Вундервафля, или бенефис братьев Ройф (джен)

Когда Раффен-ройф тащил спижженную детальку из гаража Папаши, солнце уже показалось. Деталька весила не меньше двух Раффен-ройфов, и гном ругался, как… ну, как гном. Потому он не сразу заметил пришлого человечища, блестящего круглыми глазами.

— Зенки спрячь, — мрачно сказал Раф. — Рассветные глюки у тебя. Или этот, мираж.

Человечищ снял глаза и начал их тереть одёжкой. Затем пришпандорил на место:

— Ты разговариваешь? Ты кто?

— Биплан в пальто, — ответил гном. — Не вздумай никому рассказывать, человечищу со съёмными глазами никто не поверит.

И поволок деталюшку дальше. Вундервафля ждать не должна.

Ближний отнорок не охранялся. Гном ловко, как землеройка, нырнул в него ногами вниз и повис: деталька не желала пролезать.

— Твою мышь!

Раффен-ройфу пришлось дважды обрыть вокруг железяки, чтобы та с гулким звуком упала в туннель. Осталось только допереть её к точке сборки. К счастью, вундервафля достигла своих полных размеров, так что ползти было недалеко.

Гном снова вделся в лямки и потащился вперёд. От злости он немного светился зеленым, как пень-гнилушка.

— Старые сволочи! Бросить наш сад, да ни в жизть! Бросить камни, родившие всех нас, да как их поганые языки провернулись, да чтоб они усохли все и на человечищские игрушки пошли! Без-з-здельники, — жужжал Раф, расширяя туннель. — Бес-с-столочи.

Переход меж туннелями был спрятан комком из листьев и глины. Достаточно было пнуть его с разбегу, комок отъезжал вперёд и вбок и по инерции возвращался обратно. Раффен-ройф очень гордился этой придуманной им инерцией. Но вундервафлей больше.

Вундервафля была прекрасна. Она отливала зелёным на гладких пластинах и синим на сварочных швах. Самодельные заклёпки топорщились короткими шипами и накапливали энергию от земли, воды и почти вообще всего. Деталька встала точно под лючком, идеально, не скрипнув, без люфта.

— Я чёртов гений, — гордо сказал гном. — С охрененным глазомером.

Он захлопнул лючок. Свежевставленная деталька засвистела в ультразвуке, затем звук сделался ниже, перешёл в мерное, чудесное трансформаторное гудение. От избытка чувств изобретатель чмокнул вундервафлю в пластину.

Оставалась последняя ходка в гараж к Папаше, и Раф уже собирался нестись туда, как тихой вибрацией в ногах пришло оповещение о начале общего собрания.

— Да твою мышь! — выругался он. — Ненавижу. Демагогии старые!

Пропускать собрания строго не рекомендовалось. Прогульщики получали минус пятьдесят в карму, урезанный недельный паёк и двухчасовую лекцию о вреде безделия и недисциплинированности. Раф был уверен, что читающим такие лекции не мешало бы самим послушать пару часиков о вреде пиздежа и тупости.

Вундервафля была прикопана далековато от Улья, дорога заняла минут пятнадцать — четверть часа непрекращающейся брани. Зато когда Раффен-ройф прибыл в общий зал, он сильно потратил запас приготовленных слов и некоторое время вспоминал новые.

Мимо прошёл огромный Даллиди-ройф и демонстративно оттолкнул толстым грязным плечом. Раф в отместку удачно пнул кузена под зад, сбив с ног, и свинтил в толпу: дожидаться, пока тот поднимется, было чревато.

— Тихо! — заорал забравшийся на трибуну в центре зала старейшина и добавил: — Заткнулись все живо, троллевы выродки!

В зале наступила относительная тишина. Старейшина, вопреки всем законам, не торопился к старости костенеть, уменьшаться и возвращаться в каменное состояние, откуда все гномы вышли. Наоборот, вроде прибавил роста и прыти. Он даже считался самым сильным, правда, никто давным-давно не решался это звание оспорить.

