Чародей (джен)

— Нет-нет, правильней произносить "fractum vas", — терпеливо объяснял ударные чары Геллерт.

Это тёмно-магическое заклинание причинения ущерба было довольно простым и эффективным в применении. Но, как и многие чары этого раздела, оно требовало эмоционального настроя, и ущерб для объекта или тела зависел от вложенных эмоций. Правда, из-за своей простоты чары имели ряд существенных недостатков, и худший из них — возможность блокировки широким кругом щитов. Зачастую они использовалось новичками или мастерами в комбинациях с другими заклинаниями.

— Весьма занятно, но, мне кажется, оно проигрывает обычным стихийным ударным, — задумчиво произнёс Альбус, сидя на большом валуне. — Из-за эмоциональной подпитки, Геллерт, — добавил он.

Они находились в лесу на окраине посёлка, на одной из многочисленных полян. Прошло уже порядка двух недель после того, как Гриндевальд предложил своему новому знакомому Альбусу показать азы тёмного искусства, и, признаться честно, он был удивлён, насколько быстро тот схватывал материал. Дамблдор был так же хорош, как и сам Геллерт, когда начинал обучение, быть может, чуточку уступая в эмоционально затратных областях. Судя по всему, Альбусу было непросто работать с негативными эмоциями. Впрочем, это проблема многих новичков. «Чем больше времени он будет посвящать изучению тёмной магии, тем быстрее это пройдёт», — размеренно размышлял Геллерт, наблюдая, как Альбус снова приступил к отработке заклинания.

— Ты прав, — легко принял он позицию Альбуса, — заклинание уступает стихийным, но зато требует на порядок меньше затрат магической энергии.

Что тут говорить, тёмная магия была любимым разделом юного Гриндевальда.

Солнце подходило к горизонту, на землю легли прохладные тени, и Геллерт, почувствовав усталость, решил, что практики на сегодня достаточно.

— Альбус, — позвал он товарища, — предлагаю на сегодня закончить.

— В таком случае, с меня приглашение на чашку чая, — с улыбкой заявил довольный своими успехами Дамблдор.

— Оу, но я планировал обсудить с тётушкой прогноз развития мирового магического общества, — с ироничной усмешкой возразил Гриндевальд, делая вид, что всерьёз раздумывает над ужином с теткой как альтернативой обществу Альбуса.

— Я настаиваю, — требовательным голосом произнёс Дамблдор, тем не менее, уловивший иронию. — Тем более что надолго я тебя не задержу.

— Хорошо, хорошо, — Геллерт выставил руки с открытыми ладонями перед собой, символизируя согласие. Гриндевальду льстило осознание того, что Альбус явно дорожил его обществом. Паутина была уже сплетена, оставалось лишь поймать жертву. И сегодняшним вечером Геллерту должна была представиться такая возможность.

Юноши быстрым шагом шли по лесной тропе. Никто из них не любил медлительности: ведь время, затраченное на дорогу, можно было использовать с куда большей отдачей.

— К слову о запретах вашего министерства, — как бы невзначай завёл разговор Геллерт. — Запрет на тёмную магию ведь не единственное идиотское решение, активно им продвигаемое...

— Да уж, — горячо подхватил идущий рядом Альбус, — чего только стоит ограничение на права разумных магических существ, ведение всего банковского дела гоблинами, и действия, ведущие к регрессу общества в средневековье.

— У нас, к сожалению, ситуация не лучше, — с досадой вторил ему Гриндевальд. — Министерству не хватает силы воли и гибкости в принятиях решений, а также свежего взгляда на окружающий мир.

— Вот-вот. Магглы делают всё более потрясающие открытия и изобретения, — взволнованно продолжал Альбус, — если так пойдёт и дальше, они смогут влиять на нашу жизнь, даже не зная о нас, — Дамблдор активно жестикулировал, явно увлечённый данной темой.

Тем временем юноши уже подходили к дому Дамблдоров. Трёхэтажный особняк мрачной горой нависал над их головами.

