Зайчонок (джен)

На следующий день Гарри задержался после Травологии и подошёл к профессору Стебль, следя за тем, чтобы рядом больше никого не было.

― Профессор, ― тихо сказал он. ― У меня к вам деле... деликатный вопрос!

― Какой же? ― удивилась добродушная хаффлпаффка.

― Я хочу подарить девочке цветок! ― таинственным шёпотом поведал ей Гарри. ― Такой, чтобы ей понравился. Какой-нибудь необыкновенный...

Профессор Стебль искренне засмеялась и похлопала мальчика по плечу.

― Что же, мистер Поттер, я постараюсь вам помочь! ― заговорщически подмигнув, сказала она. ― Зайдите ко мне завтра в обед!

Назавтра в обед можно было видеть, как, внимательно глядя под ноги, мальчик идёт от теплиц, неся в руках большой горшок, в котором покачивается тонкий стебелёк с единственным бутоном.

― Вот наш герой, раздобыв колдовское растенье...

― К Грейнджер идёт, по пути не споткнуться стараясь!

Горшок подлетел вверх, и Гарри выпустил его из рук.

― Ой, ― сказал он, глядя на близнецов, которые держали цветок и его рассматривали. ― А откуда вы знаете, что я к Гермионе?

― Ну, вряд ли ты решил вручить это Малфою! ― сказал близнец, который стоял слева.

― Или, может, Снейпу? ― хихикнул второй.

Тут Гарри в голову пришла дельная, как он решил, мысль.

― Кстати, а вы не знаете, когда у профессора день рождения? ― спросил он и тут же об этом пожалел, потому что Фред и Джордж едва не уронили горшок.

― Ты что, серьёзно?! ― хором спросили они и переглянулись. ― Ладно, девятого января. Мы видели, когда Филч заставил нас перебирать старые карточки с записями об отработках. Но мы говорим это только потому, что хочется посмотреть на его физиономию, когда ты вручишь ему подарок!

― А что про Квиррелла слышно? ― вспомнил Гарри, поспевая за близнецами, которые понесли горшок в дверям Большого зала.

― Всё то же, крутится у кабинета, ― тихо сказал ему один, в то время как второй осторожно заглядывал в дверь.

― Она там! ― прошептал он. Уизли вручили Гарри его цветок и подтолкнули в спину.

Была как раз середина обеда. Все опаздывающие уже подтянулись, а те, кто пришёл раньше, ещё не поели, поэтому за тем, как Гарри с горшком шествуют от дверей к гриффиндорскому столу, наблюдал в буквальном смысле весь Хогвартс. Однако Гарри ничего не замечал, потому что у него, к несчастью, развязались шнурки. Он смотрел то под ноги, то на сидящую в середине стола Гермиону, которая ни на что не обращала внимания, потому что читала какую-то толстую книгу. Кто-то из учеников даже привстал, чтобы было лучше видеть, что происходит. Гарри как раз прошёл мимо Флинта, который зачем-то направил на его ноги палочку. Однако заклинаний прилетело сразу два, и шнурки на новых ботинках Гарри завязались морским узлом. Оказывается, напротив Маркуса за гриффиндорским столом сидел Оливер Вуд. Когда мальчик пронёс свой подарок мимо, старосты подняли глаза друг на друга и одновременно покраснели.

Гермиона, которая увлечённо читала Историю Хогвартса, даже вздрогнула, когда перед ней с громким стуком опустился большущий горшок. Девочка подняла глаза и оглядела глиняные бока, потом ― тонкий стебелёк с бутоном и остановила взгляд на лице Гарри.

― Это тебе, ― во всеуслышание сказал мальчик и на всякий случай сделал щенячьи глазки. ― Мой подарок. Называется «лжепапоротник метаморфный», отражает эмоции людей вокруг него, используется в зелье Феликс Фелицис...

― Поттер ― идиот, ― высокомерно протянул Малфой, чтобы все слышали. ― Дарить девушке цветок в горшке ― это ужасающе некомильфо!

― Гарри! ― ахнула Гермиона, позабыв о том, что на неё смотрят. ― Он такой хорошенький!

С этими словами она вскочила, крепко обняла друга и чмокнула в щёку. Девочки младших курсов синхронно вздохнули, некоторые позеленели от зависти. Поцеловать мальчика ― это было так по-взрослому!

Гарри покраснел и уставился на свои шнурки, завязанные морским узлом.

