Другая жизнь (Un'altra vita) (гет)

Снова шум, крики.

Полный гнева голос Белатрикс срывается на визг.

Упивающиеся мечутся от окна к окну, от двери к двери, забрасывая их и главный вход «бомбардами» и прочими шумными заклинаниями. Идиоты. Они правда думали, что покинуть поместье будет легко? Выйти отсюда ничуть не проще, чем войти, если, конечно, вас не сопровождает член семьи... Драко!

Что с Драко?

Я бросаюсь туда, где он спал, но всё, что я нахожу на кровати — мятые простыни. Комната пуста.

Я знаю, что его нет в этом доме. Также как знаю, что перепуганные эльфы попрятались на чердаке, сжавшись под видавшим виды одеялом. Откуда мне это известно? Да понятия не имею!

Упивающиеся ещё с полчаса продолжают превращать дом в филиал ада на земле, а выдохшись, усаживаются на диваны в холе, притихшие и поверженные.

И вот тогда я замечаю его — труп, заброшенный в угол, как какая-нибудь старая тряпка.

Внезапно я ощущаю себя такой тяжелой и плотной, что просто невозможно, чтобы меня не видели. Я чувствую себя несчастной, грустной, даже хуже, чем мёртвой.

Я чувствую себя побеждённой.

Мне страшно смотреть на него, но я должна. Может быть, это не Драко. Тело только одно. Где грязнокровка?

Я должна надеяться на лучшее. Бросаю быстрый взгляд. Да нет, не похоже. Во мне разгорается надежда, и я как мантру повторяю слова: Это не Драко — это не Драко — это не Драко...

Присматриваюсь повнимательнее: лица не видно — оно почти полностью закрыто изношенной мантией, раскинутые в разные стороны ноги слишком коротки, а обувь на них дешёвая.

Это не одежда Драко.

Не Драко — Не Драко — Не Драко...

Из-под мантии виднеется прядь серых волос, почти неразличимая на первый взгляд.

Серых.

Поток воздуха проходит сквозь меня, словно вздох.

Не Драко! Не знаю, кто это, и знать не хочу! Главное — не мой сын.

В холле всё по-прежнему: дюжина неважно выглядящих мужчин в поношенных чёрных мантиях расположились на диванах для отдыха, но в их позах нет и следа расслабленности.

Только Белла мечется туда-сюда, как загнанный в клетку зверь. Её кожа посерела, безумные глаза бегают, а губы искривлены в злой, горькой усмешке. Я точно знаю, что три ночи она не сомкнула глаз. Что она сделала с моим сыном? Один из «коллег» Беллы поднимается и подчёркнуто уважительно обращается к ней:

― Прости, Беллатрикс, но разве ты не утверждала, что всё продумала? Мне кажется, дела идут наперекосяк.

― Молчи! Всё пройдёт так, как запланировано. Нам просто нужно найти верное контрзаклинание, чтобы разблокировать входы и выходы.

― Вот именно, ты сказала, что как только мы попадём внутрь, нам не о чем будет беспокоиться. Мало того, что мы не можем ни проникнуть в лабораторию, ни выйти отсюда, так ещё и эльфы куда-то подевались. Погреба пусты — мы уже три дня ничего не ели, а твой племянник исчез ещё раньше домовиков!

― Если бы вы, болваны, не умудрились оставить грязнокровке палочку, он бы не сбежал.

Значит, сбежал! Спасён! Мне хочется петь.

― Виноват Монтегью, он их обыскивал...

― И получил по заслугам!

― Но мы-то по-прежнему сидим голодом!

Беллатрикс останавливается перед говорящим и мерит его равнодушным взглядом:

― Avada Kedavra! Так лучше?

Тело падает на колени сидящих на диване, но те даже не шелохнулись, не говоря уже о том, чтобы сбросить с себя труп товарища. Знаю ли я его? Мне кажется, что уже видела, но имени не припомню. Их было так много...

Белла встаёт напротив главного входа и концентрируется. Попытается взломать защитные чары — это очевидно. Как, впрочем, и то, что у неё ничего не выйдет.

Я и на ногах чувствую себя прекрасно: у меня нет тела, вес которого нужно было бы поддерживать, но всё же предпочитаю сесть и насладиться представлением.

Поначалу Белла остаётся неподвижной, затем запрокидывает голову назад и поднимает руки, худые и узловатые.

От её красоты почти ничего не осталось. Она отощала, в спутанных волосах то тут, то там видны нити седых волос. Да ещё эта её глупая тяга к чёрному кружеву, которое совершенно ей не идёт...

Мерлин! Створка сдвинулась, появилась щель! Как такое возможно?!

На миг Белла застывает в изумлении. Торжествуя, бросается к выходу, но на полпути останавливается — осторожничает. Упивающиеся окружают её и всей толпой приближаются к приоткрытой двери, но застывают в двух шагах от неё. Что произойдёт, если они выйдут? Чары и правда сняты?

Дверь резко распахивается, и дюжина Авроров врывается в холл. На то, чтобы одержать над Упивающимися верх, обезоружить и обездвижить, у них уходит не более пяти минут.

Я что-то пропустила. В чём дело? Как они попали на территорию? В тот раз, когда нашли моё тело, всё здесь было на распашку ― входы, выходы, но сейчас?

Я оборачиваюсь к лестнице, туда, куда смотрят Авроры.

Это он! Драко! Принимает поздравления и благодарности. Красив, в отличной форме и очень весел.

― ... Это было забавно! Вы бы видели: она так старательно пыталась снять защитные чары! — подходит к застывшей Беллатрикс — Здравствуй, тётушка! Как дела? Оказывается, твой племянник всё ещё умеет преподносить сюрпризы. Не знаю, увидимся ли мы снова, но не думаю, что буду по тебе скучать.