— Дай мне минутку, — быстро произнёс Альбус. — Нужно проверить, как там Ариана, — добавил он, открывая дверь и быстрым шагом направляясь в сторону комнаты сестры. В его голосе Геллерт уловил нотки раздражения.

«За весь день Альбус так и не вспомнил о своей несчастной сестре»,— вдруг мелькнуло в голове у Гриндевальда. И это было хорошо, ведь сия тема отвлекала его.

Гость, не мешкая, направился в библиотеку, по дороге затребовав чай у появившегося учтивого домовика. Пройдя в библиотеку, Геллерт с нескрываемым облегчением снова улёгся на зелёную софу. После целого дня на ногах ему крайне хотелось расслабиться и отдохнуть.

Альбус Дамблдор оказался способным малым, и Геллерту казалось, что они мыслят довольно схожим образом, а значит, есть неплохой шанс...

Звук шагов в коридоре подсказал, что Дамблдор вот-вот войдёт. И, приготовившись продолжить этот крайне важный разговор, Геллерт попытался освежить в памяти аргументы. Вот только шаги были какие-то необычные.

Мгновением спустя в дверь вошла Ариана Дамблдор. За эти несколько недель, что Геллерт общался с Альбусом, он так ни разу и не поговорил с ней. Честно говоря, Гриндевальд и вовсе сомневался, что девчонка может говорить, но расспрашивать товарища об этом было ни к чему.

Ариана была одета в просторную синюю мантию, её волосы были распущены, а выражение лица — озадаченным.

Геллерт честно признался себе в том, что не знает, о чем с ней говорить, а, кроме того, её присутствие здесь было явно лишним.

Сделав несколько шагов, Ариана остановилась прямиком напротив Геллерта, лежащего на софе. И негативные ощущения у него лишь усилились. Он попытался скрыть их за приветливой улыбкой, но, судя по внешне безразличному лицу Арианы, ему это слабо удалось.

— Ты мне не нравишься, — спокойным и малозвучным голосом заявила Ариана, тем самым вызвав мимолётный ступор у Гриндевальда. Лицо девочки по-прежнему напоминало восковую маску. — Ты забираешь у меня братика Альбуса, — все так же безэмоционально продолжила она.

Уже открыв рот, дабы хоть что-то сказать в ответ, весьма удивлённый Геллерт снова услышал шаги.

— Вот вы где, — немного раздражённо констатировал вошедший Альбус Дамблдор, строго разглядывая сестру. — Тебе пора отдыхать, Ариана, — добавил он, навешивая на лицо приятную улыбку в попытке смягчить своё раздражение.

— Но братик, я очень хотела с тобой поговорить! — с мольбой в голосе затараторила внезапно оживившаяся девчушка, складывая руки жестом молящегося ангелочка. Геллерт был удивлён постигшей сестру Альбуса переменой. Лицо Арианы приобрело довольно милое выражение, и сейчас никто не смог бы заподозрить в ней ту угрюмую девочку, которой она была минуту назад.

Геллерт отметил про себя колебания Альбуса. Видимо, он вынужден был выбирать между желанием продолжить интересный разговор и дурацкой просьбой раздражающей его сестры.

Сейчас она сломает весь тщательно выстроенный ключ диалога. В лёгкой панике, едва контролируя волны нахлынувшей злобы, Гриндевальд едва заметно нахмурил брови. Нужно было срочно что-то предпринять, и Геллерт не нашёл ничего лучше, чем сыграть на желаниях и раздражении Альбуса.

— Что ж, я, пожалуй, пойду, — с сожалением в голосе проговорил он, сыграв в учтивого гостя. — С моей стороны довольно неделикатно будет мешать вам, — добавил он, уже встав с софы.

— Нет-нет, стой, — не отводя взгляда от своей сестры, воскликнул Дамблдор. — Ариана, наш разговор ведь может подождать до завтра? — риторическим тоном спросил он.

