге, словно раздумывая, впускать сына в дом или нет.
— Могу уйти, — ответил Арвид.
— Не сомневаюсь, — усмехнулся тот, словно бы неохотно делая шаг назад. — Мать позвать?
— Хочу забрать сперва кое-что у себя в комнате, — сказал тот, проходя мимо отца. — А после у меня будет к вам разговор. К обоим.
— Ну забери, — кивнул Джон.
Арвид прошёл в комнату, в которой когда-то жил. Собрал все свои детские колдографии — их было не так-то много, но всё-таки это было лучше, чем ничего. Взял и родительские — старые, но так было лучше. Оглядел комнату, подумал — и собрал книги, все подряд, в основном детские сказки, учебники… Забрал всё, даже перья свои старые зачем-то взял со стола. Потом взял и игрушки — не все, но несколько самых когда-то любимых сложил в сумку. Постоял, смотря на опустевшую комнату и очень надеясь, что через полчаса или час вернётся — и расставит всё по своим местам, разве что пару колдографий возьмёт. Надеясь — и совершенно в это не веря.
Родители ждали его в гостиной. Мать кивнула сыну, но не потянулась обнять — а он не подошёл.
— Ну? — сказал Джон. — Что за разговор?
— Я женюсь, — сказал Арвид, с грустью наблюдая, как проступает радость на их лицах.
— Ну, наконец-то! — усмехнулся Джон. — А я думал, ты нас в известность ставить не собираешься. Уже сколько дней всё министерство только и говорит об этом — должен сказать, узнавать подобные новости от коллег, а не от тебя — не самое приятное, что мне довелось пережить в жизни.
— Я виноват, — кивнул Арвид. — Знаю.
— Твоё знание что-то меняет? — резковато поинтересовался Джон, но, поймав умоляющий взгляд жены, сдержался и не стал говорить то, что собирался, а только спросил: — Ты нас хотя бы знакомить будешь? Или этого мы тоже не заслужили?
— Если вы захотите, — после небольшой паузы ответил Арвид. — Я… трусил, наверное.
— Трусил? — нахмурился Долиш-старший.
— Да. Потому что это не вся новость. И не весь разговор, — слишком медленно проговорил Арвид, вскинув голову и пристально глядя на родителей. — Гвен оборотень.
Ну вот и всё.
Слово сказано.
Его родители словно бы подавились им — побледнели; мать тихо ахнула, не удержав откровенного отвращения, а отец потемнел лицом и после долгой паузы сказал:
— Я надеюсь, ты пошутил.
Как же ты так сплоховал, Джон… почему не узнал сам об этом? Но ему… Ему просто в голову не могло прийти, что подобная тварь может работать в министерском архиве. Видел он эту девочку, разумеется — ничего особенного, смазливая мордашка, тихонькая… но как? Как она вообще попала туда, кто додумался принять её на работу? Как так?!
— Нет, — Арвид смотрел на них с неприкрытой болью, но отступать даже не помышлял. Он ведь знал, что так будет. Знал же…
— Эта тварь в мой дом не войдёт, — холодным, чужим голосом проговорила мать.
— И ты, если женишься на ней, тоже, — отрезал отец. — Понятия не имею, зачем ты это устраиваешь, но я предупреждаю тебя: на порог не пущу, пока не одумаешься.
— То есть, вас на свадьбе не ждать? — ровно спросил Арвид.
И, так и не дождавшись ответа, развернулся и вышел, понимая, что в этот дом больше никогда не вернётся.
Когда за Арвидом закрылась дверь, Пруденс — его мать — разрыдалась и, схватив мужа за руку, умоляюще проговорила:
— Он ведь одумается? Джон, это же… Так не может быть? Это же Ари, он ведь… Он ведь всегда был таким правильным мальчиком!
— Возможно, слишком, — он рассеянно похлопал её по руке.
Он думал.
