Белый лев (гет)

— Ремус! — прохрипел Сириус и попытался отвлечь внимание оборотня на себя, превратившись в собаку и встав перед остальными.

Пес зарычал, стараясь дать им понять, чтобы они спасались бегством, но Северус и Гермиона, казалось, не могли сдвинуться с места. Если бы у Сириуса было время, он бы для верности повращал глазами. Однако необходимо было отвлечь Ремуса. Пес залаял на него, сделал небольшой прыжок в его сторону и тут же вернулся на исходную позицию. Однако оборотень, казалось, этого не заметил. Его взгляд был направлен на Северуса, который все еще смотрел на зверя расширенными глазами. Оборотень мгновенно вытянул вперед когтистую лапу, и мастер зелий едва сумел отпрянуть, чтобы избежать удара. Он крепко сжал в ладони волшебную палочку, в то время как на лбу у него проступил холодный пот.

Пережив Волдеморта, мастер зелий теперь оказался закуской для оборотня, что одним своим злобным взглядом хотел разорвать его в клочья. Глаза зверя были способны загипнотизировать, так что Северус не заметил, как Гермиона позади него превратилась. Лишь когда раздался низкий рев, он смог оторваться от оборотня. При этом Северус слегка развернулся, и это дало Гермионе шанс атаковать Ремуса.

Сильно оттолкнувшись от пола, она, подобно белой молнии, бросилась на оборотня. Увернуться от этой атаки ему было невозможно. Мгновение спустя Лунатика швырнуло о ближайшую стену.

— Гермиона! — крикнул Северус, делая шаг вперед.

Тотчас рядом с ним возник Сириус, который схватил его за плечо и удержал.

— Не стоит! Если попробуем их разнять, они нас прикончат, не моргнув глазом!

— Ты думаешь, я предоставлю ей с ним разбираться, а сам понаблюдаю в сторонке? — прорычал декан Слизерина в ответ.

Сириус был крайне удивлен, увидев какой-то новый блеск в глазах собеседника. Он покачал головой.

— Конечно же, нет. А ты думаешь, что нам следует вклиниться между ними? У нас просто нет шансов, и ты знаешь это.

Хоть Северус и не ответил, ему пришлось признать, что Бродяга был прав. Это было бы самоубийством.

В тот самый миг, когда мастер зелий мельком взглянул на Блэка, поединок возобновился и обернулся не слишком удачно для оборотня. Комнаты Ремуса находились недалеко от ближайшей лестницы, куда его и загнал лев. Хищник прыгнул на Лунатика в тот момент, когда тот выпрямился. От столкновения оборотень рухнул вниз и потащил за собой льва. Оба они сорвались, кувыркаясь и ударяясь о ступеньки, которым не было числа.

— Гермиона! — закричал Северус, поспешив туда.

Однако происходящее сражение не осталось незамеченным. У подножия лестницы уже стояли Джеймс, Гарри, Альбус и Минерва. Последняя прижимала руки ко рту, пытаясь подавить крик.

Падение противников нельзя было остановить заклинанием. Поэтому все просто смотрели, как они, сцепившись в тесный клубок, приземлились на пол. Но прежде чем они смогли вскочить на лапы и вновь ринуться друг на друга, Альбус возвел между ними щит.

Тем временем, Северус и Сириус преодолели множество ступеней и оказались внизу.

— Что произошло? — спросил Джеймс у своего приятеля.

— Если б я знал заранее, был бы хитрее, — проворчал тот.

— Но ведь до полнолуния еще далеко, — вмешалась профессор Макгонагалл.

— Да, и мы не знаем, как это объяснить, — ответил Сириус.

Единственным, кто не принимал участия в дискуссии, был мастер зелий, который смотрел, как зачарованный, на двух зверей, пытавшихся достать друг друга из-за щита. Особенно активной была Гермиона. Ремус, скорее, был занят тем, что принюхивался, прежде чем обнаружить Директора, которого он, очевидно, окрестил корнем всех зол.

Огромными шагами оборотень двинулся на Дамблдора. Тот среагировал быстро, создав защиту вокруг себя и всех остальных.

Лунатик щелкнул зубами и сделал выпад мощной лапой, отчего Дамблдор вздрогнул.

— В чем дело, Альбус? — спросила Минерва.

— Не знаю, но я чувствую, что от него исходит новая, незнакомая мне энергия, — объяснил Директор спокойным голосом, однако лицо его оставалось напряженным.

На самом деле, у них едва ли было время на разговоры, поскольку оборотень и лев могли снова начать драку.

На что уж точно никто не рассчитывал, так это на безрассудную выходку Северуса, который вдруг возник между львом и оборотнем.

Все присутствующие затаили дыхание.

— Ты спятил? — прошипел Сириус.

— Возможно. А ты, видимо, собрался стоять и смотреть, как они рвут друг другу глотку? — проворчал в ответ Северус, который даже сам себе не мог объяснить, откуда у него взялась подобная отвага.

