Прикладная химерология (джен)

Излучина считалась в землях герцогства старым поселением, но при этом довольно молодым городом. По крайней мере достоверно было известно, что люди в тех местах жили ещё во времена Идерненского королевства, когда резиденция Ордена располагалась в нескольких днях к северу. В те времена, конечно, никакого филиала здесь не было, нет, ни в коем случае — тогда вместо города, по всей видимости, стоял замок какого-нибудь местного барона, а вокруг — дома окрестных деревень. Впрочем, кому это сейчас, через столько лет после падения Идерненского королевства, вообще интересно? Те времена давно прошли, сами земли переходили из рук в руки, пока не достались прадеду... нет, не нынешнего герцога, а какого-то барона Руо, погибшего ещё до начала работы Онэра в этом месте. Именно после гибели оного их и присоединили к герцогству окончательно, а оставшиеся внуки и правнуки благородного деда барона ныне являются простыми идальго.

Городом Излучина стала именно при предках покойного Руо, когда север окончательно закрепился за орками, и с ними удалось наладить даже более-менее постоянную торговлю — собственно, именно благодаря этой торговле деревня и превратилась в город, если Онэр чего-то в этом понимал. При деде Руо Излучина уже принимала торговцев-орков во время ежегодной осенней ярмарки, и тогда же жители её стали избавлены от натурального оброка в пользу денежного. Более подробно этого, увы, никто сказать не мог (да и кому оно было бы нужно, кроме нескольких упёртых фанатиков истории?). При отце Руо, бароне Рикардо, город получил местный совет, с которым приходилось считаться, и уже при Руо была достроена современная городская стена и основана купеческая гильдия Излучины. А вот основать магов свой филиал здесь пригласил уже нынешний герцог, присвоив себе эти земли.

В сущности, сколько обстоятельств должно было сложиться, чтобы выпускник Академии Онэр вдруг взял и решил отправить заявку на направление в только открывающуюся, самую северную (или одну из) контору Ордена магов? А ведь не меньше требовалось и для того, чтобы он просто оказался именно в это время возле Оркских ворот, где десятник по прозвищу Кот занимался проверкой очередного обоза... А ведь заклинатель Онэр должен был в тот день оказаться в конторе, а не где-нибудь за пределами города с очередным заданием, должен был поступить заказ от городского совета на мазь от клопов (а заодно от блох и вшей — но от них было другое, специальное и потому лучше помогающее средство, так что эта мазь считалась в первую очередь противоклопиной), должны были заканчиваться запасы свиного и гусиного жира — и это ещё далеко не полный список того, что должно было случиться.

Но в итоге Онэр должен был пересечь мост (хорошо хоть не пришлось платить за это медяк — маги были освобождены от таковых пошлин), пройти по мощёным еловым полубрусом улицам, дабы выйти через ворота на севере и попасть в пригород. По пути мысли слагались в какую-то бессмыслицу, вроде всех событий, что, сложившись, создали для одного рядового заклинателя тот вот день, — или размышлений про то, что Излучина на самом деле давно уже разрослась за пределы собственно излучины — и даже в бывшем баронском замке ныне, после перестройки, располагается городская ратуша. Когда-то просто поселение возле замка, Излучина теперь стала вторым по величине городом герцогства (по крайней мере, так считалось) и одним из двух или трёх форпостов человеческой торговли с орками. Именно сюда каждую осень на ярмарку приходили их караваны — и именно для них купцы с юга поставляли зерно. Даже таверна «Пивной Барон», куда направлялся Онэр, возникла именно из-за наличия этих ярмарок.

На выходе десятник Кот достаточно почтительно наклонил голову, пропуская Онэра, и вот, уже вместо тесных, обильно сдобренных нечистотами улиц — пригород, достаточно свободный — и тоже не менее грязный, но только в плохую погоду. А в Излучине дождей уже не было дней пять как, и потому грязь давно уже подсохла и была растоптана ботинками и сапогами приезжих. До начала ярмарки время ещё было, но приток приезжих в город уже увеличился, и конкретно в данный момент именно в данные ворота уже возникла очередь из желающих оказаться внутри стен поскорее. А ведь не возникни эта очередь, не встань в её конец Лысый, да не вернись этот самый Лысый в данный день в город — встреча не состоялась бы именно так. А так... а так, как случилось, Онэр был приятно удивлён такой встречей, да и сам Лысый был удивлён не меньше.

— Какими судьбами! Добро пожаловать обратно к нам! — Онэр решил первым поздороваться и даже всплеснул руками, выражая радость от встречи со знакомым.

— Не иначе судьба свела, — криво усмехнулся Лысый. — Но так вышло, что я пораньше решил прийти сюда, чем планировал изначально... — он выждал пару мгновений. — Ты сейчас по делам, или найдётся время поговорить? — Лысый вопросительно посмотрел на собеседника.

— По делам, — серьёзно ответил Онэр, но почти сразу же рот его расплылся в улыбке, — но чтобы у меня не нашлось время выпить и поговорить со старым приятелем?! К тому же, — он подмигнул собеседнику, — ничто не мешает заниматься обоими вещами одновременно.

— Замечательно...

— Тогда хватит ждать своей очереди — нам в «Пивного барона».

Лысый только хмыкнул, взял пожитки и отправился в таверну вместе с Онэром. Вместе они смотрелись слегка необычно: маг был как минимум на голову ниже своего спутника, да и уже образовавшееся небольшое брюшко становилось очень даже заметным, если сравнивать этих двоих. Лысый был охотником на чудовищ, и возможно поэтому, казалось, весь словно состоял из мышц, костей и сухожилий. Возможно, он и не был большим силачом, но если говорить о выносливости и сноровке, то с ним в этом плане смог бы потягаться далеко не каждый представитель даже его профессии.

Вообще Лысого на самом деле звали Жорди из Школы Ястреба, но так вышло (оно так в принципе довольно часто выходит), что кличка прижилась значительно лучше. Получил он её ещё когда заканчивал своё обучение в этой южной школе охотников на чудовищ — и была она следствием побочных эффектов, которыми наградила его магия.

Как известно, когда будущий охотник на чудовищ получает магический дар, это не проходит для него бесследно — и несмотря на то, что некоторые эффекты одинаковы для всех, каждый в отдельности приобретает также и что-то своё, индивидуальное. Так у Жорди в результате выпали практически все волосы на голове (и хорошо, что, допустим, не зубы — иронически комментировал этот момент сам Жорди), и если волосы в носу и ресницы удалось потом отрастить, то в остальном успехов не наметилось. Так что Лысый, как его стали называть после инцидента, был достаточно запоминающейся личностью.

Произошли эти события достаточно давно — точным количеством минувших лет Онэр не интересовался, но работать на севере они начали примерно в одно время. А вот направился ли он на север сразу, или немало лет бродил по более южным землям, Лысый не рассказывал, а определить его возраст более-менее точно представлялось несколько проблематичной задачей. Но в любом случае вышло так, что на севере Лысый и новоприбывший маг оказались примерно в одно время, и по долгу дела зачастую приходилось общаться именно им, а с другими собеседниками в этом городе всё было не так гладко.

Когда Онэр обучался в Академии, там было некоторое количество сверстников, с которыми можно было общаться на равных, но после выпуска все они разъехались кто куда. В этом же отделении, в Излучине, было всего трое магов — мастер и двое заклинателей, включая самого Онэра — и они были старше выпускника не на один десяток лет. В общем, ни с мастером, заведующим отделением Ордена в Излучине, ни с другой заклинательницей беседы на равных как-то не получалось, в первую очередь из-за разницы в опыте. Для благородных, с которыми иногда приходилось пересекаться, маги относились явно к сервам, как и все, исключая высших жрецов и градоначальников. Естественно, самая верхушка города считала равным разве что мастера, непосредственного начальника Онэра, но уж никак не самого новоприбывшего мага, а практически весь остальной город — для них любой маг был недосягаемой величиной. Да и о чём серьёзном с ними вообще можно говорить? В общем, как-то так и вышло, что именно на равных выходило общение только с охотником на чудищ, тоже недавно прибывшим на север.

