Подлинное пророчество (гет)

Драко и Гермиона вышли из камина в холле Малфой-мэнора. Слизеринец устроил подруге небольшую экскурсию по замку, в результате они едва не опоздали к ужину. Люциус наградил сына строгим взглядом, тот в ответ пожал плечами, типа, бывает...

Весь следующий день Малфои и их гости готовились к Рождеству. Украшали замок, наряжали елку в главном зале и еще несколько елок в гостиных; миссис Малфой и миссис Грейнджер провели какое-то время на кухне, руководя готовкой торжественного ужина. Вообще-то, предполагалось, что празднование пройдет в узком кругу, только Малфои и Грейнджеры, но всегда оставалась возможность, что кто-нибудь из знакомых хозяев замка забежит на огонек. В кругу чистокровных волшебников такие визиты считаются хорошим тоном, благо, трансгрессия и каминная сеть позволяют не тратить много времени на дорогу. Естественно, делали все домовые эльфы, сами волшебники и их гости только иногда прикладывали руку, для придания окончательного вида и блеска. Кстати, миссис Грейнджер в первый момент этих самых эльфов испугалась, а потом они ей очень даже понравились. Еще бы! Тут тебе и посудомоечная машина и пылесос и кухонный комбайн в одном флаконе! Есть чему радоваться.

Гермиона тоже вошла во вкус и лихо командовала домовиками, беззастенчиво их эксплуатируя. Но надо отдать ей должное – она ни разу не наказала ни одного эльфа, даже пару раз исцелила тех, кому случилось порезаться или обжечься. Надо ли говорить, что к концу дня ушастые в ней души не чаяли.

А больше всего Гермионе очень понравилось то, что здесь можно колдовать без ограничений. Тоесть, по закону, конечно нельзя, но в замке творилось столько волшбы, что никакие детекторы Министерства не способны были засечь еще и их с Драко участие в сотворении чар. Родители Гермионы впервые увидели волшебство в действии и были в восторге от увиденного. Если раньше они не воспринимали учебу дочери всерьез, то сейчас были вынуждены резко переменить свое мнение.

Наконец настало время праздничного ужина. Как только хозяева и гости успели усесться за праздничный стол, по замку прокатились удары колокола.

– Кто-то стучится в дверь! – Удивленно поднял брови Люциус. – Обычно гости заходят через камин в холле.

Звон повторился, в гостиной возник эльф и что-то шепнул хозяину. Тот удивился еще больше, встал и сказал:

– Надо выйти всем вместе, посмотреть.

Посмотреть было на что! У парадного входа стояли огромные сани, запряженные северными оленями, на санях сидел Санта Клаус, рядом с ним Снегурочка, еще несколько очень колоритных персонажей. Приглядевшись, Гермиона поняла, что роль доброго Санты взял на себя Вольдеморт, Снегурочкой работала Беллатрикс Лейстрандж, на закорках саней стоял Долохов, в вывернутом наизнанку тулупе, валенках и шапке ушанке, причем уши торчали наверх. Старшие Крэбб и Гойл изображали из себя стражей при мешках с подарками, каждый держал в руках суковатую дубину. Макнейр, в парике, треуголке, подбитом мехом плаще, при шпаге и бутафорском красном носе, размером со средний баклажан, занимал место ямщика. Петтигрю сидел у ног "Санты" в красном кафтане и пестром колпаке с бубенцами.

Как только хозяева вышли на крыльцо, Долохов вытащил откуда-то баян и заиграл. Хвост запел тоненьким голоском:

– We wish you a merry Christmas! We wish you a merry Christmas!...

Все смеялись, даже Гермиона, хотя у нее внутри все похолодело. Она-то прекрасно представляла, кто заглянул на огонек. Она пыталась успокоить себя, говоря, что ничего страшного не случится – все-таки, здесь Малфои, но понимала, что, хоть Вольдеморт здесь и в гостях, все равно командует он, а не хозяева поместья. Тем временем Нарцисса успела дать команду эльфам, и у нее в руках уже был прекрасный фиговый пудинг.

– Угощайтесь, гости дорогие! Вам угощение, а нашему дому радость!

