Большое облако (джен)

Гигантский корабль неизвестного происхождения мчался через пустоту вдали от обитаемых систем, а эсминец Федерации преследовал его.

Преследователь и его экипаж не видели преследуемого и надеялись, что это взаимно. Их разделяли не воспринимаемые разумом огромные расстояния в десятки, если не сотни световых лет. Можно было только находить неизвестным дредноутом следы — гравитационные возмущения, его собственные излучения с учетом эффекта Допплера, а также записи регистрирующих устройств ретрансляторов масс. Неизвестный вел себя осторожно и шел с включенными системами маскировки и противодействия, размывавшими и без того слабые следы его присутствия. Эсминец тоже двигался скрытно, а прежде, чем самому перепрыгнуть в новую точку пространства, отправлял туда зонды — небольшие, по сравнению с размерами самого корабля, устройства, напоминавшие по виду беспорядочно скрученные клубки толстой проволоки. Зонды были слишком малы, чтобы нести на себе матрицу Хедера, позволявшую открывать туннели в складках пространства и таким образом подныривать под релятивистские ограничения, но их пассивная аппаратура позволяла запускать их с борта корабля, а также помогала создать обратный туннель для возвращения на "Акину". Эсминец, по решению капитана, использовал для поисков только половину зондов, чтобы в случае необходимости можно было экстренно отступить, не тратя время и не подбирая их, но и не лишаясь при этом полностью средств дальней разведки.

Преследователь и преследуемый двигались по-разному.

Эсминец мог идти на сравнительно небольшой, по меркам космоса, досветовой скорости, используя субквантовые таггеры — установки, для которых нижние структурные этажи пространства были как рельсы для трамвая, причем эти рельсы были уже проложены во все направлениях сразу. Для серьезных дистанций он задействовал уже упомянутую матрицу Хедера, исчезая для внешнего наблюдателя и через некоторое время возникая в месте своего назначения. Матрица вовсе не была идеальным телепортирующим устройством: полет с ее помощью занимал время, хотя и очень незначительное, даже если сравнивать его с движением на скорости света; кроме того, существовало множество ограничений для прокладки туннеля, который хотя и проходил вне обычного пространства, но сильно зависел от последнего и от присутствующих на прямой, соединявшей вход в туннель и выход из него, каких-либо объектов. Даже очень небольшое скопление атомарного водорода, отличающееся от обычного межзве3дного вакуума, могло привести к весьма печальным для путешествующих по туннелю результатам. К счастью, на туннель влияло только положение объектов непосредственно в момент его прокладки: нельзя было прокладывать туннель сквозь звезду — но вполне можно было через точку, в которой звезда окажется через несколько секунд после его стабилизации.

Что именно приводило в движение неизвестный корабль, можно было только гадать, но с большой вероятностью это были системы на основе эффекта массы — все без исключений цивилизации Млечного Пути использовали только эту технологию для космических полетов, ни одна из них так и не сосредоточила в одном месте околозвездные энергетические мощности, позволяющие экспериментально убедиться в определенных свойствах пространства Вселенной и создать теоретическое обоснование возможности дальних перелетов в обход громадных дистанций между звездами. К тому же древняя сеть ретрансляторов масс пронизывала спиральную галактику во всех направлениях, позволяя мгновенно преодолевать совсем уж колоссальные расстояния, не требуя взамен ничего, кроме знания о том, как сформировать нужную команду и отправить ее на принимающие устройства пятнадцатикилометрового пускового механизма.

Погоня была несколько странной. Она не была похожа на то, как гончая преследует зайца или полицейский — вора. Дредноут мчался на сверхсветовой скорости через пустынные области Млечного Пути. Эсминец открывал туннель, запускал в него зонд, а после доклада последнего — прыгал туда сам и выныривал в том месте, откуда надеялся засечь новые следы преследуемого. Как будто бы крот в компании блох гнался за орлом.

Неизвестный корабль, как выяснилось, с самого начала двигался к определенной цели. Возле никому не интересного красного карлика неподалеку от туманности Полумесяц, скрытый от наблюдения газопылевыми облаками, находился ранее не известный ретранслятор. Находившимся на борту "Акины" удалось заметить его лишь после того, как след чужого корабля внезапно оборвался где-то среди клубов космической пыли. Был ли ретранслятор действующим все это время или чужак пробудил его ото сна, чтобы использовать для прыжка — никто точно сказать не мог.