Девочка замялась, видимо, не зная, что ответить, и Альбус, не упуская момента, продолжил:

— Мы обязательно поговорим с тобой завтра утром и обсудим всё, что ты захочешь, — доверительным тоном, будто бы говоря с маленьким ребёнком, заговорил он. Гриндевальд мог поклясться, что Дамблдора разрывали чувства раздражения к отвлекающей его от дел сестре и чувство стыда за своё отношение к ней. — А сейчас мне предстоит серьёзный разговор с Геллертом.

— Хорошо… — тихонько пискнула явно расстроенная Ариана, опуская глаза. Лицо её снова приняло то же безразличное выражение, руки бессильно упали вниз.

— Тинки! — позвал Альбус, и домовик с характерным хлопком тут же явился на его зов. — Отведи сестру в её комнату, уже поздно.

— Как будет угодно господину, — поклонившись, пропищал эльф. — Идёмте, госпожа Ариана.

Наблюдая за тем, как домовик уводил расстроенную девочку, Геллерт обдумывал дальнейшие шаги.

— Как насчёт бренди? — не слишком-то радостным голосом предложил Альбус, уже направляясь к небольшому шкафчику с резной дверцей возле стены.

— Не отказался бы, — задумчиво протянул Геллерт, подходя к рабочему столу.

Спустя несколько минут, сделав по несколько глотков огненного напитка, приятели, рассевшись на стульях, продолжили разговор.

— Чёртово министерство, не способное в достаточном объёме финансировать развитие медицины и новых исследований, может, не моргнув и глазом, забрать у нас с братом Ариану, — поморщившись, заговорил Дамблдор. — И это при том, что они позволяют себе разглагольствовать о заботе об обществе.

Было видно, что появление сестры негативно сказалось на его настроении и мыслях. Но уже то, что Альбус сам завязал разговор о министерстве, внушало Геллерту уверенность. Он помнил, что Дамблдор упоминал о строгих законах их министерства в отношении душевнобольных. А именно такой по факту и была Ариана. Впрочем, сегодня вечером она его удивила…

— Но разве эти мерлиновы бюрократы могут себе позволить творить, что им вздумается, и, заявившись в твой дом, попросту забрать сестру?! — возмущение Гриндевальда, было вполне искренним: на секунду он и сам поверил, что ему есть дело до этой чокнутой девчонки. Но лишь на секунду. Подняв брови, он выразительно посмотрел на Альбуса.

— Да, — коротко бросил хмурящийся Дамблдор. — Там, наверху, всё уже давно утонуло в коррупции, невежестве и интригах, — мрачно заявил он, ставя стакан на стол и находя взглядом гостя.

Геллерт взял бутылку и плеснул ещё немного выпивки в их стаканы. Алкоголь, хоть и был обжигающим на вкус, но крепостью не отличался, а поэтому разум Геллерта был вполне ясен.

— Этот мир несправедлив, мой друг, — философски заметил Геллерт, внимательно следя за Альбусом.

— Это так, — кивнул тот в ответ. — Но выход должен быть, — пробормотал Дамблдор, сам вряд ли понимая, что конкретно имел в виду.

Геллерт, поднявшись со стула и поставив стакан на стол, уверенным шагом направился вдоль стеллажей вглубь библиотеки. Альбус, в свою очередь, провожал его немного озадаченным взглядом. Достав с полки одну небольшую книгу, Гриндевальд на мгновенье задержал на ней взгляд, прежде чем развернуться и отправиться обратно, прихватив её с собой.

— И он есть, — с непоколебимой уверенностью заявил Гриндевальд, протягивая Альбусу небольшую книжку с белой обложкой. «Сказки барда Бидля», — гласило её название.

Альбус нахмурился, видимо не до конца понимая, шутит ли с ним Гриндевальд. Дамблдор наверняка, так же как и сам Геллерт, был знаком с её содержанием, а значит, столь прозаичный намёк не может до него не дойти.

— Я приду за ответом завтра, — спокойным голосом произнёс Геллерт. — Подумай, — напоследок бросил он, направляясь к двери.