— Значит, так, — начал собрание Блабладор-дом. — Дежурные, все на месте?

Он дождался, пока те отчитаются, и продолжил:

— Товарищи жители Улья! В час годины великих бедствий, войны с человечищами и угрозы вымирания нашему виду, надо предпринять решение…

— Снова, что ль? — завопил Драмжер-фад. — Да ты задолбал своими решениями! Я гном, я не хочу ничего решать, у меня обед счас уползет!

Блабладор-дом ловко стянул с ноги деревянный башмак и запустил в голову оппонента. Тот посинел и упал.

— Кто-то ещё хочется высказаться? Нет? Так я продолжу, — и с угрозой оглядел своими раскосыми глазами собрание. Гномы замерли, помня, что у старейшины есть еще один башмак. И много других неприятных сюрпризов.

— На прошлом собрании, как вы все помните, мы предприняли верное решение: ничего не предпринимать. Главное — прятаться от жутких Близнеца и его приспешников. Все знают, что никто не вернулся из их ужасных лап, кроме одного…

Собрание повернулось к Раффен-ройфу, и тот закатил глаза к потолку. Каждый раз одно и то же. Ещё и потребует шрам на лбу показать, от удара об дерево.

— Но так больше продолжаться нельзя. Сегодня верхние железякой пробили мою комнату целиком. Нам надо предпринять ещё одно верное решение — покинуть Сад. Голосуем.

Раффен-ройф безнадёжно оглядел сборище гномов. Заметил кузена. Тот недовольно морщил лоб, пока не почувствовал чужой взгляд. Обернулся, ухмыльнулся и вскинул руку вверх — назло.

— Утырки вы все! — не выдержал Раф. — Я тогда говорил, сейчас повторяю — нельзя бросать свой дом! За него надо бороться! Куда вы пойдёте? Это был наш Сад, когда никаких человечищ ещё не было! И вообще, какого кротового хера за вас всё решают замшелые политиканы?

Блабладор покраснел от гнева и зависти. Он таких ругательств не знал.

— Минус сто баллов в карму!

— Да клал я на ваши баллы! — сказал Раффен-ройф, показал жестом, что именно и вышел из зала, не дожидаясь конца собрания. В стену врезался второй председательский башмак.

— Вот уроды! — ругался Раф по пути к своему отнорку. — Нас и так мало совсем, так этот хрен древний всех повывести хочет, хуже человечищ. Пестицид мерзкий! Родичей моих триста было. Сейчас только трое осталось.

Выбравшись на поверхность, гном покрутил головой: ему показалось, что кто-то за ним следит. Но никого не углядел.

Время, оказывается, уже шло к полудню. Чёртово собрание, сейчас ведь выползет Папаша, и прости-прощай надежда достроить вундервафлю сегодня.

Наплевав на конспирацию, Раффен-ройф стремглав понёсся в гараж. Влетел и замер.

Совсем плохо. Папаша уже сидел за столом и дремал. Раф начал тихо красться. Потом еще тише, так, как гномы обычно не умеют.

Вообще Папаша Раффен-ройфу нравился. С гномами он не воевал, зато держал в гараже кучу деталек и даже мастерил вундервафельки. Раф у него многому научился, пока подсматривал. И пока подслушивал: когда Папаша рассказывал о своем странном Мини Стервстве, он говорил столько первоклассных ругательств, что вон даже Старейшина обалдевал. Жалко будет Папашу, наверное. Гном пообещал себе его не убивать. Если получится.

Последняя деталюшка лежала в груде почти одинаковых железяк. Раскопать её было несложно, но шум бы получился адский. Подумав, Раф обошёл груду сзади, уцепился за велосипедную цепь, торчавшую у самого пола, и всем своим весом потянул назад. Чуткие гномьи уши немедленно заныли. Раздавшийся грохот и звон от обрушения башни заставил Папашу подпрыгнуть и махнуть Опасной палкой:

— Протего! Ступефай!

