Слишком много Поттеров (джен)

Мир опрокинулся. Вот только что маячила перед глазами Гарри ненавистная физиономия Сайлина, а теперь почему-то — истёртый ковёр. И почему он стоит в странной позе, упираясь одним кулаком и лбом в пол? Тело словно окаменело — не шевельнуться, а под ним верещит и извивается придавленный Сай. Вокруг все бегают и орут, но слов не разобрать. Видно только, как ноги мелькают… Что происходит-то?

— …рус прекрати! Ну не действуют на меня заклятия!

— Ступефай!!!

Ковёр старый и облезлый. В проплешинах скопилась грязь. Похоже, Снейп не любитель полы пылесосить. Тут Сайлин сумел вывернуться, попутно опрокинув Гарри на бок. И в голове словно выключили свет.

Он невесомо парил в бесконечном сером тумане, который периодически редел, превращаясь в лёгкую дымку. И тогда Гарри мог различить звуки:

— …просто бешеный придурок! В клетку для оборотней его надо закрыть! Бешеный! И замуровать там на веки вечные!!!

— Сайлин, уймись. Прижми крепче полотенце к носу — так ты кровь не остановишь. И сядь где-нибудь в сторонке. Не мешайся.

— Кто вы такие? Я требую немедленных объяснений!

— Потом, Северус, обожди немного… Да что ж такое! Ну не действует на меня легиллименция! Отстань ты, наконец! Вот поможем Гарри, и я сам всё...

— Бешеный! От нормальных людей изолировать!

Но туман снова сгущался, и Гарри оказывался в непроглядной мгле без цвета и звука. Страшно не было. И ничего не хотелось. Даже хорошо по-своему.

А потом он проснулся в своей спальне в палатке. Рядом с его кроватью мягко светил прикрытый газетным колпаком ночник. Значит, на дворе ночь. За спиной привычно сопели в два носа Бэмби с Сохатиком. И так же привычно не ощущалось присутствия Джеймса. Снова у него важные дела.

Поттер завозился под одеялом, пытаясь подняться. Он хотел пить и ещё больше — в туалет. Но повернуться не вышло: слабость в теле была такая, что даже глаза открытыми держать оказалось тяжело. Заболел? Ранен? Так не болит нигде… Но его проявление в этом мире не осталось незамеченным — рядом скрипнуло кресло, и над Гарри склонился заспанный Генрих.

— Да ты, никак, очнулся? Привет, мелкий! Ну и напугал же ты нас! Три дня лежишь тут бревно-бревном. Если бы не профессор Снейп, так и…

Гарри было не до разговоров, однако высказать свою просьбу вслух не получалось — губы не слушались.

— Ты, должно быть, пить хочешь? — проявил смекалку Победитель Волдеморта. — Это я мигом организую. Тут тебе профессор целый графин специального питья принёс.

Генрих ещё что-то говорил, но Гарри уже не слушал. Он жадно выхлебал полный стакан прохладной жидкости и только потом разобрал, чем его напоили. Слабо разведённым Восстанавливающим зельем! Фу-у! Эту гадость не спутаешь ни с чем! Эффект наступил незамедлительно. Задумчиво поворочав во рту слегка одеревеневший от лекарства язык, Гарри спросил:

— А что со мной? — голос оказался тихим и словно шуршащим, но Генрих его понял.

— Сильное магическое истощение, — с умным видом просветил тот, возвращаясь в своё скрипучее кресло. — Ты ещё от приключений в Тайной комнате не до конца оправился, и вот — снова выложился. И вообще, спи, мелкий. Утром Джеймс тебе сам всё объяснит. Занят он сейчас — зелье на огне караулит, пока профессор на кушетке отдыхает. Знаешь, сколько они в тебя всякой бурды влили? И ещё столько же вольют.

Гарри притих, переваривая новость. Значит, Снейп никого не убил, не выдал и даже помогает незваным гостям. С чего бы это? А, наверное, это из-за Сайлина! Он же профессору сын!

— Сай с отцом поладил? — спросил он, не утерпев. И добавил с лёгкой завистью. — Вот Снейп-то обрадовался, да?