* * *

Большие настенные часы в комнате Геллерта показывали полдень. Яркий солнечный свет неприятно слепил юношу, заставляя его то и дело жмуриться. Геллерт сидел за письменным столом и аккуратным почерком выводил все новые строки на листе пергамента. Справа от него лежала небольшая, по виду очень старая, книжка с историей Годриковой впадины, заложенная на одной из последних страниц.

Спустя несколько минут Гриндевальд подозвал со шкафа тётушкину почтовую птицу — огромного чёрного филина — и, прикрепив к его лапке письмо, выпустил птицу в окно. «До Франции, конечно, путь не близок, но эта здоровенная птица должна управиться», — отстранённо подумал Геллерт, направляясь при этом к выходу из комнаты.

Геллертом овладевали сомнения.С одной стороны, он был на расстоянии шага до сотрудничества с Альбусом, а с другой — в истории этой проклятой Впадины небыло ни единого намёка на место, как-либо связанное с Певереллами, кроме уже набившей оскомину могилы младшего брата. Ничего, что могло бы помочь Геллерту в его поисках. А оттого помощь Альбуса, весьма неглупого молодого человека, по счастливому стечению обстоятельств являющегося местным жителем, оставалась единственной надеждой. «Нет, — одёрнул себя Геллерт, спускаясь по лестнице на первый этаж, — нельзя полагаться лишь на одного Дамблдора... Но ничего другого пока не остаётся». Необходимость зависеть от кого бы то ни было вызывала у него неприятные ощущения, однако сейчас Гриндевальду нужна была хоть какая-то зацепка.

В столовой его уже ждала Батильда со своим обычным легкомысленно хорошим настроением и милой улыбкой.

— Проходи и садись, милый Геллерт, — доброжелательно произнесла она.

— Благодарю вас,тётушка, — радушным тоном ответил ей Гриндевальд, занимая место с противоположной стороны стола.

— Позавчера, если мне не изменяет память, мы так и не закончили наш разговор о статуте секретности, — как бы невзначай завела разговор Батильда несколько минут спустя.

— Ах да, — с улыбкой произнёс Геллерт. Старая кошёлка действительно любила поболтать об истории, жизни и политике. — Так вот, как я уже обосновал ранее, на данный момент волшебники не могут поработить магглов.

— Спорный вопрос, но допустим, — легко согласилась тётушка.

— Если мы будем действовать открыто, то, независимо от конечного результата, потери среди волшебников нашему виду уже не восполнить, — увлечённо принялся описывать свою точку зрения Геллерт, — а это цена, которую мы не можем заплатить...

— А что, если мы поступим более умно и попытаемся править из-за кулис? — хмыкнула потягивающая сок Батильда.

— Мы и так имеем влияние на общество магглов, — веско возразил Геллерт. — Установить скрытый тотальный контроль мешает лишь их количество. Ведь даже если мы сможем овладеть правительством каждой страны в мире, нет гарантий, что мы сможем удержать население в полном повиновении. Кроме того, для такой аферы нужны межгосударственные соглашения и координация действий, что, в свою очередь, требует поддержки этих идей у обычного магического населения...

— А её нет, — с улыбкой добавила тётушка, поигрывая трубочкой для сока. — Продолжай, — заинтригованно потребовала она.

— В общем-то, у этого пути нет никаких гарантий, — продолжил Геллерт, — и, что самое важное, он не несёт никаких выгод, кроме экономических.

— Получается, тебя устраивает текущий расклад? — задала Батильда провокационный вопрос.

— О нет, тётушка, — уверенно протянул Гриндевальд, — я вижу выход в другом пути.

Тётка, налив себе вина, вопросительно изогнула бровь.

— Приняв статут, мы самоизолировались от мира магглов, уйдя, таким образом, от одной проблемы, но породив другую, — тихо проговорил он. — Я считаю, что это было ошибочным решением.

Батильда сидела, подобравшись, и очень внимательно слушала племянника.

— Ты предлагаешь...

— Да! — глядя ей прямо в глаза, кивнул Геллерт. — Мы должны вновь вернуться в маггловский мир, мягко и постепенно интегрироваться в него и избавиться от статута.