Раффен-ройф не дышал.

— Чего это я? — пробормотал Папаша. — А, понятно… Неустойчивая была конструкция.

Он потянулся, уселся и обратно задремал.

Раф не стал терять времени: схватил детальку и рванул прочь из гаража, к драгоценной вундервафле. Сад, отнорок... Чёрт, рыжая кошатина!

Не сбавляя скорости, гном резко свернул к другой норке. Деталюшка заехала кошатине по морде. Та возмущенно взвыла и припустила за Рафом, но он уже, задыхаясь, влетел под землю.

К вундервафле Раффен-ройф пробирался окольными пустынными ходами. Он ещё раз тщательно огляделся, прежде чем откатить глиняный комок. Никого.

Вундервафля светилась и гудела. Ждала, красавица. Раф примерил деталюшку — идеально, гений, в натуре! И только собрался пришпандорить, как неведомая сила вырвала её из рук.

— Чё за нах! — завопил Раф и обернулся. Даллиди-ройф, мерзко оскалясь, держал детальку в руке и явно не собирался отдавать. — Ты следил за мной, что ли?

— Ага, — кивнул кузен. — А чё это за хрень?

И пнул красавицу башмаком. Раф с трудом сдержался, чтоб не пнуть Далли в ответ.

— Вундервафля.

— Чего-о-о?

— Вун-дер-ваф-ля.

— Я понял, что вафля, а за каким ты её строишь? Нам жрать нечего, пайки из-за тебя урезают, а ты тут хернёй страдаешь. Весь в папашу своего, правильно мама говорит.

Раффен-ройф стиснул кулаки.

— Мой отец хотел всех освободить от человечищ. Я тоже хочу. Придурок ты, Далли, можно подумать, твоего отца Близнец не убивал.

— Моего убил Громила, — пробурчал кузен. — А вафля тут причём?

— Да блинский ёж, не тормози! Вундервафля! Машина специальная, чтоб человечищ выпилить с нашего Сада! Идиотина.

Даллиди сперва нахмурился, затем пошевелил бровями — работа мысли пошла.

— А-а-а, так вона чё ты тут мастерил. А мы думали…

— Клал я, кто что думал. — Раф завёл руки за спину. — Отдай деталюшку, Даллик!

— А мне чё за это будет?

Раф задумался. Кузен, конечно, кретин тот ещё, но вундервафля рассчитана на двоих, а реакция-то у него ничего...

— Ну хочешь, дам полетать?

Маленькие глазки Даллика расширились. Кто бы знал, что в этой приплюснутой черепной коробке жила мечта о полётах!

— Хочу! Держи свою железку.

Раф воткнул детальку на место и вместе с кузеном побежал вдоль блестящего борта вундервафли.

— Так, стоп! Это кабина, погоди, открою... Залезай.

Кабина открывалась отъезжающей вбок круглой дверцей. Сам Раффен-ройф пролез без труда, кузен чуть не застрял.

— Поехали, что ль, — торжественно прошептал Раф и коснулся панели управления.

— А это чё? — спросил Даллиди-ройф, занеся палец над большой красной кнопкой.

— Не трогай!

— Ну-у-у...

— Ты вообще пока ничего не трогай! Сядь и не отсвечивай. Мне предстартовую подготовку провести надо.

Даллиди-ройф уважительно посмотрел на брата и молча сел на металлический пол. В подготовке, конечно, не было нужды. Раффен-ройф и так знал, что вундервафля сработает идеально. Затык был в другом. Он не помнил и половины всобаченных дополнительных нямок.

Раф повернул рычажок на кресле. Экранчики, там и сям развешенные по всей круглой кабине, засветились.

— А это что за ерундень? — пробормотал Раф тихонько и щёлкнул клавишей, свисающей с потолка кабины на трёх разноцветных проводках. Кабину отчётливо качнуло. В экране, показывающем происходящее по левому борту, засветилось маленькое солнышко.