— Ага, как же! — насмешливо фыркнул Генрих, потирая пальцами глаза. — Тут такое было! Война Снейпов, не иначе! Ор и шипение на всю Британию! Я думал, они друг дружку прибьют. И между нами: кому нужен этот Снейпёныш? Уж не профессору! Тот сразу заявил, что, мол, ты никто и звать тебя никак. И точно не мой сын! Пойди откуда пришёл — знать тебя не желаю.

— Почему? — поразился Поттер и даже попытался приподняться на локте, чтобы лучше видеть собеседника.

— Ну это же Снейп, — исчерпывающе ответил Герой, и Гарри понятливо кивнул. Других объяснений не требовалось. Действительно, что со Снейпа взять?

— Сай всё равно возле профессора трётся — ни на шаг не отходит. Упрямый, — Генрих передёрнул плечами, вздохнул. — Знаешь, мне Снейпёныша даже жаль немного. Так к отцу ломился, страдал тут… Не, профессор, конечно, герой и всё такое, но сволочь он первостатейная! С родным сыном так…

Помолчали.

На улице свистел в проводах ветер. Похоже, ночь была тёплой, потому что входную дверь шатра оставили открытой. Гарри отчётливо слышал, как шумел и скрёбся в матерчатые стенки кустарник, самозабвенно пиликали сверчки, вдали лаяла собака. Поттер вздохнул, заворочался.

— Ну чего тебе ещё? — Генрих душераздирающе зевнул, закутываясь в плед.

— Мне бы в туалет…

— Так бы сразу и сказал. Вот горшок малышей, — тут же проявил заботу Победитель Волдеморта. — Чего кривишься? Давай, делай свои дела. Чего я там не видел, спрашивается? Тоже мне, скромник.

* * *

На «чудесном шёлковом домике сэра Абрахаса Малфоя» водоотталкивающие чары оказались решетом. Это выяснилось, когда зарядил нудный и холодный, истинно английский дождь. Теперь призраки жили под аккомпанемент звонкого перестука капель в донца многочисленных котлов, тазиков и кастрюль, подставленных под протечки.

Взбив кулаком подушку, Поттер натянул одеяло до ушей и зажмурился, вслушиваясь в своеобразную капель. Если неожиданно нагрянет профессор и увидит, что Гарри посмел бодрствовать после обеда… Нет уж, лучше попритворяться пару часиков!

И почему Джеймс сам его не лечит? Кто поверит, что господин аврор смыслит в медицине меньше Снейпа? Уж точно не Гарри! Да от одного вида профессора может поплохеть! Вечно злой, желчный, на всех ругается, аж слюни брызгают. От его мантии воняет зельями, голова словно жиром смазана, а руки холоднее ледышек: прикоснётся ко лбу, так прямо мороз по коже! А на костлявых пальцах подозрительного вида пятна. Не моет он руки что ли?

«Поттер, показывая язык целителю, совсем не обязательно вываливать его как пёс».

«Поттер, если ещё раз выплюнете Триединый бальзам, весь сентябрь будете мыть полы в гостиной Слизерина».

«Поттер, если только попробуете встать, я свяжу вас Инканцеро. Лучше б вы похвальную прыть на зельеварении проявляли. Но где там! Большей бездарности я в жизни не встречал!»

А Джеймс привалится плечом к дверному косяку, руки на груди скрестит, наблюдает и улыбается. Вот где справедливость?

Хотя Джеймс на Гарри, наверное, обиделся. Пусть и говорит, что теперь, когда он стал почти настоящим призраком, жить стало гораздо удобнее.

Тот выплеск магии многое изменил в жизни Джеймса и Сая: они стали видимыми. Снейп их точно видел. И они даже слегка серебрились. Разве что не летали. Аврору даже необязательно теперь было прикасаться к Гарри, чтобы ощутить себя живым. Уже в паре метров от Поттера он мог брать предметы в руки и даже есть на противоположном конце стола, рядом с профессором. Наверное, это было хорошо, вот только радости Гарри почему-то не ощущал.

Из коридора послышался шум яростного спора. По голосам Гарри безошибочно опознал Дебору и Генриха. Это было интересно. Обычно мисс Поттер с Героем не грызлась: то ли побаивалась она его, то ли все-таки уважала. Но сегодня она с утра была не в духе и уже успела надоесть Гарри со своим извечным нытьём.