Нет, случалось ему впоследствии сталкиваться и с другими охотниками, но с ними непринуждённого разговора уже особенно и не возникало. В конце концов, всем же давно известно, что охотники на чудовищ, пусть и малочисленны, но в общественной иерархии стоят явно ниже магов — так что с Лысым ситуация сложилась уже исключительная, редкая в своём роде, и мало было удивительного в том, что его возвращению в город Онэр был крайне обрадован.

В «Пивном бароне» в этот час было пустынно: стоял, протирая посуду, за стойкой хозяин, слышалась возня из подсобных помещений, но только пара столов были заняты. И неудивительно, учитывая, что пик посетителей наступает обычно к вечеру, когда жители города прекращают работать, закрывают свои лавки и идут пропустить кружечку-другую... третью... четвёртую — в общем, кого на что хватит. Впрочем, хороший трактирщик готовится к вечеру с утра, если верить словам старого Биртуса, хозяина «Барона». Он не стеснялся это повторять, если разговор вдруг касался данной темы.

— Хозяин, — пока Лысый бросал вещи за столик в одном из углов, Онэр подошёл к стойке, — нам бы горло смочить... это во-первых.

— Обслужим в лучшем виде, господин Онэр, — осклабился, обнажив гнилые зубы, хозяин. — Только с тем, чтоб утолить голод, придётся подождать, увы. Сейчас только каша есть да вчерашние остатки.

Старина Биртус действительно был пожилым человеком, и «Пивной барон» появился в Излучине ещё до отделения Ордена. Правда, сам Онэр не обращал внимание на заведение довольно долго, ровно до тех пор, пока не столкнулся с хозяином в неблагоприятных для последнего условиях. Так вышло, что когда Биртуса хватил удар, маг просто проходил мимо и оказался рядом. И даже, в лучших традициях церковного учения, не увидел ничего плохого в том, чтобы помочь ближнему, да ещё и не потребовал за это ничего. Не то чтоб Онэр хорошо разбирался в целебной магии или много кого спасал, зарабатывая себе этим на жизнь, — просто в данном конкретном случае взял и помог. А потом уже сам трактирщик стал считать себя обязанным «господину магу», а сам «господин маг» обнаружил, что в таверне, где он стал теперь одним из любимых клиентов, можно достаточно вкусно и недорого поесть, а через самого трактирщика — закупать сырьё для магических мазей, настоек и прочей алхимической дряни.

— Не страшно. Во-вторых, — добавил Онэр, — требуется фунта три-четыре гусиного жира и фунтов восемь-десять свиного. Как всегда, главное, чтобы продукт был чистым. Достанешь?

— Как не достать — всегда достанем! — подтвердил хозяин.

На самом деле, даже если брать закупки различного сырья, заклинателю очень повезло с посредником: цену за своё содействие он практически не повышал, а товар был неизменно высокого качества, что избавляло Онэра от долгого отбора ингредиентов у крестьян и горожан. Или от дальнейшей их очистки, что до знакомства с хозяином таверны случалось нередко.

— Что же касается еды... — маг задумался. — Нам сидеть здесь долго, может, даже до вечера. Так что ставь готовиться мясо, какое есть. Хоть того же гуся.

— Гуся... — лицо Биртуса приняло мечтательное выражение. — Да, гусь — это дивная, жирная птица...

— Как её правильно убивать одним ударом, ты уже рассказывал, — постарался поторопить трактирщика Онэр, но не тут-то было.

— Есть, правда, и у гуся один недостаток, — то ли Биртусу необходим был собеседник, то ли он пытался намекнуть на что-то, — птица это, однако, глупая: на одного её много, а на двоих — мало.

— Да? — Онэр рассмеялся. — Да ты, старина, слишком много общаешься с орками, я смотрю! Нет, нам с Лысым хватит, — он снова прервался на смех. — И лепёшек заодно парочку.

— Лепёшки подносить вместе с гусём? — уточнил трактирщик. — Или сразу с элем?

— Одну можно сразу, — чуть подумав, ответил Онэр и вернулся к товарищу.

Лысый уже сидел, откинувшись на спинку потрескавшегося соснового стула, разбросав внизу пожитки — целый набор из мешков, сумок и мешочков, — под своей частью стола, прислонив к стене или просто вокруг себя. Онэр присел напротив.

— Ну так как, расскажешь, что интересного приключилось на этот выход? — спросил он охотника. — И что тебя вынудило вернуться, не дожидаясь осени?

— О, — усмехнулся Лысый, — а вот последнее имеет непосредственное отношение к тебе, кстати.

— И видимо, в категорию интересных событий это тоже попадает? — уточнил Онэр.

— Несомненно. Нам еды ещё долго ждать?

— Ага. Старина только начинает готовить гуся. А с чего это ты заинтересовался?

— О, — Лысый издал смешок. — Просто замечательно. А то не хотелось тебе аппетит портить.

Тем временем подали кувшин с тёмно-бурой жидкостью внутри. Отдельным приложением шла ржаная, судя по всему, только этим утром испечённая, и потому ароматная и мягкая лепёшка.

— Ну, извини, — сказал Лысый, глядя на это великолепие, и достал из отдельного мешка голову какого-то чудища. При этом он не сдержал злорадной ухмылки.

С одной стороны, голову нельзя было назвать чешуйчатой, то есть немалое количество змееголовых и ящероголовых тварей с этой имели мало что общего. С другой стороны, подобия шерсти на башке тоже не было. Большие, выдающиеся клыки, мелкие коренные зубы и ещё более мелкие резцы... Рептилия? Нет, несомненно, это не было бы подозрительным, если б не регион, в котором такое чудище обитало. В конце концов, змеи в орочьих землях встречаются крайне редко, а ящерицы не достигают размеров, достаточных для того, чтобы вымахать в эдакое существо, какое бы магическое воздействие они не получали. Впрочем, надо было проверить ещё один факт.

— А шкура? Какая у него шкура?

Лысый молча вынул из очередного мешка снятую с чудища шкуру. Действительно, она оказалась не меховой, а едва ли не без единой волосинки на серо-зелёной коже. То есть при жизни чудовище явно произошло от какой-то рептилии, а размеры шкуры предполагали, что зверь по величине немногим уступал вивернам. И воздействовали магией тоже явно не на змею, дабы получить подобное страшилище... Правда, если говорить об аппетите, то он никуда и не пропадал: прошли уже времена, когда Онэр был только-только выпустившимся заклинателем, которому потрошение любого существа (особенно, для которого начался процесс гниения) доставлял эстетические мучения. Нет, Лысый, несомненно, мог бы при желании его удивить — но для этого следовало бы приложить усилия.

— Ты же понимаешь, к чему я это всё веду? — ехидно поинтересовался собеседник, когда маг наконец отвлёкся от изучения шкуры животного.

— К тому, что даже тебе понятно, что ты наткнулся на химеру... — Онэр умолк, а Лысый принялся упаковывать свою добычу обратно в мешки.

— Слушай, — возобновил маг беседу, — а что ты со шкуркой собираешься делать?

— Думаю, из неё получится отличная новая кожанка... и перчаточки, — он ухмыльнулся. — Кстати, эти ваши порошочки действительно помогают: и кожа в первозданном виде, и не воняет практически.

— Что ж ты хочешь — магия!

