Falling inside the black (раб. Падая в темноту) (гет)

На окраине Годриковой впадины появились два человека. Обычно утром сюда никто не приходил кроме торговцев продуктами, но, глядя на уверенный шаг незнакомцев, можно было смело сказать — люди хорошо осознавали цель своего визита. Хотя назвать одного из них незнакомцем не очень верно: вряд ли в этих местах не знали, кто такой Гарри Поттер.

Парень очень осторожно шел по главной улице будто опасаясь, что с минуты на минуту на него должны были напасть либо Пожиратели Смерти, либо те люди, чьи надежды он разбил. Но, как ни странно, никого не было. А, может, и совсем это не было странным, учитывая, что половина деревни сожжена, и выжившие люди боялись даже показаться на улице.

— Не думал, что гриффиндорцы так быстро сдадутся, — Поттер продолжал всматриваться в окна, надеясь разглядеть в них какие-нибудь признаки жизни. — И почему он не уничтожил всю деревню?

— Если всех убить, то кто будет рассказывать о похождениях Темного Лорда и его последователей? — Мальда спокойно шла за юношей, стараясь не упустить из виду любую его реакцию на пепелища. — И ты, кстати, не прав, Гарри. Они не сдались — они просто сильнее других хотели жить.

Поттер ничего не сказал, только отвернулся и пошел дальше, отчаянно пытаясь отыскать любые признаки жизни. Девушка решила больше ничего не говорить и ничего не спрашивать, в любом случае — захочет выговориться, сам проявит инициативу. И, засмотревшись на ещё одни развалины, бывшие когда-то красивым домом, Мальда вдруг врезалась в резко остановившегося парня.

— Эй, ты что творишь?

Ответа не последовало. Девушка несколько раз пощелкала пальцами перед глазами Поттера, пытаясь вернуть его внимание, но тот стоял, уставившись в одну точку, и не реагировал. Его глаза стали блуждать по черной от пепла земле, небольшим камням, разбросанным вдоль участка, и наткнулись на гроб, в которого то и дело вгрызались заколдованные змеи. Парень сделал несколько шагов и оказался возле треснувшего мрамора, но в нем ничего не оказалось: ни костей, ни одежды, ни волшебных палочек. Неподалеку валялось надгробье с надписью: «Лили и Джеймс Поттер».

— Они не заслужили такого, — Гарри стоял перед расколотым куском мрамора, но тут его ноги подкосились и он упал на колени. — Почему? За что они вас так? Ведь не вы виноваты, а я! Я всех подвел, только я один и должен был пострадать! Так почему именно вы, а не я?

Мальда хотела подойти к юноше и готова уже была сказать что-то в утешение, но в последний момент остановилась и просто опустила голову. К чему слова? От них может стать только хуже. Поэтому она только молча наблюдала за сидящим перед ней парнем, отчаянно пытающимся найти себе оправдание.

Вдруг вокруг стало очень тихо. Девушка моментально напряглась и стала оглядываться по сторонам. Где-то неподалеку послышался звук трансгрессии и глухие неторопливые шаги. Спустя несколько секунд в конце улицы появился высокий человек в черной мантии, колышущейся при каждом порыве ветра. Он медленно приближался к подросткам, но вдруг резко свернул на соседнюю улицу.

— Гарри, нам нужно уходить, — Мальда аккуратно положила свою руку на плечо парню. — Нас могут увидеть.

— Ну и пускай, — приступ истерики закончился, и Поттер уже просто сидел на голой земле, уставившись на надпись памятника. — Пора уже заявить о том, что я вернулся.

— Ты что, сдурел? Как ты себе реакцию людей представляешь? Ты уверен, что общество захочет тебя видеть, что захочет снова поверить тебе и в тебя? Не посещала ли тебя мысль, что им для этого нужно время? Да и по твоему внешнему и внутреннему состоянию не скажешь, что ты можешь снова идти в бой. Поттер, не тупи, ты сам прекрасно понимаешь, что не готов в полной мере увидеть то, что стало с волшебным миром. Послушай, — девушка присела и, взяв в ладони лицо парня, повернула к себе, чтобы их глаза были на одном уровне, — сейчас важен каждый твой шаг, каждое слово и каждый взгляд. Даже то, как ты представляешь ту или иную ситуацию, может в корне изменить будущее. Всё до сих пор зависит от тебя, только в этот раз придется сначала пересматривать некоторые ситуации, прежде чем о них думать.