Нашарив под кроватью тапки, Гарри осторожно встал на ноги и прислушался к себе. И почему Снейп не разрешает ему подниматься? Подумаешь, голова немножко кружится и коленки дрожат… Ерунда! Можно ведь и за стенку подержаться. Он выскользнул в коридор. За соседней дверью обосновался Снейп со своими котлами. Тихонько расширив дверной зазор, Поттер прислушался к звукам, доносящимся из импровизированной лаборатории.

— Опять ты за своё! И мистером Снейпом я тебя всё равно звать не буду. И на «Вы» не буду. И профессором тоже. Я вообще тебя на три года старше. Се-ве-рус. Но ты, можно сказать, часть моей семьи. Я даже сына в твою честь назвал.

— Надо же, какая честь! Я сейчас зарыдаю! С какой стати я должен терпеть…

Прикрыв дверь, Гарри облегчённо улыбнулся — Джеймс и профессор заняты.

А ведь без Снейпа в палатке было так хорошо! Теперь здесь как в ночном Хогвартсе — приходится ходить с оглядкой. Разве что миссис Норрис с Филчем нет. И чего профессору в своём доме не сиделось?

Аккуратно выглянув из-за угла в гостиную, Поттер уяснил диспозицию.

— Это просто немыслимо! Не знать о себе элементарнейших вещей в восемнадцать лет! — уперев руки в боки, как сердитая тётя Петунья, кричала Дебора. — Я-то думала, что только Гарри такой наивный!

— Чего это я не знаю, малявка? — не остался в долгу рассерженный Генрих. — Доживи сначала до моих лет, вздорная ты девчонка! Тоже мне! С чего это вдруг никто из приличных ведьм за меня замуж не…

— Да потому, что ты обыкновенный бастард из младшей ветви благородного рода, дорогой братец! — отчеканила она. — Как говорится, брошенное на ветер семя. И виноват в этом наш милый папенька, который не удосужился жениться на маме по всем правилам! Ты видел их свадебные фотографии? Мама там в белом платье и фате! Это было маггловское венчание!!! — последнюю фразу она почти провизжала и тут же горько всхлипнув, закрыла лицо ладонями.

— Какой ещё баст… — Генрих растерянно умолк, не закончив фразу. Тем временем Дебора взяла себя в руки. Было видно, что тема для неё очень важная и болезненная.

— О да, по современным реалиям Волшебного Мира маггловский брак наших родителей вполне законный, — трагическим тоном заявила она. — Мы имеем право на фамилию отца и небольшое подъемное пособие, которого хватит на время учёбы и при должной экономии — и на несколько лет безработной жизни. Так называемый школьный сейф. И это притом, что наш отец был отнюдь не беден! Но после его гибели всё его состояние вернулось в семью Поттеров. Нам не досталось и лишнего кната!

— Ну и дементор с ними, с этими деньгами! — бледно ухмыльнулся Герой, пожав плечами. — Что мы, сами на жизнь не заработаем? Тоже мне…

— Как ты не понимаешь!? — завопила Дебора, стиснув кулачки. — Нас лишили не просто денег. Нас лишили самого главного — Родовой Магии!

— Ну и…

— Если ты скажешь «дементор с ней, с Родовой Магией» — я тебя убью!!!

Тут чувство опасности взвыло благим матом, аж волоски на теле встали дыбом, но куда в коридоре спрячешься? Эх, надо было мантию-невидимку набросить! Вжав голову в плечи, Гарри попытался слиться со стеной.

— И почему я не удивлён? — вкрадчиво произнёс за спиной зловещий голос неслышно подкравшегося профессора. — Безмозглое гриффиндорство во всей красе. Разве великого Гарри Поттера может остановить угроза остаться сквибом, если есть шанс подслушать, подсмотреть или вынюхать что-либо, его не касающееся? Право слово, какие пустяки!

Рядом гнусно захихикал Снейпёныш.

— Да ладно тебе, Северус! Раз мальчишка встал с постели, значит, уже может. Ты готов его к кровати привязать! Пусть мышцы разомнёт, — старший Поттер на ходу выдернул Гарри из плена слизеринского декана и, шагнув в гостиную, ловко пристроил его рядом с собой на диване. Гарри порывисто выдохнул. Счастье есть!

— Чего скандалим, господа? — нейтральным тоном поинтересовался аврор у взъерошенных Генриха и Деборы.

— Джеймс, она какую-то ерунду про родителей говорит и сама же злится! — пожаловался Победитель Волдеморта, постаравшись принять независимый вид.