Что ему было гарантировано, так это внимание Гермионы и Ремуса. Последний издал утробный рык и стал приближаться. Тотчас Гермиона оказалась рядом с Северусом, но тот, не оборачиваясь, положил руку на голову льва.

— Нет. Оставайся на месте, прошу тебя. Вы оба в действительности не хотите биться, это абсолютно бессмысленно, — проговорил мужчина, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно. — Вы Гермиона и Ремус, а не дикие звери с полным отсутствием разума.

Ладонью он ощутил, как львица расслабилась, и он слегка вздохнул. Но и оборотень, казалось, изменил свое намерение. Он застыл на месте, глядя на обоих, затем медленно стал оседать, пока внезапно не превратился обратно в человека.

Все испустили вздох облегчения, увидев обнаженного мужчину, стоящего на полу на коленях. Тут же к нему подбежали Джеймс и Сириус и прикрыли его своими мантиями.

— Что произошло, Лунатик? — спрашивали они, но он лишь качал головой.

— Я… я не знаю, — пробормотал затем Ремус, едва слышно.

— Доставьте его в апартаменты, — распорядился Альбус. — Я позову Поппи.

Все единодушно кивнули.

Мародеры привели своего друга обратно в комнату, где уложили его на кровать, после того как Сириус починил дверь. Они все еще надеялись получить ответ на свой вопрос, однако Ремус погрузился в сон, не сказав ни слова.

— Что же с ним такое? — прошептал Бродяга, заметив что-то, влажно сверкнувшее в уголках глаз друга.

— Может быть, он потом нам расскажет, — тихо предположил Сохатый. — Но теперь лучше оставить его одного. Он выглядит усталым и изможденным.

Мужчины обменялись согласными кивками и, стараясь не шуметь, вышли из комнаты.

* * *

— Тебе действительно лучше, Миона? — в который раз спросил Гарри подругу, после того как она превратилась в человека.

— Еще раз спросишь — будешь иметь дело со львом, — с сарказмом ответила она.

Северус, стоявший в это время в сторонке, с трудом подавил усмешку. Кажется, он действительно оказал на юную ведьму определенное влияние.

— Хорошо, хорошо, — пробормотал сын Джеймса.

— Расскажи мне лучше, как это произошло? Мне казалось, вы все должны быть дома.

— Мы и были. Но папа получил совой письмо, содержащее срочную информацию, которая касается тебя.

— Меня? — переспросила Гермиона, и Гарри энергично закивал.

— Мы навели справки о твоих родителях. Мы не знаем пока, где они находится, зато выяснили, где они в последний раз останавливались, — улыбаясь, объяснил он, и спустя секунду обнаружил себя лежащим на полу, поскольку Гермиона, кинувшись ему на шею, сбила юношу с ног.

— В самом деле? Это правда? Где, Гарри, где?

— Мы с удовольствием все тебе расскажем, Гермиона, — ухмыльнулся Джеймс, вошедший вместе с Сириусом, — но оставь Гарри в живых.

— Прошу прощения, — смущенно проговорила Гермиона, вставая и разглаживая складки на юбке.

Вплоть до того момента, когда Гермиона бросилась обнимать своего друга, Северус ухмылялся, но тут черты лица его вмиг сделались более жесткими, глаза сузились. Он собрался было уходить, когда его окликнули Мародеры.

— Эй, Северус! Где, собственно говоря, Кассиопея? Она у тебя?

Мастер зелий замер на ходу, но не посмотрел в их сторону.

— Без понятия. Я ей что, нянька? — проворчал он и вслед за тем отправился в подземелья.

Джеймс и Сириус пожали плечами и повернулись к юной ведьме, провожавшей Северуса странным взглядом.

— Пошли, найдем укромный уголок, и тогда мы все тебе расскажем, хорошо?

Девушка механически кивнула и последовала за ними.

— Дабы быть кратким, — начал рассказ отец Гарри, — в последний раз их видели недалеко от Мельбурна.

— Я была там, Джеймс, но ничего не нашла, — возразила Гермиона.

— Наши друзья напали на след по чистой случайности. Однако эта зацепка вела в никуда. Мы смогли установить лишь, что они, по всей видимости, покинули Австралию.

— И куда они направились?

— Я не знаю, Гермиона, но я остаюсь на связи, так что мы наверняка это скоро выясним. Ты не волнуйся, ладно? — попытался он ее подбодрить.

— Я пытаюсь, хоть это и нелегко. Все же спасибо за то, что поставили меня в известность. Это вселяет хоть немного надежды, — проговорила Гермиона и слабо улыбнулась.

— Я думаю так же, Миона. Дело идет, и скоро ты сможешь вновь обнять их, — подмигнув, добавил Сириус.

Он потянулся.

— Как считаешь, Сохатый? Стоит ли нам еще раз навестить Ремуса?

— Идите, я загляну к нему. Возможно, Касс уже у него, — предложила Гермиона.

— Ладно. До встречи.

Гермиона обняла всех троих еще раз и проводила их до вестибюля, где помахала им на прощанье рукой и затем вернулась назад.