Пиво было явно достаточно свежим, а также отдавало кисловатым ржаным привкусом и и ещё чем-то, что сложно было идентифицировать и можно было назвать секретом производителя. Под него неплохо шла как лепёшка, так и рассказ про очередное путешествие Лысого по орочьему северу. Что Онэр считал безусловным его плюсом как собеседника, так это то, что охотник на чудовищ мог рассказывать истории долго и во вкусных подробностях. Потому что любой представитель его профессии мог рассказать о чём-либо быстро, сжато и по существу, а вот растянуть повествование на всё время приготовления гуся и питие пары кувшинов пива — вот где было настоящее мастерство. Впрочем, даже когда принесли «дивную птицу», рассказ ещё продолжался и прервался ровно одним моментом.

— Хозяин, — сказал Лысый трактирщику, когда тот, лично принеся блюдо с гусём, собрался уже уходить, — мне бы к моменту, когда кончится эта пища телесная и духовная, свободную комнатку бы... и бадью с горячей водой, — он снова повернулся к Онэру, — а то не мылся, понимаешь, долго.

Гусь оказался действительно дивной, а точнее, дивно приготовленной птицей, но с делением на порции старина Биртус оказался явно неправ (или просто чересчур прожорлив — кто знает): много было не только на одного, но даже на двоих. Хотя, возможно, это просто было выпито много пива, да и лепёшки давали о себе знать... В любом случае, осилить его полностью было настоящим вызовом.

— Я у тебя башку заберу? — спросил Онэр, когда стало ясно, что пора бы уже и начинать расходиться.

— Да бери, конечно. Теперь настала твоя очередь, хе-хе, работать по специальности... — Лысый запнулся. — Ах, да, совсем забыл же: я уже договорился с Кланом Совы.

— Договорился о чём? — поинтересовался маг.

— О поддержке, — пояснил собеседник. — Они вышлют тебе группу в качестве силовой поддержки. Мне сказали, — он поднял взгляд, — что они сами нас найдут на их землях, и думаю, так оно и будет. Более того, они тоже заинтересованы в успехе предприятия, так что можно не стесняться и обратиться к ним за помощью, когда чего-либо понадобится.

— И как я их узнаю?

— А мне почём знать? — рассмеялся Лысый. — Но если они обещали отряд воинов, то ты его получишь. Так что удачи. Тебе понадобится.

Онэр вздохнул, забрал мешок и двинулся к стойке, дабы оплатить трапезу и узнать про сырьё для изготовление нужных мазей. Кажется, ему снова пришла пора заниматься, как выразился Лысый, работой по специальности. Специальностью своей маг считал, конечно, не изготовление простых мазей и чудодейственных припарок (хотя часто приходилось заниматься именно этим), а скорее химерологию и воздействие магии на материалы и живые ткани, с последующим применением, и в этом плане голова искусственно созданной химеры (а в её искусственном происхождении сомнений практически не было) оказалась именно той вещью, с которой было бы интересно разобраться. У него было описание того, где, как и когда это существо было встречено и как убито, и, что не менее важно, была сама голова, по которой при должных воздействиях тоже можно немало узнать. Дело оставалось за малым: найти, где же в оркских землях обосновался маг-ренегат, а дальше... дальше, либо обезвредить его силами орков и собственными, либо обратиться за помощью собственно к Ордену.

Только вначале всё же забрать ингредиенты и убедить начальство доверить это расследование именно ему. В конце концов, именно такой работы ему и не доставало.

Незаконное создание химер, сколько Онэр себя помнил, считалось тем преступлением, реагировать на которое следовало по возможности незамедлительно. Сразу после подготовки и сборов, конечно — ибо тому, кто рискнул заняться такой вот запрещённой деятельностью, реакция властей тоже обычно была известна заранее, а значит, безопасностью преступники чаще всего позволяли себе озаботиться. Впрочем, то, что они уже обратили на себя внимание, значило, что что-то в их испытаниях пошло не так и некоторым химерам, по всей видимости, удалось сбежать.

Обратный путь проходил под пасмурным небом, и потому стоило поторопиться, дабы успеть вернуться до того момента, когда начнётся дождь. То есть для мага, конечно, влага сверху и снизу не являлась большой проблемой, но требовала тратить силы на заклинания, делать чего не слишком-то и хотелось. Многие маги вообще считали, что если без волшебства легко обойтись, то применять его не стоит. А поводы получше для колдовства всегда найдутся. Однако уже за мостом, в старой части города, на подходах к зданию, выделенному Ордену, дождь всё-таки пошёл, правда, поблизости, а не прямо над головой. Вначале можно было заметить, как струи воды полупрозрачной мутной пеленой накрывают здания на противоположном берегу, потом настал черёд самой реки, а ещё через считанные минуты раздался и барабанный стук капель по крышам Старого Города. Когда же оставалось пройти один только поворот, из-за него вытекла уже первая струйка, грязная, узкая — но явственно предвещавшая грядущий потоп. Сама стена дождя стояла уже не далее чем в паре варов, а первые и редкие ещё капли окропили макушку мага, когда Онэр почти бегом зашёл внутрь трёхэтажного здания.

То, что он успел как раз вовремя, привело мага в приподнятое расположение духа, и он даже обозначил приветствие стражнику на входе не простым кивком, а более уважительным полупоклоном, чем, возможно, приподнял настроение и ему. С писарем, по совместительству общающимся с различного рода визитёрами, сидящим за столом в холле, поздороваться надо было уже словесно — не простой человек, всё-таки.

— Доброго дня, Рикард, — начал он и дождался ответного приветствия. — Анаис у себя?

— Да, госпожа Анаис в своём кабинете, — ответил на вопрос Рикард. Это был достаточно солидный бюргер, которого можно было узнать по небольшому брюшку, выдающемуся носу и гладко выбритой голове. Он был писарем всё то время, что Онэр работал в этом городе. Ранее у него были вьющиеся рыжие волосы, но когда они начали активно выпадать, образуя лысину на макушке, он предпочёл и вовсе избавиться от волос.

Вначале Онэр отнёс жир в каморку, служившую складом различного рода сырья для производства магических изделий и препаратов, и только потом пошёл в кабинет Анаис. В здании у каждого мага был свой личный кабинет, куда посторонним без спроса входить крайне не рекомендовалось. Ещё два кабинета пустовали, заготовленные на случай увеличения контингента в Излучине. Простые посетители обычно общались с Орденом посредством разговоров с писарем в холле, а потому достаточно редко удостаивались беседы непосредственно с одним из магов, в то время как у более уважаемых горожан способов поговорить было несколько больше.

Вообще, структура здания была такая: было несколько каморок на третьем этаже, предназначавшихся для ночлега забредающих в город время от времени охотников за чудовищами и для обслуживающего персонала (если представители оного не могли по той или иной причине пойти в свой дом). На втором этаже располагались комнаты для магов, где они сами или гости Ордена всегда могли переночевать, в то время как первый этаж отводился на холл-приёмную и кабинеты, а также на несколько полуподвальных каморок, служащих складами.

— Войдите, — донеслось изнутри на его стук в дверь, и он вошёл.

— Доброго дня… — начал он, но прервался от открывшегося вида. Онэр так и не привык, что Анаис по максимуму старается использовать тот факт, что к магам применялись совершенно иные мерки допустимого поведения, нежели ко всем остальным разумным. То, что для любого, будь он благородным или простым смертным, являлось недозволенным и вопиющей наглостью, магу зачастую могло сойти с рук совершенно спокойно.

Анаис была волшебницей более опытной, нежели Онэр, и заканчивала Академию она задолго до него — по крайней мере, в памяти их встречи на Острове (где и готовили будущих магов) не отложились. В любом случае, она уже подготовила (если верить её словам) все необходимые записи своих исследований и достижений, и теперь только дожидалась удобного момента для путешествия обратно на Остров с целью прохождения экзамена на звание мастера. И конкретно в данный момент она страдала бездельем и пыталась, вероятно от тоски, то ли прихорошиться, то ли поиздеваться над своим обликом. Онэр застал её сидящей, откинувшись на спинку и запрокинув ноги в сапожках на стол, и… наносившей тоненькой кисточкой какой-то узор на свои ногти.