Эсминец "Акина" флота Федерации был родом из Большого Магелланова Облака, где нулевой элемент, необходимый для работы устройств на основе эффекта массы, встречался довольно нерегулярно, а единственный обнаруженный ретранслятор был разрушен неизвестно как (и неизвестно кем) много тысяч лет назад. Более того, в связи с тем, что во время войны с эрку те активно применяли различные системы вооружений, действующие на принципах эффекта массы, конструкция "Акины" включала в себя активные и пассивные системы противодействия этим принципам, а значит, корабль технически не мог взаимодействовать со здешними ретрансляторами. Так что прыгнуть вслед за дредноутом эсминец не мог.

Но по положению ретранслятора масс, всегда определенным образом поворачивавшегося, словно целясь в другой, принимающий ретранслятор, можно было прикинуть, в каком направлении убыл преследуемый. Пытаясь получить как можно больше данных, которых от него все время настойчиво требовал капитан Лорат, Ганри Хадере пренебрег осторожностью и подвел эсминец как можно ближе. Сканирование искусственными частицами ближайших облаков ничего не выявило, а на детальное обследование всех окрестностей у капитана "Акины" просто не было времени. И так местная, содержащая немалое количество металлов пыль изо всех сил затрудняла наблюдения, причудливо взаимодействуя со звездным ветром и приводя этим в неистовство сенсоры зондов.

Поэтому на "Акине" не знали, что из одного из удаленных облаков за ними внимательно наблюдали холодные металлические глаза. Как "Акина" несла на себе, помимо зондов, некоторое количество ударных платформ типа "Питомец", которых могла использовать в качестве беспилотных истребителей и артиллерийских катеров, так и неизвестный корабль имел на борту беспилотные аппараты, и некоторые из них представляли из себя скорее шпионов, чем перехватчиков. Оставленные позади себя дредноутом, действуя с минимальным рассеиванием энергии и переведя сенсорные матрицы в пассивный режим, они бездумно транслировали в реальном времени все замеченное своему носителю, используя для этого некую технологию мгновенной сверхдальней связи, отдаленно напоминающую квантовую коммуникацию. Зонды они не заметили, хотя один прошел всего в ста восьмидесяти тысячах километрах от ближайшего соглядатая, а вот эсминец при схлопывании выхода из туннеля стал на мгновение виден — как может проявиться при вспышках ночных зарниц чей-то темный силуэт на вершине холма. И хотя им больше не удавалось засечь "Акину" ни в одном из электромагнитных диапазонов, ими время от времени фиксировались слабые гравитационные аномалии, которые в ином случае можно было бы принять за необычные взаимодействия ядер пылевых облаков.

Впрочем, вооружение у них на борту все-таки имелось, и оставлены они были в том числе с перспективой уничтожить возможный "хвост" или хотя бы, сковав его боем, дать своему хозяину уйти как можно дальше, скрывшись в неизвестном направлении. Но наблюдение за "Акиной" обнаружило неприятно высокий энергетический потенциал эсминца, что в сочетании с его уникальной системой перемещения в пространстве и отличной маскировкой делали исход потенциальной схватки крайне сомнительным. Поэтому шпионы оставались абсолютно неподвижны, температура их поверхности лишь на градус отличалась от окружавших их пылинок и газа, датчики продолжали работать только как пассивные приемники, а их металлического вида корпуса затемнялись густой железной и никелевой взвесью, которой были насыщены окрестные облака. На самом деле корабль все-таки заметил их в виде смутных, неопределенной формы теней, но такими и подобными им тенями просто-таки кишели все местные космические тучи, и после короткого обсуждения капитан, старший офицер и судовой компьютер согласились, что без подробного обследования всех подозрительных мест, на которое не было времени, гарантировать наличие или отсутствие искусственных объектов в этом околозвездном тумане невозможно, и лучше было бы убраться отсюда поскорее. Определив по положению ретранслятора координаты назначения неизвестного корабля, эсминец втянул в себя остававшиеся за бортом зонды, проложил новый туннель и исчез в нем.

Очевидно, на неизвестном корабле правильно интерпретировали полученные от шпионов данные, потому что когда эсминец выскочил в тщательно рассчитанной точке выхода и выпустил целую свору зондов, он не обнаружил ничего. Вообще ничего. Ни малейшего следа, ни одной подозрительной частицы, ни самой незначительной гравитационной аномалии.

Хадере в своей обычной невозмутимой манере приказал искать следы в радиусе нескольких световых лет вокруг "Акины", но понимал, что шансов обнаружить что-либо у него практически нет.

Неизвестный оставил их с носом.

— Нет?

— Нет.

— А когда? — Волчек коснулся своего идеально прямого (хотя и многократно сломанного) носа кончиком большого пальца правой руки. Те, кто хорошо знал его, интерпретировали бы этот жест как свидетельство крайнего раздражения.