"Снегурочка" взяла угощение из рук хозяйки, а "Санта" начал одаривать всех подарками. Нарциссе достался серебряный браслет в форме змеи с изумрудными глазами, Люциус получил золотую заколку для галстука, Драко и Гермиона – по небольшому золотому колечку.

– Носите и не снимайте! – велел Темный Лорд.

“Неужто следящий комплект?” – Подумал Драко. – “К чему бы это?”

Родителям Гермионы Темный Лорд преподнес два сквозных зеркала в элегантной золотой оправе, после чего решил высказать собравшимся свое неудовольствие.

– Однако я вижу непорядок!

Гермиона на всякий случай взялась за палочку. Мало ли что у этого ящура в голове? Сейчас как скажет, "Мочи грязнокровок!" Но Вольдеморт сказал другое.

– Старики колядуют, а молодежь по домам сидит! Когда такое было? Так что, не обижайтесь хозяева, я ваших детей заберу, пусть со мной полетают, поучатся праздновать правильно. Ну-ка, молодежь, полезайте в сани!

Драко и Гермиона устроились в, кажется, безразмерных санях, олени рванулись с места, и сани взвились в воздух, оставляя за собой след из осыпающихся синих и голубых искр.

Как только они взлетели, Вольдеморт потребовал, чтобы Драко представил свою девушку.

– Моя подруга, Гермиона Грейнджер, лучшая ученица Хогвартса. – Отрекомендовал ее Драко. А вот с тем, чтобы отрекомендовать самого Вольдеморта вышла заминка. Драко на секунду задумался, как его представить? Толи по титулу, толи просто Вольдемортом? Вконец обнаглевшая от страха Гермиона влезла сама:

– А как мне к Вам обращаться? Лордом не могу, потому что...

– Действительно, – перебил ее Вольдеморт. – Проблема... Лорд у тебя уже есть, я не претендую...

При этих словах Гермиона покраснела. (Пошлый намек: Лорд и Леди – титулы пары, проводящей викканский сексуальный ритуал.) Темный Лорд, тем временем, почесал лицо под накладной бородой и продолжил.

– По имени – рискованно, некоторых моих сторонников это слишком нервирует... Называй меня... А, лучше всего, Нагваль Томас, можно просто Нагваль. (Нагваль – глава отряда магов у тольтеков. Человек, энергетическое тело которого имеет особое строение, что позволяет ему накапливать дополнительную энергию и быть лидером.)

Беллатрикс недовольно засопела, а Долохов заржал так, что чуть не свалился с саней. Старшие Крэбб и Гойл недоуменно переглянулись.

Летали они часа три. Посетили множество домов Пожирателей Смерти по всей Европе, даже залетели в холодную Россию. Оказывается, там жил свояк Долохова – толи какой-то депутат, толи бандит – Гермиона так и не смогла понять, какая между ними разница, по крайней мере, в России. По дороге Темный Лорд забирал в свои сани детей, среди которых Драко и Гермиона оказались самыми старшими, и на них взвалили обязанность этой толпой руководить.

Под конец сани опустились в заснеженном лесу, на поляне с огромной елью. Вольдеморт взмахнул палочкой и по елке побежали волшебные огоньки. Беллатрикс наколдовала столы, дети лакомились наколядованным, водили хоровод вокруг елки, под конец Темный Лорд раздавал подарки, которые оказались порталами домой.

– Ну, а вас я сам довезу, – сказал он Драко и Гермионе.

Сани снова взвились в воздух. Гермиона нутром чуяла, что все это не спроста. Ее толи проверяют, толи оценивают. “Вот чертовы чистокровные!” – Подумала она. – “Не может парень просто так пригласить девушку к себе домой..."

– Тебе пора понять, Гермиона, что в мире магии ничего не происходит просто так, – ответил на ее мысли Вольдеморт.

Какое-то время летели молча, наконец Беллатрикс не выдержала:

– Простите, Милорд, но я не понимаю, зачем Вам было необходимо изображать из себя шута?

