Последняя надежда (гет)

В лазарете большую часть времени стояла тишина, вновь господствовали чистота и порядок, и где-то между шкафчиками с лекарствами притаилась невыносимая, зеленая тоска. Мелисса была уверена, что уже выспалась на три жизни вперед и вообще практически здорова, но доктор МакКой не выпускал ее из лазарета ни под честное слово, ни под залог, ни уж тем более под присмотр кого-нибудь из команды.

Телевизора здесь не было, друзья заходили редко. Правда, Зверь дал ей несколько книг, но, видит Бог, Мелисса еще не дошла до той степени отчаянья, чтобы на полном серьезе читать «Теорию конечных ферми-систем и свойства атомных ядер» или «Информационные возможности метода индукции флюоресценции хлорофилла». Она предпочитала думать, что МакКой ей просто за что-то тонко мстит.

Разумеется, она ошибалась. Мелисса вообще была последней, кто интересовал доктора МакКоя в этой комнате.

— Хэнк, — тщательно скрывая раздражение, начала Гроза, когда он подошел к ней с тонометром. Пусть Джин и поработала над ней, заставив забыть о причине злости, но само чувство никуда не делось. Ороро не могла понять почему, но чувствовала, что присутствие МакКоя выводит ее из себя неспроста, и потому искала причину в каждом его сиюминутном действии. Не находила и злилась еще сильнее. — За последние два часа ты уже третий раз измеряешь мне давление. И судя по тому, что оно каждый раз нормальное, или с тонометром что-то не так, или ты сам еще не совсем оправился.

— Или мне просто нравится держать тебя за руку.

Сначала она подумала, что ослышалась. Потом, что Зверь пошутил. Гамбит, например, делал подобные намеки регулярно, они по-доброму смеялись, расходились, и никому даже в голову не приходило, что Гамбит мог сказать такое серьезно. Но Хэнк — другое дело, совсем другое. Он такими вещами никогда не шутил, и, казалось, само понятие «флирт» было ему незнакомо.

Сердце с новой силой ударило раз, другой и третий прежде, чем Гроза поняла, что Зверю через стетоскоп все это прекрасно слышно. И что Хэнк будет не Хэнк, если не отличит нормальный сердечный ритм от не-нормального.

А его большие ладони, мягкие, сухие и теплые, все еще держали ее руку, глаза смотрели пристально, и Ороро ждала, что вот-вот он что-то скажет, но Хэнк молчал.

Мелисса резко отвернулась и накрылась одеялом с головой, пошарила вокруг и для надежности натянула сверху подушку. Она чувствовала себя так, будто не вовремя зашла в родительскую спальню. И хотя ничего «эдакого» она не видела и не слышала, Мелисса отчетливо понимала, что именно сейчас ей здесь не место. И что хуже всего, ей нестерпимо хотелось глупо захихикать.

Девушка не очень хорошо знала эту пару в будущем: за те несколько раз, что она видела их, впечатление сложилось хоть и хорошее, но немного странное.

Они появлялись, только если намечалось действительно серьезное сражение, потому что в остальное время, вместе или по отдельности, работали в других частях света. Как и все Икс-мены, они были бесконечно преданы своему делу и каждый из них был по своему незаменим. Гроза, как обладательница огромной силы и, что уж говорить, одно из самых грозных орудий массового поражения после семейства Грей-Саммерс, — на фронте, МакКой со своими разработками — в тылу. Они оба были профессионалами до мозга костей, были готовы положить свою жизнь за товарищей, оба работали на износ, но… глядя на них нельзя было и предположить, что они муж и жена. Война поглотила все время, которое они должны были посвящать друг другу, а они не очень старались отвоевать его обратно.

Зверь и Гроза были настолько далеки друг от друга, насколько это вообще было возможно. Мелисса ни разу не видела даже, чтобы они подолгу разговаривали, не говоря уже о каких-то знаках внимания. Совершенно чужие люди.

И вот они сидят здесь, в двух шагах от нее, держатся за руки и не могут произнести ни слова. Но не потому, что сказать нечего, как это было в будущем, которое видела Мелисса, а потому, что сказать нужно слишком много. И сказать сейчас, пока они еще любят друг друга.