— Что ты такое говоришь? — бывший гриффиндорец уставился на свою собеседницу.

— Вот скажи мне, кого бы ты сейчас хотел увидеть? Не думай, просто скажи первое пришедшее в голову имя.

Гарри продолжал сидеть на земле, но, казалось, не торопился с ответом. Он просто забыл о том, что просила Мальда: не думать, а сказать, — и сделал в точности наоборот.

— Видимо, придется тебя многому научить, но первый урок я проведу для тебя сейчас, — девушка врезала внушительный по силе подзатыльник парню. — Научись слушать, что тебе говорят! Ты слышишь и даже прислушиваешься к другим, но абсолютно не умеешь слышать. Так вот я тебе говорю — нужно уходить.

— Зачем?

— У нас гости.

Подростки быстро встали и едва успели спрятаться за ближайшим деревом возле уцелевшего дома, как из-за угла вышел человек. Он приблизился к тому месту, где раньше стоял дом Поттеров, огляделся и взмахнул палочкой: памятник восстановил своё первоначальное состояние и опустился неподалеку от самого гроба.

— Гарри, — прошептала взволнованная девушка, — нам нужно уходить.

— Подожди секундочку, — бывший гриффиндорец продолжал буравить незваного гостя своими зелеными глазами. — Хочу узнать, кто это.

— Не думаю, что это хорошая идея. Человек явно хочет побыть один.

— Да перестань! Только один человек мог бы сюда прийти — это Гермиона. Но, к сожалению, я не знаю, где она сейчас. Так что давай подождем, пока не узнаем лицо незнакомца, а потом уже...

Юноша не закончил — пришедший снял капюшон.

Северус уже давно хотел прийти сюда, но никак не мог решиться. Ведь он так был виноват перед той, которая смогла сохранить в его душе тот хоть и небольшой лучик света, благодаря которому он и жил всё это время. Только для того, чтобы этот еле мерцающий огонёк давал ему это желание жить, мужчина терпел боль и страдания столько лет.

Тяжело терять близких... к сожалению, этот урок ничему не научил. Продолжая лгать, хитрить, клеветать, Северус всё чаще хоронил дорогих ему людей. Пусть даже их и было не так много, но именно в этом и была их ценность. Он смог бы забыть любого, и даже смерть матери для него была не такой болезненной, как смерть двух самых дорогих ему людей. А ведь мужчина уже потерял всякую надежду, что в его сердце найдётся место ещё для кого-нибудь.

Порывы ветра усилились, и растрепанные волосы приклеились к мокрым дорожкам на щеках. Снейп не выдержал и упал на надгробье.

— Прости меня, — мужские руки обхватили холодный мрамор, а слёзы стекали со щек, падая на грязную поверхность. — Прости меня за всё, пожалуйста. Прости за то, что не попросил прощения, что не решался и следующие несколько лет просто подойти и поговорить. Прости за то, что так любил тебя и не смог спасти. Это я во всем виноват! Я не смог выполнить твоё желание — помочь твоему сыну. Я делал всё, чтобы облегчить его судьбу, не жалея ни себя, ни своей жизни. С первых секунд, как я его увидел, понял, что мне придется заменить ему отца, как бы страшно это не звучало.

Как же я страдал, когда узнал, что его больше нет. Ведь я должен был умереть тогда на том причале. Я ведь заслуживал смерти, так почему она не захотела забрать меня? Зачем она заставила меня пройти ещё раз через этот ад, через эту боль? Во мне убито все хорошее, что я так долго оберегал. Больше нет той надежды на светлое будущее, всё пропало, и я упал...

Я упал... Упал в самый мрак, в самый темный уголок своей души, где нет ничего, кроме этой одинокой темноты. Смогу ли я когда-нибудь вернуться? И я падаю в темноту, мечтая о том, что было раньше...

Слышишь ли ты меня?