– Не шута, а Санта-Клауса. Эти дети вырастут и станут моими сторонниками. И первым их воспоминанием обо мне будет это путешествие. Это ты видишь шута, а они увидели и запомнили путешествие в сказку. А первое воспоминание дорогого стоит.

– А если кто-то из них не станет Вашим сторонником?

– То не станет и настоящим врагом. Вольдеморт-враг, Вольдеморт-злодей будет для них абстрактным понятием, а Вольдеморт-Санта Клаус – конкретным воспоминанием, поэтому они всегда будут сомневаться в словах моих врагов.

К Малфоям Темный Лорд вернулся в сопровождении Драко, Гермионы и миссис Лейстрандж, а остальных отпустил по домам, праздновать Рождество в своих семьях. Когда они вошли в гостиную, там шел разговор об отношениях волшебников и магглов.

– ...и все-таки я не понимаю, – горячился мистер Грейнджер. – Почему вы должны прятаться и жить в подполье?

– Потому что волшебники должны править, – с ходу ответил Вольдеморт. – И причины этой необходимости таковы, что раскрытие факта нашего правления приведет к неисчислимым бедствиям. Такое уже случалось в Средние Века, пострадали и магглы и волшебники, а цивилизация была отброшена на столетия назад.

– И что же это за причины? – Папа Гермионы уже начал обижаться.

– Творческие и магические способности связаны напрямую. Нет магии – нет ума, нет творчества, нет чувств. У тех, кого мы называем магглами, не хватит ни ума, ни фантазии, даже для того, чтобы управлять своей собственной жизнью, не говоря уже о жизни других.

– Никогда не замечал у себя недостатка ума или фантазии, – мистер Грейнджер обиделся окончательно.

Вместо ответа Темный Лорд попросил его взять в руки палочку дочери. Тот замялся:

– Не хотелось бы. Дело в том, что когда я до нее дотрагиваюсь, меня будто бьет током. Не сильно, но очень неприятно.

Вольдеморт удовлетворенно кивнул.

– Что и требовалось доказать, – и на недоуменный взгляд мистера Грейнджера пояснил: – Вы чувствуете магическую энергию, значит, у Вас есть магические способности. Думаю небольшие, но неужели Вы и в самом деле верите, что без использования магии, хотя бы и неосознанно, смогли бы создать свою клинику с нуля, без начального капитала? Или некто Гейтс смог бы без магии продать всему миру самую кривую операционную систему всех времен и народов?

Пока мистер Грейнджер сидел тщательно обдумывая слова Темного мага, вопрос задала его дочь:

– То есть Вы хотите сказать, что большая часть...

– Не большая часть, а все крупные ученые, предприниматели, изобретатели – это волшебники, – подвел черту Вольдеморт. – Кто-то латентные, как и твой отец, кто-то развитые, получившие образование, но чем выше уровень, тем меньше латентных. Иногда, правда, берут полноценного маггла и продвигают, а сам волшебник стоит у него за спиной и управляет, как Дамблдор Дурслями.

– Подождите! А кто такие латентные волшебники? И как можно неосознанно колдовать под носом у Министерства Магии? – Не поняла Гермиона.

Темный Лорд вздохнул и рассказал, что далеко не все проявления магии Министерство может отследить, что далеко не все потенциальные волшебники попадают в Хогвартс и ему подобные школы, в большинстве случаев школы ограничиваются только одним письмом, и если ответа нет, или он отрицательный о юном волшебнике просто забывают, некоторую настойчивость проявляют только в том случае, если речь идет об очень сильном волшебнике. Бывает, что магические способности проявляются не в детстве, а позже, таких просто не замечают...

– Но ум и талант все равно проявят себя. Такие люди становятся художниками, предпринимателями, учеными. Как, например, Эйнштейн, или Вавилов.

Какое-то время все сидели молча. Темный Лорд подвел итог:

– В конечном итоге, величина успеха напрямую зависит от величины магических способностей и умений. Вы понимаете, что как только эта информация станет общеизвестной, сразу же начнется новая охота на ведьм, а мы от прошлой еще не оправились. Волшебники до сих пор не могут восстановить свою численность.