— Через два дня заканчивается срок рассмотрения поданных документов, — сухо ответил Лорат. На этот раз они стояли в оружейной комнате канонерки, перед слабо освещенной квадратной нишей в стене, и смотрели на лежащие там два угольно-черных устройства, очень сильно напоминавшие пистолеты времен огнестрельного оружия. Впрочем, на пистолеты они походили только внешне. — Мы получим или разрешение, или отказ. Во втором случае — подадим апелляцию и снова будем ждать — согласно закону, до трех недель.

— Они срывают нам открытие посольства, — спокойным тоном заметил спецназовец. Он заметил, что его рука опять потянулась к носу, остановил ее на полпути и переместил за спину.

— Пока еще нет, — пожал плечами капитан. — А тебе придется идти без них, — он взглядом указал на темные силуэты, подсвеченные изнутри углубления в стене. — Я бы все же посоветовал взять "Стазис".

— Эту брызгалку?! — спокойствие слетело с Волчека, как снег с весенней крыши. — Чтобы все думали, что я вооружен, а на самом деле... — он не закончил.

— Там встречаются не очень симпатичные районы, насколько я понимаю, — обыденным тоном сказал Лорат и жестом приказал нише исчезнуть. Волчек моргнул, провожая взглядом свое оружие, скрывающееся в стене, и ответил:

— Я тоже не очень симпатичный.

— На что ты рассчитываешь, на рукопашный? — хмыкнул капитан. — Сам все время говоришь, что в своем классе был по нему последним.

— Третим от конца, — бесстрастно ответил спецназовец. — Правда, аристократишки на Юурте этого не знали.

— Это там ты обессмертил свое имя? — поинтересовался Лорат. — Когда впервые в истории спецназа бар во время массовой драки получил значительно больше ущерба фасаду, чем внутренней отделке и мебели?

— Массовой? — искренне удивился Волчек. — Я был один.

— Ладно, оставим это, пока ты совсем не расхвастался, — вздохнул капитан. — Что ты у меня попросишь? Точнее, кого? Гилириси? "Протон"?

— "Протон", конечно, — не оставляющим места для возражений тоном отрезал спецназовец. — Их вообще без дела оставлять нельзя. То бутылку запустят, то яблоки все сожрут...

— Штефен, я только что из столовой. Там полно яблок, — без энтузиазма заметил Лорат и уставился в изображение, сгенерированное рамкой в его правой руке. Подсветка рамки в моменты, когда он пролистывал изображение — какие-то сложные таблицы с числами и условными обозначениями — покрывала его лоб и щеки сложными световыми узорами.

— Это не яблоки, а копии, Лорат. Причем молекулярные копии, — поспешил пояснить Волчек, делая ударение на слове "молекулярные". — С оригиналов, которые слопали наши друзья из легкой пехоты.

— Это что, плохо? Ну, что это копии?

— Конечно. Вкус не тот.

— А по-моему, ничем не отличаются, — задумчиво сказал капитан, выключая рамку и прикасаясь к оранжево-черной двери оружейной, чтобы та выпустила их.

— Предупреди меня в день своего дежурства по кухне, Лорат. Обойдусь сухим пайком.

Волчек шел медленно. Торопиться было некуда — хотя неразрешенных вопросов было море, введенные ограничения на нелегальную деятельность означали, что заниматься этими вопросами в удобной и привычной ему манере нельзя, нужно искать другие формы деятельности. Легальные. Дурацкие асари и их вечная путаница во всем. Особенно в том, когда свой карман путают с государственным.

— Протон, здесь Нейтрино, доложите местонахождение.

— Это Протон-1, мы на месте.

Айджел, как всегда, отвечал полным энтузиазма голосом, и спецназовец поймал себя на мысли, что завидует ему. Нонч младше меня всего на семь лет, а я уже чувствую себя по сравнению с ним карикатурно раздражительным старцем, подумал он.

— Вас понял, конец связи, — Волчек специально проследил, чтобы его собственный голос прозвучал спокойно и уверенно, никак не отражая внутренних переживаний.

Шумели фонтаны Президиума, шелестела листва на деревьях, очень похожих на земные или лиатские, а у Волчека на душе скребли кошки. Нет, никакого плеска души, никаких зовущих к себе голосов. Но он только что, связавшись со своими подопечными кварианцами, наглым, беспрекословным тоном бандита приказал им съезжать с его склада и перебираться куда-то еще. У них было теперь достаточно средств, чтобы вернуться домой или продолжить паломничество, но ведь Шиали'Нера еще не закончила свое лечение. Куда они теперь пойдут? Далеко не всякий на Цитадели предоставит жилье кварианцам. А если они попадут в лапы бандиту вроде Меллори, только настоящему? Или их поймают кредиторы с Омеги? Про убийц, сжегших приют, Волчек даже вспоминать не хотел. Но что он мог теперь для них сделать и при этом не подвергнуть опасности других своих агентов или коллег?

