Вместе. Пути и Дороги (джен)

47.

— Если я скажу неправду, что мне будет?

— Ты распростишься со своей головой!

— А если правду?

— Тогда твоя голова распростится с тобой.

Фильм «Кащей Бессмертный»

Крепость называлась коротко и понятно – Пограничная. Правда, поначалу Веса не поняла, при чём тут граница, пока Ланга не объяснила: лет двести назад именно здесь проходила граница с Южным морем, с владениями Света под землёй. Потом граница немного сместилась: по этому берегу Пакир захватил чуть больше земли, по противоположному – потерял. Таким образом, здесь новую пограничную крепость построили чуть дальше, но у старой название никто так и не изменил. Своё стратегическое значение она утратила и превратилась в своеобразный городок, который иногда воевал, но в основном здесь неподалёку велась добыча полезных ископаемых, и выходило несколько загадочных туннелей, которые неизвестно куда вели. Охотников бродить по ним было немного.

Сама крепость была довольно мощная. Внешние стены сложены из огромных валунов в рост человека, а сама планировка позволяла обойти всё здание крепости, ни разу не выходя наружу. Кое-где в башнях стояли загадочные (для Весы) сооружения, из которых в небо сквозь узкие окошки торчали гигантские стрелы.

— На случай нападения, — коротко бросила Ланга.

Саму Лангу тут приняли как-то очень напряжённо. На лицах местных жителей – среди которых, к удивлению Весы, оказалось больше людей, чем каббаров, — было написано крайнее недоверие. Проследив за тем, как устроили Весу (и самолично обследовав её комнату «на всякий случай»), принцесса потребовала немедленной встречи с комендантом крепости и заперлась с ним в его кабинете, перед этим раз десять приказав, чтобы Весу никто не смел тронуть и чтобы её приказания исполнялись так же, как приказания самой Ланги, а Весу столько же раз попросив никуда не выходить и постараться не встревать ни в какие ситуации. «Здесь и Маиры нет, и ты никого не знаешь, и о тебе меньше слышали – мало ли что может случиться». За мать Ланга тряслась, как никогда не боялась за себя.

В итоге Веса часа три сидела в одиночестве, пока Ланга вытягивала из коменданта крепости (каббара) отчёт о том, что происходило в крепости за последнее время, сколько в ней находится боеспособных солдат, сколько было до битвы с Пакиром (потому что армия собиралась из состава всех крепостей в том числе), состав мирного населения (таковых оказалось, конечно, очень мало) и род их занятий, а также количество нападений воинов Света из Южного моря и результаты. Комендант оказался неразговорчив и хмур. По-видимому, ему не слишком нравилось подчиняться принцессе, он мнил себя маленьким королём крепости и не был рад тому, что порядки в ближайшее время могут внезапно измениться.

— Вы делали вылазки? Зачем? – недовольно спросила Ланга, вытянув, как клещами, что за последнюю неделю дважды были посланы воздушные отряды против воинов Южного моря.

— Как зачем? Они же на нас нападали, — гордо ответил комендант.

— Ну и пусть бы себе нападали. А так вы только своих солдат теряете зря. Вам же ясно был дан приказ: только оборона! А вы развели тут самодеятельность, — раздражённо вскинула голову принцесса.

— Не было приказа, — возразил комендант.

— Как не было? – нехорошо прищурилась Ланга. – А если подумать? – вкрадчиво поинтересовалась она.

— Не получал я приказа! – упрямо повторил комендант.

Ланга шагнула к столу. Бросила взгляд в камин. Чуть приподняла брови.

Потом повернулась к коменданту.

— Ты меня не знаешь, — негромко протянула она, склонив голову.

Тот с вопросительным взглядом втянул голову в плечи.

— Потому что, если бы ты меня знал, то не пытался бы мне врать! – Ланга резко взмахнула рукой и ударила коменданта по лицу. Тот съёжился. – Скажи спасибо, что это всего лишь моя рука, — со снисходительной улыбочкой помахала она в воздухе ладонью. — Ты получил приказ, тебе он не понравился, и ты его сжёг? Кто же, интересно, тебе дал такое право? – она говорила негромко, но очень жёстко и с издёвкой. От её голоса и взгляда хотелось или бежать, или обратиться в камень. – Можешь освободить кабинет. Сегодня же вечером у крепости будет другой комендант. А ты изволь подготовить корабль, сегодня же отправляешься на остров Горн!

Она хотела было уже уйти, но её остановил негромкий голос уже бывшего коменданта:

— И кого же вы вместо меня назначите? Здесь у вас верных сторонников нет, ваше высочество.

Ланга обернулась.

— Это угроза? – поинтересовалась она.

— Нет, факт, — спокойно ответил тот.

Ланга пристально посмотрела на него, как будто размышляя.

— Подготовить все свободные корабли, — наконец отдала она приказ. – А верных сторонников я найду. Мои владения не ограничиваются твоей крепостью, Ворндхем.

За подготовкой кораблей Ланга быстро приспособила следить Чангара.

— Не в службу, а в дружбу, — мило улыбнулась она. Чангар согласился. Местные жители его побаивались, да и об основном занятии Чёрных драконов – а именно гонять нечисть Пакира – тут знали. Вид спокойно свернувшегося на берегу дракона, время от времени неторопливо поводящего головой из стороны в сторону и ни на минуту не теряющего бдительность, как-то незаметно заставлял недовольных новым режимом работать быстрее и без хитростей. Новый режим, подумать только! Всего-то приказ не нападать на воинов Света лишний раз. Впрочем, изменилось не только это. Везде уже знали, что рабы на острове Горн восстали и теперь больше рабами не являются. И, разумеется, остальные люди, живущие в Подземной стране среди каббаров, тоже «подняли голову». Ланга этому не препятствовала, а каббарам это не нравилось – они-то привыкли относиться к людям как к рабам, к низшим существам, и не особо-то с ними церемонились. Только единицы могли добиться если уж не высокого положения, то хотя бы приблизительно равного (исключением была только Ланга, в буквальном смысле слова поднявшаяся из грязи в князи). Чем ближе к острову Горн, тем ярче проявлялась разница между положением людей и каббаров. Здесь, на границе с Южным морем, она была слабее, но каббары всё равно никогда не упускали случая покомандовать.

А теперь Ланга намеревалась лишить их всех этих благ и привилегий. Ей и самой-то не слишком нравились физиономии каббаров, больше похожие на свинячьи, чем на человеческие. Хотя и привыкла к ним за много лет. Но она всё же была человеком, и на рабов-людей никогда не могла смотреть спокойно – пробивалось и сочувствие, и отчаяние от того, что не может помочь. В лучшем случае задавливала все эмоции, чтобы хотя бы Пакир их не прочёл.

Впрочем, сейчас всё это было в прошлом.

Оставив Чангара на пристани, Ланга отправилась к матери. Веса послушно сидела у окна комнаты, где её поселили, и очень обрадовалась появлению Ланги.

— Здесь всё так мрачно, ещё хуже, чем на острове, — поделилась она с дочерью своими впечатлениями.

— На самом деле нет, — усмехнулась Ланга. – Здесь людям больше свободы. Просто на острове Горн уже многое изменилось, а здесь ещё нет. Этот Ворндхем слишком много о себе возомнил. Где искать ему замену, я, честно говоря, не представляю. Разве что прислать сюда кого-то с острова… — сердито сказала она, садясь в кресло напротив Весы.

Та согласно закивала, хотя понятия не имела, в чём дело.

— Пойдёшь со мной по крепости? – спросила Ланга. – Или здесь посидишь?

— Пойду, — ответила Веса.