— Вспомнил! — обрадовался изобретатель. — Плазменные ядрышки! А ну, назад.

И отщёлкнул клавишу.

Внезапно земля затряслась. Раздался низкий, тягучий голос:

— Министерство пало. Скримджер убит. Они уже близко.

* * *

Кузены синхронно подпрыгнули и завопили:

— Это за нами!

Семейство Ройф отличалось завидной паранойей.

— Давай, Далли, устроим человечищам бучу! Лезь быстро в оружейное кресло.

— А как оружие работает?

— Э-э-э... Вот эта кнопочка вроде запускает ракетомёт. А остальное я не проверял. Хотя и эту особо не проверял.

— Кла-а-ассс!

— Ну что ж, вставай, красавица, — срывающимся от предвкушения голосом прошептал Раффен-ройф и потянул рычаги к себе.

Вундервафля пошевелила всем своим огромным, гладким, совершенным телом и затряслась. Сидящий в кабине Далли завизжал от восторга:

— Мы уже летим?

— Нет ещё. Выбираемся из-под земли. Ты гляди на экраны-то!

С безмолвным восторгом кузены уставились на правый экран: земля вспучилась, Домина зашаталась и рассыпалась кубиками, на её месте образовался металлический горб. Такой же горб прорвал землю недалеко от свадебного тента.

Даллик почувствовал, что летит — вундервафля медленно выбиралась из-под земли и распрямлялась прямо в небо.

— Класс, клёво! А почему кабина не переворачивается? — проснулся в нём исследователь.

— Фигня вопрос. Кабина висит в магнитном поле, горизонтальное положение выбирается гироскопом, за него отвечает немагнитный грузик. Так что мы всегда в одном и том же положении.

Даллиди-ройф с удивлением смотрел на губы кузена и понимал, что тот говорит на старогномьем. Смысл от него, однако, ускользал.

— Я подумывал над диамагнетиком, но он, не в пример нашей неваляшке, энергию жрёть дай боже… Оп-па, вот мы и встали, ну-к, красавица, дай я тебя разгляжу!

Камеры не давали полного обзора собственно красавицы: видны были часть вытянутой башки с плоским гребнем, плечевое сочленение, длинная нога (вид снизу) и почти вся спина (вид с головного гребня). Этого Рафу вполне хватило, чтоб ещё раз восхититься своим гением и красотой вундервафли. Он тронул ходики на приборной панели, и гномоподобный робот сделал свой первый шаг.

Кабину слегка качнуло.

— Пристегнись, — посоветовал Раффен-ройф кузену. — Счас начнётся свистовёрт!

Где-то внизу человечищи тупо пялились на вундервафлю, поразинув рты. Гигантская ступня оторвалась от земли, с неё ссыпались комья почвы, глины, камушки и рыжая кошатина. Ступня невысоко пронеслась вперёд и твёрдо впечаталась в грунт, тряхнув землю и стоявших на ней людей.

Тут-то всё и началось.

Кто завопил первым, камеры ухватить не успели. Как-то сразу все забегали, кто-то исчез с хлопком, кто-то просто шарахнулся подальше от красавицы.

Однако к бегающим внизу утыркам прибыла подмога: Раф сразу углядел машущих налево-направо Опасными палками человечищ и крикнул кузену, перекрывая вой поясничных сервомоторов:

— Вскрывай топоры!

— А как? — захлопал глазёнками Даллиди-ройф. Раф взбеленился:

— Ты такой же, как я, сын железа и камня, неужели не чувствуешь, что надо делать? Рохля мягкожопая!

Даллиди подавил удивление, затем ненависть к кузену и прислушался к себе:

— А реально, гы-ы-ы… — Ткнул обоими кулаками по оружейной панельке и заорал: — Барук Хазад!

Отщёлкнулись джойстики, и длинные, почти до земли, руки робота с металлическими щелчками трансформировались в два двуострых топорика.

— Бей-убивай! — весело кричал Раф. — Брателло, вот это крутяк!