Она стояла в зале, затерявшись в собственных мыслях. Внезапно ей захотелось увидеть Лунатика, чтобы справиться о его самочувствии, но с другой стороны ее тянуло пойти к Северусу. Сердце девушки бешено заколотилось, когда сцена у озера промелькнула перед ее мысленным взором.

Его поцелуй.

Он был таким мягким и нежным.

Она и подумать не могла в самом начале, что он способен на такое.

Но в его объятиях она чувствовала себя в безопасности, спокойной и защищенной.

Да, она скучала по нему.

Гермиона в нерешительности остановилась перед лестницей. На миг взглянув наверх, она снова обратила взор к подземельям, и с ее губ сорвался вздох.

Она еще немного помедлила, прежде чем стала подниматься к Ремусу, уверенная в том, что этот визит не продлится долго.

* * *

Дойдя до двери комнаты Люпина, Гермиона постучала, но ответом ей была тишина. Она повторила стук, но безрезультатно. Подумав, Гермиона осторожно дотронулась до дверной ручки. Дверь тихонько приоткрылась, и девушка заглянула внутрь.

— Ремус? — шепотом позвала она, делая шаг в комнату.

Его нигде не было видно, и Гермиона пошла дальше.

Вскоре она обнаружила его в спальне, он лежал на кровати спиной к ней, производя довольно странное впечатление. Однако ей не хотелось будить его, поэтому она повернулась на каблуках…

— Не надо уходить, — прошептал он, и Гермиона посмотрела на него.

Ремус не изменил своего положения, когда она приблизилась к нему и присела на край кровати.

— Что произошло, Лунатик? — мягко спросила Гермиона и заметила при этом, как он вздрогнул.

— Касс… — неразборчиво начал Ремус. — Она… я… мы с ней повздорили, — признался он после непродолжительного молчания. — Потом она ушла.

Нимало не колеблясь, Гермиона протянула руку, чтобы успокаивающе погладить его по спине, но он увернулся от ее пальцев, отодвинувшись от девушки.

— Ушла? Что ты имеешь в виду?

— Она… она просто трансгрессировала…

— Отсюда? Я думала, это невозможно, — возразила юная ведьма.

— По идее, так и есть, но ее нет… Я не знаю, куда она пошла…

Гермиона молчала и прикусывала нижнюю губу, глядя на Ремуса.

— Могу я спросить, из-за чего вы поссорились?

Однако Ремус не собирался отвечать на этот вопрос, поэтому Гермиона попыталась сделать собственные выводы, прокрутив в уме последние события.

— Это имеет какое-то отношение к Северусу? Или… ко мне? — постепенно затихая, спросила она и увидела, как он напрягся.

— С чего ты взяла? — гораздо быстрее, чем было нужно, бросил он.

— Просто то, как ты тогда на нас смотрел… Я впервые это увидела у тебя, Лунатик, — ответила Гермиона, и Ремус тотчас натянул одеяло выше, точно хотел спрятаться от нее.

— Я на тебя не сержусь, я только хочу понять, — затем произнесла Гермиона и положила руку ему на спину.

Он стал рассказывать, что случилось, и сразу же она ощутила легкую дрожь под ладонью. Нелегко было разобрать, что он говорил, поскольку Ремус зарылся лицом в подушку, но, поняв, Гермиона распахнула от изумления глаза и тяжело вздохнула.

Девушка потеряла дар речи. Таким образом, Ремус и Кассиопея видели их с Северусом, но что ей следовало сказать Ремусу? Рассказать ему, как ее сердце стучало как сумасшедшее, когда ей довелось увидеть нечто больше, чем холодный и бесчувственный образ?

Поэтому они оба погрузились в молчание. Эта тишина была неприятно ощутимой.

— Что ты к нему испытываешь? — внезапно спросил Ремус, вырвав Гермиону спустя долгое время из ее мыслей.

Его голос при этом был хриплым и резким.

— Ну… как сказать… — смущенно пробормотала она, а затем призналась: — Он мне нравится.

Лунатик шумно выдохнул.

— Это чрезвычайно мило с твоей стороны, что ты заботишься обо мне, — покраснев, произнесла юная ведьма. — Но разве каждый не должен идти своим путем и набираться опыта? — Сказав это, она еще раз погладила его по спине и поднялась.

— Мы в любом случае остаемся друзьями, обещаю тебе. И с Касс все утрясется, я в этом уверена. Вы прекрасная пара, и ты кажешься таким счастливым.

Она бросила на него еще один быстрый взгляд.

— Сейчас лучше отдохни. Я зайду к тебе завтра.

Гермиона уже выходила из комнаты, когда Ремус перевернулся.

— Спасибо, — тихо сказал он. — И прости за то, что произошло. Я как-то… слишком много взял на себя…

Гермиона, стоявшая вполоборота к нему, с улыбкой кивнула.

— Как я уже сказала, я на тебя не сержусь. А теперь спи.

Оборотень кивнул. Он остро чувствовал усталость во всем теле, хотя душой он пребывал вместе с Касс.