Что он знал об этой девчонке? Как оказалось, практически ничего — хотя до сего момента был просто уверен, что выяснил про неё основное: училась на Хаффлпаффе, очень прилично сдала ТРИТОНы и сразу же после школы пришла работать в министерский архив, живёт в том же доме, что и Арвид — в Совятне. Дружит с другими девочками со своей работы, тихая, послушная, исполнительная, аккуратная… Ему казалось, что в ней нет ничего особенно интересного — разве что юное свежее личико, пожалуй, симпатичное, но таких, на его взгляд, было двенадцать на дюжину… А оказалось, что он просто смотрел не туда. Как вообще он, с его опытом, упустил такой важный факт? Чем же она взяла его? Что сделала, что его сын, его такой всегда разумный и рассудительный мальчик решился связать свою жизнь с кем-то, в ком живет проклятая тварь?
Однако что-то он слишком увлёкся эмоциями… Это не дело. Сейчас Джона Долиша волновало только одно — то, что девушка его сына принадлежит к тем существам, которых людям любить нельзя. Мисс Уитби. Он ведь хорошо знал их, оборотней. За почти сорок лет работы он встречал — и лично, и опосредованно — оборотней неоднократно… даже слишком много, на его взгляд. И знал, что всегда там, где оборотни — там кровь и смерть, и хорошо ещё, если одна. И знал, что, какими бы те ни были в человечьем обличье, итог всегда только один — кровь. Кровь и смерть — или же обращение, и неизвестно ещё, что хуже. Хотя нет, известно… он сам, безусловно, предпочёл бы смерть. И, говоря откровенно, был убеждён, что все нормальные люди, те, в ком остаётся достаточно человеческого, именно так и делают — и поэтому остаются те, кто и в человеческом облике был склонен к убийству, а ликантропия уничтожает в них то, что прежде их сдерживало. И дело вовсе не в том, кем был каждый из них: святоша или последний из подлецов, жалкий трус или безумный храбрец, распутник или примерный любящий семьянин, но когда на небо выползает эта бледная, словно утопленник, злая луна, живущая в них тварь вырывается на свободу, и все, все они перестают быть собой, а когда приходят в себя, перемазанные кровью родных и до отвращения сытые, то на то, что натворили, реагируют совершенно по-разному… И в этом они честны. Однако тварь, что сидит и пожирает их изнутри — вот она, и она всегда побеждает.
Женщин-оборотней он практически не встречал — и полагал их поэтому крайне редкими, но ничуть не менее опасными, чем мужчины, но на порядок хитрей. И мысль о том, что одна из них теперь, вот сейчас, возможно, в эту самую минуту, находится рядом с его сыном, мучила его и буквально сводила с ума. Потому что для оборотней и тех несчастных, кто вокруг них, история всегда кончатся одинаково.
И он не позволит ей сделать это с его сыном.
* * *
— Гвен, — Арвид усадил её к себе на колени и прижался лицом к её груди.
— Тебя кто-то расстроил? — спросила она, гладя его по волосам.
— Я прошу тебя быть внимательной и осторожной, — сказал он, поднимая голову и очень серьёзно на неё глядя.
— Что… почему? Что случилось? Кто-то… кто-то нападает на… таких, как я?
— Нет, — он вздохнул. — Я мало рассказывал тебе об отце, потому что очень надеялся избежать этого. Он… сложный человек. И не самый приятный. Мне неприятно это знать и говорить тебе, но это так, к сожалению.
— Крис тоже не ангел, — улыбнулась Гвеннит.
— Ты знаешь, — он тоже улыбнулся своей всегда немного печальной улыбкой, — в данном вопросе я однозначно предпочёл бы твоего Кристиана. Но увы, — он вздохнул снова. — Я рассказал родителям о тебе. Их не будет на свадьбе. И я не знаю, что в моем отце возьмёт верх: профессиональное или человеческое. Он, конечно, не сделает тебе ничего непоправимого… Но я боюсь, что…
— Я понимаю их, Ари, — она улыбнулась тоже немного грустно. — Это же… ужасно, наверное — впустить в семью оборотня. Тем более, к аврорам… и…
— Не говори так! — у него даже подбородок дрогнул. — Гвен, никогда, даже в шутку не говори никому такого! Ты… не должна понимать подобные вещи. Это нельзя и неправильно, — он взял её лицо в ладони и очень требовательно посмотрел в её светлые ясные глаза. — Я никому не позволю так говорить о тебе — даже тебе самой, — сказал он очень твёрдо. — Я с самого начала знал, что родители не примут тебя — и это их право, конечно, но если они хотят жить одни — значит, будут одни.