Дальше, чем друг от друга, они были только от Теда. Мальчик родился за год до войны и, по большому счету, со дня ее начала видел своих родителей всего несколько раз. Причины, по которым они не могли брать его с собой, были, несомненно, уважительными, но попробуйте объяснить это маленькому ребенку. Сначала, после полугодового отсутствия, он совсем не узнавал их, потом, повзрослев, научился узнавать по фотографиям, но легче от этого не становилось — после долгого перерыва в общении, они каждый раз не знали, о чем с ним говорить. Тем не менее, и Мелисса, и Сайрин, а после смерти Джин еще и Морриган, поглядывали на Теда с завистью. Еще бы! И отец, и мать его были живы и даже навещали иногда…

Забаррикадировавшись от всех звуков в комнате больничной подушкой и одеялом, Мелисса не могла знать, что сцена эта продолжалась недолго. Беззвучно и мягко открылась дверь, и вошел Ангел, ведя за руку бледного тихого ребенка. Что бы ни собирался сказать Зверь, ему пришлось покинуть Грозу, чтобы встретить гостя.

— У тебя найдется немного времени, чтобы осмотреть его?

— Конечно, — кивнул МакКой и внимательно посмотрел на Уоррена, которому с трудом можно было приписать бескорыстную заботу о чужих детях, — я все равно собирался заняться ими через некоторое время.

Зверь подхватил мальчишку под руки и посадил на стол так легко, будто тот вообще не имел веса. Ангел покосился на койку Мелиссы и напряженно проговорил:

— У меня есть кое-какие соображения, но… — он кивнул в сторону девушки. Уоррен был далеко не глуп и понимал, что если к этому как-то причастна Сайрин, то причастны все из этой группы, и утечка информации раньше времени только навредит делу.

Зверь методично заглянул мальчику в уши, попросил последить за пальцем и только потом обернулся на девушку. Увидев, что она закуталась в одеяло и даже пристроила сверху подушку, придавив ее к голове руками, он усмехнулся и сказал:

— Не похоже, что она подслушивает.

— Все равно, — настаивал Ангел, и что-то в его взгляде заставило Хэнка уступить. Он оставил мальчишку и подошел к Мелиссе. Потрепав ее по плечу, он ненавязчиво предложил ей подышать свежим воздухом в парке академии: это полезно для здоровья. Девушка тут же вскочила с кровати и принялась энергично одеваться, судя по всему, она мечтала выбраться отсюда уже очень давно. Но ее последний взгляд, брошенный на ребенка вскользь, когда она уже выходила из лазарета, окончательно убедил Ангела в собственной правоте.

* * *

Судя по мертвенно-бледному лицу Дэниела, который открыл перед Мелиссой дверь и молча пропустил ее в свою комнату, он уже нашел ее одежду и даже выдранные прямо с проводами из компьютеров военной базы накопители информации в ней. Более того, взломал их и кое-что просмотрел.

— Она огромная, — покачал головой он и поставил перед компьютером еще одно кресло для девушки. — Это целый город под землей. Как в прошлый раз не получится.

Мелисса хмыкнула и заняла предложенное место, в прошлый раз все получилось не настолько гладко, чтобы принимать за эталон. Но теперь у них есть хотя бы время подготовиться и все хорошенько обдумать.

— Даже если мы возьмем с собой всех Икс-менов, включая Профессора, этот штурм все равно провалится, — продолжал парень, настукивая что-то на клавишах. — Смотри сама.

На экране появился план базы. Мелисса присвистнула: все действительно было плохо. Гораздо хуже, чем в Небраске. Дэниел не преувеличивал — это был город под землей. Хорошо защищенная крепость, способная выдержать любой природный катаклизм вплоть до землетрясения и любую атаку вплоть до ковровой бомбардировки.

— Ты уверен, что она — главная?

— Вторую такую военный бюджет США просто не потянет, — криво усмехнулся он и откинулся на спинку кресла. — Нужно доложить Ксавье. Пусть… я не знаю… Мстителей пригласит! Нам нужна небольшая супер-армия.

— Ни в коем случае, — Мелисса подалась вперед и поставила локти на стол, скрестив кисти у лица. — Нельзя брать с собой ни Икс-менов, ни кого бы то ни было еще. Ты помнишь, что было в прошлый раз? Они там полягут, пытаясь восстановить вселенскую справедливость, а нам нужно всего лишь уничтожить эту базу вместе со всеми, кто там есть.

— «Всего лишь уничтожить!» — передразнил Дэниел. — Тебе ее хорошо видно вообще? Очки-то сними…

Мелисса покривилась, но последовала совету и снова посмотрела на план. То ли темные очки действительно мешали ей видеть, то ли раньше она не обратила внимания, но сейчас заметила кое-что интересное.

— Что это? — ткнув пальцем в экран, спросила она.