―Ну и змея же ты, Малфой.

― Естественно. А ты чего ожидал, Шрамоголовый?

― Чего это ты так на неё взъелся?

― Взъелся? Нет. Теперь мы в расчёте, только и всего. Она похитила и пытала меня и Грязнокровку, намеревалась меня убить, а я отправляю её в Азкабан до конца дней... Да, это меня устраивает.

―Гря... Гермиона? Она тут при чём?

― Мы были вместе, когда нас схватили. Если бы не её палочка, я бы тут не стоял. Мы аппарировали к окрестностям Хогвартса за миг до того, как эта ненормальная воплотила в жизнь своё намерение от нас избавиться.

А, кстати, что случилось с вашей горячей дружбой?

― Это долгая история.

― И я не хочу её слышать. Я спросил из вежливости.

― Малфой...

― Да знаю. Оставь.

― Как бы то ни было, твою помощь сложно переоценить. Ты сильно рисковал, аппарировав в Имение. Нужно было открыть двери и дать нам с этим разобраться.

― И пропустить всё веселье? Выражение лица Беллы, когда дверь открылась, было бесценно. К тому же, с палочкой в руке я способен продержаться какое-то время, а если бы меня окружили ― впустил бы вас немедленно.

― Надо думать, мы избавились от всех Упиванцев. По крайней мере, всех самых опасных. Спасибо.

― Не благодари, я сделал это не для тебя. У меня есть пара минут?

― Конечно.

Драко направляется в Малую гостиную, чтобы меня поприветствовать. Я улыбаюсь ему с портрета.

― Мама.

― Драко, счастлива вновь видеть тебя. Как ты?

― Отлично, спасибо.

― Я знаю, что произошло. Прости, я не могла тебе помочь.

― Ничего, мама, не беспокойся. Всё в порядке.

― Это радует. Так больно было знать, что ты в опасности.

― Надеюсь, ты не расстроилась из-за сестры.

― О чём ты? Она пыталась тебя убить. Да я придушила бы её собственными руками. Хм... Если бы они у меня были...

― Вот и хорошо. ― улыбается сын ― Мне не хотелось бы тебя расстраивать, но ты ведь понимаешь, что я не мог позволить ей оставаться на свободе и угрожать нам.

Угрожать тебе и...

― Драко, могу я узнать, в каких ты отношениях с грязнокровкой, о которой говорил с Поттером?

― О! — встряхнул он головой — Она не... Она — никто. Просто в школе она оказалась единственной, с кем я могу поговорить. Чаще всего мы ругаемся — она совершенно невыносима. Но, как бы отвратительно мне не было признавать это, у нас есть что-то общее. Может, это война, а может, то, что мы потеряли близких людей, но с ней у меня получается общаться... несколько своеобразно, конечно. Где-то в перерывах между очередным проклятием и «Stupefy».

― Тебе стоит избегать её. Это не самая подходящая компания. И потом — «Stupefy»? Она всё-таки девушка...

― Нет. Это не девушка, это Венгерская Хвосторога. Так или иначе, она получает от меня не больше проклятий, чем я от неё. Ты права, мне не стоит близко общаться с ней, да я этого и не делаю...

Немного помолчав, он продолжил:

― Дело в том, что для меня больше не существует «подходящей компании». ― и, глядя прямо на меня, ― Не стоит беспокоиться, мама. Она — никто. Прости, я должен идти.

― Храни тебя Мерлин, Драко.

Я следую за ним, не желая упускать ни секунды его присутствия.

— Эй, Шрамоголовый! Я готов. Когда я могу вернуться в школу?

— Когда угодно. Гиллиган тебя проводит. До встречи, Хорёк

— Мерлин избави! — и, обращаясь уже к тощему аврору, бросает, — Идем.

И он исчезает, а за ним и все остальные, каждый унося с собой по пришибленному «петрификусом» упивающемуся. Главный вход вновь закрывают, и щелчок двери знаменует собой начало нового сезона одиночества.

“Она — никто”, да? Смешно, право слово.

Мой сын по уши втрескался в маглорожденную. Какаягадость!

Могу я как-то воспрепятствовать этой... этому... я даже не знаю, как это назвать! Совсем не этого я хотела для Драко!

Да, я прекрасно помню: я хотела, чтобы у моего сына была возможность выбирать, возможность любить, но никогда даже представить не могла, что ситуация сложится подобным образом. У него есть... У него было так много чистокровных подруг, и что теперь?

Он ясно дал понять, «что теперь», ещё тогда, уезжая в школу. Враг для победителей, предатель для проигравших. У него больше никого нет.

Так я должна благодарить Мерлина за эту единственную подругу, хотя она и?.. О небо, мне даже думать об этом сложно.

По-прежнему ли важна чистота крови?

Что сталось с нашими традициями?

Я никогда не разделяла экстремистских взглядов Волан-де-Морта и его приспешников, включая и моего мужа. Мне не хотелось бы ничьих смертей, но не думаю, что готова «мешаться» с... людьми любого сорта.

Каков сейчас внешний мир?

Не думаю, что когда-нибудь это узнаю.

________

* Уважаемые читатели, приношу свои извенения за то, что был сделан такой долгий перерыв. На то были причины, есть они и сейчас. Да, обновления будут. Нет, не раз в полгода. Новые главы отбечены, но все еще требуют дополнительной вычитки. Поэтому, когда у моего редактора все наладится, они будут перезалиты.

Надеюсь на ваше понимание.

Vega_est.