— Чего стоишь? Заходи, — ответила вместо приветствия она, подняв взгляд от пальцев к вошедшему. Глаза в этот раз у неё были с сиреневыми зрачками, что свидетельствовало о том, что поменяла она их цвет уже второй раз за месяц. Онэр иногда удивлялся, как она вообще успевает помнить какой именно цвет у неё родной (что интересно, сам он при этом твёрдо помнил, что карий), когда так часто его меняет. В особо запущенных случаях глаза могли становиться разного цвета и даже едва ли не светиться (или просто иметь необычайно яркие зрачки), что на неподготовленного к встрече с таким существом разумного могло если и не привести в ступор, то по крайней мере шокировать. Но в этом была вся Анаис.

— Ты всё ещё стоишь? — пока Онэр пытался подобрать нужные слова, с которых лучше было бы начать разговор, она успела снова вернуться к своему занятию, закончить работу над очередным ногтем и снова обратить внимание на визитёра. — Может, всё же пройдёшь и скажешь, зачем пожаловал?

— Конечно, — он улыбнулся и занял место напротив Анаис. — Извини, задумался.

Хозяйка помещения посмотрела на него вполне серьёзно и сосредоточенно — можно было даже взять и на миг засомневаться, та ли это Анаис, которую он знал. Вообще, про магов в народе, вне зависимости от сословия, ходило немало слухов и сложились устойчивые стереотипы. Например, про то, что делают они, что хотят и как хотят, и плевать им на то, что предписано, про то, что больно уж они распущенны и прочее-прочее, вплоть до «стыда на них нет!». На самом деле, конечно, дыма без огня не было, но какую-то видимость приличий старались поддерживать всё-таки все маги. Почти все. И именно Анаис старалась, наоборот, соответствовать сложившимся стереотипам как можно больше, а возможно, даже брала их за основу своего поведения. Помимо вызывающе раскрашенных ногтей (а иногда и лица) она могла себе позволить надевать откровенные, подходящие больше для девушек печально известного поведения платья или просто сидеть в мужской одежде, как в данный момент. Конечно, для мужской одежды штаны и рубашка на ней были слишком уж подогнаны под фигуру, но женским её одеяние назвать было нельзя точно. С другой стороны, портные, к которым она обращается, давно уже должны были привыкнуть к её причудам…

— Я тут ходил за жиром для мазей… — начал Онэр издалека.

— Да, я знаю, — перебила его собеседница, — надеюсь, ты не про это хотел сказать? — и снова вернулась к покраске своих ногтей, будто это было необыкновенно важным занятием.

— …И встретил Лысого, — он продолжал как ни в чём не бывало, переходя уже ближе к сути новости.

— Уже интереснее, — отметила Анаис. Она любила таким образом подколоть собеседника, если была в настроении. — Хотя всё равно не понимаю, причём здесь я.

— …И он рассказал мне очень интересные и важные сведения, — раздражения, по всей видимости, из-за благодушного настроения, пока не наступало, — которые требуют нашего срочного вмешательства.

— Можешь переходить сразу к сути, — она всё же изволила поднять взгляд от ногтей и теперь выжидательно смотрела, намекая на то, что говорить лучше по делу, не растрачивая время на бессмысленные вступления.

— Если вкратце, то в пустошах кто-то занимается созданием химер, — Онэр удовлетворённо заметил мелькнувший в фиолетовых зрачках интерес и продолжил. — Образец Лысый притащил с собой, и скоро он будет у нас.

— И это точно искусственно выращенное создание? — уточнение было сделано, по-видимому, просто на всякий случай.

— Определённо, — подтвердил Онэр. — В тех местах подобной химере взяться неоткуда. Только если она выращена искусственным путём, — он сделал паузу. — Впрочем, сама увидишь.

— И дай угадаю, — она немного сморщила носик, прищурила глаза и продолжила, — ты хочешь именно сам отправиться туда для решения проблемы, м-м-м? — вопрос был задан несколько насмешливым тоном.

— Несложно было догадаться, да? — он пожал плечами. — К тому же именно химерам я стараюсь уделять больше внимания. У тебя же, насколько помню, интересы лежат в несколько иных областях.

— Зато я могу назвать сразу несколько причин, по которым мне тоже стоит отправиться туда, — Анаис улыбнулась, обнажив ровные зубы. — И это даже не говоря о том, что это тебе нужно моё одобрение, а не наоборот.

— Что меня, признаться, печалит, — на этом месте Онэр тоже усмехнулся, вспомнив, что за старшего при отсутствии главы отделения оставалась она. И вполне себе справлялась. Возможно, так получалось потому, что она достаточно хорошо представляла себе, до какой степени её причуды могут терпеть, и всегда умела вовремя остановиться. Она могла и любила ходить едва ли не по самой грани, появляясь на полуофициальных, а подчас и официальных мероприятиях в неподобающем виде и наряде, общаясь неформально с сильными мира сего или просто выдумывая себе очередную причуду. Зато в те моменты, когда казалось, что ещё немного — и волшебница получит за своё наплевательство на все возможные нормы, она могла продемонстрировать редкое умение выпутаться без особого вреда для себя или Ордена. Онэр предпочитал не задумываться особо, каким именно образом и на чьём опыте она так хорошо узнала, что могло сойти с рук, а что не сходило никоим образом, и вообще являлся ли основой такого умения опыт. Возможно, у неё просто была развита интуиция. Или нет…

— И с каким кланом пойдёшь? — расспрос тем временем продолжался.

— С Совой, — ответил Онэр. — Если верить Лысому, то наиболее вероятно обнаружить нарушителей на их территориях.

В принципе, найти убежище мага (или магов), занимающегося незаконным выведением химер в пустошах было… не то чтобы значительно сложнее, чем в лесах более южных земель, но имелись свои, можно сказать, нюансы. Здесь спрятаться такие нарушители могли, разве что переоборудовав под свои лаборатории старые развалины или пещеры в горах. Зато и сбежавшие существа, если таковые находились, могли встретиться на достаточно большом расстоянии от того места, где их вывели. У магов и охотников за чудищами были, конечно, свои способы локализовать очаг распространения химер, но и выводившие их нарушители тоже обычно умели скрываться от посторонних глаз.

Вообще, как считалось в Ордене, решиться на такое дело могли разве что безумцы. Даже не говоря о том, что само выведение таких тварей считалось делом опасным, да и хорошей управляемостью они тоже отличались редко. Схемы, по которым такие дела совершались, проходили по двум категориям. К первой относились маги, купившиеся на обещания того или иного землевладельца или просто очень влиятельного лица, которому те или иные чудища срочно для чего-то потребовались. Ко второй — маги, уединившиеся для исследований ради самих исследований. Ненормальными считались разумные, добровольно очутившиеся в любой из категорий.

Землевладельцам опасные создания нужны обычно были для того, чтобы создать проблем своим соседям или врагам. И надлежало оные действа совершать, естественно, тайно, иначе проблем возникало слишком много (в том, чтобы такие ходы легко проворачивались, заинтересован не был, пожалуй, никто). Находили, как правило, слишком амбициозного и не слишком сообразительного молодого заклинателя, прощупывали, сулили золотые горы — и вскоре незадачливый маг, скрываясь от посторонних глаз, занимался тёмными делишками. Не обязательно выведением химер — были и ещё запрещённые для применения области — но и этим в том числе. Либо подобранный для такого дела волшебник мог быть просто очень, очень сильно обязан своему патрону и не иметь возможности отказаться — такие случаи тоже имели место быть. По крайней мере, Онэр об этом слышал. В общем-то, нанимая магов для запрещённой деятельности, наниматели обычно желали применения других областей магического искусства, и в подобном выборе не было ничего странного. Из всех запрещённых ветвей магии химерология требовала, пожалуй, наиболее длительного периода подготовки и собственно работы, прежде чем начинал получаться требуемый результат, а практическое применение нужно было чаще всего как можно скорее. Но случалось всякое.