― Я рад, что тебе понравилось, ― смущённо пробормотал он, решив не говорить гриффиндорке, что всё ещё чувствовал себя виноватым и решил так подкрепить свои извинения.

Они сели обедать рядом, как обычно. Гарри осторожно посмотрел на преподавательский стол и обнаружил, что профессор Дамблдор улыбается и сверкает голубыми глазами, профессор МакГонагалл смотрит как на диковину, но не понять, на цветок или на самого Гарри, а потом наклоняется к профессору Снейпу и что-то говорит ему на ухо, а тот молча кивает, после чего взгляд гриффиндорского декана становится совсем расфокусированным.

Но Гарри решил, что не будет беспокоиться. Мало ли кто что кому сказал? Гермиона рядом просто сияла от счастья, и ему хотелось улыбаться тоже, глядя на неё.

Вдруг сокурсница Гермионы ойкнула и показала куда-то наверх. Гарри тоже поднял голову и обнаружил, что на высоком стебельке лжепапоротника покачивается большой шарообразный цветок, излучающий мягкое золотистое свечение.

― Подумаешь, ― презрительно пробормотал Рон Уизли. ― Цветок...

Гарри тут же вспомнил, как они с Роном повздорили в поезде, и решил, что цветок нужно держать подальше от него. Хорошо ещё, что мальчикам заказан путь в спальни девочек.

― Что?! Снейп? ― воскликнул тогда младший Уизли. ― Тебе серьёзно нравится Снейп? Да ты же станешь слизеринцем, если у тебя такие наклонности!

С этой минуты Гарри испытывал к нему стойкое неприятие.

Гермиона, как зачарованная, любовалась цветком, а после обеда всё те же близнецы под предлогом помощи ей снова схватили горшок и потащили в гостиную Гриффиндора. Гарри проводил Гермиону до портрета дамы в розовом и остался подождать, пока подруга возьмёт учебники. В это время Фред и Джордж с довольным выражением появились из гостиной.

― Там, на камине, вздымается чудо-растенье, ― сказал один из близнецов.

― И говорит о любви твоей к Грейнджер, о Гарри! ― добавил второй, умирая со смеху.

― И ничего не любви, ― обиделся мальчик. ― Просто Гермиона хорошая.

― Конечно, хорошая, ― подтвердили близнецы и неожиданно заключили его в двойное кольцо рук. Гарри смущённо пискнул, слабо вырываясь, но ему было приятно. Как он мог раньше думать, что, когда к нему прикасаются, это значит, что сейчас будет больно?

― Ты зайчонок! ― сказал ему, кажется, Фред. ― Ты такой милый...

― Что тебя хочется затискать, ― продолжил Джордж.

― Тискайте Поттера, наш слизеринский зайчонок...

― Милый такой, что из всех вьёт верёвки...

― И даже из злобного Снейпа!

― Это вы что, на хокку перешли? ― подозрительно спросила Гермиона, появляясь из-за портрета.

― Хокку? ― переглянулись близнецы. ― А это что за зверь?

― Сходите в библиотеку ― узнаете, ― ответствовала гриффиндорская отличница. ― Гарри, ты идёшь?

― Сейчас, ― отозвался мальчик и обернулся к Фреду и Джорджу:

― А откуда вы знаете про зайчонка?

― Слухами земля полнится, ― сказал Фред и важно поднял указательный палец. Гарри совсем не обиделся на того, кто рассказал Уизли про зайку, будь то Блейз или Гермиона. Сейчас он был слишком счастлив.

― Эй, забыли спросить, Малфой тебя не слишком достаёт? ― спросил Джордж. ― А то мы приготовили для него один сюрприз на Хеллоуин...

― Не, ― ответил Гарри. ― Только ругается и всё.

И он побежал вниз по лестнице догонять Гермиону.

Мало-помалу приближалось тридцать первое октября, и младшие курсы уже вовсю обсуждали костюмы на бал.

― Я стану изображать вампира, ― хвастался Драко. ― А ты, Панси?

― Я, наверное, буду феей, ― мечтательно закатывала глаза его подруга. ― А Поттер, интересно, кем будет?

Гарри отмалчивался, сидя в углу гостиной. Он ещё в сентябре нашёл в книгах упоминание о себе и узнал, что его родители погибли тридцать первого октября. Так что если бы можно было не ходить на бал, он бы не пошёл. Мальчик решил, что будет только на ужине, а с бала уйдёт. Всё равно никто не заметит...

