Эйдос (гет)

3.

Зараза живет внутри,

Зараза живет со мной...

Мешая мне ночью спать,

Мешая знать что-то еще...

Меня теперь легко добить —

Где потерял я свой иммунитет?

Никогда не думал, что обладаю настолько хорошей памятью. Назовите мне время — а я выдам в ответ кучу мелких подробностей из своей жизни, происходивших тогда. Или из жизни Джорджа, что практически идентично…. Так и здесь — я помню всё настолько ярко и точно, что многое хотелось бы забыть.

* * *

На празднике по случаю начала учебного года Фреду понравились две вещи: свиные отбивные с картошкой фри и реакция слизеринцев на пущенную им взрыв-кусачку под их стол. Особенно неравнодушной она осталась к Малфою — в самый разгар праздника кусачка ухватилась за одну из частей его тела, находящихся под столом — предположительно, за яйца. Таким образом Фред и Джордж развлекали себя во время приветственной речи Амбридж, их новой преподавательницы по Защите — несомненно, женщины привлекательной и харизматичной…. Правда, это вовсе не исключало того, что Фред не слушал её. Слушал, конечно, но не воспринял этот посыл всерьёз (как оказалось, потом, зря) — на их курсе идиотов, верящих Министерству, не было, а все остальные его как-то не волновали.

Первую неделю в Хогвартсе Фреду было, мягко говоря, не по себе. За пятый и шестой курс они с Джорджем совсем отвыкли от учёбы, потому что ходили на уроки чисто для галочки, занимаясь другими, более важными вещами. Теперь же был найден капитал, создана первая партия товаров — оставалось только его реализовать. И — о, ужас! — им предстояло сдавать ЖАБА! Вообще, Фреда и Джорджа больше волновали не результаты экзаменов, а полученные знания — когда ты занимаешься самостоятельными разработками, то оставаться неучем подобно смерти…. Поэтому, хотели они этого или нет, приходилось сидеть за учебниками и навёрстывать упущенное, что занимало дьявольски много времени! Правда, результат был налицо — Макгонагалл сменила обычные порицания на сдержанную похвалу, а Флитвик откровенно высказывал одобрение. Амбридж была уныла, Снейп противен, остальные не смогли ничем удивить.

А вот среди их знакомых это удалось Гермионе — причём, в неприятную сторону. Её запрет, попахивающий откровенным шантажом, очень сильно подкосил их деятельность. Желающих испытывать на себе Канареечные помадки и Забастовочные завтраки тут же стало раза в два меньше, да и с местом для этого пришлось поднапрячься. Фред пообещал себе запустить на отборочных в крошку Ронни бладжером — в том случае, если и он начал бы рубить сук, на котором они с Джорджем расположились весьма удобно….

В том, что младшенький метит на место вратаря, сразу стало понятно после трёх его вечерних отлучек, после которых Рон возвращался поздно и будто бы обляпанный поросячьим поносом. Да, Фред понимал, что в этом году их команду может миновать безоговорочный триумф, но, с другой стороны, Рон был далеко не худшим из всех зол — близнецы не раз видели его игру на летних каникулах. Плюс истинно вудовский фанатизм новоявленного капитана Анджи, появившийся невесть откуда…

Как бы то не было, Хогвартс был куда лучше площади Гриммо — больше общения, меньше изоляции, Хогсмид рядом. Официально прогулки туда были разрешены не так уж и часто, но Фред и Джордж, как известно, не привыкли спрашивать, да и здесь у старины Снейпа были гораздо более важные дела, чем выслеживание нерадивых семикурсников. Но всё же Фред каждый день осознавал, что жизнь тут больше не будет полной — теперь он так остро нуждался в присутствии Тонкс! Даже жестокий стёб над сокурсниками со Слизерина не приносил бывалого удовлетворения, поэтому Фред сделал то, что раньше было абсолютно для него нетипично — взялся за перо….

* * *

«Привет, Тонкс!