Словно разминаясь, вундервафля дважды взмахнула топорами и со всей дури грохнула их об землю. Земля содрогнулась; от правого топорика побежала трещина. В неё немедленно с матерным воплем провалился новый человечищ, очень волосатый, очень большой, с безумным взглядом и, похоже, готовый обратиться во что-то очень гадское. Далли выдернул топорик, и земля сомкнулась. Минус один!

Ещё одна растрёпанная человечища завизжала и стала кидаться из Палки зелёными и красными вспышками. Раф сперва забеспокоился, но, глянув на показатели, перестал: дурацкая магия гасилась чудесными шипиками и передавалась уже в виде полезной электрической энергии в сервомоторы.

— Не финтили её, Далли! — крикнул он. — Пока акк не зарядится до красненького!

— Ракетомёт пошёл! — азартно проорал в ответ Даллиди-ройф. Четыре красноносые ракеты сорвались с плеч робота и ухнули в самый центр свежепоявившейся беломасочной подмоги.

— Ты глухой, мышь твою мать?

— Ой, бля! Больше не буду, — пообещал кузен. Раф только рукой махнул. — Я Громилу высматриваю и Близнеца!

Знакомых рож нигде не было. Сбежали, поди. Или красавица их потоптала. Или просто надо побегать по Саду, пошуметь, выгоняя их из укрытий, — как человечищи на гномов охотились.

Вундервафля понеслась, адски воя сервомоторами, размахивая топориками и перешагивая через препятствия. Враги и правда затаились в кустах и за деревьями, так что Рафу пришлось слегонца раскалить клинки, чтоб повырубить растительность. Человечищи, как мыши, рванули в разные стороны, подальше от горящих стволов.

— Вух-ху! — визжал Далли. — Вижу Громилу!

Громила схватил за руку мелкую человечку с рыжей кошатиной в лапах и мотанул куда-то в сторону.

— Врёшь! Не уйдёшь! — Вундервафля на манер мухобойки поочерёдно била топориками по земле, пытаясь попасть по мерзкой парочке.

Мелкая человечка упала на землю, умная кошатина тут же свалила от неё подальше. Далли только приготовился пришибить её и Громилу одним хлопком, как рядом с парочкой оказался утренний встречный со съёмными глазюками. Он схватил обоих за руки и исчез с ними.

— Не-е-ет! — отчаянию Далли не было предела. — Мерзкий убийца моего отца! Вернись на место!

— Смотри, там Близнец, в обоих телах, — отвлёк его Раф. — Гаси!

Близнец перекидывались магией с толпой чёрных человечищ в белых масках.

— Они энергию аккумулируют, — понял Раф. — Бей уродов в съёмных мордах!

Робот управляемой махиной влетел на пятачок между Близнецом и его товарищами и, не останавливаясь, пустил плазменное ядрышко в намеченную цель. Акки опустели сразу наполовину.

— Бля, больше не стреляем! Бей топорами, мы же гномы! — вопил Раф, пытаясь дотоптать оставшихся человечищ. Те уворачивались, сцуки.

Внезапно вундервафлю шатнуло вперёд. Приборчики завизжали и замигали красными лампочками.

— Что за… — не понял Раф, потом догадался глянуть на спину робота: по некогда блестящей броне расплылось чудовищное чёрное пятно, почти от основания головного гребня до подмышечных шарниров. Будто кислотой плеснули. Он резко развернул раненую красавицу к лицу врага.

Лицо это, надо сказать, было самой что ни на есть мордой. На ней не было ни нормального носа, ни рта, да и кожа на башке была совершенно лысой и отливала близким пожарищем.

— Фу-у, — озвучил их общие мысли Даллиди-ройф. — Гасим? — и, не дожидаясь ответа, стукнул морду топориком.

Морда, оказывается, умел летать. Это была обидная неожиданность, особенно для Далли, который полетать ещё не успел. И в полёте кастанул вундервафле по коленкам непонятной фигнёй.

