Огнецвет, или Повесть о волшебном цветке (джен)

Есть на свете цветок, алый, алый.

Яркий пламенный, будто заря.

Самый солнечный и небывалый

Он мечтою зовётся не зря.»

«Песня о волшебном цветке»

Пролог

Говорят, что где-то очень далеко, в таинственных и неизведанных землях (может даже на другой планете) растёт загадочный и чудесный алый цветок — огнецвет. Растёт он в глухих и неприступных горных долинах, и лишь раз в несколько лет распускаются его алые, похожие на маки цветы, сияющие даже в ночной темноте. Легенды гласят, что цветок этот способен исцелять любые раны и болезни, дать человеку силу медведя и сделать его мудрым, научить его видеть невидимое и познавать неведомое и делать ещё много чудесных и таинственных вещей… Многие хотят разыскать этот таинственный и волшебный цветок, но пройти этот путь способен только человек с чистой и светлой душой и способный, обретя таинственный цветок, без раздумий и без сожаления отдать найденное. Только такому человеку духи, хранящие огнецвет, отдадут алый цветок жизни. И поэтому знающие люди говорят, что найти огнецвет может только ребёнок…

Глава 1

Ранним майским утром Алиса вбежала в ворота биостанции.

— Привет, зверьё моё! — весело крикнула девочка, и, напевая, побежала к зданию лаборатории. Можно подумать, что Алиса легкомысленный и несерьёзный ребёнок. Как бы не так! Алиса очень серьёзная и ответственная, иногда даже чрезмерно (на что ей нередко пеняют родители и друзья). Но… может быть у ребёнка с утра очень хорошее настроение? Может просто луч солнца коснулся на рассвете щеки спящей Алисы, может просто день сегодня солнечный и тёплый, может потому что скоро каникулы, а может просто оттого что тебе всего тринадцать лет, детство в самом разгаре и жизнь прекрасна… В общем у Алисы сегодня что называется «душа пела» и в чём была причина этого она не задумывалась.

В лаборатории никого не было. Алиса прошла в общую комнату, где ребята отдыхали и тут услышала чьё-то усердное сопение. Заглянув в библиотеку, она поняла, что сопение издавал Пашка Гераскин («Чего это он ни свет, ни заря примчался?» — подумала Алиса), роющийся в куче справочников. Пашка был так занят, что даже не заметил девочку. Алиса осторожно подкралась сзади. Пашка тем временем, нашёл среди россыпи книг увесистый том ботанической энциклопедии и, торжественно прошествовав с ним к столу, принялся с увлечением перелистывать страницы. Алиса с минуту постояла за спиной мальчишки, который, казалось, ничего не видит и не слышит, поглощённый своим занятием.

— Пашка, ку-ку! — девочка щёлкнула Пашку по уху. Тот от неожиданности вздрогнул и чуть не свалился со стула.

— Алиска, ты меня напугала до смерти! Привет.

— Привет, чем это ты так заинтересовался?

— Да вот цветочек один. Мы с Аркашей поспорили: есть он или нет? — Пашка показал Алисе картинку. На ней был изображено небольшое растение, напоминающее лютик, с пятилепестковым золотистым чашевидным цветком и голубовато-зелёными, похожими на акант листьями. Корни растения имели небольшие бурые клубеньки.

— Это растение называется золотоцвет. Оно очень ценное. Из него можно получить лекарства, которые стимулируют развитие мозга. С помощью таких лекарств можно, например, запросто лечить слабоумие или сделать из обыкновенного человека гения.

— Ну гения можно сделать и без лекарств.

— А ещё с помощью этого растения можно сделать человека бессмертным!

— Ну это ты загнул, Павел Николаевич! — усмехнулась Алиса.

— Ничего не загнул! Между прочим, это растение подтверждает теорию панспермии. Его семена могут перенести условия открытого космоса, и оно было очень распространено в нашей части Галактики. Говорят, было даже на Земле.

— Тогда почему до сих пор не сделали лекарство от слабоумия?

— Да потому что браконьеры это растение давно извели и уничтожили! В книжке фотография последнего экземпляра из ботанического сада Ленната на Линеаре. Уже сто лет как растение никто не видел и учёные пока, так и не смогли найти его. А некоторые даже сомневаются было ли оно вообще!

— Постой, Пашка! Я этот цветочек видела! — друзья не заметили, как подошла Юлька. Вообще-то она шла вместе с Алисой, но затерялась по дороге среди автоматов с мороженым.

— Где!?

— Притом живой. В прошлом году я летала с родителями на Пенелопу, а по дороге мы были на Блуке и там один торговец продавал похожий цветок, он ещё сказал, что растёт этот цветок в диких горах на Кинаве, и его отваром лечат дураков.

— Так и сказал?

— Ну да, так и сказал.

— Значит надо лететь на Кинаву и добыть семена цветка! — Пашка вскочил со стула.

— Паш, а Кинава это где? — остановила его Юлька.

— Наверное, это колония, основанная выходцами с острова Окинава, — пошутила Алиса.

Пашка в ответ лишь растерянно развёл руками…

Глава 2

Придя домой, Алиса запросила в Центральной информотеке всю известную информацию о загадочном золотоцвете. И теперь сидела, вздыхая, и пыталась усвоить огромный массив данных о таинственном цветке, основную массу которого составляли легенды, мифы и сказки. Хотя, конечно, что-то ценное удалось выяснить.

Золотоцвет оказался достаточно известным на разных планетах цветком, хотя и довольно таинственным и в большинстве миров легендарным (исключение составляли лишь Линеар и Тейна). Растение считалось волшебным, т.к. согласно мифам могло пробуждать в человеке способность к ясновидению, позволяло видеть духов и путешествовать в тайных мирах. «Похоже цветочек ещё и наркотический», — усмехнулась Алиса, — «Нам только этого и не хватало. Как же тогда тот торговец, которого видела Юлька, продавал это растение и им не заинтересовался ИнтерГПол?» Но кроме этого таинственный цветок обладал и другими качествами: мог исцелять раны и даже давать человеку бессмертие! Но не смотря на все эти, порой довольно фантастические свойства, растение оказывается существует (во всяком случае существовало) реально.

Учёным (согласно данным Информотеки) было известно два вида растения: золотоцвет обыкновенный и золотистый. Имелись описания ещё двух видов: золотоцвет солнечный или «цветок солнца» и золотоцвет призрачный или ускользающий. Хотя последнее название скорее всего было не точным переводом и читать следовало — золотоцвет тайный. И если первый из названных видов высокие учёные умы считали вымыслом и сказкой, то существование второго вызывало споры, так как по имевшимся данным, данный вид, будучи наркотическим, тайно выращивался наркоторговцами и пиратами. Растение, ввиду своих качеств, считалось чрезвычайно ценным. Золотоцвет, как уже говорилось, был довольно распространённым на многих планетах Сирианского союза, будучи, скорее всего, случайно занесённым (растение отличалось хорошей приживаемостью), подобно подорожнику, занесённому когда-то белыми переселенцами в Америку («Его даже называют — «след белого человека», — вспомнила Алиса). Из-за своих необычных свойств, считавшихся примитивными цивилизациями магическими, цветок был почти повсеместно истреблён по религиозным соображениям или ввиду его особой ценности и высокой цены.

«На Земле золотоцвет упоминается в некоторых средневековых манускриптах, но позднее XIV века описаний уже не встречается», — вещал скучным голосом компьютер. «Имелись предположения о том, что золотоцвет изображён среди прочих растений в манускрипте Войнича, но позднее было доказано, что манускрипт — подделка. Есть также упоминания об этом цветке в сказках, в частности золотоцветом мог быть упомянутый в сказке о Рапунцель «цветок солнца», дарующий бессмертие. Некоторые историки считают упоминанием о золотоцвете и легенды о цветке папоротника, хотя оснований для такого утверждения у исторической науки не имеется. Вместе с упоминаниями о золотоцвете часто можно встретить и упоминание о другом, не менее таинственном цветке — огнецвете (тут Алиса, что называется, навострила уши). Согласно легендам, он имеет ещё более мистические свойства (например, исполнение желаний или оборотничество). Но огнецвет является легендой «в чистом виде» и никогда не существовал в реальности. В земных легендах так же есть упоминание о некоем цветке, похожем на огнецвет, например, им может оказаться мифический «алый цветок жизни» алтайских сказок.»

— Ага, а ещё аленький цветочек. Уф! — облегчённо вздохнула Алиса, сняв наконец наушники и оторвавшись от экрана. — Сейчас голова лопнет от груза знаний! И ничего существенного, одна вода…

Алиса несколько минут посидела, откинувшись в кресле и разглядывая пылинки, кружащиеся в золотистом солнечном луче, пробившемся через жалюзи.

— Золотоцвет очень странный предмет. Он вроде есть, но его вроде нет, — улыбнулась девочка.

— Если этот цветок — миф и легенда, то почему на всех планетах, где он вроде бы рос и его и его свойства описывают одинаково? — рассуждала Алиса, почёсывая кончик курносого носа. — Неужели они специально летали друг к другу, чтобы рассказать сказки и потребовать от слушателей всё подробно записать и передать дальше? Делать им было больше нечего! Особенно после «небесной битвы», когда все Сирианские цивилизации, в том числе и земная, чуть не погибли. Значит был цветок! И Юлька его видела, тем более на Блуке. А может Юлька ошиблась? Эх жалко, она не догадалась спросить, откуда этот торговец! И где его цветком лечат дураков. Хотя он назвал планету и Пашка обещал поискать её в галактическом атласе. Может и Юлька ещё что вспомнит. И ещё какой-то огнецвет… Спятить можно! Растение — миф и о мифе почему-то написано в ботанической энциклопедии…

Алиса подошла к зеркалу и, молча постояв перед ним, показала отражению язык. «Думай, Алиска, думай. Вот вырастишь умной и станешь академиком в Галактическом центре.»

Ночью Алисе снились кошмары: золотые и алые цветы кружились вокруг неё в хороводе и требовали загадывать желания. А Алиса просила их перекрасить её в синий цвет, чтобы найти цветок папоротника и подарить Пашке для того, чтобы тот мог найти золотые волосы, спрятанные на Окинаве. Ведь без них он не сможет улететь на Сириус, где цветёт цветочек аленький… В общем утром Алиса проснулась не выспавшейся и в дурном настроении. Она несколько минут лежала с закрытыми глазами, надеясь ещё хоть немного поспать, но едва Алиса забывалась, как вокруг снова начинали кружится алые и золотые цветы. «Кружится, кружится наш хоровод, где огнемёт… огнецвет цветёт! Тьфу!» — вспомнилась Алисе слышанная или прочитанная где-то песенка. Окончательно девочка проснулась только тогда, когда пробившийся сквозь щель в шторах (Алиса задвинула их, что бы лунный свет не мешал спать) солнечный луч коснулся её глаз. Она ещё некоторое время наблюдала за танцующими в луче пылинками, пока настроение наконец не улучшилось. «Ну, Пашка-промокашка! Дался же тебе этот золотоцвет! Лучше бы клады искал!» — сладко потянулась Алиса. В комнату заглянула мама:

— Спишь, соня? В школу проспишь!

— Сейчас, — зевнула девочка.

— Давай-ка вставай! — Кира сдёрнула с дочери одеяло и слегка пощекотала задремавшую было Алису.

— Ой, мама! — взвизгнула девочка. — Я же щекотки боюсь!

— Ничего, зато проснёшься! — Кира слегка щелкнула дочь по курносому носу.

В школе Пашка, и Юлька первым делом поинтересовались у Алисы результатами.

— Я из-за твоего цветка сегодня не выспалась! Есть он, аж четыре вида, и не один в природе не существует!

— В смысле? — не понял Пашка.

— Как говаривал Винни Пух, он вроде есть и его вроде нет.

— В общем цветок был, но учёные его не признают, потому что не видели, — пояснила Юлька.

— Как можно утверждать, что цветок не существует, если он есть? — недоумевал Пашка.

— А как с утконосом. В Англию моряки несколько живых экземпляров привезли, он уже в зоопарке жил, а учёные писали статьи, в которых доказывали, что утконос — бред пьяных моряков. А когда им предлагали пойти и посмотреть на живого утконоса, они заявляли, что не собираются смотреть на то, чего не может быть. И для них их научные принципы важнее экзотических зверей.

— А у тебя как успехи? — спросила Пашку Алиса.

— Я весь Галактический атлас перерыл, нет такой планеты! Хоть ты тресни!

— Ну может быть, она так у местных жителей называется. В космос они не летают, вот никто и не знает такой планеты. Скажи пилагейцам, что ты с Земли из Солнечной системы, они удивятся, потому что это мы её так называем. А скажи, что ты с Эрты из системы Теллуса, они сразу поймут где это.

— Да я и язык пытался определить, ну нету и всё тут! — Пашка вздохнул. — Завтра папка прилетает, может в Дальней разведке знают…

* * *

— Ну, Павлик, загадал ты загадку! — Пашкин отец покачал головой. — Такой планеты нет ни в справочниках, ни в лоциях.

— Юлька, а ты не ошиблась? — Пашка обернулся к подруге.

— Да нет. Я ещё посмеялась, что название похоже на канаву.

— Планета Канава! — хохотнул Пашка. — А может она так и называется? Интересно, кто в таком случае там обитает?

— Шутник, — съязвила Алиса. — А у какой звезды она, торговец не сказал?

— Нет… И я, балда, спросить не догадалась… — вздохнула Юлька. — Я и не думала, что мы этот цветок искать будем.

— Возможно, ребята, это местное название планеты. А в справочниках она значится под другим именем.

— Да мы уже об этом думали. Или торговец наврал… — вздохнул Пашка и принялся нехотя листать лежащий на столе атлас.

— Зачем?

— Наивная ты, Алиса. Что бы другие не узнали, где растёт редкий цветок!

— Это вариант, Павлик. Возможно так оно и есть. В любом случае, по таким данным нам её не найти. Но есть другой вариант…

— Какой? — ребята разом обернулись к Николаю.

— Отталкиваться в поиске не от планеты, а от цветка. Напомни-ка, Павлик, где был последний цветок, тот, который в книжке?

— На Линеаре.

— Значит надо узнать об этом цветке на планете Линеар, — сделала вывод Алиса.

— Тем более у вас там есть хорошая знакомая.

— Точно! И Луана живёт как раз в Леннате! — подскочила Юлька. — Надо с ней связаться, тем более она нас звала в гости. У них сейчас, так же, как и у нас, лето начинается.

— Ну а я свяжусь с Вайделлом. Мы с её отцом то же давние знакомые.

Как только начались каникулы, Алиса, Юля и Пашка сразу же собрались в гости к Луане. Отец Луаны, капитан «Магуара» Вайделл Каммо пообещал помочь ребятам в поиске таинственного цветка. Поначалу Алиса и её друзья решили лететь обычным рейсовым лайнером, но накануне вечером позвонила Ирия и, не терпящим возражений тоном, заявила, что Гай-до к полёту готов и она ждёт их во Вроцлаве.

В космопорту Леннаты семейство Каммо встретило ребят в полном составе. Отец Луаны был высоким, статным мужчиной средних лет, рыжим и синеглазым. Мужественное лицо капитана украшала аккуратно подстриженная «шкиперская» бородка, делавшая его похожим на «морского волка» из старинной книжки про моряков. Луана же вся пошла в мать, Форину, молодую и стройную золотоволосую женщину.

— Добро пожаловать на Линеар! — приветствовал ребят Вайделл. — Ну, Павел, ты, смотрю, вымахал! Последний раз я вас такими кнопками видел. Чувствую вырастет у Николая настоящий пенитель космических трасс!

— Ну уж и пенитель! Скажешь тоже, дядя Вайделл. — Пашка даже покраснел от комплимента.

— А вы нас то же знаете? — удивилась Алиса.

— Конечно. Большинство капитанов Космофлота и Дальней разведки хорошо знакомы друг с другом. Так что и Полоскова и Зелёного я то же неплохо знаю. И с твоим отцом, Алиса, знаком, и с Громозекой…

— Тогда всё ясно, — притворно вздохнула Юлька.

— А это у вас откуда? — девочка обратила внимание на шрам, пересекающий левую щёку капитана. — Это вы в экспедиции пострадали?

— Да нет, Юля. Это моя любовь к альпинизму меня подвела.

— А почему вы его не уберёте?

— Рано ещё, надо что бы после заживления раны год прошёл.

— Поисками цветка займёмся позже, — Форина пригласила всех к флаеру. — А пока отдохнёте на нашем озере.

— Рыбалку любите? Наше озеро — рай для рыбака… — улыбнулся Вайделл.

— Нет, дядя Вайделл. У нас есть дело поважнее… — покачал головой Пашка.

— Жаль, лишаете себя удовольствия.

Семья Луаны жила на юго-восточной окраине города, на берегу живописного голубого озера Пино. Озеро было довольно большим и глубоким, и лежало в котловине, ограниченной с севера горами, сначала низкими и лесистыми, а затем постепенно переходящими в высокие скалы с сияющими снежными вершинами, место паломничества линеарских альпинистов. С западной стороны и юга к озеру подступали районы Леннаты, а с востока к самому берегу спускались леса Леннатского заповедника. В целом пейзаж очень напоминал итальянский. Южные берега озера представляли собой плоские, покрытые цветущими лугами холмы. У подножия одного из таких холмов и располагался, окруженный прекрасным садом, дом капитана Вайделла Каммо. У Алисы и Юльки дух захватило от такого количества цветущих растений.

— Это всё мама. Она ботаник и коллекционирует растения. У неё правда есть правило: ничего ядовитого!

За обедом Алиса рассказала об их поисках.

— К сожалению, ребята, вынуждена вас огорчить, — сказала Форина. — Золотоцвет действительно когда-то рос у нас, но увы… Растение очень ценилось за красоту и целебные свойства и когда мы спохватились, было уже поздно. Последний золотоцвет рос в ботаническом саду Леннаты, но восстановить популяцию не удалось. Может быть где-то в очень глухих местах планеты цветок и сохранился, но таких мест тоже почти не осталось. Последний раз цветок видели около ста лет назад.

— А в ботаническом саду последний цветок погиб восемьдесят лет назад, — добавила Луана.

— Не расстраивайтесь, — сказала Форина понурившимся ребятам. — Завтра я устрою вам экскурсию в Ботанический сад, может быть не всё потеряно и удастся узнать что-то ещё.

Вечером после ужина ребята собрались на террасе, откуда открывался великолепный вид на озеро и окрестности. Летний день подходил к концу, сменяясь прозрачными голубыми сумерками. Звенели цикады, а вечерний воздух был напоен горьковато-пряным запахом разогретой солнцем травы.

— Здорово! Можно подумать, что мы на Земле, на даче во Внуково, — заметил Пашка.

— Всё правильно. Линеар и Земля — это планеты-двойники, — ответила Луана. — Есть, конечно, некоторые нюансы, но они почти не существенны. Например, на Линеаре есть рыбообразные раки, которые живут в толще воды или болотные осьминоги, которые могут некоторое время дышать атмосферным воздухом, которых нет на Земле. И наоборот, на Земле есть ламантины, настоящие киты и пингвины, которых нет у нас. И я принадлежу к тому же виду — человек разумный.

— Ну то, что линеарцы тоже люди, как и земляне, как раз неудивительно, — возразила Юлька. — И Линеар, и Земля, и Крина не родина людей. Мы на этих планетах пришельцы.

— А вот то, что биосфера Линеара и Земли совпадает на 95% — вот это действительно удивительно. Не может быть, что бы эволюция на двух планетах из разных звёздных систем протекала абсолютно синхронно! — Алиса даже взмахнула руками, подчёркивая удивительность и уникальность такого стечения обстоятельств.

— А может быть кто-то специально направлял эволюцию двух планет в одном направлении? — Пашка вопросительно глянул на подруг.

— Странники? — спросила в ответ Лу.

— Ох уж эти Странники! Их происками сейчас объясняют всё, от вселенских катастроф до насморка, — усмехнулась заглянувшая к ребятам Форина. — Хотя возможность такого вмешательства не исключена. На Земле была триасовая катастрофа, когда погибло примерно 95% земной биосферы. На Линеаре была торанская катастрофа, когда погибло примерно 96% флоры и фауны Линеара. До того момента биосферы Земли и Линеара были непохожи и развивались каждая своим путём. А потом развитие пошло синхронно и выжившие проценты живых организмом прежней биосферы и дали то самое небольшое различие в биосферах планет.

— А если наши планеты использовали как своеобразные музеи живых организмов?

— Галактические Космозо! Ну у тебя и фантазия, Алиска! — удивился Пашка. — Тогда бы не было вымерших в ходе эволюции живых существ.

— Но ведь условия на планете менялись и животные не успевали к ним приспособится. Может это был не зоопарк, а … А что-то вроде заповедника, где обитатели живут в естественных условиях?

— И на Земле, и на Линеаре к тому же у большой части живых существ нет промежуточных эволюционных звеньев, они появились сразу такими, какими мы их знаем. — Форина загадочно улыбнулась, — Спокойной ночи.

— Значит цветок солнца — это только легенда… — Пашка подпёр щёку рукой и грустно вздохнул. Тем временем на тёмно-синее небо выкатилась луна (у Линеара, так же как и у Земли, был единственный спутник — Фелла) и залила сад и берег озера серебристым светом. Тут Алиса заметила, что некоторые цветы светятся в темноте голубым и рубиново-красным цветом.

— Ой как интересно! — ахнула она.

— Эти цветы с островов Ахарна, почти у экватора. Их опыляют ночные насекомые, поэтому они и светятся, чтобы привлечь их. Они очень красивые, но у них сильный, хотя и приятный запах. Если нанюхаешься голова будет болеть. Кстати, Паша, а почему ты считаешь, что цветок солнца — это только легенда? Я видела в музее гербарий с этим цветком. Просто его уже нет в природе, но он был на самом деле.

— Вот в том-то всё и дело. Его у вас уже несколько веков никто не видел вживую. Вот и получается, что цветок остался только легендой. Как мандрагора или сома на Земле.

— Вот тут ты, Пашка, не прав, — возразила Алиса. — Европейская мандрагора и индийский лотос растёт в Московском ботаническом саду.

— Но их восстановили генетики…

— Так может и солнечный золотоцвет восстановят, во всяком случае, мама участвует в этих работах. Между прочим, обыкновенный и золотистый золотоцвет у нас растёт, только в глухих лесах, в основном за Голубым хребтом. Это километров восемьсот от нас.

— Я видела цветок у торговца на Блуке. Торговец сказал, что цветок растёт на Кинаве, но мы такой планеты не нашли ни в одном справочнике, — пожала плечами Юлька.

— Ки-на-ва, — медленно, как бы пробуя слово на вкус, произнесла Луана. — Хм… Что-то знакомое… Кинава… Я, по-моему, уже слышала похожее название… Давно… Но вот когда и где не помню…

— Молодое поколение, вам уже пора любоваться снами, — на террасу вышел отец Луаны. — Так что у вас полчаса на подготовку ко сну.

— Пойдём, — улыбнулась девочка. — У папы на этот счёт строгие правила. Он и меня всегда спать гоняет.

— Так тебе уже пятнадцать, почти взрослая! — удивился Пашка.

— Ну что? А по линеарским обычаям, я ещё несовершеннолетняя.

— По земным тоже, — заверила подругу Алиса.

— Я только не пойму, как ты юнгой на «Миннеате» оказалась? — удивилась Юлька. — Или в патруль уже с тринадцати лет начали брать?

— Да не на «Миннеате», а на «Магуаре». «Магуар» на Изоре застрял, они там ещё полтора месяца из-за поломки торчали. А меня и двух практикантов домой оправили с попутным кораблём. А им оказался «Миннеат», он уже возвращался из патруля, осталось только забросить автономный досмотровый корабль на Гениос. А на «Пегас» я сама напросилась, хотелось с тобой поболтать, всё-таки три года не виделись.

Уже укладываясь, Алиса вдруг вспомнила про другой таинственный цветок, упомянутый компьютером.

— Лу, ты спишь?

— Ещё нет.

— А ты никогда не слышала про огнецвет?

— Алый цветок жизни? — Луана зевнула. — Как же, у нас каждая третья сказка про него. По легендам он рос где-то далеко на юге, в горах, и его привезли наши предки с дальних звёзд. Но вот этот цветок как раз только легенда, хотя…

— Значит всё-таки его кто-то видел! — подключилась к разговору Юлька.

— Мама говорила, что ещё студенткой видела в Алате, в музее, засушенный цветок огнецвета. Правда всем говорили, что это муляж. Но у меня мама ботаник, её не проведёшь. Она сразу муляж от гербария отличит. А это был именно гербарий. Так что, наверное, огнецвет тоже есть, только он ещё более редкий и ценный, чем солнечный золотоцвет.

— А тот засушенный цветок ещё можно увидеть? — спросила Алиса.

— Не знаю. Кам, это наш знакомый, он работает в Алате в заповеднике, говорил, что его то ли кто-то украл, то ли просто этот гербарий или муляж испортился со временем.

— У нас на Земле тоже есть легенда об алом цветке, даже есть про него песня. — сонным голосом добавила Юля.

В ботаническом саду ничего нового выяснить не удалось. Экскурсовод (средних лет дама по имени Медана) долго и нудно рассказывала про обыкновенный и золотистый золотоцвет, сокрушаясь о том, что браконьеры практически уничтожили их ещё сто лет назад, пересказывала заунывным голосом легенды о цветке солнца, в общем говорила всё тоже, что ребятам было уже известно. Правда про картинку, которую показал ей Пашка, она заявила, что «ребёнок заблуждается, и это вовсе не золотоцвет».

— Ну что будем делать?

— Домой, на Землю, — буркнул Пашка. — И будем искать эту таинственную Канаву…

— Кинаву, Пашка, — поправила Алиса.

— Но на картинке не те золотоцветы, что росли здесь? Так ведь получается? — Луана посмотрела на родителей.

— Не совсем. На картинке золотоцвет таинственный, а не золотистый или обыкновенный. И его выращивать запрещено. Вот поэтому уважаемая учёная дама Медана его не видела, — усмехнулся Вайделл (и судя по интонации, с которой было сказано «ученая», дама Медана была не очень учёной).

— Извините, ребята, что опять вас разочаровали. — Форина поглядела на загрустивших ребят, — Не унывайте, как говорят у вас на Земле, кто ищет, тот всегда найдёт. Я его видела, на Линеар его занесли когда-то в древности с другой планеты…

— Скорее всего, с Тейны, — уточнил Вайделл. — Это в соседней звёздной системе.

— Мы знаем, — вздохнула Алиса. — Папа бывал на Тейне.

— Лу, ты говорила, что обыкновенный и золотистый золотоцвет ещё растёт у вас за Голубым хребтом? — спросил Пашка.

— Между прочим, хорошая мысль. Пап, у меня есть предложение — слетать в Алат, в заповедник, — ответила Луана.

— Ну что же, это действительно хорошая мысль. Возможно Кам сможет рассказать вам больше о таинственном цветке, — ответил Вайделл.

Грузопассажирский флаер совершил посадку на аэродроме Алата ранним утром. Аэродром был довольно простым, даже отчасти примитивным, что, впрочем, не удивило ребят: Луана ещё перед полётом сказала, что Алат — это дикий край, поэтому там и удалось сохранить нетронутую природу и именно в Алате началось восстановление экосистемы Линеара около шестидесяти лет назад. А сейчас Алат стал ещё и своеобразным линеарским Космозо. Аэродром представлял собой силикетовое поле, на одном из концов которого виднелись ангары и сооружения портовых служб. Венчало всё это хозяйство две башни, увешанные антеннами и ажурными площадками. Вдалеке слева виднелись железнодорожные пути, а с противоположной стороны, за невысокой холмистой грядой, километрах в полутора от взлётного поля, находились несколько башен из ажурно-решетчатых металлических конструкций. В одной из башен стояла окружённая белым клубящимся дымком ракета.

Вокруг аэродрома, насколько хватало глаз, тянулась серебристо-зелёная степь и лишь вдали, в направлении железной дороги виднелась голубая в утренней дымке, цепь невысоких гор. Утро было свежим и прохладным, в глубоком светло-голубом небе висел блестящий серебристый серп луны.

У здания диспетчерской, напоминающего склад, раскрашенный в красно-белую полоску, их встретил молодой мужчина в синем форменном комбинезоне. Мужчина был загорелым и курчавым блондином с васильково-синими глазами.

— Давно не виделись, Вайделл, — мужчина обнялся с капитаном и поздоровался с остальными.

— Почему давно, дядя Кам? — удивилась Луана. — Мы же были в Алате всего год назад.

— Ну вот видишь, Луана, уже целый год прошёл, конечно это было давно, — улыбнулся Кам.

— Кам Тарбор, директор заповедника у Голубого хребта, — представил Вайделл своего друга ребятам.

— Алиса Селезнёва.

— Юля Грибкова.

— Павел Гераскин, — представились по очереди ребята, отвечая на рукопожатие Кама.

— У вас что сохранились старты для ракет с химическими двигателями? — удивлённо спросил Пашка, показав на ажурную башню с ракетой.

— Да нет, то что ты принял за старты для ракет, на самом деле пусковые установки для атмосферных зондов.

В этот момент, как будто специально подтверждая слова Кама, раздался звук сирены и зонд, который Пашка принял за ракету, с пронзительным свистом сорвался с башни и ушёл высоко в небо, постепенно отклоняясь по дуге.

— Метеорологи забавляются, — пошутил Кам. — Ну что ж, пойдём, нас ждёт вертолёт, — Кам махнул рукой в сторону гор.

— А почему не флаер? — спросил Пашка.

— Он занят, — ответил ему Кам.

— Луана, ты знаешь где нас искать, если что.

— Да, пап. В долине Семи озёр, рядом.

Кам подвёл ребят к вертолёту.

— Ну, Пашка, держись! — коварно улыбнулась Юлька.

— Уже летала на нём? — улыбнулся Кам.

— Приходилось… — уклонилась от ответа девочка.

— Да, вертолёт не флаер, — проворчал Пашка после взлёта.

— Пашка, если хочешь что-то сказать, говори громче! Можно на ухо!

— Я говорю, что бы я ещё раз на вертолёте полетел!!!

— Ну не так громко!!! — Юлька демонстративно почесала в ухе. — Он ещё издевается!

Юлька и Алиса посмотрели в иллюминатор (Пашку, как, впрочем, наверное, и любого мальчишку, больше заинтересовали не пейзажи за бортом, а действия пилота, за которыми он наблюдал сквозь прозрачную стенку между кабиной и пассажирским отсеком). Тянувшаяся за аэродромом степь вскоре перешла в холмы, сначала пологие, а потом всё более крутые, постепенно сменившиеся низкими лесистыми горами.

— Похожи на сопки, как в Приморье, — прокомментировала увиденное Юлька.

— Что?! — не расслышала в шуме Алиса.

— Я говорю, холмы на сопки похожи, как в Приморье!

— Ага, красиво! — ответила Алиса.

Постепенно сопки сменились настоящими горами, тянувшимися извилистой грядой к горизонту. Вертолёт ушёл немного в сторону и теперь летел над самым хребтом, пересекая его под острым углом.

— Кам, а здесь действительно растёт золотоцвет?!! — обернулся к биологу Пашка.

— Береги голос!! — Кам протянул ребятам наушники.

— Золотоцвет здесь и правда растёт? — повторил вопрос Пашка.

— Золотоцветы здесь растут, причём нескольких видов. Возможно среди них есть и нужный вам. К сожалению, это единственное место на планете, где их ещё можно встретить.

— А огнецвет? — присоединилась к разговору Алиса.

— Точно сказать не могу. Вот там, за горой, на берегу озера, находится биологическая станция, где работает мой друг Тан, — Кам показал рукой на тёмно-охристый останец, возвышавшийся на светло-зелёным морем горного леса. — Он ботаник и, в том числе, большой специалист в области инопланетной флоры.

— А Линеар не родина золотоцвета? — удивилась Юлька.

— Не всех его видов. А про огнецвет… Могу сказать только то, что у нас много сказок и легенд о волшебном алом цветке, но в реальности его никто не видел.

— Жаль… — разочарованно протянула Алиса. — Похоже огнецвет действительно только сказка…

— Не спеши с выводами, — обнадёжил девочку Кан. — В каждой сказке есть доля правды.

Вертолёт облетел останец и пролетел над живописным озером, на берегу, которого Пашка заметил каких-то зверей, гулявших или пасшихся на равнине. Издалека невозможно было разглядеть кто это был.

— Кто это?

— Форгары. Вы их увидите попозже. Форгаров лучше наблюдать на их родной планете, Тейне. Здесь заповедник, сюда привозят различных животных с Тейны и других планет. Здесь что-то вроде Космозоо, где работает твой папа, — подмигнул Кан Алисе.

— А вы знаете моего папу?! — изумилась девочка.

— «Пегас» летал вместе с нами на Тейну, и мы с твоим отцом были в совместной экспедиции, — объяснил Кам.

— Алиска, ты же сама говорила, что твой отец бывал на Тейне! — удивился Пашка.

— Но я не знала, что они работали вместе с Камом.

— И совсем не похожи на форгаров, — пожала плечами Юлька, разглядев таинственных зверей.

Пашка снова взглянул в иллюминатор, но берег закрыл небольшой холм и как следует разглядеть таинственных форгаров не удалось.

Впереди показалось большое плоскогорье, на котором виднелось несколько небольших домиков и площадок.

— Ну вот и наша станция, почти прилетели.

Вертолёт сел на небольшую площадку у металлического ангара и ребята, выбравшись из кабины («Никогда больше не буду на вертолёте летать!» — подытожил свои впечатления Пашка), направились к главному зданию. Правда перед этим, ребятам пришлось сделать ещё одно важное дело — разбудить Луану, несмотря на шум и тряску, ухитрившуюся проспать весь полёт, прикорнув в уголке.

— Как можно спать в таком шуме, Лу?! — искренне удивился Пашка.

— Не выспалась потому что. И между прочим из-за тебя!

— Это ещё почему?

— А кто весь вечер страшилки рассказывал? А мне потом всю ночь гоблины снились! — рассмеялась Луана.

Навстречу Каму из дома выбежала небольшого роста загорелая девочка в коротких голубых шортах и сандалиях на босую ногу, немного младше Алисы и повисла на шее у Кама.

— Пап, я соскучилась!

— Познакомьтесь. Зуи, моя дочь, — представил девочку Кам. Зуи на вид было лет десять-двенадцать, девочка была очень похожа на отца, только не такая смуглая, и волосы у Зуи были не кудрявые, а волнистые рыжевато-каштановые, собранные в пышный хвостик на затылке. И глаза Зуи были не голубые, а тёмно-зелёные, как глубокая морская вода.

— Алиса.

— Юля.

— Павел, — представились ребята.

— Для Павла ты, по-моему, ещё маловат, — скептически посмотрела на Пашку девочка.

— Можешь называть меня Пашкой, — смутился мальчик.

— А меня можно Зуйка, привет! — поздоровалась девочка. — Лу, давно не виделись!

— А ты помогаешь на станции? — спросила Алиса.

— Ну да. Мама улетела на Тейну, а я помогаю папе.

— А твоя мама то же биолог?

— Зоопсихолог, изучает характер у разного зверья, в основном у форгаров. Учит форгаров ладить с людьми, а они её ладить с форгарами. Вот такой обмен опытом.

— А кто такие эти таинственные форгары? — спросил Пашка.

— Скоро увидите, сейчас в загон нельзя, карантин. Но дней через пять я их вам покажу. Но вообще лучше полететь на Тейну, их родную планету. Это планета в соседней звёздной системе, первая которую стали осваивать линеарцы, там форгаров наблюдать интереснее. А вы сюда тоже на форгаров смотреть прилетели?

— Да нет, мы ищем золотоцвет, — сказала Юлька.

— Он растёт в горах, правда Тан говорит, что это не совсем настоящий золотоцвет. В общем вам надо к Тану, на Бурую гору. Он в этом лучше разбирается.

— Зуйка, а сколько тебе лет? — спросила Алиса, когда ребята собрались за обедом.

— Почти одиннадцать. А так как год на Линеаре, длится столько же, сколько и на Земле, то я только немного вас младше.

— А ты знаешь, что мы с Земли? — удивился Пашка.

— Ну, Пашка, ты меня совсем за пещерного человека держишь, — обиделась Зуи. — Может я и живу в Алате, но у нас то же цивилизация, как и на остальном Линеаре. А я между прочим отличница по галактографии.

