To look dead in the face (гет)

…Девять Пожирателей смерти. Остальные либо погибли, либо отреклись от своего хозяина. Теперь их осталось всего девять, тех, кто откликнулся на призыв Волдеморта, почувствовав жгучую боль от жжения Черной метки. Самые стойкие, преданные, хитрые и изворотливые, те, кто даже в мыслях не мог предать Темного Лорда. Любой из них, не раздумывая, отдаст свою жизнь или жизни своих близких, если так будет ему угодно.

Они стояли полукругом вокруг Хозяина, в черных плащах, закрывающих их с головой. Все — уважаемые в обществе люди, у каждого есть семьи, дети, у всех нормальные отношения с врагом Волдеморта — Дамблдором.

Никто об этом не говорит, когда они здесь.

Никто не говорит о Темном Лорде, когда они встречаются в обычной жизни.

Там они люди, здесь — слуги, верные слуги, и никто больше. У большинства из них нет имен, как будто они не живые разумные существа, а лишь инструмент для достижения его целей.

На собрании Волдеморт произнес обычную речь, касающуюся магглов, Дамблдора и Гарри Поттера, а затем сообщил:

— Хочу обрадовать вас, верные мои слуги — я нашел новый способ обрести силу. Это будет гораздо большее могущество, чем у меня было когда-либо, и гораздо большая мощь, чем у Гарри Поттера.

Пожиратели почтительно склонили головы.

— На этом вы можете быть свободны. Когда мне понадобится помощь, я вызову вас. Люциус! — окликнул он Малфоя. — Задержись.

Восемь Пожирателей трансгрессировали с лёгкими хлопками. К Волдеморту медленно подошел высокий человек и откинул капюшон с головы.

— Да, мой господин?

— Для того чтобы осуществить мой план, мне нужен кое-кто, и ты его найдёшь — прошипел Темный Лорд. — Даю тебе на это две недели. Хотя я уверен, что ты справишься быстрее. Тебе ничего не стоит заставить человека принуждением или силой прийти сюда… Только имей в виду, что он должен быть жив и здоров при этом. Так что постарайся, чтобы с его головы не упал ни один волос, только в этом случае я смогу принести его в жертву.

— Что же это за человек?

Темный Лорд широко раскрыл красные глаза с узкими кошачьими зрачками, которые сжались и стали похожими на две темные вертикальные полоски.

— Я задумал кое-что относительно Поттера, и для этого мне нужно принести в жертву магглорожденную невинную девушку. Желательно, чтобы она имела большой потенциал и гибкий ум. Ты сможешь найти мне такую?

— Конечно, мой господин.

— Прекрасно. Ты никогда не подводил меня, надеюсь на твою верность и исполнительность и в этот раз.

Люциус Малфой резко сел на кровати. За окном уже давно рассвело, и полоски белого света лежали на полу его спальни. Черная метка до сих пор болела — казалось, что контуры татуировки покрыты маленькими сигаретными ожогами.

— Мистер Малфой…

Люциус посмотрел на девушку, которая тоже проснулась и, опираясь на локоть, полулежала рядом с ним на кровати, прикрывая смуглое тело шелковым одеялом. Как же ее зовут… как-то на букву «ч»… А, впрочем, какая разница.

Девушка встала на колени на краю кровати. У нее были красивые черные волосы и большие раскосые глаза, как в японских мультиках. Даже сильно сосредоточившись, Люциус не мог вспомнить ее имя, однако он помнил, что она, вроде, на год старше его сына, только с другого факультета.

— Вы уже проснулись? — промурлыкала она, прижимаясь к его спине молодым, горячим телом.

Ее тонкие пальцы легли на шею Люциуса, мягко провели по его плечу и задержались на Черной метке, будто исследуя ее. Люциус дернулся от боли, скинув ее руку.

— Отстань, — бросил он. У него было ужасное, штормовое настроение, хотелось кого-нибудь убить, в крайнем случае — сильно обидеть. Ну, нельзя же считать обидой грубое обращение с этой девчонкой? Она ему никто. Девочка на одну ночь, которая, к тому же, сама напросилась к нему в постель. Она заслуживает такого обращения.

Люциус насыпал на серебряное блюдо на прикроватном столике две дорожки белого порошка, аккуратно вдохнул «снег» через трубочку и сделал несколько глубоких вздохов.

Этой ночью Волдеморт дал ему задание найти грязнокровку-девственницу, да еще и с мозгами. Что ж, наверное, это будет несложно — в Хогвартсе каждая вторая девушка такая, не со Слизерина, конечно.

Люциус машинально посмотрел на обиженно отвернувшуюся китаянку, теребившую край роскошного одеяла.

Да уж, эту невинной точно не назовешь, да и по поведению она не похожа на магглорожденную.

— Убирайся, — Люциус поморщился, словно от боли.

Девушка разочарованно засопела, но, помедлив лишь пару секунд, выполнила приказ Люциуса. Пытаясь продемонстрировать свою злобу и обиду, она резко схватила свою одежду с большого белого кресла, влезла в туфли и вышла из спальни, с трудом удержавшись от того, чтобы хлопнуть дверью. В комнате еще долго слышалось эхо ее острых каблучков.

Люциус не обратил на раздражение девушки ни малейшего внимания. Ну какая ему разница, что она думает о нем? Она знала, на что шла, он ее не заставлял. В конце концов, в Хогвартсе есть девушки и покрасивей, и поумнее ее, к тому же, какой интерес в том, что само падает в руки?