Ланга вздохнула. Она снова жалела, что притащила Весу сюда. И хотя из их отношений постепенно исчезала натянутость, во многом им было трудно друг друга понять.

Пока обходили крепость, Ланга время от времени задавала сопровождающему их каббару какие-то одной ей понятные вопросы. Тот давал одному ему понятные разъяснения. Ланга сердилась, каббар хмуро похрюкивал и шёл дальше. Веса старалась держаться спокойно, но на всякий случай поближе к Ланге. Наверняка и так уже слишком бросалось в глаза то, что она не привыкла к такой обстановке.

В просторных внутренних дворах текла обычная будничная жизнь – по крайней мере, насколько поняла Веса, для крепости она была обычной. Кто-то чистил оружие. Кто-то метал ножи в цель. Кто-то штопал одежду, чинил кольчуги. В одном из дворов была большая печь, трое человек (именно людей) суетились возле неё, готовя еду. В другом было, похоже, что-то вроде гончарной мастерской. Всё это Веса наблюдала с верхнего этажа широкой каменной стены, по которой и шли они втроём: она, Ланга и их провожатый. Несколько людей показались Весе какими-то странными: худее, ниже остальных, с более светлыми лицами. И одежда на них длиннее. Вдруг она поняла: это же женщины.

Осторожно коснувшись локтя Ланги, она шёпотом спросила у неё об этом.

— Да, здесь их восемь человек среди людей и тринадцать среди каббаров, — не удивившись, ответила принцесса.

— Среди каббаров? – недоумённо повторила Веса.

Ланга фыркнула:

— Ну, они же тоже не берутся ниоткуда. Просто ты никогда не отличишь сходу каббара-мужчину от каббара-женщины. Они слишком похожи, к тому же в армию забирают и тех, и других.

— А ты их как различаешь?

— А мне это не нужно, — равнодушно пожала плечами Ланга. Она вообще редко утруждала себя различием солдат. Достаточно было узнавать в лицо маршала Хорала, генералов и полковников, остальные были мелкими сошками. Ну, ещё надо было помнить тех, кто её обидел, но для этого не обязательно было знать, были ли они мужчинами или женщинами. Хотя каббары-женщины на острове Горн вообще редко появлялись.

Веса стала пристальней всматриваться во всех встречных, но вскоре осознала, что все каббары для неё на одно лицо. Потом её внимание привлекла сцена в одном из дворов. Какое-то маленькое существо подпрыгнуло к печке, схватило с неё что-то и бросилось бежать – нет, стоп, не существо, а маленький человечек, а может быть, каббар. Двое из людей, стоящих рядом, с криками и бранью, среди которой невозможно было ни одного слова разобрать, бросились за ним. К ребёнку присоединился ещё один, помладше. Вдвоём они в мгновение ока забрались на навес над одной из дверей. Взрослые крикнули им вслед что-то очень оскорбительное, погрозили кулаками и ушли.

— Здесь ещё и дети? – ахнула Веса, указывая во двор.

— Да, их тут не так уж мало, — как-то неохотно ответила Ланга. – Часть родились здесь… А часть – из Пещеры.

— То есть как? – не поняла Веса.

— Из Пещеры рудокопов, — пояснила Ланга и, помедлив, добавила: – Их родителей забрали в рабство, а дети остались… ну и их тоже привезли сюда. Может, кто-то даже с родителями. Я не вникала.

Веса печально посмотрела на неё. Ланга не выдержала и с отчаянием произнесла:

— Ну не могу я сразу разобраться во всех проблемах! Для этого тоже время нужно, а я не так уж давно принцесса, чтобы успеть всё.

Они стояли друг против друга и смотрели – Ланга на Весу с болью и страхом, Веса на Лангу – с грустным спокойствием. Ланга понимала, что, оправдываясь перед матерью, она скорее оправдывается перед собой. Ну да, ей было просто не до этого. Она выполняла приказы Пакира, которые совершенно не касались детей в далёких крепостях (вообще, похоже, для детей у Пакира был один закон – выживайте, как можете). Но объяснять это матери Ланге хотелось ещё меньше, чем ссылаться на недостаток времени.

Их провожатый смотрел на всё происходящее совершенно безучастно. На свинячьей рожице не отразилось ни следа каких-либо мыслей или эмоций. Мало ли, что и кому объясняет принцесса. Его это не касается. Его дело – бежать по приказу и рубить по приказу. И ещё – хорошо покушать, неважно, по приказу или нет.

Наконец он скучающе взглянул на Лангу.

— Желаете продолжить осмотр крепости, ваше высочество? – уныло спросил он. Слово «крепость» в его исполнении звучало примерно как «хрюепость», а «продолжить» как «пхрудолжить».

— Да, конечно, — очнулась Ланга.

48.

Утро Аларм и Дональд провели среди рудокопов, периодически пытаясь полноценно включиться в работу. Часа через три Дональд понял, что он тут лишний, а Аларм осознал, что у него всё равно ничего не получается. Взрослые рудокопы, несколько лет проработавшие вместе на строительстве Лестницы, друг друга понимали с полуслова, а Аларма попросту могли сшибить, не заметив. Да и на Дональда посматривали косо, несмотря на его добрые отношения с Олдаром и ещё несколькими «командирами», с которыми он познакомился ещё при восстании.

Как-то так само получилось, что Олдар незаметно сам для себя стал обладать самым большим авторитетом среди своих собратьев. То ли подействовало то, что он во многом был спокойнее и разумнее остальных, то ли то, что его сын был Белым Рыцарем Волшебной страны, и его статус придавал значимости любым словам и действиям Олдара (несмотря на то, что к самому Аларму относились неприветливо), то ли то, что Олдар, собственно, первым затеял восстание. А может быть, всё сразу. Так или иначе, на него всегда смотрели с некоторым почтением и всегда готовы были выслушать. Чего нельзя было сказать ни о ком другом, даже о принцессе Ланге. Более того, о ней бывшие рабы отзывались с ненавистью и даже подчас презрением. Аларм как-то краем уха уловил одну из подобных реплик. Но при нём или Дональде разговоры сразу замолкали.

— Тебе здесь доверяют больше, чем мне, — с грустью заметил Аларм отцу.

Тот пожал плечами.

— Что поделать. Ты для них всё-таки чужой, да ещё и с принцессой Лангой пересекаешься часто. А её никто не любит. Я, конечно, тебе верю, — поспешно добавил он, — но мы от неё добра видели немного.

Помыкавшись среди работающих рудокопов ещё немного, Дональд наконец решил, что пора отсюда убираться, пока на тебя что-нибудь не уронили. С трудом разыскав Аларма, у которого уже периодически возникали сходные мысли, он предложил:

— Есть идея. Пойдём в библиотеку и поищем какие-нибудь карты проходов в Пещеру.

Аларм хмуро посмотрел на него сверху вниз.

— Зачем нам карты проходов, если мы поплывём по реке?

— Ну а дальше? Приплывёте, а потом? Надо ведь ещё до самого дворца дойти. Твой отец говорил же, что там далековато… А тем более, если вы не хотите высаживаться на самой пристани.

Аларм согласился, что в этом есть смысл. Его отпустили без всяких вопросов, и он отправился рядом с Дональдом во дворец.

Во дворце они столкнулись с Эльгом и Маирой. Маира вся сияла от радости, а волосы у неё были мокрые. Оказывается, она всё-таки спрыгнула в один прекрасный момент с рук Эльга, когда они пролетали низко над водой. Эльг был сердит. Даже и сейчас он не переставал доказывать невесте, что море кишит чудовищами, которые с удовольствием слопают всё, что угодно, и Маире просто повезло, что она не плюхнулась на одного из них. И чтобы больше таких шуток не было.