— Зуйка ты обиделась?

— Да нет, — улыбнулась в ответ девочка.

— А ты была в космосе? — спросил её Пашка.

— Конечно, на Фелле, нашем спутнике. А вот в дальнем космосе ещё нет, — вздохнула Зуйка. — Папа не берёт меня в экспедиции на «Кайярре», только в прошлом году взял на Тейну, потому что я ещё маленькая.

На следующий день, с самого утра ребята загрузились во флаер и отправились к Бурой горе, где на берегу Орийского озера располагалась ботаническая станция.

Станция представляла собой три небольших белых домика: в одном располагалась лаборатория, в другом склад, а третий служил временным жильём работавшим на станции биологам: Тану и двум его помощником.

— Здравствуйте! — ребята вошли в лабораторию и представились. Из-за стола поднялся среднего роста молодой мужчина с коротко подстриженными тёмно-русыми волосами и светло-голубыми глазами.

— Привет! Тан Куннам, чем могу помочь? — представился ботаник.

— Эти ребята ищут солнцецвет, — объяснил Кан. — И рассчитывают на твою помощь, ты же специалист.

— Вы инопланетяне, так ведь?

— Ну да … — ответил Пашка.

— Меня можете называть просто Тан.

— Ну да, Тан. Мы из другой звёздной системы, — повторил Пашка.

— Я догадался, — улыбнулся учёный. — И откуда?

— С Земли, Солнечная система.

— Соседи … Значит солнцецвет… Считайте, что вам повезло. Золотоцвет или солнцецвет, как его чаще называют у нас, здесь действительно растёт. Если не поленитесь, в горах у этого озера можете собрать целую коллекцию.

— А какого?

— Обыкновенного, ускользающего, горного. А если прогуляетесь на Заветную поляну, как её называет Зуи, то найдёте и золотистый, его там не меньше.

— А как же у вас растёт ускользающий золотоцвет, если ИнтерГПол запрещает его растить, он же наркотический? — удивился Пашка.

— Всё очень просто Павел. Наркотический не золотоцвет, а бурая плесень, которая его поражает. У нас с ней умеют бороться, так что ИнтерГПолу не о чем беспокоиться.

— Вот поэтому Милодар и нам разрешил привезти цветок, бурая плесень у нас не приживается, — сказала Пашке Алиса.

— А «цветок солнца»? — спросила Юля.

— Золотоцветы солнечный и чудесный? С этим немного сложнее… Линеар — не родина этих цветов. Обыкновенный и горный золотоцветы — это эволюционные потомки солнечного золотоцвета, так же как тайный и золотистый — чудесного. Они действительно появились уже здесь, на Линеаре. А их предков занесла сюда какая-то древняя цивилизация.

— Странники? — уточнила Алиса.

— Возможно, но скорее всего сирианцы… ещё до «небесной битвы», погубившей сирианский союз.

— И что!? Опять мимо!? — у Пашки даже лицо вытянулось от обиды и разочарования.

— Да нет, Павел. Вы как раз очень близко, почти вплотную подошли к разгадки вашей тайны: тайны цветка и тайны загадочной планеты. Но для этого нам придётся прогуляться на довольно интересную планету.

— Тейну? — переспросил Пашка.

— Да, на Тейну. Кстати, знаете, как её называют местные жители?

— Нет…

— Кен-Нава.

У Пашки даже рот открылся от удивления. Он повернулся к Алиса и только и сумел, что развести руками.

— Вот и таинственная Кинава… — Толкнула Алиса в бок Юльку. — Так всегда: ищешь ответ, а он под носом, на самом видном месте.

— Так ведь кто знал, что торговец название планеты переврал, — ответила Юля.

— А про огнецвет вы не слышали? — спросила Тана Алиса.

— Не только слышал, но и видел. В музее в Саллейне, это недалеко от нас, родном городе Зуи, есть даже гербарий с огнецветом. Впрочем, у меня тоже есть этот цветок, — Тан порылся на полке и достал синюю папку со шнурками и, раскрыв, положил перед ребятами. В папке лежал засушенный цветок, что-то среднее между крупным маком и тюльпаном, только не алый, а красно-бурый.

— Он растёт на Тейне. Но мы пока не нашли где. Очень редкий и таинственный цветок.

— Эта планета возможно и есть родина золотоцвета. Через три дня «Магуар» и «Кайярр» отправляются туда, и я приглашаю вас принять участие в экспедиции.

— Спасибо, дядя Вайделл, — поблагодарил Пашка. — У нас есть корабль, и мы можем сами туда полететь. Тейна не далеко.

— Да. Три-четыре дня пути с одним средней дистанции прыжком. Но всё же полетим вместе. Трасса довольно сложная для юных космонавтов, да и ваш кораблик, не смотря на искусственный интеллект навряд ли вам поможет. Поэтому будет лучше, если «Гай-до» полетит пристыкованным к «Магуару».

— Пристыкованным, во время межзвёздного полёта!? Дядя Вайделл, это же опасно!

— Я видимо неточно выразился, — ответил отец Луаны. — Это опасно если Гай-до был бы равен или близок по массе «Магуару». Смещение центра тяжести и всё такое… Но, во-первых, «Магуар» тяжёлый транспорт орбитального базирования и намного массивнее вашего кораблика, а во-вторых он не будет пристыкован к нам, как это делается в орбитальных комплексах, а полетит в составе корабля, точнее займёт место одного из четырёх больших посадочных модулей, так как подходящего ангара для него нет. А я вложу в него программу полёта. К тому же я хорошо знаю эту планету, да и Луана там была не раз.

— Мы вам можем пригодится, — добавила Луана.

— Ладно, принято! — Пашка пожал руку капитану.

Через три дня три корабля легли на разгонную траекторию для прыжка к звездной системе, в которой находилась Тейна, таинственная родина золотоцвета. Первым шёл «Кайярр», на котором летели Кам, Зуи и Тан, а также ещё десяток учёных и космонавтов. А в кильватере (если конечно этот морской термин применим к космосу) следовали «Магуар» и Гай-до.

База на Тейне располагалась в небольшой долине на берегу неширокой живописной реки. Ранним утром ребята спустились с трапа Гай-до на силикетовую площадку космодрома. Космодром, на котором сели Гай-до, «Кайярр» и Модуль-2Б «Магуара» был довольно примитивным и совсем небольшим, сколько таких «полевых» космодромов уже видели ребята на просторах Галактики. Бетонное поле, телеметрическая вышка, цилиндрические красно-белые здания технической службы и склада. Вокруг расстилалась равнина, кое-где покрытая редколесьем и небольшими рощицами. На противоположной базе стороне равнину пересекала невысокая холмистая гряда, за которой виднелся лесистый горных хребет. Чуть в стороне, у самого горизонта сияли снежными вершинами высокие скалы. Сама база тоже не отличалась чем-то особенным среди тысяч таких исследовательских баз. Несколько кубических, полуцилиндрических и полусферических зданий и домиков из серого металлопласта; оранжереи, где пытались выращивать растения для нужд базы и хранили коллекции местных растений; загоны для отловленных на Тейне представителей местной фауны; вышки и мачты с различной аппаратурой… Как оказалось, на Тейне были ещё три базы: в противоположном полушарии базы калиакрийцев и сирианцев, а в двухстах километрах от базы Линеара — база Земли. Но пообщаться с соотечественниками Алисе и её друзьям не удалось: земная база была законсервирована. Земляне должны были появиться только через месяц.

Ребят поселили в домике, рядом с лабораторией этнографов

— Только придётся тебя поселить с девочками, — сообщил Тан Пашке. — С местами у нас небольшая напряжёнка, если конечно Алиса и Юля не против (Зуйка поселилась с родителями, а Луана была занята на «Магуаре» и ночевала в каюте).

— Мы не против, — согласились Юлька и Алиса. — Пашка свой человек.

— А не боитесь, что я буду за вами в душе подглядывать? — озорно пошутил Пашка.

— Ой, тоже мне… — хмыкнула Алиса, оглядев Пашку. — Можно подумать ты на нас на пляже ни разу не смотрел, когда мы в одних панамках. И ты, кстати, то же, — хихикнула девочка.

— Пашка, а ты не боишься что всё будет наоборот, — заговорщицким тоном добавила Юлька. — Вдруг это мы с Алисой будем за тобой подглядывать?

— Тогда вечное проклятие падёт на ваши белобрысые головы! Ибо вы нарушите великое равновесие вселенской гармонии света и тьмы! — заявил Пашка в ответ, гордо задрав курносый с веснушками нос, но «не удержал позы», весело рассмеявшись вместе с подругами.

— Ладно, располагайтесь. А завтра Зуи познакомит вас с нашими мохнатыми помощниками — форгарами.

— Вообще-то, это должна была делать мама. Но она очень занята и вами займусь я, — не без гордости ответила девочка.

Пашке не спалось, он оделся и вышел из дома, решив прогуляться. Ночь только началась и до полной темноты было ещё далеко. Из-за дувшего со стороны видневшихся на горизонте гор ветра было прохладно, даже не смотря на то, что от нагретых жарким дневным солнцем дорожек из кварцебетона поднималось ощутимое тепло.

Пашка, несмотря на надетый комбинезон, зябко поёжился. Было тихо. Большинство обитателей базы спали, мимо прошли, направляясь к обсерватории, только Илан и Вейда, семейная пара астрономов, с которыми Пашка познакомился ещё днём.

Пашка поднялся на крышу дома. Здесь фонари, освещавшие территорию станции, не засвечивали небо, лишь мерцал силовой барьер по периметру. Он лёг на крышу и посмотрел на звёзды. «Жалко астрограф забыл на Гай-до, надо завтра взять, а ещё попросить у Илана местную звёздную карту. Где здесь Солнце?» Пашка любил астрономию и сейчас наслаждался красотой звёздного неба. «Мы уже облетели большую часть нашей Галактики и теперь осваиваем её. Интересно, а до соседней галактики человечество сможет когда-нибудь долететь? Луана говорила, что с Линеара стартовала экспедиция, но все сигналы от них пропали, и никто не знает, что случилось. Вот бы построить такой корабль, который смог бы пронзать пространство. Конечно и сейчас корабли могут совершать прыжки, но для этого он должен разогнаться… А тут взять и нырнуть прямо из точки старта!»

Неожиданно Пашка услышал тихий, нарастающий гул, похожий на раскаты грома. «Гроза? А на Тейне вообще бывают грозы?» Он оглянулся вокруг: ни туч, не зарниц не было видно. «Хорошо бы цветок оказался здесь», — подумал Пашка, — «Не всю жизнь ведь его искать по Галактике. А было бы здорово доказать всем, что огнецвет не сказка. Золотоцвет мы нашли, так что Аркаша спор проиграл», — Пашка улыбнулся, — «А нечего было спорить! Но с другой стороны? Ну найдём мы здесь огнецвет, который все считают легендой. И что? Я всем докажу, что не гоняюсь за сказками, а провёл настоящее исследование. И что дальше? А дальше все скажут: Пашке просто повезло, потому что рядом была Алиса. Она и нашла золотоцвет и огнецвет заодно».

— Пашка, это ты здесь?

— Я. Залезай, Юлька.

— Ты чего здесь?

— Не спится.

— Мне тоже.

— А Алиска?

— Сначала тоже ворочалась, а сейчас сопит вовсю. Пашка, как ты думаешь, мы найдём здесь цветок или это ещё не конец путешествия?

— Мне что-то подсказывает, что цветок здесь, на Тейне.

— Золотоцвет?

— Нет, огнецвет. С золотоцветом уже и так ясно — он здесь. Тан его видел и даже знает, где он растёт. Завтра он обещал поднять нас на платформе-разведчике.

— А что тебе подсказывает?

— Не знаю… Может интуиция?

— Внутреннее чутьё настоящего учёного, — улыбнулась Юлька.

— Ага, — в тон ей ответил Пашка. — Я этот цветочек аленький, ну прям нутром чую!

— Пашка, ты вообще когда-нибудь серьёзным бываешь?

— Конечно, я же тоже человек, и обижаться приходится. Даже и пореветь случалось.

— Мальчишки не плачут, — заявила Юлька.

— Ой, много ты знаешь! Не плачут, когда девчонки на них смотрят. Мне этот алый цветок надо обязательно найти…

— С Димкой поспорил или с Аркашей?

— С Димкой, с Аркашей мы про золотоцвет спорили.

— Димка знает твои слабые места и умеет подначить.

— Ещё бы. Вообще если честно я боюсь, что мы его не найдём и тогда все будут надо мной смеяться: шалопай Пашка Гераскин опять помчался за сказками, вместо того что бы что-нибудь полезное делать, — вздохнул Пашка.

— Пашка, я тебя не узнаю! Ты боишься насмешек? Не верю!

— Тоже мне Станиславский! Я сам себя не узнаю, мама с папой говорят это возраст.

— Паш, ты, по-моему, просто слишком критично к себе относишься.

— По-другому нельзя, если я не буду себя в руках держать, я такого натворить могу… О-го-го! А потом иногда действительно обидно бывает, ты сделал что-нибудь полезное, а про это забыли, а про то что натворил, даже случайно, будут потом долго вспоминать.

— Ты про снежного человека?

— Ну и про него тоже. Вспомни, ты сама неделю дулась. Потому что про то что мы браконьеров поймали, которых никто несколько лет найти не мог быстро забыли. А про то что я помчался снежного человека искать, которого уже давным-давно нашли, до сих пор вспоминают.

— А биоискатель?

— Ну тут совсем другое дело. Тут и правда обидно было до соплей! Сама подумай: я его делал полгода, — Пашка перечислял, загибая пальцы. — Калибровал три месяца, и ещё месяц настраивал. А они за три дня сломали. Да ещё и меня обвинили: это недотёпа Пашка такую плохую конструкцию сделал, ничего ему доверить нельзя, всё испортит.

— А биоискатель хороший был, даже взрослые инженеры удивились, какая простая и надёжная конструкция получилась. И ты правда тогда обиделся?

— Если честно, очень, — признался Пашка. — И не на то, что сломали, а на Машку. Иногда надо думать, что говоришь. А биоискатель я всё равно новый собрал, схема же осталась и даже ещё его усовершенствовал. Мне и диплом на конкурсе дали, — не без гордости заявил Пашка.

— Да, дядя Игорь сказал, что у тебя золотые руки и светлая голова. И тебе стоило бы не биологией, а биомеханикой заняться. Вот только шило в одном месте тебе покоя не даёт.

Ребята рассмеялись.

Вдруг до слуха Юльки донёсся дальний рокот.

— Это что, гроза?

— Сам не знаю. Я это уже слышал, перед тем как ты пришла…

— Странно, Зуи говорила, что в это время гроз здесь почти не бывает… Пойдём спать, надо отдохнуть после перелёта.

Ребята спустились вниз и тут снова послышался гул.

— Ой, а может это землетрясение?

— С чего ты взяла?

— Земля дрогнула, — обеспокоено сказала Юлька.

— Я ничего не почувствовал, — пожал плечами Пашка.

— Конечно, ты же в ботинках, а я в тапочках.

Пашка взялся за ручку двери и в этот момент гул опять повторился, только слабее.

— И правда дрогнула, — сказал мальчик.

— Только теперь слабее. Если это землетрясение, то оно заканчивается.

Утром в небо над станцией поднялась платформа-разведчик. Поднявшись примерно на километр над равниной Медалона, скаут взял направление к видневшейся в стороне от станции холмистой гряде.

Холмистая гряда оказалась не одинокой. Видневшиеся за ней горы тянулись несколькими грядами, местами пересекающимися друг с другом, образуя горные узлы, местами шли параллельно, поэтому точно посчитать сколько их было несколько затруднительно (Пашка насчитал семь, Алиса восемь, а Юлька шесть). Но в целом можно было заметить, что хребты тянуться, расходясь широким веером от показавшихся вдали, сияющих снежными вершинами скал, среди которых возвышалась высокая пирамидальная гора.

— Гора Мирое, — сказал ребятам Кам, показав на вершину. — Высочайшая вершина Южного Лабиринта.

— Знаю, я там несколько лет назад чуть не подохла! — с неожиданной злостью сказала Луана.

— Чуть не погибла? — поправила подругу Алиса.

— Нет, именно, что чуть не сдохла. Хоть грубо, но точно, — невозмутимо ответила Луана.

— Это как? — удивлённо спросил Пашка.

— А так, Павел, — ответила Луана. — Один жадный проводник из местных племён помог. На нас напал зорнаг и если бы не Кам и линеарцы со станции…

— А кто это такой? — поинтересовалась Юлька.

— Здоровенная, мохнатая и вонючая тварь с метровыми челюстями, которыми она гигантскую черепаху может как орех раскусить. А у гигантской черепахи панцирь диаметром полтора метра. К тому же упёртый и тупой.

— Звероящер, в среднем в холке около двух с половиной или трёх метров. Ядовитые шпоры на ногах, мощные челюсти, — пояснил Кам. — Лучше не встречаться, целее будете.

— Нормальному человеку и в горячечном кошмаре не приснится, — добавила свои пять копеек Зуи.

— А почему эти горы называются Лабиринтом? — спросил Пашка.

— Потому что это сейсмоопасный район. И после каждого землетрясения горы меняются неузнаваемо. Так что даже проводник не найдёт ни одной знакомой тропы. Настоящий лабиринт.

Скаут пошёл немного в сторону, постепенно снизившись и пересекая горные гряды под острым углом. У дальних хребтов виднелись болотистые долины, заросшие сизо-синеватыми пышными растениями.

— Это синелист. А долины эти очень опасны, там болота и очень много ядовитых испарений, — объяснила Зуи.

Юлька глядела на эти долины и видневшийся за ними чёрную, как будто обугленную группу невысоких гор.

— Почему они чёрные?

— Вулканический шлак. Когда-то, несколько тысяч лет назад там взорвался вулкан.

Глядя на эти горы Юлька испытала странное чувство. Чёрные плато чем-то привлекали внимание девочки, как будто манили к себе. Юльке вдруг показалось (а может просто вспомнилась прочитанная когда-то сказка), что именно там, хранимый мудрой змеёй, растёт среди диких скал таинственный алый цветок — огнецвет…

— Вон там, — Тан, оторвавшись от приборов, показал ребятам на сверкающее в лучах утреннего солнца большое озеро, открывшееся за очередной горной грядой. — Там живёт племя таргов.

— Они первобытные? — спросил Пашка.

— Не совсем. — улыбнулся Кам, — Они поклоняются форгарам и таинственному цветку.

— Какому?

— Точно не знаю, но возможно это и есть ваш загадочный огнецвет. И выращивают золотоцветы.

— Они их охраняют?

— Да, Паша. Здесь много всякой нечисти за ними охотится.

— Значит нам они его не дадут!

— Мы постоянно контактируем с ними, так что возможно вы сможете добыть цветок. И для этого туда вы отправитесь в компании форгаров.

— Почему?

— Узнаете…

Внизу показалось большое плоскогорье и какая-то большая, довольно замусоренная деревня.

— Что это? — полюбопытствовала Алиса.

— Город другого племени — оллинов. У них уже есть примитивные государства, вернее царьки, правящие такими городками. Ну вот вашу цель мы разведали, теперь полетим к нашей — вулкану Полло. — Кан показал на видневшуюся вдали курящуюся коническую вершину, — Он начал активизироваться в последние дни.

— Мы с Юлькой вчера ночью сидели на крыше нашего дома и слышали какой-то рокот, вроде грозы. И земля дрожала. Это вулкан?

— Скорее всего — да.

По возвращении на базу Тан собрал ребят у этнографов, чтобы рассказать о таргах, в обществе которых скоро предстояло оказаться юным исследователям. О таргах ребятам рассказала Солла Фолано, молодая девушка-этнограф, которая и установила первый контакт с племенем.

— Мы уже давно наблюдаем за таргами, — закончила лекцию Солла. — Они не всегда нам доверяют, хотя и позволяют наблюдать за жизнью племени. Видимо, им уже приходилось сталкиваться со звёздными пришельцами и эти встречи были не совсем добрыми и, возможно не всегда мирными…

— Вы думаете, они сталкивались с браконьерами? — спросила Алиса.

— Возможно, ведь на Кен-Наву они залетали. И если уж искать что-то ценное, то это как раз равнины Медалона.

— А что здесь ценного? — спросил Пашка.

— Глупый ты, Пашка. А золотоцвет? Да и про огнецвет не ты один слышал, — ответила Зуйка.

— А разве они не воспринимают пришельцев, ну, например, как богов или небесных духов? — спросила Луана.

— Они ещё недостаточно развиты. Их мистические представления ограничены верой в духов, растворённых и обезличенных в живой природе, магическую силу камней, растений…

— В общем, анимализм, — заключила Юлька.

— Верно, Юля. Для них мы такие же люди, но прибывшие с неба, с далёких звёзд и потому обладающих особыми свойствами и непостижимыми для них магическими знаниями и предметами. Но всё же мы в их представлении только особые люди, а не духи. Хотя среди более развитых племён, у которых уже появилось примитивное государственное устройство, появилось и понятие об антропоморфных богах. И судя по тому, что большинство этих богов в их мифах злые, встречи с пришельцами были далеко не мирными…

— Тарги стали нам больше доверять после того, как мы начали приручать форгаров, — добавила Эрла, мама Зуи. — Ведь для них это мистические животные, служащие лесным и степным духам. И мы, приручая форгаров, превращаемся в их глазах в могучих колдунов, наполовину людей, наполовину духов. Ведь прирученные форгары служат нам, а значит мы равны духам в своём положении в их мистической системе.

— Ну вот, а теперь пойдём к форгарам, — таинственным голосом сказала Зуйка, после того, как ребята вышли от этнографов.

Зуйка подвела друзей к воротам загона где содержались таинственные звери. За воротами ребята по небольшой лесенке поднялись на наблюдательную площадку. С неё открылся вид на большую поляну где паслись (или гуляли?) удивительные звери. Представьте себе существо, размером со средней величины лошадь, похожее на гибрид пони, медвежонка и крупной, склонной к полноте, кошки, с большой, напоминающей кроличью, головой. Представили? Значит теперь вы то же знаете, как выглядит форгар. У форгаров было густая и короткая шелковистая шерсть, переливающаяся на солнце, длинные пушистые хвосты, заканчивающиеся на конце плоской лопаткой, как у бобра и мощные лапы. Задние лапы заканчивались чем-то вроде верблюжьих копыт, но с когтистыми пальцами с кожистыми перепонками. На передних копыт не было, зато были длинные пальца с мощными крепкими когтями. Многие форгары, ловко вскакивая на задние лапы, использовали передние как руки, подтягивая ветки деревьев или шлёпая заигравшихся детёнышей. Цвет шерсти у форгаров колебался от светло-песочного до тёмно— бурого, при этом брюхо было светлее спины. На морде у большинства зверей был рисунок из тёмных пятен или полосок, напоминающих боевую раскраску индейцев. Довершали портрет большие умные лиловые глаза, длинные кошачьи усы, небольшие клыки (как у кабарги) и, похожие на заячьи, уши, покрытые светлым (разных оттенков жёлтого) пухом. У части форгаров уши заканчивались тёмными пушистыми кисточками.

— А мы видели совсем других форгаров. На этих совсем не похожи. Вернее, похожи, но не очень, — пожал плечами Пашка.

— Пашка, форгаров семнадцать видов, объединённых в три рода, — удивилась Пашкиному заявлению Зуйка. — А хочешь, я угадаю, где вы их видели? — Зуйка уперла руки в бока и с насмешливым вызовом глянула на мальчишку.

— Угадай! — парировал Пашка.

— На Фенне, в экологическом парке у Золотых холмов! Только там используют обыкновенных форгаров, а это, — Зуйка кивнула на загон. — степные форгары. И между прочим, они самые умные из всех. Обыкновенные хитрые, но глуповатые. А самые маленькие — карликовые и малые размером с мелкого кролика.

— А они кто? — спросила Юлька.

— Форгары, — удивилась Зуйка, но потом поняв смысл вопроса ответила: — Ты имеешь ввиду, что это за звери? Они родственники земных дельфинов.

-Дельфинов!? — удивились ребята.

— Ну да. Можно сказать, что форгар — это сухопутный кит. Очень умное, сообразительное и добродушное существо, имеющее начальный разум, примерно, как у трёхлетнего ребёнка. Они даже имеют свой язык и используют личные имена.

Как будто подтверждая слова Зуйки о разумности один из форгаров принёс в зубах большой орех, затем положил его в углубление в большом бревне, лежащим неподалёку от площадки. Затем выбрал камень потяжелее и, подтащив его передними лапами к бревну, положил сверху. А затем встав на дыбы ловко ударил передними лапами по камню, расколов орех, и, скинув камень, принялся выедать мягкую сердцевину. Звуки форгары действительно издавали самые разнообразные: хрюкали, фыркали, крякали, свистели, мурлыкали, рычали, громко и резко тявкали («Наверное ругались», — подумала Юлька) или мелодично пели. Но чаще всего пронзительно свистели на разные лады («И правда, как дельфины», — шепнула ей Алиса).

— Тарги считают, что форгар — это магическое существо, воплощение духа леса. — повторила Зуйка слова этнографа, — Форгара нельзя приручить или выдрессировать, с ним можно только дружить. И что бы стать хозяином форгара, надо что бы форгар выбрал тебя своим хозяином. Поэтому тарги считают, что приручить форгара может только могучий колдун. И мы пойдём к таргам с форгарами.

— И нас примут за магов, — усмехнулась Луана.

— Не только. Форгары хорошо знают местность, легко найдут дорогу. Они сильные и выносливые. Единственный естественный враг форгара — зорнаг. Другие хищники им не противник. Но даже на зорнага они научились нападать стаей. Мы пробудем здесь пару дней и посмотрим, кто из форгаров захочет отправиться с нами в путешествие.

— А если они не захотят? — спросила Алиса.

— Захотят, форгары очень любопытные и любознательные создания.

— А почему у некоторых форгаров кисточки на ушах? — спросила Юлька.

— С кисточками — это девочки, — ответила Зуйка.

— И мы что, на них верхом поедем? — хмыкнул Пашка.

— Зачем? Мы поедем на экспедиционном каре, а они просто пойдут с нами, можно навьючить на них часть груза. А потом кар мы спрячем, а к таргам явимся уже как фаргоны, то есть погонщики форгаров, — возразила Зуйка.

Весь следующий день ребята помогали Зуи и Эрле с форгарами, одновременно наблюдая за зверьми и знакомясь с ними. Форгары действительно оказались любопытными и добродушными созданиями, так же с интересом наблюдавшими за странными двуногими созданиями, сновавшими по загону. Вечером к ребятам, стоявшим у ограды лужайки подошёл молодой форгар и, ткнувшись носом в руку Зуйки, мелодично свистнул.

— Мул’ка, тарбенна дотта! (Мулька, привет дружок!), — поздоровалась с ним Зуи.

— Кто это? — спросила Алиса.

— Мулька, мой мохнатый приятель! — Зуйка потрепала форгара по загривку. Мулька в ответ заурчал, прищурив глаза.

— А на каком языке ты с ним разговаривала? — спросил Пашка.

— На своём родном, маргийском, — удивилась Зуи. — Я же маргийка.

— Логично, — сделав умный вид, заключил Пашка.

— Животные обычно привыкают к тому языку, на котором говорят люди, постоянно общающиеся с ними. А форгары очень даже неплохо понимают человеческую речь. Впрочем, Мулька понимает и космолингву, — ответила Зуи и обращаясь к Мульке, спросила (на этот раз на космолингве): — Хочешь познакомиться?

Мулька муркнул и кивнул головой.

— Тогда знакомься — это мои друзья: Алиса, Юля, Паша и Луана.

Мулька по очереди подошёл к каждому и ткнувшись теплым влажным носом в бок, тщательно обнюхал, щекоча кошачьими усами.

— Он ещё совсем молоденький, чуть старше Лу, — сообщила Зуйка.

— А они долго живут? — поинтересовалась Юлька.

— Сколько и люди.

— Можно его погладить? — спросила Алиса.

Мулька пошевелил ушами, прислушиваясь к речи людей и, услышав вопрос Алисы, подошёл к девочке, коротко свистнул и подсунул голову ей под руку.

— Можно, — «перевела», улыбнувшись, Зуи.

Ребята по очереди погладили форгара по покрытой мягкой, тёплой шерстью спине. А Мулька, подойдя к Юле неожиданно, мелодично муркнув, лизнул её в щёку.

— А ты ему нравишься, он хочет с тобой дружить! — прокомментировала Зуйка.

— Я согласна, — улыбаясь ответила Юлька и погладила форгара по лбу, украшенному бурыми полосками.

— Пойдёшь с нами к таргам? — спросила его Алиса.

Мулька подумал немного и коротко ухнул, кивнув головой.

— Он согласен, — вновь «перевела» Зуи. — Ну вот один форгар у нас есть, надо бы ещё одного…

Мулька внимательно выслушал людей, потом отошёл в сторону и вернулся на лужайку.

— Куда он? — спросил Пашка.

— Вербовать сторонников, — улыбнулась Луана.

Мулька меж тем подошёл к внимательно наблюдавшему за ними форгару со светло-коричневой шерстью с белыми крапинами вдоль спины. И судя по чёрным кисточкам на кончиках ушей, это был не «он», а «она». Форгары с минуту посвистывая «переговаривались», затем мулькина знакомая протяжно мякнула и подошла к ребятам.

— Мулька, ну и хитёр же ты! — засмеялась Зуйка.

Мулька в ответ поднял голову и потянул губы. «Улыбается, хитрюга!» — подумала Юлька, уже поняв, что характер у Мульки хитрый и озорной.

— Это Майика, мулькина подружка, — объяснила Зуи. Между тем Майика познакомилась с ребятами, при этом из всех выбрав Пашку.

— Конечно, она же девочка! — рассмеялся Пашка получив, как Юлька, «поцелуй» форгара.

— Ну вот и познакомились. Теперь за пять дней вам нужно научиться понимать друг друга, — заключила Эрла.

Следующие несколько дней прошли в подготовке к походу. Юлька пропадала в загоне форгаров, где Зуи и Эрла учили её обращаться с этими зверьми, и, надо сказать, Мулька и Майка (так попроще ребята стали называть Майику, которая так же охотно отзывалась на это имя), то же оказались неплохими учителями. Пашка под руководством механика базы учился водить кар (иногда тоже заглядывая к форгарам). Луана с помощью Соллы изучала быт и обычаи таргов, а Алиса, как будущий биолог, увязалась с небольшой экспедицией в окрестности базы, изучать географию, флору и фауну равнины Медалон, где располагалась база и обитали тарги, поклонявшиеся волшебному цветку.

Вечером, накануне отъезда Тан собрал ребят в штабе базы.

— Завтра вы отправляетесь. До стоянки таргов примерно полтора дня пути…

— Так долго? — удивился Пашка.

— Вы участвуете в гонках по пересечённой местности или в серьёзной исследовательской экспедиции? — возразил Тан, сделав упор на слове «серьёзная».

— В экспедиции, — ответил Пашка.

— Так вот, к вечеру вы доберётесь до Странного хребта… — Тан расстелил карту. — До утра на перевал не подниматься! Даже если подойдёте к нему засветло. Поднимитесь только когда рассветёт.

— Почему? — недоумённо спросил Пашка.

— И почему он так странно называется — Странный? — спросила Алиса.

— Это местное название. Подниматься ночью нельзя из-за аномальной электрической активности недр в районе хребта. Из-за пробуждения вулкана она резко усилилась.

— А почему именно ночью нельзя?

— Потому, Юлька, что тарги наложили на перевал проклятие… — «объяснил» Пашка.

— Активность резко возрастает именно с наступлением темноты и резко ослабевает с рассветом. Аборигены называют это явление «плясками духов». Почему так происходит, мы ещё до конца не поняли. Особенно опасно, если перевал закрыт синим туманом, это может быть даже днём. В любом из этих случаев, поднявшись на перевал, вы можете погибнуть, — разъяснил ребятам Тан. — Кар спрячете в долине, примыкающей к озеру, на берегу которого расположена стоянка таргов. К ним явитесь только с форгарами, остальное вы знаете.

— Тан, а ты не будешь помогать нам? — спросила Зуйка.

— Я буду следить за вами, у меня есть в племени свой человек, — ответил Тан, почему-то улыбнувшись при упоминании о своём человеке. — Если что мы вмешаемся. В общем я буду рядом.

— Мы только возьмём цветок? — уточнила Юлька.

— Да, но при этом постарайтесь узнать, что-то и про огнецвет. Помните, вы люди со звёзд и фаргоны, поэтому и отношение таргов будет соответствующим. Но не форсируйте, иначе тарги перестанут вам доверять. Теперь вопрос о том, кто будет главным…

— Лу или Алиска! — ответил Пашка.

Луана меж тем тихонько помотала головой и едва заметно кивнула на Пашку. Алиса и Юлька так же чуть заметно согласно кивнули.

— Не угадал, — парировал Тан, — Командиром экспедиции будешь ты, Павел.

— Я?!

— Есть возражения?

— У нас нет, — ответила за всех Зуи.

— У меня есть! — ответил Пашка. — Я не справлюсь!

— А я думаю, что как раз ты и справишься.

Пашка хотел было возразить, но Тан его опередил.

— То, что ты легкомысленный и безответственный, я уже слышал. Но мне кажется, что это не совсем правда, и ты можешь проявить себя совсем с другой стороны. Так что командиром будешь ты и это окончательное решение. На тебе вся ответственность за успех экспедиции и за твоих спутниц. Помощником будет Луана.

Пашка вздохнул. Он конечно был очень горд и рад, что именно его назначили старшим и, честно сказать, его слова о том, что он не сможет справится были не более, как попытка не выглядеть выскочкой, но, услышав слова об ответственности, Пашка приуныл. Он может и казался всем легкомысленным раздолбаем, но … Но всё же Пашка прекрасно осознавал все негативные стороны своей натуры и знал, что его импульсивность и легкомыслие может быть причиной, скажем так, неуспеха затеянной экспедиции. А экспедиция предстояла серьёзная, ведь Тейна только недавно начала осваиваться и поход предстоял серьёзный, может даже и опасный.

Ночью Пашка долго не мог уснуть, думая о предстоящем походе и, откровенно говоря, робел перед ним. Может конечно Тан и погорячился, вот так сразу кинув Пашку как щенка в предстоящие события… Пашке вспомнилось, как однажды дед брал его на крещенское купание. «Ныряй сразу, а будешь топтаться на краю, никогда не решишься!» — вспомнились ему слова деда. «Вот и Тан меня сразу в прорубь бросил…» — вздохнул Пашка.

— Что, вздыхаешь, Пашка, не спится? — Алиса приподнялась на локте. — Гордись, ты теперь главный!

— Издеваешься, да?

— И не думала, — Алиса удивилась, услышав в голосе Пашки обиду и какую-то нерешительность.

— Ты же знаешь, что я не справлюсь. Я всех подведу.

— Пашка, ты какой-то не такой. Ты не заболел?

— Угу, меня пираты подменили, а на самом деле я Крыс, — усмехнулся Пашка.

— А я думаю, ты прекрасно справишься, — серьёзно ответила Алиса.

— Ага, как же! Уже справлялся: и на линкоре, и на Пять-Четыре, и на Холмасто! Командиром должна быть ты или Луана!

— Пашка, ты парень или сопливая девчонка?! — в голосе Алисы послышались «стальные» нотки. — Я не справлюсь, я — безответственный… пусть Алиса за меня отдувается… — передразнила она Пашку. — Что с тобой? Ты что боишься? Испугался ответственности, да? Какой же ты парень, ты просто струсил, вот что! — горячо говорила Алиса громким шепотом.

— Я не струсил!! Ты же прекрасно знаешь!

— Тише ты, Юльку разбудишь, — осадила Пашку Алиса. — Ты справишься, и мы тебе поможем справиться. Иначе какие мы друзья?

— Подруги… — уточнил Пашка.

— Какая разница… Мы друзья и справимся все вместе.

— Спасибо, Алиска.

— А теперь спать! — не терпящим возражения тоном заявила Алиса и, поправив сползшую с плеча майку, обняла подушку, вскоре уснув.

Пашка ещё некоторое время ворочался, но потом подумав решил, что Алиса и Тан, пожалуй, правы. Кто может справиться с ролью командира в их «девичьем экипаже», как ни единственный мужчина? И придя к этому выводу «единственный мужчина» счастливо засопел.