— Ты не можешь… Не должен тоже, — она даже побледнела.
— Отец выставил меня из дома, — он усмехнулся. — Сказал, если я женюсь на тебе, то могу больше не приходить. Значит, у наших детей будет только один дедушка и одна бабушка, — пожал он плечами. — И это к лучшему. Давно следовало поставить все точки над i. Гвен, — он покачал головой, стирая большими пальцами навернувшиеся на её глаза слёзы. — Маленькая моя леди… здесь не о чем плакать. Мой отец… да, в общем, и мать — очень жёсткие люди. Неплохие — но жёсткие. И, — он всё же слегка запнулся, — трусливые одновременно. Твой Кристиан честнее и смелее их в сотню раз. Хотя мне с ним тоже очень непросто, — он улыбнулся, — но я уверен, что мы сумеем договориться, потому что оба хотим этого и оба любим тебя. А мои родители договариваться не станут. И единственное, что меня сейчас серьёзно волнует — что отец вполне может тебя где-нибудь встретить, да хоть бы в архив прийти, и…
— И что? — всхлипнув, спросила она. — Убьёт меня?
— Что ты, — он почти рассмеялся. — Нет, конечно же. Но может наговорить тебе много очень неприятных вещей. Оскорбить… Вряд ли, я полагаю, ударить — но пригрозить. Обещай, что расскажешь мне, если это случится. Мне, а не Кристиану. Не потому, что я не хочу, чтобы он тебя защищал, — быстро сказал он, предвосхищая её возражения. — Потому что мой отец — аврор, и аврор неплохой. И я просто боюсь того, на что он может пойти, если Кристиан за тебя вступится. А мне он не сделает ничего. Обещаешь?
— Мне не важно, что он мне скажет, — не слишком уверено сказала Гвеннит. — Я… я пойму и…
— Ты не должна понимать. Просто не слушай его — уходи. А лучше зови меня, — он протянул ей зеркальце. — Это обычное зеркало, к сожалению, волшебного я не нашёл, но оно зачаровано — на нём Протеевы чары. Я пойму, что ты зовёшь меня — просто напиши на стекле пальцем, где ты, и я увижу. Пожалуйста, обещай мне. Я не назвал родителям твоего имени, но отец узнает, конечно. Я не дам ему обижать тебя.
Гвеннит вдруг расплакалась, обняв его за шею и уткнувшись лицом в плечо — Арвид, не понимая причины этих слёз, какое-то время молча обнимал и гладил её по голове и плечам, потом спросил всё-таки очень ласково:
— Что ты так плачешь, родная? Что такое?
— Я не хочу, чтобы ты из-за меня ссорился с родителями, — сквозь слёзы проговорила она. — Ты же у них один…
— Я не ссорился с ними, — возразил Арвид. — Они всегда могут вернуться, если захотят. Я приму их. Это их выбор, не мой.
— Они просто боятся за тебя, и…
— Они не считают тебя человеком, Гвен, — холодно и сурово проговорил он. — И пока это так, здесь нечего обсуждать. Всё, — он крепко прижал её к себе. — Ты обещаешь, что позовёшь меня, если что?
— Обещаю, — кивнула она, перестав, наконец, плакать, но головы так и не поднимая.
— Спасибо, — он прижался к ней щекой. — Моя маленькая прекрасная леди…
mede
Боже, читала по-моему недели две, не отрываясь) прям захватила книга и надолго) единственное, что поняла что вроде есть как продолжения/ сиквелы вбоквелы😂 или как правильно это называется) помогите кто-нибудь, в каком порядке читать) или может тыкните в уже существующий комментарий :) автору огромная благодарность за подаренное удовольствие) Спасибо!Эта история - одна из серии, серия тут https://fanfics.me/serie669 Читать тексты лучше в том порядке, в котором они расположены. Порядок не хронологический, и тем не менее .)) 3 |
И интересно, выводятся ли с обуви книззловы метки?)