— Ракетные шахты, — с готовностью ответил парень. — Они нерабочие. Судя по всему, раньше это была база ПВО, оставшаяся со времен холодной войны, а «Оружие икс» модифицировало ее относительно недавно.

— Они идут почти до середины, — задумчиво протянула она. — А что если заложить сюда заряд помощнее?

— Заряд помощнее? Чтобы разнести все это одним взрывом, тебе понадобится ядерная бомба! У тебя в кармане, случайно, ни одной не завалялось? — на что у Дэниела всегда находились силы, так это на то, чтобы лишний раз подчеркнуть несостоятельность женской логики. — Если нет, то и думать забудь.

— Предположим, что она у меня есть. Что тогда?

Парень подался вперед и стал чертить пальцем по экрану, показывая примерный путь, впрочем, без какого бы то ни было энтузиазма:

— Тогда спускаешься вот здесь, проходишь здесь, взрываешь и умираешь героической смертью. Выйти наружу и уж тем более покинуть зону поражения ты не успеешь все равно — военные тебя в первую же минуту заметят и обложат. И это уже не говоря о том, что бомба такой мощности — тяжелая и громоздкая штука, даже для тебя. Короче, отвратительный план. Я говорил с Сайрин и Тедом, они тоже за альянс героев и совместный штурм.

Мелисса молчала. Совместный штурм предполагал риск для жизни Икс-менов. Смерть хотя бы одного из родителей мгновенно повлечет за собой смерть его будущего отпрыска, таким образом, жертвы, если они будут, удвоятся автоматически. С другой стороны, в случае штурма по счастливой случайности потерь может и не быть, а вариант с бомбой предполагает стопроцентный летальный исход по крайней мере для одного человека. Определенно, здесь было над чем поразмыслить.

Дэниела тем временем занимала уже другая проблема. С тех пор, как профессор Ксавье вызвал их на ковер и дал понять, что ему известно если не все, то более чем достаточно, Дэн старательно обходил Шельму по широкой дуге. Но были ли так уж нужны эти предосторожности? В конце концов, пока еще никто не умер.

— Знаешь, — хмурясь, начал он, — два дня прошло с тех пор, как Ксавье прижал нас к стенке, и пока все в порядке. Относительно.

Девушка рассеянно пожала плечами, неотрывно глядя на монитор, мысли ее все еще носились вокруг старых ракетных шахт.

— Мы живы, пока старик молчит, — после небольшой паузы согласилась она. — Сам по себе мой отец ни о чем не догадается, а твой слишком далеко от этой заварухи, чтобы что-то подозревать.

— Да, но есть еще Шельма.

Мелисса вздохнула и потянулась к компьютеру, чтобы выключить его. Монитор моргнул и погас. Раз на первый план вышли семейные дела, стало быть, стратегическое совещание окончено.

— Ваше родство неочевидно. Иммунитет еще ничего не доказывает. И вообще, — она смерила его долгим взглядом, — она бы предпочла видеть тебя своим не-родственником, если ты понимаешь, о чем я.

Дэниел фыркнул. Действительно, вся эта ситуация со стороны походила на зарождающийся роман. Интересно, Шельма тоже так думает?

— Тед и Морриган все еще живы, несмотря на то, что уже раскрыты, — задумчиво проговорил он, вновь откинувшись на спинку кресла. — Может, мы зря так беспокоимся насчет инкогнито? Может, нам с тобой рискнуть признаться? Наши родители нас любили, вряд ли они смогут так просто отказаться от будущего с нами…

Мелисса попыталась представить лицо отца после ее слов: «Знаешь, я твоя дочь» и не смогла. К тому же, оправившись от первого шока, Курт непременно поинтересуется насчет ее матери. И что она ему ответит? «Она сбежала от тебя до того, как я успела запомнить ее лицо или хотя бы имя»? О, да! Вагнер будет счастлив это услышать!

— Погоди, пока они узнают, чем мы занимаемся за их спинами, — девушка встала и направилась к двери. Доктор МакКой прописал ей свежий воздух, и она намерена была исполнить предписание. — Вот тогда посмотрим, насколько хватит родительской любви.

* * *

— Кэтрин! — после пяти минут вежливого стука в дверь Ангел начал понемногу выходить из себя. — Открой, пожалуйста.

— Да что ж это такое! — сквозь зубы шипела она и металась по комнате в поисках места, где Ангел не смог бы ее найти, а если бы и нашел, то не смог достать. Спрятаться в шкафу — банально, под столом — глупо, под кроватью — ниже ее достоинства. Черт возьми, куда же отсюда испариться?