Утром ребята, как и полагается серьёзным учёным-исследователям получили на складе снаряжение, оружие и прочее экспедиционное имущество. Пашка (испытывая невероятную гордость) расписался в получении в эксплуатацию экспедиционного кара. Снаряжение было удобным и специально подогнанным для юных исследователей: плотный, облегающий комбинезон не сковывал движений, а его прочная эластичная ткань защищала от травм, а если надо могла защитить и от зубов хищников, и от оружия дикарей. Невысокие сапоги на толстой и прочной, но при этом мягкой и эластичной подошве были очень удобны для долгого хождения по камням и пересечённой местности. За плечами был вместительный ранец, где помимо вещей и инструментов, размещался складной махолёт, пульт которого располагался на поясе. Там же ребята разместили и взятые с собой ПИЛАТы. Довершали костюм альпинистские шлемы с защитными очками, дыхательные аппараты («Здесь могут быть ядовитые испарения из-за вулканической активности, да и на болотах может быть ядовитый газ», — объяснил Тан) и широкий пояс, на котором разместились фляга, коробка с аптечкой, фонарь, нож и другие полезные в походе предметы. На лоб ребята надели повязки с закреплённой спереди камерой, которой предстояло снимать всё по ходу движения. Внешне камера походила на украшение, представлявшее собой плетёный красно-синий ремешок с закреплённым спереди кристаллом горного хрусталя, в котором прятался объектив камеры. Камера имела несколько подсветок (белую, зелёную и красную) и могла снимать в полной темноте. Помимо этого, ребята получили киберлингвист-переводчик, настроенный на наречие таргов и других местных племён. Сам «кибер», как называли его учёные на базе, располагался в небольшом нагрудном футляре, а его микрофоны (и датчики, улавливающие эмоциональное состояние говорящего) крепились к голове специальным тонким обручем-«невидимкой». В результате этого ребята обзавелись забавными чёрными рожками на макушке. «Мы теперь на чертят похожи!» — рассмеялась Зуйка, увидев себя в зеркале. Пашка же фыркнул, что теперь он похож на девчонку из-за того, что пришлось стягивать отросшие волосы обручем, как девочке.

— Ничего, из тебя очень даже симпатичная девочка могла бы получиться, — «успокоила» его Луана.

— Ага, может ещё и бантики мне повяжешь? — обиделся Пашка.

Пашка и Луана, как командир и помощник получили комплект подробных электронных карт Медалона, и напоследок, к великой гордости Пашки, ребятам выдали электромагнитные парализаторы и настоящее оружие: пневматические пистолеты, стреляющие дротиками, со странным названием «катакант». Хотя ничего странного в слове «катакант» не было, просто ребята, видимо недостаточно знакомые с историей этого оружия, не слышали о биологе Катарине Кант, участнице экспедиции капитана Кима на Эвридику. Это она придумала пистолет, снаряжавшийся пневмопатронами на основе углекислоты и стрелявший небольшими дротиками-иглами с транквилизатором для обездвиживания опасных животных. Правда после того, как Катарина трижды едва не стала десертом к столу местных хищников, она, наплевав на свои гуманистические идеалы, сделала к своему пистолету и боевые заряды с сильнодействующим ядом, способным, если и не убить (ввиду недостаточно большой дозы), то хотя бы надёжно обездвижить даже очень крупного и агрессивного хищника (хотя, честно скажу, ходить с «катакантом», даже снаряженным боевыми зарядами, против малого дракончика, не говоря уже о большом, я бы не советовал, могут покусать). Вот от имени этого биолога, пережившего немало приключений, и сложилось название этого оружия: КАТА(рина )КАНТ. Разумеется, «катаканты» ребят имели только снотворные заряды (что бы с перепугу кого-нибудь не укокошили). Но на случай серьёзных неприятностей Луане (как почти взрослому человеку) и Пашке (как, хотя и очень юному, но всё же мужчине) выдали оружие посерьёзнее — парализующие бластеры, которые могли остановить и зорнага, если бы в его маленький мозг, спрятанный глубоко под толстыми костями черепа, забрела неожиданная мысль выбраться из гор Лабиринта и прогуляться по равнинам Медалона.

А перед самым отъездом Зуи раздала ребятам небольшие шарики из авантюрина.

— Что это? — удивился Пашка.

— Тарги считают, что каждый фаргон должен иметь такой шарик, с помощью него они и напускают чары на форгаров, что бы они им служили, — с хитрой улыбкой ответила Зуйка.

— Ты в эту чушь веришь?!

— Я нет, а тарги верят. К тому же камень для них очень ценный и редкий, — девочка несколько раз подкинула блестящий шарик на ладони.

— Тоже мне редкость, у нас в любой школьной лаборатории этот авантюрин сварить можно, — хмыкнул Пашка.

— Угу, у нас тоже, было бы хрустальное стекло и медные опилки... Всё равно держи, Солла сказала, что может пригодиться.

Наконец кар был загружен, форгары навьючены, снаряжение проверено. Пашка, высунувшись из люка весело крикнул форгарам:

— Ну что, ребята, вперёд к таргам?

Мулька и Майка в ответ нетерпеливо крякнули, а Мулька, обернувшись к Пашке и хитро сощурив лиловые глаза, кивнул головой («командуй, командир»).

— Ладно, пошли, вперёд! — скомандовал Пашка, но форгары и ухом не повели. — Вперёд, давай, Мулька!

Мулька по-прежнему стоял не шелохнувшись и косил на Пашку озорной лиловый глаз.

— Но! Ну пошёл же! Тьфу! Опять то же самое! — в сердцах сплюнул Пашка и сел на место. — Ну и чем этих угощать? — обернулся он к Юльке и Зуи.

— Может бутерброд дать? — совершенно серьёзно спросила Юлька.

— Балаболка белобрысая! — беззлобно огрызнулся Пашка.

Пашка снова вылез из люка и, укоризненно взглянул на ухмыляющихся форгаров.

— А я думал вы и правда нам помогать будете… А вы…

Мулька обиженно фыркнул, но продолжил озорно глядеть на Пашку.

— Эх вы, фаргоны! Смотрите как надо! — Юлька вылезла рядом с Пашкой и резко, «с коленцем» свистнула. Форгары одобрительно фыркнули («правильно делаешь, правильно!») и неспешно потрусили впереди кара.

— Ну ты даёшь Юлька! А сразу нельзя было? — спросил её Пашка, включая двигатель и трогаясь.

— Так ведь команды не было! — невозмутимо ответила Юлька.

Кар, поднимая желтовато-бурую пыль, двинулся по направлению к видневшейся чуть справа по курсу холмистой гряде. Форгары шли рядом, иногда перекликаясь друг с другом. Равнина постепенно поднималась, иногда пересекаемая небольшими промоинами и оврагами. Впрочем, препятствием они не были: форгары овраги перескакивали, а Пашка опускал закреплённый на каре складной мост. Равнина представляла собой степь, поросшую высокой и колючей травой и цветами, среди которых были и вполне земные растения. Лютики, маки, васильки, нурда, «ежовые» кочки и другие привычные для взора землянина или линеарца растения соседствовали с совершенно незнакомыми. Чаще всего встречались длинные стебли синеголовника — высокого растения, напоминающего тростник, «дудки» которого увенчивали ярко-голубые головки цветов.

— Они в темноте светятся, — сказала, указывая на них, Зуйка. — Синеголовник растёт и на Линеаре, мама его у нас в саду на даче выращивает.

Иногда невдалеке от дороги виднелись странные бело-голубые столбы с полукруглыми розовыми навершиями. Когда кар в первый раз проехал мимо такого столба, Юлька, сидевшая на крыше кара возле люка, поморщившись, зажала нос.

— Фу, воняет как от старой помойки! Зуйка, а что это за столбы?

— Это не столбы, а грибы. Они и пахнут. Их на базе так и называют: гриб-помойка, — ответила за Зуи Луана.

— А мухи? — Юлька показала на роящихся вокруг столбов блестящих красно-рубиновых мух.

— А это грибные мухи. У них с грибами взаимовыгодное сотрудничество.

— Жить они друг без друга не могут! — добавила Зуйка. — Грибы позволяют мухам есть выделяющийся из-под шляпок сок (он и воняет), а мухи переносят споры.

Ближе к полудню впереди по курсу, среди однообразно тянущейся степи (сменившая Юльку в качестве впередсмотрящий Зуи даже начала подрёмывать) показалась небольшая рощица высоких раскидистых деревьев с широкими сине-зелёными листьями. Верхняя глянцевая поверхность листьев в ярком солнечном свете казалась ядовито-синей и из-за этого рощица выглядела не зеленоватой, как на Земле, а синевато-сизой.

— А это синелист, — объяснила Луана. — Когда будете входить в такую рощицу, смотрите под ноги, большинство видов синелиста растёт на болотах. И ещё одна опасность — у них очень сильный запах, можно отравиться, особенно если он смешивается с болотными испарениями, а они здесь в основном не метановые, как на Земле или Линеаре, а аммиачные.

— У нас на Земле тоже есть такие растения, — сказала Алиса спустившись в кабину и просматривая отснятые фотографии синелистовой рощи.

— Багульник? — отозвался из рубки Пашка.

— Не только. Например, когда цветёт миндаль, лучше в крону не лезть, особенно в жаркий полдень.

— На Венере, ах, на Венере у деревьев синие листья! — продекларировала Юлька, оглядываясь на рощицу.

— Венера — это вторая планета вашей системы, да? — спросила Зуйка.

— Ага, Зуйка. Вот только деревья там не растут, ни с синими листьями, ни с серо-буро-малиновыми, — ответила Юлька.

— А что там растёт?

— Ничего! — отозвался Пашка. — Там только раскалённая щебнистая пустыня да горы, углекислотная атмосфера и оранжевое, вечно пасмурное небо с кислотными облаками. Поэтому находится на поверхности можно только в тяжёлом скафандре.

— Здорово! — ответила Зуи, снова приникнув к биноклю. и так и не пояснив, что было здорово на раскалённой Венере.

Через пару часов, когда солнце уже клонилось к западу, «глазастая» Зуйка разглядела справа по курсу куртину ярко-жёлтых цветов.

— Смотрите, золотоцвет!

— Смотри с кара не свались, мелюзга! — крикнул ей Пашка (к Зуйке, как самой младшей, все, особенно Пашка, относились покровительственно, как к малышу, впрочем, Зуйку это отношение не беспокоила, она и была ещё сущим ребёнком).

Пашка остановил кар и, крикнув форгарам (Юлька и Зуи уже немного научили его по дороге командовать их мохнатыми спутниками), вылез из машины. За ним высыпали остальные ребята.

— Золотоцвет, да не тот… — разочаровано протянула Луана.

— Угу, это обыкновенный золотоцвет, он у нас уже есть, — поддакнул Пашка.

— Так откуда здесь другому взяться? Тарги живут в предгорье, мы ещё не доехали, — возразила Алиса.

Юлька попятилась, рассматривая золотоцвет и, запнувшись о камень, чуть не упала.

— Гранит, как и на Земле, — Юлька подняла с обочины тёмно-красный зернистый камень.

— Юлька, ты плохо галактографию учишь, — усмехнулась Алиса. — Большинство твёрдых планет состоят из гранита и базальта.

— А есть и не из них? — изобразил удивление Пашка.

— Есть изо льда и даже из алмазов, — съязвила Алиса.

— Ну это ты, Алиска, по космосу болтаешься, а мы с Юлькой субстанции приземлённые, — Пашка, дождавшись когда подруги заберутся в кар, запустил двигатель.

— На дорогу смотри, приземлённая субстанция, — пошутила Алиса. — А то в склисса врежешься.

— Здесь нет склиссов, они на Шишинеру, а здесь вместо них форгары, — объяснил Пашка голосом учителя-зануды и показал на видневшуюся на горизонте небольшую стаю Мулькиных сородичей.

— Мулька, ты слыхал, как вас с Майкой обласкали? — крикнула, рассмеявшись, Юлька форгарам. Мулька в ответ коротко и довольно крякнул («и не такое слыхали»). А Майка только посмеивалась, растягивая губы и косила на кар насмешливыми лиловыми глазами.

— А кто такие склиссы? — поинтересовалась Зуи (дорога стала каменистой, кар иногда раскачивало на ухабах и Пашка, опасаясь, что любопытная и непоседливая Зуйка всё-таки свалится с машины, велел ей спуститься вниз, а её место заняла Лу).

— Это такие летучие коровы с планеты Шишинеру, примерно пара парсеков отсюда. Внешне корова как корова, только крылья стрекозиные, — объяснила Алиса.

— Ну и летают соответственно, — вставил Пашка свои пять копеек.

— Везёт вам, — вздохнула Зуйка. — Вы всю Галактику уже облетели.

— Ну не всю, а половину точно, — ответила ей Алиса. — Зуйка ты же тоже была в дальнем космосе.

— Я и сейчас в нём, в другой системе. Ну и в глубоком была один раз, год назад, на «Магуаре». Папа меня на «Кайярр» только первый раз взял, говорит, что я ещё маленькая.

— Тем более, у тебя всё ещё впереди, — успокоила её Юлька.

— Зуйка, ты не переживай. Прилетай к нам на Землю и мы тебя на Гай-до покатаем. Сама увидишь все звёздные миры, которые мы видели.

— Так что, уважаемая Зуи Кано Тарбор, вы приглашены посетить планету Земля в системе Солнца для участия в межзвёздной экспедиции на борту малого звездолёта Гай-до, — поддержала Пашку Алиса, резюмировав беседу.

— Отказ не принимается, — предупредил Пашка.

— Спасибо ребята! — Зуйка пожала протянутую Пашкой руку.

— Если бы заранее знать, что Тейна это и есть таинственная Кинава! — воскликнула Юлька. — Не пришлось бы несколько недель в космосе болтаться.

— Да уж, с Земли на Тейну лететь столько же, сколько и до Линеара, всего ничего, — поддакнул ей Пашка.

— Пашка! За дорогой следи!! — внезапно завопила Луана, вторя предупреждающему рёву Мульки.

Пашка успел дёрнуть рычаг управления и увернуться от столкновения с выскочившим из-за валуна крупным (со здоровенную собаку) голубовато-серым зверем, напоминающим зайца с короткими ушами.

— Чуть зайкана не сбили, а рядом между прочим яма, её за камнем не видно, — констатировала свалившаяся в кабину Лу, потирая шишку на лбу.

— Да он так внезапно выскочил, что я его даже и не заметил, — попытался оправдаться Пашка.

— Ага, ты же в это время на Алису глядел, — хитро улыбнулась Юлька.

— Ну и что? А почему бы мне на неё не посмотреть? Может она мне нравится… — запальчиво произнёс в ответ Пашка и, оглянувшись на подруг (кар он на этот раз предусмотрительно остановил) неожиданно осёкся, смутившись. Взгляд покрасневшего мальчишки красноречиво вопрошал: «А не сболтнул ли я чего лишнего?».

— Ну, Пашка… Спасибо за комплимент… Я от тебя такого не ожидала… — запинаясь и пытаясь скрыть своё смущение, пробормотала Алиса. — Мне… это… очень приятно…

— Ну наконец-то признался! — с притворным удовлетворением произнесла Юлька, подмигнув улыбающимся Зуйке и Луане. — А то всё намеками, намёками: то за косичку дёрнет, то на перемене толкнёт… вместо того что бы прямо признаться.

— У меня нет косичек… — не поняла Алиса.

— Это я фигурально. Мог бы и сразу честно признаться!

— В чём это я признался?!

— В любви! — назидательно-смешливым тоном произнесла Зуйка.

— Ой, то же мне, мелочь! — Пашка насмешливо посмотрел на Зуйку. — Подрасти сначала! Между прочим, балаболки, я ни в чём не признавался! — Пашка гордо вскинул курносый в веснушках нос, запустив кар в след нетерпеливо фыркавшим форгарам.

— Ну уж прям… придумаете тоже… в любви… — продолжал ворчал Пашка, пытаясь скрыть ещё большее смущение.

— Пашка, только честно, я тебе и правда нравлюсь? — Алиса искоса глянула на приятеля.

— Да ну тебя! Одни глупости у вас, девчонок, на уме! — возмущённо ответил Пашка и выждав паузу, показал улыбающейся Алисе язык в зеркало заднего вида.

— А всё-таки? — не унималась Алиса.

— Ну, допустим нравишься. Полегчало? —

— Ага, Пашка! Значит я тебе всё-таки нравлюсь! Всё слышали? —

— Я сказал допустим. Это только предположение! — попытался отступить Пашка. Но не тут-то было.

— Нет уж, Пашенька, ты признался! У меня свидетели есть!

— Балаболки! — беззлобно выругался Пашка и рассмеялся.

Оставшаяся часть дня прошла без происшествий. Ни зайканы, ни другие представители местного зверья под колёса больше не бросались, форгары всё так же изредка перекликаясь неспешно трусили перед каром. Ребята немного отдохнули, сделав привал на берегу небольшого озерца, из которого вытекала чистая неширокая речка, текущая по направлению к видневшейся впереди горной гряде, и видимо, пересекала её через небольшую, расположенную левее по курсу, долину.

— Может по долине проедем? — спросил Пашка.

— А чем тебе Странный хребет не нравится? — поинтересовалась Алиса, дожёвывая бутерброд.

— Странный он какой-то, — усмехнулся мальчишка.

— Не, не пойдёт, — Луана просматривала карту. — Это не долина, это каньон, довольно узкий. Скалы выходят прямо из воды.

— Так что странного путешествия по Странному хребту нам не избежать, — добавила дремавшая Юлька. Зуйка, утомившаяся путешествием, в беседе участия не принимала, положив голову на колени Лу и мирно посапывая.

— А что там действительно настолько опасно ночью?

— Пашка, тебе на чистейшей космолингве сказали, до рассвета туда не суйся! — Лу захлопнула планшет. — Поедем вдоль речки, доедем до небольшой луговины в предгорье, там, где речка поворачивает к каньону. На луговине и заночуем, а утром перевалим через хребет. Кстати Странным называется перевал, а хребет на местном наречии просто Серый. До хребта останется всего час езды и ещё час или полтора, чтобы подняться на перевал.

— Ладно, боевые подруги, отдохнули? Теперь по машинам, Мулька, Майка вперёд! — Пашка уже неплохо освоился с ролью командира.

Юлька пронзительно свистнула форгарам. Зуи, спросонья протирая глаза, полезла в кар, чуть не налетев на люк.

— Алиса, твоя очередь вперёд смотреть, — крикнул ей Пашка.

— Да знаю я! — потянулась Алиса, и взялась за поручни лесенки.

Кар, покачиваясь, вновь неспешно покатил по просторам Медалона. Невдалеке от него показалась наезженная дорога, тянувшаяся вдоль реки, которая постепенно становилась шире. Здесь же ребята увидели и первых аборигенов. Несколько похожих на арбы повозок под тряпичными или сделанными из грубой кожи тентами, запряжёнными косматыми, похожими на медведей с плоскими мордами зверьми катились, поднимая пыль по дороге.

— Это оллины, — пояснила Лу. — Возвращаются с торжища в свою деревню, точнее примитивный город, тот что мы видели с платформы.

— А что это за звери? — спросила Алиса указав на «медведей».

— Силлунги, родственники овец. Их здесь используют как на когда-то на Земле быков.

— Они то же идут к перевалу? — поинтересовалась Зуйка.

— Да и ночевать мы будем в одном и том же месте.

— Ребята, а дорога из базальта, между прочим, — Юлька заглянула в нижний люк. — Из квадратных глыб… И старая уж очень.

— Надо, когда вернёмся, в информаторий заглянуть, может это то же сирианская планета. — Лу с интересом посмотрела на дорогу.

Аборигены между тем смотрели на странную повозку со смесью тревоги и удивления, тем более что рядом с повозкой мерно шагали навьюченные священные форгары. Да и вид странно одетого низкорослого существа со светлыми, почти белыми волосами, из которых торчали маленькие чёрные рожки, сидящего сверху, видимо не внушал оллинам ничего хорошего. Во всяком случае аборигены предпочли ехать далеко сзади.

До лужайки, про которую говорила Луана, добрались с началом вечерних сумерек. Пашка на всякий случай обвёл лагерь периметром. Аборигены, остановившиеся на противоположном конце лужайки с подозрением косились на ребят. Наверное, вид Пашки, ходящего кругами вокруг лагеря и периодически кланявшегося над кустами и пучками травы, вызывала у них мысли о каком-то странном колдовском ритуале, который проводят звёздные люди. Пашка на всякий случай злобно зыркнул в сторону дикарей, что-то проворчав сквозь зубы. Аборигены почти тут же попрятались в свои шатры. Только тощая рыжая собачонка продолжала крутится возле периметра, и только когда Майка грозно гаркнула на неё, убралась восвояси. Уставшие ребята наскоро поужинали и вскоре улеглись спать в кабине.

Ночью Пашку разбудили странные мелодичные звуки, похожие на мурлыканье. Он осторожно, чтобы не разбудить спутниц, выбрался из кара. Открывшаяся картина заставила Пашку замереть от удивления и восхищения. Луговина, на которой остановился кар, была заполнена лёгким туманом, поднимавшимся от реки. Ноги утопали выше колен в белой кисее. Лишь редкие стебли синеголовника, выступавшие из неё, поднимали над туманом голубые светящиеся цветы. Полной темноты не было, выкатившаяся на небо луна заливала всё вокруг мягким голубоватым светом. У горизонта виднелась цепь невысоких гор, подкрашенная желтоватым светом всходящего второго спутника. Далеко в стороне затих лагерь аборигенов, возвращавшихся в свою деревню за Странным перевалом, хорошо видном отсюда в виде широкой седловины между двумя вершинами: слева плоской и закруглённой, справа высокой острой с языком каменной осыпи. А у самой воды, метрах в пятнадцати от кара, темнели силуэты форгаров. Они-то и вызвали у Пашки, совсем не чуждому романтическим чувствам, удивление и очарование. Майка лежала в траве, поводя украшенными кисточками ушами, а Мулька, выпрямившись и подняв к небу голову, пел. Именно он и издавал услышанные Пашкой мурлыкающие звуки, выводя для подруги мелодичные рулады.

— Пашка, это что за звуки? — из кара высунулась заспанная Алиса.

— Это Мулька серенады Майке поёт, — улыбнулся мальчишка.

— Поёт?!

— Тихо ты, — Пашка приложил палец к губам. — У них романтическое свидание. Алис, выходи, смотри как здорово. Может тоже погуляем?

— Я спать хочу, — зевнула Алиса. — Так что, Паш, извини.

— Нет, Алиска, ты не романтик, — вздохнул Пашка.

— Когда я хочу спать, я совсем не романтик, — виновато улыбнулась Алиса.

— Ну вы там, романтики! Если сами не спите, то другим не мешайте, — раздалось из недр кара недовольное ворчание Юльки.

— Да ладно тебе, — тихо ответила ей Зуйка.

Внезапно Пашка и девочки почувствовали что-то непонятное, какую-то иррациональную тревогу. Мулька то же замолк, нюхая воздух, но не как обычно, а как-то по-особому. В следующие мгновения смолкло всё, и стрекот насекомых и голоса ночных птиц… Ребятам почудился (не послышался, а именно почудился) странный шорох. Как будто какой-то невидимый зверь шуршал в траве, но не рядом, а где-то в отдалении… Вскоре звук стал явным. Будто совсем рядом внезапно поднялась стая птиц, при этом невозможно было определить источник звука, он был повсюду. Форгары, глухо заворчав, уставились в сторону Странного перевала. Пашка поморгал и протёр глаза. Что это? Спросонья почудилось или на самом деле по равнине, реке пошли цветные сполохи?

— Смотрите, ребята! — Алиса показала пальцем на хребет. — Вот, наверное, почему хребет назвали Странным!

Над хребтом, а особенно над перевалом медленно разгоралось, переливаясь цветными волнами, сияние. Оно напоминало полярное сияние на Земле, но не опускалось с неба, а наоборот поднималось с поверхности планеты. Хребет переливался разноцветными (среди которых преобладали разные оттенки синего и зелёного) волнами, сполохами, расходившимися веером от его гребня. Внезапно среди шуршащих и звенящих звуков, наполнивших предгорную равнину раздался далёкий треск и глухие, раскатистые удары. С гребня хребта в небо стали бить всё более яркие молнии: голубые, зелёные, розовые…

— Вот почему Тан не велел нам до утра подниматься на перевал, — сказала Луана оторвавшись от видеокамеры.

Юлька и Пашка обернулись к лагерю туземцев. Лагерь был оживлён, люди вылезали из шатров и кибиток и с воплями, кто страха, кто радости, молились, выкрикивали что-то, простирая руки к хребту или распластавшись ниц.

— Они, наверное, думают, что на хребте обитают злые духи, — пояснила Зуйка.

— Мы догадались, — Пашка достал из кара вторую камеру, заряженную химической киноплёнкой и стал снимать хребет и аборигенов.

— Пашка ты потом ещё и с плёнкой возиться собираешься? Такими камерами больше ста лет назад снимали, — удивилась Луана.

— Так ведь такие молнии… помех сколько! — заметила Зуйка.

— Лу, ты хоть и большая дылда, но балда, — со свойственной ему прямизной констатировал Пашка.

— Ну, спасибо, приласкал! — усмехнулась девочка. — Это почему я балда, интересно?

— Зуйка и то, хоть и мелочь, а тебя догадливее.

— Спасибо за комплимент, только я не такая уж и мелочь, — ответила на Пашкино замечание Зуи.

— Зуйка не обижайся, просто ты из нас самая младшая и у тебя ещё мало жизненного опыта. А ты, Лу, то же могла бы догадаться, что при такой электромагнитной буре электронная камера может и не сработать. Поэтому в экспедиции всегда есть плёночная кинокамера для таких случаев. —

— Да, я и правда балда, признаю поражение и посыпаю голову пеплом, — рассмеялась Луана.

А «представление» на перевале меж тем вступило в следующие действие: между молниями и из самой земли стали вылетать яркие, рассыпающие искры разноцветные шары. А на гребне хребта появились полупрозрачные голубые и розовые облачка, которые то принимали форму конуса, взлетая в небо, то начинали клубиться. При этом казалось, что на хребте пляшут гигантские призрачные фигуры.

— Вот вам и пляски духов! — прокомментировала увиденное Юлька.

Аборигены между тем, увидев Пашку с непонятной стрекочущей штукой в руке, направленной прямо на них, стали прятаться в шатрах или за близлежащими камнями. Некоторые пали ниц перед ребятами. Юлька включила переводчик в режим, позволяющий чувствовать эмоции собеседника. И хотя помехи не позволяли точно оценить эмоции аборигенов, девочка поняла, что аборигены в ужасе (впрочем, об этом можно было догадаться и не прибегая к помощи лингвиста). И вызвала этот ужас не «пляска духов», к которой аборигены были привычны, а то что они стали свидетелями «беседы» детей звёзд с пославшими их на планету духами неба. И поэтому туземцы были уверены, что теперь их ждёт неминуемая и страшная кара за то, что их недостойные глаза посмели лицезреть этот тайный ритуал. Ведь всем известно, какими мстительными бывают духи. Конечно киберлингвист не миелофон и слышать мысли туземцев Юлька не могла, но у девочки была богатая фантазия и поэтому Юля живо представила себе чувства и мысли, которые испытывали аборигены, глядя на направлявшегося в их сторону Пашку с кинокамерой. Но к чести мальчишки, он и сам догадался об этом, поэтому отвернулся от лагеря и стал снимать хребет.

— Смотрите, что это с ними!? — Зуи показала на нескольких оллинов, которые странно пошатываясь, направились не разбирая дороги прямиком к склонам хребта.

— У нас на Земле это называют «шаманский насыл», — объяснила Юлька. — Такое бывает у северных народов, когда они видят очень яркие полярные сияния. Они начинают идти к северу.

— А они идут к хребту, потому что им кажется, что их зовут духи, — догадалась Зуйка.

Юлька внезапно почувствовала нарастающий в душе ужас, неожиданно захотелось куда-нибудь убежать и спрятаться, чтобы не видеть этих пляшущих огней.

— Кажется у меня тоже мерячка начинается, — испуганно пробормотала она.

— Что, духи зовут? — усмехнулся Пашка, — Лингвист выключи!

— А вообще, пойдём в кар, мне тоже как-то неуютно стало, — поёжилась Алиса.

В каре Алиса включила аппаратуру и посмотрела на пульт.

— Магнитометр зашкаливает! Странно…

— Что странного? Его и должно зашкаливать, — удивился Пашка.

— Да я не про магнитометр. Звук. Помните, мы слышали шелест, звон, шорохи?

— Ну да, слышали, — ответила за всех Лу.

— А их нет! Микрофон только шум от молний записал!

— И чего удивительного! Это радиозвук, — пояснил Пашка. — Его слышат не ушами, а мозгами. И записать обычным микрофоном его нельзя.

Странный хребет между тем ещё с полчаса поплевав шаровыми молниями и угрюмо проворчав (так что у ребят под ногами задрожала земля), затих. Вскоре кар наполнился сонным ребячьим сопением, только Луана долго не могла уснуть: землетрясение на базе, начавшийся куриться вулкан и сегодняшнее световое представление на перевале складывались в тревожные предвестники.

Рано утром, когда солнце залило предгорную равнину первыми лучами, кар двинулся в сторону хребта. Лагерь аборигенов ещё спал. Даже несколько «часовых», сидевших у тлеющего костра, дремали, склонив голову и оперевшись на копья.

— Тоже мне часовые, спят как сурки! — усмехнулся Пашка.

— А ты бы не спал?

— Я бы не спал! И нечего ухмыляться, Лу!

— А может они притворяются, — заметила Юлька.

Часа через полтора—два кар и форгары поднялись на Странный перевал.

— Как будто здесь мамонты в футбол играли! — заметила Юлька.

— Или ковровая бомбардировка, — добавил Пашка.

Поверхность гребня была местами оплавлена или обуглена, местами раздроблена в мелкий щебень. Кругом зияли воронки разного размера, покрытые серо-чёрной пылью.

— Если мы бы поднялись сюда ночью… — огляделась вокруг Луана.

— Да уж, Лу, обратно мы бы не спустились… — Алиса вылезла по пояс из верхнего люка и осмотрелась. Пашка остановил кар на небольшой площадки у противоположного склона. Сверху открывался вид на широкую холмистую долину, раскинувшуюся между Странным хребтом и видневшийся на горизонте горной грядой, первой из виденных с платформы-разведчика. Дорога уходила вправо к «городу» оллинов, скрытому небольшим кряжем, поросшим соснами. Слева, далеко впереди, открывался вид на большое озеро, окружённое пологими, спускающимися к воде холмами.

— А вот и озеро таргов!

— Пашка, а где их стоянка? — Зуи поднесла к глазам бинокль.

— Она должна быть вон там, — Пашка показал на невысокий, похожий на земляной вал холм. — За холмом.

— Слишком правильный холм, как будто крепостной вал, — Алиса взяла у Зуи бинокль.

— Кстати это не озеро, а речной затон, только очень большой, — посмотрела на карту Луана.

Тем временем Майка, глухо заворчав, мотнула головой в сторону склона.

— Ребята, я согласна с форгарами. Лучше здесь не задерживаться.

— Ладно, Зуйка. Я тоже согласен, поехали вниз, — Пашка шагнул к кару.

К полудню кар добрался до озера.

— Кар оставим здесь, — сказал Пашка, когда ребята въехали в небольшую долинку, между двумя каменистыми грядами, склоны которых спускались к озеру. — Вот здесь. Стоянка таргов прямо за этой грядой.

Через несколько минут маленький отряд был готов к пешему походу. Всё необходимое — инструменты, провиант и пр. загрузили во вьюки форгаров и ранцы. Затем Пашка заблокировал кар, который ребята спрятали в небольшом гроте, укрыв специальной маскировочной накидкой и окружив периметром.

— Ну что, командир? Командуй! — Луана посмотрела на Пашку.

— Ладно… — усмехнулся мальчишка. — На контакт с таргами пойдёт Лу. Мы только стоим и смотрим, подключимся, если будет нужно. Зуи и Юлька ведут форгаров и, если понадобится пускают нашу «тяжёлую артиллерию» в бой (Мулька и Майка одобрительно крякнули, кивнув головами), Алиса пока остаётся в резерве, — Пашка шагал взад-вперёд перед выстроившимися ребятами, как полководец перед битвой. А Алиса с удивлением наблюдала, как Пашка на глазах из безответственного раздолбая становился настоящим начальником их маленькой экспедиции. «У него даже голос изменился», — подумала девочка. Пашка действительно был совершенно серьёзен, без своих обычных шуток. Но всё же последнее Пашкино заявление заставило Алису возмутится.

— Это ещё почему я в резерве!? — обиделась было она, но встретив строгий взгляд Лу, прикусила язык.

— Ты у нас, так сказать, научный сотрудник, — спокойно объяснила Луана. — Так что твоя функция — поиски таинственных цветов и пока ты не у дел.

— Вот когда окажемся на стоянке таргов, тогда и наступит твоё время, — закончил за Луану Пашка. — Камеры не забудьте включить!

— А я забыла! — ахнула Зуйка. — Только не надо говорить, что я мелочь!

— Нет, ты не мелочь, ты — растяпа, — усмехнулся Пашка.

— На растяпу я согласна!

Наконец все приготовления закончились и маленький отряд двинулся по долинке. Пашка ещё раз проверил, хорошо ли укрыт кар и присоединился к остальным ребятам. Форгары шли по краям едва заметной, вытоптанной в охристом грунте дороги, вернее широкой тропы и иногда, остановившись, принюхивались. Но кроме, хотя и слабого, но едкого запаха росших по краям тропы колючих кустов с узкими тёмно-зелёными листьями и мелкими бело-голубыми, собранными в свисающую кисть цветами, ничего не ощущалось. Хотя обоняние форгаров было куда лучше, чем у людей и может для них мир запахов в этой долинке был намного богаче.

— Вы с этими кустами осторожнее, у них сок едкий. Если в руках размять, будут ожоги, — предупредила всех Лу, больше других знакомая с флорой и фауной Тейны.

— Чую, чую дух таргов! Они уже близко! — Пашка, рассмеявшись, с шумом втянул носом воздух.

— Пашка, ты в своём репертуаре! — прыснула в ответ Алиса, не удержавшись от смеха.

— Тише! Какие-то вы несерьёзные!

— Не обращай внимание, Зуйка. Это у них нервное, истерическое от стольких впечатлений, — прокомментировала Юлька.

Между тем тропа спустилась к подножию невысокого каменистого холма. Луана, обогнав друзей, завернула за выступ склона и, вскрикнув от неожиданности, отступила. Вслед за девушкой, держа наперевес копья, из-за выступа вышли два аборигена.

— Наверное это и есть тарги, — проговорила, отступив назад к форгарам, Алиса. Лу тем временем вышла из тени прохода на яркое солнце и теперь, видимо, как следует рассмотрев её, тарги замерли в нерешительности и удивлении. Луана воспользовалась этим замешательством и откинув назад волосы, подняла правую руку ладонью вперёд, как учила её Солла, громко и чётко произнеся:

— Мы люди со звёзд, тарги. Мы посланы к вашему племени и хотим говорить с вождём Ох’аном!

Дикари с изумлением глядели на высокую белокурую девочку с маленькими чёрными рожками и прислушиваясь к доносившимся из висящего на груди лингвиста речи, которая дублировала мелодичный говор Лу. Юлька услышала, как один из туземцев что-то пробормотал другому и только тут догадалась включить настройку киберлингвиста.

«… дети великой Лурги, духи неба прислали их к Ох’ану…» — услышала Юлька слова таргов.

В следующие мгновение Зуйка кивнула Юльке и обе пронзительно, с переливом свистнули, подзывая форгаров. Мулька и Майка услышав, медленно и вразвалочку подошли к ребятам. До этого момента тарги не видели зверей, закрытых от них валуном и зарослями едких кустов. Теперь же, увидев четвероногих спутников ребят, аборигены замерли, с выражением ужаса и удивления на лицах. «Фа’гоно…» — почтительно проговорил один из таргов. В общем всё шло как и задумывалось, но дальше произошла осечка. Вслед за таргами из-за камня вышел человек, одетый как тарг, но не похожий на них. Тарги были небольшого роста, смуглые, с раскосыми карими глазами на круглых лицах и иссиня-чёрными прямыми волосами, этот же человек был среднего роста, гораздо более светлокожий, со скуластым лицом, светло-серебристыми (но не седыми) вьющимися волосами со странным зеленоватым оттенком. Разрез орехово-карих глаз напоминал тибетский. Человек зло посмотрел на ребят (от этого взгляда Алисе, да и другим ребятам стало не по себе) и, показав рукой на Лу и её спутников, отрывисто спросил одного из туземцев:

— Кто это?