2 |
Агнета Блоссом
Захотелось снова перечитать эту чудесную историю; и вот я здесь, снова вспоминаю наши беседы в комментах, и это изумительное волшебство Алтеи, и лося, и великолепного романтического Винда, и нежную Гвен, и Риту - холодную, опасную и такую ранимую где-то там, в глубине души очень давно. Спасибо вам. А потом дохожу до Билле Мёдба. И сижу теперь уже в слезах. А ведь читала, не в первый раз, не считая в процессе. И всё как-то по другому, но всё равно прямо в душу. Может быть, потому в том числе, что такой вот у нас сейчас реал. Но что бы ни было, а книга эта очень сильная. Спасибо, Алтея. Сейчас это должно читаться вообще жутко. Нам и тогда-то это писать было непросто, а сейчас я не знаю, смогла бы вообще или нет. Агнета Блоссом И интересно, выводятся ли с обуви книззлоаы метки?) А хороший вопрос. Я думаю, это очень непросто сделать. ) 2 |
Kusech Онлайн
|
|
Это первое большое произведение автора, которое наконец-то мне далось. Я пробовала начинать другие и почти сразу бросала, не знаю, почему, но они совсем меня не захватывали - что очень обидно, я так люблю большие истории. Хотя маленькие, написанные в соавторстве ("Малыш", "Хроноворот" и др) прочла очень легко и с удовольствием.
Сейчас я только в начале этой чудесной книги, и очень надеюсь, что дочитаю её - и тогда, может быть, покорю и другие. Дошла до момента, где Крис притопил Эндрю, и сам же его и вытащил. Вспоминаю не случившийся прыжок с моста Гвен, и представляю, как Крис ворчит "делать мне больше нечего, только всяких собак из воды вытаскивать". 2 |
Kusech
Это первое большое произведение автора, которое наконец-то мне далось. Я пробовала начинать другие и почти сразу бросала, не знаю, почему, но они совсем меня не захватывали - что очень обидно, я так люблю большие истории. Хотя маленькие, написанные в соавторстве ("Малыш", "Хроноворот" и др) прочла очень легко и с удовольствием. Я тоже на это надеюсь. Хотя Луна, пожалуй, уникальна. ) Сейчас я только в начале этой чудесной книги, и очень надеюсь, что дочитаю её - и тогда, может быть, покорю и другие. Дошла до момента, где Крис притопил Эндрю, и сам же его и вытащил. Вспоминаю не случившийся прыжок с моста Гвен, и представляю, как Крис ворчит "делать мне больше нечего, только всяких собак из воды вытаскивать". И да, Крис ворчит что-то такое... 1 |
miledinecromant
Что за Темпус? Можно ссылочку на него |
Благодарю
|
(Перечитывая в н-цатый раз)
Как бы мне хотелось прочитать дневник Грейбека! 3 |
Cat_tie
И мне тоже. 2 |
И мне. ))
Ну, или хотя бы написать.) 1 |
Alteya
Буду мечтать и ждать. Я ещё конечно ужасно хочу историю про типов с голубыми кольцами, теперь-то у меня сложилось с личностью хотя бы одного из них. Спасибо вам огромное за ваши произведения, я в них прячусь примерно как в Нарнию с тех пор, как узнала о вас. 3 |
Cat_tie
Alteya Спасибо. Буду мечтать и ждать. Я ещё конечно ужасно хочу историю про типов с голубыми кольцами, теперь-то у меня сложилось с личностью хотя бы одного из них. Спасибо вам огромное за ваши произведения, я в них прячусь примерно как в Нарнию с тех пор, как узнала о вас. Я очень надеюсь однажды вернуться и написать про это. Как здорово! Спасибо, что рассказали. Прячьтесь... 1 |
Аааа!
Вы все придумали ещё тогда?! "А, хотя нет — останется ещё сбежать из Азкабана и прятаться в мэноре у какого-нибудь аристократа из числа старых чистокровных семей." 1 |
ansy
Аааа! Ну нельзя сказать, чтобы Ойген именно прятался.)))Вы все придумали ещё тогда?! "А, хотя нет — останется ещё сбежать из Азкабана и прятаться в мэноре у какого-нибудь аристократа из числа старых чистокровных семей." |
Круто!
|