Тонкс»

* * *

Получив ответ утренней почтой, Фред внутренне прямо-таки возликовал: одолжил Ли пять галеонов; развеселил раскисшую Кэти, рассказав ей историю про мантию Снейпа; послал воздушный поцелуйчик Майлсу Блетчли; и, наконец, облил соком Кормака Маклаггена, который этим утром имел несчастье сесть рядом с ним — облил, конечно же, абсолютно случайно.

Тонкс что-то говорила о проблемах в Ордене — собираясь зайти в спальню за перчатками и битой для предстоящей тренировки, Фред увидел за столом троицу во главе с Грейнджер, которая что-то вещала Гарри и Рону, размахивая свежим номером «Пророка» — вернее, его половиной. Быстро сориентировавшись, Фред улыбнулся Гермионе самой своей ослепительной улыбкой, заклинанием призвал к себе обрывки газеты и таки поспешил в спальню, читая на ходу.

«Министерство магии получило сведения из надёжного источника.… Сириус Блэк скрывается в Лондоне…»

Фред хмыкнул — с таким талантом ввязываться в передряги по старине Сириусу давно пора встать под охрану всех маггловских Гринписов, а со своей фирменной изворотливостью он точно стал бы главной звездой в «Дог-шоу».

«Стерджис Подмор… предстал перед Визенгамотом… попытка ограбления…. Приговорён к шести месяцам Азкабана.»

Да, беда не приходит одна.

Если быть объективным, то тренировка была отстойной. Ронни, который таки прошёл отборочные, явно не прибавлял команде дополнительных очков. И сколько бы Гарри не бил себя пяткой в грудь, утверждая, что во всём виноваты слизеринцы, совсем невовремя посетившие стадион, а так Рон играет отлично, Фред был категорически не согласен. А как, интересно, его брат поведёт себя на матче, где на трибунах будет сидеть ВЕСЬ Слизерин в придачу с Рейвенкло, Хаффлпаффом и преподавателями? Какого дракла он в таком случае вообще пошёл в команду?

Кстати, нервозность Ронни была более чем заразной, потому что то, что Фред перепутал и дал Кэти Белл собственно Кровяной Волдырняк вместо его антидота, ничем больше не объяснить. Тренировка сорвалась, и бедная Кэти ещё целый час истекала кровью — даже мадам Помфри ничем не смогла помочь. Всё это время Фред с дикой скоростью бегал по гриффиндорской башне, вконец перевернув там всё вверх дном; и когда, найдя нужное, он вернулся в больничное крыло, Джордж уже готовился трансфигурировать что-нибудь в асфальтоукладочный каток, чтобы переехать незадачливого братца на месте.

Да, и ещё: в очередной раз читая «Пророк», Фред пришёл к двум выводам. Во-первых, он припомнил летние слова Джорджа о том, что этой газетой лучше подтираться, чем читать её, и понял, насколько тот был прав. Во-вторых, Фред был уверен, что если бы один родной и знакомый до колик в животе гриффиндорец стал анимагом, то составил бы неплохую компанию старине Петтигрю.

* * *

«…Тонкс!

* * *

Письмо Тонкс Фреду совсем не понравилось. Опять этот чокнутый профессор, разорви его мантикора! Жалеет она его, бедненького…. На Фреда плевать хотела — отругала даже. Сначала он хотел назло ей написать письмо, где жирными красными чернилами распоносил бы пол-Министерства, и чёрт с ним, трава не расти, но потом всё же посчитал это слишком радикальной мерой и утешил своё самолюбие гораздо более простым способом — не черкнул Тонкс за чёртову кучу времени ни строчки.

Тем временем, продолжались тренировки, и на предпоследней Рональд взял, к большому удивлению Анджи и остальных, почти все мячи. На последней же он вообще отбил квоффл ногой, ВИСЯ НА МЕТЛЕ — увидев это, Фред и Джордж при всей комичности зрелища даже не нашли в себе сил над ним посмеяться.