— Но там было так красиво, а ты летел так быстро! – весело оправдывалась она. – К тому же никаких чудовищ рядом не было. Я же видела.

Эльг продолжал хмуриться и всё крепче сжимал плечи Маиры, мешая ей повязывать передник: счастливая беззаботная красавица готовилась временно оставить своё чудовище и вернуться к обязанностям служанки-фрейлины-горничной и так далее.

— Распоряжений от принцессы не поступало? – спросила она у Дональда.

— Тебе лучше знать, — ответил тот.

— Значит, не поступало, — обрадовалась девушка.

Рыцари прошли дальше, оставив Эльга с Маирой где-то позади. Без Ланги найти библиотеку оказалось сложно, а найти в библиотеке хоть что-нибудь – ещё сложнее. Аларм уже готов был махнуть рукой и уйти обратно к рудокопам, но Дональд, которого к тяжёлому физическому труду не тянуло, упрямо бродил вдоль шкафов.

— Ланга рассказывала мне, что пряталась тут от работы, когда была ещё служанкой, — рассеянно рассказывал он. – У неё был выбор: либо тяжёлая физическая работа, либо умственная. А теперь она самая образованная девушка в Волшебной стране.

Аларм покосился на него.

— Почему ты думаешь, что самая образованная?

— Потому что это и так понятно! – ответил Дональд, слегка возмущённый недоверием. – Или ты думаешь, что все в Волшебной стране изучают историю Атлантиды и параллельные миры? А ещё древние языки. Даже Элли ничего такого не знает.

— Ну и что? – пожал плечами Аларм.

Дональд воззрился на него в недоумении.

— Для чего ты мне это всё рассказываешь? – пояснил Аларм.

Дональд открыл рот и закрыл его. Он и сам не знал, почему. То есть на самом деле понимал: ему просто хотелось с кем-то поговорить о Ланге, а тут свободные уши рядом оказались. Пусть даже Аларм был ему далеко не близким другом, но это не имело значения, если хочется поговорить.

— А ты о Ланге что думаешь? – наконец спросил он.

— Ничего, — заверил его Аларм.

— А-а, — протянул Дональд и снова углубился в поиски. – А ты знаешь, что Ланга и магию учила самостоятельно, по книгам? – снова спросил он через некоторое время. Аларм остановился. До него начало что-то доходить.

— Почему ты постоянно говоришь мне о Ланге? – слегка утомлённо спросил он.

Дональд захлопал глазами.

— Да… просто… ну… А что?

Аларм махнул рукой.

— Ты с Энни не знаком, случайно? – поинтересовался он.

— Нет, но слышал. Младшая сестра Элли, да? – спросил Дональд совсем другим тоном. Нормальным.

— Да. Если бы она была здесь, то ты бы не избежал её ехидных высказываний на тему женихов и невест, — пояснил Аларм. Дональд покраснел.

— А что в этом плохого? Ланга, кстати, ко мне хорошо относится.

Аларм внезапно вспомнил сценку, увиденную утром. Похоже, надежды Дональда даже не лишены оснований.

— К тому же она мне жизнь спасла, — добавил бывший рыцарь. Аларм засмеялся:

— А мне она три раза жизнь спасла. И я ей очень благодарен. Но, видимо, каждому своё, — заключил он миролюбиво.

В этот момент до Дональда тоже что-то начало доходить.

— А-а… То есть ты ехидных высказываний Энни не избежал? И относительно кого же, интересно?

Аларм усмехнулся.

— Её тоже можно понять… — кратко сказал он, не желая распространяться на эту тему. В конце концов, это девчонки вроде Энни склонны обсуждать личную жизнь всех и каждого. Аларм же предпочитал, чтобы о его чувствах знали только те, кому оно действительно необходимо. И другим желал того же.

Дональд ещё минуту посверлил его глазами, но ничего не добился, кроме: «В этом шкафу не ищи, там всё на древнем языке написано». В этот момент дверь открылась, и проскользнула Маира.

— Господин Дональд!

— А? – недовольно отозвался Дональд, продолжая попытки найти иголку в стоге сена.

— Там господин Парцелиус просит аудиенции у её высочества, — официальным тоном сообщила Маира.

Дональд с досадой взмахнул руками.

— Как будто ты сама не видишь, что её высочества тут нет! – к Маире он относился неплохо, даже по-дружески, но в данный момент она просто явилась невовремя. Да ещё и с таким нелепым вопросом.

Маира развела руками.

— Так вот я и спрашиваю, что делать, — заявила она без малейшего смущения. – Может, вы с ним поговорите?

— А чего ему надо? – спросил Аларм.

Маира взглянула на него.

— Да кто ж его знает. Опять, небось, начнёт претензии предъявлять, что ему тут всё плохо. А его тут никто не держит, между прочим. Хотя, будет хуже, если начнёт требовать какое-то пламя ему вернуть. Какой-то сумасшедший он как будто. Ничем ему не угодишь, только придирается ко всему, — огорчённо рассказала она. И перешла на шёпот, хотя подслушивать было некому: — И вообще… старик, коротышка, а туда же – вчера мне глазки строил, сегодня опять… Принцесса говорит, он всё жениться на ком-нибудь хочет. Да кто ж за него пойдёт, за горбуна?..

Аларм чуть снова не опрокинул ближайшее кресло. Мебель спасло только то, что на этот раз вместо хрупкой Ланги на нём стоял с ногами Дональд и рылся на верхней полке.

— Не успокоился до сих пор!.. Маира, знаешь, я думаю, можно ему и с нами поговорить. С обоими.

— Только не сейчас, а хотя бы через полчаса, — добавил Дональд, бросив немного недоумённый взгляд на Аларма. – И не здесь, а в тронном зале.

49.

— Если поросёнком вслух, с пелёнок

Обзывают, баюшки-баю,

Даже самый смирненький ребёнок

Превратится в будущем в свинью…

— Батюшки, да он стал поросёнком! Довоспитывали. А как поросёнок он очень даже мил! Скольких детей я знаю, из которых вышли бы отличные поросята…

Мюзикл «Алиса в стране Чудес»

Завершив осмотр крепости, Ланга предложила Весе варианты: либо они сейчас запираются в комнатах и сидят там безвылазно до вечера, пока Ланга будет разбираться с местными отчётами и документами, если тут таковые найдутся, либо Ланга займётся этим неизбежным делом сама, а Веса погуляет по берегу моря в обществе Чангара. Это будет лучше и для Ланги, которая не будет отвлекаться, и для Весы, которая подышит морским воздухом, и для Чангара, которому наверняка одному скучно. Веса, не колеблясь, выбрала второй вариант, оценив все его достоинства. Ей надо было о многом подумать в одиночестве. Ну или в крайнем случае в обществе дракона, который уж точно не будет ей мешать.

Чангара она нашла возле пристани. Здесь было намного оживлённей, чем внутри крепости. Два корабля, без парусов, с длинными вёслами, торчащими из боков, готовились к отплытию. Туда-сюда сновали люди. Точнее, поправила себя на этой мысли Веса, люди и каббары. Возле неширокого ручья – единственного источника пресной воды здесь – трое человек (точнее, один человек и двое каббаров) набирали в бочки воду, чуть ниже по течению стояли две женщины с корзинами белья. Прибыла большая лодка, из неё выгружали рыбу. От кораблей были слышны голоса: командиры что-то приказывали своим подчинённым, переговаривались между собой. Правда, большую часть слов Веса не разбирала. Точнее, она их не понимала. Если ещё точнее, она их никогда не слышала, и поэтому не догадывалась об их значении. И к спокойствию своему, не знала, что только десятая часть была мореходными терминами, а всё остальное представляло собой злые и неприличные ругательства.