Фигня фигнёй, а приборчики перегрузила и на пару секунд вырубила, оставив кузенов в тёмной кабине. Робот зашатался, и Раф успел ещё раз похвалить свой гений за отличную устойчивость конструкции. Однако пока тонкая организация вундерфали отходила от шока, безносый приготовил новую порцию мерзопакостной магии:

— Авада… — завопил он высоким, противным голосом.

Доорать ему не дал невесть откуда появившийся Папаша. Он по-гномьему швырнул камень прям в блестящую башку, замечательно отвлекая того от братьев.

— Гашу обоих! — радостно взвизгнул Далли и махнул топорами.

— Стой! — взвыл Раф неожиданно для самого себя и выхватил управление. — Не этого!

Он опустил оба клинка на морду, впечатывая в грунт и ниже, превращая в компост, тлен и ничто.

— Ты чё? — возмутился Даллиди. — Поломаешь! Нам ещё человечищ выпиливать! — и завертел головой, пытаясь углядеть по экранам противника.

На левом экране приплясывал Папаша, ощупывая, обнюхивая и, кажется, облизывая вундервафлю и выкрикивая при этом что-то нечленораздельное. Красное и безбровое его лицо светилось совершенно гномьим восторгом. Остальные экраны не показывали ничего. Сгорели камеры.

Было почти тихо и очень торжественно.

Внезапно около Папаши образовалась новая непонятная приблуда, более всего похожая на лохматую светящуюся курицу, и противным голосом Мамаши заверещала:

— Артур! Быстро к нам, в «Ракушку»! Слава Мерлину, все целы, от тебя одного вестей нет!

И растаяла в воздухе. Обожжённое лицо Папаши побледнело, он тихо выругался, последний раз погладил красавицу по ноге и исчез.

Раф нетерпеливо крутнул баранку на входном люке. Очень хотелось посмотреть на свой, наконец-то полностью гномий, Сад! Он высунул наружу голову, Даллиди пристроился рядом.

Воздух вкусно пах гарью и озоном. Вокруг, насколько хватало близоруких гномьих гляделок, была выгоревшая и вытоптанная пустыня. У ног одиноко стоявшей в пустыне вундервафли прокатился горящий куст.

— Однако, да… — задумчиво пробормотал Раф.

— Да-да! — подхватил Даллик. — Мы круты…

Почуяв тишину, из нор осторожно начали выползать гномы. Они собирались вокруг освободительной вундервафли и молча, не отрываясь, смотрели на победителей. Старейшина вышел вперёд, поглядел на лучащихся триумфом братьев, степенно откашлялся и с чувством сказал:

— Ебланы вы оба. Минус стопицот каждому в карму.

У кузенов вытянулись лица. Старейшина развернулся к ним задом.

— Правильный выбор уже был сделан, как помнит уважаемое собрание с последнего собрания. Мы все с достоинством собирались в переезд, но эти два криминальные элемента порушили все планы. И все нажитое непосильным трудом погреблено и испачкано!

— Мы ж гномы, — пискнул Даллиди, — что нам та грязь?

На него осуждающе уставились раскосые глаза:

— А эту реплику из зала мы отметём как неорганизованную. Так что, гномы, берём кто сколько может и вот по этой целой дорожке отправляемся переждать остуждение земной внутренности.

— А я, кажись, догнал, куда они почесали, — сказал Раффен-ройф, глядя на уходящих вдаль сородичей. Те брели кто в одиночку, кто по двое-трое, негромко переговариваясь и поправляя лямки своих непомерных рюкзаков. — Эта дорожка к Лунному семейству, помнишь их?

— Не-а, — отозвался Даллиди-ройф обиженно. — Что за гадство, мы им Сад спасли, а они…

— Забей ты, этот Сад пока нежилой… Пойдём у Лунных оттяпаем? Нас сразу простят и пайку вернут. У нас вон и кнопочка красная ненажатая!

— А что она делает? — заинтересовался кузен.

— А хрен её знает. Полетели?