– И для того, чтобы восстановить численность Вы убиваете магглорожденных? – Гермиона была настроена очень решительно.

– Магглорожденные – это большая проблема. Вы не знаете законов волшебного сообщества, не понимаете причин их появления и вообще ведете себя как папуасы с мотыгой на минном поле.

– Но сейчас-то магглорожденные выпускники Хогвартса вполне уживаются среди других волшебников.

– Правда? Ты знаешь как?

– Ну... – Гермиона задумалась. А ведь и в самом деле, все значимые должности в Министерстве занимали чистокровные маги, владельцы всех известных Гермионе магазинов и компаний тоже были чистокровными, все преподаватели Хогвартса тоже, исключение составлял только Хагрид, но он был полувеликаном, наполовину человеком, наполовину магическим существом, да и отец его был чистокровным волшебником.

– Магглорожденным позволяют тащить свои привычки и обычаи, но при этом ограничивают образование, окружают стеной запретов и не допускают к управлению. Отсюда все эти "запретные секции" в библиотеках, "непростительные заклинания", разделение на "черную" и "белую" магию, и прочая чушь.

– Но чистокровные учатся в том же Хогвартсе по тем же самым программам, что и магглорожденные.

– Чистокровные семьи хранят традиции и опыт, которого не найти ни в каких учебниках. Если они, как и в прежние времена, будут собирать вокруг себя ковены, куда войдут и маггловские семьи с детьми-волшебниками, эти дети будут с малых лет постигать знания навыки и традиции, а самых сильных и талантливых, – кивок в сторону Гермионы, – с раннего детства будут брать, как и раньше, на воспитание в семью, возглавляющую ковен, магическое общество станет гораздо однороднее и стабильнее. Это проверено веками и незачем тащить к нам маггловские идеи.

– Если все так плохо, почему тогда существует современная система?

– Вами просто манипулировать, Гермиона. Дешевая рабочая сила и дешевое пушечное мясо.

– А в той системе, которую предлагаете Вы? Разве будет по-другому?

– Вы бы росли в тех же условиях, что и Драко. Узнали бы о магии в раннем детстве, учились бы жить магией, постигали законы взаимодействия Силы и человека. А дальше все зависит от Вашей силы и способностей.

– Хорошо! Если современная система так удобна, почему Вы против нее? Вы-то наверху!

– Мы не развиваемся, – взял слово Люциус. – В некоторых волшебных семьях еще ведутся исследования, но они почти сразу попадают в разряд "запретных". Ограничений все больше, силы у волшебников все меньше. А когда система не развивается, она деградирует, что и происходит с нами.

– Вы так радеете за всех? – Удивилась Гермиона.

– Мы – часть волшебного мира, – Малфой-старший пожал плечами. – Погибнет он, погибнем и мы.

– Как же тогда те, кто... придерживается современной системы. Они, наверное, тоже имеют какие-то планы? Они тоже часть волшебного мира.

– Дамблдор и компания создают себе позиции среди магглов, надеются укрепиться там, монополизировав магию в очень узком кругу. Только, кажется мне, что все это безнадежно. В маггловских семьях будет рождаться все больше волшебников, в том числе сильных, они не будут успевать выявлять и учить всех, а неученый волшебник – это как ящик с динамитом на людной кухне. Обязательно рванет, только неизвестно когда и почему. Вся система будет неустойчивой, и они погрязнут в разгребании кризисов.

– И все же, почему Вы убиваете магглорожденных?

– А ты уверена, Гермиона, что мы сейчас вообще кого-то убиваем? – Вопросом на вопрос ответил Темный Лорд. – Или делали это раньше исключительно в силу происхождения? В моей организации очень много магглорожденных, есть даже и в Ближнем Круге. У меня все зависит только от способностей.

– Ты ведь все это вычитала в газетах, не так ли? – Подала голос Беллатрикс.

– Нннн... да... – Неуверенно ответила Гермиона.

– Напомнить тебе, милая девочка, главный рекламный слоган "Пророка" за прошлую зиму? Если не ошибаюсь, "врет, как Поттер."