Ничего, был честный и оттого особенно неприятный ответ. Невозможно защитить всех. Особенно если ты не врач, а разведчик, диверсант, инструктор по партизанской войне. Сама суть твоей деятельности подразумевает то, что ты постоянно подвергаешь риску не только себя, но и других. И если что-то идет не так — десятки тех, кого так или иначе возможно связать с тобой, могут оказаться под ударом.

Он злобно одернул то ли пиджак, то ли куртку — черт бы побрал эту помесь земной моды с местной. Сплошные какие-то полы, обшлаги, воротники и манжеты. И расцветка веселенькая. Земляне сравнили бы его с туристом, приехавшим на Гавайи. Пестрота, какие-то цветочки, листочки, да еще и то ли заячьи, то ли мышиные мордочки среди этого растительного великолепия. "Протон" хотя бы в бронекостюмах, пусть и без главных элементов защиты (которые тоже подпадают под определение оружия и требуют специального разрешения), но зато и без цветочков.

Может, передать кварианцев на попечение Дорену? Волус был на редкость добросердечным, он бы согласился. Особенно если бы спецназовец гарантировал бы ему полное отсутствие каких-либо затрат. Но это означало бы продемонстрировать наличие связи между Дореном и Волчеком с одной стороны и Меллори — с другой, и тем самым сразу поставить под удар добрый десяток агентов и столько же проектов.

Анонимно организовать им перелет в другое место? Но в какое? Где вообще лечат кварианцев, кроме Цитадели и собственно Мигрирующего Флота? Да и не согласятся они принять деньги или билеты неизвестно от кого. Первое, что они подумают после всех моих инструкций по выживанию для беглых должников — что кредиторы нашли их и предлагают им самим прыгнуть льву в пасть. Или чиг'ну в пасть, или как там зовется их аналог крупного хищника? Звался, наверно — кто знает, что там стало с экосистемами на Раннохе после восстания гетов?

— Зонтик, — решительно переключился на выполняемую работу Волчек, - что с насыщением сенсорными группами нужного участка?

— Насыщение — шестьдесят семь процентов, мичман Волчек, — мелодично ответила программа. — Прошу разрешения увеличить насыщение за счет других участков, карту текущего покрытия прилагаю.

Волчек глянул на возникшую перед его глазами карту, точнее, сквозь нее. — Увеличивай, - безразлично сказал он. — Я думаю, можно оголить Президиум, если будут прикрыты подходы к лифтам космопорта. Но ты все же уточни у Себастиана, это же его хозяйство.

Он окинул недобрым взглядом бульвары и озера Президиума. Через несколько минут, когда он спустится в Закеру, пейзаж местами будет далеко не таким беззаботным.

Чтобы отвлечься от раздражающего ландшафта, он стал смотреть на прохожих, но глухой гнев, накапливавшийся внутри, не спешил проходить. Он видел перед собой парад тех, чья жизнь или удалась, или сразу была крайне удачной. Другим в Президиуме делать было нечего, разве что поглазеть. На него, одетого весьма дешево по местным меркам, несколько раз бросали снисходительно-жалостливые взгляды, которые злили его больше, чем если бы были полны ненависти или презрения.

Себя жалейте, идиоты, думал он, упорно не давая своему гневу проявиться в его взгляде и походке. Сколько сотен, если не тысяч лет вы производите все необходимое в количестве, достаточном, чтобы сотню раз обеспечить достаток всем жителям галактики, включая не вышедшие еще в космос расы? И ни одна из развитых цивилизаций не предпринимает ничего подобного — разве что кварианцы, которых и то вынудила к этому лишь страшная катастрофа,произошедшая триста лет назад, и последовавшее за нею всеобщее обнищание. А у остальных даже благотворительные фонды существуют для помощи богатым в уходе от налогов, а на поддержку бедных они расходуют хорошо если один процент от поступлений. Даже асари, чье богатство в несколько раз больше, чем вместе взятые ресурсы турианцев и саларианцев, избегают борьбы с внутрисоциальными язвами, считая, что каждой асари с ее возможностями и необыкновенным долголетием сама богиня велела только процветать, а если кто из асари беден, то, значит, просто хочет так жить.