Если же говорить про вторую категорию, то относившиеся к оной лица для обывателя показались бы гораздо более странными, и даже душевнобольными. Если соблазниться на богатства или другие ценности было для обычных разумных чем-то простым, понятным и едва ли не повседневным, то с данной категорией ситуация была иной. Обычно волшебник начинал заниматься химерами ещё во время учёбы ли сразу после выпуска, но в какой-то момент оказывалось, что разрешённых исследований на данную тематику значительно меньше, нежели запрещённых. А исследователь оказался настолько увлечён тематикой, что готов даже удалиться для проведения своих опытов подальше от глаз разумных… Ну, были ещё и такие безумцы, мотивация которых Онэру была незнакома и непонятна, то ли в силу того, что основывалась на какой-то чересчур альтернативной логике, то ли просто знаний и жизненного опыта ему недоставало.

В любом случае, заканчивались такие опыты чаще всего тем, что по той или иной причине в местах их проведения замечались странности, с которыми посылали разбираться членов Ордена… Некоторым, конечно, везло, и им удавалось не попасться, вовремя завершив свои исследования, но гораздо чаще для нарушителя всё заканчивалось плачевно. Впрочем, сколько-то полной статистики у Онэра по данной тематике не было и не предвиделось. Не то чтобы она была нужна, но в данный момент, когда он задумался, каков же шанс для такого исследователя завершить свои опыты удачно, стало интересно.

— Короче, — продолжала тем временем Анаис, — список необходимых тебе вещей из припасов Ордена должен быть готов к завтрашнему утру. Что именно у нас имеется, — она причмокнула, — ты должен знать не хуже меня… это я так, на всякий случай напоминаю, что вряд ли стоит рассчитывать на что-либо иное, — ехидно вставила она под конец.

— Угу, всё будет, — ответ вышел сухой и будничный.

— По поводу компании… — на этом месте речь прервалась тишиной на несколько мгновений.

— И что же ты мне скажешь? — Онэр не выдержал и поинтересовался первым, нарушив задумчивое молчание собеседницы. — У нас имеются лишние руки-ноги-головы?

— Идти в одиночку и полагаться на орков… — Анаис скривилась, — не стоит, — и она начала пояснять. — В конце концов, в этой истории может быть замешано какое-нибудь их племя. На здешних наёмников я бы тоже не стала полагаться. Чтобы собрать надёжный отряд… впрочем, сам знаешь, — так и не договорила она.

— И кого же мне следует брать? Кроме Лысого. Или искать ещё охотников?

— Его — однозначно, — озвучила очевидное Анаис. — Но если я чего-то понимаю в том, как всё будет проходить, он окажется во второй группе, так что его будет недостаточно. Я бы сама отправилась, оставайся в этой дыре кто-либо ещё… — она замолкла.

Они сидели в комнатке и молчали, задумавшись о насущных проблемах. Судя по виду, оба с головой ушли в какие-то свои мысли и срочно старались придумать, как же выкрутиться из ситуации. Если бы глава отделения не был в отъезде или в городе оставались бы ещё охотники на чудищ, то проблемы не возникло бы, но увы. Опасения, конечно, были вполне обоснованными: хоть орки и крайне редко шли на найм человеческих магов с целями, прямо запрещёнными Орденом, но ситуация не была чем-то невозможным и не происходившим никогда. Так что возможность сотрудничества орков с магом необходимо было учитывать, и с этой точки зрения, путешествие в компании представителей клана, который мог быть замешан в истоках данной истории, было бы не слишком осмотрительным выбором. А найти достойную подстраховку на этот случай времени уже не оставалось — эдак они могли возиться вплоть до поздней осени, когда поиски ещё могли быть возможными для самих орков, но весьма неудобными для представителей человеческой расы. Онэр не знал, сколько мгновений прошло, когда Анаис постучала недокрашенными ногтями по столешнице, из-за чего на ней остались цветные следы, но только тогда она словно очнулась и вынесла на обсуждение своё предложение.

— Смотри, — начала она, — конечно, ждать того момента, пока вернётся Главный (так они между собой звали главу своего отделения, мастера Йоахима) или найдутся ещё охотники, это всё равно, что ждать у моря погоды. Может занять несколько дней, а может затянуться до тех пор, что наша цель успеет спокойно уйти и замести за собой следы, — она прищурилась и продолжила. — Послать в соседнее отделение... можно было бы, но в столице сейчас должны готовиться к ярмарке изо всех сил, так что никого свободного у них точно не найдётся, а у наших западных соседей какие-то дела с эльфами. В общем, вряд ли эти тоже кого-нибудь выделят. Дальше посылать не имеет смысла — покуда оттуда доберётся помощь, пройдёт слишком много времени. Быстрее дождаться возвращения мастера. Так вот, — Анаис излагала предложение почти как учитель в Академии раскрывал секреты магии перед выдающимися учениками, получалось похоже, — получается, что брать с собой придётся либо ещё орков из другого клана, либо просить людей у баронов…

— И последнее может растянуться ещё на месяцы, — закончил Онэр, после чего грустно усмехнулся.

— Не настолько всё плохо, — его посчитали своим долгом обнадёжить или просто поправить, — тот же дон Ордо с радостью даст тебе пару своих людей — обученных, конечно — при наличии хорошего за это вознаграждения.

— И всё равно, в этом случае я предпочёл бы… профессиональных наёмников, — заметил Онэр.

— Как знаешь, — ответила Анаис. — С этим тебя ограничивать не буду. Хотя предпочтительнее, наверное, были бы орки — если кто из них и замешан в этом деле, то явно не больше одного клана. Да и среди того не знает о происходящем почти никто, — она усмехнулась.

В своём предположении она наверняка была права: самим оркам заниматься подобными делами претили традиции, да и духи, скорее всего, не одобрили бы связь шамана с химерологами. Впрочем, насчёт последнего Онэр не был точно уверен — в конце концов, сам он орком не был, хоть и контактировал с представителями их народа нередко и знал не так уж и мало. Но в любом случае, если кто-то из верхушки клана Совы решил провернуть такого рода дельце, вряд ли посвящённых в то, что что-то необычное вообще происходит, найдётся сколько-то много. Не одобрили бы. И не позволили.

— Думаю поискать в первую очередь кого из дальних кланов (так называли иногда те кланы, чьи племена нечасто оказывались по соседству с людьми), — он озвучил свои мысли. — Может, и найдётся кто в городе. А в крайнем случае, более-менее подходящих наёмников можно найти всегда. К тому же, — он многозначительно посмотрел на Анаис, — и в их среде кое-какие знакомства у меня есть.

— Оч-чень хорошо, — подытожили его слова. — Если я смогу что ещё придумать, то скажу тебе. Надеюсь, ты не забудешь ничего по спискам, — на этом моменте лицо её исказила издевательская усмешка, — а то мне не хотелось бы ждать, работая в одиночку, ещё непонятно сколько месяцев или лет, пока на твоё место не пришлют кого ещё.

— В крайнем случае, всегда остаётся мастер Йоахим, — не остался в долгу Онэр.

— Ага, так он всё бросит и пойдёт делать мази от клопов, — протянула Анаис и издала смешок, по видимому, представив себе весь процесс в деталях.

— Да ладно… Будто он этим никогда не занимался.

Они поговорили ещё немного, и Онэр отправился в свою комнату. Ещё предстояло продумать тщательнейшим образом, что из запасов Ордена может пригодиться в его путешествии, а заодно и то, кого же с собой пытаться брать в первую очередь. В конце концов, даже если занимался разведением химер в пустошах одинокий безумец, вряд ли он ничего не сделал ради своей же безопасности. И это не говоря о том, что в противном случае заказчиком мог оказаться кто угодно: начиная с каких-нибудь баронов на крайнем севере людских земель и кончая не только орочьими кланами, но и эльфами или даже дварфами. Да и так ли это было важно в конечном итоге? Осторожность следовало проявлять всегда.