«Странный у них язык, — наивно думала Веса. – Смесь какая-то. И наши слова используют, и свои…».

Вместе с взрослыми здесь работали двое подростков-людей. Может, были и среди каббаров тут подростки, но Веса их не отличала от взрослых. Мальчики вместе со старшими катили бочки с водой на корабли, потом пронесли на палубу какие-то ящики, похоже, с инструментами. На корабль пробежали и попытались забраться двое детишек помладше, но их с криками отогнали. Одна из женщин увела их за собой.

«Да, здесь хватает детей», — отметила про себя Веса.

Она устроилась под боком дракона, который вполне одобрительно к этому отнёсся, с тем расчётом, чтобы видеть и ворота крепости, и море, и постаралась немного отдохнуть от впечатлений. Любоваться здесь, правда, было особо нечем, вид не располагал к восхищению, здесь было всё серо и неуютно, но приводить мысли в порядок как раз оказывалось удобным. Впрочем, Веса скоро перестала думать и стала просто смотреть.

Из ворот крепости выскочил и понёсся в сторону пристани худенький мальчишка. Веса его узнала: она его уже видела сегодня во дворе. Мальчишка сжимал что-то в руках, беспрестанно оглядывался назад, спотыкался на каждом шагу, но продолжал бежать. Сзади мчался каббар, визгливо крича что-то непереводимое и потрясая в воздухе палкой.

При ближайшем рассмотрении мальчишка оказался тоже маленьким каббаром. Хотя не совсем, каббарские дети (Веса уже и их увидела) были более грузные, приземистые и неуклюжие. У этого же разве что лицо было вытянуто чуть вперёд, и нос напоминал пятачок. По человеческим меркам ему было бы лет семь. Почти домчавшись до дракона, ребёнок, кем бы он там ни был, юркнул за высокий камень – не догадавшись, что Веса его видит, — и принялся спешно запихивать то, что нёс в руках, себе в рот.

Каббар, тем не менее, заметил, куда девалась его жертва. Подскочил к камню с другой стороны, схватил мальчишку за ухо и принялся безжалостно трепать, рассыпаясь в угрозах (Веса разобрала только «шкуру спущу» и «придушу»). Мальчишка молчал и только вырывался, рискуя остаться без уха. Веса на это спокойно смотреть не могла.

— Отпустите ребёнка! – крикнула она, вскакивая.

Каббар с изумлением посмотрел на неё, только теперь заметив её присутствие.

— Чё-о? – пробасил он.

Чангар благоразумно решил поддержать Весу. Повернув голову, он неторопливо пророкотал:

— Отпусти, говорят.

На сей раз каббар не стал ждать повторения. Отпустив несчастное ухо мальчишки, он в том же темпе, в каком бежал сюда, бросился в крепость.

Ребёнок, обрадованный таким заступничеством и нимало не смущённый недавней взбучкой, сел на землю. Одежда на нём была очень потрёпанная, весь он был грязным, волосы, спутанные и немытые, были острижены так, словно это делал кто-то пьяный. Вполне вероятно, что оно так и было.

На Весу мальчишка смотрел с любопытством.

— Иди сюда, — приветливо сказала она. Мелькнула мысль, что она вмешивается не в своё дело, но тут же Веса поспешно её отогнала.

Мальчишка шмыгнул носом и подошёл, косолапя босыми ногами и задевая каждый камень.

— Бить будете? – хрипло спросил он, остановившись в трёх шагах.

— Зачем же мне тебя бить? – искренне удивилась Веса.

— А меня все бьют, чтоб не воровала, — буркнул ребёнок, глядя себе под ноги.

— А почему ты воруешь? – поинтересовалась Веса. Окончание «ворова-ла» она попросту не расслышала, а то бы удивилась снова.

— Так есть хочется… А мне иначе не дают.

— И родители не дают? – широко раскрыла глаза Веса.

— А родителей нету, — сообщил «мальчишка». – Мне все говорят, работать надо, тогда будут кормить. А когда я говорю – давайте работу, меня опять гонят, чтоб не стащила чего.

— Так ты девочка? – дошло, наконец, до Весы.

— А какая разница? – удивилось, в свою очередь, несчастное создание.

— Ну… — смутилась Веса. – Я поначалу подумала, ты мальчик.

Девочка переступила с ноги на ногу, потом всё-таки села напротив Весы.

— Не-е… Правда, если б я была мальчиком, меня бы меньше били. А то меня и мальчишки бьют, и девчонки бьют, когда дерёмся. Они все сильнее меня.

«Какой страшный мир, — подумала Веса. – Всё решают побои».

— Меня только Дорко не бьёт, потому что он маленький. Я его иногда защищаю, — доверчиво сообщила девочка. – И делюсь с ним, если что попадётся.

— А тебя как зовут? – решила, наконец, поинтересоваться Веса.

— Яргхежь.

— Как?

— Яр-г-хежь, — повторила помедленнее умная девочка. – Я знаю, людям его трудно произносить. Но меня редко по имени называют. Люди меня тоже бьют.

Веса задумчиво кивнула.

— Можно, я буду называть тебя Ярка?

— Можно, — разрешила девочка и несмело улыбнулась. При её полупоросячьем личике это вышло довольно смешно: она вздёрнула свой пятачок, маленькие, но очень человеческие глазки сузились, а уши, не очень человеческие, задвигались вверх-вниз. Веса не удержалась и тоже заулыбалась.

Знакомство состоялось.

Ещё через десять минут Веса узнала о своей новой знакомой, что из родителей она помнит только отца, который её хотя и бил тоже, но по крайней мере иногда кормил, к тому же они жили в одной комнате. Но два месяца назад отец ушёл, уплыл на корабле на остров и не вернулся. Скорее всего, он умер в битве на поверхности земли. Об этой битве Яргхежь слышала очень много, а о том, что отец не вернётся, жалела мало. Видимо, не питала к нему особо добрых чувств, да и от него не сильно много хорошего видела. Только теперь девочку выселили из комнаты, а еду приходится добывать по принципу «где что плохо лежит». Но у неё есть друг Дорко, он человек, его привезли сюда по морю. Ему всего шесть лет, но он уже во многом ей помогает. Например, отлично лазает по стенам. Только его часто работой нагружают, а её, Яргхежь, отовсюду гонят и называют «выродком». Она Дорко никогда не бьёт, а он вообще не умеет драться. Вот старшие ребята, например, Динта и Ассено, дерутся очень сильно, хотя они тоже люди. А сильнее всех Мранхот, он не только бьёт, но ещё и издевается, и ругается, и обзывается. А вот, например, Джершь не бьёт, но очень обидно дразнится, и вообще она тут самая хитрая.

— Так вас здесь много? Ну, детей? – спросила Веса.

Яргхежь задумалась и начала перечислять.

— Больше десяти. Сначала мелкий Рошхошр, потом мы с Дорко. Потом Варцношь, Гимма, Юстео, Брохжтен, Динта, Ардшальв…

Путаясь в трудных именах, Веса насчитала семнадцать человек. Она даже начала догадываться, кто из них люди, а кто – каббары: имена последних были заковыристее. Яргхежь же, судя по всему, дальше десяти считать просто не умела.

— А сколько тебе лет? – спросила Веса.

Девочка пожала плечами.

— Ну, я точно знаю, что больше шести, ведь Дорко меня младше. Но меньше десяти, потому что Брохжтену десять, а он говорит, что он старше меня.