Отработки у профессора Снейпа продолжались как обычно. Декан даже несколько раз позволил мальчику самому добавлять приготовленные им ингредиенты в свои зелья. Гарри был ужасно рад и горд, хотя, к его огорчению, профессор совсем не замечал его восхищённых взглядов, и даже щенячьи глазки не слишком помогали. Однако маленький слизеринец чувствовал, что декан относится к нему совсем иначе, нежели в начале года. Ведь профессор Снейп такой добрый...

Гарри по-прежнему спал с зайцем в обнимку. А ещё ему однажды показалось, что профессор умеет читать мысли: как только он подумал про своего зайчика, декан тут же заговорил про него:

― Мистер Поттер, вас не расстраивает, что ваша игрушка несколько увечная?

― Расстраивает, сэр, ― признался Гарри. Ему самому было немного обидно за зайчика. ― Гермиона говорила мне, что профессор МакГонагалл могла бы его починить, но я думаю...

Он замялся, не зная, можно ли продолжить.

― А можно, вы его почините? ― тихо попросил он и автоматически применил щенячьи глазки.

― Не поможет, мистер Поттер, ― сказал профессор Снейп, откладывая нож, которым что-то нарезал, и опираясь обеими ладонями о стол. ― Видите ли, с возрастом волшебник выбирает свою специальность, и его магия под неё затачивается. Я всегда отвратительно трансфигурировал, и с возрастом мои способности не слишком улучшились. Так что придётся вам обратиться к профессионалу.

Гарри был потрясён до глубины души.

― А я? ― спросил он. ― У меня тоже будет своя специальность?

― Конечно, ― подтвердил профессор. ― Но сейчас я не советую вам забивать голову.

Вскоре зайчик стал совсем целый и почти как новый, а профессор МакГонагалл, возвращая его Гарри, выглядела подозрительно растроганной. На прощание она даже потрепала мальчика по вихрастой голове, которую сам он про себя даже иногда называл щёткой.

И вот наступило тридцать первое октября, которое выпало на пятницу. Уроки продолжались только до обеда, чтобы дать студентам возможность подготовиться к празднику. Гарри и Гермиона единодушно сошлись во мнении, что переодеваться в кого бы то ни было ― это слишком по-детски, а свободное время лучше посвятить написанию эссе. В результате они попали на праздничный ужин прямо из библиотеки, причём у Гарри были кляксы на носу, а Гермиона на ходу читала книгу, и мальчику приходилось направлять подругу, лавируя между разряженными студентами.

― Что сие? ― с непередаваемой брезгливостью осведомился профессор Снейп, возникая рядом с Гарри и указывая на его лицо. Мальчик скосил глаза, но ничего не увидел. Декан взмахнул палочкой и произнёс:

― Ещё раз увижу в таком виде ― получите лишнюю неделю отработок.

Гарри засиял, но тут же вспомнил, что он слизеринец, и сделал такое же строгое выражение лица, как у профессора.

― А в каком я был виде? ― спросил он Гермиону, когда декан ушёл.

― Не знаю, ― ответила девочка, отрываясь от книги. ― Я ничего не заметила...

― Поттер, ― раздался позади них противный голос Малфоя. ― Ты такой бедный, что у тебя даже не нашлось денег на костюм? Ах, я забыл, ты стараешься соответствовать своей грязнокровке...

Гарри развернулся и взял Гермиону под руку.

― Пойдём, ― сказал он. — Не стоит обращать на него внимания.

Вместе они сели за гриффиндорский стол. Убедившись, что Гарри не представляет опасности для факультета красно-золотых, гриффиндорцы не трогали его. Всё же для старшекурсников он был всего лишь маленьким мальчиком, а младшие курсы сдерживал авторитет Фреда и Джорджа: все уже знали, что близнецы оказывают покровительство слизеринцу.

Вот и сейчас Уизли сели рядом с Гарри и Гермионой и прошептали мальчику:

― Бледный слизняк под луной...

― Гневом пылает.

― Как он в том гневе смешон!

― А почему под луной? ― поинтересовалась чуткая Гермиона, но близнецы не смогли дать внятного ответа.

― Для красоты! ― решили они наконец.