В Излучине орки обитали в отдельном квартале Нового Города, так и прозванном, «Орочий». Так как это был самый близкий из крупных городов к их землям, то неудивительно, что представителей оного народа здесь обитало достаточно много, как на постоянной основе, так и проездом. Формально, то, что имелось в виду под данным названием, было не совсем кварталом, а кварталом и орочьими предместьями, отделёнными стеной с воротами и зоной, запрещённой для застройки. Но горожанами это обычно воспринималось как одно целое, разбитое на две составляющих. Внутри, в маленькой его части, жили те из них, кто перебрался в Излучину надолго и осел, купив себе полугражданство. Орки из кочевых племён таких жаловали достаточно редко — они считали, что орк должен быть постоянно в пути, и найти для него один определённый дом и привязаться к нему равносильно потере важной составляющей себя самого. Настоящий орк редко мог задержаться в людском — или каком-либо ином городе иначе как по делам, требовавшим личного присутствия.

Эти самые «настоящие», каковыми они сами себя предпочитали считать, собирались за городскими стенами, где находилось сборище их шатров, стойла, а также просто отдельные рассчитанные на более долгий срок склады и прочие постройки. Конечно, из живущих здесь тоже не все были временно приехавшими — были среди них самые что ни на есть местные охотники и пастухи — но все кочевые представители этого народа разбивали свои юрты здесь. Здесь почти всегда можно было найти представителей тех кланов, что чаще прочих контактировали с людьми, и потому не гнушались время от времени направлять в крупные города или землевладельцам торговые обозы или значительно более крупные делегации на ярмарки. Сюда же стекались и наёмничьи отряды, предпочитая проводить время в данном квартале сразу по целому ряду причин. Среди основных стоило выделить не только желание держаться сородичей, но и значительные трудности законодательного характера (не говоря уже о просто более высоких ценах в пределах городских стен), ставившие этому народу препятствия для расселения по остальной части города.

Если сравнивать внутренний и внешний кварталы не только по размеру, но и по другим параметрам, то выходило, что внутри стен жить приходилось в почти что человеческих домах, заниматься почти человеческой работы и даже иметь собственную ремесленную гильдию — правда, только одну для представителей всех профессий.

Случилось так из-за того, что городской совет, ещё задолго до появления в Излучине Онэра, постановил, что все изделия, имевшие на себе клеймо любой из имеющихся в городе гильдий — касалось это, конечно, только местных, человеческих организаций — имеют право изготавливать по данным технологиям и с данными требованиями только представители этой самой гильдии, за исключением, правда, товаров, привезённых на ежегодные ярмарки. Таким образом, выходило, что все изделия, изготовленные нелюдями, в пределах Излучины продавать было можно только в том случае, если они получали гильдейское клеймо. Те же вещи, что не соответствовали людским стандартам и не получали требуемого клейма, можно было купить разве что за городской стеной. Либо торговать ими на ярмарках, где существовали совсем иные правила.

После такого постановления нелюди и создали свои гильдии; изначально, насколько это было известно Онэру, планировалось образовать всего одну, но что-то с данной затеей не сложилось — вероятнее всего, они просто не смогли договориться между собой, и потому пришлось разделиться. Естественно, от обычных гильдий их организации отличались, но как-то помогать своим мастерам они, наконец-таки, смогли. Дом главного мастера — так эта должность называлась среди орков — располагался как раз возле входа в сам их городской квартал, и о том, что путник попадает на чужую территорию, его предупреждала свисавшая с прикрепленного к одному из углов флагштока вывеска, изображавшая оскалившуюся орочью морду, грубо очерченную на льняном полотнище.

Когда Онэр миновал это каменное сооружение, больше напоминавшее внешним обликом какой-то склад, нежели настоящее городское жильё, то оказался на грязных, не обсохших ещё после ливня немощёных улицах, немного более широких, нежели в обычных, людских районов. Дома здесь смотрелись несколько более криво и менее аккуратно, расстояние между ними было чуть больше — равно как и пространство внутренних дворов, в которых некоторые даже умудрялись разводить домашнюю птицу, чего нельзя было наблюдать у кочевых племён. Народа и многоголосицы толпы здесь не наблюдалось почти никогда, и потому можно было спокойно вздохнуть и насладиться отсутствием ставшего уже привычным гомона.

Идти, тем не менее, надо было совсем недолго — квартал был и впрямь небольшим, и Онэр даже немного разочаровался, когда впереди показались ворота. Один из угрюмых стражников при виде мага сделал попытку изобразить радость и улыбку от встречи с таким высоким по рангу человеком, но получилось у него не слишком-то хорошо. Тому, впрочем, было всё равно — он прошёл под поднятой решёткой и оказался во внешней части, сразу же встретившей его непередаваемым запахом конской мочи. Подумалось даже, что причина столь нелюбезного вида и настроения стражников была, можно сказать, на виду. Точнее, на нюху.

До начала осенней ярмарки в Излучине оставалось ещё порядочно времени — начаться она должна была через день после окончания той, что проходила в столице герцогства, а та проходила как раз на днях. Тем не менее, мало какие орочьи кланы посещали более одной ярмарки за раз, а значит, и сюда должна была явиться чья-нибудь делегация, и Онэр очень рассчитывал, что принадлежать она будет одному из ближних кланов, заинтересованных в успехе его миссии. Нет, небольшие группы своих представителей отдельные племена могли слать в какие угодно города, но ему нужно было именно большое представительство, какое требовалось для того, чтобы обговорить интересующий его вопрос. И лучшим вариантом был бы тот, при котором в этом представительстве оказался бы шаман.

Внешняя часть того, что носило имя Орочьего квартала, имела на себе явные отпечатки того, что обитало в ней не только большое количество самих орков, но и их скота. Конечно, орки, если это только не наёмники, и скот — в первую очередь, их коренастые лошади, яки и овцы — сложно было представить друг без друга для того, кто обитал на самом севере герцогства, но всё же для города это было непривычно. Обычно все эти стада и паслись в некотором отдалении, но здесь они появлялись также, что не могло не сказаться на облике местности. В казавшихся хаотично разбросанными по всей территории юртам, шатрам и деревянным домам непривычной для людского глаза конструкции некий порядок мог заметить разве что какой-нибудь орк, но уж никак не Онэр, который так и не привык местной застройке. Поэтому он шёл по большей части наугад, а вызнать про то, прибыл ли от какого-либо клана большой караван, попробовал у первых встречных, которые, как выяснилось, тоже ничего не знали. Разговаривать приходилось, естественно, на орочьем: местный диалект людей здесь, конечно, знали почти все, но достаточно часто знаний хватало только на очень косноязычное изъяснение на нём. А в Академии Ордена зато учили всем распространённым языкам, так что магам в этом плане приходилось значительно легче.

Успех ожидал его только на третьей попытке, как в детской сказке или притче — зато и известия его очень порадовали. Караван в городе действительно был, и пришёл на грядущую ярмарку именно клан Совы, что можно было считать отдельным удачным событием за этот день. Более того, опрошенный орк оказался столь любезен, что смог указать, как до них добраться, и Онэр не преминул его указаниями воспользоваться. Конечно, именно этот клан уже должен был выслать отряд для помощи в работе, но стоило сформировать и вторую группу, и если для неё не оставалось лучших вариантов, чем быть собранной из орков того же клана, надо было довольствоваться тем, что имелось.