Батильда сидела с каменными лицом и, сохраняя молчание, продолжала наблюдать.

— Нужно вновь соединить магию и науку, — проникновенно вещал Гриндевальд, совершенно забыв о еде. — И — что самое главное — интегрировавшись в их общество, мы сможем увеличить численность волшебников, решить общие проблемы с едой, ресурсами и прочим…

— Геллерт...

–…вы только представьте себе, — Гриндевальд не мог остановить себя, — общество, состоящее из десятков и сотен миллионов волшебников, имеющих на службе у себя не только волшебные палочки, но и все самые передовые достижения науки...

— Юношеские мечты, мой мальчик, — оборвала его Батильда, рассматривая довольно странным взглядом. — Мечты об общем благе.

— Общее благо? — повторил Геллерт, пробуя это словосочетания на вкус и словно не расслышав остальных слов Батильды. — Звучит просто превосходно, — с улыбкой добавил он.

— Может, и так, Геллерт, может, и так, — скептически протянула она. — Но я как историк отчётливо представляю, что может стоять между этой мечтой и реальностью.

— Всё имеет свою цену, — безапелляционно ответил Геллерт. — Жизнь — это борьба одних интересов с другими. Поэтому волшебники и должны вернуть своё место под солнцем, — патетично закончил он.

— А как же чистота крови, Геллерт? — с сомнением спросила Батильда. — То, что ты предлагаешь, ведёт к непомерному увеличению числа полукровок и, прости за выражение, грязнокровок.

— Чтож, тётушка, — заговорил Геллерт, откинувшись на спинку стула, — позвольте ответить вопросом на вопрос. Какие реальные, фактические преимущества даёт чистота крови? — абсолютно спокойным голосом спросил он.

Секунда, две, пять — Батильда напряжённо молчала. Она была такой же чистокровной волшебницей в энном поколении, как и сам Геллерт.

— Мы ведь оба знаем, что это всего лишь архаизм и одна из опор сохранения власти старых семейств в наших обществах, — заговорил Геллерт, когда стало ясно, что тётка не намерена отвечать. — Никакой реальной разницы между чистокровным магом и грязнокровкой нет. Но эта же опора тянет всё общество вниз, ведь она не позволяет увеличивать количество новорождённых волшебников, — всё продолжал говорить Геллерт.

— Давай остановимся на этом, племянник, — спокойно и безапелляционно заявила Батильда. — Я тебя услышала. Мыслишь ты глобально, но все же ещё слишком юн...

— Как вам будет угодно, — легко согласился Геллерт, раздумывая, стоит ли сожалеть об этом разговоре, или всё-таки применить старое, доброе заклинание забвения.

Тем временем за окном начинался небольшой дождь, несмотря на проскальзывающие кое-где на небе лучи солнца.

— Расскажи лучше, как тебе у нас? — спустя несколько минут заговорила снова Батильда.

Ну, хоть не о погоде, хмыкнул про себя Геллерт, переводя взгляд от окна снова на тётку. Как ни крути, а о Батильде он думал в весьма пренебрежительном ключе, и то, что она явно не разделила его идеи, нисколько не задевало юношу. Ведь главное — что его мнение заинтересовало того человека, который в силах ему помочь. И пусть его мотивы пока не ясны, Геллерт был уверен: своего этот человек не упустит. Гораздо важнее, что с его помощью у юного Гриндевальд появлялся шанс. Ведь именно он рассказал ему о дарах, открыв глаза на столь невинную на первый взгляд сказку.

— Превосходно, тётушка, — вежливо произнёс Геллерт, жестом отказываясь от предложенного тёткой бокала вина.

— Насколько я могу судить, ты сдружился с Альбусом, мой мальчик?

Было похоже на то, что его тётка хотела бы услышать утвердительный ответ. Обращение «мой мальчик» не улучшало настроения Гриндевальда, но он умел держать лицо.

— Дамблдор показывает мне местные достопримечательности, — пожав плечами, соврал Геллерт. –Позавчера, к примеру, мы посетили одну из старых рощ друидов.

