О долгах, ритуалах и живых покойниках (джен)

Его некогда черные волосы изрядно поредели и стали седыми, лицо практически до неузнаваемости избороздили морщины, а в низком голосе добавилось хриплого карканья и еле заметного старческого дребезжания, но Северус Снейп абсолютно, ни капельки, не изменился, как не изменилось его «Поттер!», по-прежнему звучащим сильнейшим оскорблением. Франко улыбнулся:

— Гарри Поттер мертв, сэр. Меня зовут Франко, — юноша запнулся на мгновение и все же добавил: — Рад вас видеть живым.

— Это ненадолго, поверьте, — процедил тот, возвращаясь обратно в кресло. — Не сомневаюсь, что от вашей «помощи» я и до полуночи не дотяну.

О да, Ужас Подземелий в своем репертуаре! Приятно, что в этом безумном мире хоть что-то остается неизменным.

— Вот откуда в вас столько пессимизма и недоверия?

Франко критически осмотрел небольшую скудно обставленную комнату и подошел к окну. Нимало не смущаясь холодного земляного пола, он взмахом палочки очистил и кое-где выровнял небольшой его участок, затем опустился на колени и достал из внутреннего кармана небольшой тряпичный мешочек с наложенными на него чарами Невидимого расширения. Оттуда он призвал небольшой гончарный круг, небольшую шкатулку и кусок глины, завернутый во влажную тряпицу.

— Что вы делаете? — Люциус Малфой, забыв о возможности испачкать мантию, прислонился к косяку двери и с любопытством смотрел за действиями артефактора.

— Пытаюсь отсрочить время смерти мистера Фрейзера, — ответил Франко, не поднимая головы.

Привычными, экономными движениями он снял куртку и беспальцовки, достал из кармана платок и трансфигурировал его в фартук. Пустой фиал из шкатулки был превращен в чашу и наполнен водой, в которую Франко уронил несколько капель из разных бутылочек, взятых им из шкатулки. После этого шкатулка отправилась обратно в мешочек, а сам мешочек — на куртку.

— Господа, — Франко поднял голову, одевая и завязывая фартук, — попрошу вас пока воздержаться от любых заклинаний.

Гримаса хм… Фрейзера должна была означать то ли «За кого вы нас держите?», то ли «Разумеется, присутствующие здесь маги, в отличие от вас, знакомы с техникой безопасности при создании нового зелья или артефакта!», но Франко это уже не интересовало: он палочкой запустил круг, смочил руки водой из чаши и взял в руки глину. Зельевар и аристократ заворожено наблюдали за действиями молодого человека: руки его скользили по куску глины, придавая тому форму, а губы шевелились, беззвучно проговаривая какое-то заклинание. Наконец, когда патера (п/а: патера — широкое и мелкое блюдо, использовавшееся в античные времена как сосуд для ритуалов) была готова, он одним движением палочки остановил круг и, подняв в воздух блюдо, произнес заклинание Обжига. Так же не прикасаясь к патере, Франко переправил ее на стол. Затем он, предварительно очистив чашу и гончарный круг, транфигурировал чашу обратно в фиал, уменьшил круг и убрал все в мешочек. После этого артефактор поднялся на ноги и подошел к столу. Достал из мешочка узкую флягу из темного рифленого стекла и аккуратно, ведя флягу по краю блюда по часовой стрелке, заполнил патеру вязкой серебристой жидкостью с металлическим отливом.

— Что вы намереваетесь делать? — Фрейзер вопросительно приподнял седую бровь.

— Увидите, — в тон ему ответил Франко.

— Ваши наглость и самонадеянность неизменны.

Ага, снейповы желчность и характер тоже.

— Как вам будет угодно, сэр, — Франко пожал плечами и обратился к застывшему у двери блондину: — Лорд Малфой, вы желаете принять участие или ограничитесь простым наблюдением?