Весе стало очень жаль эту девочку. Жизнь у неё тут будет несладкой. Да и у остальных тоже. А хуже всего то, что это уже никак не исправишь и не переделаешь. Так жили многие поколения до них, и так же будут жить и многие поколения их потомков. Дети привыкли к тому, что их бьют, и будут бить своих детей, потому что уверены: иначе никак. Дети привыкли тащить всё, что плохо лежит, и их дети тоже так будут поступать. Драки, ругань, полное невнимание родителей, никакого образования и воспитания – во всём этом они выросли и другого не знают.

— А что с твоей мамой? Она умерла? – осторожно задала Веса новый вопрос.

Яргхежь снова замотала головой.

— Не знаю. Наверное, её никогда и не было. Ой, — она метнулась к Весе и вцепилась ей в рукав. – Это опять меня ищут! Скажите, что я не воровала, что оно само упало, — затараторила она тихо.

Веса растерялась. К ним подходил один из солдат, но на девочку он даже не смотрел – только на Весу. Остановившись перед ней, он чуть склонил голову и коротко сказал:

— Её высочество принцесса Ланга приказала сопроводить вас в вашу комнату. Просила передать, что она уже освободилась и ждёт вас.

Веса кивнула и встала. Яргхежь не отпускала её руки.

— А я? – с мольбой прошептала она.

Веса подумала одну секунду и решилась.

— Ну что ж, идём со мной.

50.

Веса привела Лангу в крайнее изумление своим появлением. Нет, она пришла, и с ней явно ничего не случилось. Но, увидев чумазого оборвыша, вцепившегося в её руку, Ланга испытала глубокий шок.

— Это ещё кто? – выдохнула она, пытаясь справиться с невероятным удивлением.

Веса улыбнулась.

— Это Ярг… Ярка. Её тут все обижают, так что я пока решила её немного защитить. – И она ласково провела рукой по грязной и непричёсанной головке.

— Так уж прямо и все обижают? – усмехнулась Ланга. – Да детки тут сами кого хочешь обидят, тем более такие. Я бы на твоём месте не очень верила всем этим мелковозрастным пройдохам.

Веса подумала одну секунду и спокойно ответила:

— А я бы на твоём месте позаботилась бы о том, чтобы для детей, оставшихся без родителей, были нормальные условия жизни.

Ланга открыла рот, как будто её ударили. Яргхежь за спиной Весы не удержалась от восхищённого вздоха. Так разговаривать с самой принцессой! И не бояться. Если до того Веса казалась девочке ангелом небесным, то теперь была вознесена до статуса всесильного и всевластного божества.

Ланга молчала, нервно покусывая губы. Что возразить, она не знала. Оправдания в стиле «у меня нет времени» уже были. Впрочем, будучи на сей раз честной с самой собой, она признала, что если бы на месте Весы был кто угодно другой, то она бы за словом в карман не полезла. Но перед ней была Веса.

— Что ты знаешь об их условиях? – наконец недовольно проговорила принцесса.

— Я вижу, что об этой девочке никто не заботится, доказательством чему её внешний вид; а на моих глазах из неё чуть душу не вытрясли, пообещав сделать это в следующий раз. И никто не заступился.

— И поэтому о ней решила позаботиться ты? – справилась с собой Ланга.

Веса неопределённо пожала плечами. Вообще-то она об этом не очень задумывалась. Просто увидела ребёнка и бросилась на его защиту, невзирая ни на что. А дальше как-то само получилось.

Ланга встала и подошла к Весе. Яргхежь крепче вцепилась в руку последней, с опаской подняв глаза на принцессу.

— Выйдем, — коротко сказала Ланга матери. Взглянув на девочку, приказала: — А ты останься в комнате. Если до чего дотронешься…

Девочка испуганно кивнула и крайне неохотно отпустила Весу.

Ланга закрыла дверь и отошла от неё на пару шагов.

— Что ты тут придумала? – прошипела она, глядя на мать. – Решила устроить тут благотворительность?

— Я не сделала ничего плохого, — спокойно ответила Веса.

Как ни странно, Лангу её тон немного отрезвил.

— Пойми, — вздохнула она, — для них это всё – нормально. Так же как и нормально то, что родители до полусмерти бьют своих детей, а дети воруют, хулиганят и обманывают всех подряд. Ты тут ничего не исправишь. Это тебе не верхний мир. И даже внешний вид вовсе не свидетельствует о том, что о ней некому заботиться. Они ж тут все как поросята.

— У неё нет родителей, и она вынуждена красть еду, — возразила Веса.

— То, что она крадёт, не значит, что у неё нет родителей. И даже если она говорит, что нет, то это не обязательно истина. Ты просто не понимаешь, что это за мир.

Веса покачала головой.

— Вряд ли ребёнок стал бы врать первому встречному. Я же вижу всё по ней.

— Да что ты там видишь! – в отчаянии махнула рукой Ланга.

— Мне её жалко, — тихо сказала Веса.

Ланга тяжело вздохнула.

— Нашла кого жалеть.

Веса нахмурилась.

— Может, ты и выросла в этом мире и ко всему привыкла, но я не могу смириться с тем, что детей бьют, — сдержанно сказала она. Ланга как-то съёжилась. Слова матери ощутимо хлестнули её, показав разницу между ними.

— Ты это не исправишь, — тем не менее повторила она. – А то, что её бьют, вполне объяснимо: ко всему прочему она полукровка, а таких тут особенно не любят.

— Полукровка? – недоумевающе повторила Веса.

— Один из родителей – человек, другой – каббар. Скорее всего, человек – мать, которая сама тут изгой, а отцу наплевать на всё, каббары вообще не очень-то хорошие родители, — пояснила Ланга.

— Она сказала, что не помнит свою мать, а отец два месяца назад погиб в войне, — сказала Веса.

Ланга дёрнула уголком рта в усмешке.

— А, ну понятно… Да ты не думай, в Подземном мире большая часть детей рано или поздно остаются сиротами. И ничего, приспосабливаются и выживают, и ещё как.

— Да, — тихо согласилась Веса, — выживают. А что человеческого в них остаётся?

Ланга отшатнулась, как от боли. Веса, сама того не зная – в своих словах она вообще имела в виду только местных детей, — нанесла ей очередной удар. Принцесса медленно подняла глаза. Но Веса смотрела не на неё, а на дверь, за которой осталась девочка.

— И что? – глухо спросила Ланга. – Заберёшь её с собой и перевоспитаешь? Сделаешь из неё человека?

Веса покачала головой.

— Я не думала об этом, — честно призналась она, открыто глядя на дочь.

Ланга с усмешкой, в которой ещё пряталась боль, кивнула:

— Вот и хорошо. А то я уже начала бояться. Ты с ней не справишься, это ребёнок другого мира.

Веса тяжело кивнула. Помолчав, она вдруг с горечью проговорила:

— Я только не понимаю, почему ты не хочешь ничего изменить. Хотя можешь. Думаешь, что можно пустить всё на самотёк. Но если ты хочешь, чтобы у тебя было не то государство, что было при Пакире, так начни с детей. Их ещё можно изменить, если приложить старание. Это взрослых уже не переделать. Ты же сама понимаешь, что дети лучше приспосабливаются к новой жизни.

— Мама, — прервала её Ланга и тут же осеклась, осознав, что выговорила это слово – впервые за много лет обращаясь напрямую к той, которая носила это звание. – Давай не будем об этом говорить. Пожалуйста, – закончила она с трудом.

51.

Энни и Том честно не хотели подсматривать, но так получилось. Элли забыла закрыть дверь. Впрочем, смотреть было особо и не на что: юная фея застыла перед зеркалом и только изредка поднимала руку, или даже, забывшись, начинала жестикулировать, как будто в разговоре с кем-то.