Гарри стоял, не шевелясь — он всё слышал. Ни одно слово, ни один вздох или всхлип не прошли мимо его ушей. Парень будто знал, чувствовал всю его боль, и от этого стало настолько тяжело, что ноги уже не держали. Облокотившись на дерево, Поттер схватился за сердце, просто не мог больше справляться с лезвием, режущим этот самый чувствительный орган. В глазах защипало, и теплые слезинки одна за другой скатывались по щекам.

— Я тебя слышу, — простые три слова казались самыми трудными, что смог в своей жизни сказать юноша.

Мальда посмотрела сначала на Поттера, потом на Снейпа, положила руки на плечи Мальчику-который-чувства-других-воспринимает-как-наказание, и они оба трансгрессировали.

— Я тебя слышу...

Северус резко поднял голову: такой отвратительный, но такой родной сердцу голос прозвучал где-то неподалеку. Черные глаза сразу стали осматривать окрестности, но никого не было — кругом только ветер и пепел. Мужчина посмотрел на надгробье — оно всё было залито слезами. Проведя рукой по мокрым местам, он очень нежно проследил начертания имени своей любимой от первой буквы и до последней.

— Как я хочу всё вернуть и искупить свою вину.

Это было последнее, что Северус сказал, перед тем как взмах его волшебной палочки вернул всем предметам их первоначальный разломанный вид и левитировал на места. Снейп простоял ещё несколько минут, перебирая в памяти все слова, которые он хотел сегодня сказать, но метка на левой руке загорелась огнем — пора было идти. Маска презрения моментально натянулась на лицо, только вот в глазах по-прежнему была грусть. И, в последний раз окинув место трагедии взглядом, мужчина трансгрессировал.

* * *

— Рон?

Гермиона не верила своим глазам: лицо девочки изменилось, плечи расширились, волосы укоротились и порыжели. От недоумения не было желания даже разглядывать это чудесное перевоплощение, и так было понятно — Оборотное зелье и превосходная актерская игра действительно способны обмануть даже закалённого в боях воина.

— Ты удивлена? — ухмылка парня показалась Грейнджер до ужаса знакомой. — Не думала, что я на такое способен?

— Этого не может быть, — бывшая гриффиндорка стала понемногу отходить назад. — Это невозможно.

— Ну, почему? — Рон взмахнул палочкой, и маггловская одежда превратилась в мантию. — Ты что, правда думала обо мне, как о бездарном однокурснике? Насколько я помню, ты несколько раз убеждала меня, что Лонгботтом умнее. А вот теперь скажи мне, способен ли он на такое?

— Во что ты превратился, Рон? — Гермиона продолжала смотреть на собеседника так, будто он пришелец с другой планеты. — Что с тобой?

— А что со мной не так? — его губы скривились в некрасивой улыбке. — Со мной всё в порядке, а вот ты, я смотрю, особым здоровьем не отличаешься.

— С чего ты взял?

— Ну вот, смотри, твоё тело все покрыто рваными ранами. Сектусемпра! Вот ещё у тебя некрасивые порезы на лице, — режущее заклятье поразило прямо в цель. — И чего это ты так истошно кричишь? Неужели что-то болит? Круцио!

От неожиданности девушка не смогла выставить защиту и только беспомощно корчилась на холодном полу от невыносимой боли. С каждым новым заклинанием ран на теле становилось все больше, а боль всё усиливалась. Силы стали постепенно покидать девичье тело, а глаза окутывал какой-то туман. Буквально в нескольких шагах от неё послышалось шипение, но, как потом она поняла, это был всего лишь смех бывшего друга.

— О, Мерлин, Грейнджер, что с тобой? Неужели великая мисс Всезнайка не может вспомнить ни одного заклинания, чтобы защититься? — рыжий схватил её руку и поднял так, чтобы обладательнице было хорошо видно. — Что ты свои умелые ручки не используешь? Ты же так гордилась ими.

Гермиона не выдержала и плюнула в лицо мучителю.

— Ах ты, поганая грязнокровка! Авада...

— Только я хотела тебя похвалить, как ты чуть не сделал самую большую ошибку в своей жизни, ну, конечно, кроме той, когда ты с этим отбросом познакомился, — женщина, наматывавшая прядь волос на волшебную палочку, выплыла из мрака. — Учись постепенно выпускать свой гнев, а то ты будешь убивать их, даже не дойдя до самого главного блюда.