— О, я полагаю, ту, что на западе? — со знанием дела потянула Батильда. — В эту пору года там очень красиво.

— Именно, тётушка, я полностью с вами согласен, — с улыбкой согласился Геллерт.

— А вы посещали старую маггловскую часовню? — с интересом спросила тётка. Полупустой бокал она поставила на стол, изящным жестом сцепила пальцы и продолжила с интересом наблюдать за племянником.

–Ещё нет, — с сожалением покачал головой Гриндевальд. — Мы как раз собирались это сделать, — заверил он. Врать нужно в меру.

— Да, да, обязательно сходите...

— К слову об исторических памятниках, — как бы невзначай повернул тему Геллерт, — меня очень интересуют все старые достопримечательности. Что бы вы ещё могли порекомендовать?

— Ох, милый, — теперь уже в голосе Батильды проскользнуло сожаление, — хоть у нас и старое поселение, но чем-то особенно выдающимся мы похвастать не можем.

— Признаться, на материке ходят слухи, что Впадина как-то связанна с Певереллами, — решил аккуратно прощупать почву Гриндевальд.

— Я думаю, каждый интересующийся историей волшебник в нашей Годриковой Впадине хотя бы раз слышал нечто подобное, — с добродушной улыбкой ответила Батильда, задумчиво глядя на бокал вина, — но, к сожалению, ничем помочь тебе я не в силах.Кроме старой могилы на местном кладбище здесь ничего нет, — снова пожав плечами, добавила она.–Я историк, а значит, опираюсь на факты, а не слухи и домыслы, — добавила она.

Висящие за спиной Геллерта часы пробили час. Гриндевальд ощутил досаду от признания тётки: шансы таяли... Посмотрев на часы, он понял, что ему пора.

— Мои извинения, тётушка, — вежливо проговорил он, — но мы с Альбусом договорились о встрече, — добавил он, поднимаясь из-за стола.

— Конечно, мой милый, хорошо вам провести время, — с улыбкой напутствовала Батильда.

* * *

В доме Дамблдоров Геллерта встретил домовик Тинки. Эльф сообщил, что хозяин Альбус сейчас находиться в алхимической лаборатории и приглашает гостя присоединиться к нему.

Проходя по первому этажу и спускаясь в подвал, Геллерт с непонятным беспокойством ожидал встречи с Арианой. Но, к его облегчению, девчонка так и не показалась. В конце концов, домовик привёл его к большой деревянной двери, окованной железом. Прямо как в старых замках в Германии, почему-то вспомнилось Геллерту.

— Входите, — раздался голос Альбуса.

Это немного удивило Геллерта, ведь он ещё не постучал, а звука шагов подобная дверь пропускать не должна была. «Впрочем, это его дом и здесь нет ничего удивительного», — открывая дверь, решил Гриндевальд.

Войдя в лабораторию, Геллерт увидел перед собой достаточно большое и просторное помещение, вдоль стен которого стояли шкафы,заставленные котлами, колбами и флаконами с ингредиентами. В центре дальней стены перед широким дубовым столом стоял Альбус. На нём был плотный серый халат, прожжённый в нескольких местах, а также перчатки и передник из драконьей кожи. На столе, на специальной металлической подставке, стояла стеклянная колба. Красная жидкость, налитая в неё, кипела на слабом огне, в то время как сам Дамблдор, наблюдая этот процесс, записывал что-то в огромный потёртый журнал.

Закрыв за собой дверь, Геллерт обратил внимание, что Дамблдор настолько увлечён своим делом, что даже не повернул головы в его сторону.

— Чем занимаешься? — из вежливости спросил Геллерт, ведь на самом деле его занимал совсем другой вопрос.

— Провожу ряд экспериментов с драконьей кровью, — по-прежнему не отвлекаясь от своих наблюдений, ответил Дамблдор.–Видишь ли, мой друг, в этой глуши мне пришло в голову несколько идей, которые явно стоит проверить.