Ученикам представили гостей, среди которых был и мистер Малфой, что не произвело на Гарри никакого впечатления: он помнил, что от Малфоев нужно держаться подальше. Начался пир. Гарри ел и раздумывал, как бы незаметно улизнуть, однако Гермиона вскоре отвлекла его разговором о Трансфигурации. После того, как все наелись, Дамблдор встал и объявил:

― А теперь ― танцы! Веселитесь же! ― и добродушно усмехнулся.

Раздалась весёлая музыка, а столы исчезли.

― Пойдём? ― предложил Гарри Гермионе.

― Подожди! ― ответила девочка. ― Я всё же уверена, что в учебнике опечатка. Я сейчас спрошу у профессора МакГонагалл.

Она стала пробираться к преподавательскому столу, а Гарри отошёл к двери.

― Ты даже не танцуешь? ― издевательски пропел Драко, проходя мимо него к выходу. ― Боишься оттоптать ноги своей грязнокровке? Хотя нет, как же я мог забыть! Ведь сегодня день смерти твоей грязнокровой матери! Бедняжка, ты её совсем не знал...

Гарри стиснул кулаки, вспоминая, как Дадли когда-то колотил его. Хук справа, подсечка... Ногти впились в ладони. К счастью, Малфой больше ничего не сказал, а в одиночестве прошествовал вон из зала.

― Не обращай на него внимания, Гарри, ― грустно сказал рядом подошедший Невилл. ― Он не знает, как это, когда нет мамы и папы...

Мальчик с любопытством взглянул на него:

― Разве ты тоже сирота?

Невилл кивнул.

― Моих родителей пытали Пожиратели Смерти, ты, наверное, слышал, это приспешники Сам-Знаешь-Кого, ― тихо сказал он. ― Мама и папа сошли с ума и уже много лет лежат в магическом госпитале. Мы с бабушкой их иногда навещаем... Бабушка говорит, ― он зашептал Гарри на ухо, ― что мистер Малфой тоже когда-то был Пожирателем Смерти, но сумел выкрутиться после падения Сам-Знаешь-Кого и притвориться, что был ни при чём...

Гарри бросил взгляд на стол, за которым сидели гости праздника: Люциус Малфой с вежливой улыбкой что-то говорил сидящей рядом с ним толстой ведьме в отвратительном розовом платье. Неужели этот человек помогал тому, кто расправился с его родителями? Недаром Гарри ещё при первой встрече почувствовал опасность!

― Спасибо, что предупредил, Невилл, ― тихо сказал он. ― Буду знать.

Неуклюжий гриффиндорец вдруг стал ему симпатичен.

Тут из толпы вынырнула всклокоченная Гермиона.

― Ты представляешь, Гарри, профессор МакГонагалл сказала, чтобы я шла танцевать! Это возмутительно, ведь в учебнике вправду может быть ошибка! ― воскликнула она. ― Какие уж тут танцы...

Они вышли из Большого зала и попрощались до завтра. Гарри спустился в подземелья и завернул в ближайший туалет: после слов Малфоя ему почему-то очень хотелось умыться, как будто оскорбления были материальны и испачкали его. Однако, войдя, он тут же остановился как вкопанный: сам Драко стоял там у раковины спиной к нему и мыл руки. Гарри хотел уйти незамеченным, но тут Малфой поднял голову и заметил его отражение в зеркале.

― Поттер, и тут ты! ― брезгливо протянул он. ― Правильно отец мне говорил держаться от тебя подальше. Ты липнешь, как репей.

― Это ты липнешь! ― резонно возразил ему Гарри. ― Я, что ли, хожу за тобой как приклеенный и оскорбляю твоих родителей?

― Попробуй только! ― Малфой развернулся к нему, встал в какую-то нелепую стойку и потянулся за палочкой.

― Ага, ― сказал Гарри, которому уже стало больно и обидно. ― Мои папа и мама умерли, поэтому их легко оскорблять. А если я скажу что-нибудь про твоих...

― Прочь с дороги, Поттер! ― приказал Малфой и даже руку вытянул. ― Не хочу проходить рядом с тобой, от тебя воняет! Отойди вон туда!

― От меня? Воняет? ― изумился Гарри. ― Это от тебя несёт как...

Лицо Малфоя изменилось за секунду: только что оно было надменным, как вдруг на нём отобразился шок и ужас.

― Поттер... ― прохрипел он и попятился.

― Что? ― спросил Гарри, которому захотелось зажать нос, такой сильной стала вонь.