А я видел асари, живущих в нищете и от авитаминоза почти обесцветившихся. Видел истощенных, брошенных на произвол судьбы турианцев, несмотря на хваленую их армейскую солидарность и товарищество. Саларианцев, чей блестящий ум к закату жизни начал ослабевать, и их кланы буквально выбрасывали стариков на улицу. Разорившихся волусов, у которых все средства уходили на поддержание работоспособности скафандра, а на поддержание функционирования тела уже не оставалось. У батарианцев вообще в порядке вещей бросить иждивенцев на произвол судьбы. Кроганы, правда, заботятся о своих, но только о своих — тот, кто для клана чужак или изгой, может сколько угодно подыхать от ран или голода у всех на виду.

Про наших двоюродных братьев и говорить нечего. На Земле до сих пор есть места, где у людей нет питьевой воды, или где они умирают от голода.

И ведь одновременно триллионы кредитов выбрасываются на всякие мероприятия вроде проекта "Андромеда". Именно с него начался нынешний коррупционный скандал в правительственных кругах Тессии, потому что при строительстве гигантских кораблей для колонизации соседней спиральной галактики чиновники и подрядчики потеряли всякий страх. И это вместо того, чтобы искоренить наконец бедность. Нет, подлинная проблема бедности у нынешних цивилизаций в том, что обнищание части населения им нужно как обязательное условие существования.

Волчек и не заметил, как дошел до лифта, чья шахта вела в один из наименее престижных кварталов секции Закера. Возле дверей ему преградил путь турианец в бронекостюме Службы безопасности Цитадели. Напарник турианца, человек, тоже одетый в броню, ловко зашел спецназовцу за спину, встав так, чтобы тот не мог его видеть, предварительно не отвернувшись от первого. Разумеется, Волчек все равно его видел — Ива первым делом включила ему изображение с ближайшей сенсорной группы Зонтика.

— Извините, — сказал турианец, — но вам не следует здесь спускаться. Там, ниже, неблагополучный район.

Спецназовец терпеть не мог этот политкорректный язык.

— Бандиты? — коротко спросил он, пристально разглядывая броню сотрудника СБЦ.

— Скорее, мелкие воришки, — успокаивающим тоном заверил его тот. — Могут подпортить вам отдых.

— Я на работе, — Волчек решил перейти в нападение и поднял на уровень груди левую руку с тут же засветившимся на ней омни-инструментом. — Ива, покажи им мои удостоверения. Сотрудник посольства Федерации, должен осмотреть прилегающие к будущему расположению нашей миссии кварталы.

— Вы не вооружены, — хрипло сказал из-за его спины землянин. Волчек неторопливо оглянулся на него. Серое лицо, красные, утомленные глаза, набрякшие темные веки. Вероятно, страдает бессонницей. — А мы не сможем гарантировать вам безопасность, если вы пойдете туда.

— То есть вместо обеспечения безопасности граждан вы просто не пускаете их в опасные районы? — с плохо скрываемой насмешкой спросил Волчек и тут же мысленно одернул себя — не патрульные придумывают такие рекомендации, и вообще, от них в последнюю очередь зависит существование на Цитадели нежелательных для посещения зон.

— Хорошо, я вас понял, — уже без иронии сказал он, строгим взглядом окидывая турианца. — Извините, мне нужно идти.

Тот молча отступил на пару шагов, почти упершись спиной в стену лифтового холла. Откуда-то из района его головы раздался слабый шорох, затем писк, и турианец слегка наклонил голову, прислушиваясь, что ему говорит невидимый собеседник. Волчек оглянулся на землянина — тот уже что-то негромко отвечал, почти прижимаясь скулой к левому плечу. Заметив, что на него смотрят, человек поднял глаза на спецназовца и, судя по изменившемуся взгляду, с трудом сдержал свое недовольство. Турианец подошел к своему коллеге, и они оба быстро зашагали прочь, куда-то в сторону Академии СБЦ, на ходу продолжая общаться по радио на почти непонятном Волчеку профессиональном жаргоне, густо пересыпанным позывными и специальными обозначениями.

Створки дверей сомкнулись у спецназовца за спиной, и лифт сразу же умчался наверх, обратно к солнечному кольцу Президиума. Здесь, в шестнадцатом секторе Закеры все было по-другому. Меньше света и свежего воздуха, значительно больше пешеходов и запахов. Впрочем, первые несколько кварталов, вплотную примыкавших к лифтам и площадкам для скайкаров общего пользования, были довольно респектабельными — улицы, лестницы и туннели хотя и не сверкали чистотой, как в Президиуме, но все же и не выглядели запущенными. Бесчисленные светящиеся вывески и экраны звали полакомиться яствами со всей Галактики, посетить десятилетиями продолжающиеся распродажи "только сегодня, в связи со срочным освобождением складов", или еще как-то лишиться большой суммы денег в обмен на что-то очень престижное и довольно бесполезное.

