Когда герои были молоды... (гет)

Драко теперь ежедневно приходил к концу рабочего дня. После закрытия библиотеки мы занимали наши традиционные уже места: Драко усаживался в кресло, а я на стол. И мы говорили, говорили...

Пытались понять, где и что мы сделали не так?

Нет, мы понимали, что слишком большой был взят разбег, Но кто мог тогда, в самом начале, притормозить?

Идеи носились в воздухе, а желающих воплотить их в жизнь было более чем достаточно. И так уж получилось, что тех, кто мог спонсировать эти проекты, тоже было более чем достаточно.

А теперь... мы ходили по краю пропасти. Спасал нас поздний феодализм волшебного сообщества. Лорды пока ещё сохраняли независимость. Их имения были крепостями. И, спасибо гоблинам, никто, даже министерство, не мог распоряжаться сейфами Гринготтса, кроме их владельцев.

Мы не могли не воспользоваться сложившейся ситуацией. Министерство не поддерживало адаптацию магловской техники в волшебном мире. Зато Лорды активно финансировали изыскания в этой области. Они не только дали деньги, но и предоставили возможность исследователям работать в их имениях. Учитывая тот факт, что большинство работающих в этой области было маглорождёнными или полукровками, это был сильный удар по позициям министерства.

Министерство скрипело зубами, но только до поры...

* * *

Перси был опасным врагом. Но Аластор Моуди... Он жаждал крови. Ему не позволяли развернуться. И не в первый раз.

После первой войны с Волан-де-Мортом Люциус Малфой вышел сухим из воды. А с Малфоем у Аластора были свои счёты. Сам Люциус не понимал, чем заслужил ненависть Моуди.

Нарцисса. Юный Аластор был от неё без ума. Она мягко, но твёрдо отклонила его предложение. Моуди был уверен, что из-за его происхождения. Он плохо знал Блэков. Если бы Нарцисса полюбила Моуди, она повторила бы судьбу Андромеды. Но она с детства мечтала о Люциусе. То, что он ответил ей взаимностью, а их родители одобрили их выбор, было редкой удачей. Чистокровные волшебники, как правило, вступали в брак не по любви. Им повезло. Аластор Моуди не верил этому. И ненавидел Люциуса, отобравшего у него Нарциссу. Единственное, что грело его самолюбие, было воспоминание о том, что тот, кто временно заменил его, превратил Драко Малфоя в хорька.

Когда после второй войны с Волан-де-Мортом Малфои были оправданы, Моуди чуть не сошёл с ума. Он возненавидел Поттера, который дал показания, оправдывающие Малфоев. Он хотел видеть их в Азкабане. Нарциссу он вызволил бы оттуда, если бы она согласилась стать его женой.

Так что он присоединился к тем, кто готовил переворот, не по политическим мотивам. Его вела месть. То, что в имении Малфоев не нашлось ни одного тёмного артефакта, привело его в ярость. И пока его авроры грабили поместье, он лично пытал Люциуса и Драко. Его остановили. И этого он не мог понять. Те, кто руководил им, говорили, что следует притормозить. Он не мог этого понять. Он жаждал мести. Люциус и Драко должны быть уничтожены. Нарцисса станет его женой. Ради этого он готов был и подождать.

* * *

Мы были безрассудны. Но остановиться не могли. Слишком много было нереализованных идей, слишком много было тех, кто готов был претворить идеи в жизнь. Но мы всегда были готовы к тому, что нас в любую секунду могут остановить.

Симус, как всегда, успел нас предупредить. Все исследовательские центры были перенесены на Гримо, 12. Вовремя. Рейд по имениям был повторён. На этот раз пострадавших было значительно больше. И никто уже не извинялся. Магическое сообщество приняло это как должное.

И снова министерство слегка отступило. Использование магловской техники сначала было запрещено. Но потом разрешили маговидение. И Интернет, но только среди волшебного мира. Выход в магловский мир был запрещён. Мобильными магофонами пользоваться тоже разрешили.

Всё происходящее лишний раз подтвердило, что дело тут было не в магловской технике.

Речь шла об уничтожении последнего независимого объединения: Совета Лордов. Волан-де Морт тоже об этом мечтал. И ему это почти удалось. Две гражданские войны развели Лордов по разные стороны баррикад. И только после окончательного исчезновения с арены Тёмного Лорда, Совет Лордов собрался вновь. Как ни странно, собрал его Артур Уизли. Ещё более странно, что в качестве независимого секретаря на этом историческом собрании присутствовала я. И, самое странное, мою кандидатуру предложил Люциус Малфой.