Настроение у Амбридж было хуже некуда — однажды, придя в спальню поздним вечером, Фред обнаружил там Кеннета Таулера, только что вернувшегося с назначенного ему в тот день взыскания за то, что он заклинанием собрал книги Алисии, которые она нечаянно свезла с парты прямо посреди урока. Увидел и прямо-таки остолбенел — Таулер, стиснув зубы от боли, молча бинтовал изрезанную правую руку обрывком наволочки; и его нелепая голубая в оранжевую полоску рубашка была вся в крови. Вообще Кенни был чем-то вроде Невилла Лонгботтома с некоторыми отличиями — длинный, лохматый, в очках с толстенными стёклами, он одевался ещё хуже близнецов, был жутко неуклюж и почти всё время проводил в библиотеке — весь Гриффиндор пятого и седьмого курса недоумевал, почему они с Грейнджер ещё не составили пару. Близнецы и Джордан частенько подкладывали ему в чемодан тараканов, подсовывали Пеликанье печенье, однажды, накануне С.О.В, даже обсыпали его пижаму Бородавочным порошком (и он ничего не заметил!!!)… Но сейчас, застав его в таком плачевном положении, Фред тут же кинулся в тайник с волшебными ингредиентами, куда они залезали лишь в крайнем случае. Среди засохших водорослей, навозных бомб и флакончиков с ядом докси ему бросился в глаза ещё один малиновый леденец — теперь-то точно самый последний. Не говоря ни слова, Фред с виноватой улыбкой протянул его Кенни.

Уже лежа в постели, он с огромным сожалением отметил про себя, что не решится повторить подвиг Кеннета — вытащить палочку на уроке Амбридж. Очень жаль. Если бы Фред мог, то с удовольствием запустил таким же Режущим заклятьем прямо в её огромный жабий лоб.

С того дня прошло недели две; приближался поход в Хогсмид. Фред и Джордж из-за завала трансфигурации, своей мини-фабрики в одном из потайных чуланов и квиддича самостоятельно выбирались туда лишь один раз — Наземникус спихнул им банку тёртого рога двурога, на этом-то всё и кончилось. И тут ясным воскресным утром к ним за завтраком подсела Гермиона и очень тихим шёпотом попросила прийти в «Кабанью голову» во второй половине дня — был у неё какой-то разговор. Пропустить такое братья, само собой, никак бы себе не позволили.

Идея учиться магии без помощи Амбридж пришлась Фреду и Джорджу, да и всем остальным очень по нутру. Обстановку подпортил чмырёныш Захария с Хаффлпаффа, но было очень, очень просто заткнуть ему рот. В целом этот день оставил Фреду довольно неплохие впечатления.

Правда, Амбридж неизвестным образом-таки пронюхала про их намерения: упразднение всех кружков, включая команды по квиддичу, обо всём говорило без слов. Эти несколько дней были на редкость скучными и тошнотворными — Джордж совсем свихнулся на Кэти и бегал к ней по пять раз на дню, и от этого Фред не хотел общаться даже с Ли, ссылаясь на всякие дурацкие причины — одна неубедительнее другой.

Он старался не думать о Тонкс и о том, что Люпин по-прежнему является её персональным сторожевым волком, по-прежнему ревнует её ко всем существам мужского пола, включая Сириуса, и — не приведи Мерлин! — даже ухватил её пару раз за задницу, уж в этом-то Фред точно был уверен. Он старался не думать, но навязчивые картины её сближения с профессором лезли в рыжую голову Фреда каждый раз, когда он укладывался спать. В результате он начал пить зелье собственного изобретения, вызывающее смешные абсурдные сновидения — но и после него Фреду снилась та же самая Тонкс, седлающая розового волка; Тонкс, сидящая в кабинете Снейпа и роняющая одну за другой пробирки с огденским виски; Тонкс, играющая в квиддич резиновыми головами Амбридж и Перси.