Но стоило Волчеку, следуя заранее продуманному маршруту, свернуть за угол большого многоэтажного торгового центра, как внешний лоск района начал быстро тускнеть, а спустя еще квартал исчез совсем. Окрестности все заметнее приобретали вид места, где лишиться имеющихся при себе денег не предлагают, а настойчиво требуют. Прохожие совсем исчезли, зато появились другие местные обитатели, — например, неведомый зверь размером с кота, но с, как минимум, двойным комплектом лап, что бесшумно промчался вдоль грязной стены и исчез в подвальном окошке. Оттуда дохнуло густым запахом чего-то вроде жирного зажаренного мяса, раздался лязг, затем громыхнули посыпавшиеся на пол предметы и зазвучала ругань сразу на три голоса.

Спецназовец усмехнулся и, не сбавляя шагу, вызвал "Протон". Айджел доложил ему, что у них все в порядке, но насчитывается уже более сорока замечаний касательно безопасности размещения посольства.

— У меня — больше ста, — сообщил ему Волчек и с удовольствием прислушался к изумленному молчанию на другой стороне канала связи. — И все равно посольство откроется там. Так надо.

Он почувствовал, что его подошвы теперь отрываются от дорожного покрытия с некоторым усилием, и посмотрел на свою обувь. Ботинки покрылись белесоватой пылью с противным маслянистым отблеском. Включив ионизацию, он в одно мгновение очистил их, но через каких-то тридцать шагов их снова покрыл все тот же бледный налет.

Встреченные им немногочисленные прохожие если и удостаивали его взглядом, то глядели исподлобья, с недоверием. Он миновал Хранителя Цитадели, с обычным отрешенным видом разбиравшего посреди грязной мостовой некий закопченный механизм. Пришлось переступать через обугленные, пахнущие озоном пучки тонких трубок и груду грязно-белых квадратных пластин, похожих на обгрызенные мышами вафли. Волчек прошел несколько шагов, оглянулся — Хранитель застыл в странной позе, с занесенными над обломками передними конечностями, а его крохотная зеленоватая головка с блестящими немигающими глазками была повернута так, будто его совершенно зачаровал вид ботинок спецназовца. Волчек внутренне поежился и зашагал дальше.

Он успел пройти еще один квартал и больше половины второго, когда сработало автоматическое тревожное оповещение, система дополненной реальности вывела в его поле зрения карту с обозначенной на ней тревожно красной точкой, а мягкий голос Зонтика скороговоркой произнес: — Стрельба в Президиуме, сектор 19, часть, примыкающая к общественному парку.

— Цель? - отрывисто спросил Волчек, весь подобравшись.

— Неизвестна.

— Вне зоны прикрытия?

— Да, и стрелок, и цели.

— Цели? Больше одной?

— Предположительно две.

— Ива, сформируй мне полный отчет.

— Произведено два выстрела из снайперской модификации штурмовой винтовки "Брейкер-VII" производства "Кэсса Фэбрикейшн", с промежутком в полторы секунды. Согласно акустической картине, им соответствуют два попадания в различающиеся между собой комплексные органические структуры, вероятнее всего — живые существа в очень плотной одежде или в тонких скафандрах.

— Это ведь не массово продающееся оружие?

— Нет. Выпускается небольшими партиями, применяется охотниками, специальными подразделениями и профессиональными убийцами.

Спецназовца вдруг посетило озарение.

— Стреляли из той снайперской лежки на крыше перехода, которую мы обнаружили перед нашей засадой? — сам того не замечая, произнес он вслух.

— Да, Штефен, — нисколько не удивившись его проницательности, ответил только что включившийся в разговор Лорат. — Судя по косвенным признаком, подстрелены двое, но не насмерть, они скрылись в вентиляционной шахте рядом со стыком с Закерой.

— Думаешь, бегут сюда?

— Очень может быть.

— А стрелявший?

— Он неплохо заметает следы. Знаем только, что это турианец. А вот принадлежности жертв не установили — чертовы Хранители смыли все улики так быстро, что мы не успели приблизить сенсоры хотя бы на триста метров. Криминологическая лаборатория могла бы многое прояснить, но у нас на борту ее нет. Впрочем, изотопный след остался, сможем опознать оружие.

— "Протон" предупрежден?