— Для начала я бы тоже не отказался от объяснений, что вы намерены делать.

Ох уж эта пресловутая слизеринская осторожность! Нет, в чем-то они правы, но…

— Снимать проклятие с профессора, — ответил Франко.

— Вижу, ваш словарный запас со времен Хогвартся увеличился ненамного! Вы можете объяснить по-человечески, четко и ясно?! И я давно не преподаю! — отрывисто бросил Фрейзер.

Ага, как любит говорить Ральф, которому Франко пару лет назад подарил те самые (несколько нестандартно сделанные) гадальные кости: «Преподаватель — это не род деятельности, а состояние души», но у профессора Тауги свое понимание процесса обучения, и на фоне его стиля общения с учениками Снейп кажется душкой и лапочкой — Франко имел удовольствие посещать его курс по Кабалистике в Салемском институте и может сравнить оба стиля преподавания. И как это в семье флегматично-спокойных Тауга мог появиться настолько непоседливый человек с настолько взрывным характером и скорпионьим жалом вместо языка? Общаться с ним неимоверно трудно, но ритуалистом и кабалистиком он был (и есть) сильнейшим. Так что вспоминаем навыки общения со стариной Ральфи…

— Насколько я понимаю, вы намеревались пригласить Ральфа Таугу для проведения ритуала, который бы снял с хм… мистера Фрейзера Прегорийское проклятие. Так уж получилось, что я знаю необходимый в данном случае ритуал и вполне способен его провести.

— Ритуалистика в вашем исполнении? Благодарю покорно, смерть во сне хотя бы безболезненна, — фыркнул Фрейзер.

— Должно же мне было достаться от мамы что-то помимо цвета глаз, — улыбнулся Франко.

Вот так ты и понимаешь, что уже вырос: насмешливо-уничижительные реплики со стороны некогда грозного преподавателя тебя уже практически не трогают.

— Как всегда, вы поражаете своим невежеством и самонадеянностью. К вашему сведению, единственный ритуал, который способен остановить проклятие преждевременного старения — это темномагический ритуал Ретексамус Витае, который проводится с участием минимум трех магов. Мистер Тауга должен был стать одним из них.

Франко мученически вздохнул: все-таки он отвык от подобного неверия в его знания и способности.

— Но не стал, а остальные, как я понимаю, тоже отказались.

— Не совсем, — отмер у двери Малфой, — Они попросили перенести дату проведения ритуала.

Еще бы. Возмущения магического фона заметны уже сейчас, а когда придет фронт, а сие должно произойти довольно скоро, ни один ритуалист не поручится за то, что произойдет в результате проведения такого масштабного и ресурсозатратного ритуала. Ни один, кроме Франко. Для него шторм не помеха, а помощник.

— Ага, в виду неблагоприятных обстоятельств. И они, если я правильно понял, хотят остановить действие проклятия. А я намерен его снять, это во-первых. Во-вторых, подобное я уже делал, и успешно — можете спросить у того же Тауги. В-третьих, решайте, мистер Малфой, примете ли вы участие или нет. Скажу сразу, в самом ритуале ваши действия будут сведены к минимуму, ваша основная помощь будет в подготовке. Надеюсь, через пять минут я все же вас здесь застану. Да, господа, к патере не прикасайтесь.

С этими словами молодой артефактор быстро вышел за дверь и аппарировал в себе: ему нужны были инструменты для амулетов на крови, которые он по понятным причинам с собой не носил. Еще он понял, что что-то доказывать Снейпу или как его сейчас там — только зря терять время, и если он хочет отблагодарить профессора за все, что тот сделал для Гарри Поттера, то нужно действовать, а не объяснять. Он и так сглупил, сняв линзы: у Малфоя, похоже, были лишь подозрения, которыми он со старым другом не поделился. Да, Франко бы узнали, но гораздо позже, во время самого ритуала, а это чревато. Ай, ладно, пора за работу!