— Это звёздные фаргоны, дети Лурги, великой небесной матери. Небесные духи прислали их к Ох’ану, К’рок, — с благоговением произнёс тарг.

Впрочем, на человека, названного К’роком, это не произвело должного впечатления. Он продолжал искоса смотреть на ребят.

«Странно», — подумала Алиса. «Выходит, он знает кто такие пришельцы со звёзд». К’рок хотел было подойти ближе к Лу, но тут инициативу перехватил хитрый Мулька. Неожиданно выйдя из-за валуна и громко фыркнув (видимо выразив таким образом своё презрение к двуногому, так непочтительно отнёсшемуся к его друзьям), подошёл к К’року и принялся деловито его обнюхивать. На К’рока это произвело такое же действие, как и на таргов: лицо исказила гримаса страха на гране с паникой и вся надменно-презрительная поза странного тарга (а может вовсе и не тарга) улетучилась.

«А он боится форгаров не меньше чем тарги, странно…» — подумала Алиса, пытаясь понять ситуацию.

Юлька между тем подошла ближе к Мульке и, приоткрыв рот, издала похожее на форгарье глухое урчание.

— Ух ты! Юлька, ты когда так научилась!? — удивился Пашка.

— Мы на базе неделю торчали, можно было чему-нибудь научиться.

Мулька, услышав зов, оторвался от «изучения» К’рока, плотоядно облизнулся и жалобно мякнув («ну можно мне его слопать прямо сейчас?») посмотрел на Юльку. Юлька снова заурчала, на этот раз громче, и Мулька, издав резкий звук, вроде оленьего хорканья, нехотя отошёл (ещё раз оглянувшись на К’рока) к Юльке, ткнувшись ей носом в бок, одновременно тихо (что бы услышала только девочка) одобрительно ухнув («правильно себя ведёшь, правильно»). Действо довершил Пашка, громко сказав похлопывая Мульку по загривку:

— Нельзя Мулька, тебя уже сегодня кормили, потолстеешь!

Пашкину фразу, переведённую «кибером» услышали и дикари (включая и К’рока), что повергло их в священный ужас. Юлька с Алисой чуть не расхохотались, глядя на совершенно серьёзную Пашкину физиономию. Только укоризненный взгляд Майки удержал ребят от смеха.

К’рок хотел было снова принять позу, но, увы ситуация была безнадёжно испорчена Мулькиной выходкой и инициатива вновь оказалась в руках Лу.

— Стой где стоишь, тарг! — властно крикнула девочка пытавшемуся вновь приблизиться к ней К’року.

Ребята были удивлены внезапной переменой, произошедшей с Луаной. За считанные секунды весёлая, улыбчивая и ещё по-детски непосредственная девочка вдруг превратилась в суровую властную девицу с холодно-колючим (даже немного злым) взглядом голубых, приобретших какой-то льдистый оттенок, глаз. Говорила Луана отрывисто и резко (каждое слово — приказ), сквозь зубы. Не удивился только Пашка, знавший, что Лу была неплохой актрисой, игравшей в родном Леннате в детском театре. Собственно, из-за способности к быстрому перевоплощению, Солла и назначила контактёром Лу.

К’рок снова было дёрнулся, чтобы подойти ближе, но Лу резко подняла руку и из-под рукава показалась сверкнувшая на солнце серебристая пластинка. К’рок резко отшатнулся, окончательно потеряв позу.

Это ещё больше озадачило Алису и её друзей. «К’рок знает, что такое парализатор. На дикарей он не произвёл никакого впечатления. У них похожие зеркальца висят на шее как амулеты. А К’крок знает, что это за прибор и что он может сделать. Так кто же он?» — рассуждала Алиса, — «Явно не местный житель. Пришелец?» Меж тем Пашка, с задумчивым видом, как бы невзначай расстегнул кобуру, вынул до половины бластер и посмотрев на него, сделал ещё более глубокомысленный вид и сунул его обратно. А Юлька, Алиса и Зуи повернулись так, чтобы К’рок увидел висящие на боку «катаканты». Тот, увидев, как обернулось дело, неожиданно льстиво улыбнулся и, сказав, что «мы не сразу узнали гостей с далёких звёзд, почтивших своим визитом земли таргов, и он нижайше просит простить его за неучтивость», приказал аборигенам проводить Лу и её спутников к вождю Ох’ану.

Становище таргов располагалось в полукилометре от гряды. Два аборигена, стараясь держатся подальше от форгаров, проводили ребят к большому шатру из белой шерсти, украшенной бурыми и красными спиральными узорами. Только сейчас Алиса и её спутники как следует разглядели таргов. Представители племени были невысокого роста, но с длинными ногами, крупной головой и сильными мускулистыми руками. Кожа таргов была смуглой как у арабов Магриба. Одежду аборигенов составлял два куска ткани грубой выделки коричневого, красного или блёкло-синего цвета. Один кусок был обёрнут вокруг бёдер, наподобие юбки. Второй такой же накинут на плечи, подобно короткому плащу, и схвачен на груди узкой тесёмкой. Обувь представляла собой примитивные сандалии из кожаных ремешков. Иссиня-чёрные волосы таргов были стянуты налобной тесёмкой из кожи или той же ткани, с висящими на висках шнурочками разных цветов, заканчивавшихся узелками (иногда в них были вплетены птичьи перья) или схвачены на затылке костяным гребнем. Были у аборигенов и украшения в виде бус из фиолетовых флюоритовых шариков (такие же нитки бус женщины племени вплетали в волосы), и браслеты из похожего на бронзу металла на запястьях и щиколотках. На груди каждого взрослого тарга висело небольшое зеркальце, представлявшее собой полированную серебряную пластинку, оправленную в зелёный полупрозрачный камень, похожий на нефрит.

— Наверное это что-то вроде амулета, — предположила Лу.

— Мне они напоминают индейцев.

— Неудивительно, Юля. Эволюция человеческой цивилизации на разных планетах идёт очень похоже, почти одинаково.

Телосложение таргов то же отличалось от обычных людей. У таргов были уши с острым выступом, благодаря развитому боковому, дарвинову бугорку, что делало их ушные раковины похожими на обезьяньи. Аборигены имели плоские круглые лица с приплюснутыми широкими носами и почти незаметными скулами, а также шесть пальцев на руках и ногах. При этом пальцы до первого сустава были стянуты кожаный перепонкой, подобно пальцам лягушки.

Тарги со страхом и удивлением смотрели на форгаров, следовавших за ребятами и которых Зуйка и Юля периодически подзывали резким свистом. Впрочем, ребятам было известно о том, что форгары это тотемные животные племени. Это подтвердил и увиденный Алисой на другом конце деревни (довольно чистой и опрятной для первобытного племени) установленный перед большим ярко-синим, разукрашенным разными сверкающими фигуркам, пластинками и шариками шатром («Наверное, там живёт шаман», — подумала Алиса), раскрашенный деревянный столб с затейливой резьбой (представлявший собой спирали и различные сочетания четырёхконечных звёздочек), увенчанный большой фигуркой форгара, раскрашенной во все цвета радуги.

В этот момент из шатра вождя вышла пожилая женщина и жестом пригласила ребят пройти вовнутрь.

— Ох'ан ждёт детей Лурги.

Вождём оказался склонный к полноте мужчина «в годах», тело которого украшали зелёные и тёмно-синие татуировки из всё тех же спиралей и звёздочек. Вождь поклонился вошедшим, но сделал это с достоинством не выказывая ни учтивости, ни подобострастия.

— Что вам нужно, дети звёзд? — спросил Ох’ан Луану.

— Нам нужен цветок солнца.

— Разве его уже нет на звёздах, у Великой матери?

— Нет, мудрый Ох’ан, — ответила Лу (находившаяся в шатре свита вождя зашепталась, ведь звёздная девочка оказала вождю великую честь, обратившись к нему по имени). — Ты же знаешь, что не все люди звёзд несут добро. Наши враги украли цветок солнца из садов Великой матери Лурги. У нас осталась лишь его тень, — с этими словами девочка вынула из сумки минипроектор и включила голограмму золотоцвета. По шатру разнёсся вздох удивления.

Алиса и остальные ребята между тем с интересом разглядывали шатёр. Несмотря на стоящую снаружи густую жару, внутри было прохладно. «Пол» шатра был застелен меховыми и войлочными коврами, при этом на войлочных коврах всё также повторялся тот же сине-зелёный орнамент из спиралей и четырёхконечных звёзд. Центр шатра занимал выложенный камнями очаг. А в дальнем левом углу виднелся большой плоский ящик из белоствольника, на котором стояли несколько деревянных и глиняных раскрашенных фигурок, изображавших различных существ, среди которых выделялись крупные фигурки форгаров и людей, но не таргов, а похожих на землян или линеарцев с раскрашенными ярко-голубой краской глазами и золотыми волосами. Фигурки были «одеты» в синие похожие на облегающие комбинезоны наряды («А ведь у нас то же ярко-синие комбинезоны!» — толкнул Алису в бок Пашка).

— Они не звёздные пришельцы! У них лживые языки, вождь. Они посланы злыми духами, чтобы украсть священный цветок жизни и лишить таргов покровительства добрых духов Медалона! — ребята не заметили, как в шатёр вошёл К’рок. Стоявший рядом с вождём мужчина средних лет, в синей накидке, украшенной многочисленными звенящими металлическими подвесками, разноцветными лентами, конической шапке из серо-седого (и довольно вонючего) меха, с авантюриновым шариком на верхушке, видимо шаман, согласно закивал головой, пробурчав что-то одобрительное.

— Какой-то он странный. Говорит, как будто в театре играет. Аборигены говорят проще, — шепнула Алиса Пашке.

— Сейчас он всё испортит, — с досадой в голосе прошептал в ответ Пашка. — И он явно не тарг!

— Я уж догадалась.

Лицо вождя неожиданно исказил гнев.

— Ты оскорбляешь духов, К’рок! Ты уже навлек беду на племя, приблудный! Ты опять хочешь бедствий? Дети не могут лгать. Это дети Лурги и звёздные фаргоны! Форгары не пойдут за злым существом! Ты гневаешь Великую Лургу!

Алиса меж тем обратила внимание на молодую девушку, стоявшую по правую руку вождя. На вид ей было лет двадцать — двадцать пять и внешне она значительно отличалась от таргов: у неё отсутствовали перепонки на пальцах, кожа была светлее и имела красноватый оттенок, серо-зелёные глаза (более крупные чем у таргов) обрамляли длинные и пушистые ресницы, а лицо скорее походило на лицо землянки или линеарки. Девушка была одета в короткий синий плащ, остальная одежда ничем не отличалась от обычного наряда таргов. Украшения представляли собой флюоритовые бусы, одни на груди, так же, как и таргов увенчанные зеркальцем, другие на поясе поверх ремня из чёрной кожи, схваченного не примитивной тесьмой, как у воинов, а медной плоской пряжкой. В руке девушки был посох из белоствольника, увенчанный шариком из янтаря, внутри которого навеки застыло бурое, похожее на таракана насекомое. Но самое странное, что заставило Алису очень удивиться, было то что слегка волнистые тёмно-коричневые волосы девушки были схвачены сине-красным плетёным ремешком с геометрическим рисунком, удерживающим на лбу золотую пластинку с кристаллом горного хрусталя. Точно такие же ремешки были и ребят и под горным хрусталём у них прятались видеокамеры!

«Может это и есть человек Тана?» — подумала Алиса.

Луана метнула на К’рока злобный взгляд и подняла руку, снова открыв серебряную пластинку на запястье, по которой теперь пробегали лилово-голубые волны и искорки.

— Лу, ты, по-моему, с зарядом переборщила, — одними губами шепнул ей Пашка. — У меня волосы шевелятся.

— Извини, Пашка. Ты стоишь слишком близко, — так же одними губами ответила девочка.

— Я лишь хочу добра приютившим меня таргам, — осклабился склонившийся в вежливом поклоне К’рок.

— Прости его, звёздное дитя, да пусть хранят тебя и твоих юных родичей духи в холодных мирах звёзд, — вождь склонил голову и протянул руку Лу. Лу помня об инструкциях Соллы, положила свою руку на ладонь вождя и так же склонила голову в ответ, принимая извинения.

— Он не умён и порой слишком мало думает, когда открывает свой поганый рот, — продолжил вождь, приказывая жестом К’року убраться из шатра. — Говорят, он хотел сам отдать цветок солнца тёмным людям со звёзд. Но он хитёр, как пустынный лис, его не поймаешь. Ты и твои родичи (вождь кивнул на ребят), получите цветок солнца, если на то будет воля духов.

— Да хранят тебя духи Медалона, мудрый Ох’ан, — Лу склонилась в вежливом поклоне.

— Вы можете остаться среди нас, пока духи не скажут своё слово. Как твоё имя?

— Луана, — представилась девочка. — Это Паша, Алиса, Юля, Зуйка.

— Лу’ни, Па’йки, Аи’сса, Ю’ли, Зуй’йи, — повторил вождь имена ребят, переиначив их на свой манер. — Тарги будут рады принять священных фаргонов. Если духи будут согласны, хранительница Ю’ма (вождь позвал девушку с посохом) отведёт вас к цветку.

Ю’ма поклонилась вождю и, подойдя к ребятам, жестом пригласила их следовать за ней.

— Держитесь подальше от К’рока, — сказала Ю’ма уже за пределами шатра вождя. — И будьте осторожны, он опасный человек.

«Второй раз удивляюсь сегодня», — подумала Алиса, приглядываясь к Юме. — «То К’рок, то Ю’ма. Она тоже совсем не похожа на тарга…»

— Да, от этого К’рока лучше… — не договорил Пашка, заметив метнувшего злобный взгляд в сторону ребят лжетарга, скрывшегося в шатре шамана.

— И опасайтесь С’хара, шамана, — добавила девушка. — Он на его стороне. Хотя шаман глуп, как болотный ногр.

— Шаман, это который в синем плаще? — спросила Юлька.

— Он самый. А вождю и старухе Ю’рле можете доверять. Ох’ан — человек чести. Ну а Ю’рла… Она ненавидит и К’рока и шамана, к тому же не раз бывала у звёздных людей, часто общается с ними и хорошо знает Т’ана, пославшего вас сюда.

«Откуда Ю’ма знает Тана? Значит она, наверное, и есть его человек… Или Ю’рла. Тоже вариант…» — гадал Пашка, пока они шли через лагерь аборигенов.

— А кто такая эта Ю’рла? — спросила Зуйка.

— Она пригласила вас войти в шатёр шамана.

— Ну она же совсем не старуха. У неё даже волосы ещё не седые. Просто пожилая женщина, — возразил Пашка.

— Она очень мудрая и уважаемая в племени женщина, поэтому её называют Скар’ха Ю’рла, т.е. старуха Ю’рла. Это не указание на возраст, это своеобразный почётный титул, — объяснила Лу.

— Вам лучше разбить шатёр там, — незаметно подошедшая к ребятам Ю’рла показала на небольшую поляну у подножия холма на противоположном конце стоянки. — Это священная поляна и звёздным людям положено жить там, рядом с духами.

Форгары видимо тоже не доверяли К’року и весь оставшийся день не отходили от ребят, чем ввергли таргов в состояние суеверного ужаса. И вечером, устраиваясь на ночлег, Мулька вдруг воспротивился попыткам ребят забраться в палатку.

— Ты что, Мулька? — озабоченно спросила его Юлька. Мулька в ответ лишь угрюмо проворчал и толкнул девочку прочь от палатки, а затем повторил жест, взглянув на остальных ребят. Майка фыркнула, одобряя действия приятеля.

— Им что-то не нравиться, — задумчиво сказала Зуи.

— А может не будем спать в палатке, раз уж форгары просят? Да и душно там, — Пашка посмотрел на подруг.

Ночь действительно была душная и ребята, подумав, согласились с Пашкой. Мулька одобрительно крякнул и, мотнув мохнатой головой, «пригласил» ребят пойти на расположенную в стороне и от палатки, и от стоянки площадку за большим валуном.

Устраиваясь спать, форгары улеглись рядом, головами в противоположные стороны, а ребята устроились между их лап, положив головы на покрытые густой мягкой шерстью бока зверей. Пашка предусмотрительно расстелил за валуном специальную подстилку, а сверху ребята укрылись тентом, так что спать было вполне комфортно. Да и безопасно, ведь теперь подойти к спящим незаметно никто бы не смог: форгары чувствовали малейшее движение и глухо ворчали, едва кто-то проходил мимо. А если бы кто-то подошёл ближе, форгары запросто могли достать его с любой стороны своими острыми когтями или зубами. К тому же Пашка растянул вокруг лежки периметр (а что бы на него не наткнулись сами форгары, он подозвал их и тихо прошипел, указывая на провод (за день Пашка и Алиса успели немного научиться «форгарскому»). Так что вскоре юные исследователи, убаюканные урчащими как кошки форгарами, крепко уснули.

От становища таргов (в том числе и от шатра шамана) ночёвку ребят закрывал большой валун, поэтому трое таргов, тихо прокравшиеся ночью к палатке, стоявшей у подножия холма, заметили только спину спящего Мульки. Но так они были достаточно далеко, форгар не обратил на них внимания, да и таргам не было дела до форгара. Аборигены о чём-то посоветовались, озираясь по сторонам, затем один из них подошёл к холму и, поднявшись немного вверх, что-то спрятал на каменистом склоне. «Крамм!» — удовлетворённо сказал К’рок (это он карабкался по холму), глянув сверху вниз на оранжевый полог.

Глубокой ночью, когда племя таргов тоже крепко спало, склон холма озарился красной вспышкой, вслед за которой раздался громкий хлопок. Сидевший у костра воин очнулся от дремоты и сплюнув на землю, чтобы прогнать злых духов, беспокойно оглянулся на холм. Затем добавил в огонь хвороста и пересел на другую сторону.

Пашка, проснувшись от хлопка, с трудом разлепил глаза и, видимо ничего не поняв спросонья, пробормотал: «Что бы вы провалились с вашими цветами, спать не дают…», перевернулся на другой бок, нечаянно толкнув в бок Алису (что-то пискнувшую во сне) и снова засопел. На становище таргов вновь опустилась тишина…

Утром дети проснулись от шума внизу, в становище. Мулька и Майка, подняв головы, поводили ушами, прислушиваясь и нюхали воздух. Первой поднялась Зуйка.

— Маммаланка!!! (Мамочка!!!) — вдруг испуганно крикнула она по-маргийски, на секунду забыв от испуга про космолингву. Пашка и остальные ребята мгновенно вскочили и бросились к палатке. На её месте была лишь серо-бурая куча щебня и мелкого песка, осыпавшихся с холма, на склоне которого зияла глубокая яма.

— Если бы мы были там, нас бы уже не было… — заметила Луана. — Хорошо, что основное снаряжение осталось в каре и рюкзаки были рядом с нами, за валуном…

— Хорошо, что нам было жарко в палатке и мы пошли спать наружу! — ответила Юлька. — Вот чего боялись форгары.

— Я его прибью!! — Пашка уже рванул рукоятку бластера, но Луана схватила его за плечо и встряхнула.

— У тебя парализатор, а не боевой бластер!

— Очень жалко, что не боевой! — зло ответил мальчишка.

У Алисы буквально ноги подкосились от увиденного. Конечно бывало, что на неё покушались, но что бы вот так подло, во сне… Рядом кто-то всхлипывал. Это Зуйка, уткнувшись в бок Лу, тихо плакала от страха. Майка подошла к ней и осторожно лизнула девочку в щёку.

— А что в «катаканах»? — спросила Алиса.

— Сальмутал, — всхлипывая, ответила Зуйка.

— Зря, надо было мороин зарядить, — буркнул Пашка.

— И сальмутала хватит на эту гадость, — Луана, зло прищурившись, посмотрела на остатки палатки. — Зорнагов здесь нет, здесь звери пострашнее оказались… — резюмировала девочка.

Внизу, в становище был шум и гвалт. Посреди толпы таргов стояли шаман и К’рок. Последний решил, наверное, восстановить свой пошатнувшийся авторитет.

— Духи покарали нечестивцев, посмевших выдать себя за звёздных людей и хотевших лишить нас священного цветка! — громко вещал шаман. — И обманом завладевшие священными форгарами, которые пришли, чтобы принести племени счастье!

— Уж не ты ли со своим приблудным дружком подсобил духам? — Ю’рла ткнула шамана в грудь белоствольниковым посохом, таким же как у Ю’мы.

— Ты прогневишь духов, Ю’рла! — возмутился шаман.

— Стара я уже, всем злым духам Медалона давно на меня наплевать, а с добрыми я как-нибудь договорюсь, — ухмыльнулась женщина. — А детишкам ещё жить да жить…

Алиса попыталась разглядеть в толпе Ю’му. Девушка стояла в стороне, держа в руке посох и вытирала слёзы краем плаща.

— Ю’ма, — тихо позвала Алиса осторожно пробравшись кустами к краю становища (Ю’рла давно заметила ребят и незаметным для других таргов жестом велела им пока не высовываться). — Нас не было в палатке.

Ю’ма с удивлением посмотрела на ребят, а потом бросилась обнимать их.

— Какое счастье, малыши! Духи сберегли вас!

— Это К’рок, больше некому… — мрачно заявил Пашка.

— Да, больше некому, — подтвердила Ю’ма. — Сегодня я отведу вас к цветам, и к вечеру вы вернётесь домой, на станцию. Здесь вам оставаться опасно.

«Откуда она знает про станцию? Тут что-то нечисто…», — Алиса с удивлением глянула на девушку.

— Какую станцию? — переспросила она Ю’му.

— Я говорю, что вечером вы вернётесь к своим звёздам, в лоно Великой Матери, — торопливо ответила девушка, спохватившись.

Шаман снова было начал свою пламенную речь, но, пошатнувшись, чуть было не упал с пенька, служившего ему трибуной. С пологого холма, на котором вчера стояла палатка спускались в сопровождении Ю’мы и форгаров Алиса и остальные ребята, целые и невредимые.

— Духи уберегли звёздных детей! — крикнула Ю’ма. — Духи справедливы и не карают без нужды!

— Духи не карают без нужды. А дети, наши они или родом со звёзд — невинные души, — Ю’рла погрозила К’року посохом (и видимо угроза была серьёзна, так как К’рок даже вобрал голову в плечи), а шаману плюнула под ноги. — Что б на тебя лесная курица нагадила, избранник духов!

— Она не боится шамана, — усмехнулся Пашка.

— С’хар — самозванец. Настоящий шаман — Ю’рла, она камлает и говорит с духами. Вернее, она не шаман, а таллуна, — объяснила Ю’ма.

— Кто? — переспросила Юлька.

— Таллуна, то есть ведунья. Шаман служит духам, так как они призывают его. А духи служат таллуну. В отличие от шамана таллун сам выбирает свой путь и долго учиться ведовскому искусству. С’хар лишь жуёт болотные грибы, да пытается гадать по облакам, да только всё криво и не тем местом выходит, — усмехнулась Ю’ма.

— А у Ю’рлы есть ученики? — спросила Юлька.

— Разумеется.

— Ю’ма, береги детей. Духи позволяют им взять цветок жизни, — Ю’рла подошла к девушке и положила ей руку на плечо, а потом дотронулась до лба.

— Ты её ученица! — догадалась Юлька.

Ю’ма кивнула в ответ.

Не откладывая дело в долгий ящик, тем же утром Ю’ма и ребята отправились в путь. Перевалив небольшую гряду, поросшую растениями, похожими на земную опунцию сизо-голубого цвета путники спустились в небольшую долинку, поросшую шелковисто-зелёной цветущей травой. Солнце ярко светило с лазурно-синего неба, на горизонте виднелся серп спутника, в траве громко стрекотали цикады.

— Прямо как на Земле! — удивилась Юлька.

— Нет, как на Линеаре, — возразила Зуйка.

Юма вздохнула, глянув на цветущий луг. «Ещё месяц и домой», — чуть слышно прошептала она, а вслух крикнула ребятам:

— Скучаете по своим планетам?

— Юма, а откуда ты знаешь, что мы с других планет? Мы же дети звёзд, а не планет? — Алиса пристально посмотрела на девушку. — Ты ведь не тарг, верно?

— От тебя ничего не утаишь, звёздная девочка, — улыбнулась Ю’ма. — Я родом из других мест. Мой отец … (тут девушка запнулась), мой отец — фаргон, он живёт там, — девушка неопределённо махнула рукой в сторону зелёных холмов, которые путники оставляли справа.

— А откуда у тебя эта повязка? — Алиса показала на лоб девушки. — Такая же как у нас.

— Мне её дали звёздные люди, — ответила девушка.

— Значит ты не скажешь нам правду? — разочарованно вздохнула Алиса.

— Скажу, Аи’сса, но не сейчас.

— А откуда ты знаешь, что нас послал Тан? И кто такой К’рок? — продолжала допытываться Алиса.

— Многие в племени знают мудрого Т’ана, — уклонилась от ответа Ю’ма.

Но по её улыбке Алиса поняла, что девушка лишь играет роль дикарки. «Не буду ей надоедать, может у Юмы есть веские причины скрываться среди таргов».

— А К’рок… — задумалась девушка. — Его настоящее имя Крогг. Я три года среди таргов, но часто подолгу отлучаюсь из племени. Ю’рла отправляет меня в священные пещеры духов за новыми знаниями и, заодно, собирать целебные травы. Крогг появился в племени около года назад, во время моего отсутствия. Он сразу приглянулся вождю потому что был жутким подхалимом, а вождь обожал льстивые речи…

— А я бы не сказал, что вождь любит лесть, — усомнился Пашка. — Нормальный дядька.

— Тогда вождём был не Ох’ан, а На’гур. Он погиб свалившись с горы вскоре после появления Крогга. А может быть и Крогг ему помог… Но интрига не удалась. Ох’ан устроил небольшой переворот и сам стал вождём вместо снюхавшегося с Кроггом Маа’ура, брата погибшего вождя. Крогга он терпеть не может, да и к лести равнодушен. Правда Кроггу, не без помощи Маа’ура, удалось сделать шаманом племени С’хара, да и то только потому, что Ю’рла отказалась быть распорядительницей обрядов, пока Крогг живёт в племени.

«Нет, Ю’ма откуда-то из цивилизации, говорит слишком умно и правильно для дикарки», — сделала очередной вывод Алиса, наблюдая за девушкой.

— Ну а я так и осталась ученицей Ю’рлы и хранительницей священной поляны. Ну вот и пришли.

Ребята подошли к живописной группе камней, при ближайшем рассмотрении оказавшихся бело-голубоватым мрамором. Тропинка огибала их и уходила через небольшой распадок в котловину, густо покрытую ярко-золотыми в солнечном свете цветами.

— Вот он!! — в один голос воскликнули ребята.

— Ура, мы его нашли! — Пашка готов был подпрыгнуть от радости, но побоялся показаться легкомысленным в глазах Ю’мы и подружек.

— Сколько мы можем взять? — осведомилась Луана.

— Сколько уместится в кассете контейнера, — ответила Ю’ма.

— Ю’ма, ты пришелец, как и мы, так? — не выдержала Алиса, услышав новую оговорку. — И ты человек Тана?

— Да, Алиса, — призналась девушка. — Меня зовут Юлима Кролла. Я этнограф с Калиакрии.

— И зачем было водить нас за нос? — с обидой в голосе произнёс Пашка.

— Что бы Крогг не догадался. Ты не забыл, что он с нами хотел сделать? — ответила ему Зуи.

— А за знаниями ты ездила на свою базу, к Золотому озеру, — улыбнулась Луана.

— Ага, — улыбнулась в ответ Юлима. — Только тихо, обо мне знает только Ю’рла. А Тан, действительно попросил меня приглядеть за вами. Кстати называть меня можете Юма.

— А это семена, — Юма протянула Алисе мешочек из грубой коричневой ткани, доверху наполненный золотистыми, похожими на маленькие семиконечные звёздочки, семенами. — Подарок от Ю’рлы.

Наконец Пашка удовлетворённо вздохнул, закрыв крышку контейнера и включив устройство микроклимата. Мулька опустился рядом с мальчиком, позволив закрепит контейнер на вьюке.

— А Крогг и вправду продаёт браконьерам золотоцвет? — спросила Зуйка (остальные ребята тоже уже догадались, что образ дикарки — это только маска девушки и общались с ней в обычной манере, без игры).

— Продаёт. Ищет в горах, иногда ворует и здесь, на священной поляне. Но здесь опасно, делянку охраняют воины Ох’ана и сюда можем ходить только я и Ю’рла.

— Ладно, Юма, нам пора возвращаться на базу, — Пашка протянул девушке руку.

— Не получится, Павел, — Юма насторожилась. — Сегодня вам не удастся вернуться. Перевал недоступен.

Девушка показала рукой на Странный перевал, видневшийся вдали, за грядой холмов. Перевал был скрыт голубым туманом. Непонятно было, отражал туман цвет неба или сам светился лилово-голубоватым светом.

— Если сейчас вернётесь на перевал — погибнете.

— Спать будем в каре, — решил Пашка.

Внезапно раздался гул и земля под ногами дрогнула.

— Урул’пат гневается, — произнесла Ю’ма, вновь принимая образ дикарки.

— Из-за нас? — подхватила игру Алиса.

— Нет, из-за Крогга. Он раскопал священные камни у входа в пещеру Нудал, там за котловиной. Красивые камни, за них дорого платят, но делать этого не стоило. Это камни Урул’пата.

— Вы что, на солнце перегрелись? — хотел было сказать Пашка, но Лу легонько толкнула его в бок.

— Нам надо вернуться к таргам. Всё остаётся по-прежнему, — и Юма красноречиво провела рукой по лицу, как будто закрыв забрало.

— Юма, я забыла спросить, а огнецвет, алый цветок жизни, он…— подскочила Алиса к девушке, но та закрыла ей рот рукой, не дав договорить.

— Алый цветок — это миф, сказка для таких малышей как вы! — резко ответила девушка, потом добавила мягче: — Спроси у Ю’рлы, пока Крогг не знает.

С этими словами девушка повернулась к ребятам и приложила палец к губам, призывая молчать.

«Какая же я глупая!» — подумала Алиса. — «Ведь наверняка и Крогг ищет этот цветок и может кто-то из его «друзей» следит за Юмой. Значит цветок где-то здесь…»

— Если духи захотят, вы увидите цветок жизни. Если нет, вам его не найти.

Кар решили перегнать ближе к становищу. Юма показала ребятам небольшую пещерку, вход в которую был надёжно скрыт в неглубокой лощине. Даже случайно наткнуться на кар теперь было невозможно, да и при попытке искать его целенаправленно найти машину было бы очень затруднительно. Погрузив контейнер с золотоцветами, ребята вернулись на стоянку таргов.

— Смотрите, вулкан проснулся! — крикнула Зуйка, указывая на горизонт. Над острым пиком вулкана курился белёсый дымок.

— Он ещё не проснулся, он только курится пока что, — успокоил спутников Пашка.

— Значит со дня на день может проснуться, — возразила Луана.

— Я связалась с папой, — ответила Зуи, — Вечером они с Таном заберут нас на катере. А кар потом перегоним.

— А форгаров? — забеспокоилась Юлька.

— Они на большом катере прилетят, форгаров можно взять нам борт.

Становище таргов опять бурлило. На пеньке, запахнув плащ, («Ну, прямо Наполеон Бонапарт!» — прокомментировал увиденное Пашка) возвышался С’хар и произносил «пламенную» речь. Впрочем, автором её скорее всего был вовсе не шаман, который, судя по нездоровому блеску в глазах и резким порывистым движениям, был не в себе, а скромно стоящий сзади Крогг, метнувший на Юму и ребят полный ненависти взгляд. Здесь землетрясение было сильнее: многие шатры покосились, а шатёр шамана и вовсе упал. «Плохой знак», — усмехнулась Юма, снова «превратившаяся» в дикарку-тарга.

— Урул’пат гневается, тарги! — вещал шаман, — Потому что вы позволили чужакам войти в священные земли!

— Это звёздные люди и фаргоны, неуч! — крикнула ему Ю’рла, — Они вольны ходить куда захотят и когда захотят!

Крогг тем временем что-то шепнул С’хару.

— Это они привели чужаков!!! — взвизгнул шаман, указав на Юму и Ю’рлу, — Мы принесём их в жертву! Тогда Урул’пат успокоится и не будет рушить наши жилища!

— Это ведь ты, К’рок, вызвал гнев Урул’пата, когда украл священные камни, а теперь свалил свою вину на звёздных детей! — выкрикнула Ю’рла. Но шаман уже успел завести толпу и гнев, и злоба племени уже были готовы обрушиться на головы старой ведуньи и её ученицы.

— Надо что-то делать! — испуганная Зуи оглядела друзей и вдруг неожиданно прижалась к мальчишке, — Пашка, сделай что-нибудь!

Форгары вышли вперёд, скаля зубы и злобно рыча, а Мулька, вдруг встав на дыбы, издал оглушительный рёв. Это несколько охладило пыл таргов, испытывавших перед форгарами священный трепет. Ведь теперь ярость их тотемных зверей, которых тарги считали защитниками и покровителями племени обрушивалась на них самих. Многих дикарей это заставило задуматься: а правильно ли они собираются поступить? Минутным замешательством воспользовался Ох’ан, столкнув с пенька шамана и провозгласив, воздевая руки к небу:

— Гнев Великой матери Лурги обрушится на таргов, если мы тронем форгаров и их повелителей!

В следующее мгновение по знаку вождя два воина подхватили Крогга древками копий под мышки и швырнули под ноги вождю.

— Ты, чужак, пойдёшь к священной пещере, вернёшь украденное у Урул’пата и принесёшь жертву.

Но реакция Крогга оказалась неожиданной: вместо того что бы пасть ниц перед Ох’аном, лжетарг вскочил на ноги и выкрикнул:

— Плевать я хотел на ваши жертвы, раскрашенные идиоты!

И в следующий миг земля ушла из-под ног находившихся на поляне людей…

— Вот это тряхнуло! — сказала Юлька, потирая ушибленный бок, — У всех всё цело?

— Относительно, — проворчал Пашка, снимая с пояса разбитую коробку с аптечкой.

На этот раз толчок действительно был куда сильнее: все шатры были повалены, некоторые тарги ранены. Шаман и Крогг куда-то смылись. Впрочем, недалеко: вскоре ребята увидели, как два дюжих воина тащат Крогга к вождю.

Несмотря на то, что сложившаяся ситуация была явно не в его пользу, Крогг продолжал настаивать на своём. Да и мнение племени разделилось почти поровну и часть таргов была настроена к ребятам уже не так дружелюбно, как поначалу.

— Лу, дай проектор. Срочно! — обернулся Пашка к девочке.

— Зачем?

— Сейчас увидишь. Я этому Кроггу устрою представление! — коварно усмехнулся мальчишка, что-то шепнув на ухо Юльке.

Крогг продолжал визгливо отпираться, поддерживаемый частью племени, когда над становищем раздался звонкий мальчишеский голос:

— Вам мало того, что произошло из-за К’рока?! Так получите ещё, теперь уже от меня, звёздного фаргона Па’йки! — Пашка взмахнул рукой красивым театральным жестом и в следующее мгновение кристалл на его лбу загорелся красным и над поляной прошёл крик ужаса: становище таргов было охвачено пламенем. Однако пламя было призрачным: оно полыхало, но не жгло.

— Вы ещё не знаете силы звёздных людей, тарги. Если я захочу, — зловещим голосом продолжал мальчишка, — Я сделаю это пламя настоящим и сожгу здесь всё, что горит и даже то, что гореть не может. А захочу — уберу его и никто из вас не пострадает, — с этими словами Пашка показал рукой на растущий вблизи куст, похожий на горную смородину и куст мгновенно охватило самое настоящее, жаркое и трескучее пламя, за считанные секунды превратив куст в угли (это Юлька ловко кинула из-за Пашкиной спины в самую середину куста пиропатрон, с помощью которого разжигались костры), — А что я захочу, зависит от вас, глупые тарги. Вы разозлили нас! — Пашка вновь поднял руку и племя пало ниц.