— Да, но пока они никого не заметили. Я направил их в восемнадцатый сектор, туда ведь тоже могут выходить вентиляционные шахты стыка.

— СБЦ осведомлена о происшедшем?

— Только в самых общих чертах. Вот прямо сейчас высаживаются усиленные патрули, но теперь они ничего уже не найдут. Эти крабы все отполировали до блеска.

— Это же скандал, стрельба недалеко от правительственного квартала?

— Формально — да, но раз в несколько месяцев такое случается.

— Ты считаешь, что данный инцидент связан с нашей проблематикой?

— Если окажется, что не связан, то это будет довольно редким совпадением.

Волчек сделал глубокий вдох и спросил:

— Мы же можем взять стрелка? Невозможно же будет обвинить нас в чем-либо, если мы приведем в СБЦ под белы руки типа, открывшего в публичном месте стрельбу по гражданам?

— Ты не политик, Штефен, — вздохнул Лорат. — Не знаю, как ты вообще управляешься с политикой в своих командировках. Конечно, нас можно будет обвинить по ста разным пунктам.

Он помолчал и добавил: — Но брать его надо. Всему есть предел, в том числе — невмешательству. Перехват будет поручен "Протону", твоя задача — наблюдение и координация. И пожалуйста — я прошу тебя со всем уважением — не лезь с голыми руками под пули.

— Я и не собирался, — неубедительно искренним тоном возразил спецназовец. — Даже спецсредства с собою не брал.

Ему ничего не ответили.

— Себастиан?

— Ты не поверишь, — вдруг изменившимся голосом сказал капитан.

— Что там еще, Себастиан?

— СБЦ отводит свой персонал. Расследование берет на себя Специальный корпус.

— СПЕКТРы? Кто именно?

— Даже по закрытым каналам не сообщают.

— Готов поставить жалкую копию яблока из столовой против чего угодно, что это вновь наш друг с высоким содержанием металла в организме.

— Тоже так думаю. А у тебя это прозвучало так, будто ты как раз в это не веришь.

Волчек проигнорировал замечание в свой адрес.

— Мне в голову пришел один сценарий, — начал он. — Наша делегация торжественно выдвигается с корабля на новое место, попадает под шквальный огонь и погибает вся до последнего человека. Все следы происшедшего заметают Хранители, оперативная группа СБЦ приезжает на место трагедии и тут же уезжает, потому что расследование на себя берет... угадай кто?

— Да, жизненно, — после короткой паузы ответил Лорат. — Рассмотрю варианты переезда, которые исключат подобный исход.

— Куда сейчас мне идти? Мне так и не показали шахту, в которую спустились пострадавшие.

— Нам, Штефен, — терпеливо разъяснил капитан, — ее тоже не показали. Это было предположение. Что там у тебя рядом так шумит? Турбина какая-то?

— Это? — спецназовец посмотрел в сторону источника шума. — Да просто мусоросжигатель работает. Вот его вытяжку ты и слышишь. Я сейчас аудиофильтры отрегулирую...

— Нет, не надо. Да ты же знаешь — весь смысл как раз в том, чтобы на корабле было слышно не только вашу речь, но и то, что происходит рядом. Просто отойди куда-нибудь за угол. Да, и постарайся успокоиться, ничего с ними не случится.

— С ними? — переспросил Волчек нейтральным тоном.

— Да, с ними. С твоими кварианцами. Они-то никак не могли там оказаться, в добром километре от любого пути в космопорт. К тому же ты сам говорил, что посоветовал им безопасный маршрут.

— Это же вчерашние подростки, Себастиан, — отбросив притворное равнодушие, возразил Волчек. — Им могло захотеться перед отлетом побывать в парке. Они же всю жизнь провели в отсеках кораблей.

— Это кварианцы, а не лиаты, Штефен, — успокаивающе проговорил Лорат. — Ты сам мне рассказывал, что в умении выживать с ними могут сравниться разве что кроганы...

— Их умение выживать помогает ровно до того момента, как их возьмут на прицел.

— Но ты же сам убеждал меня, что их не за что убивать!

— Я, к сожалению, иногда ошибаюсь, Себастиан, — буркнул Волчек и, стремительно развернувшись на месте, зашагал в сторону Президиума.

— Ты куда?

— Меня беспокоят местные вентиляционные короба, — бросил он на ходу и прибавил шагу. — Если можно не только забраться внутрь, но и скрытно переместиться по ним на значительные расстояния, то следует взглянуть на них вблизи.

— Хитрец! — то ли с возмущением, то ли восхищенно сказал Лорат. — Там же автоматические задвижки и клапаны... Ладно, я передвину несколько сенсорных групп к воздухозаборникам со стороны Президиума. Все равно с вашей стороны стрелка засечь не удается.