Беллатриса подошла к парочке и бросила что-то возле Гермионы. Из-за невыносимой боли во всем теле и сильном внутреннем кровотечении, у девушки просто не было никакой возможности повернуть голову.

— Ну, надо же, Ронни. Ты правильно использовал Круциатус — её внутренности сможет вылечить элементарное Заживляющее зелье. В этом и есть прелесть, ведь можно пытать снова и снова. Я горжусь тобой. Думаю, Темный Лорд это оценит.

Женщина коварно посмотрела на своего ученика, встала и несколько раз пнула то, что недавно притащила.

— Не будем терять время.

Рон последовал примеру Беллы, схватил Гермиону за волосы и все вчетвером закружились в вихре трансгрессии.

Приземлившись лицом на что-то очень твердое, девушка почувствовала, что передние зубы уже держатся только на честном слове. Пытаясь превозмочь боль и хоть чуть-чуть повернуть голову, вдруг почувствовала, что её снова кто-то пинает ногой.

— Жива? Отлично, — стук каблуков Лестрейндж эхом отдавался в этом помещении. — Поверни её. Уизли выполнил просьбу, только в весьма грубой форме — подпер ногой и со всей силы ударил, от чего кровавая лужа на полу стала ещё больше. Тут рот Гермионы был насильно открыт и в него стали вливать какую-то жидкость, после чего закрыли его ладонью, чтобы девушка не могла выплюнуть. Долго бывшая гриффиндорка не могла сопротивляться: просто выпила жидкость вместе со скопившейся во рту кровью и вдруг почувствовала полнейшее облегчение во всем теле. Сразу захотелось подвигать какой-нибудь частью тела, но эта попытка была пресечена сильным ударом в живот.

Одно резкое движение, и Грейнджер уже сидела на коленях, прикованная цепями к каменному полу. Так как все раны чудесным образом исцелились, девушка смогла повернуться и посмотреть на тот непонятный предмет, которые Беллатриса с таким довольным видом волочила по полу.

— Лори...

Бедную девочку подобно Гермионе бросили на пол и приковали цепями. От такой картины стало совсем жутко.

«Вот чувствовала же я, что не нужно было её с собой брать! Им удалось одним чертовым планом поймали сразу двоих! Теперь и выражение «за двумя зайцами погонишься — ни одного не поймаешь» занесено в «список идиотских оправданий идиотских поступков». Интересно, что им ещё для полного счастья нужно? Вроде ж поймали нас уже, так убили бы и всё!»

— Твой ученик оправдал мои надежды.

От этого голоса внутренности Грейнджер сделали дружное сальто. Девушка подняла глаза и увидела Темного Лорда, спокойно восседавшего в кресле директора Хогвартса.

— Очень хорошо, — снова этот холодный властный голос заставил мозг мгновенно перейти в режим ожидания огромных неприятностей. — Рональд, как же тебе удалось поймать этих двух беглянок за такой коротких срок?

— Я хорошо знаю одну из них. Нетрудно было догадаться, что ей захочется во всем самой разобраться, и она пойдет даже на самые безумные идеи. И я подумал, что незачем ждать — можно просто сымитировать счастливое стечение обстоятельств. Мне повезло, что ещё одна из скрывавшихся от нас грязнокровок оказалась поблизости.

— Сделать из одной приманку для другой, — Волан-де-Морт расплылся в довольной улыбке, — неплохой план. Как ты считаешь, Северус?

— Совсем недурно, Уизли.

Всё волнение как рукой сняло. Гермиона медленно стала поворачивать голову влево, пока её глаза не уставились на упершегося спиной в колонну бывшего преподавателя с его известнейшей ухмылкой. Он стоял, как ни в чем не бывало, и наблюдал за двумя скованными девушками.

— А ты уверен, что вторая именно та, которую мы так долго искали?

— Да, — Рон склонил голову, чтобы избежать встречи с черными угольками глаз. — Сама Грейнджер это подтвердила.

В комнате воцарилась тишина.

— Вы вдвоем одни из немногих грязнокровок, которые смогли своими умениями превзойти некоторых самых преданных мне сторонников. А это заслуживает права на использование. Так что же мне с вами двумя делать?

Глаза всех присутствующих уставились на Темного Лорда.