Она еще не отошла от встречи с Росомахой, чтобы теперь разговаривать с разъяренным отцом! У последнего когтей, конечно, нет, но по сравнению с ним Логан сейчас казался ей милым воспитанным джентльменом. Нет, Уорен был в гневе далеко не так страшен, как предыдущий визитер, весь ужас состоял в том, что он мог убить ее случайно, даже не желая того, если догадается о том, что она его дочь и его смерть одновременно.

— Я знаю, что ты там! Открой дверь, мне нужно с тобой поговорить.

Почему они все идут «поговорить» именно с ней? Почему не с Тедом, у которого всегда готов ответ на любой вопрос, причем не всегда цензурный? Почему не с Мелиссой, которая врет легко и вдохновенно?! Почему не с Дэном с его непоколебимой уверенностью в себе?!

Сайрин усилием воли заставила себя развернуться к двери и посмотреть если не в лицо опасности, то хотя бы в ее сторону, но на том сила ее воли и закончилась — подойти и открыть дверь, как подобает настоящей героине, она уже не смогла. Впрочем, такими темпами Ангел довольно скоро ее выломает, так что ждать в любом случае осталось недолго.

— Я не видел его таким злым с тех пор, как ты заметила мышь и от твоего визга повылетали все стекла в радиусе километра! — Сайрин вздрогнула и обернулась: на подоконнике, закинув ногу на ногу сидел Тед и, судя по всему, сладостно предвкушал семейный скандал. Девушка сейчас же бросилась к нему, об эвакуации через окно она почему-то до этого не подумала.

— Открой, — послышалось из-за двери, — иначе я сделаю это сам!

— Вылазь, вылазь сейчас же! — подталкивая парня обратно на карниз, шипела она.

— Джульетта, ты уверена, что сейчас подходящее время для сцены на балконе? — хватаясь руками за раму, чтобы не упасть, тараторил парень, но в конце концов поддался и вышел на карниз. — День, люди ходят, старый Капулетти ломится в дверь… Может, я попозже зайду?

Девушка ловко вскочила на подоконник и вылезла из окна, не забыв прикрыть за собой раму. Вот так, отлично! В комнате ее не было, стука в дверь она не слышала и никого она не избегает.

— Дай мне руку, — попросила Сайрин, надеясь, что хоть в этом из вредности Пророк ей не откажет. Карниз был узким и, чтобы удержаться на нем, нужна была сноровка, которой девушке как раз недоставало.

— «Мне страшно, как мы скоро сговорились!» — притянув ее за руку к себе и даже приобняв за талию, таинственно прошептал ей на ухо Тед. Желание сломать ему челюсть, навязчиво преследовавшее ее последние несколько лет, переросло в едва сдерживаемое. Следовало помнить, что драка на узком карнизе — не лучшая идея, и Кэтрин цеплялась за эту мысль буквально из последних сил.

Из комнаты раздался грохот, Сайрин вздрогнула. Судя по всему, хлипкий замок на двери не выдержал одного-единственного удара, и Уорен Уортингтон III собственной персоной теперь расхаживал по комнате в поисках хозяйки и не находил ее. Тед немного пошевелился, Кэтрин повернулась к нему с широко распахнутыми от ужаса глазами: «Только молчи, ради Бога, молчи!»

— «Твой взгляд опасней тысячи кинжалов», — улыбаясь до ушей, прошептал парень, он явно наслаждался происходящим, то ли не осознавая опасности, то ли надеясь каким-то чудным способом ее избежать. Сайрин с огромным удовольствием сбросила бы его вниз, если бы была уверена, что не полетит следом.

Они простояли так около пяти минут, плотно прижавшись спинами к стене. Заглянуть в окно Сайрин не рисковала, так можно было себя обнаружить, но и торчать на карнизе вечно тоже было нельзя, тем более в такой компании. Наконец, Пророк не понижая голоса сообщил:

— Он ушел. Можно возвращаться.

— Точно?

Тед закатил глаза и, занудно растягивая слова, начал:

— «Клянусь луной, посеребрившей…»

— Ладно, ладно я верю! — бормоча ругательства, она стала осторожно продвигаться к окну. Еще никогда в жизни она не ненавидела Шекспира так, как сегодня. В голове уже роились мстительные планы сегодня же отобрать у МакКоя-старшего все книги этого поэта и сжечь, чтобы он не дай бог не привил своему сыну любовь к классической английской литературе в будущем, обучая его чтению по «Ромео и Джульетте».