Улица была пустынной. Моя пестрая одежка никого не обманула, подумал Волчек, стараясь изменить предмет своих размышлений и тем самым унять ноющее ощущение безнадежности. Меня принимают за полицейского. Только отдельные фигуры мелькают вдали, как вон тот саларианец, чье пыхтение доносится до меня, невзирая на большое расстояние.

На несколько мгновений высокий и нескладный по человеческим меркам представитель расы теплокровных амфибий действительно отвлек спецназовца от его навязчивой идеи. Саларианец на бегу ловко подхватил с засыпанного мелким мусором дорожного покрытия сверток, что несколько секунд назад вылетел из невидимого со стороны Волчека окна, и устремился дальше, продолжая наращивать скорость. Со слабым шипением дверь соседнего здания чуть приоткрылась, и за ней блеснули линзы и дыхательный аппарат волуса, поглядевшего саларианцу вслед. Затем голова невысокого гуманоида повернулась, он заметил спецназовца и с каким-то булькающим звуком поспешно отступил вглубь помещения. Дверь с лязгом захлопнулась.

— Оружие или наркотики? Думаю, наркотики, — прокомментировал Лорат. — Блестящий пример тесного межвидового сотрудничества.

Волчек ничего не ответил, только прибавил шагу. Вдали, в промежутке между редко стоящими зданиями, уже виднелись мягко сияющие двери лифтового холла. Прохожих не было совсем, но спецназовец не был единственной живой душой вокруг — в обшарпанных домах шла какая-то тайная жизнь; оттуда доносились шорохи, приглушенные шаги, постукивания, иногда едва слышно звучал то ли шепот, то ли вздох.

И тут что-то вокруг неуловимо изменилось, но он не осознавал, что именно, до тех пор, пока Ива не сказала:

— В воздухе присутствуют группы альдегидов, характерные для...

— Крови, — закончил он за нее и мягко перешел на бег, следуя за появившимся маркерами системы дополненной реальности.

За углом ближайшего здания он наконец полноценно ощутил характерный, с металлическим оттенком запах, так хорошо ему знакомый. Что-то блеснуло впереди, и, остановившись на мгновение, он увидел небольшую темную лужицу с черными, подсыхающими краями.

— Зонтик, спектроскопия образцов! — потребовал он, и почувствовал, что во рту у него пересохло.

— Спектроскопия? — переспросила машина нежным голосом.

— Да. Ориентация альфа-спиралей глобинов.

Волчек на бегу перепрыгнул через кучу мусора, и тут в его поле зрения с левой стороны вплыл чей-то размытый, полупрозрачный силуэт — внешняя сенсорная группа торопилась донести до него информацию о приближении кого-то еще.

Спецназовец, разглядев, кто это, моментально принял решение. Может, он и ошибается насчет намерений этого типа, но это точно не будет причинение вреда непричастному. Он немного замедлил свой бег и в точно рассчитанный момент резко свернул влево, под небольшую арку одного из примыкающих к лифтам домов. Бежавший вылетел прямо на него, и они бы столкнулись, если бы Волчек, ожидавший именно такого исхода, не схватил незнакомца и одним точно приложенным усилием не помог бы ему перелететь через себя. С испуганным писком тот продолжил свое стремительное движение, но уже головой вперед и вниз, и с глухим шлепком приземлился среди обрывков каких-то упаковок. Что-то вылетело из его одежды и брякнуло о покрытие улицы.

— Ива, полмиллиона справа, — беззвучно рявкнул Волчек, и, убедившись, что его странно звучащая просьба исполнена, с изящного разворота слегка пнул упавшего под ребра. Тот конвульсивно дернулся пару раз и обмяк.

— Что происходит? — встревоженный голос Лората загремел у Волчека в голове. — Ты его не убил? Погоди, это же наш знакомый наркокурьер, не так ли?

— Я думаю, он решил попробовать себя на почве ограбления раненых, — со злостью ответил спецназовец, наклоняясь, чтобы поднять выпавший у незнакомца предмет. — Шел по следу, как и я.

— Что ты с ним сделал?

— Бросок и полмиллиона вольт в брюшные нервные стволы.

— Это его не убьет? Это же саларианец!

— Если бы ты читал мои отчеты внимательнее, — перепрыгивая через лежащего, ответил Волчек, — то усвоил бы, что устойчивость к поражению током у саларианцев значительно выше, чем у людей!

Последние слова он произнес уже на бегу.

— А пистолет ты зачем взял?

— Чтобы дети не нашли!