— Останови это, звёздное дитя, — ответила Ю’рла, с низким поклоном обратившись к Пашке (при этом незаметно подмигнув мальчишке), — Тарги и впрямь глупы как ногры, если поверили приблудному и забыли заветы предков. Они больше не обидят вас.

— Остановись, Па’йки, я не хочу зла вам, — поддержал её Ох’ан.

— Я прощаю вас, тарги, — ответил Пашка, подхватив игру и сменив гневный тон на снисходительный, — Сейчас будет говорить мудрый Ох’ан и то, что он скажет будет для вас законом. И законом для вас будут слова скар’хи Ю’рлы и Ю’мы. Потому что Ю’ма носит знак звёздных людей…

Поднявшие головы тарги увидели, как кристалл на лбу девушки медленно разгорелся белым светом, так же, как и кристаллы ребят.

— Ну ты артист, Пашка! — с восхищением произнесла Алиса, — Молодец! Вот уж не ожидала! — и абсолютно неожиданно для мальчишки чмокнула его в щёку.

— Алиска…, я … это… — растерялся Пашка.

Между тем Ох’ан степенно, как и подобает вождю, подошёл к пню, у которого сидел Крогг и гневно произнёс:

— К’рок! Ты оскорбил духов племени таргов, оскорбил детей Великой звёздной матери Лурги! (вождь показал рукой на ребят), навлёк беды на племя, приютившее тебя… Но ты ещё можешь искупить вину, принеся жертвы Урул’пату и Великой Лурге.

— Мы сами поговорим с нашей звёздной матерью, — обратилась к вождю Луана, — Она очень рассержена и не примет жертв Крогга.

— Тогда его самого придётся принести в жертву… — коварно ухмыльнулся Ох’ан, — Если только ты, звёздное дитя, не уговоришь Великую мать простить его.

— Я постараюсь, мудрый Ох’ан, — вежливо ответила Луана, приложив руку к груди. Вождь склонился в поклоне перед юной линеаркой в знак согласия.

Луана достала из сумки передатчик и отошла к краю становища, там, где находилась поляна духов.

— И что ты собираешься делать? — спросила её Алиса.

— Как что? С мамой поболтать, сейчас как раз «Магуар» пролетит над нами, — ответила Лу, настраивая приёмник. Тарги со священным ужасом наблюдали за действиями пришелицы. Наконец канал связи был установлен, и Лу, отключив лингвиста, заговорила в микрофон на своём родном певучем ландийском языке. Тарги с трепетом вслушивались в звуки мелодичного голоса Форины, доносившиеся из динамика.

Прошло около получаса, когда вдоволь наболтавшись, Луана выключила передатчик и, улыбнувшись своей самой обворожительной улыбкой, торжественно обратилась к замершим аборигенам:

— Тарги! Великая звёздная мать прощает вас всех, кроме них, — Лу показала рукой на шамана и Крогга, — Но она готова принять жертвы К’рока (вождь удовлетворённо кивнул). И в знак прощения она завтра ночью рассыплет звёзды над вашей землёй!

— Какие звёзды, Лу? Ты головой не ударилась, — спросила Юлька, с подозрением покосившись на подругу.

— Просто нам завтра ночью придётся устроить фейерверк, — усмехнулся Пашка.

— А вот такие! Дураки вы ещё малолетние, — беззлобно огрызнулась Лу, когда они отошли к берегу озера, — Завтра около полуночи Тейна пройдет через метеорный поток и будет звёздный дождь. —

— А ты откуда знаешь? — недоверчиво спросил Пашка.

— Оттуда, Пашка, — Луана показала пальцем в зенит, — Мама сказала.

В этот момент к ним прибежала Зуйка.

— Я с базой говорила, — выпалила, запыхавшись девочка.

— Ну и как, вызвала помощь? — спросила Алиса.

— Вызвать-то вызвала, только, по-моему, у них что-то там случилось. Сюда папа и Тан прилетят на малом катере завтра утром. А здорово ты их, Пашка, махнул рукой и всё полыхает! А эти в ужасе, — Зуи изобразила гримасу ужаса, — Мне бы духа не хватило.

— Мелочь ты ещё потому что, — улыбнулся в ответ Пашка.

По совету Ю’рлы ребята разбили палатку на священной поляне на берегу озера.

— Вход сюда простым таргам был запрещён под страхом смерти, — сказала ведунья. — Здесь вас никто не тронет. Поляну сторожат воины Ох’ана и войти сюда можем только мы с Ю’мой.

Ю’рла и Юма разбили свои шатры рядом с палаткой ребят. Вечером Алиса и Юлька подсели к костру рядом с ведуньей.

— Ты не сердишься на Пашку, Ю’рла? — спросила Алиса. — За то, что он устроил сегодня.

Ю’рла вынула из мешочка на поясе длинную трубку и принялась набивать её.

— У Па’йки ум взрослого мудрого мужчины и отвага воина, несмотря на юность тела, моя девочка. Он поступил смело, хитро и разумно, как и подобает настоящему воину и мужчине. Иначе вам пришлось бы худо. Твой друг умён не по годам. Это тарги глупы, раз позволили приблудному туманить свой разум, — Ю’рла подняла голову, рассматривая звёзды на темнеющем небе. — Береги свои чувства к Па’йки, Аи’сса. Он будет тебе надёжным мужем, когда ты подрастёшь и придёт время посвящения.

Алиса смутилась и покраснела, услышав слова ведуньи.

— Береги свои чувства, — повторила Ю’рла. — Они ведь нежны, как юный росток, схватишь неосторожно и сломаешь. И никаких духам его не оживить… А чувства маленького мужчины ещё нежнее, даже дуновение ночного ветерка может их погубить и больно ранить его душу. Будь осторожна, звёздная девочка.

— Вы думаете, что Пашка в меня … — Алиса смущённо запнулась. — Что Пашка… Что я нравлюсь Пашке?

— Я умею читать в сердцах людей. Даже таких юных как ваши, — Ю’рла нежно провела рукой по светлым волосам Алисы. — Под этим солнцем они родились или под иными звёздами, это совсем не важно.

Алиса задумалась. Ей нравилось разговаривать с шаманкой. Ю’рла говорила спокойно и рассудительно. И сейчас её слова заставили девочку задуматься.

«Какие ещё чувства, что за глупости. Ну да, Пашка симпатичный, смелый, умный, мне он и правда нравиться. С ним интересно, он хороший друг и вообще… Может и я ему нравлюсь, только он ведь гордый, сам не скажет… Или робкий? И боится сказать первым?»

— Обо мне сплетничаете? — весело спросил Пашка, подсев к костру.

— Садись, Па’йки, полюбуйся звёздами. Они сегодня особенно яркие… — сказала Ю’рла, попыхивая трубкой. — Аи’сса давно тебя ждёт…

— А ты как догадался? — насмешливо спросила Алиса.

— О чём? — удивлённо спросил Пашка.

— О сплетнях? — хитро прищурилась Юлька.

— А! Об этом… Да икота что-то замучила, — в том же насмешливом тоне ответил Пашка.

— Значит ты не считаешь нас какими-нибудь звёздными духами или кем-то ещё вроде этого? — спросила Юлька ведунью.

— Люди рождаются под разными звёздами, Ю’ли. Твою родную звезду видно отсюда?

— Да. Вон наша звезда, — Юля вспомнила звёздную карту, которую показывал им Тан, нашла на небе созвездие Кисти и показала на жёлтую звёздочку в самом основании «ручки». — Мы называем её Солнце, там наша планета, Земля. Моя, А’иссы и Па’йки (Юле нравилось необычное звучание их имён на наречии таргов, напоминая ей что-то из старых детских сказок). Там наш дом… — вздохнула девочка, почувствовав какую-то лёгкую тёплую грусть.

— Ты грустишь по дому, девочка? Он всегда зовёт, где бы ты ни была, — Ю’рла снова раскурила трубку, выпустив облачко сизого пахучего дыма.

— А там звезда Лу’ни и Зуй’йи, — Юлька показала на расположенную рядом белую звезду. — Она освещает их дом.

Зуи и Луана, сидевшие поодаль вместе с Юмой тоже вздохнули, ощутив «зов дома».

Пашка хотел что-то ещё спросить, но, подумав, промолчал.

— Говори, Па’йки, не бойся. Ты же хочешь узнать про алый цветок?

— Да, Ю’рла, — Пашка поднял глаза на шаманку. — Он ведь есть?

— Да, мой мальчик. И духи хотят подарить его вам.

— А взамен? Ведь духи ничего не дарят просто так.

— Разумеется. Но духи справедливы и не дадут вам испытаний, которые были бы вам не по силам.

— Ты необычная, Ю‘рла, — заметила Луана. — Намного мудрей всех таргов.

— Я часто говорю со звёздными людьми и бываю в их доме. Там… — шаманка махнула трубкой в сторону Странного хребта. — А теперь пора спать, маленькие фаргоны. Сейчас время духов ночи, а они строги.

После того, как Алиса и остальные ребята ушли в палатку, Ю’рла кивнула Юме и отошла к своему шатру. Юма ещё некоторое время сидела у костра, поглядывая на пляшущее пламя. Ведунья тихо подошла к ней, шепнув: «Иди в шатёр, девочка». Когда Юма ушла, Ю’рла также тихо подошла к палатке ребят и прислушавшись к доносившемуся из палатки сонному сопению, улыбнулась и кивнула головой. Затем подошла к костру и вынула из лежавшего рядом с костром мешка бубен и колотушку. Ведунья осторожно взяла из небольшого кисета щепоть бурого порошка и бросила в костёр. Подождав, пока пламя с треском вспыхнет фиолетово-красными языками, Ю’рла, бормоча что-то под нос, пронесла над костром бубен, несколько раз покружив им над пламенем. Затем осторожно вошла в палатку ребят и пронесла бубен над головами спящих детей. Юлька, как только старая ведунья прошла рядом с ней, повернулась на другой бок, как будто следя за бубном шаманки закрытыми глазами.

— Я не ошиблась в тебе Ю’ли, — произнесла, улыбнувшись шаманка и добавила с какой-то неожиданной нежностью: — Маленькая таллунэ…

Юрла вернулась к костру и, сев на траву, взяла в руки колотушку. По равнине разнёсся гулкий удар. Шаманка нагнула голову, как будто прислушиваясь и снова повторила удар, на этот раз резче и громче. Выждав ещё несколько секунд ведунья затянула старый как мир шаманский напев и стала равномерно бить в бубен, то ускоряя, то замедляя темп, то усиливая удары, а то едва касаясь натянутой кожи. Расстилавшаяся вокруг, погружённая в ночную темноту равнина затихла и казалось замерла, зачарованная протяжными звуками.

А Юльке тем временем снился удивительный сон. Девочка стояла посреди яркого цветущего луга, как вдруг услышала странные звуки: «Ух-х-х! Бух-х! Ух-х-х!». Как будто где-то вдали кто-то невидимый бил в большой барабан. Юля почувствовала, что эти звуки зовут её куда-то. И откликнувшись на зов она направилась в сторону звуков. Вскоре перед ней оказалась небольшая серая скала, в основании которой зиял низкий грот, больше похожий на нору. Девочка осторожно огляделась и вошла внутрь. Сразу за отверстием начинался спуск вниз где виднелся неяркий голубоватый отблеск. Юлька осторожно спустилась и вскоре вышла из грота на залитую солнцем поляну посреди кольца высоких серых валунов. Из-за ближайшего валуна к ней вышел мальчик примерно её возраста, одетый в синюю тунику и такой же плащ. Мальчик был похож на тарга, только глаза его были не карие, а странного бирюзового цвета и были такими яркими, что казались светящимися.

— Кто ты? — спросила удивлённая девочка.

— Я Урул’тан, хранитель. Здравствуй, Ю’ли.

— Ты дух, охраняющий алый цветок? — догадалась девочка.

— Ты догадлива, Ю’ли.

— Значит цветок и правда существует?

— Конечно.

— А мы сможем найти его? — с тревогой спросила Юля. — Точнее, нам можно найти его?

— Да, вы найдёте цветок, — улыбнулся мальчик.

— Но это будет очень трудно, ведь так? Ю’рла, сказала, что духи ничего не дают просто так.

— Она права. Но вы дойдёте. Мы не дадим испытаний, которые вам будут не под силу.

— Дойдём? До тех мест, где растёт огнецвет? — переспросила Юлька.

— Обязательно. Это ваша мечта, а если очень о чём-то мечтать, то мечта обязательно сбудется.

— Кто ищет, тот всегда найдёт, — улыбнулась в ответ девочка.

— Алый цветок достаётся только чистым душой. Поэтому вам придётся сделать выбор, может быть он будет для вас нелёгким, — ответил ей Урул’тан.

— Выбор? Что мы должны выбрать?

— Отказаться от мечты или совершить предательство.

— Предать мечту?

— Нет, всё будет не так просто… — Урул’тан промолчал, а потом добавил: — Возьми, это мой подарок вам. Он тебе может пригодится, — Хранитель протянул руку и Юлька увидела в его ладони ярко-алый лепесток, похожий на маковый.

— Это лепесток огнецвета?

— Да. Если вам понадобиться моя помощь, возьми лепесток и позови меня, — сказал мальчик…

Ю’рла прервала равномерные удары в бубен и три раза резко ударила. «Пора назад, маленькая таллунэ», — добавила шаманка.

…Внезапно далёкий ухающий гул прервался и послышались три резких удара.

— Слышишь, Ю’ли, тебя зовут обратно, — произнёс Хранитель.

— Да, мне пора идти назад. Спасибо за подарок, Урул’тан.

— И помни, Ю’ли, что когда идёшь вперёд, нельзя оглядываться, даже если очень страшно. И не бойся потерять то, что нашла. То, что принадлежит тебе по праву, обязательно к тебе вернётся, — добавил на прощание Урул’тан.

Юлька снова прошла через узкий тоннель грота и оказалась на цветущем лугу. Как только солнце ударило ей в глаза, девочка проснулась. Уже наступило утро. Юлька потянулась и только тут почувствовала, что в кулаке что-то зажато. Девочка разжала ладонь и чуть не вскрикнула от изумления: на ладони лежал алый, похожий на маковый лепесток… Тот самый, который подарил ей во сне Урул’тан…

Утром Юлька рассказала сон ребятам и Ю’рле (старая шаманка при этом улыбнулась и велела Юльке хорошо запомнить слова Урул’тана). А потом вынула из кармана лепесток (который несмотря не на что даже не собирался увядать).

— А это я нашла утром зажатым в кулаке.

— Твоя работа, Пашка? Ты у нас специалист по шуткам, — спросила Алиса.

— Не моя, — возразил Пашка, — Во-первых, я дрых без задних ног, и проснулся намного позже Юльки, когда меня Лу растолкала. Во-вторых, чтобы придумать такую шутку, надо было знать, что снится Юльке, а ни миелофона, ни соновизора у меня нет. И в-третьих… Юль, это лепесток огнецвета, так?

— Ну да. Во всяком случае Урул’тан во сне так сказал.

— Так вот. Если это лепесток огнецвета (а цветов с такими лепестками в округе нет), то для начала мне его нужно найти. А если бы я нашёл огнецвет, наша экспедиция была бы завершена. Потому что цель достигнута и наше пребывание в гостях у таргов и вообще на Тейне теряет смысл…

— Логично, — согласилась Юлька, почесав в затылке и недоумённо посмотрев на лепесток.

— Но тогда это могли сделать Юма или Ю'рла. Вот только не понимаю, зачем?

— Уж во всяком случае, Лу, не для того что бы разыграть Юльку. В отличие от нас они серьёзные взрослые люди, — ответила Алиса.

— Я тоже, конечно, не знаю зачем они это сделали. Если это конечно они. Может Юльке и вправду лепесток духи подарили. Но даже если это Юма и Ю’рла, то уж сделали они это не просто так, — рассудила Зуи. — Так что, Юлька, лучше сохрани лепесток. Вдруг и вправду понадобится.

— Пожалуй ты права, Зуйка, — согласилась с ней Юля и бережно убрала лепесток в боковой карман комбинезона.

— А тарги нас, похоже, и вправду приняли за колдунов, — усмехнулась подошедшая к ребятам Алиса.

— В выси небесной,

В густой синеве

Колдунья Алиса

Летит на метле! — насмешливо продекламировал Пашка.

— Сейчас кто-то в озере искупается, причём в одежде, — озорно пригрозила Алиса и двинулась на Пашку. — Поэт-самоучка!

— Только без рук! Я сам! — Пашка собрался было прыгнуть в воду, но тут мирно дремавшая в траве Майка вскочила и, с глухим ворчанием, вцепилась зубами в пояс мальчишки.

— Майка, ты чего!? — испуганно оглянулся на форгара Пашка.

— Стой, Пашка! Смотри! — Юлькам показала рукой на озеро. В зеленоватой воде метнулся, поднимая брызги, тёмно-синий гребень.

— Крокодил!? — опешил Пашка.

— Похоже… Только они здесь синие… — Алиса вгляделась в озеро.

— Что случилось, ребята? — Пашка и девочки не заметили, как к ним подошел Тан.

— Тан, здесь крокодилы водятся? — обернулась к нему Луана.

— Синие, с гребнем? — встревожено переспросил её Тан.

— Да, — удивилась Лу. — Ты знаешь, кто это? Они опасны?

— Опасны. Где вы его видели?

— Вот здесь, у камней, — показал Пашка.

— Ты не ошибся?

— Да нет, его и я, и Юлька видела. И Майка, наверное. Точнее я синий гребень видел. Мелькнул в воде, нырнул и уплыл. Довольно быстро.

Тан всмотрелся в озеро. Мулька, тревожно уркнув, показал головой на дальний, заросший тростником островок.

— Вон ещё один, смотрите! — крикнула Алиса

Теперь и Тан заметил в тростниках синий гребень.

— Это плохо, Тан? — спросила Зуи, посмотрев на встревоженное лицо биолога.

— Очень. Это гурры.

— Кто такие гурры? — спросил Пашка, когда Тан, ребята и присоединившаяся к ним Юма зашли в палатку, где их ждал Кам. — Мы видели их в озере.

— Этого ещё не хватало! Это довольно опасные хищники, — объяснил Кам. — Они живут большими стаями, достигающими порой нескольких тысяч особей. Всеядны, прожорливы, агрессивны, не брезгуют падалью. Не прочь полакомится и себе подобными. Периодически мигрируют и тогда подобно саранче сжирают по берегам водоема, всё что движется.

— Как пираньи, — прокомментировала услышанное Юлька.

— И они начали мигрировать? — тревожно спросила Лу.

— Это только разведчики. Основная масса, если гуррам понравится этот маршрут, придёт через один — два дня. Эвакуировать вас мы сейчас не сможем, гурры осадили базу. Придётся пережидать их миграцию здесь и, боюсь, это озеро им приглянулось. Так что вполне возможно придётся отражать их атаку, — объяснил Тан.

— Они рептилии? — спросил Пашка.

— Нет, амфибии. Гигантские тритоны, — пояснил Кам.

— И насколько они опасны?

— Насколько, Лу? Суди сама. Они всегда нападают стаями, довольно умны, хитры, умеют загонять добычу. Очень агрессивны. Охотятся не только для пропитания, но и так сказать, ради спортивного интереса. Передвигаются быстро, могут дышать как лёгкими, так и жабрами, которые расположены в гребне. Шкура плотная. Уязвимые места — основание шеи, брюхо, нижняя часть спины.

— А раньше они здесь появлялись, пап? — спросила Зуи.

— Они обитают в болотистых низинах Волу, примыкающих к восточным склонам Лабиринта. К зиме мигрируют на берега залива Норутан, точнее в мангровые заросли по берегам, так как зимой болота Волу сильно охлаждаются. Виноваты в этом ветра, дующие с ледников Лабиринта, — объяснил Кам.

— Но это же в другом направлении! Залив Норутан — это Восточный океан. А мы наоборот двигались от океана, — удивилась Луана.

— Да, миграция гурров действительно пошла не туда, да и не вовремя. Сейчас начало лета. Животных скорее всего спугнуло извержение вулкана.

— И что делать?

— Воевать, Алиска, — ответил Пашка.

— Мы с таргами соорудим дамбу, которая перекроет гуррам вход в озёрную систему и направит их в большую реку. А там есть немало обитателей, для которых гурры лакомый десерт к столу.

— И долго её строить?

— Не очень, Паша, у таргов уже есть в том месте дамба, защищающая озеро от переполнения из-за весенних разливов реки.

— Кам, а если гурры обойдут дамбу?

— Не смогут, Алиса. Они не могут далеко отходить от воды, шкура у них хоть и крепкая, но нежная по отношению к солнцу. Да и берега там скалистые.

— Но эти-то, которых мы видели, прорвались, — заметила Юлька.

— Этого. Вы видели одну и ту же особь. Дамба не полностью перекрывает рукава реки, питающие озеро и в нынешнем состоянии она для гурров не преграда. Детей и стариков тарги укроют на небольшом острове в юго-западной части озера. Даже если гурры прорвутся в озеро, единственное место где они могут выбраться на остров на его восточном берегу. Остальные берега — скалистое кольцо. Островок, точнее полуострова, связанный с берегом затопленным перешейком — бывший кратер палеовулкана. Берег озера за островом — довольно высок и для гурров неприступен. Вы также переберётесь на остров.

— Спрячемся значит, — презрительно хмыкнул Пашка.

— Спрячетесь вместе с остальными, — подтвердил Кам и добавил, заметив возмущённый взгляд мальчишки: — Если гурры прорвутся — будете отбиваться. Проход там узкий, оружие у вас есть.

— Иглопистолеты с сальмуталом и пара парализующих бластеров, — скептически констатировал Пашка.

— Усилим, — ответил Кам и достал несколько кассет с ярко-красными дротиками для «катакана». — Это ампулы с мороином. А тебе и Лу — вот это, — Кам протянул Пашке боевой бластер. — Свои парализаторы отдадите Алисе и Юле. Зуи так же получит парализатор.

— На это я согласен, — удовлетворённо кивнул Пашка, взвешивая на руке оружие.

— О’хан вечером собирает всё племя на совет. Вам быть обязательно, — добавил Кам. — Мы займёмся срочными делами. Вам из лагеря ни шагу! До вечера, — с этими словами биологи и Юма вышли из палатки и направились к стоянке таргов.

Вечером, как и приказал вождь, тарги собрались на совет. Но, как объяснила ребятам Юма, прежде чем вождь скажет своё слово, нужно, согласно обычаю спросить духов.

— Поэтому сейчас будет спектакль, — скептически ухмыльнулась девушка.

— А я не верю в духов! И вообще колдовство и всякая мистика — это суеверия! — безапелляционно заявила Юлька.

— Я тоже не верю в магию, — поддакнула Алиса.

— Зря вы так говорите, в мире есть немало странных и неизученных вещей, — укорила их девушка.

Тем временем действо началось. Шаман вышел из своего шатра и поставил над костром треножник, на который подвесил закопчённый котелок, насыпав в него каких-то сухих бурых комков.

— Болотные грибы варить собирается, — прокомментировала его действия Юма.

— Зачем?

— Затем, Алиса, что без них к нему духи не явятся.

— И Ю’рла тоже грибами пользуется?

— Ей это не нужно, Ю’рла настоящий шаман, избранник духов.

Варево в котле постепенно закипело, распространяя вокруг костра довольно неприятный запах. Казалось, что на костре варят ведро помоев.

— Фу! И он думает, что на такой запах к нему духи припрутся? — спросил Пашка, демонстративно зажимая нос.

— Ну… раньше приходили… — пожала плечами Юма.

— Да уж, тут нанюхаешься, не только духи явятся, — поморщилась Юлька.

— Лучше не дыши этой гадостью, Ю’ли, — обернулась к ней Ю’рла. — На такой аромат только взуги с Седых холмов, дающие безумие, и могут явиться. Тебе и твоим друзьям духи и так явятся, если им или вам будет нужно.

— Потому что мы фаргоны? — спросила Зуи.

— Нет Зуй’йи, форгары просто дружат с хорошими людьми, со звёзд или с нашей Кен-Навы. Для этого не надо быть колдуном. Этих зверей не обманешь. Форгары читают души. У вас чистая душа, светлая, как свет дальних звёзд. Поэтому духам нет нужды вредить или лгать вам, — Ю’рла замолчала и раскурила тростниковую трубку.

Шаман между тем облачился в безразмерный синий балахон, весь увешанный блестящими металлическими побрякушками и, водрузив на голову что-то вроде шлема, сделанного из седой шкуры незнакомого ребятам зверя, принялся вдыхать поднимавшийся над котелком дым.

— Ну и аромат! Как будто стая мышей сдохла! — не удержался от комментария Пашка.

— Помолчи, Па’йки, — чуть слышно сказала ему Ю’рла. — А то помешаешь духам устроить какую-нибудь каверзу. Любят они посмеяться над такими болванами, как С’хар. Да и пропустишь самое интересное.

Шаман ещё некоторое время постоял, склонившись над горшком, а потом, резко выпрямившись, громко завыл, задрав лицо к небу.

— Ну всё, полнолуние настало! — опять высказался Пашка. Алиса молча показала ему кулак. Закончив выть, шаман поднял с Земли бубен и принялся колотить в него, пританцовывая и двигаясь по кругу вокруг костра. Только бил он в него не колотушкой, как это делала Ю’рла или земные шаманы, а попеременно, то костяшками пальцев, то основанием ладони. Бубен нестройно гудел («а ему никто не сказал, что у него слуха нет?» — высказалась по этому поводу Зуи), С’хар, гремя подвесками балахона, стал подвывать в тон бубну, иногда всё-таки попадая в такт. Мулька, лежавший позади Алисы и по-кошачьи щурившийся на огонь, неодобрительно заворчал.

— Верно. Чует твой форгар, что не настоящий шаман духов зовёт.

— Ю’рла, а кого он вызывает? — с интересом спросила Зуйка.

— Духа Земляного червя. А он дух хитрый, может и головой из своей норы вылезти, а может и другим местом показаться, — усмехнулась ведунья, попыхивая трубкой.

Шаман ещё с полчаса ходил вокруг костра, гремя балахоном и гудя бубном, время от времени прикладываясь к «ароматному» бурому содержимому котелка. Наконец громко и пронзительно взвизгнув (Алиса и Лу даже вздрогнули от неожиданности), шаман отпрыгнул в сторону и, оглядев сидящих таргов ошалелыми глазами, принялся бормотать что-то невнятное.

— Ну наконец-то духи соизволили снизойти на голову нашего болвана, — прокомментировала Ю’рла, добавляя в трубку сухой порошок луговой купи, которую на Кен-Наве употребляли вместо табака. Минут через пятнадцать, закончив свою «речь» С’хар громко отрыгнул и рухнул возле костра.

— Что сказали духи, Ю’рла? — обратился к ней вождь.

— Известно что, О’хан. Тарги провинились, потому что пустили приблудного в священные пещеры и обидели юных фаргонов. И теперь, если только приблудный не вернёт камни туда, где их взял и не принесёт полагающихся жертв, вымолив прощение у детей Великой Лурги (ведунья кивнула на Алису и её друзей), племя будет наказано.

Вождь хотел было что-то сказать, но тут вскочил Крогг.

— Эта старая ведьма врёт, вождь! Духи сказали, что беду на нас навлекли те, кто выдаёт себя за звёздных людей, — Крогг показал пальцем на ребят. Пашка незаметно дотронулся до кнопки на поясе и кристалл на его лбу стал наливаться зловещим красным цветом. Вокруг послышались испуганные возгласы, тарги ещё помнили вчерашнее Пашкино «представление». Ю’рла, обернувшись к мальчишке, одобрительно кивнула.

— И когда это ты, приблудный, с духами научился разговаривать? Ты по нашему-то через пень-колоду говоришь, — криво ухмыльнулся О’хан и сделал знак воину, стоящим позади него. Два рослых тарга, подойдя к Кроггу, положили ему на плечи копья. Крогг вынужден был подчиниться и замолчал. Пашка, видя, что всё идёт как надо, погасил фонарик. Вождь снова хотел что-то сказать и поднял руку, призывая к вниманию. Но тут снова в действие вступил шаман. Вскочив с диким воплем, он принялся озираться вокруг («И по каким только буеракам его духи носили», — сухо рассмеялась Ю’рла, снова попыхивая трубкой). «Сейчас что-то будет…» — подумала Алиса и оказалась абсолютно права. Шаман двинулся было к вождю, но по дороге задел балахоном треногу, на которой покоился котелок с варевом. Котелок, жалобно звякнув, опрокинулся и отвар грибов, грязно-коричневым потоком обрушился в огонь. Костёр, не ожидавший такого «угощения» с треском вспыхнул рубиново-фиолетовым пламенем и выбросил в небо столб густого смрадного зелёного дыма, наполнив пространство вокруг костра (ещё секунду назад напоенного чистой ночной свежестью) несусветной вонью.

— Только этого нам для полного счастья и не хватало! — крикнула, зажав нос, Луана.

— Сейчас на нас самих духи снизойдут, — проворчал Пашка, морщась от грибного «аромата».

— О-о-о-о! — только и сумела выдохнуть Юлька, широко распахнув слезящиеся от вони глаза.

— Ну и ночь, захочешь не забудешь, — с трудом сдерживая тошноту подвела итог Алиса сдавленным голосом.

Зуйка с минуту посидела, вытаращив глаза и, неожиданно вскочив, кинулась прочь, судорожно сглатывая.

— Зуйка, ты куда? — обернулся к ней Пашка. Зуйка только молча махнула рукой: не до тебя сейчас.

Тан между тем достал дыхательную маску и показал ребятам. Вскоре вернулась Зуйка.

— Ты как? — спросила её Алиса.

— Нормально, только ужином с кустами поделилась, — ответила девочка надевая маску.

— Я же говорила, совет будет необычным, — усмехнулась Ю’рла. — Плохая примета, О’хан: или К’рок с приблудным тебе лгут или духи чем-то возмутились…

— Или кем-то … — вождь угрюмо посмотрел на Крогга и С’хара. Но Крогг и не думал сдаваться.

— Старая Ю’рла лжёт! Это они виновны в наших бедах! — Крогг показал пальцем на Тана, Смотрите, тарги, они надели маски, что бы духи не видели их лживых лиц!

Тарги перешёптывались, но на этот раз, видимо, не очень-то верили в пламенные речи Крогга. Они и сами были бы рады надеть маски, да вот жалость: не изобрели ещё на Кен-Наве противогазов…

— Тан, — шепнул Пашка биологу. — Может его стукнуть чем-нибудь тяжелым. Например, лесенку от кара случайно уронить.

— Кого стукнуть? — не понял Тан.

— Ну этого… шамана. И Крогга за компанию, по второму кругу пошли. У других после вчерашнего спектакля крыша чуть не съехала.

— Успеется, да и лесенку от кара жалко, пригодится ещё, — ответил Тан.

— Здесь не было духов, только одуревший от грибов С’хар, выдающий себя за шамана! Да дух-учитель старой Ю’рлы, слова которого она и передала вождю! — не выдержав, вскочила со своего места Юма. Крогг попытался что-то крикнуть и остановить девушку, но Юма неожиданно для всех ловко перехватила свой посох и, схватившись за янтарный наконечник, хлестнула им Крогга по руке. Раздался треск и от посоха полетели голубые искры, а Крогг схватился за руку, взвыв от боли.

— Ого! — только и сказал Пашка, глянув на девушку.

Наконец вонь потихоньку рассеялась и ребята сняли маски.

— Ну вот мы и без масок. Где же твои духи, которые хотят узреть наши лживые лица? — с вызовом сказала Луана С’хару.

— Если звёздные люди так мудры, то пусть вызовут своих духов. Посмотрим, что скажут они! — визжал в ответ шаман, оглядываясь на Крогга, но тот только скулил, с опаской оглядываясь на Юму.

Ох’ан вопросительно посмотрел на Ю’рлу, но ведунья лишь пожала плечами, попыхивая трубкой.

— Вот она! — С’хар показал рукой на Юльку. — Пусть она вызовет своего духа, который помогает ей управляться со священным форгаром!

Мулька и Майка было сердито заворчали, но Пашка похлопал их по мохнатым загривкам:

— Спокойно ребята, у нас всё под контролем.

— Он вызывает тебя на дуэль, маленькая фаргонка, — сказала Юльке Ю’рла. — Не бойся, главное погромче и понепонятней говори и делай страшное лицо. И своих форгаров на него напускай. Он всё равно бестолочь, а я тебе помогу. И огонёк свой зажги, — Ю’рла показала на тесемку с кристаллом на лбу девочки. — И про подарок Урул’тана не забудь, он сильный дух и добрый.

Закончив свою речь, С’хар взял в руку украшенный перьями жезл и принялся приплясывать у костра, глядя на Юльку и бубня что-то невразумительное себе под нос. Блестящие подвески на его балахоне отбрасывали в свете костра красноватые блики и их игра невольно завораживала Юльку. И хотя она не верила ни в магию, ни в какую-либо иную мистику, девочка вдруг почувствовала, что не может оторвать взгляда от пляшущей у костра фигуры. И Юлька ощутила липкий страх, поднимавшийся откуда-то изнутри.

— Не заморачивайся, Ю’ли, — Ю’рла легонько, но чувствительно стукнула Юльку по спине трубкой. — Не забыла, что нашла утром в кулаке?

Юлька как будто проснулась и сразу вспомнила про лепесток. Сунув руку в карман, девочка прошептала: «Урул’тан, если ты мне не приснился, то помоги справится с С’харом». И страх сменился у Юльки неожиданной злостью: «И это раскрашенное чучело ещё будет тут морочить меня!?» Изобразив злобную гримасу, она исподлобья глянула на шамана-самозванца и опустив руку к поясу, включила подсветку налобной камеры. Кристалл у неё на лбу стал медленно разгораться зеленоватым фосфорическим светом. Юлька вынула из кармана авантюриновый шарик, который дала ей на базе Зуйка и стала быстро вращать его в руке, наращивая скорость. Шарик сверкал в её пальцах, завораживая не хуже шаманских побрякушек. Но в следующую секунду случилось непредвиденное событие, впрочем, очень удачно подыгравшее Юльке (а может это и не было случайностью, просто духи Медалона и вправду решили покарать самозванца и помочь маленькой пришелице). Внезапно из темноты с громким жужжанием вылетел большой мохнатый и рогатый жук, с длинными пушистыми усами, синими надкрыльями и бело-чёрным полосатым брюхом и сел Юльке прямо на колено. Юлька, увидев «чудище», с диким воплем вскочила и при этом случайно задела находившийся на поясе пульт управления ранцевым махолётом. За спиной Юльки с треском развернулись прозрачные, похожие на стрекозиные, крылья. А кристалл на её лбу став багрово-красным, зловеще осветив лицо девочки с широко распахнутыми от ужаса глазами (Пашка, уже на обратном пути домой, сказал, что Юлька в тот момент была похожа на вампира, но это он конечно приврал). Тарги, с воплями ужаса, рухнули на землю, распростёршись у ног «разгневанной» звёздной посланницы, а шаман застыл на месте, с не меньшим страхом воззрившись на Юльку.

— Это же луговой шмележук, дурёха, — чуть не рассмеялась Зуйка. — Безобидное создание.

Юлька уже и сама разглядела, кто удостоил её своим посещением. И вновь глянув с коварной усмешкой на С'хара, начала действовать. Шмележук между тем перелетел на плечо девочки и уставился на Юльку чёрными выпуклыми глазами. И тут Юльку, что называется, понесло… Описав вытянутой перед собой рукой круг (Юлька совершила этот жест даже не задумавшись, всё получилось как-то само собой) она выставила ладонь по направлению к С’хару, а тот неожиданно остановился как будто упёршись в невидимую преграду (Ю’рла одобрительно кивнула, пыхнув трубкой). Неожиданно в голове девочки сами собой стали возникать слова древних шаманских заклятий. Юлька выкрикивала их, как будто метая в шамана, а её голос становился всё громче и сильнее (Ю’рла пристально смотрела на девочку, попыхивая трубкой и что-то быстро шепча). В какой-то момент Юльке показалось, что шаман вдруг начал уменьшаться ростом, а она сама всё больше возвышалась над ним, как великан над карликом…

— Ну хватит, маленькая фаргонка, для него достаточно, — остановила её ведунья. Юлька резко замолчала, переведя дух. А затем, вспомнив рассказ прабабушки о том, как та напугала однажды цыганку, провела ладонями по лицу и сложив их лодочкой поднесла к лицу. Дождавшись, когда шмележук переберётся на её ладошки, Юлька резко дунула в них, направив на С’хара. Шмележук взлетел и с густым воющим жужжанием полетел в сторону шамана…

— Ты хотел встретится с духами звёздных людей, С’хар? — рассмеялась Ю’рла. — Ну так на! Не тебе тягаться с дочерью Великой звёздной матери Лурги!