Уже схватившись рукой за оконную раму, она услышала то, от чего сердце пропустило удар — взмах огромных крыльев за спиной. Еще один и еще, все ближе. Смирившись, она оглянулась. Ангел завис перед ней в воздухе, скрестив руки на груди, его крылья заслоняли солнце.

* * *

Мелисса дремала, сидя под раскидистым деревом в парке. Доктор МакКой как всегда оказался прав, воздух здесь был совсем не то, что в катакомбах под академией. Сквозь листву проблескивало солнце, то согревая лицо девушки лучами, то снова скрываясь за веткой. Краем глаза она лениво отметила, как Ангел зачем-то взлетел от самого входа академии, за ним вышел Гамбит и, проводив Уорена долгим насмешливым взглядом, направился в ее сторону. Мелисса подумала, что он пройдет мимо и снова прикрыла глаза, но приближающиеся шаги говорили об обратном. Пришлось немного выпрямиться и поднять голову, чтобы вежливо поприветствовать Икс-мена.

— Бон суар! — улыбнулся Гамбит и положил руку за лацкан плаща. — Кажется, ты потеряла что-то, мон пти.

Девушка нахмурилась и подалась вперед. Ничего она вроде бы не теряла. Гамбит, не отводя взгляда от ее лица, достал из-за лацкана пиджака маленький золотой крестик на цепочке.

Сонливость сдуло как ветром. Мелисса дернулась и схватилась за шею — ее крестик был на месте, но этот…

— Ты знаешь, было не так уж легко его украсть. Твой отец с ним не расстается.

Мелисса медленно поднималась на ноги, точно готовясь к прыжку. Напасть на Гамбита? Исключено. Слишком много свидетелей. Да и что это даст? Он уже все знает и даже если удастся отобрать у него крестик и вернуть на место до того, как Курт обнаружит его пропажу, что помешает Гамбиту поговорить с Вагнером по душам после этого?

Гамбит торжествовал. Если до этого он в чем-то и сомневался, то этот панический жест и выражение лица девушки сказали ему все. Догадка была дикая, блеф — безнадежным, но, черт возьми, это действительно правда! Девчонка — дочь Вагнера! Не клон, не какая-нибудь фикция, а настоящая дочь!

Крестик сам по себе не являлся доказательством: мало ли на свете таких? Это была всего лишь уловка, последнее звено в цепочке. Если бы он ошибся, ничего страшного бы не произошло, девчонка пожала бы плечами и сказала, что ничего не теряла. Но эта вещь для нее важна настолько, что сама мысль о пропаже приводит девчонку в ужас.

Гамбит был свидетелем ссоры Ороро и Джин в лаборатории, когда речь шла о детях доктора МакКоя, в то время он все еще отлеживался в лазарете после рандеву с «Друзьями». Он не вмешивался исключительно из любопытства. Которая ведьма одержит победу — седая или рыжая? Однако, до драки не дошло — Джин сделала что-то с Грозой и та больше ни разу об отпрысках Зверя не вспоминала, что было странно, учитывая ее крайнюю… заинтересованность в этом вопросе.

В отличие от Джин Грей, Гамбита совершенно не смущали вопросы морали и, в отличие от Грозы, он сумел выждать нужный момент, делая вид, что его все это совершенно не интересует. Случай представился практически сразу. Не успели в лаборатории стихнуть страсти по МакКою, как все, кроме Джин, умчались в Небраску, а несчастный Гамбит был отстранен по состоянию здоровья. Возьми они его с собой, Реми бы и в голову не пришло интересоваться личной жизнью Хэнка, а так… Надо же было чем-то заняться в их отсутствие.

Джин осталась в лаборатории одна, и в один прекрасный момент ей понадобилось выйти, что позволило Реми безбоязненно занять место за компьютером и углубиться в изучение базы ДНК. Последними запросами были образцы Морриган и Теда, и компьютер уверял, что родители девочки — Скотт и Джин, а Зверь и Гроза, учитывая, что они знакомы не дольше пяти лет, каким-то поразительным образом успели обзавестись восемнадцатилетним сыном.

Гамбит… даже не удивился. Оружие Икс уже подарило Логану потомство, о котором он очень не любит говорить. Причем посредством клонирования, без какого бы то ни было участия самого Росомахи. Так почему бы им не заняться серийным производством детей для всех Икс-менов? С тем же успехом это могли быть дети Хэнка и Циклопа, Грозы и Джин, или, Боже упаси, Логана и Саблезубого — вот это была бы смесь! Для того чтобы быть настоящими детьми Икс-менов, они были слишком взрослыми.