Прибывший обоз разместился на достаточно широком участке земли, прилегающем к оврагу, в глубине которого бежал ручей Вонючий, прозванный так горожанами из людского уже пригородного квартала ниже по его течению. Собственно, именно в том и была первопричина такого наименования этого ручья, что Орочьему кварталу посчастливилось расположиться выше, и вода, втекающая в него, была ещё чистой. В данный момент по всей территории участка сновали пришедшие туда орки: кто-то ставил шатры, кто-то разгружал телеги и тюки, а кто-то просто занимался скотом. Часть шатров уже была поставлена, но было понятно: Онэр пришёл вовремя, даже чуть поторопился — ещё несколько часов назад здесь не было никого нужного.

Рослый орк, к которому он обратился с намерением узнать, прибыл ли шаман, и в случае положительного ответа привлечь оного к беседе с собой как с представителем Ордена, сказал подождать, пока о нём не доложат. По истечении нескольких минут Онэру снова сказали подождать — на сей раз, пока шаман не освободится и не будет готов его принять и выслушать. Следующая четверть, наверное, часа прошла в том, что он бесцельно смотрел, как разгружают товар, разводят лошадей, переругиваются друг с другом — в общем, работают. Как и большинство из тех, кого он знал, его затягивало наблюдение за работой других, так что можно было сказать, что он не особенно заскучал во время ожидания, и когда к нему прибежал очередной орк и попросил следовать в шатёр шамана, настроение у него ещё не начало портиться и держалось на стабильно высокой отметке.

— Мой шатёр — твой шатёр, человек, — поприветствовал его шаман уже внутри помещения, куда его провели. В среде орков это означало что-то вроде «будь, как дома», но могло использоваться и непосредственно в качестве приветствия, а не идти строго после него. Шаманом оказалась женщина достаточно молодых ещё лет и даже «побрякушек», как различные вещи, связанные с шаманской магией и помощью в «общении с духами», называли в среде магов, на ней висело довольно-таки немного, что также свидетельствовало о не слишком долгой практике. Провожатый быстро ушёл, а Онэру, когда было покончено с формальными приветствиями, предложили сесть и испить вместе с хозяйкой травяного чая. Отказываться, он, конечно же, не стал.

— Меня можно называть Балык Байкушу, — наконец представилась она, — а в данном месте и в данное время — просто Совой. Я здесь глаза Совы и её уши. Твоё имя, Онэр, мне уже докладывали.

— Сова… рыба? — маг попытался перевести имя на пеньянский, на котором говорили и здесь, в герцогстве, к северу от Великого Королевства Пенья. Получилось нечто странное, хотя насколько ему было известно, шаманам давали помимо обычного имени, которое все получали при рождении, другое, связанное с животным-покровителем клана, которому он принадлежал. То есть «Балык Байкушу» должно было быть названием одной из птиц совиного племени, стоило только понять, какой именно.

— Не совсем, — поправила его шаман. — Кажется, на вашем языке это будет звучать как «Филин-который-ловит-рыбу».

— То есть филин-рыбак, — вспомнил птицу Онэр; тем не менее, про себя он решил её так и называть «Филин-который-ловит-рыбу». — Я должен был догадаться.

Филин-который-ловит-рыбу вместо ответа начала заваривать чай.

— И что же привело сюда человеческого мага? — перешла она к делу, когда чай, наконец, был разлит пиалам и собеседники сидели в шатре друг напротив друга. Разделяли их угли костра, своим светом окрасившие интерьер красноватым полумраком, придавшим окружающей обстановке дополнительной загадочности. С потолка по углам свисали сушёные травы, большая часть которых магу была прекрасно известна, а перемежались они связками костей животных и черепами, в основном, птичьими. Те же угли придавали лицу шамана некий потусторонний оттенок, словно она тоже была наполовину духом Нижнего мира. Глядя на её лицо, Онэр подумал, что и сам он теперь выглядит немного похожим образом, и возможно, шаманам так просто легче: они настолько привыкли к собеседникам-духам, что делают всё возможное, дабы и тех, кто имеет собственное тело, пытаться воспринимать тем же образом.

— Один из охотников на чудовищ, — начал он, наконец, свой ответ, — обнаружил на ваших землях химер, имеющих явно искусственное происхождение. И вашему клану он тоже сообщал.

— Возможно, до меня эти новости ещё не успели дойти, — невозмутимо ответила она. — Продолжай, человек.

Онэр вкратце изложил ей произошедшую историю, не забыв упомянуть и про причину своего появления в этом месте.

— Я поняла, — ответила шаман после изложения сути проблемы. — Но мы не можем отдать никого, из тех, кто пришёл на ярмарку, и не мне это решать, — отрезала она.

— Но…

— Но, — перебила она Онэра, — я могу отправить сообщение верховному шаману, чтобы из клана выслали отряд тебе на подмогу, — Филин-который-ловит-рыбу сделала паузу, прежде чем продолжить. — Только там могут помочь.

— И здесь возникает одна проблема, — отметил маг, — что выдвигаться нужно как можно скорее, — он сделал глоток обжигающе горячего чая. — Потому что иначе нарушитель может заметить отсутствие своей химеры и наше пристальное внимание. И тогда он либо успеет лучше подготовиться к встрече, либо и вовсе не понесёт заслуженного возмездия.

— Возмездие должно свершиться, — согласилась его собеседница. — Но отряд может выслать только первый вождь.

— И как же мы с отрядом тогда найдём друг друга? — с сарказмом спросил Онэр. — По запаху? — ему уже стало надоедать, что шаман не хочет высказать предложение прямо.

— Вовсе нет, — орчиха оскалилась. — Мы заранее можем обозначить место встречи.

— И всё равно я не настолько хорошо знаю ваши земли, так что мне потребуется хотя бы проводник, — буркнул маг. — Тем более что выходить я собираюсь уже завтра, в крайнем случае — послезавтра.

— Мы можем предоставить очень хорошего проводника, — ответили ему. — Правда, он сейчас не в городе, — Филин-который-ловит-рыбу сделала паузу. — Но к завтрашнему дню он отыщет твой отряд.

Дальнейшая беседа дополнительных результатов не принесла: всё, что могли обещать Онэру, это то, что отряд ему подготовят непосредственно в пустошах, где сейчас располагались племена клана Совы. К тому же, как резонно заметила шаман, показаться на глаза верховному шаману или хотя бы первому вождю будет только плюсом для него

— и где в пустошах их можно в эти месяцы найти, тоже рассказала. От проводника он, конечно, отказываться не стал. Конечно, Онэр за годы работы в Излучине уже заглядывал пару раз в пустоши, видел их карты и даже кое-как умел по ним ориентироваться, и именно поэтому он представлял, что без проводника он может выйти неизвестно куда.

По окончании разговора Филин-который-ловит-рыбу достала кусок пергамента, чернильницу с пером — и быстрой клинописью на своём языке начала писать послание. И скорости её письма Онэр мог только позавидовать. Хотя с другой стороны вряд ли она могла сравниться бы с ним в скорости письма на других языках — если только вообще их — за исключением людских, владение как минимум одним из которых она уже успела продемонстрировать — знала на сколько-то приличном уровне. Дописав, она покинула шатёр вместе со своим гостем, встала возле входа и, прикрыв глаза, просвистела какую-то трель, во время чего Онэр чувствовал явный, хоть и совсем слабый, всплеск магии. Результаты не заставили себя ждать — совсем скоро, когда не прошло, наверное, и минуты, ей на плечо сел рыжеватого цвета филин.