– Кстати, о Поттере. Тогда, в Хогсмиде... – Драко наконец решился задать давно мучивший его вопрос. – Скажи, тетя, ты научилась почкованием размножаться? Или клонированием увлеклась?

Беллатрикс вздохнула, поднялась со своего кресла и неспешной походкой направилась к племяннику. Тот судорожно прижал ладони к ушам и начал быстро-быстро говорить:

– Не подумай плохое, тетя, у меня чисто научный интерес, я просто хотел...

– Вот мы сейчас в чисто научных целях и выясним...

Что хочет выяснить Беллатрикс, Гермиона так и не узнала. Она случайно взглянула на Вольдеморта, наткнулась на его режущий взгляд и потеряла контроль над своими мыслями. В ее голове вихрем закружились воспоминания: вот она опять сидит на сосне, а Драко крепко держит ее за талию, не давая ринуться на спасение Джинни... Когда образы снова улеглись, она осознала себя стоящей со сжатыми кулачками.

– Вы! Вы! Как Вы посмели! – Бросила она в лицо Темному Лорду.

– Ты надеешься, что кто-то будет спрашивать твоего разрешения на легилименцию? – Спросил он, не выпуская бокал из руки. Потом обратился к Беллатрикс, которая пыталась просунуть пальцы под ладони Драко: – Оставь, Белла. Сейчас оттянешь ему уши, они распухнут и Гермиона его разлюбит.

– Думаю, он нравится Гермионе не столько ушами, сколько другими качествами, – возразила Пожирательница Смерти, но все же вернулась на место.

В ответ на это Темный Лорд глубокомысленно заметил:

– В человеке все должно быть прекрасно. И уши тоже.

Забавно было слышать это от ящерообразного существа, которому до красоты было, как из Жмеринки до Парижу пешком по буеракам. Впрочем, в высказывании речь шла о человеке, а причем здесь Вольдеморт? Драко вздохнул с облегчением, ибо битву за уши он постепенно проигрывал. Темный Лорд, тем временем, обратился непосредственно к нему:

– Вам обоим необходимо усерднее учиться окклюменции. Дамблдор всегда может покопаться в ваших мозгах, да и Северусу я до конца не верю.

Гермиона вернулась на свое место. Обидно, конечно, когда кто-то без спросу просматривает твои мысли, но приходилось признать справедливость замечания Нагваля и высокую наглядность только что проведенной им демонстрации. К тому же ей хотелось получить ответы на некоторые вопросы.

– Ладно, сейчас, если верить Вашим словам, Вы почти не воюете, но ведь дыма без огня не бывает! Почему везде говорят, что Вы ненавидите магглорожденных? Почему столько разговоров о Вашей жестокости? Почему среди магглорожденных было столько жертв?

– Они бы рассказали, что творили сами, – ответила побледневшая Беллатрикс. – Простите, Милорд...

– Я тебя понимаю, Белла. Во-первых, все газеты, как тогда, так и сейчас, находятся в руках группировки, контролирующей Министерство. Они и создают определенный образ Темного Лорда, этакого неуравновешенного психопата, основная цель которого истребление всех магглорожденных, а главное развлечение – пытки и убийства. Во-вторых, в войне такого типа, которая шла, и которая разгорится снова, если не остановить некоторых деятелей, все законы и правила очень быстро оказываются отброшенными и жестокость накручивается на жестокость.

– А магглорожденные? – Не сдавалась Гермиона.

– Вы очень уязвимы. А Министерство всегда подставляло под удар прежде всего магглорожденных. На самом деле, истреблять магглорожденных слишком расточительно. Сейчас вы составляете процентов десять от всего магического населения, и постепенно этот процент растет. Если магглорожденных убрать, волшебное сообщество выродится окончательно.

С тем Вольдеморт и Белла начали откланиваться. Уже уходя, Темный Лорд снова обратился непосредственно к Драко:

– Как продвигается твое задание?

– Милорд, я...

– Чем дольше ты тянешь, тем большему риску подвергаешь свою подругу.

– Милорд!

– Что, "Милорд?!" В Хогвартсе нет милорда! Проконсультируйся с Поттером о последних событиях, может, хоть это заставит тебя пошевелиться!