Настраивать мысленную связь с волшебницами для Элли становилось всё проще. С обычными же людьми (или не людьми), не обладающими магией, такие беседы отнимали несколько больше сил. Особенно же легко было, когда она ещё и видела собеседника в зеркале. Сейчас она просматривала, что делают Стелла и Виллина в своих странах, и мысленно отмечала себе, что она там сможет сделать.

Виллина после того, как отдала свою книгу Элли, не утратила свою магическую силу полностью, но и такой могущественной волшебницей, как прежде, тоже больше не была. Сейчас бы её силы ограничивались бытовыми заклинаниями и, может быть, очень слабыми созидательными или боевыми. Но старая волшебница упорно делала вид, что она ещё не совсем ослабела, и невзирая на собственные скромные возможности, активно убирала последствия магии Пакира на Большом Озере и вокруг него.

Сказочный народ честно пытался помочь волшебнице, особенно старались эльфы и джинны, но толку от них было всё же немного. Они хотя и обладали минимальной магической силой, но это было просто не то, что было сейчас нужно.

Элли дёрнулась было с предложением передать Виллине часть своей силы на время, но та отказалась.

«Не беспокойся, девочка, я ещё вполне могу справиться. Тебе она нужнее».

«Но я могу!» — Элли ясно ощущала, что для неё, с её-то огромным запасом сил как магических (четыре книги, включая Виллинину, да ещё отдельные дары, принесённые из Невидимой земли), так и физических (она всё же моложе Виллины), это будет совершенно несложно, хотя и ощутимо, но не болезненно.

«Не стоит. Здесь пока хватит и моих сил, а потом тебе всё равно придётся сюда прилететь. Меня что-то беспокоит».

Элли насторожилась и внимательно оглядела озеро в зеркале.

«Что же?»

«Я не понимаю… Здесь как будто стало пусто в воздухе. Чего-то не хватает…»

«Подождите».

Элли встала и только тут заметила, что из-за двери выглядывают Энни с Томом.

— Я сейчас вернусь, — сказала она, не сходя с места. – Зеркало без меня не трогайте, пожалуйста.

Энни кивнула, и Элли исчезла, как будто растворилась. Через минуту она уже стояла на берегу озера, на облачке рядом с Виллиной. Так разговаривать и разбираться в странных ощущениях было проще, чем через зеркало.

Поначалу Элли испугалась, что Виллине просто стало плохо и поэтому «в воздухе чего-то не хватает». Но старая волшебница была лишь слегка уставшей и терять сознание не собиралась. Здесь действительно была какая-то серьёзная причина, связанная с магией. Причём непонятно, с чьей – с тёмной или светлой.

Озеро было пустым и тихим. Его противоположный берег маячил на горизонте, подёрнутый лёгкой дымкой. Вода была чиста и спокойна, крошечные волны накатывали на песок. Виллина и существа из Сказочного народа уже немало потрудились, и от магии Пакира лишь кое-где оставались едва ощутимые следы, своего рода кляксы или дыры, но нематериальные, которые мог заметить только чародей. Элли убрала их одним движением руки.

— Ты стала очень сильной волшебницей, — одобрительно заметила Виллина, глядя на Элли.

Та смущённо улыбнулась.

— Не знаю. Я как-то об этом не думаю.

— И правильно… Ну, попробуешь посмотреть тут? Я не понимаю, что здесь не так.

Элли кивнула и закрыла глаза. Она не могла описать это состояние словами. Она просто чувствовала, как будто ловя пальцами тонкие струны и нити, пересекающие пространство во всех направлениях. И видела с закрытыми глазами, но как и что она видела – невозможно было передать. Ей это казалось лучами, исходящими отовсюду, или пятнами разных цветов, или тенями света… как может быть тень света, она не смогла бы рассказать. И слушала. Что она слушала? Жизнь? Свет? Наверное, так…

Она могла так стоять долго, и час, и два, но сейчас это было не нужно. Просто всё разглядеть, понять и запомнить. Элли открыла глаза и посмотрела на Виллину.

— Я тоже ничего не поняла, — огорчённо призналась она. – Всё как будто в порядке. А с другой стороны, чего-то действительно не хватает. Может, здесь просто было слишком много магии Тьмы, и теперь… ну, как будто пустота после неё образовалась, ведь магия Света не может заполнить сразу всё?

— Да, возможно, ты и права, — согласилась Виллина. – Тогда для этого просто нужно время, и всё восстановится, — добавила она успокоено.

Элли закивала.

Вернувшись в Изумрудный город, она связалась со Стеллой и, к некоторому удивлению, услышала от неё почти то же беспокойство. Что-то не так, причём даже после того, как Стелла применяет свою магию. Кроме того, волшебница заметила ещё одну вещь: в воздухе, особенно в лесу, стало слишком тихо.

«Я сейчас в Кленовом лесу, и мне здесь совсем не нравится, — объяснила она Элли. – Здесь даже остались ещё несколько мелких Пакировых тварей, я их еле выловила, но некоторые скрылись. Не хочу, чтобы они сбежали и пугали потом Болтунов».

«Можно найти их и поймать с помощью магии», — предложила Элли.

«Можно, но на это у меня уйдёт очень много сил… Сначала хочу дочистить этот лес и хотя бы разобраться, что не так».

Элли огорчённо вздохнула. Она доберётся сегодня до Фиолетовой страны или нет? Дровосеку уже пообещала… Стелла, видимо, почувствовала её настроение и сказала:

«Если заглянешь ко мне завтра, это было бы неплохо».

Элли обрадовалась. Завтра – это хорошо. Как раз впишется в её планы. Пока же она ещё немного поговорила со Стеллой и рассказала ей про ощущения Виллины и про свои. Что вроде бы всё на месте, а что-то не так.

«Вот и у меня то же самое».

Пообещав Стелле подумать над этой загадкой, Элли наконец оторвалась от зеркала и решила отдохнуть хотя бы полчаса (если ещё сестра позволит), а потом уже лететь к Дровосеку. Стараясь не замечать жалобного взгляда сестрёнки, она прошла мимо неё, сочувствующе улыбнувшись. Ну а что она тут может сделать?

— Ну и что там у них? – тоненько и робко спросила Энни с любопытством.

Элли пожала плечами. Как объяснить не волшебнице то, что можно почувствовать только с помощью магии? Она смогла только сказать, что «что-то не так, но мы не можем понять, что именно».

— У Ланги надо спросить, — предложил Том неожиданно.

— Почему у Ланги? – заспорила Энни.

— Потому что если это последствия магии Пакира, то она должна знать! – заявил бывший медвежонок.

Элли только махнула рукой и ушла. Но не переставала думать и вспоминать свои ощущения. Том и Энни продолжали тихо спорить, оставшись возле погасшего зеркала. Только девочка крикнула Элли вслед:

— Без меня не улетай!

Элли кивнула, догадавшись, что сестра ещё хочет её проводить.

Через полчаса Энни с Томом действительно заявились к Элли, когда она уже собралась перенестись в Фиолетовый дворец. По их лицам было заметно, что они долгое время о чём-то бурно рассуждали и спорили.

— Послушай, у меня есть идея, — с места в карьер начала младшая сестра. – Давай ты отправишь меня куда-нибудь к Виллине или Стелле, а я попробую определить, что там случилось?

Элли была настолько ошарашена этой смелой идеей, что даже не сразу ответила:

— Ты в своём уме?