— О, вы тоже не знаете о нашем печальном статусе, да, мистер Поттер? — Дебора воинственно сдула со лба аккуратную чёлку.

— В возрасте Генриха не знал, — немало не смущаясь, признался аврор. — Лет до двадцати пяти это не имело для меня никакого значения.

— Но как же…

— Видишь ли, Дебора, — прищурился Джеймс, — нас с тобой воспитывали… как бы это сформулировать… в разных плоскостях. Тебе очень повезло родиться девочкой. В Магическом Мире у ведьм несколько иное положение, чем у волшебников. И хотя ты отмечена тем же клеймом, что и мы все, — аврор продемонстрировал едва заметный шрам на лбу, — никто не осмелился объявить тебя Девочкой-Которая-Выжила. Даже Дамблдор стал работать с Избранным Невиллом Лонгботтомом, а не с тобой. Консерватизм общественности, да. Однако тебя Альбус со счетов не сбросил — можешь мне поверить! Наверняка тебя ждала стезя сначала возлюбленной, а потом и невесты Лонгботтома. Против Волдеморта вы выступили бы вдвоём. И старая леди Августа приняла бы тебя в свой род, никуда бы не делась. Бастард ты или законнорожденная — это не имело бы значения никакого. Уж такие вещи Дамблдор проворачивает мастерски! Именно поэтому ты получила вполне классическое волшебное образование — почтенной семье Лонгботтомов нужно соответствовать, знаешь ли. В отличие от нас. Наш уровень — это семья Уизли.

— Но… но… — Дебора беспомощно оглянулась на профессора Снейпа, который напряжённо ловил каждое слово.

— А папаша ваш на маме по-настоящему не женился потому, что не собирался с ней долго жить, — вдруг пропел Сайлин. — Поигрался бы и бросил! Наверняка у него была наречённая чистокровная невеста. Пришёл бы к её отцу, покаялся в грехах молодости и…

Снейп медленно обернулся к сыну. Сай изменился в лице и отшатнулся.

— Это правда? — Гарри заглянул в лицо аврора и мучительно сглотнул комок в горле. Джеймс вздохнул, отвёл глаза.

— Не знаю, ребёнок. Отец маму любил — это все говорят. Жили они тихо и дружно. Без публичных сцен и скандалов. Нас с тобой родили и воспитывали. Но правда и то, что наш дедушка Чарлус Поттер не дал разрешения на их брак. А без его благословения магические узы просто не закрепились бы. Бастарды мы или нет… Знаешь, за всю мою жизнь как только меня не обзывали, но бастардом — никогда! Так какая разница, какой брак был у родителей?

— Это важно для наших собственных браков! — припечатала Дебора.

— Тебе-то чего суетиться? Тебя Невилл верно ждёт! — поддел её повеселевший Генрих. Мисс Поттер оскорблено тряхнула косичками, вздёрнула нос и, чеканя шаг, покинула помещение.

— И чего она вечно из себя корчит? — с досадой буркнул Победитель Волдеморта. — Вроде нормальная девчонка…

— В её представлении именно так себя ведут истинные леди, — расслабленно откинулся на диване Джеймс и с юмором добавил. — Каков пример, таков и результат. Наша тётя Петунья тоже леди… не очень королевских кровей. Чему Дебору научила, с тем она и живёт.

* * *

Гарри с надеждой поглядывал на бегущие по небу облака, однако солнце и не думало выглядывать. Хорошо хоть дождя нет, а то бы совсем из палатки не выпустили.

С кустов срывались в траву редкие капли. На руинах каменной изгороди собрались целые стада полосатых улиток. Бэмби водил Сохатика за руку по поляне, показывал медитирующую на камнях живность, объяснял что-то шёпотом. Тот восхищённо лопотал на своём языке и всё норовил ручонками ухватить. Гарри даже порадовался, что карапуз ничего в рот затащить не может. Вряд ли улитки полезны для пищеварения.

— Не промок ещё? — выбравшийся из палатки Джеймс с наслаждением размял затёкшие плечи, с хрустом покрутил головой и уселся рядом с Гарри. Поттер сразу же прижался к его твёрдому боку, а аврор его обнял. Хорошо-то как! Сердце Джеймса билось под ухом размеренно и мощно. Он жадно вдыхал чистый после дождя воздух, ещё не отравленный дымом фабричной трубы. И как только Снейп здесь живёт? Хотя, после «ароматов» зельеварни профессор, может, других запахов и не замечает.