Он честно старался о ней не думать — вместе с Джорджем и Джорданом они сами на себе прилюдно испытывали Забастовочные завтраки и заработали на этом приличную сумму; изобрели Лихорадные леденцы и уже собирались искать средство, убирающее ужасные чирьи в самых неожиданных местах тела — о таком побочном эффекте близнецы даже не подозревали; и тут вдруг разрешили квиддич и нашлось подходящее место для занятий по Защите.

Что тут ещё сказать — Смиту и в ОД хорошенько досталось. Так уж повелось, что Фреда бесил Захария, а Джорджа его противный старший брат, их однокурсник. И раз уж близнецы не могли достать обоих Смитов, то с удовольствием накладывали Силенцио на Захарию. А чем ещё они могли заняться, если уже давно владели Обезоруживающим заклинанием?

Но, в общем-то, Фред в душе благодарил троицу за то, что в голову им пришла идея собрать Отряд Дамблдора — он оставался единственным занятием, которое вносило привычный дух бунтарства в закостеневший в своём унынии Хогвартс. С ужесточившейся дисциплиной этот год постепенно становился сущей пыткой, и еще больше наполнял Фреда какой-то непонятной, жуткой агрессией. Обстоятельства ещё больше связывали его по рукам и ногам — так как Фред снова наплевал на учёбу, ко всему этому прибавились дополнительные занятия трансфигурацией дважды в неделю. Устав ждать добровольного исправления оценок, Макгонагалл поручила заняться его знаниями Алисии. Услышав об этом в первый раз, Фред на полном серьёзе подумал, что все вокруг просто издеваются над ним. Его отношения с Алисией стали натянутыми после того, как они расстались в прошлом году. Да, чёрт подери, месяц они ходили за ручку и целовались в пустых раздевалках — и что с того? Да, она была замечательной девушкой — неглупа, понимала их с Джорджем шутки и отлично умела поставить на место любого. Да, да, всё это было, но Фред вовремя понял, что она интересует его не больше, чем друг — да и то, мысль о том, чтобы просто дружить с девушкой казалась ему абсурдной. В конце концов, он ничего не обещал Лис, а она, похоже, совершенно не понимала этого и до сих пор разговаривала с ним подчёркнуто холодно и как можно реже по мере возможностей… Какие у них могли быть совместные занятия? Фред этого просто себе не представлял.

Но тем не менее. Лис объясняла материал очень хорошо, да и так стала просто сущей милашкой. Что ж такое с ней случилось, Фред не понял и предпочёл не спрашивать. Ведь приближался первый матч.

Однажды Алисия прибежала на очередное занятие вся в слезах — собственно, при взгляде на неё стало ясно, что было от чего. Пока она искала в библиотеке книжки для Фреда, жирная, волосатая обезьяна, лишь по досадному недоразумению звавшаяся Майлсом Блетчли (по совместительству ещё и висевшая у слизеринских колец) заколдовала брови Лис, заставив их расти с неимоверной скоростью. Фред был готов просто зарезать Блетчли, если бы тот оказался рядом. Он тщетно пытался расколдовать девушку — она ужасно не хотела в таком виде показываться кому-либо на глаза. Через час, когда за сверхбровями уже не было видно лица Алисии, Фреду всё-таки пришлось отвести её в больничное крыло. Через пару дней, улучив подходящий момент, Фред наложил точно такое же заклятие на ногти Блетчли. Как раз на те, что растут на ногах.

Подобным психозом были охвачены все — в коридорах то и дело раздавались заклинания, брань (часто нецензурная), иногда и дым стоял столбом от количества применённых друг к другу чар. Особенно страдал Рон, физиономия которого от насмешек, летевших в его спину, меняла цвет подобно светофору каждые полчаса — бедный младший братец реально краснел, желтел и зеленел — и Гарри, но больше для проформы, так как ему-то точно было всё равно.