Договорились Лорды удивительно быстро. От войны устали все.

Переворот не мог остановить начавшийся процесс объединения тех, кто хотел, не оглядываясь на прошлое, идти вперёд. До последнего времени имения аристократов были островками свободы, что и позволило разместить там большинство исследовательских лабораторий. Рейды министерства разрушили миф о неприкосновенности частной собственности. Дом на Гримо, 12 стал временным пристанищем для учёных. Все понимали, что авторитет Гарри Поттера на какое-то время спасёт его дом от министерских проверок, но ненадолго. Министерство знало, что именно он стал главой Совета Лордов, ставшего им поперёк горла. Распустить Совет им не позволила бы родовая магия. Они понимали это, хотя на словах и не признавали её существования.

Попытка завербовать кого-нибудь из Совета провалилась.

Но мы понимали, что министерство что-нибудь да придумает. Пока дом был скрыт под фиделиусом. Хранителем был сам Гарри.

* * *

Мы готовы были ко всему. Но не к провокациям.

Было утро. Последние минуты перед открытием библиотеки. Мы уже разложили подобранные заявки по ячейкам, проверили, всё ли готово. Директриса ещё раз бросила взгляд на подготовленный к открытию абонемент. Ещё очень рано, вряд ли читатели стоят за дверью, но таков порядок... Миссис Долли Уэверли поднимает палочку, дверь открывается и... в неё влетает пожилой аврор. Выпуск 1967 года, об этом говорит вышивка на левом плече: чайка на фоне синего неба. И меч в петлицах. Аврор 12-го разряда, высшая Лига: три звезды на правой груди. И орден Мерлина первой степени.

Он едва жив, шепчет:

— Леди Гермиона, срочно нужен Поттер, а у него выходной, он дома? Откройте камин. Дело жизни и смерти!!!

Две минуты, и скованный по рукам и ногам, аврор лежит у моих ног. Директриса воет от страха. Вызываю Гарри и Моуди.

Гарри всё понимает с первого взгляда. Моуди в шоке. Спасаю его от конфуза, не дав ему и слова сказать. Состроив щенячью мордочку, докладываю:

— Вот, поймала пожирателя смерти. Пытался изобразить аврора.

Моуди хочет знать, почему я не поверила липовому аврору. Объясняю:

— Выпуск 1967 года. Легендарный выпуск. Полностью уничтожен в 1976-м. Пожиратели смерти напали на госпиталь Св. Мунго. Авроры держались до последнего. Помощь подоспела слишком поздно. Все погибли. Но из пациентов госпиталя не погиб никто!!!

Выпуск 1967-го. Только два выпускника этого года дожили до наших дней: Молли Уизли и Андромеда Тонкс. Обе ещё в 1969-м ушли из аврората по семейным обстоятельствам.

Я с 11-ти лет большую часть каникул проводила в семье Уизли. Как я могла не знать о выпускниках этого года?

Но это — не единственный прокол самозванца.

Форма. На нём была парадная форма. До 1990 года в аврорате не носили форму, по которой можно было определить ранг аврора. Та форма, которая была на липовом авроре, одевалась только на парад и на официальные приёмы.

Но, даже тогда... Три верхние пуговицы не застёгивались. Ни за что!!! И шарф откидывали не на правое плечо, а на левое.

Как я потом узнала, это была чистая самодеятельность одного из гвардейцев Моуди. Это нам повезло. Сам Моуди таких ляпов не допустил бы.

* * *

И снова на Гримо, 12 собрались Лорды. Дом Блэков перестал быть безопасным местом. Дело времени, но зашита будет сломлена, раз министерству известно, где нужно ломать.

Невилл Лонгботтом предложил Хогвартс. МакГоннагал, когда её пригласили на заседание, подтвердила это предложение. Под замком расширили пространство и перенесли все лаборатории туда.

И, опять-таки, вовремя. От Гарри просто потребовали пустить на Гримо, 12 комиссию министерства. Если бы мы не опередили министерство,..

Гарри не мог позволить себе уйти на нелегальное положение. Да и министерство на это не пошло бы. Проще было устроить несчастный случай... Ну, погиб герой, жалко, но что поделаешь! Пожиратели не дремлют!

А какой повод для открытия террора против чистокровных!!!

Каково же было разочарование министерства, когда Гарри открыл камин и лично провёл «экскурсию» по своему дому!

Министерство было разочаровано. Мы вздохнули с облегчением. Но понимали, что на этом наши противники не успокоятся.

И, самое главное, мы понимали, что и Перси, и Моуди — только исполнители. Мы не знали, кто дёргает за ниточки.