— Я знаю, кем я была утром, но с тех пор я уже несколько раз менялась , — съехидничала Энни. Элли посмотрела на неё ещё более недоумевающим взглядом, и Энни принялась объяснять: — Я так подумала, что необязательно быть волшебницей, чтобы что-то понять. Может, там вовсе не в волшебстве дело. Вдруг я увижу то, чего не видишь ты? Ну чего тебе стоит, а?

— Нет, — твёрдо сказала Элли. – Это невозможно.

— Она уже сдаётся, — улыбнулась Энни Тому. – А Страшила говорит, что в Волшебной стране «невозможно» говорить нельзя, потому что тут возможно всё. Кроме её гибели, а мало ли, к чему приведут эти странности там, которые вы понять не можете?

— Да ну, — отмахнулась Элли. – Это несерьёзно.

— Серьёзно может быть всё, любая мелочь, — рассердилась Энни. – Хранительница ты или не Хранительница?

Элли развела руками.

— Но я же тебе говорю. Ты не сможешь, потому что ты не волшебница.

Энни надулась.

— Попробовать-то можно или нет?

— Нет, потому что я не собираюсь тебя никуда отправлять.

— Она уже почти сдалась, — с усмешкой заметила Энни Тому.

— Тебе делать нечего? – спросила Элли у сестры.

Та задумалась на мгновение, а потом честно кивнула.

— Что ж с тобой будет в мирное время, — вздохнула Элли.

Энни хихикнула и пожала руку Тома.

— Короче говоря, мы полетели, да?

52.

Так минут пять подряд повторялось одно и то же, и Маленькому принцу это наскучило.

— А что надо сделать, чтобы шляпа упала? — спросил он.

Но честолюбец не слышал. Тщеславные люди глухи ко всему, кроме похвал.

А. де Сент-Экзюпери. «Маленький принц»

Аларм вовсе не радовался встрече с Парцелиусом – скорее ему было любопытно. К тому же их прошлая встреча была всё-таки коротковата и не все вопросы прояснила. Дональд явно тоже не горел желанием увидеть вздорного горбуна, и поделился с Алармом мыслью «Хорошо бы он быстро всё сказал и ушёл».

Второй раз Аларм входил в тронный зал Чёрного дворца с меньшим страхом. Зал как зал, ничего особенного. Зловеще ощетинившийся длинными шипами трон тоже не очень пугал. Как и в прошлый раз, рядом стояло кресло. Потоптавшись немного на месте, Дональд сел в него, а Аларм остался стоять у него за спиной. Наверное, для любого зрителя предстоящая сцена была бы довольно необычной: Чёрный Рыцарь и Белый Рыцарь вдвоём слушают (или допрашивают – неизвестно, чем обернётся разговор) предателя-алхимика.

Парцелиуса отконвоировали в зал двое солдат из бывшей гвардии каббаров, а ныне непонятно кто. Одни из немногих, они остались верны принцессе Ланге, хотя и без особого рвения. Скорее, просто её слушались. А она приказала, чтобы алхимика не оставляли без охраны (точнее, без присмотра), а то мало ли, что натворит. Дональда как заместителя принцессы они слушались менее охотно, поэтому, сопроводив Парцелиуса, тут же исчезли, не дожидаясь, когда он соизволит идти обратно.

Последний раз Аларм видел Парцелиуса недели три назад или больше, и удивился, насколько изменился в худшую сторону этот противный человечек. Он ещё больше сгорбился, взгляд стал каким-то блуждающим, руки непрестанно дёргались. Казалось, он постарел на десять лет.

Алхимик остановился в нескольких шагах от Дональда и слегка поклонился, не опуская, однако, взгляда.

— Благодарю, что соизволили меня выслушать, господин Дональд, — проскрипел он. В его голосе слышалось презрение. Он о Дональде ничего не знал, встретился с ним впервые только здесь, в Чёрном дворце, но презирал всех, кого не боялся. А боялся он только самых сильных и жестоких.

— Говори, что тебе нужно, — хмуро сказал Дональд.

Но в этот момент Парцелиус заметил Аларма.

— О-о, Белый Рыцарь, — подобострастно протянул он. – Рад тебя видеть, Аларм.

Аларм только коротко кивнул в ответ.

— С каких это пор ты вращаешься в высших кругах Чёрного дворца? – вкрадчиво поинтересовался Парцелиус. – И кто ещё недавно называл меня предателем и хотел убить?

Аларм чуть пожал плечами. Парцелиус выглядел настолько жалким, что с ним не хотелось даже препираться.

— Пакира больше нет, а я здесь по делу, — кратко сказал он.

— По делу, вот как? – повторил алхимик. – И больше не прячешься в уголке, не притворяешься, не играешь в разведчиков? И не хочешь никого убивать, преследовать, искать? Или у Изумрудного города теперь идут мирные переговоры с Подземным царством? Фея Элли не смогла победить Чёрное пламя?

— Прекрати нести бред, — не выдержал Аларм, невольно хватаясь за меч, привычно висящий на поясе. – Говори по делу или убирайся.

Алхимик уловил его движение и вжал голову в плечи.

— Ты слишком торопишься, рыцарь, — бросил он с ненавистью. – Или ты чего-то боишься? Или мечтаешь прикончить меня одним ударом? Тебе давно пора было это сделать, не так ли?

Аларм только отвернулся. Вопросы были такими бессмысленными, что на них даже невозможно было ничего ответить. Возможно ли вообще разговаривать разумно с этим типом?..

— Так что тебе нужно? – повысил голос Дональд.

Парцелиус обратил свой взгляд на него.

— О, я не прошу многого, — вкрадчиво ответил он. – Но посудите сами. Вы здесь все как друзья, вместе проводите время, ходите по всему дворцу, по острову. Я же вынужден сидеть взаперти, лишённый даже самой последней моей радости – мне запретили делать алхимические опыты, отобрали все вещества и приборы. Даже то, что я уже создал, у меня отняли. По-вашему, это справедливо? А ведь Властелин Пакир обязан был меня отблагодарить, и где эта благодарность?

— Благодарность от Пакира ищи в глубоком космосе, — не удержался от смешка Аларм. – Вероятно, он уже далеко от Земли улетел. Могу помочь отправиться вслед за ним.

Парцелиус бросил на Аларма злобный взгляд. Похоже, он рад был бы растерзать его на месте, но не имел такой возможности, во-первых, из-за присутствующего здесь Дональда, а во-вторых, из-за того, что был значительно Аларма слабее.

— Поймите меня правильно, — продолжил алхимик. – Я прошу только справедливости. Пусть мне вернут хотя бы мои приборы и вещества.

— Чтоб ты взорвал весь дворец? – возразил Дональд.

— У меня и в мыслях нет взрывать ваш дворец, — огрызнулся Парцелиус. – Но поймите, в этих опытах – вся моя жизнь. Я не могу жить без них. Я должен что-то делать, что-то искать, что-то создавать! Вы понимаете? Моё последнее творение было совершенным! Но его у меня отняли.

— Это он про Чёрное пламя говорит, — шепнул Дональд Аларму. Тот кивнул.

— И никакой благодарности! – продолжал распаляться Парцелиус. Его голос уже срывался на визг. – Я проделал такую работу, я рисковал своей жизнью, а меня в ответ на это засадили в тёмное подземелье, приставили ко мне стражу…

— Послушай, — прервал его Дональд. – Если ты хочешь вернуться в верхний мир – тебя никто не держит. Мы найдём тебе любую летающую тварь, которая отнесёт тебя наверх, прямо к твоему дому или замку, или чего у тебя там. Хочешь? Пожалуйста!

Лицо Парцелиуса перекосилось.