Присмотревшись к стоящей на столе колбе, Геллерт действительно опознал в её содержимом кровь. Драконья ли она была, он не мог судить, так как слабо в этом разбирался.Приходилось верить Альбусу на слово. «Возможно, он рассчитывает найти способ её применения, — мелькнуло в голове у Геллерта, — иначе зачем, спрашивается, возиться с нею». Несколько лет назад ему в руки попался один старинный гримуар, в котором были упомянуты некоторые ритуалы с применением крови драконов. Но они были не проверены, а от того рискованны и опасны.

— Я пришёл за ответом, Альбус, — беря инициативу в свои руки, спокойно заявил Геллерт.

— Бренди, виски или что-нибудь другое? — не спеша отвечать, предложил Альбус, палочкой гася огонь под колбой с кровью.

— Благодарю, но нет, — разговор обещал быть серьёзным, и выпивка будет явно не к месту.

— Ты что, и в самом деле думал, подсунув мне детские сказки, требовать серьёзный ответ? — ухмыляясь, спросил Дамблдор.

— Я и не рассчитывал на то, что ты не задашь вопросов, — помедлив секунду, ответил Геллерт, — а потому готов ответить на них.

— Не здесь, — деловито перебил его Альбус. — Предлагаю подняться в библиотеку.

— А как же...

— Она сейчас спит, — предугадывая его вопрос, заявил Альбус, поднимаясь со стула.

Заняв уже полюбившуюся софу в дамблдоровской библиотеке, Геллерт собирался с мыслями, готовясь всё объяснять и представлять в нужном ему свете.

— Собственно, самый первый вопрос — самый очевидный, — медленно начал Альбус, как обычно, заняв место за столом и закинув ногу на ногу. — Какие доказательства существования даров у тебя есть?

— Ни у кого нет точных доказательств, — пожав плечами, заявил Геллерт. — Потому в вопросе факта самого существования даров, я предлагаю опираться на исторические отсылки к Эмерику Отъявленному, Локсию и прочим. Зуб даю, что ты слышал о них и о старшей палочке, — с уверенностью закончил Геллерт.

— Разумеется, — задумчиво потирая подбородок, кивнул Альбус.— Камень и мантию отследить гораздо сложнее.

— Если вообще возможно, но у меня есть данные, источник которых я разглашать пока не могу, — проникновенно заговорил Геллерт, глядя Альбусу в глаза. — Мы можем попытаться найти зацепку о младшем брате, и где, если не здесь, быть этой зацепке?

— Хм… С технической точки зрения при поиске мы ничего не теряем, — задумчиво протянул Альбус, из чего Геллерт сделал предположение, что Дамблдор сам был не прочь поверить в это.

— А вот с моральной точки, Альбус, я бы хотел объяснить тебе свои мотивы в более чётком и расширенном смысле.

Хоть Альбус и не был человеком строгой морали, но Геллерт понимал — как ни крути,нужно объяснить ему, для чего нужны дары и власть,сопровождающая их. Иначе скоро он сам задаст эти вопросы, а терять инициативу в разговоре Гриндевальду уж больно не хотелось.

Дамблдор как то странно улыбнулся — виновато, чтоли.

— Мне кажется, я их уже знаю, — отводя глаза, произнёс он.

— Боюсь, я тебя не понимаю. Ты хочешь сказать, что сделал предположения на основе нескольких недель нашего знакомства? — с улыбкой иронизировал Гриндевальд.

— Увы, нет, — пожав плечами, начал разъяснять Альбус. — Видишь ли, Ариана довольно часто остаётся у твоей тёти…

— Прости, но я не вижу, как это можно связать с нашим разговором, — в недоумении перебил товарища Геллерт.

— Поскольку порой моя сестра не в состоянии контролировать свою магию, — скороговоркой проговорил Альбус, стараясь быстрее добраться до сути, — а полностью положиться на твою тётку я, увы, не могу...— он смущённо умолк.

— То... — протянул Геллерт, уже предполагая, что знает ответ.