Малфой ткнул палочкой в него, и только теперь Гарри сообразил.

Он медленно обернулся и увидел самое уродливое существо на свете. «Так вот какие тролли, когда они не на картинке...» ― отчего-то спокойно подумал он. Гермиона как-то показывала ему энциклопедию магических существ, и кое-что он оттуда запомнил. Потом до Гарри дошло окончательно.

― А-а-а-а-а-а!!! ― заорали они с Малфоем и бросились в разные стороны.

― Грх-х-х-х! ― ответил им тролль, пролезая в туалет и втаскивая за собой дубину, сделанную из цельного ствола дерева.

Ни у Гарри, ни у Драко не было сомнений по поводу того, что тролль сейчас с ними сделает. Тролль размахнулся и ударил дубиной, разломав в щепы сразу несколько кабинок. Откуда-то полилась вода, с хрустом раскололся один из унитазов. От следующего удара разлетелись две или три раковины, из сорванных кранов вода хлынула потоком. Гарри и Драко скользили, нелепо размахивали руками, натыкались друг на друга.

«Мамочки! ― подумал Гарри. ― Где же профессор?!»

От третьего удара разлетелись все остальные кабинки, какая-то доска задела Малфоя. Его отбросило на залитый водой пол, и он съёжился среди обломков. Это был конец. Гарри оглянулся: выход был свободен. Но тролль уже занёс дубину над Малфоем... сыном врага и Пожирателя Смерти. Над однокурсником Гарри, вредным, злющим...

― Вингардиум Левиоса! ― завопил мальчик, выхватив палочку и вспомнив первое попавшееся заклинание. Дубинка внезапно взлетела в воздух, на мгновение зависла над головой тролля, а потом с ужасающим треском ударила его по макушке. Тролль покачнулся, зарычал и грянулся на пол, доломав всё, что ещё оставалось в туалете целого.

― У-у-у! ― проскулил съёжившийся Драко.

― Мистер Поттер! ― раздался позади них шокированный возглас. Гарри обернулся. В дверях, держась за сердце, стоял профессор Снейп, позади него ― Дамблдор и профессор МакГонагалл.

― Профессор, вы пришли! ― всхлипнул Гарри, только сейчас начиная понимать, что чуть не погиб. Он бросился к декану и крепко-крепко обхватил его за пояс.

― Мистер Поттер, что здесь... ― начала профессор МакГонагалл, но тут же её отпихнули в сторону.

Мистер Малфой бросился к Драко, поднял его, встряхнул.

― Па-апа! ― проревел младший Малфой. ― Папа, я так испугался! Поттер меня спас...

― Ага, ― сказал Гарри куда-то в солнечное сплетение декана. ― Я стукнул тролля его дубинкой...

― Сто баллов со Слизерина за вопиющее нарушение указаний директора! ― рявкнула МакГонагалл. ― Вы не слышали, что началась эвакуация?!

― Двести баллов Слизерину за спасение своей и чужой жизни и умение правильно вести себя в критической ситуации, ― ледяным тоном отчеканил профессор Снейп. Но Гарри было не обмануть: он слышал, как быстро колотится сердце его декана. ― Люциус, забирай своего домой! А вы, мистер Поттер, идёте со мной...

Профессор Дамблдор пригладил бороду.

― Что же, ― сказал он. ― Я рад, что всё завершилось благополучно... Люциус, вы можете воспользоваться камином в учительской, до него ближе всего.

Ни слова не говоря, мистер Малфой подхватил Драко на руки и быстро вышел из разгромленного туалета. Гарри посмотрел им вслед и, несмотря на сильный испуг, ухитрился позавидовать. Оказывается, даже непробиваемый папаша Драко способен на подобное. Неужели только тогда, когда сыну угрожала большая опасность? Судя по громадным глазам Драко, дело обстояло именно так.

― Пойдёмте, ― не своим голосом сказал профессор Снейп и потянул Гарри за собой. ― Я осмотрю вас и дам вам успокоительное.

Гарри шёл по коридору до тех пор, пока не сообразил, что это, может быть, его единственный шанс.

― Ох... ― простонал он и сел прямо на пол. ― Сэр, у меня ноги не шевелятся! Шли и вдруг остановились!

Профессор Снейп сверху вниз посмотрел на его склонённую макушку и вынес вердикт:

― Десять баллов Слизерину за хитрость.

В профессорский кабинет Гарри въехал у декана на руках.