Выпрямив спину и подождав, пока боль в плече чуть стихнет, Люциус запрокинул голову. В потолок было встроено большое зеркало, и сейчас оно отражало помятую шелковую постель и его, помятого Люциуса Малфоя.

Он встал с кровати, надел роскошный белый халат и подошел к другому зеркалу, настенному.

Люциус любил зеркала, так же, как и его жена Нарцисса. Им нечего было бояться своего отражения — что он, что она, что их сын Драко были истинными представителями рода Малфоев: статные, красивые, светловолосые.

Однако, сейчас он выглядел бледным и уставшим, на душе было неспокойно. С одной стороны, Темный Лорд показал сегодня, что именно ему, Люциусу, он доверяет больше, чем всем остальным Пожирателям смерти. А с другой — это задание отчего-то вызывало у него безотчётный страх, словно появилось плохое предчувствие. Очень плохое.

Решив оставить предрассудки в покое, Люциус едва слышно стукнул костяшками пальцев в стену, вызывая домового эльфа.

— Да, сэр… — раздался заискивающий писк за спиной.

— Принеси мне сигару… кофе… и позови Драко, да побыстрее! — бросил Малфой-старший не оборачиваясь — домовой эльф отражался в зеркале, и Люциусу были прекрасно видны колышущиеся от кивания головой уши и испуганные, круглые, как бильярдные шары, глаза.

— Сию секунду, сэр, — эльф мгновенно испарился.

Когда в комнату бодро зашел Драко, Люциус уже вальяжно развалился в кресле, попивая кофе маленькими глотками. На нём был элегантный черный костюм, волосы были идеально причесаны и стянуты черной лентой в хвост — все-таки, его личный домовой эльф хорошо знал свое дело.

Люциус закурил длинную изящную сигару, к потолку тоненькой струйкой поднялся голубоватый дым с запахом вишни. Вишневый табак. Этот табак Люциус любил больше всего. По комнате разнесся аромат, напоминающий о лете, солнце, счастье…

— Доброе утро, — радостно поприветствовал его Драко, опускаясь в кресло напротив. Видимо, у него было прекрасное настроение, глаза светились. Люциус невольно улыбнулся — Драко напомнил его в юности, такой же жизнерадостный, беззаботный и веселый.

— Здравствуй, Драко. У меня к тебе дело.

Глаза Малфоя-младшего еще сильнее заискрились. Драко всегда был рад, когда отец общался с ним как с равным, рассказывал о делах Темного Лорда и обещал, что его скоро примут в Пожиратели Смерти.

— Слушаю, — важно произнес Драко, гордо вскинув голову. Но на его губах все еще бродила предательская улыбка, показывающая, что он еще ребенок, стремящийся во всем походить на отца.

— Ты ведь знаешь в школе почти всех, — скорее утвердительно, чем вопросительно сказал Люциус.

— Ну… в общем…

— У вас много магглокровных девчонок?

Драко скривился, словно хлебнул уксуса.

— Конечно, отец, ты же знаешь, что наш директор всегда…

— Да-да, — мягко перебил его Люциус. — Но ты ведь их знаешь?

Драко пожал плечами.

— Ну, не лично, конечно. Дружбу с такими не вожу. На нашем факультете таких вообще нет, естественно. А на других… — он задумался. — В Когтевране большая часть девчонок — полукровки, что-то я не припомню там магглорожденных… В Пуффендуе…

— Про тех не рассказывай, — перебил Люциус, ведь Темный Лорд сказал, что девочка должна быть умна. Значит, точно не из Пуффендуя.

— Ладно… а в Гриффиндоре… — Драко поморщился. — Там таких много, я думаю.

— Кто?

— Со второго курса — Анджела Одри, маленькая такая мерзость, всюду шныряет, ничего делать не умеет, капризная. От нее учителя вешаются.

— Дальше.

— С пятого — Линси Констар… Она дочь кого-то из Министерства магии, большая шишка, одним словом.

— Дальше, — поторопил Люциус.

— Дальше — Гермиона Грейнджер…

Драко красноречиво замолчал.

Люциус выпустил дым в потолок. И, правда, как это он забыл! Гермиона Грейнджер, лучшая ученица Хогвартса! А что, потенциал — огромный, ум — замечательный, лучшей кандидатуры и не найти… К тому же, вроде, она ничего так девушка, хоть и со своим непростым характером… А как же насчет невинности?

— А она с кем-нибудь встречается? — осторожно спросил Люциус, стряхивая пепел.

— Мерлин ее знает…

— В общем, как ты думаешь — она девственница или нет? — Люциус пошёл вабанк.

Драко изумленно посмотрел на отца.

— Грейнджер?! Конечно!

— А как же Поттер и Уизли, они, вроде, все время вместе.

— Знаешь, даже если она и встречалась с кем-то из них, то я сильно сомневаюсь, что у них дошло до чего-то серьезного, — хитро прищурился Драко.

Люциус задумчиво посмотрел в окно. Сомневаться-то можно сколько угодно, а вот ошибиться в таком вопросе никак нельзя. Кто их знает, этих грязнокровок, что у них на уме. Нет, в таком деле нельзя полагаться на "авось", надо все точно, досконально разузнать…

— Завтра я поеду в Хогвартс, — сказал Люциус, поднимаясь с кресла.