— То я создал в доме Батильды небольшую следящую сеть, — уже явно виноватым тоном закончил Альбус. — Прежде, чем ты захочешь высказать всё, что обо мне сейчас думаешь, пойми, что у меня просто не было выбора.

— Ты хочешь сказать, — с улыбкой проговорил Геллерт, и не думавший хвататься за палочку или устраивать скандал, — что слышал мой утренний разговор с тёткой?

— А что мне ещё оставалось, — несколько сконфужено пожал плечами Альбус. Ты даёшь мне намёк на Дары смерти и хочешь, чтобы я, не имея никаких веских оснований, доверял тебе? — поднявшись со стула, Дамблдор продолжал стоять, опираясь спиной о стол.

— Я был бы разочарован в тебе, мой друг, — задумчиво потянул Геллерт, — поступи ты иначе.

Разумеется, Гриндевальд не прыгал от радости, узнав о факте прослушки. Но лучше уж знать, что твой будущий союзник не идиот, чем сомневаться в ответственный момент. «Приемлемо», — решил для себя Геллерт.

— Но всё-таки, почему ты признаешься в этом? Ведь мог бы спокойно выслушать меня.

— Мог бы, — не стал отрицать Дамблдор, — но ту сеть ты мог обнаружить в любой момент, хотя бы элементарными диагностическими чарами, и что было бы тогда?

— В какой-то мере ты прав, — признал Геллерт, недовольный своей беспечностью, ведь мог бы сам догадаться проверить дом.Из этого случая определённо стоило извлечь урок.

— Возвращаясь к нашему разговору, — осторожно начал Альбус, — во многом я согласен с тобой, и, прежде всего, я считаю, что волшебному обществу как раз нужна новая парадигма, вокруг которой мы бы смогли сплотиться и с помощью которой попытались бы решить наши проблемы.

— Да, Альбус, — ухмыляясь, подтвердил Гриндевальд, — но, чтобы быть услышанными, нам нужна власть.

— Для чего и нужна сила, — задумчиво произнёс Дамблдор, и не думая улыбаться.

— Я так полагаю, что ответ "да"? — желая окончательно поставить точку, решительно спросил Геллерт.

— Ты правильно понимаешь, — ухмыляясь, подтвердил Альбус, щелчком пальцев вызывая домовика. — Теперь-то, я полагаю, ты не откажешься от выпивки?

— Только после того, как мы обсудим наши планы на ближайшее будущее, — деловито осадил его Гриндевальд. — Подумай, нет ли в округе мест, которые могли бы показаться нам интересными?

— Есть парочка на примете, — что-то вспоминая, протянул Альбус, — кроме того, мне любопытно, какими данными располагаешь ты?

Геллерт улыбнулся, чувствуя лёгкую эйфорию. «Но не стоит заблуждаться, — тут же одёрнул себя он, — реальных результатов по-прежнему нет».

Гриндевальд чётко представлял, что хочет не власти ради общего блага, как Альбус, а общее благо ради власти. Получив дары, он получит возможность стать сильнейшим чародеем и покорит Европу, дав волшебникам справедливость — в своём понимании. И пока он будет обеспечивать это Благо, у него будет власть над любой нужной ему социальной структурой независимо от уровня её организации, будь то бизнес-компания, город, страна или же империя. Дамблдор же, судя по всему, видит во власти лишь возможность реализации общего блага.

Геллерта забавляла, эта «маленькая» разница в их восприятии ситуации. Но Альбус, несомненно, талантлив, и в нём есть потенциал. Геллерт это чувствовал, он чувствовал, что они похожи. А значит, в тихом омуте могут и черти завестись... Эти мысли подтолкнули Геллерта к решению обдумать магическую клятву. «Таким образом, мы будем делать одно дело, но с немного разными целями», — раздумывал Гриндевальд, принимая наполненный бокал из рук Дамблдора.

— За общее благо! — произнёс Альбус Дамблдор, подымая бокал с шампанским.

— За Общее Благо! — отсалютовал в ответ ухмыляющийся Гриндевальд.