Долго так посидеть не дали. Малыши увидели Джеймса и наперегонки ринулись его захватывать. Гарри с сожалением отстранился. И почему он не маленький?

— Ты ничего спросить не хочешь? — вдруг повернулся к нему аврор, рассадив малышню по коленкам. — В последнее время тихий ты какой-то. Молчаливый.

— Всё нормально. Просто… Я понять не могу, почему мы всё ещё здесь, — неохотно признался Гарри, сковыривая со штанины наглую улитку. — Я уже поправился. А время-то идёт. Нам ведь во Францию надо, так? А мы здесь сидим. Сай всё с отцом выяснил. Снейп от него отказался и…

— С чего ты взял? — удивился Джеймс. — Чтобы Северус своего ребёнка от Лили… Бред! Он, конечно, очень сложный человек, но далеко не безумец. Для него Сайлин — просто подарок Судьбы. Другое дело, что мы его со своими проблемами ставим под удар.

Гарри нахмурился. Любое упоминание неких чувств профессора к маме здорово напрягало. И тут его поразила страшная мысль: «Ох, неужели мама со Снейпом целовалась?! Не может быть! — Поттер с трудом сглотнул ставшую горькой слюну. — И куда только папа смотрел?»

— …элементарную благодарность. Северус очень многим рискует, помогая нам. Нет, сейчас ты этого не поймёшь, но когда-нибудь…

— Так Сай ему нужен? Что-то не похоже, — ехидно усомнился Гарри, пропустив мимо ушей спич в защиту Снейпа. — Почему тогда Снейп так себя с ним ведёт?

— Потому что по-другому не умеет, — усмехнулся аврор, прикрывая малышей полами расстёгнутой мантии. — Это нам с тобой повезло воспитываться в почти идеальной семье Дурслей. Мы всё детство видели, как родители Дадли любили. А у Северуса и этого не было. Откуда ж ему знать? Да и растерян он изрядно. Мало того, что сын неведомо откуда появился, со товарищи, так ещё и общение с ним — риск немалый.

Гарри недовольно отвернулся. Снейп его не интересовал.

— А чего он тогда с нами в палатке живёт, раз ему так опасно? — буркнул он. — Варил бы зелья у себя дома и готовые приносил. Кто мешает?

— Статут Секретности ему мешает и любимая паранойя! — неожиданно развеселился Джеймс. Потом посерьёзнел, отобрал у Сохатика свежеоторванную от рубашки пуговицу и добавил:

— Представь реакцию его соседей на то, что по нескольку раз в день их таинственный сосед совершает променад с котелком в руках и не куда-нибудь, а в дальние кусты у заброшенного дома. Что они подумают? Ты можешь сказать, что есть же чары хамелеона, отвлекающие… Есть, но большинство сложных зелий очень капризны и с посторонней магией плохо сочетаются. Тут особые дорогостоящие ухищрения нужны, а откуда они у нашего профессора? Да и другие проблемы могут возникнуть. Те же нежданные гости… В общем, и ему, и нам гораздо спокойнее, если он живёт у нас под боком.

— Так ты шпионишь за ним, чтобы он на нас не донёс!? — облегчённо воскликнул Гарри. — И как я сразу не догадался? Джеймс, я никому не скажу, не бойся, — клятвенно заверил он аврора. Старший Поттер растеряно поморгал, хмыкнул, потёрся подбородком о макушку Бэмби, но возражать не стал.

— И как меня в детстве Гермиона терпела? — пробормотал он после долгой паузы. — Это ж непробиваемо!

— Ты о чём? — забеспокоился Гарри.

— Так, мысли вслух, — тяжело вздохнул старший Поттер, отпуская в траву неугомонных малышей, которые снова вспомнили об улитках.

— А почему мы всё-таки во Францию не едем? — поспешил продолжить беседу Гарри. Ему совсем не хотелось, чтоб Джеймс ушёл.

— Потому что до полнолуния осталось пять дней, ребёнок, — неохотно ответил аврор. — А Северус уверен, что без посторонней помощи я и Сайлин это время не переживём. Мы с ним слишком нестабильны.