С’хар, увидев летящего на него «духа», бросил все свои «инструменты» и кинулся прочь (и надо сказать больше его в землях таргов не видели).

— Ты победила, маленькая таллунэ, — с нежностью сказала Ю’рла, погладив Юльку по светлым волосам.

— Юма, а кто такая таллунэ?

— Таллунэ — это ученица таллуны, то есть ведуньи. Считай, Юля, что тебя назвали маленькой волшебницей.

В этот момент Крогг, сидевший невдалеке от С’хара, вскочил, намереваясь что-то выкрикнуть, но его опередил Тан. Со словами: «Как же ты мне надоел!», биолог выхватил парализующий бластер. Тонкий фиолетовый луч коснулся лба Крогга и тот, что-то невнятно вякнув, повалился навзничь. Вождь, вновь обретя достоинство и запахнув плащ, сделал знак воинам убрать «тело»,

— Смотрите! — Юма подняла руку, указывая на небо. Небо чуть ниже зенита прочертил яркий метеор, потом ещё один… Пять, десять… И вот уже настоящий звёздный дождь осветил поляну таргов. О’хан, обернувшись к Юльке, что-то проговорил. К своему удивлению Юлька ничего не поняла.

— Юма, что он сказал? У меня почему-то лингвист не сработал.

— Поправь датчик, — ответила ей девушка (это Ю’рла, погладив её по голове, случайно задела «рожки»). — Ох’ан поблагодарил звёздную девочку Ю’ли за то, что она заступилась перед Великой Лургой за таргов, — улыбнулась Юма.

— Великая звёздная Мать не обманула нас устами звёздного дитя. Она поможет нам, она послала к нам своих детей! — воздел к небу руки вождь.

— Юма, я была неправа… извини… — Юлька виновато взглянула на девушку.

— Ты о чём?

— Ну про то… что я не верю в колдовство… ну там… что мистика — это чушь… — Юля, переминаясь, глядела себе под ноги. — Я сегодня поняла, что всё это не сказки, что это серьёзно, даже очень… — девочка, вздохнув, вновь подняла глаза на Юму.

— Признать свои ошибки может только сильный человек, — Юма положила руку на голову Юльки. — Не переживай, всем свойственно ошибаться. Вот только признать свою ошибку могут не все.

— Значит я сильный человек? — улыбнулась в ответ девочка.

— Конечно, Юлька! Я бы если честно испугалась, — призналась Алиса.

— Я то же испугалась, спасибо Ю’рле…

Утром ребята заняли отведённые им Таном позиции на берегу, напротив островка, где укрылись дети таргов с несколькими женщинами.

— Так и будем сидеть и любоваться на озеро, — фыркнул Пашка.

— А ты бы предпочёл биться с гуррами, так ведь? — усмехнулась Алиса.

— Не могу сидеть просто так и ничего не делать, — возразил ей Пашка, покачав на руке бластер.

— Интересно, а это правда лепесток огнецвета или какой-нибудь ещё цветок? — Юлька вынула из кармана алый лепесток, подаренный Урул’патом и покачала его на ладони.

— Похож на мак, только он здесь не растёт, — Луана внимательно посмотрела на лепесток. — Он даже нисколько не завял и не помялся.

— Думаешь он правда волшебный? — с легкой усмешкой спросил Пашка.

— Мне он во всяком случае помог, вчера с шаманом.

— И как?

— Не знаю как, но когда я попросила Урул’пата помочь и вынула лепесток, мне как будто кто-то стал подсказывать, что нужно говорить и что делать, — ответила Юлька.

— Это Ю’рла, я сама видела, как она на тебя смотрела и что-то шептала по-своему, — возразила Зуи.

Пашка хотел что-то ответить, но тут где-то вдалеке раздался громкий хлопок, перешедший в глухой треск и над тем местом где затон отделялся от реки поднялось облачко буро-красной пыли.

— Что это!? — встревожено вскрикнула Алиса.

— Что-то случилось... — ответила Луана, вглядываясь вдаль. Тем временем от дамбы стали доносится крики, плохо различимые на расстоянии.

— Надеюсь только не на дамбе... — добавила девочка.

Тут Юлька, испуганно вскрикнув, протянула руку, указывая на дальний берег затона. В воде мелькнуло два или три синих гребня.

— Неужели прорвались? — Пашка поднёс к глазам бинокль. — И правда, как саранча.

— Главное, чтобы эта саранча сюда не прорвалась, — сказала Алиса, проверяя оружие.

— Может это просто… ну разведчики что ли… — Зуи испуганно посмотрела на друзей.

— Надеюсь, что так. Но за разведчиками могут остальные подтянуться. Особенно если дамба разрушится, — Лу, приложив руку козырьком вглядывалась вдаль.

— Почему ты думаешь, что дамба разрушилась?

— А что по-твоему, Зуйка, там грохнуло? — Лу, оторвавшись от созерцания затона, глянула на подружку. — Да ещё и пыль подняло? Скорее всего что-то случилось с дамбой, поэтому и эти, разведчики, здесь появились. И если нас учуют…

Ребята с тревогой смотрели на всё чаще мелькавшие у дальней оконечности затона синие гребни.

— Сплюнь, Лу, накаркаешь… — испуганно прошептала Зуйка.

Луана хотела было последовать совету Зуйки, но тут глаза девочки расширились от ужаса: около десятка мелькавших вдали синих гребней ринулись к острову, а вдали начали появляться новые.

— Можешь не плеваться, Лу, поздно! — Пашка выхватив бластер, кинулся по небольшому мостку, перекинутому через рукав, на островок.

— Пашка! Ты куда?!

— Оборонять остров, Алиска, а вы сидите здесь. Сюда гурры не полезут, будете стрелять в них сзади и прикрывать рукав, что бы они ко мне в тыл не прорвались.

— Пашка, я с тобой! — Зуйка, схватив парализатор, кинулась к мальчишке.

— Мелочи здесь не место!

— Я не мелочь! — обиженно выкрикнула девочка. — Я знаю повадки гурров, я могу тебе помочь!

— Ладно, только будешь у меня за спиной. Полезешь вперёд батьки — получишь, не обижайся! — Пашка показал Зуйке кулак. — Мульку прихвати!

Мулька, услыхав своё имя, с резким визгом вскочил и кинулся вслед за детьми на остров. Майка, жалобно поскулив вслед приятелю, заняла оборону рядом с оставшимися на берегу девочками.

— Ребята, держитесь, дамбу прорвало, гурры в затоне! — с холма, от стоянки таргов к ним бежал Кам. — где Паша и Зуи?

— С Мулькой на острове! — Алиса испуганно смотрела, то на Кама, то на приближающихся к острову гурров (там Пашка с Мулькой уже заняли позицию у единственного пляжика, где можно было выбраться из воды на остров, прикрыв заросли белоствольника, за которыми начинался сам остров, а заодно оставив за спиной и Зуйку).

— Алиса, Юля, прикрывайте подход к острову отсюда, сюда гуррам не забраться. Мы к вам скоро подойдём. А ты, Лу, пулей на базу «Магуара» и зови подмогу, нам одним их не сдержать.

— На чём?!

Кам не успел ответить, как Майка подскочила к девочке и присев на лапах, подставила ей спину.

— Поняла?

Лу молча кивнула и вскочила на форгара, обхватив его за шею. Майка, изогнувшись, прыгнула грациозным кошачьим прыжком через куртину кустов, росшую позади ребят и помчалась к полевой базе «Магуара», располагавшейся в пяти километрах южнее реки.

Между тем часть гурров, почуяв, что на обрывистом берегу тоже есть чем поживиться, метнулась к рукаву.

— Алиска, стреляй!

— Стой, рано? — крикнул Кам, но Алиса, выхватив катакант, выстрелила в появившегося в горловине рукава гурра и направившегося, разинув пасть, к берегу, где стояли девочки. Но куда там! Игла катаканта только слегка царапнула толстую шкуру на боку амфибии, не причинив ей вреда. Впрочем, от выстрела парализатора Юльки эффект был ещё меньше. Однако, неожиданный отпор от вроде бы безобидных и аппетитных на вид двуногих существ ошеломил гурра и тот на несколько секунд замер с раскрытой пастью на середине рукава. Но вслед за первым к берегу ринулись и другие земноводные.

— Бесполезно! Иглы с такого расстояния их шкуру не пробивают! — крикнула Юлька Каму.

Кам коротко выругался по-маргийски и посмотрев на погасший индикатор заряда бластера, кинулся к лагерю.

— Мы их хотя бы напугали! — крикнула Юльке Алиса.

— А если они к острову поплывут, где Пашка с Зуйкой?

— Не поплывут, мы ближе и доступнее!

— Постучи по дереву!

Алиса повернулась к обрыву и неожиданно замерла, вглядываясь в реку. А затем, повернувшись к Юльке со словами: «А ведь и правда, надо было по дереву постучать! Вот по этому!», демонстративно постучала себя кулаком по лбу. Юлька глянула на реку и ахнула: выстрелы катаканта и парализатора, хоть и не нанесли гуррам вреда, но напугали их, заставив амфибий отвернуть от берега. И тут сбылось предсказанное Юлькой: амфибии направились всей массой прямиком на остров, где спрятались дети таргов и где были Пашка с Зуи и форгар Мулька! Девочки могли только наблюдать как выскочившие на берег Пашка и Зуи принялись палить в амфибий. В отличии от Юльки и Алисы, Пашка и Зуи стреляли с короткого расстояния и иглы катакантов и лучи бластера метко поражали земноводных хищников. Но гурров было слишком много и вскоре магазины катакантов и бластеров опустели. Пашка схватил здоровенную узловатую палку (видимо заранее приготовленную) и отпихнув Зуйку себе за спину, принялся отбиваться от земноводных. Амфибии пытались схватить мальчишку за ноги, но их зубы только скользили по сапогам и прочной ткани комбинезона, не причиняя вреда. Пашка в тот момент показался Алисе похожим на юного викинга: светлые волосы разметались по голове, глаза горели и от охватившего мальчишку страха (к чести Пашки не только за себя) и от ярости завязавшейся схватки. Но, впрочем, не долго пришлось воевать Пашке на первых позициях. С пронзительным визгом из-за Пашкиной спины вылетела Зуйка, принявшись охаживать гурров длинной палкой из белоствольника. А Мулька, вылетев впереди ребят, встав на дыбы, пустил в ход мощные когти на передних лапах, а когти разъярённого форгара это страшное оружие и не один гурр, подлетев в воздух, рухнул обратно в реку с распоротым брюхом.

— Пашка я к тебе на помощь, держись? — Алиса кинулась к мостику, ведущему на остров с противоположной от гурров стороны, но немного не добежав, поскользнулась и плюхнулась в воду с громким плеском. Один из гурров, привлечённый звуком, ринулся к девочке. Алиса, увидев плывущего к ней тритона, вскрикнув нырнула, видимо забыв от испуга про висевший на поясе катакант. Амфибия, увидев, что добыча ускользает, нырнула следом. А вслед за гурром, схватив брошенное кем-то из таргов копьё, в воду прыгнул Кам. По воде пошли волны, видимо от завязавшейся схватки и на том месте, где нырнула Алиса, расплылось алое пятно…

— Алиса?! — у Юльки от ужаса подкосились ноги. Выхватив катакант, девочка кинулась было на помощь, но её остановил окрик Юмы:

— Назад, на берег, дура малолетняя?! — Юма, схватив Юльку за шиворот, отшвырнула её от воды.

Дальнейшее Юлька помнила лишь отрывками. Вот посреди алого пятна вынырнула, отфыркиваясь Алиса, совершенно целая и невредимая и вся перемазанная ярко-красной глиной… И тут же вспомнив про оружие, выхватила иглопистолет и принялась стрелять по амфибиям. Теперь, с короткой дистанции, иглы катаканта точно ложились в цель, отправляя земноводных хищников на дно… Рядом вынырнул Кан, сжимая в руке обломок копья, перемазанного буро-оливковой кровью гурров… Вот Кан, опершись о мостик и перехватив Алису за талию, выкидывает девочку на настил мостика… Пашка и Зуйка отступают под напором гурров, Зуйка уже почти упёрлась спиной в заросли белоствольника, за которым в небольшой долинке спрятались дети таргов… Пашка споткнулся и упал, потеряв палку… Зуйка помогает ему подняться, а пара бросившихся к мальчишке гурров растоптана Мулькой… Блеснули лучи боевых бластеров и вместе с ними в стаю гурров ударили разрывные пули, выпущенные из ружей и пульсаторов подоспевшей команды космонавтов с «Магуара», приведённых Лу и Майкой… В воду полетели, взорвавшись с оглушительным грохотом, несколько акустических гранат… Майка, аккуратно ссадив Лу, кинулась в бой… Всё это сопровождалось какими-то резкими щелчками, Юлька не сразу догадалась, что это выстрелы из её собственного катаканта, их которого девочка стреляла, даже не осознавая этого. Стреляла, пока не закончились заряды и потом продолжала жать на спуск, пока не истратила всю углекислоту… Когда бой закончился, Юлька от пережитого страха лишилась чувств…

Всё закончилось… Пашка стоял, всё ещё крепко сжимая в руке измочаленную палку.

— Всё… Отбились… — только и сумел произнести мальчишка. — Всё-таки полезла вперёд… — обратился он к Зуйке.

— Теперь можешь дать мне подзатыльников… — устало ответила девочка, вытирая лоб.

— Не заслужила ты подзатыльников, боевая подруга… — улыбнулся Пашка, растрепав волосы Зуйке и обняв девочку за плечи.

Только сейчас, увидев груды убитых гурров, Пашка по-настоящему испугался. Ноги вдруг сделались ватными и Пашка в изнеможении сел на песок.

— Ребята, вы целы? — послышался голос Кана.

— Папа! — Зуйка кинулась к отцу и, уткнувшись ему в грудь, расплакалась.

— Всё, ребята, мы победили, — Кан обнял Пашку и Зуи. И Пашка, совершенно неожиданно для себя, заплакал… Не от страха, нет. Просто слёзы вдруг сами брызнули из глаз. Форгары подошли к ребятам и осторожно вылизали им щеки шершавыми языками, сначала Пашке и Зуйке, а потом Алисе. Майка, присев, подождала, пока Пашка заберётся ей на спину и ухватится за мохнатую шею, вошла в воду и, грациозно изгибая спину, поплыла к берегу, где осталась Юлька. Мулька «взял на борт» девочек. Пришедшая в себя Юлька, увидев плывущих по рукаву форгаров, восхищённо улыбнулась: «А они и вправду похожи на дельфинов!».

— Кан, а что случилось на дамбе? — спросил Пашка.

— Когда мы соорудили дамбу и появились гурры, раздался взрыв. Двое таргов погибли, несколько были ранены, а сама дамба частично разрушилась.

— И кто это мог сделать?

— А ты, Лу, не догадалась? — спросила Алиса.

— Догадываюсь, кроме Крогга некому.

— Угу, он и нас хотел взорвать, — отозвалась Зуи.

— Подождите, но Крогга же держат в пещере позади становища по приказу Ох’ана! — возразила Юлька.

Кан хмыкнул и в сопровождении Луаны пошёл к лагерю.

Ребята устроились отдохнуть в тени старого раскидистого дерева, когда подбежавшая Луана выпалила:

— Крогг сбежал!

— Откуда? — задремавший было Пашка не сразу понял о чём речь.

— Я же говорила, что его держат в пещере под охраной воинов Ох’ана, а он смылся! — вскочила Юлька.

— А воины?

— Не знаю, Пашка, их нашли без сознания.

— И что, никаких следов? — встревожилась Алиса.

— Ю’рла видела его у тропы на Змеиный обрыв.

— Там же катер! — Зуйка вскочила и подхватив катакант, кинулась к обрыву.

— Стой, дурёха! Куда тебя понесло?! — Пашка, но ходу проверяя бластер, метнулся вслед за девочкой.Крогг стоял возле катера и пытался открыть люк с помощью небольшой серебристой коробочки с двумя кнопками и двумя усиками, которые касались пластины замка. Но открыть замок никак не получалось и Крогг всё больше раздражался, оглядываясь на тропу.

— Ты не тарг! Ты пришелец, браконьер! — возмущённо крикнула Зуйка, увидев прибор в руках Крогга и направила на него катакант.

— И как же ты догадалась, ума не приложу, — ухмыльнулся Крогг.

— Отойди от катера!

— А если не отойду, что сделаешь? Заплачешь или ножками затопаешь?

Крогг медленно повернулся к девочке.

— Я выстрелю! — выкрикнула Зуи, невольно отступая от лжетарга.

— Неужели? У тебя хватит на это смелости — выстрелить в человека? — вновь ухмыльнулся Крогг, приближаясь к девочке.

— Не подходи, я выстрелю!

— Неужели, моя девочка?

— Я позову на помощь! Мои друзья тут рядом!

— Твои друзья конечно придут на помощь, земляне смелые люди. Но вот только помогут ли они тебе… — ласково-вкрадчивым голосом произнёс Крогг и внезапно метнувшись к Зуйке, схватил девочку за руку и вывернув её, выхватил у Зуи катакант.

— Помогите? — закричала было Зуйка, но Крогг зажал ей рот.

— Тише, малышка. Будешь кричать или вырываться — будет больно. Очень, — вкрадчиво проговорил ей Крогг на ухо, одновременно вывернув ей кисть так, что девочка сморщилась от боли. — А сейчас ты мне поможешь войти в катер, а то мой сканер что-то не работает. Загостился я у этих таргов, пора и честь знать. Поможешь — вернёшься к папе с мамой, — Крогг подтолкнул Зуйку к катеру.

— Отпусти её, придурок! — Пашка поднял бластер. — Башку прожгу!

Но Крогг совершенно неожиданно для Пашки отскочил к самому краю обрыва.

— А теперь можешь стрелять, мой мальчик, — всё тем же ласково-вкрадчивым голосом продолжил Крогг. — Только учти, что если попадешь, я упаду с обрыва не один. Твоя подружка составит мне компанию, — Крогг встал на самый край, крепко ухватив Зуи.

Пашка похолодел. Там за обрывом пятнадцатиметровая пропасть, с острыми камнями на дне и если Зуи туда свалится, то никакой реаниматор ей уже не поможет…

— Ты прав, — Крогг усмехнулся, глянув на побледневшего мальчишку. — Твою подружку придётся отскребать от камней, так что лучше не шути. Опусти бластер, щенок? — резко добавил Крогг и подтолкнул Зуи к краю. — Ну! Я жду!

Пашка лихорадочно соображал: «Если прожечь Кроггу руку, может быть Зуи успеет вырваться. Но в другой руке у него Зуйкин катакант. А чей схватила Зуи? Если Лу или Алисы (они лежали рядом), то в них мороин. Это мгновенная смерть. Не окончательная, Зуи смогли бы реанимировать, но она может упасть в пропасть». Риск был слишком велик и Пашка отступил, медленно опустив бластер. «У меня есть ещё парализатор, Крогг про него не знает,» — Пашка незаметно встряхнул рукой, прижав её к боку, чтобы включить боевой режим парализатора и с удовлетворением ощутил, как на запястье мотнулся тяжёлый браслет.

— Молодец, ты умный мальчик, — вновь вкрадчиво произнёс ухмыляющийся Крогг. — А теперь подойди к катеру и отк… — Крогг внезапно замолчал, «подавившись» словом. Пашка с удивлением смотрел как катакант выпал из внезапно ослабевшей руки Крогга. Лжетарг выпучив глаза, хватал ртом воздух, а его взгляд становился всё более бессмысленным. Зуи, почувствовав, что хватка Крогга ослабла, реванув, попыталась вырваться. Но лжетарг, собрав силы, успел перехватить тело девочки и швырнул её к обрыву. Зуи несколько секунд балансировала на краю и с отчаянным криком рухнула в пропасть… Крогг сделал пару неуверенных шагов, но ноги у него подкосились и лжетарг полетел с обрыва вслед за Зуи. В этот момент Пашка увидел торчавший в его спине бело-зелёный дротик катаканта. «Сальмутал», — машинально отметил Пашка.

Мальчишка, схватившись за голову, бессильно опустился на землю. Он не мог поверить в случившееся: Зуйка, маленькая непоседа, ещё час назад так отчаянно сражавшаяся с гуррами рядом с Пашкой, и вот так… «Зуйка, как же… Что я Кану скажу…». Пашка всё ещё не верил в непоправимое, он всё-таки надеялся на чудо… И чудо произошло. Мальчишке вдруг показалось, что он слышит голос маленькой линеарки, откуда-то из-под обрыва. Нет, не показалось! «Пашка, вытащи меня!» — вновь услышал Пашка жалобный голос Зуи. Он вскочил и только сейчас увидел бегущую к обрыву Лу. А вслед за девочкой мчался Мулька.

Подбежав к обрыву, Пашка облегчённо вздохнул: падая, Зуи ухитрилась схватится за торчащий из стены обрыва корень смоляного дерева (а корень этого дерева способен выдержать вес мамонта, а не только худенькой десятилетней девочки). И сейчас Зуйка висела над многометровой пропастью, вцепившись побелевшими пальцами в чёрный липкий корень и отчаянно болтая ногами в попытке найти хоть какую-то опору. Большие зелёные глаза Зуи стали ещё больше от наполнявшего их ужаса.

— Пашка, Лу, вытащите меня, — дрожащим голосом прошептала Зуи.

— Сейчас, Зуйка, потерпи. Лу, это ты в него пальнула?

— Я. Только я не думала, что он Зуйку с обрыва столкнёт.

Лу и Пашка подхватили Зуйку под руки.

— Зуйка, отпусти корень, — Пашка приготовился вытянуть её наверх. Зуи отчаянно замотала головой.

— Пашка, а если мы её не удержим? Верёвка нужна или страховочная «сбруя».

Пашка оглянулся: на обрыве был только Мулька.

— Мулька, верёвка нужна срочно!

Мулька отчаянно вертел ушами, пытаясь понять людей и лишь жалобно поскуливал, глядя на Пашку.

— Как же тебе объяснить-то… — озадачился Пашка.

Тут Лу вспомнила, как Мулька с интересом наблюдал за ней, когда девочка надевала страховочную систему.

— Мулька, страховку! — Лу показала, как застегиваются ремни «сбруи».

Мулька весело взвизгнул («понял!») и помчался в сторону лагеря. Спустя некоторое время (ребятам оно показалось бесконечным) Мулька вновь появился, неся в зубах страховку Зуи, а за ним на обрыв поднялись Кан и пара таргов с крепкой верёвкой.

— Догадался, мохнатый, чью страховку искать, — Пашка радостно потрепал форгара по мохнатому загривку.

Через пару минут Зуи уже лежала ничком на траве, вытащенная наверх общими усилиями и тяжело дышала, широко открыв рот. Наконец, отдышавшись, она молча бросилась в объятия отца.

— Эсс супината, майко! (Успокойся, малыш!), — успокаивал дочь Кан. — Аллетта цантара. (Всё позади).

— Пашка, где … этот…

— Не бойся, он тебя больше не тронет, — Пашка погладил девочку по каштановым волосам.

— Он там… — Лу показала на обрыв.

— Это вы его?

— Сам справился, — мрачно ответил Пашка.

— Мы ему только помогли чуть-чуть. Я же говорила, что на эту гадость и сальмутала хватит…

Вечером племя таргов собралось в полном составе праздновать победу над гуррами. Посреди располагавшейся в стороне от становища священной поляны, где тарги приносили жертвы духам ярко горел большой костёр. На небольшом возвышении восседал Ох’ан, одетый в просторный синий плащ и пышный головной убор из разноцветных птичьих перьев и цветных кожаных ремешков. Только теперь по правую руку вождя восседал не С’хар, а Ю’рла со всеми атрибутами шаманской власти.

Ребята сидели рядом с «троном» вождя на расстеленных на земле толстых белых шкурах («Это почётные места для лучших людей племени,» — объяснила им Ю’рла, когда Ох’ан, широко улыбнувшись, показал подошедшим ребят на шкуры: «Звёздным детям надлежит сидеть здесь, на шкурах священной майды»). На шее Пашки висело ожерелье из сине-голубых раковин и желтоватых зубов какого-то хищника («Кажется это болотный равнозуб», — сказала, рассмотрев их, Луана). Точно такие же были надеты на лучших воинах племени. Ох’ан сам надел ожерелье на Пашку, сказав, что «Па’йки, несмотря на свою юность, стал мужчиной, показав свою отвагу в битве с гуррами и достоин стать воином таргов». Маленькую Зуи, несмотря на то, что она была девочкой, вождь так же одарил ракушечным ожерельем, потому что «её сердце полно отваги, который не всегда можно найти и у взрослых мужчин».

— Но вы же тоже дрались с гуррами, а получается, что победили только мы с Пашкой… — пробормотала Зуйка с какой-то виной в голосе, посмотрев на остальных ребят.

— Всё справедливо, Зуи, — Луана потрепала её по голове, — Вам с Пашкой досталось больше всех, так что награду ты заслужила.

Юлька, сидевшая рядом с Пашкой, смотрела на своё ожерелье, из крупных шариков янтаря и лазурита. Точно такое же висело на шее Ю’рлы. Только к ожерелью Юльки был прикреплён алый лепесток, тот самый который она нашла однажды утром, зажатым в кулаке. «Держи, маленькая таллунэ, ты заслужила этот знак», — сказал ей Ох’ан, надевая Юльке ожерелье. «Вот уж я точно его не заслужила,» — думала про себя девочка. — «Это Пашка с Зуйкой дрались с гуррами, Алиса кинулась им на выручку, Лу привела помощь… А я? Только в обморок грохнулась на обрыве, да обойму катаканта расстреляла, притом половину мимо». Но тарги были непреклонны. Они ведь сами видели, как гурры расправились с маленькой фаргонкой Аи’ссой, оставив от неё лишь кровавое пятно на воде, но вот она, Аи’сса, сидит себе цела и невредима. И Па’йки и Зуй’йи… Ведь гурры хватали их и не могли причинить им вреда. Хотя зубы этих тварей запросто перекусывают сучья смоляного дерева, а его и медные ножи не всегда берут. Нет, решили тарги, без чар звёздной таллунэ Ю’ли тут не обошлось. Да и разве под силу было простой девочке, пусть и пришедшей с далёких холодных звёзд Матери Лурги прогнать С’хара, могучего шамана, которому служили духи Медалона и с которым не связывалась даже старая Ю’рла? И поэтому, несмотря на все Юлькины сомнения, Ох’ан считал её награду вполне заслуженной.

— Тарги благодарны вам, звёздные дети. За защиту наших детей, за то, что заступились за нас перед Великой Матерью, — начал вождь свою речь. — У нас нет ничего настолько же ценного, как то, что вы сделали… — видимо торжественность момента пробудила в обычно немногословном Ох’ане способность к красноречию, впрочем многие выражения вождь видимо почерпнул у пришельцев, с которыми, как и Ю’рла, часто общался.

— Но я нашёл, чем наградить вас, дети Лурги. Духи позволили дать вам цветок жизни. Пусть он светит вам среди холодных звёзд. Завтра, на рассвете, Ю’ма отведёт вас в долину цветка.

Уже поздним вечером Алиса подошла к девушке.

— Юма, этот цветок жизни…

— Он и есть тот самый огнецвет, который вы ищете. О том, где он растёт знали только вождь и Ю’рла. А теперь знаю и я.

— И далеко идти?

— Три — четыре дня, к вулканической долине на юго-западе Медалона.

— Мы видели какое-то плато и долину за ним с разведчика, на запад от базы, за грядами, идущими к Лабиринту. Тан сказал, что там несколько веков назад взорвался вулкан. Это она?

— Похоже это она и есть.

— А долететь на катере туда нельзя?

— Надо дойти пешком — это условие Ю’рлы. Да ориентиры, которые она дала, я не смогла отследить по карте. Их можно найти только на местности. Но там мы определим координаты и за нами придёт катер, на котором мы вернёмся домой.

— Ты тоже возвращаешься?

— Да, Алиса, пора домой. Тарги будут считать, что я стала хранительницей долины.

Ночью становище таргов окутал густой туман. Всё замерло в белой кисее, ни звука, ни движения. Ребята, высунувшись из палатки долго всматривались в видневшиеся сквозь густую муть причудливые тени деревьев вокруг лагеря.

— Ого, как завтра пойдём? — Пашка вытянул вперёд руку, разглядывая её сквозь туман. К его глубокому разочарованию руку было видно до самых кончиков пальцев.

— Так и пойдём. К утру он рассеется, — Луана вгляделась в туман. — А теперь спать.

Рано утром, когда солнце только начало золотить верхушки сосен и смолевиц, окружавших становище, маленький отряд двинулся в путь. Туман, как и говорила Лу, рассеялся, оставив после себя лишь обильную росу на траве. Отряд пересёк становище, попрощался с таргами (племя в полном составе вышло проводить пришельцев) и направился к восточной окраине деревни. Затем пересёк священный холм, на котором несколько дней назад Крогг пытался расправится с юными путешественниками (яма на склоне уже начала зарастать молодой нежно-салатовой травкой) и начал спускаться по склону, густо заросшему растениями с широкими, похожими на лопух, листьями с красными прожилками. Пригретые косыми солнечными лучами, листья источали запах кислой капусты.

— Тарги их едят.

— А как они… Ой!! — Алиса и Зуйка, взвизгнув, отпрянули, уворачиваясь от вылетевших из зарослей белоствольника, опоздавших на днёвку крыланов-котов. Котами этих крупных летучих мышей назвали земляне за характерные мяукающие звуки и рыже-полосатый окрас. Хотя внешне зверьки больше напоминали куниц.

— Фу, напугали! Я говорю, а как эти лопухи называются по-научному? — спросила Алиса, поправив растрепавшиеся волосы.

— Каллипалия красножилковая, — ответил Тан.

— Или просто кислый лопух. Местные племена употребляют их в пищу, — добавила Юма. — Ещё есть каллипалия беложилковая. Листья у неё мельче и грубее, в еду не годятся и каллипалия кожистая.

— Листья у неё кожистые, как и следует из видового названия. Аккуратно! — Тан подхватил под локоть поскользнувшегося на мокром глинистом склоне Пашку.

— Спасибо, Тан. А почему каллипалия? — спросил Пашка.

— На языке оллинов «калли палла» значит «кислый лист», — объяснила Юма.

Наконец склон закончился и ребята, перескочив через ручей с голубоватой водой (ручей, как объяснил Тан, протекал через ультрамариновую жилу где-то в недрах холма таргов) вышли в степь. Форгары радостно ухнули, выйдя на простор. Впереди, насколько хватало глаз, расстилалась плоская равнина, поросшая изумрудно-зелёной с серебряным отливом травой. Правее равнина уходила книзу, откуда был слышен шум реки (над которой находился тот самый обрыв, где вчера чуть не разбилась Зуи). А впереди, у самого горизонта виднелась синеватая в утренней дымке каменистая гряда. Небо было светло-голубым без единого облачка, только левее гряды сияла треугольным белёсым облаком гора Мерое.

— Далеко до гряды? — Юлька приложила козырьком руку, заслоняясь от солнца.

— Дойдём к вечеру, — Тан сверился с картой, отметив пройденный путь.

Трава была густой и высокой, с длинными широкими листьями, похожими на листья камыша или осоки, только в отличии от них край листьев был мягкий. Сами листья, упругие у основания, дальше к краю мягчели, опускаясь к земле. Трава была ярко зелёной, а серебристый отлив ей придавали крупные капли росы, блестящими шариками осевшие на листьях. Форгары и люди задевали за листья и капли росы взлетали в воздух мириадами радужных брызг. Казалось, что степь звенела от этих радужных капель. Нет, степь и вправду слегка звенела, но причиной этому оказалась конечно же не роса, а маленькие, похожие на комаров-звонцов насекомые, вившиеся вокруг соцветий травы в виде высоких жёлтых султанов, состоящих из мелких язычковый цветков. У них было только два лепестка, сросшихся наподобие двух сложенных ладошек, на которые, как будто на взлётно-посадочную площадку садились насекомые. Цветы источали лёгкий запах лесных фиалок. Иногда попадались и «гости» покрупнее, среди которых Юлька увидела и давних знакомых — луговых шмележуков. Правда для полосатых шмележуков цветок был маловат, и они предпочитали встречавшиеся здесь же крупные розовые, похожие на большие кувшинки цветы с довольно сильным запахом, похожим на аромат лаванды.

— А как эта трава называется? — Алиса оглянулась на шедшую чуть позади Юму.

— Ну тут ботаников фантазия подвела. Поэтому зовётся это зелёное безобразие длиннолистом желтоцветным.

— Да уж, она их часто подводит, — улыбнулась Лу. — А, Тан?

Тан, усмехнувшись, пожал плечами: мол, всякое бывает.

— Дай-ка я угадаю, — обернулась к друзьям Зуйка. — Вот это розовое называется розовоцвет крупноцветный.

— Почти угадала, — улыбнулся Тан. — Розоцвет крупноцветковый.

Шагать посреди густой травы было на удивление легко, хотя длиннолист и доходил ребятам до пояса. Несколько раз Пашка замечал какое-то быстрое движение в траве сзади или впереди отряда. Но форгары не обращали на него внимания и Пашка решил, что беспокоится не о чем. Но вдруг из шевельнувшейся травы высунулась голова некрупного зверька, напоминающего смесь куницы и собаки, с черной с проседью шерстью. Подувший со стороны зверя ветер донёс до ребят резкий запах псины.

— Это кто? — удивилась и насторожилась Юлька.

— Оллины называют их нуги. А мы просто медалонские шакалы. Они и есть шакалы, хотя биологически ближе к земным или линеарским енотам. Таскаются за путниками и подворовывают еду из лагеря. А так безобидные, хотя и довольно неприятные создания, — объяснила Юма.

— То, что неприятные это точно, — поморщилась Лу, когда ветер вновь донёс до путников запах нугов.

Несколько нугов вертелись поблизости от Мульки, на котором был вьюк с продовольствием. Мулька долго смотрел на «гостей», а потом неожиданно резко и громко чихнул, нагнув голову в сторону шакалов. Нуги кинулись врассыпную, распугав порскнувших в разные стороны изумрудно-голубых кобылок (или насекомых очень на них похожих, точнее ребята рассмотреть не успели).

— Мулька, ты что насморк подхватил? — рассмеялся Пашка.

— Насморк не причём. Форгары так выражают своё крайнее презрение, — с видом знатока пояснила Зуи.

Мулька меж тем, гордо прошёл перед Майкой, всем видом показывая: «Как я их, подруга! Круто, правда?».

Ребята рассмеялись, посмотрев на Мульку. А Мулька повернувшись к ним высунул язык и щёлкнул им себя по носу.

Нуги так и тащились вслед за отрядом в надежде, что им что-нибудь перепадёт и надежды их вскоре оправдались. В полдень сделали привал среди всё так же однообразно тянувшейся степи (гряда на горизонте, как казалась ребятам не приблизилась ни на метр) и, закончив еду, Юма собрала остатки пищи, завернула их в лист попадавшейся среди длиннолиста каллипалии, а затем кинула маячившим позади нугам. Нуги, довольно взвизгнув кинулись за подарком и утробно урча принялись за еду.

— Только на привале смотрите за вещами. Эти существа живут по принципу: что не съем, то понадкусываю; что не надкушу — помечу, — добавила глядя на черно-седые, мелькавшие в траве головы Юма.

Отдохнув, отряд продолжил путь к гряде. После полудня стало жарко, горизонт дрожал в знойном мареве, форгары дышали, по-собачьи высунув языки.

— Ну и жара! — Алиса вытерла пот со лба. — Хоть бы ветерок подул.

— От господствующих ветров нас закрывает гряда. Хотя к вечеру ветер наверняка подует в сторону озера.

Тан оказался прав. Когда солнце уже начало клонится к западу, подул прохладный ветерок и путешественники, основательно утомлённые жарой, наконец почувствовали облегчение.

К вечеру, когда на степь легли фиолетовые тени, отряд достиг подошвы гряды. Здесь, в небольшой рощице белоствольника решил устроиться на ночлег. Белоствольник здесь был совсем не похож на тот, что рос у становища таргов. Если там это были высокие прямые стволы с маленькой, вытянутой кроной на самой верхушке, то здесь белоствольник представлял собой невысокие со слегка искривлённым стволом деревья с густой, широкой и раскидистой кроной.