От размышлений на эту тему Гамбита отвлек приказ Профессора заняться расследованием убийства какого-то ребенка в пригороде Нью-Йорка, пришлось тащиться туда — никаких отговорок про состояние здоровья Ксавье категорически не принимал. На месте Гамбит не обнаружил ровным счетом ничего интересного: мальчишка мог упасть с крыши с равной вероятностью сам или с чужой помощью, следов не было никаких. Ну и черт с ним! При таком воспитании паренек взял бы в руки оружие еще до совершеннолетия и пошел убивать мутантов с чистой верой в правое дело, к тридцати годам дослужился бы до какого-нибудь высокого военного чина, и будущее поколение Икс-менов получило бы еще одного полковника Страйкера…

Гамбит бы сам многое отдал, чтобы задушить Страйкера и ему подобных еще в колыбели. Или, к примеру, столкнуть с крыши в возрасте десяти лет. Но никто ведь не знает будущего, верно?

Он вернулся и с чистой совестью отчитался Ксавье о несчастном случае, в конце концов, он действительно не нашел никаких доказательств обратного. Старик, кажется, успокоился, но смерть мальчишки теперь не шла из головы у Гамбита.

Если бы кто-то знал будущее… И если бы этот кто-то был здесь и сейчас… Насколько был бы велик соблазн расправиться со своими врагами еще до того, как они станут таковыми?

— Не волнуйся, я верну его, как только мы поговорим, — Гамбит снова спрятал вещицу в карман, немного раздосадованный тем, что говорить-то с ним, похоже, никто не собирается. Девчонка, натянутая, как струна, смотрела волком и молчала. — Я увидел у тебя такой же, в первый же день, когда вы забрались в самолет. Еще подумал: «Надо же! Совсем как у Вагнера. Эти католики оригинальностью в украшениях не отличаются…» Потом у тебя хватило ума спрятать его подальше, но ведь это было потом. А у Гамбита отличная память на ценности. Это, знаешь ли, профессиональное.

Мелисса проводила крестик внимательным взглядом. У Гамбита в кармане и у нее на шее была одна и та же вещь, разница была только в том, что Гамбит снял ее со спящего Вагнера, а она — с мертвого.

Она никогда не верила в Бога, по крайней мере, не так, как ее отец. В детстве она, скорее, видела в этом возможность попросить кого-то большого и доброго, чтобы друзья не умирали и солнце почаще выглядывало из-за туч. Но время шло, снаряды рвались, хорошие люди умирали… и все просьбы оставались без ответа. Девочка повзрослела и стала верить в оружие больше, чем в высшую силу. Мелисса взяла с собой крестик, чтобы осталось хоть что-то… нет, не от Бога, в которого она не верила, а от папы, которого она любила.

Девушка двинулась вправо, обходя Гамбита по широкой дуге. Она по-прежнему ничего не говорила, не подтверждая и не опровергая его слов. Она выжидала, пытаясь понять, что ему нужно. Раз он не пошел к Вагнеру сразу, как только догадался, значит, он ведет какую-то другую игру и раскрыть инкогнито — это не цель, а средство.

Гамбит внимательно за ней следил, видимо, пытался понять, не собирается ли она напасть.

— Скажи мне, Мелисса Вагнер, так ли я бесполезен в твоем будущем, чтобы от меня можно было безболезненно избавиться? — Он усмехнулся и добавил. — Ведь полезнее, чем Артур Кэллоувэй?

«Генерал-лейтенант Артур Кэллоувей!» — чуть было не поправила Мелисса, но вовремя прикусила язык. Как этот жулик мог прознать больше, чем Ксавьер? Впрочем, нет, она знала как! Система ценностей Гамбита допускала превентивные убийства, а система Ксавьера — нет. Старик, сидя в своем кресле, при всей своей гениальности, не мог допустить, что дети его детей могут обагрить руки в крови невинных, а вот Гамбит — вполне, он и сам был не чужд подобным методам.

— Ваше положение дает огромные преимущества, не так ли? — хитро сощурившись, продолжал креол. — Я хочу, чтобы ты поделилась со мной… частью. Иначе мне придется пойти к Ночному Змею и сказать ему, что его будущая дочь по ночам убивает детей. Боюсь, он может передумать заводить семью после этого.

«Да, он может», — про себя согласилась Мелисса. Между тем, чему учил ее отец, и тем, что ей приходилось делать, чтобы спасти его, была такая огромная пропасть, что она уже вряд ли сможет перешагнуть обратно.

— Что ты хочешь? — наконец спросила она.

— Я хочу знать, что в твоем будущем произошло со мной и Шельмой.