— Попрошу здесь меня немного подождать, — сказала гостю шаман и удалилась в палатку. Почему она выбрала именно филина, Онэр мог только догадываться, но насколько он знал орков, сделано это было не для хвастовства. Именно с этой птицей у шамана была наиболее прочная магическая связь, которая требовалась в данном случае. Вообще же, этот способ транспортировки писем был известен не только шаманам, но и людским и эльфийским магам в том числе — просто у них возникали при его использовании определённые сложности. Оркские шаманы же могли заговорить практически любую достаточно умную птицу, чтобы она отнесла письмо в нужное место, и использовали это умение каждый раз, когда было необходимо доставить важное сообщение. Естественно, такой вид почты намного превосходил по своим возможностям обычную голубиную, для которой требовалось содержать множество голубей, выросших в самых разнообразных уголках, куда только могло потребоваться доставить письмо. А ведь ещё надо было обмениваться с голубятнями из этих самых мест молодыми птицами, чтобы иметь возможность получить оттуда быстрый ответ или просто срочное послание. Естественно, заговоры или «общение с птицей», как это нередко называли на жаргоне, считались таинством и никогда не происходили при посторонних.

Филин-который-ловит-рыбу вскоре снова вышла из шатра, уже с филином и примотанным к его лапке письмом в руках. Миг — и птица взлетела в воздух и начала быстро удаляться из вида, направившись на север…

Поскольку с отрядом сопровождения ничего не выходило, то стоило подыскать наёмников, там же, в Орочьем квартале. Конечно, можно было попробовать подойти сначала и к орку, главному в прибывшем обозе по всем вопросам, которые не касались магии, но это было достаточно бесполезной затеей для того, чтобы даже не пытаться. Дело было в том, что хотя в оркских племенах и нельзя было выделить воинов на то или иное предприятие без согласия вождя или того, кто его в тот момент в племени, обозе или отряде замещал, но существовали и исключения. В том числе и то, что все вопросы между Орденом и орками решались через шаманов, и договор с шаманом практически всегда совпадал с тем, как поступали после него вожди. Так что пришлось пойти и искать возможных спутников среди наёмников, пребывающих в Орочьем квартале.

Но, по всей видимости, у судьбы в этот день закончились счастливые совпадения и остались только неудачи. Так первую из компаний, представителя которой он смог найти, наняли утром этого самого дня, командир второй просто не захотел идти на территорию клана Совы, а у третьих уже была запланирована работа ближе к началу осенней ярмарки в Излучине. Четвёртую компанию он нашёл уже в людской части города в трактире «Пьяная пчела», где, насколько это ему было известно, наиболее приличные наёмники чаще всего и собирались. Но и здесь его ждала неудача: команда была не только большой (и потому занявшей едва ли не всё заведение), но и дорогой по цене. По крайней мере, если нанимать её членов всех сразу, то денег бы ему не хватило — Анаис чётко объяснила, на какую сумму Онэр мог рассчитывать. Нанять часть компании было, конечно же, нельзя.

По всему выходило, что оставалось либо искать наёмников человеческой расы, либо ехать на поклон к дону Ордо, что, правда, в любом случае требовало отлагательства на следующий день. Во-первых, добираться до него было значительно дольше, чем ходить по городу, а во-вторых, насколько помнил Онэр, дон злоупотреблял медовухой и посему к вечеру зачастую мог оказаться в таком состоянии, что лучше с ним было ничего не обсуждать. Возможно, стоило поискать наёмников в людских трактирах, но тут впору было развесить по городу объявления о найме и ждать, пока кто-нибудь откликнулся бы, и только потом выбирать. Всё равно опыт Онэра подсказывал, что с той командой, в которой нет ни одного грамотного члена, на орочьих землях делать нечего(и отнюдь не из-за того, что там требовалось много читать и писать). Что особенно было приятно, опыт этот состоял сплошь из чужих ошибок. В этом плане, однако, была загвоздка: чтобы наёмники прочитали объявление и пришли договариваться, нужно было время, а вот его-то как раз почти не осталось.

Самым забавным выходил, пожалуй, тот факт, что участие клана Совы в избавлении от химер и того, кто их выращивает и без того уже было оговорено, если верить Лысому, а значит сегодняшний день приносил в придачу только одного лишь орка-проводника по пустошам, что было ой как мало. Тем более, пока получалось, что помогать ему должен всего один орочий клан. Самое время было направиться к Лысому.

— Значит, Ордену снова нужна от меня услуга? — устало спросил он, когда Онэр перешёл к делу.

— Именно так. Нет, я понимаю, что тебе хочется отдохнуть, — стал он извиняться и оправдываться перед старым приятелем, — но нанимать здесь и сейчас из вашей братии больше и некого…

— И обновку я себе тоже справить не успею, да? — он сделал ещё более печальный голос. — Эх… — он подхватил с подноса, который нёс им лично старый Биртус, кружку пива и резко её в себя опрокинул.

— Сам понимаешь, действовать надо срочно…

— Да ладно-ладно, — Лысый махнул рукой. — Можешь считать, что я уже согласен, только помимо ставки придётся доплатить ещё десять золотых.

— Десять?! — воскликнул Онэр. — Нет, я понимаю, что доплачивать придётся, но такие суммы на дороге не валяются.

— Так это разовая оплата, — охотник на чудищ только покачал головой. — И напомню, что сам я тоже, как это говорится, на дороге не валяюсь. А мне ещё бегать мастеров искать срочно, чтоб они мне вещицы из шкуры пошили. Так-то я на ярмарке бы нашёл кого — тогда и цена неплохо так падает, — пояснил он. — А сейчас мне тоже переплачивать придётся.

— Но за такие деньги можно себе боевого коня купить! — Онэр всё равно был досадно удивлён ценой. — Да не орочьего на ярмарке, а королевской породы!

— Здесь я бы поспорил, — ухмыльнулся Лысый. — Слышал, за хорошего королевского и двадцать, и более отваливают. Да и вот что я тебе скажу, — он подмигнул, — не знаю, как там в королевствах считают, а орочьи кони, может, и не хуже будут, а то и лучше. С ними на юге просто обращаться как следует не умеют.

— А то ты, можно сказать, умеешь, — буркнул маг в ответ. — Но мы отступили от темы: десять золотых в придачу — это очень большие деньги, и они уж точно в десятки раз больше того, что ты переплатишь за работу мастерам.

— Ты же знаешь, что я не люблю торговаться, да? — Лысый хмуро прищурился. — Но хорошо, я согласен на восемь, и ни серебрушкой меньше. Мне надо будет ещё прикупить… — он замялся, — кое-чего, не важно. Но стоит это немалых денег.

Онэр задумался. Восемь золотых было суммой, значительно меньшей десяти, но всё равно оставалось у него подозрение, что часть её придётся платить из своего кармана. Нет, сбережения-то были, но при таких растратах вряд ли их хватило бы надолго.

— Ладно. По рукам, — принял он, наконец, решение. — Мне так с тобой грозит совсем разориться, но если для дела надо… — он тоже поднял свою кружку, в которой оставался ещё пенный напиток, и опорожнил её.

— Эй, хозяин! Повтори нам ещё по одной! — зычно крикнул после его согласия Лысый.

— Нам ещё народ надо найти, компанию, — пожаловался тем временем Онэр. — Пока у меня будет только проводник, тоже из клана Совы, кстати… и всё, — он развёл руками. — Кто-то не хочет, кого-то уже наняли, а среди хороших команд из людей кого сейчас в городе отыщешь…

— Оставь это мне, — спокойно ответили ему. — Ещё немногих приличных точно можно отыскать, а «мясо» по дороге наберём.

— Ты в этом так уверен? — Онэр был настроен скептически. — Особенно в том, что под конец мы не останемся одни в таком случае?

— Абсолютно. Если уметь работать с «мясом», — он состроил хитрую мину, — а я в первую очередь достану нам тех, кто умеет… — Лысый отпил из кружки. — Так вот, если уметь с ними работать, то не сбегут. Я со многими наёмниками общался и кое-что видел сам. И кое-чему даже научился, — добавил он уже тише. — И скажу тебе точно: в этом плане всё, что надо, у нас будет. И за это надо выпить, — они стукнулись кружками и в очередной раз осушили их.