Что ж до самого матча, то Фред был бы рад навсегда забыть о нём, да не мог. Таких талантливых певцов в таком количестве парень за всю жизнь ни разу не видел — в этом великолепном убожестве слизеринцам уступала даже несравненная Селестина Уорлок. Фред даже не винил Рона в полном отсутствии какой бы то не было игры, потому что и он сам, смотря на Блетчли или Уоррингтона, пару раз едва не перепутал бладжер с головой Джорджа. Ещё невозбранно порадовали новые загонщики — честно говоря, играть против Крэбба и Гойла близнецы посчитали личным оскорблением.

Ну, и пальму первенства в этой пародии на цирк, как всегда, отхватил Малфой. Нет, Фред не благодарил Лис и Кэти за то, что они смогли удержать его от скорого превращения хорька в коржик для рождественского пирога. Потому что теперь получалось, что Фреда вместе с Гарри и Джорджем, таки навалявших Малфою, отстранили от квиддича совершенно незаслуженно! От-стра-ни-ли! Новый декрет Амбридж, мать её! Пускай она сама лучше отправлялась бы в декрет — метать икру в школьном озере.

* * *

«Здравствуй, Тонкс.

* * *

Тем лучше, думал Фред, складывая её письмо самолётиком и заклинанием Левитации отправляя его в потайной карман чемодана — туда, где лежали остальные. Одно упоминание профессора Люпина в письме вместо предыдущих трёх. Слабое, но утешение.

С наступлением декабря снег стал сыпать как из перины — близнецы втайне радовались, потому что тренировки в такую погоду были невозможны, а значит, и досада от их отстранения смягчалась. Правда, Анджелина заявила, что с прекращением снегопада всё равно проведёт отборочные, но Фред и Джордж старались выкинуть эти мысли из головы, играя и с ней, и с остальной их компанией в снежки и периодически закапывая в снегу друг друга, словно первокурсники…

Вернулся из путешествия Хагрид — и в Хогвартсе появились свежие, только что из Запретного леса ёлки. В этой предпраздничной сутолоке было очень тяжело заставить себя учиться — Фред, например, был озабочен поиском подарков для себя, Джорджа, семьи и остальных (а для Тонкс — увидит ли он её?) — поэтому он с трудом сдерживался от того, чтобы вместо очередных Заклинаний свинтить в Хогсмид.

Почти все оценки по трансфигурации были исправлены. Лис и вправду оказалась очень хорошим учителем. Она также поддержала Фреда после того, как их всех выгнали из команды — гораздо больше, чем кто-либо, даже чем Джордж, и едва ли не больше, чем Тонкс. Но Фред по-прежнему держался от неё на расстоянии. Насколько он знал, в отношении мужского пола Алисия была искушена даже меньше, чем он — в девушках. Прозрачностью своих намерений она очень быстро выдала себя. Фред замечал и взгляды Лис, когда она думала, что он её не видит; и то, как сильно она краснеет, когда он говорил ей очередной дежурный комплимент; и ещё много чего. Может, в параллельной реальности, в другой жизни и ещё когда-нибудь это и было бы возможно — но сейчас они решительно не могли быть вместе. Фред даже чувствовал себя немного виноватым, когда уговаривал себя побыстрее сказать Алисии, что их занятия скоро нужно будет прекратить.

После очередного сбора ОД, который был последним в этом семестре, у всех было немного подавленное настроение. Первое полугодие заканчивалось для близнецов, Ли и девушек совсем не так, как они того хотели. Никто не захотел оставаться в гостиной, и все разошлись по спальням. У себя Фред, Джордж и Джордан выпили сливочного пива и немного глинтвейна и легли спать, даже не поболтав, как обычно. Разморённый и согретый горячим вином Фред уснул неожиданно быстро, и сон его был крепким и тяжёлым, но недолгим. Не успев насмотреться на зеленоволосую Тонкс и очередного разноцветного волка, Фред был внезапно разбужен профессором Макгонагалл, которая дрожащим от волнения голосом сказала ему и Джорджу о том, что в Министерстве ранили их отца.