Уголки губ девушки чуть дернулись вверх. Что произошло? Они жили долго и счастливо и умерли в один день. Причем, Шельма была счастлива замужем за Эриком Леншером, Гамбит счастлив своей холостяцкой жизнью, а одновременная смерть была простым совпадением.

— Это все, что тебе нужно в обмен на молчание? — брезгливо отозвалась Мелисса, пытаясь увести разговор в сторону. — Ты мог бы спросить о судьбе этого мира… Мог спросить о достижениях будущего… а тебя интересует только твоя подружка! Как мелко.

— А это был только первый вопрос, — оскалился Ле Бо. Вот теперь он оправдывал все ожидания и гораздо больше напоминал того Гамбита, которого они все знали. И боялись.

Перед самой войной общество лихорадило, конфликты вспыхивали повсеместно, команды героев были вынуждены собираться и распадаться от задания к заданию. Во время одного из подобных вынужденных объединений с Братством Мутантов, Шельма решила последовать за Эриком Леншером, а Гамбит остался с Людьми Икс. Стала ли их скромная свадьба и рождение Дэниела для Гамбита сюрпризом — неизвестно, было ли ему хоть какое-то дело до этого, тоже никто так и не узнал.

Первые месяцы войны Ле Бо провел на передовой вместе с остальными Икс-менами. Сила его росла скачками. Временами он выдавал взрывы такой мощности, что после первого же армия противника начинала собираться в отступление. МакКой только разводил руками, это не было вторичной мутацией. Возможно, Гамбит просто никогда не ставил перед собой таких впечатляющих задач, чтобы иметь возможность решить их. Поговаривали даже, что еще немного, и у Людей икс будет еще один Омега-мутант, но эту черту Гамбит так и не перешел.

Вместе с силой росло и мастерство, было видно, что Реми наслаждается процессом и что война, в общем-то, единственное, что его интересует. И женщины, разумеется, но они отошли на второй план. С очаровательной улыбкой он мог отправить на тот свет две роты разом и потому, мало-помалу, улыбки этой начали бояться. Гамбит уходил и возвращался с победой оттуда, откуда вернуться никто и не мечтал. Каждый раз его выручала не то огромная сила, не то необыкновенная удача, не то сам дьявол… Поговаривали, Ле Бо ищет смерти. Случайно услышав об этом, он расхохотался:

— Ле Бо не ищет смерти! Ле Бо сам — Смерть!

Никто из тех, кто это слышал, и не подумал возразить.

Вот теперь он был, пожалуй, достаточно силен для Шельмы. Но, как бы то ни было, Шельма после каждого сражения неизменно возвращалась к мужу и ребенку.

Мелисса сделала глубокий вдох, выдохнула и отказалась отвечать.

— Ты уверена? — изогнул Гамбит тонкую бровь.

— Если я вдруг перестану существовать, ты все равно не получишь ответов на свои вопросы.

— Не скажи, — Реми сделал два шага вперед, он уже не боялся, что девушка нападет на него. — Вас еще четверо таких… После твоей смерти остальные станут разговорчивее.

Мелисса дрогнула. Нет, не может быть! Он ведь еще не то чудовище, в которое превратила его война, верно? Он ведь еще не тот Гамбит? Но говорит совсем, как тот…

— Я спрашиваю в последний раз, — Реми впервые повысил голос, в его рубиновых глазах блеснуло далекое алое зарево взрывов, призраки войны, которой еще не было. — Что случится со мной и Шельмой? Что?

— Ничего! — огрызнулась она и тут же поняла, что, несмотря на всю неопределенность, это и есть ответ.

И Гамбит тоже это понял.

* * *

— Садитесь, — скомандовал Ангел, не особо заботясь о том, куда тут можно присесть. Тед и Сайрин, переглянувшись, тихо опустились на кровать. Уорен достал из кармана небольшую закупоренную пробирку, внутри которой находился маленький черный чип и показал им: — Что это?

— Я не знаю, — выдержав тяжелый взгляд, сказал Тед. Сайрин предпочла отвернуться.

— Врешь, — усмехнулся Ангел, — вы все это прекрасно знаете. Все пятеро. Рассказывайте, что это за штука, или я поговорю с Ксавье. Он засучит рукава и запустит руки по локоть в ваши мозги. Что-нибудь да достанет.

Оба молчали и смотрели в пол, делать вид, что они не знают, о чем речь, выходило у них из рук вон плохо, зато упорства было не занимать. Ангел присел на корточки перед девушкой и помахал пробиркой у нее перед глазами, чип легонько зазвенел о стекло.