— А как же моя работа здесь? Моё творение? Где оно? Куда оно улетело? Когда требовалась помощь учёного, сразу все бежали ко мне, но как только я сделал своё дело, обо мне забыли и швырнули, как крысу, в тёмную комнату, под замок! Меня никогда никто ни за что не благодарил! Все меня только обманывали! Я создал Чёрное пламя. У меня его отняли! И ни Властелин Пакир, ни его принцесса даже не потрудились вспомнить обо мне, лишив меня всего! Я вернул к жизни тебя, — он вскинул руку и крючковатым пальцем ткнул в сторону Аларма, – и этого чурбана Железного Дровосека. Я поставил честное условие! Но как только я выполнил свою работу, девчонка Элли вильнула хвостом и даже не поинтересовалась, где тот, кто ей помог!

Аларм вскинул руку, и алхимик умолк, тяжело дыша.

— Ты можешь говорить что угодно, только вот не надо врать, — негромко сказал Аларм. – Тебя там и близко не было. Ни со мной, ни с Дровосеком. Ты можешь врать кому угодно, но мне-то уж постыдился бы рассказывать, кого ты там вернул к жизни! И пора бы уже понять, что Тьма тебе никогда не будет благодарна. А благодарности Света ты ничем не заслужил. Одним своим Чёрным пламенем ты перечеркнул все те крупицы хорошего, что сделал до этого. Хотя, конечно, наказывать тебя мы не собираемся…

— Ты просто не знаешь, что такое Чёрное пламя, — прошептал Парцелиус. В его глазах появился какой-то маниакальный блеск, он сжал руки, то выпрямляя пальцы, то снова переплетая их.

Аларм смотрел на него с отвращением и каким-то ужасом. Вот в это превратился разумный человек?..

— В общем, так, — заключил Дональд. – Возвращайся к себе в комнату. Все твои претензии я передам принцессе Ланге, и она будет решать, что с тобой делать.

— Вы уже сейчас должны были всё решить! – взвизгнул Парцелиус. – Я и так уже сколько дней сижу взаперти без дела! Вы не имеете права так издеваться надо мной!

Дональд поморщился.

— Никто не издевается. Вместо того, чтобы возмущаться, мог бы подумать о своей жизни и немного пересмотреть свои принципы. Иногда это очень полезно, — сказал он.

— Отдайте мне мои приборы! – истерически завопил алхимик.

У Аларма появилось горячее желание заткнуть уши. Он наклонился к Дональду.

— Слушай, может, в самом деле отдать ему приборы? Пусть занимается чем-нибудь безобидным, — шёпотом предложил он.

— Ланга приказала – ничего не давать, — так же шёпотом ответил Дональд. – А то неизвестно, чем это может кончиться.

— И ты ещё считаешь себя светлым! – обвиняюще заявил Парцелиус, указывая на Аларма. – Спутался с принцессой Тьмы, ходишь тут, как хозяин…

— Послушай, — прервал его Дональд. – Мы тебя поняли. Выслушали. Теперь нам надо подумать и решить. Если у тебя больше вопросов нет, то сделай милость, уйди отсюда.

Парцелиус исподлобья обвёл взглядом обоих.

— Только один вопрос, — негромко сказал он. – Чисто из любопытства. Элли ведь всё же не выйдет за меня замуж, даже через год, я правильно понял?

— Правильно, — с вызовом подтвердил Аларм. Сейчас ему как никогда хотелось хорошенько стукнуть Парцелиуса за эту идею. – И я буду очень рад, если ты раз и навсегда забудешь об этой мысли и никому больше не станешь рассказывать о своих притязаниях на её руку!

— Разумеется, — ухмыльнулся алхимик.

— И на Жёлтую страну тоже, — твёрдо продолжил Аларм. – Как и на любую другую.

Алхимик покосился на него недовольно, но Аларм был не тот противник, с которым можно было торговаться и спорить. Это вам не деликатная Элли.

— И, я так полагаю, что наша прекрасная Хранительница всё же изберёт себе супруга, не так ли? – с лёгкой издёвкой поинтересовался Парцелиус. – Кто же, интересно, будет этот счастливец?

Аларм всё-таки не выдержал и выхватил меч.

— Я, — твёрдо сказал он.

С изумлением на него воззрился не только Парцелиус, но и Дональд. Не то чтобы они оба такого не ожидали, но не настолько же быстро и ясно…

— И я позабочусь о том, чтобы больше её никто не смел обидеть, — спокойно закончил Аларм. И всё-таки вернул меч в ножны, хотя рука так и тянулась по направлению к алхимику.

Дональд ещё некоторое время пребывал в ступоре, но потом всё же повернулся к Парцелиусу и сказал сдержанно.

— Приём окончен. Я прослежу, чтобы вы благополучно возвратились к себе в комнату.

Алхимик сверкнул глазами и направился к двери. Дональд ещё раз с изумлением посмотрел на Аларма и последовал за ним.

53.

— А вы уверены, что он не сумасшедший? – с содроганием спросил Аларм, когда они собрались всей компанией за ужином. В отсутствие принцессы Ланги порядка было ещё меньше, но зато дружеской и непринуждённой атмосферы – больше.

— Я не уверен. Он ещё на Чёрном пламени свихнулся, — сказал Дональд. – Ты же слышал. Думаете, зачем Ланга у него всё отобрала? Испугалась, что он создаст его второй раз, а сами понимаете, что этого нельзя допускать.

— Он что, правда надеялся, что за него кто-то ещё замуж пойдёт? – с негодованием вопросила Маира. – Поразительная самонадеянность!

— А он действительно на Элли хотел жениться? – с любопытством спросил Дональд.

Аларм мрачно кивнул.

— Вообще не понимаю, как такой человек мог в Волшебной стране оказаться, — сказал он.

Дональд слегка поморщился. Вопросы попадания в Волшебную страну были для него болезненными, и он не хотел, чтобы обсуждали (или, по крайней мере, обдумывали) ещё и его моральные принципы. В глубине души он понимал, что сам не слишком-то хорош, по крайней мере был раньше, и вряд ли Чёрный Рыцарь, желавший овладеть мечом Торна, намного лучше алхимика, создавшего Чёрное пламя. Разве что тем, что у него всё-таки ничего не получилось, в отличие от Парцелиуса.

— Совсем безнадёжен, да? – спросил тем временем Эльг у Аларма.

— Может, и не очень, — пожал плечами тот. – Хотя, на самом деле, лучше бы Ланга его тут не держала. Наверху он в себя скорее придёт, отвлечётся как-нибудь. Если это вообще возможно.

— Очень хочется надеяться, потому что в наши интересы не входит держать во дворце психа, — сказал Дональд. – Да ещё и матримониально озабоченного, как говорит Ланга… Хорошо ещё, что… ну хотя ладно, — поспешно закруглил он тему. Он был достаточно просвещённым американским мальчиком, но понимал, что в Волшебной стране лучше не заводить подобных бесед. Слишком грязная тема для слишком чистых людей, даже если половина из них – жители Подземелья, а беседа происходит в Чёрном дворце.

Уже когда все стали расходиться, он придержал Аларма за локоть.

— Слушай… Так ты серьёзно говорил об Элли? – с любопытством спросил он.

Аларм внимательно посмотрел на него.

— Я – да.

— А-а… — догадался Дональд. – То есть это было пока что исключительно твоё собственное решение?

— Тебе какое дело? – хмуро спросил Аларм в ответ.

— Мне просто интересно, — пожал плечами Дональд.

Аларм немного помедлил и проговорил:

— Я просто на это надеюсь. И… к тому же хочу поставить на место Парцелиуса.

— Понятно, — кивнул Дональд.