— Устала? — Юлька присела рядом с Зуи, растиравшей себе ноги, и протянула ей пластиковую чашку с ужином, рисовой кашей с мясом.

— Немного, не привыкла ещё так много ходить. Да и жарко сегодня было, — Зуи взяла чашку и помешала горячую кашу. — Хорошо, что биосфера Линеара на 95 % схожа с земной, — Зуйка сунула в рот ложку. — А то фы… бп… фрис…

— Прожуй сначала! — рассмеялась Юлька.

— Ага! — Зуи прожевала и зачерпнув следующую порцию и продолжила: — А то ты бы сейчас ела рис, а я какую-нибудь гадость.

— Зуйка, а ты кем хочешь стать? — Юлька положила на сумку пустую чашку и разлила чай. — Биологом, как родители?

— Спасибо! — Зуи взяла стаканчик с чаем. — Нет, я хочу быть археологом. Это так интересно, раскапывать разные древние вещи, а потом представлять себе, как когда-то люди их делали, пользовались ими…

— Ты была когда-нибудь на раскопках?

— Ага! На Царских курганах у нас в Алате. Это километров восемьдесят на юг от базы заповедника.

Юлька задумалась, представляя себе аэродром заповедника и стараясь понять, где находятся курганы.

— В другую сторону от аэродрома, мы летели к горам, а это вглубь степи, — объяснила Зуйка.

— Поняла. У нас с Алисой есть знакомый археолог, Громозека. Где он только не был!

— Да знаю я его. Он у нас был в гостях, опрокинул кашпо с розами. Тоже вёл раскопки в Алате. И приглашал меня на Зегму, на раскопки. И про вас, кстати, рассказывал. Но на Зегму меня папа с мамой не отпустили, сказали, что маленькая ещё.

— А кто эти курганы оставил?

— Маргийцы. Они в древности были степняки-кочевники. А потом, лет, наверно, две тысячи назад, может немного больше, стали осёдлыми, основали государство, Великий Маргитт, который управлялся советом племён. А столицей был Саллейн. Только не тот, где я живу, а тот, который сейчас называется Алат. Только он не сохранился. Это километров сто на запад от заповедника. Там музей.

— А что с ним случилось?

— С Алатом? Он лет двести был. А потом там метеорит упал. Как раз где заповедник. Его кратер — это Орийское озеро. Ну, где лаборатория Тана. В Маргийской степи (сейчас её называют Алатской или просто Алатом), стало сухо и холодно, и маргийцы ушли далеко на юг. Там основали новое государство — Новый Маргитт. Больше в Маргитте никто не селился, поэтому он и дикий край. А позднее, когда маргийцы из полукочевников стал совсем осёдлыми, Новый Маргитт стал Маргитским царством. Столицей стал город, который тоже стал называться Саллейном. Это уже тот Саллейн, где я живу, а старый стали называть Алат.

— А что значит Саллейн?

— На старом наречии, кажется «место совета» или что-то вроде. Потому что сначала там собирались на совет вожди и старейшины племён. А потом первый царь Маргитта Загсан Смелый построил там свой дворец и основал Загсанскую династию, которая правила Маргиттом почти пятьсот лет. А Алат — это просто «старый». То есть поначалу он назывался Алат Саллейн, «старый Саллейн», а потом просто Алат. Люди там жил ещё примерно сто пятьдесят или двести лет, а потом покинули после большой засухи, которая длилась два года.

— Интересно, ты хорошо знаешь историю, — похвалила Юлька Зуи.— А машины времени у вас есть?

— Конечно. Институт темпоральных исследований находится в Леннате, а у нас филиал. Если бы не машина времени, мы бы о сих пор думали, что Алат сожгли враги, которые мстили маргийцам за разорение соседей, мархутов, которых они завоевали. А на самом деле оказалось, что Алат сгорел от грозы в самой середине засухи. А маргийцы никого не завоёвывали, а воевали вместе с мархутами против рыцарей ордена Золотого Дракона, которые завоевали почти весь Валиат.

— Целый материк?!

— Да нет, Валиатом материк назвали всего триста лет назад картографы. А до этого Валиатом называли земли, где раньше была Ландийская империя и её соседи.

— А кто разорил мархутов?

— Рыцари, а потом их хронисты свалили всё на маргийцев. Кстати Тан — мархут, он родом из Нового Маннита. А старый Маннит был столицей Великомархутского княжества.

— А что интересного нашли в курганах?

— Маргийцы делали очень красивые украшения из сплава золота и меди и украшали их лазуритом и этим, как его, — Зуи, запрокинув голову и прищурившись стала вспоминать. — А! Вспомнила! Ультрамарина. А ещё делал красивые и крепкие сабли и торговали ими с соседями.

Юлька и Зуи посмотрели на степь, где ветер гонял волны по поверхности зарослей длиннолиста и казалось, что там не степь, а тёмно-зелёное море. Солнце уже ушло далеко за гряду и белоствольниковую рощу накрыла фиолетовая темнота. Совсем темно ещё не было, небо было светло синим, а вдали, если смотреть вдоль гряды сияла закатным золотом вершина Мерое.

— Ветер усилился… А у нас на Земле были скифы. Они тоже делали украшения из золота и насыпали курганы. И тоже были кочевниками.

— Папа сказал, что в следующем году мы полетим к вам на Землю. Родители несколько месяцев будут работать в Московском Космозо. Это Алискин папа их пригласил. Надо буде разузнать про ваших скифов. А ты про них знаешь?

— Читала. Кое-что знаю.

— Расскажи! — Зуи прилегла, оперевшись на локоть, и с любопытством посмотрела на Юльку.

На утро отряд двинулся к каменистой гряде. На небе появились лёгкие облака, ветер по-прежнему гнал зелёные волны по степи и поднимал пыль. Поначалу подъём по склону гряды проходил без каких-либо происшествий. Но вскоре на тропе стали попадаться как отдельные камни, так и целые груды камней, образовывавшие иногда настоящие завалы. Вскоре дороги практически ничего не осталось, пришлось лезть по камням и россыпям щебня.

— Странно. Тропа здесь давно хоженая, — пожала плечами Юма, с недоумением глядя на камни.

— Ничего странного. Ты не забыла про землетрясение несколько дней назад?

— Тогда, боюсь, дорога будет не такой простой, — Юма поглядела на вершину гряды.

После полудня уже порядком уставший отряд вышел на небольшое плато. Осталось только взойти на гребень, и гряда будет преодолена.

— Ну всё, пришли! — Луана устало махнула рукой, показывая впереди себя.

— Да, короткое путешествие, — вздохнула Алиса.

Впереди дорогу перекрывал большой завал, за которым виднелся скалистый обрыв высотой в несколько метров.

— Без специального снаряжения нам его не преодолеть, — Тан посмотрел на обрыв и сплюнул от досады.

— Вызовем катер? — спросила Зуйка.

— Куда? Он здесь не сядет. Надо возвращаться вниз, к степи.

— К тому же это нарушение условий, — добавила Юма.

— А обойти её никак нельзя?

— Посмотрим, Юля, — Тан открыл планшет. — Это скальная стена. Причём самая низкая она именно здесь. Здесь и был перевал, но как видите разрушился. В одну сторону стена идёт примерно километров шестьдесят по довольно пересечённой местности и обрывается в бухту залива Норутан. В другую сторону около тридцати и переходит в скалы у подножия Мерое.

— И нигде нельзя перевалить? — Пашка посмотрел на обрыв, потом на Тана.

— До скал Мерое это вертикальная стена высотой от двадцати до двадцати пяти метров. В скалах нам её не перевалить.

— Мы ходили в горы и даже лазали по скалам, — возразила Алиса.

Тан скептически посмотрел на девочку.

— Здесь нужны навыки профессиональных альпинистов. У вас их, как я понимаю, нет. Как, впрочем, и специального снаряжения. Но в другую сторону это высокий обрыв и, хотя местность и сильно пересечённая, вполне преодолимая. Попробуем.

— А если ПИЛАТы? — спросила Алиса.

— У нас с Юмой их нет, — ответил Тан. — К тому же ты забыла про форгаров. Контейнеры для образцов достаточно тяжёлые и габаритные. На руках нам их не отнести. Кроме того, форгары нам нужны для охраны.

От кого их должны охранять здесь форгары Тан не сказал. Пашка лишь заметил мелькнувший в глазах Луаны страх, почти на грани ужаса.

Примерно через час отряд вышел на небольшую поляну у подножия обрыва. Обрыв здесь был довольно неровный, с уступами и можно было попробовать подняться.

— Пожалуй и форгары здесь пройдут, — заметила Юма (Мулька одобрительно крякнул). — Только придётся их развьючить и поднять груз на руках.

— Соорудим подъёмник, заодно используем его как страховку. Надо только забросить линь на гребень и попробовать закрепить его.

— Всё-таки придётся использовать ПИЛАТы? — спросил Пашка.

— Есть способ проще, — Тан вытащил из рюкзака небольшой линомёт.

— Об этом я и не подумал, — честно признался Пашка, почесав в затылке.

Тан прицелился и выстрелил. Линь со специальным якорем на конце взлетел примерно до середины обрыва и упал вниз.

— Попробует дать залп посильнее, — Тан увеличил давление и закрепив линомёт на низком штативе, снова произвёл пуск. Линь снова взлетел, но у самого гребня, выйдя из ветровой тени отклонился порывом ветра и повис на выступе обрыва. Раздался щелчок и якорь раскрылся.

— Так… — протянул Тан. — Приехали…

— Всё-таки придётся ПИЛАТы использовать. — Пашка принялся нацеплять гравиподошвы.

— Ты что задумал, Пашка? — Юлька тревожно посмотрела на его.

— Ничего особенного, взлечу, зацеплю якорь и всё.

— Это рискованно, Павел, — покачал головой Тан. — Наверху сильный ветер. Тебя может снести на скалы.

— На ветру мне лететь придётся немного. Я его компенсирую крыльями махолёта.

— Пашка, ты что, с ума сошёл! — воскликнула Алиса. — Тан же сказал — это опасно.

— А по-другому не получится, Алиска. И кроме меня некому. Вы с Юлькой легче, вас ветер снесёт быстрей. У Лу махолёт сломан, а Зуйка не очень опытная. У Тана и Юмы ПИЛАТов нет, а наши — детские и им не подойдут, — рассудил Пашка.

— Пожалуй ты прав, Павел, — Тан достал из сумки синий цилиндр. — Закрепишь вверху и прицепишь к нему якорь. Снова взвести в воздухе ты его всё равно не сможешь. Останешься наверху, будешь помогать. Если ветер будет слишком сильный, не рискуй. Просто скинь линь вниз. Попробуем закинуть его ещё раз.

Пашка проверил махолёт и, взяв в руки пульт ПИЛАТа, мягко поднялся вверх. Поначалу всё шло нормально. Пашка вышел из ветровой тени. Ветер немного стих и мальчишка умело компенсировал снос левым крылом. Пашка, схватив линь, уже стал подниматься к гребню, когда резкий порыв ветра подхватил его.

— Пашка! — испуганно крикнула Алиса, наблюдавшая за ним из-под руки. — Пашка спускайся немедленно!

— ...сё ...рмально! — ветер сносил Пашкины слова.

— Павел, немедленно вниз! — приказал Тан.

Но тут порыв ветра вновь рванул мальчишку и Пашка, бросив линь, схватился за пульт махолёта. Но, то ли от испуга, то ли от неожиданности произошедшего, очевидно перепутал кнопки и ветер швырнул его в сторону. Пашку понесло к растущему в стороне от поляны, на уступе раскидистому дереву. Махолёт, как паруса нёс его к кроне. Мальчишка отчаянно пытался справиться с ним, но увы…

— Пашка!! — разом испуганно выкрикнули девочки.

— Ему надо ПИЛАТ выключить! — крикнула Зуи.

Издав отчаянный вопль, Пашка с треском влетел в крону. Вскоре раздался глухой удар и Пашкин крик внезапно оборвался. Крона дерева лишь затормозила его падение. Обломав ветки мальчишка, запутавшись в обломках махолёта выпал из кроны и плавно, как в кино (гравиподошвы ещё видимо работали) ухнул вниз, за край уступа.

Алиса, Юлька и остальные подбежали к уступу… Перед пропастью за уступом была неглубокая выемка, куда и упал мальчишка. Алиса заглянула вниз. Там среди обломков махолёта неподвижно лежал раскинув руки Пашка. Левая рука была неестественно вывернута, а бледное лицо заливала кровь. От нахлынувшего ужаса у Алисы перехватило дыхание, а ноги вдруг сделались ватными.

— Пашка, Пашенька, как же… Мы же почти пришли…

Тан спустился вниз и осторожно освободив мальчишку из лямок ранца, взял его на руки и, с помощью Луаны и Юмы поднял наверх и положил на траву.

Алиса кинулась к другу.

— Пашка, Павлик! Мы же уже почти дошли! — слёзы капнули на окровавленное лицо мальчика. — Пашка, что я твоим родителям скажу! — Алиса схватила Пашку за плечи.

— Сначала поздороваешься… А потом скажешь… что я должен на тебе жениться… — тихо прошептал Пашка, приоткрыв глаза и улыбнувшись одними губами. Алиса от неожиданности замерла.

— Я нормально, Алис… Только плечом об ствол приложился… Ну и головой… немного… Махолёт сломался… — Пашка совсем открыл глаза, и взглянув на склонившуюся над ним девочку, снова улыбнулся. Но это была не обычная Пашкина улыбка, хитрая и озорная. Мальчик улыбнулся одними губами, и эта улыбка вдруг наполнилась необычной для него нежностью.

— Пашка, а я думала всё… совсем… — Алиса вдруг поддавшись какому-то внезапному порыву крепко обняла друга и уткнулась заплаканным личиком ему в плечо.

— Нет, Алиска, мы будем жить долго и счастливо… Так Ю’рла сказала, — Пашка, тоже поддавшись какому-то внезапному импульсу, в ответ обнял Алису и неожиданно (прежде всего для себя) поцеловал её в мокрую от слёз щёку, робко и нежно. И Алиса впервые в жизни почувствовала, что Пашка для неё не просто друг, приятель по детским играм. В её ещё детской душе шевельнулось какое-то совершенно новое чувство к Пашке, ещё наивное и по-детски чистое…

— Алис, только плечо… больно… — поморщился Пашка.

— Ладно, хватит обниматься. Надо тебя, Паша, осмотреть, — Юма открыла аптечку и взяла у Тана сканер-диагност. — Снимай комбинезон.

Юма осмотрела Пашкину руку и перехватив её, резко дёрнула.

— Ой! — вскрикнул Пашка.

— Ничего, придётся потерпеть. Так! Только в обморок не падать! — Юма помахала перед носом побледневшего Пашки ампулой. — Ну вот. Остальное всё в порядке. Сотрясения мозга, серьёзных повреждений, кроме ссадин и разбитой брови нет. —

— Хорошо, что с перепугу ПИЛАТ забыл выключить, — вздохнул Пашка и поморщился (Юма начала промывать рану на лбу мальчишки).

— Да. Иначе ты бы так легко не отделался. На пару дней придётся здесь задержаться, пока ты не оклемаешься.

— А пока Пашка в себя приходит, мы подъёмник соорудим, — резюмировала Луана.

За грядой началась обширная, похожая на неглубокую чашу котловина, замкнутая с противоположной стороны тем самым «горелым» хребтом, который видела Юлька с платформы. Дно котловины было усеяно глыбами, грядами из туфа и пемзы, образуя настоящие лабиринты.

Через некоторой время ребята заметили, что форгары стали вести себя тревожно: то нюхали землю, то глухо ворчали, смотря куда-то вдаль. Обычно весёлый и разговорчивый Тан тоже помрачнел.

— Тан, что случилось? — Алиса подбежала к биологу.

— А что должно было случиться? — нарочито беззаботно спросил Тан.

— Тан! — Юма тоже обратила внимание на настроение биолога.

— Шакалов не видно. Это не очень хорошо.

Тут ребята вдруг спохватились: а ведь нугов, тащившихся за экспедицией от самой стоянки таргов действительно не было! Куда они делись. Ведь когда отряд перевалил хребет, нуги вскоре тоже появились в котловине вслед за экспедицией.

— Почему это не очень хорошо, Тан? — спросил Пашка.

— Нуги всегда ходят вслед, обычно им перепадают всякие отбросы. В этом смысле эти существа даже полезны, являясь своеобразными природными мусорщиками. Могут и стащить что-нибудь у зазевавшихся путников. А если они ушли, значит где-то рядом появился крупный хищник. Но пока никого не видно, кроме нескольких соплеменников наших мохнатых друзей.

— Диких форгаров?

— Ну да. Вчера заметил парочку степных форгаров и одного большого.

— Значит опасных хищников здесь нет, — облегчённо вздохнула Юлька.

— Нам бы твой оптимизм, — Юма покачала головой. — Форгары ведь могут выслеживать кого-то. Они тоже хищники, только дружат с человеком. Форгары охотятся даже на зорнагов, единственного естественного врага крупных видов форгаров, устраивая на него настоящую загонную охоту.

— А они могут выслеживать зорнага? — встревоженно спросил Пашка, вспомнив странные рычащие звуки и топот, слышанные накануне ночью. Но тогда Пашка слышал их сквозь сон и подумал, что звуки ему приснились.

— Сплюнь, Пашка! — побледнела Луана.

— Ты что-то видел или слышал? — догадался Тан.

— Да… Я думал, что приснилось… Кто-то рычал, точнее ревел ночью, вон там, — Пашка показал рукой на завалы туфа, которые они оставили далеко слева вчера, накануне ночёвки. — В долине.

— И какая-то мохнатая тень мелькала, — добавила Алиса.

— Это большой форгар, — ответила Зуйка. — Я вылезла из палатки и видела его.

— Может он и ревел? — в надежде спросила Луана.

— Большой форгар не ревёт, — Зуи отрицательно покачала головой. — Он или рычит, или воет. Иногда глухо ворчит. Но не ревёт. Так что это не форгар.

— А кто?

— Горная кумма, силлунги, негрилла, кошколап…

— Силлунги здесь не водятся, как и негриллы, — глухим голосом ответила помрачневшая Лу.

Тан нахмурился, оглянувшись на долину ручья, где была прошлая ночёвка.

— Ускорьте темп, ребята. Нам надо подняться к перевалу и с утра начать спуск в долину синелистов, за ней растут огнецветы.

— Зорнаг… Но он живёт в скалах Лабиринта. Сюда он может спуститься только случайно… — Зуи продолжала перебирать в уме местную ревущую фауну.

— Ребята, я вас умоляю, не каркайте! — чуть не плача, взмолилась Луана. — Я не хочу опять с этой тварью встретиться!

И маленький отряд ускорил шаг. Форгары замыкали шествие, тревожно оглядываясь, и, иногда, скалясь на заросли. Это всё больше тревожило ребят. Луана оглядывалась на тропу, петляющую среди колючих горных кустов и голубых кактусов, наполненными ужасом глазами.

— Я ещё не разу не видел Лу такой напуганной. Жуткая, наверное, тварь этот зорнаг, — шепнул Пашка Алисе. Мальчишке тоже стало жутковато. Появилось какой-то липкий и противный страх, от которого ноги делались ватными и дрожали коленки. Пашке вдруг очень захотелось бросить все эти поиски огнецвета и умчаться домой, на родную Землю. Впрочем, он был не одинок в своих чувствах.

К вечеру маленький отряд поднялся на небольшое плоскогорье, венчавшее гряду, рассекавшую котловину на две неравные части. Здесь, на поляне, заросшей кустами, удивительно напоминавшими земной кизил, решили разбить лагерь.

Ночью Пашка опять услышал низкий глухой рёв и шорох кустов ниже по склону. Сопевшая рядом Алиса проснулась и тревожно огляделась.

— Пашка, кто это? — испуганно прошептала девочка.

— Вот уж не думал, Алиска, что ты такая трусиха! — усмехнулся Пашка.

— Я вообще-то девочка, ты не заметил?

— Ладно, не обижайся, — дружелюбно ответил Пашка. — Кто-то рычит рядом…

— А он не…

— Не …

— Ты уверен?

— Нет, конечно. Если бы был уверен, то дрых бы сейчас. А так… Бластер у меня наготове, на всякий случай. Да и форгары дрыхнут. А уж они бы точно тревогу подняли.

Алиса поглядела на Пашку, насколько это позволяла темнота внутри палатки. После случая на утёсе отношение Алисы к Пашке стало другим. До этого он был просто другом, озорным и неугомонным мальчишкой, а теперь… Алиса смотрела на его вихрастую голову и снова какое-то нежное и светлое чувство поднималось у неё в душе.

— Паш, у тебя рука болит? — девочка осторожно провела ладошкой по перевязи, на которой висела Пашкина рука.

— Алиска, если я обещал на тебе жениться, то значит — женюсь, — озорно пошутил мальчишка.

— Да ну тебя, Пашка! — рассмеялась девочка и, посерьёзнев спросила: — Ты можешь хоть иногда быть серьёзным? Знаешь, как я тогда испугалась!

— Догадываюсь… — Пашка вспомнил испуганное и заплаканное личико Алисы, склонившейся над ним на утёсе. — Ничего, у меня голова крепкая! А знаешь почему?

— Ну и … — улыбнулась Алиса, поняв, что Пашка сейчас схохмит.

— Потому что она у меня лёгкая. Мозгов мало, а было бы много, голова в полёте перевесила и тогда всё! Каюк!

— Я конечно понимаю, что скромность украшает человека. Но самоуничижение, — Алиса пожала плечами, тщательно выговаривая сложное слово. — Я бы не сказала, что у тебя мало мозгов, как ты выражаешься.

— Так ведь все считают меня балбесом! Ну и что, — беззаботно ответил Пашка. — Пусть считают, кем хотят. Я не против, потому что в этом случае (если меня считают балбесом) есть два преимущества: во-первых, не надо постоянно доказывать, что ты умнее других; во-вторых, есть большая вероятность, что мои враги (если они у меня конечно будут) гарантированно меня недооценят. Что хихикаешь, разве не так?

Алиска и вправду фыркнула в ответ на эту Пашкину реплику, но не от возмущения или иного чувства, а давясь от смеха. Пашка говорил это с таким серьёзным видом, стараясь рассуждать по-взрослому…

— Тем более, что тебе или Юльке мне ничего доказывать не надо, как и другим, например, Аркаше, Лу или Зуйке. А потом, у меня и правда были такие огрехи, что иногда и вспомнить стыдно. Вот уж точно, чтобы совершить их нужно быть без мозгов, — вздохнув, добавил Пашка.

— Комгусь или быстрорастущая яблоня?

— Кедр, а не яблоня, — поправил Алису Пашка. — Ну хотя бы и они…

Внезапно в кустах снова раздалось глухое ворчание и Алиса, замолчав, вдруг испуганно прижалась к Пашке.

— Алиска, только не надо меня обнимать.

— Это ещё почему? — обиделась Алиса.

— Ты тут не при чём. Нас могут неправильно понять.

— Кто!? — иронично усмехнулась девочка. — Зуи? Лу? Или Юлька?

— Тан. Или Юма. Они взрослые и всегда всё видят со своей колокольни. И потом удивляются: почему это дети нас не понимают? — последнюю фразу Пашка произнёс голосом учителя-зануды, жестом поправив воображаемые очки.

— Может им оттуда виднее. Ну там, жизненный опыт …

— Ага. Только внизу всё время туман стелется, — философски заметил Пашка. — Давай спать. Правда, если хочешь, можно пойти погулять. Заодно посмотрим, кто там рычит.

— Издеваешься? — Алиса хотела было пошутить, но не получилось. В душе у неё снова поднялся липкий страх. А в кустах, только теперь уже далеко внизу опять кто-то затрещал, и Алиса снова испуганно прильнула к приятелю. — А может это тот самый зорнаг?

— Видела, как сегодня Лу перекосило? А ведь Луана смелая девчонка. Но она на себе испытала, что это за тварь, чуть не оказавшись у неё в пасти. Боишься? — неожиданно заботливо обратился Пашка к Алисе.

— А ты?

— Боюсь, — признался Пашка. — Коленки трясутся, если честно.

— Может быть всё обойдётся?

— Может быть… Твои бы слова, Алиска… — вздохнул Пашка и обнял Алису за плечи. Тогда на склоне он, увидев полные слёз глаза девочки, поклялся, что сделает всё на свете, что бы только эти большие голубые глаза не знали слёз. И сейчас в душе мальчика появилось новое, до того неведомое ему, нежное и теплое чувство к этой симпатичной белокурой девочке, которая сейчас большими от страха глазами смотрела на видневшиеся из палатки склоны гряды. Где был кто-то… Жуткий, страшный, неизвестный и оттого страшный вдвойне…

— Всё будет хорошо, Алиска. Помнишь, что сказал тебе во сне дух? — Пашка попытался успокоить Алису.

— Духи не пошлют нам испытаний, которые будут нам не под силу… — повторила девочка фразу из сна.

Они сидели и смотрели на яркие звёзды на бархатисто-чёрном небе, на подсвеченные заходящим серпом спутника камни на склоне и им казалось, что они остались совсем одни, здесь на этой поляне. И весь мир, эти горы, это небо, эти звёзды и вся Галактика принадлежат только им… И в душе Алисы вдруг стало тепло и спокойно. Ведь рядом её друзья и с ней никогда не случится ничего плохого.

Утром Тан поторапливал ребят, тревожно поглядывая на заросли ниже по склону, за которыми начиналась густая роща. Внезапно раздался треск и в роще мелькнуло что-то грязно-серое.

— Мамочка-а-а…— раздался сиплый от страха голос Луаны.

Пашка, чувствуя, поднимающуюся откуда-то из глубины души волну липкого страха, оглянулся на девочку.

Бледное лицо Лу буквально перекосило от ужаса, трясущейся рукой девочка показала на заросли. Пашка посмотрел туда и вдруг почувствовал, как ноги стали ватными. Из зарослей медленно, вперевалку вылезла жуткая тварь. Ростом, наверное, со слона, на четырёх толстых лапах, заканчивавшихся острыми длинными когтями. Бочкообразное грузное тело зверя покрывала свалявшаяся грязно-серая шерсть. По верху спины шла грива из толстой грубой чёрно-серой щетины, переходящей на основание толстого голого, похожего на крысиный хвоста, на конце покрытого тёмно-коричневой чешуёй. Голова на короткой шее, покрытой такой же гривой с приплюснутой и вытянутой мордой, «украшенной» всевозможными бородавками и костяными наростами и увенчанной тёмно-серыми короткими, похожими на воловьи рогами, образующими на макушке монстра что-то типа панциря. Ниже него виднелись коричневые роговые пластины, опускавшиеся по бокам и образуя на голове монстра подобие шлема. Из-под головного панциря на ребят глядели глубоко спрятанные в глазницах маленькие злобные глазки. Огромную пасть чудовища, занимавшую большую часть головы, «украшали» жёлтые клыки, торчавшие из верхней челюсти наподобие слоновьих бивней. Даже на таком большом расстоянии до ребят доносился, источаемый тварью острый запах псины и тухлого мяса.

— Знакомьтесь, звероящер зорнаг, тиран и повелитель Южного лабиринта, — мрачно произнёс Тан, отвечая на немой вопрос ребят.

— Злобная, тупая и вонючая тварь, — шепотом повторила слова Лу Зуйка.

Форгары, скалясь и сипло рыча, встали по сторонам от ребят. С Луаной же случилась настоящая истерика, девочку буквально колотило от страха.

— Я не хочу, чтобы он меня сожрал!!! Я хочу домой, к маме!!!

Тан ловко перехватил порывавшуюся бежать Лу за плечи и зажал ей рукой рот. Потом со словами: «Извини, Лу, так будет лучше», кивнул Юме. Девушка вынула из аптечки жёлтый шприц-тюбик и быстро воткнула его в бедро Лу. Девочка ойкнула и обмякла.

— Что с ней, Тан? — испугался Пашка.

— Ничего страшного. Успокоительное, релатан. Через несколько минут Лу придёт в себя и успокоится. Слишком сильное потрясение, испытанное в связи с этой милой животинкой, — криво усмехнулся Тан.

Зорнаг нюхал воздух, раздувая ноздри приплюснутого носа, и рыл передней лапой землю, иногда издавая низкое рычание и мотая башкой.

— Он что нас не видит? — удивилась Алиса.

— Видит, но не очень хорошо. Со зрением природа его подвела. Зорнаг больше полагается на обоняние и слух. Но ветер несёт запахи на нас, и он не может понять кого видит и съедобны ли мы.

— Если будем вести себя тихо, может потерять. Эта тварь не очень смелая. Самое опасное — шпоры на ногах. В них яд нервнопаралитического действия, — добавила Юма и обратившись к ребятам, приказала: — Развьючьте форгаров, быстро и тихо.

— А насколько яд сильный? — шепотом спросил Пашка, когда ребята выполнили приказание Юмы.

— Для тебя достаточный, чтобы парализовать, но не убить. Поэтому он будет жрать тебя живьём, причём ты останешься в полном сознании. Зорнаг не опускается до такой мелочи, как предварительное умерщвление жертвы.

— Спасибо, очень жизнерадостная перспектива, — мрачно прокомментировала Юлька.

— Что со мной? — Лу пришла в себя и, увидев тварь, охнула, прижавшись к Тану. Но на этот раз истерики не последовало, девочка оставалась вполне адекватной.

— Немного нервы разыгрались, пришлось принять меры, — ответила ей Юма.

Зорнаг по-прежнему неуверенно разглядывал склон. Внезапно позади него раздался шорох и в зарослях мелькнули несколько мохнатых бурых спин. Мулька и Майка при виде их радостно фыркнули.

— Подкрепление пришло, — констатировала окончательно пришедшая в себя Лу, хотя её голос и дрожал от страха.

— К нему? — побелела Алиса.

— К нам. Это дикие форгары и их целая стая.

Зорнаг обернулся к зарослях и громко заревел, а затем направился в сторону форгарьей стаи.

— Быстро вперёд! Быстро и тихо! — Тан подтолкнул ребят к склону.

Тан, Юма и ребята, стараясь не шуметь, продолжили подъём. Алиса тревожно оглядывалась на склон. Ей приходилось видеть монстров и пострашнее, но эта тварь одним своим видом вызывала парализующий ужас. Форгары замыкали шествие, тоже соблюдая тишину и лишь изредка тревожно фыркая. Наконец отряд добрался до широкой террасы недалеко от вершины пологого склона и остановились передохнуть.

— Успеем дойти до леса, спасены, — Юма махнула рукой в сторону синелистовой рощи, видневшейся за изгибами гребня. — Зорнаг никогда не пойдёт на болота.

— Кажется отстал или потерял нас, — огляделся Пашка. Зорнага не было видно. — Передохнём пока.

Внезапно форгары глухо зарычали, а до ребят донёсся знакомый острый запах.

— Уточни, передохнём или передохнем? — обернулась к Пашке Юлька.

— Расселина перед рощей! Он нас обошёл! — воскликнула Зуйка.

— Вот вам и тупая тварь, — прокомментировал Тан. — Он отрезал нас от болот.

Ребята почувствовали, как волосы зашевелились от страха. Треща ветвями, тварь вывалилась из зарослей в расщелине буквально в нескольких метрах от ребят. Зорнаг присел на лапах и раскрыв пасть (обдав при этом ребят волной невыносимого зловония), оглушительно заревел. Так что заложило уши.

«Когда же он заткнётся!» — подумала про себя Зуи, чувствуя, что ещё немного и с ней случится «авария».

— Хоть бы зубы почистил, — попытался было пошутить Пашка, но увы, всем было не до смеха. Пашка чувствуя, как его охватывает паника, схватился за рукоять парализатора.

— Стой! — Тан перехватил руку мальчишки. — Сейчас он собрался атаковать и парализатор его только разозлит. Замри! — скомандовал биолог.

Зорнаг, замолкнув посмотрел на склон, оценивая произведённый эффект, но видимо остался недоволен, так как недовольно тряхнул головой и снова принялся прислушиваться и нюхать воздух. Внезапно позади зверя раздался высокий, похожий на визг, вой и зорнаг, подскочив как ужаленный, резко обернулся назад.

— Вот теперь бегом!!! И не оглядываться, пока не добежим до болот!!! — Юма кинулась вниз по склону через изрезанную трещинами площадку, за которой виднелась спасительная синелистовая роща, увлекая за собой ребят.

Лу, схватив за руку подвернувшуюся Юльку кинулась за ней. Зорнаг поняв, что потенциальная добыча ускользает, обиженно проревел и бросился за было за ними, но быстрота бега была не его коньком.

Юлька, услышав рёв зорнага, от испуга споткнулась и выпустив руку Лу скатилась к серым валунам ниже тропы.

— Юлька, не отставай! — Луана крикнула ей. Но Юлька, увидев бегущего ниже по склону монстра от страха совсем потеряла голову и вместо того, чтобы бежать за Луаной, кинулась за валуны. Остановилась она только тогда, когда упёрлась в высокую (примерно в два её роста) стену из обнажения туфа. Девочка хотела было вернуться назад, но впереди, на выходе из лабиринта камней, куда ухитрилась забраться Юлька, мелькнула серая тень.

Всё… Юлька прижалась спиной к стене. Ей отсюда не выбраться, зорнаг загнал её в ловушку.

— Юлька! — Лу испуганно огляделась.

— Где Юлька, Лу!? — запыхавшийся Пашка подбежал к девочке.

— Не знаю! Она бежала за мной! А потом пропала… — на глазах Лу появились слёзы.

— Быстро за камни! — подбежавший Тан схватил ребят за воротники и буквально швырнул в укрытие.

— Юлька пропала! — отчаянно крикнул Пашка, порываясь выбраться обратно на склон.

— Назад! — Тан откинул Пашку обратно в укрытие.

— Она там, в воронке, за валунами, — Юма посмотрев на экран навигатора, показала на дальние серые камни, а затем выглянула из-за камней наружу. — Зорнаг пока её не видит, но самой ей оттуда не выбраться, и эта упорная зверюга её рано или поздно найдёт.

— Я пойду за ней, — Пашка схватил было свой рюкзак, но его остановила Луана.

— Это моё дело, я виновата, что Юлька там.

— Ты что, перестала бояться эту тварь? Ты же от неё в ужасе! — удивился мальчишка.

— Я и сейчас его боюсь до смерти. Но там Юлька, мы почти в безопасности, а ей надеяться не на что, кроме нашей помощи. Я пойду за ней, а ты будешь следить за этим нестираным ковром и говорить мне где он и что делает, — безапелляционно заявила Лу, схватив моток верёвки и сунув Пашке в руки передатчик.

Девочка выбралась наружу и осторожно огляделась: твари ни было видно, но доносившийся ветром характерный запах говорил, что зверь никуда не ушёл, а всё ещё выслеживает добычу. «Хорошо, что ветер на меня. Я его чую, а он меня нет». Сердце Луаны бешено колотилось, а горлу подступил противный комок при мысли о том, что придётся пройти рядом с этой страшной тварью. Лу перебежками пересекла открытый склон и осторожно проползла между небольшими камнями туфа, кучей наваленными между террасой на которой укрылись ребята и распадком, заканчивавшимся небольшой котловиной, ставшей ловушкой для Юльки.

— Пашка, где он?

— Далеко. Вынюхивает что-то у входа в распадок. Кстати рядом ещё два больших форгара, похоже они выслеживают нашу зверюгу.

Лу подождав несколько секунд, подползла почти к самому краю воронки.

— Лу, ускорься. Он похоже учуял, где Юлька. Он продвигается по распадку к валунам! — встревоженно сказал Пашка.

Лу, закусив губу и зажмурившись, вскочила и рванулась вперёд, к самому краю. Упав на камни, она отдышалась и тихонько позвала: «Юлька, ты жива?»

Юлька какое-то время стояла прижавшись спиной к шершавой стене и закрыв глаза. «Неужели всё?» Девочка не могла поверить, что попала в смертельную ловушку. «Надо что-то делать, он же меня сожрёт!» — Юлька попыталась вскарабкаться на стену, но рыхлый камень осыпался под руками и Юлька, забравшись всего на метр рухнула вниз, оцарапав руки и поломав ногти. На глазах выступили слёзы. Девочка поняла, что отсюда ей уже не выбраться. Казалось в такую минуту ребёнок должен испугаться, заплакать… Но Юльке вдруг стало абсолютно всё равно, что будет дальше. В душе образовалась какая-то гулкая пустота, а тело сковала ужасная усталость. Девочка молча села у основания стены и замерла, обхватив голову руками…

Сколько она так просидела, Юльке было неизвестно. Но из оцепенения её вывел тихий голос: «Юлька, ты жива?»