— Зверь вытащил его из шеи одного из спасенных детей. Он говорит, что с подобным не встречался никогда, но ведь ты встречалась, правда? — Он сделал небольшую паузу, наблюдая за выражением ее лица. — Когда я рассказал ему твою историю…

Сайрин вскинулась и посмотрела ему в глаза:

— Ты рассказал, — севшим голосом проговорила она, — мою историю?

— Тут не до секретов, — пожал плечами Уорен. — К тому же, не помню, чтобы ты запрещала делать это.

Сайрин смотрела на этого человека, не моргая, и не узнавала его. Как? Как ее отец, которого она всю свою жизнь считала лучшим на свете, посмел оказаться такой скотиной?! Черт его побери, он же понимал, что это исповедь, а не просто болтовня!!! Нет, неправда! Уорен Уортингтон, которого она знала, никогда бы не сделал такой гадости, это просто… другой человек!

Пророк чуть заметно искривил губы, он ждал от Сайрин по меньшей мере апперкота в ангельскую челюсть. Вот сейчас, уже почти… Тед сосредоточился на даре предвидения, чтобы увидеть этот момент как можно ярче и во всех ракурсах, но вдруг его, точно ножом, ударило другое предчувствие: «Дэн! Смерть!» Он судорожно глотнул ртом воздух и крикнул:

— Нет!

В следующую секунду он уже сорвался с места и, проскальзывая на коврах, бежал, точно оглашенный, но не от смерти, а к ней.

— Нет-нет-нет!

Сайрин вскочила и попыталась последовать за ним, Тед всегда был придурком и в этом едва ли можно было обвинить его дар, но, если он ТАК кричит, должно случиться что-то действительно страшное. Ангел схватил ее за руку и удержал:

— Если ты думаешь, что на меня подействует эта дешевая уловка…

— Отпусти меня! — заорала она, по счастью удержавшись на грани своего обычного голоса. Она дергала руку, пытаясь освободиться, но Ангел был сильнее. — Кто дал тебе право?! Я верила тебе!.. Да что же ты за сволочь такая?!

— Ты никуда не пойдешь! — рявкнул Уорен, стараясь удержать извивающуюся девчонку. Что бы там ни случилось, происходящее на базах «Оружия» было важнее.

— Ты! Ты мне вовсе не отец! — выкрикнула она и, едва почувствовав, что хватка ослабла, бросилась вслед за Тедом.

* * *

Пророк перелетал через три ступени, сшибая попадавшихся на пути студентов, и даже не оглядывался. Он предчувствовал смерть Дэниела, но не мог понять: как это может случиться, если все в порядке? Ведь сейчас им ничего не угрожает, все спокойно!

Парень перемахнул через пролет и с грохотом приземлился напротив входа в гостиную. Больно как… Не важно, он должен успеть! Зачем еще нужен этот чертов дар?

— Дэн!— крикнул он, влетая в гостиную.

— Что? — спокойно откликнулся тот, поднимаясь с дивана. Видимо, после разговора с Мелиссой, он решил немного отдохнуть и спустился сюда посмотреть телевизор. Тед остановился, как вкопанный, вид у него, должно быть, был безумный, потому что Дэниел посмотрел на него с усмешкой и спросил:

— Ты в порядке?

— Я? — выдохнул тот. — Я в порядке. А ты?

Теду казалось, что он сходит с ума. Предчувствие стучало в висках: «Смерть! Смерть! Смерть!», умоляло: «Сделай что-нибудь! Спаси!», но Дэниел выглядел совершенно здоровым, ему ничто не угрожало. Пророк, как во сне, поднял руку, чтобы дотронуться до друга, доказать себе, что он не спятил. Сейчас он просто толкнет Дэниела в плечо, они засмеются, возможно, подерутся в шутку и все снова будет хорошо.

Рука прошла сквозь форменную куртку так легко, будто там ничего не было.

— Что за… — успел только сказать Дэн, остальные его слова истончились, словно паутина и растворились, не достигнув слуха Пророка. Стал исчезать и сам Дэниел Леншер, становясь с каждой секундой прозрачнее и легче. Не дыша Тед хватался за воздух, но его друг ускользал из этой жизни, превращаясь в ничто безболезненно и тихо, вряд ли он даже понимал, что с ним происходит. Наконец, Тед остался посреди комнаты один со сведенными судорогой пальцами на протянутых в пустоту руках. Очень медленно Пророк опустил руки и осел на пол.

Теперь он понимал, что это была не смерть. Не может умереть тот, кто никогда не рождался.