— Лу! Я здесь, вытащи меня! — Юлька вскочила, запрокинув голову и увидела на фоне яркого утреннего неба высунувшуюся из-за края стены голову Луаны. И только тут у Юльки из глаз хлынули слёзы.

— Лу, спаси меня! Пожалуйста!

— Не кричи, зорнаг услышит. Держи, — Лу кинула Юле верёвку. — Прикрепи к страховке.

Юлька быстра прикрепила верёвку к страховочной «сбруе» надетой поверх комбинезона. И тут ей показалось, что в проходе мелькнула серая тень.

— Лу, быстрей, он уже здесь!!!

— Сейчас. Пашка? — крикнула Лу в передатчик.

— Он в проходе, но ещё далеко. Если поторопитесь, успеете.

Лу достала из ранца костыль и пистолет. Быстро зарядила его и, прижав к каменной поверхности гребня на краю воронки, нажала спуск. Раздался хлопок и костыль глубоко вошёл в породу. Второй анкер девочка закрепила рядом с собой, чтобы использовать как блок. Накинула верёвку…

— Юлька держись. И карабкайся вверх, одной мне тебя не поднять.

Снизу раздалось сосредоточенное пыхтение: Юлька полезла на стену. Лу натянула страховку, вытягивая девочку наверх. Вскоре над гребнем показались изодранные в кровь руки и голова Юльки. Выбравшись из ловушки, Юлька с рыданиями бросилась к Лу.

— Рыдать будешь потом. Нам ещё надо обратно добраться. Пашка где этот?

— Внизу, наверное. Мне не видно. Как Юлька?

— Цела и почти невредима.

В тот же момент снизу раздался рёв зорнага.

— Зорнаг внизу и очень разочарован, — подтвердила Луана слова Пашки и схватив Юльку за руку, рывком бросилась к груде туфа.

Юльке показалось что они целую вечность ползли между грудами камней, останавливаясь, чтобы прислушаться и принюхаться, нет ли зверя поблизости. Пашка сообщил, что «зверюга выбралась из распадка и ищет ускользнувший завтрак». Наконец девочки почти добрались до спасительной террасы. Осталось только пересечь небольшой участок открытого склона.

— Юлька, Лу быстрее, он похоже вас учуял или услышал!

— Бежим! — коротко выкрикнула Лу и, убедившись, что Юлька следует за ней, кинулась вперёд, к большому валуну. Юлька бросилась за ней, но с разбегу налетела на спину внезапно остановившейся Луаны.

— Ты что!?

— Он…— только и сумела произнести Лу.

Зорнаг вылез откуда-то сбоку и теперь стоял метрах в десяти впереди девочек и, как показалось Юльке, довольно ухмылялся.

— Он нас обманул… — прошептала Лу.

— Нет, это другой зорнаг, — констатировала Юлька и её догадку подтвердил Пашка.

— Лу, ты не поверишь. Их двое!

— Охотно верю, — заикаясь от охватившего её ужаса ответила Лу. — Один стоит перед нами.

Лу и сама поняла, что это другой зверь. И тот же самый, который напугал их в самом начале. У него была коричневая полоса на морде, а у того, что встретил их у расселины морда была просто серая.

Зорнаг почему-то не спешил нападать. Лу поняла, почему. Восходящее утреннее солнце было у них за спиной и теперь светило прямо в глаза зверю. А так как зорнаг был хищником сумерек, то солнце слепило его, и он не мог разобрать что за зверь стоит перед ним и насколько он лёгок в добыче и съедобен, видя лишь непонятный тёмный силуэт на фоне яркого неба. Да и запахи ветер относил от него и зорнаг не мог учуять добычу. А зверь этот, как знала Лу, был достаточно осторожен, а порой и труслив.

— Стой и не шевелись, — шепнула она Юле. — Катакант у тебя?

Юлька кивнула в ответ, но догадавшись, что Лу этого кивка не видит, шепнула: «Да».

— Мороин?

— Угу.

— Дай в руку.

Лу услышала за спиной два щелчка: длинный и короткий. «Молодец Юлька, не забыла взвести и снять с предохранителя». Лу протянула за спину руку и почувствовала, как в него легла ребристая рукоять иглопистолета. «Если попаду в глаз или пасть, выключу эту тварь. Хоть доза для зорнага не смертельная, хватит что бы его парализовать на часок».

Может всё бы и закончилось благополучно, но всё испортила Юма. Нервы девушки не выдержали и вскинув пульсатор, она выстрелила, несмотря на предостерегающий возглас Тана, в видневшуюся из-за валуна тварь. Разрывная пуля пульсатора щёлкнула по роговой пластине на голове зверя разбив её, но большего вреда нанести не смогла. Зорнаг взревел и кинулся в атаку. Последнее, что успела сделать Лу, это прикрыть собой Юльку…

Помощь к уже попрощавшимся с жизнью девочкам пришла неожиданно. Издав жуткий вой, форгары бросились на врага. Майка, вскочив на торчавший на склоне валун, оттолкнулась от него всеми четырьмя лапами и метнулась на спину зорнага, вцепившись когтями и зубами в загривок противника. Зорнаг взвыл и, встав на дыбы, попытался сбросить форгара, но тут спереди подскочил Мулька и вцепился в шею врага. Одновременно с ним, как по команде, из кустов выскочили ещё пара форгаров и визжаще-воющий комок покатился по склону. Второй зорнаг хотел было прийти на помощь собрату, но сам был атакован двумя похожими на косматых рыжих медведя и лишь немногим уступавшим в размере зорнагу большими форгарами. Юлька и Лу этого не видели, так как стояли, прижавшись друг к другу и крепко зажмурившись, оглушённые звуками звериной битвы. Из оцепенения их вывел окрик Пашки: «Ну что вы столбом стоите, балбесины! Быстро к болотам!»

— Мулька! — в ужасе закричала Юлька, вторя воплю Зуи, лишь сейчас догадавшись кто отбил их у зорнага. Зуйка выхватила у растерявшегося на секунду Пашки парализатор и стала палить по склону. К счастью для форгаров, от страха и волнения руки у Зуи тряслись и фиолетовый луч без пользы метался по склону. Лу тоже было вскинула катакант, но поняла, что скорее попадёт в форгаров, чем в зорнага.

— Стой, Зуйка! Прекрати! Ты же в форгаров попадёшь! И тогда для них смерть! — Лу схватила Зуйку за руку и вырвала у неё бластер.

— Для них и так смерть! Зорнаг самый опасный хищник в Лабиринте! — плача, воскликнула девочка.

— Их слишком много. Для зорнагов эта схватка безнадёжна, — констатировал Тан, обняв рыдающую Зуи.

— Но они же всё равно могут погибнуть! — воскликнула Юля.

— Всегда надейся на лучшее, — ответил ей Тан. — А нам нужно идти дальше, иначе жертва наших друзей будет напрасной. —

Биолог подошёл к сидевшей на камне Юме. Девушка, бросив пульсатор и закрыв голову руками, тихо шептала:

— Это всё из-за меня!

— Ты не виновата, Юма. Форгары всё равно кинулись бы на зорнага. Пойдём, нам нельзя задерживаться, — Тан обнял девушку за плечи и помог подняться.

— Вы как? — обратился биолог к Луане и Юле.

Как это было ни странно, но Луана вдруг почувствовала, что её давний ужас перед звероящером, мучивший её пять лет, исчез. От него не осталось и следа. И хотя руки противно дрожали, а в ногах чувствовалась ватная слабость, страха не было. А вот про Юльку этого сказать было нельзя. Лицо девочки стало бледным как мел.

— Я в-в-вроде но-но-н-нормально, — заикаясь ответила Юлька.

— Что?

— Я го-го-говорю…

— Вдохни глубоко, — попросил Тан Юльку.

Девочка вдохнула, а Тан резко нажал ей пальцами под рёбра. Юлька кашлянула и с удивлением посмотрела на биолога.

— Повтори, что ты сказала, — попросил Тан.

— Я говорю, что вроде нормально, хотя и испугалась, — уже совершенно спокойно ответила девочка.

Вскоре отряд достиг кромки синелистовой рощи. Ребята всё время оглядывались назад, надеясь, что на гребне вот-вот появятся знакомые мохнатые фигуры. Но, увы, на гребне было пусто. Мысль о том, что уже никогда больше не ткнётся в бок влажный нос Мульки, не будет убаюкивать своим урчанием на привале Майка, сводила горло ребят спазмом, выжимая слёзы. У самой опушки Юлька долго стояла, смотря на гребень гряды. А вдруг… Но вдруг не было. Чуда не произошло.

— Юль, ты это… — голос Алисы тоже дрожал от с трудом сдерживаемого плача. Договорить Алиса не смогла, лишь обняв подругу за плечи.

— Юлька, я знаю. Тебе вдвойне тяжело, ты же дружила с Мулькой. И уже один раз потеряла четвероного друга… — Пашка говорил медленно, стараясь не смотреть на неё, что бы Юлька не заметила мокрых от слёз глаз мальчишки.

— Рекс не совсем погиб. Его мозг на Мире. Я хотя бы могу с ним разговаривать по дальней связи… А они спасли нас, а сами…

— Пойдём, Юля, — Юма взяла её за плечи.

— Они, погибли, спасая нас, Юма … — Юлька подняла на девушку полные горя глаза.

— Надейся на лучшее, Юля… Форгары сильные и выносливые звери. Они не одни. И может быть они ещё вернутся…

— Они не вернутся больше… — Юлька всхлипнула. — Я не хочу такого подарка, если нам пришлось отдать за него друзей. Они же совсем как люди, Юма!

— Нам надо идти, Юля. Мы уже почти пришли, остался один шаг. Надейся и они вернуться…

— Да, я иду… — Юлька вытерла глаза и, в последний раз взглянув на пустой гребень, побрела к роще.

Под сводами зарослей синелиста, широкие, похожие на пальмовые, листья которого снизу были вполне обычного зелёного цвета царил густой полумрак. Тяжёлый, насыщенный метановыми и аммиачными испарениями болот, на которых росли синелисты, он давил, мешал дышать…

— Я сейчас упаду! — призналась Алиса.

— Наденьте маски. Иначе живыми до конца рощи не дойдёте. И идите за мной, след в след. Здесь болото, — строго предупредила Юма.

Ребятам казалось, что душным зарослям, погружённым в туманный тёмно-зелёный полумрак не будет конца. Вязкая, похожая на иссиня-чёрную смолу почва не давала идти. И хотя дышалось в кислородной маске легко, воздух казался таким плотным, что хотелось не идти, а плыть сквозь него. Жара под сводами рощи была невыносимой. Пот заливал глаза, ноги, казалось, наливались свинцом после каждого шага. Иногда заросли подступали к тропе и тогда сквозь них приходилось прорубаться. Бластер резал гибкие ветви лиан и воздушные корни синелистов, свисающие из-под тёмно-зелёных крон, наполняя воздух, и так мутный, подсвеченный редкими косыми лучами солнца, с трудом проникающими сквозь густую листву, едким серо-жёлтым дымом.

— Их, наверное, лучше рубить, а не жечь, — предположила Лу.

Тан пожал плечами и, вытащив мачете, изо всех сил рубанул по корню. Но увы, на гибком волокнистом корне осталась только небольшая вмятина.

— Как видишь… — прокомментировал он результат.

Из-под ног порой выскакивали юркие жёлтые ящерки или тонкие зеленовато-оранжевые, похожие на червей змеи. В мутных зелёных лужах копошились всевозможные насекомые, многоножки…

— Фу, какая гадость! — поморщилась Зуи.

— Мама! — раздался вдруг отчаянный вопль Алисы.

— Держись, Алиска, — Лу резко вскинув бластер, пальнула в толстую коричневую змею, скользнувшую возле Алисиной ноги.

— Местные племена называют его «цветок смерти», — Юма показала на видневшееся вдалеке, копошащееся в трясине скопище коричневых змей, на поверку оказавшихся щупальцами гигантского полипа, наподобие земной гидры. — Смотрите под ноги.

Алиса хотела было что-то ответить, но, скривившись от охватившего её отвращения и будучи не в силах сдержать сжавший желудок спазм, отвернулась, торопливо стаскивая маску.

Казалось прошла целая вечность, когда Пашка, шедший впереди вслед за Юмой, почувствовал начало подъёма. Юма оглянулась и улыбнулась, увидев радость и облегчение, засветившиеся в мутных и красных от усталости глазах мальчика.

— Почти пришли, осталось совсем чуть-чуть, — ободряюще кивнула она Пашке.

Шедшая вслед за ним Зуйка уже с трудом соображала, куда идёт и зачем… Она просто брела, переставляя ноги вслед за мальчишкой. Казалось сердце сейчас выскочит из груди… Зуйка заметила впереди крупный камень и направилась к нему. Внезапно в глазах у неё помутилось, к горлу подступил комок…

— Зуйка, тебе плохо? — Пашка подхватил пошатнувшуюся девочку.

— Очень… жарко… — с трудом пробормотала Зуйка, сдерживая тошноту.

— Потерпи, совсем чуть-чуть осталось, — Пашка показал на видневшийся чуть выше по тропе просвет, и, поддерживая девочку под плечи, помог ей дойти до валуна.

— Спасибо, Пашка, — поблагодарила Зуи, присев на камень.

Юма приоткрыла кран на дыхательном аппарате девочки, и Зуи почувствовала, как в лицо ударила прохладная воздушная струя, от которой сразу стало легче.

— Подыши глубоко, — посоветовала Юма и проделала туже манипуляцию с аппаратами остальных ребят.

Наконец каменистый подъём закончился и отряд вышел на широкую террасу над синелистовой рощей. Как же хорошо было вдохнуть свежий, прохладный ветер дувший с гор! Хотелось не просто вдыхать, а пить этот воздух большими жадными глотками!

Отдышавшись и отдохнув, отряд продолжил подъём. Склоны постепенно лишались растительности и покрылись черным вулканическим шлаком.

— И давно здесь было извержение? — спросила Луана.

— Давно, примерно тысячу лет назад. Вулканический взрыв, — ответил Тан.

Солнце уже опускалась к горизонту, когда ребята поднялись на последний перед долиной огнецвета перевал. Здесь уже была скудная растительность и шлак перемешивался с серой сухой почвой.

— Сколько их было, перевалов? Пять? Семь или восемь? Я уже сбилась, — подумала вслух Юлька. За грядой, на которую поднялись ребята начиналось уже погрузившееся в вечерние сумерки плато. За ним виднелся спуск в широкую долину. В долине было уже совсем темно, и ребята так и не смогли разглядеть, что было там, внизу.

Вдруг Юльке показалось, что она услышала знакомой фырканье. Сердце девочки радостно забилось. «Неужели они вернулись, наши форгары?!» Ей даже почудилось, что в кустах ниже по склону мелькнуло что-то бурое. Но звуков больше не повторялось, а в зарослях кустов лишь виднелся поднимающийся ночной туман. «Показалось», — печально вздохнула девочка. На душе вдруг стало гадко и горько.

— Если вы есть, духи Медалона, верните нам наших друзей! Я не хочу такого подарка, слышите?! Возьмите свой огнецвет обратно, а нам верните наших форгаров!! — поддавшись какому-то неожиданному импульсу закричала Юлька. — Прошу вас! Пожалуйста!

Духи не ответили, лишь эхо долго повторяло Юлькин крик. Но… Может это было только совпадением, а может и вправду духи услышали ребят, но по плато неожиданно пролетел тёплый и какой-то ласковый порыв ветра, растрепавший волосы ребят. Как будто кто-то невидимый беззвучно шепнул: «Не переживайте, всё будет хорошо!» …

— Тарги говорят, что нельзя отказываться от подарка духов, иначе ты их обидишь, — Юма обняла Юльку.

Ещё через пару минут ребята уже шагали по плато, постепенно покрывающемуся ночным сумраком.

— Вот и пришли, — сказала Юма. — Здесь и заночуем.

— Огнецвет растёт здесь?! — с удивлением произнёс Пашка.

— Да. Вот он, — просто сказала Юма и показала рукой.

Ребята оглянулись и увидели среди высокой травы плато небольшой, даже невзрачный кустик с овальными светло-зелёными мясистыми листьями, собранными в мутовки по четыре листка. На кустике ребята заметили большие тёмно-зелёные с розоватой верхушкой бутоны.

— Здесь зимой очень сухо и в это время огнецвет спит, сбросив листву и даже часть побегов. А сейчас наступила весна и он стремится впитать как можно больше влаги пока стоят весенние туманы и, хотя и жаркое, но влажное лето. Поэтому и цветёт этот цветок очень редко, примерно раз в пять лет. А распускается обычно ночью и на рассвете. Самая целебная сила у него во время цветения, тогда и становится огнецвет могучим цветком жизни. -

Юма закончила небольшую лекцию и села на траву.

— А сейчас? — спросила Алиса почему-то шепотом.

— А сейчас он будет распускаться, — Юма показала на набухшие розовые бутоны.

Ребята, затаив дыхание смотрели как медленно распустился розовый бутон, превратившись в большой алый, похожий на маковый, цветок, источавший удивительный, ни с чем не сравнимый аромат.

Юма осторожно выкопала кустик и пересадила в контейнер.

— Вот это и есть наша мечта… — всё также шепотом произнесла Алис. — Мы столько шли за ним и вот он…

Юлька осторожно взяла из рук Алисы кассету с пересаженным кустиком и вдруг, поддавшись какому-то странному чувству, стала напевать:

— Есть на свете цветок, алый, алый,

Яркий пламенный, будто заря,

Самый солнечный и небывалый,

Он мечтою зовётся не зря.

Юльке вдруг показалось, что в сгущающейся ночной темноте цветок стал наливаться ярким алым светом…

— Тебе не кажется, он и вправду светится, потому что опыляют его ночные насекомые, — Юма поднесла к цветку руку, и ребята заметили, что она слегка осветилась нежно-розоватым отсветом.

— Юлька сколько там было перевалов? — неожиданно спросила Алиса.

— Где?

— В песне.

— Семь.

— И мы прошли, если считать все гряды и увалы, которые мы перевалили, тоже семь, — констатировала Алиса.

— А ведь и правда, — ответила Юлька. — И ветра свежий глоток за последним, седьмым… —

— А вот и мудрая змея и те, кого она превратила в камень, — Пашка показал на причудливо источенные ветром камни, видневшиеся по краям плато и возвышавшийся над ними большой утёс, напоминающий капюшон кобры.

Лагерь разбили на дальнем конце плато, ближе к спуску в долину и подальше от ядовитых болот. Ребята сидели у костра и молча смотрели на огонь. Путешествие закончилось, завтра Тан и Юма вызовут катер с базы, и они разлетятся домой… Огнецвет найден, только радость от находки омрачалась потерей форгаров. Ребята всё ещё не верили в гибель своих мохнатых друзей…

Неожиданно рядом с Юлькой что-то или кто-то зашевелился в кустах…

— Ой! — взвизгнула Юлька и вскочила с места. Тан, включив фонарь и подхватив пульсатор, бросился к зарослям.

В густых кустах на краю плато оказались форгары. У ребят слёзы брызнули из глаз, когда они увидели в каком состоянии были звери. Задняя лапа Мульки была в крови и форгар мог только подволакивать её, левый глаз заплыл и был скрыт под коркой крови, шерсть торчала клочьями, тело покрыто ранами и ссадинами. Майка была не в лучшем состоянии: правое ухо лишилось кисточки и безжизненно повисло, сквозь торчащую шерсть так же виднелись многочисленные раны.

— Мулька, Майка, как же вы… — голос Зуйки сорвался, и девочка зарыдала.

— Зуйка, не реви, слышишь? Мы им поможем, обязательно, — Пашка как мог пытался её успокоить, хотя сам тоже не смог сдержать слёз.

— Раны не глубокие, проникающих нет, но их очень много. Глаз у Мульки не повреждён, поранены только веки. На ноге порваны мышцы. У Майки дела лучше, но сломан ушной хрящ… — Юма осмотрела зверей. — Можно помочь ребятам, ранения не смертельны.

— Откуда ты знаешь? Ты же этнограф, — посмотрела на неё Алиса.

— По второй специальности. А по первой ветеринар, — возразила ей девушка.

Мулька лишь вздыхал, лёжа на траве и положив голову на колени к Алисе, видимо сил у него уже не осталось. Майка лишь жалобно проскулила и подняла на ребят влажные лиловые глаза, как будто просила чего-то… И вдруг Юлька поняла, о чём просит их форгар.

— Юма! А огнецвет… Он действует только на людей? Или может помочь любому живому существу?

— Любому, Юля.

— А ты знаешь, как им пользоваться?

— Знаю. Ю’рла научила меня готовить из него лекарства. Я догадалась о чём ты просишь. Но сначала подумай хорошенько. Ведь если ты отдашь огнецвет, другого не сорвёшь. Он расцветёт только лет через пятнадцать…

— Ты же говорила через пять?

— Здесь очень сухо и что бы зацвести и обрести свою целебную силу, цветку нужно накопить сил. К тому же ты помнишь, как трудно до него добраться и найти. Ваша мечта останется несбывшейся.

— Ну и пусть! Люди века жили без него и ещё пятнадцать лет подождут! А форгары ждать не могут! — горячо возразила Юлька.

— Вы помните, как трудно он достался вам? — Юма дотронулась до плеча Пашки и показала на изодранные Юлькины руки. Тан хотел что-то возразить, но Юма резким жестом остановила его: не мешай, это очень важно.

— Они нас спасли, помогли нам. А теперь просят помочь им! — всхлипывая, ответила Зуи.

— Они наши друзья, им нужна помощь, — добавила Алиса.

— Свою мечту мы исполнили. Мы нашли огнецвет, мы знаем где он растёт и как до него добраться. А поверят нам или нет… Мне, например, всё равно! — Луана вынула кассету из контейнера и поднесла Юме.

— Последнее слово за Пашей, он ваш командир. Ему решать. Что он скажет — то и будет, — Юма, сложив на груди руки, оглянулась на мальчишку.

Алиса тоже посмотрела на Пашку. Он был командиром и окончательное решение было за ним и согласно Экспедиционному уставу Дальней разведки его решение было окончательным.

«А ведь для Пашки успех нашей экспедиции очень важен. Но он не должен отказать. Пашка же на такое не способен, я его знаю», — подумала Алиса.

Пашка молча взглянул на друзей, потом подошёл к Лу и так же молча взяв у неё кассету, решительно подошёл к Юме и подал ей огнецвет.

— Ты уверен, Павел? Ведь ты всего лишь в мгновении от того, чтобы сбылась твоя мечта: найти легендарный цветок. Ведь помнишь, сколько у тебя было неудач? А теперь тебе наконец повезло. Ты мечтал найти огнецвет и вот он, в твоих руках. Многие хотели найти его, а удалось только тебе.

— Удалось нам, — Пашка сделал ударение на последнем слове.

— Если ты отдашь его сейчас, следующий расцветёт только через пятнадцать лет и ещё неизвестно сможешь ли ты снова найти его. И если ты его отдашь, навряд ли тебе поверят. Ведь огнецвет только легенда. Ты уверен в том, что делаешь?

Алиса вдруг уловила во взгляде Пашки обиду и досаду. «Неужели он передумает? Не может быть, Пашка ведь не такой! Зачем Юма ему так говорит?» — подумала девочка.

Но оказалось причина обиды и досады Пашки была в ином.

— Хорошего вы обо мне мнения, нечего сказать. Друзья… — с обидой в голосе произнёс Пашка. — Думаете я только о себе, любимом забочусь, да? Ну и что в том, что я в шаге от мечты? Что я его нашёл? Раз я его нашёл, то я могу и распорядится им. А раз нашёл в этот раз, найду и в следующий! — с вызовом продолжил мальчишка. — Расцветёт он через пятнадцать лет? Вот тогда и прилечу за ним. А кто не верит, пусть сам его поищет! — Пашка поднял голову и, посмотрев Юме в глаза, протянул ей цветок.

И Юма увидела в этих чистых детских глазах совсем не детскую волю и решимость.

— Я не могу предать друзей, хотя они и всего лишь звери. Для нас они как люди. Они нас спасли и теперь наша очередь помочь им. Это моё решение, как командира. Ты сама сказала, что мы заслужили право владеть огнецветом, а значит можем распоряжаться им так, как посчитаем нужным. Форгарам огнецвет нужнее чем нам.

Юма взяла цветок и, положив руку на голову Пашке, улыбнулась.

— Извини, Павел, за мои слова, но вы должны были пройти через это. Я не сомневалась в вашем решении.

Пашка отдав цветок, подошёл к Майке, присел рядом с ей и, обняв её мохнатую голову, произнёс внезапно дрогнувшим голосом: «Не бойся, Майка, я друзей в беде не бросаю».

Юма молча прошла к костру и там долго (ребятам показалось бесконечно) «колдовала» над массивным жёлтым корневищем цветка (по словам Юмы именно в нём и была целительная сила огнецвета). Впрочем, и остальные части цветка пошли в дело. Наконец девушка вновь подошла к ребятам, держа в руках глиняный горшок с ярко-оранжевой дымящейся жидкостью. Жидкость Юма разделила на три части, разлив две части по плошкам, а третью оставив в горшке. Отлив немного оставшейся жидкости из горшка, девушка смешала его с жиром нарги (зверька вроде земной куницы), сделав мазь. Этой мазью Юма обильно смазала раны форгаров, предварительно промыв их всё тем же отваром, разбавленным водой. Закончив манипуляции с ранами, девушка подставила форгарам плошки. Мулька и Майка жадно вылакали содержимое.

Оставшуюся в горшке треть жидкости Юма разлила в чашки.

— А это для вас, — ответила девушка на немой вопрос ребят и раздала им чашки. — Вам тоже нужно восстановить силы, — взяв остатки мази Юма тщательно смазала ей Пашкино плечо, исцарапанные ладошки Юльки, ссадины и синяки ребят. — А теперь пейте.

Ребята выпили густой, кисло-сладкий и довольно приятный на вкус напиток. И почувствовали, как тело будто наполнилось тёплой щекочущей волной, вызывавшей странное и приятное чувство, наполнявшее его новой силой. И только после этого ребята ощутили, как устали за время похода. Хотелось только одного — хорошенько выспаться. Юлька и остальные юные путешественники с удовольствием растянулись на мягкой и шелковистой траве, росшей на полянке у входа в долину, где был разбит лагерь. Грань между явью и сном начала стираться. Ребятам неожиданно почудилось, что застилавший полянку туман стал окутывать их, «вливаясь» в тело и наполняя его новой энергией. Юлька молча посмотрела на яркие звёзды, сиявшие в небе. Ей казалось, что звёзды движутся, сливаясь в странные серповидные полосы. «Это же не полосы. Это спиральные рукава нашего звёздного острова, нашей Галактики, Млечного Пути или Лунной дороги, как называют его линеарцы». И в следующее мгновение девочка поняла, что ошиблась, что это не спираль Галактики, а сверкающие пряди волос прекрасной женщины с ярко сияющими бирюзовыми глазами. «Это, наверное, и есть Лурга, Великая звёздная мать, которой поклоняются тарги. Мы все её дети, дети Галактики».

— Вы все мои дети, все мыслящие существа этого звёздного острова, дитя Солнца, — неожиданно услышала Юлька мягкий и ласковый голос женщины. — А теперь спи, дитя, ты и твои друзья проделали длинный путь, и пора домой…

Юма и Тан молча посмотрели на крепко спящих ребят. Потом, взяв контейнеры спустились в долину, тёмное пространство которой постепенно заполнялось светящимися рубиново-красными звёздочками, источавшими густой пряный аромат.

— Может стоило сказать детям правду, а не обманывать? — произнёс Тан, оглянувшись на спутницу и показав рукой на россыпь рубиновых огоньков.

— Тогда они не смогли бы принять верное решение. Это условие Ю'рлы. Последнее испытание для ребят, которое они прошли с честью.

— Странные всё же вы всё-таки люди, этнографы, — хмыкнул Тан.

А тем временем, туман, поднимавшийся над плато, надёжно укрыл спящих детей и форгаров плотной белой пеленой.

Когда ребята проснулись, солнце уже поднялось над горами. Юные путешественники чувствовали себя бодрыми и хорошо отдохнувшими.

— А где же форгары? — тревожно спросила Зуйка, показывая на пустую лужайку, где вчера были звери.

— Да вот же они, — весело рассмеялся Пашка. — Живы и здоровы!

Ребята обернулись и увидели довольно урчащих форгаров. Майка носилась по плато и судя по дикого вида прыжкам, совершаемым ею, охотилась на горных крыс. Мулька ещё прихрамывал на раненную лапу, но весело ухал, глядя на подругу. Увидев ребят, форгары подошли к ним и стали по очереди лизать каждому щёки теплыми шершавыми языками.

— Они благодарят вас, — улыбнулась Юма.

— Ну что вы, ребята, — Алиса обняла тёплую пушистую шею Мульки. — Вы же наши друзья, мы не могли оставить вас в беде. У нас так не принято.

— Тан, удалось что-нибудь узнать о Крогге? — спросил Пашка, когда ребята собрались на космодроме. — Он действительно пришелец?

— Да, ребята, Крогг — браконьер, корабль которого потерпел аварию на Тейне чуть больше года назад. Остатки его корабля нашли в соседней со стоянкой таргов долине. Самое удивительное в том, что мы нашли С’хара.

— Того самого шамана, которого напугала Юлька?! — удивилась Лу.

— Не я, а шмележук, — уточнила Юлька.

— Какая разница, убежал же он от тебя, — хмыкнула Зуйка.

— Он не из племени таргов, — продолжил Тан.

— А из какого?

— Ты будешь удивлена, Алиса, но С’хар, вернее Сукхар, родом даже не с Тейны.

— ?!

— Он прилетел вместе с Кроггом. Откуда Крогг притащил это чучело, установить пока не удалось. Дам’м, один из охотников таргов рассказал откуда именно пришли Крогг и Сукхар. Мы снарядили небольшую экспедицию и нашли разбитый корабль.

— Крогг искал огнецвет, — присоединился к разговору Кан.

— Вот почему он нас так ненавидел, мы оказались конкурентами, — усмехнулся Пашка.

— И он бывал на Земле, — добавила Зуи.

— Откуда ты знаешь? — Кан заинтересованно посмотрел на дочь.

— Он сказал, там на обрыве, когда схватил меня, что мои друзья — земляне.

— Он только не мог понять, кто такая Лу и приглядывался к ней. Уж очень дерзко она вела себя с ним, — добавила Алиса.

— А откуда сам Крогг?

— Этого Юля пока установить не удалось. Известно, что его корабль стартовал с Блука два года назад. При этом Крогг был один. Сукхар присоединился к нему позже.

— Ну, пап, на Блуке кого только не бывает, — усмехнулась Зуйка.

— Сегодня прибыл корабль ИнтерГПола. Он забрал остатки корабля и тело Крогга, а также арестовал Сукхара.

— Ну, Кан, толку от этого будет мало. У Сукхара голова самое слабое место. Да и на болотные грибы он слишком часто налегал, — ухмыльнулся Тан.

— Пора прощаться, ребята, — Юлька с трудом сдерживая слёзы (ведь столько было пережито вместе за эти несколько дней), подошла к форгарам. Мулька посмотрел на девочку умными лиловыми глазами и мягко ткнулся носом ей в плечо, а Майка лизнула в щёку.

— До свидания, я обязательно прилечу к вам в гости, на Тейну, — девочка обняла мохнатую шею Мульки. — Не скучайте… — на селикетовое покрытие площадки космодрома капнула слезинка…

Пашка тоже подошёл к Майке и ласково погладил ей загривок:

— Пока, ребята. Мы к вам обязательно прилетим…

— Юлька! Не реветь! — бодрым голосом крикнула подбежавшая Алиса.

Юлька и Пашка с недоумением посмотрели на неё.

— Я только что говорила с папой. Мульку и Майку уже ждут в Московском Космозо. Степных форгаров там ещё нет.

— А на чём они полетят? — Юлька посмотрела на хитро щурившихся на солнце форгаров, потом снова на Алису.

— На «Магуаре», конечно.

— Не беспокойтесь, «Магуар» в первую очередь биологический транспорт, — объяснил Вайделл. — Так что вашим мохнатым друзьям будет удобно и комфортно. Тем более что Земля не так далеко отсюда.

Пашка с Юлькой обернулись к форгарам и Майка, довольно фыркнув и задорно мотнув головой («ещё увидимся!») толкнула Мульку в бок: что стоишь, пошли на посадку.

— Так что, мохнатые друзья, прошу на борт, — широким жестом пригласил их Вайделл.

— Ты не летишь с отцом? — удивился Пашка, увидев, что Луана осталась стоять.

— Нет, я домой. На «Кайярре». Мне и так хватило приключений, — улыбнулась девочка.

— До свидания, ребята. Рада была познакомиться с вами, — Юма незаметно подошла к посадочной площадке. Ребятам непривычно было видеть её не в наряде дикарки, а в обычном экспедиционном комбинезоне. Но ещё более удивительно было видеть рядом с ней Ю’рлу. Шаманка тем временем, совершенно не удивляясь ни космическим кораблям, ни снующим по погрузочным площадкам проворным роботам, сняла с тележки-робокара две большие коробки из плотно пригнанных дощечек белоствольника.

— Это мой подарок для вас, звёздные дети. Вы отвезёте их на ваши родные планеты, — шаманка протянула коробки Лу и Пашке, — Только откройте их тогда, когда будете подлетать к своим звёздам.

— Спасибо, Ю’рла!

— Вы достойны его. Да хранят вас духи в холодных мирах звёзд.

На борту, устанавливая коробку на стеллаж, Пашка спросил Гай-до:

— Как ты думаешь, что это?

— Что-то живое.

— Почему ты так решил?

— Потому что знаю. Это биологический объект с этой планеты.

— Животное?

— Много будешь знать, голова распухнет, — уклонился от ответа Гай-до.

— И ты туда же… — проворчал Пашка.

— Ну вот, везём на Землю целую оранжерею золотоцветов, — Алиса довольно глянула на кассеты с растениями. — Можно теперь выращивать «цветок солнца» в Ботаническом саду. И в Москве, и в Леннате.

— И огнецвет мы нашли, — добавила Юлька.

— Только не привезли. Но у нас есть фильм, и мы знаем где он растёт.

— Боюсь только нам всё равно не поверят, Пашка. Уж очень таинственный это цветок.

— Алис, понимаешь… Огнецвет — это мечта. Мы мечтали его найти. Мы его нашли и исполнили нашу мечту. А поверят нам или нет, совсем не важно, — неожиданно рассудительно сказал Пашка.

— Ну исполнили мечту. А что дальше? — пожала плечами Юлька.

— А дальше мы снова придумаем себе какую-нибудь мечту, цель, которую нужно исполнить. А то что мы не привезли огнецвет… Ну и что. Я нисколько не жалею, что отдал цветок. Друзья для меня важнее.

— Пашка, я тебя не узнаю! — искренне удивилась Алиса словам, произнесённым мальчишкой.

— Я сам себя не узнаю, — улыбнулся в ответ Пашка.

— Всё очень просто. Мы растём и с каждым годом становимся старше и серьёзнее, — резюмировала Юлька.

— Да… Растём, взрослеем… А иногда так не хочется становиться взрослой и серьёзной, — вздохнула Алиса.

— Нет проблем! Поговори с Ричардом, и он засунет тебя под временной экран, — пошутил Пашка.

— Иди ты, Пашка! А я-то уж поверила, что ты наконец-то стал серьёзным.

Пашка в ответ только весело рассмеялся.

Когда Гай-до уже вошёл в Солнечную систему, ребята узнали, что Мулька и Майка благополучно доставлены в Московское Космозо и теперь форгары ждут своих друзей, осваиваясь на новом месте. И тут только Юлька вспомнила о подарке Ю’рлы. Пашка внес коробку и осторожно открыл её. Внутри был контейнер для биообразцов. Когда Пашка открыл и его, Юлька и Алиса только тихо ахнули. В контейнере сияли ярко-алыми лепестками «волшебные» цветы — огнецветы.

Конец