Неприкасаемый (джен)

— М-м-м, а говоришь без жути, — переступая порог старой клиники, Ищейка громко втянула носом воздух. — Чую кровь!

Я лично не чувствовал ничего, кроме сбивающего с ног едкого запаха химии и настырного беспокойного зуда. Мой опыт подсказывал, что настолько неуловимый объект даже после чистки никто не бросит незапертым. Но лаборатория встречала нас гостеприимно распахнутыми дверьми, и, похоже, смутило это только меня.

Осмотреться? Проверить, нет ли кого внутри? Выяснить, в каком состоянии сеть и камеры? Нет? Ладно, Мор, ты смещен с пьедестала дилетантства.

Мы просто как ни в чем не бывало вошли в холл, и Ищейка, которая всю дорогу ныла о бессмысленности вылазки, не замедляя шага влетела в его центр и, враскачку обернувшись вокруг себя, в полный голос гаркнула:

— Ну, рассказывай!

Я от неожиданности так и замер, превратившись не то что в слух — в самый настоящий локатор, готовый засечь любой шорох в ответ на звонкое эхо, перекатившееся по пустому и, к сожалению, не лишенному электрического света холлу.

— Остынь, — поравнявшись со мной, проговорил Ткач, в отличие от шумной девчонки, не проронивший ни единого лишнего слова за весь путь от Института. — Если в здании кто-то остался, мы почувствуем их раньше, чем они нас.

— Здесь могут быть замешаны наши, — недовольно отозвался я.

Я не говорил Фейну и его сторожевому псу о нападение в моей квартире, но, уверен, им хватило мозгов связать мои навыки и свежеразбитое лицо. Не спорю, что со всем этим чистым, мать его, делом от моей нервной системы остался один лишь огарок, но есть вещи, о которых стоит думать при любых обстоятельствах. Как там говорят? На каждого зверя найдется хищник покрупнее? Вот и с нами все ровно то же самое. Никогда нельзя забывать, что любой талант, каким бы идеальным он ни казался, может перекрыть чья-то чужая способность.

— Тем более, — спокойно пожал плечами Ткач и кивнул в сторону Ищейки: — У нее прекрасный нюх на ихор.

Обладательница хваленого нюха в свою очередь выжидающе пялилась на меня и нетерпеливо постукивала носком тяжелого ботинка об пол.

Ладно, я здесь в конце концов не для того, чтобы кого-то учить работать. Быстрее закончим — быстрее вернусь к Гласу.

Я коротко, опустив в первую очередь подробности о мальчишке, рассказал про найденные липовые рабочие места, пустую лабораторию и начиненный малоприятными сюрпризами подвал.

— Значит, вниз, начальник? — обратилась Ищейка к Ткачу.

— Пробегись сначала по этажу. — Проигнорировав пренебрежительный тон, Ткач выудил из кармана брюк герметичный пакет с полученной от Фейна пробиркой и протянул его девушке. — Может, получится за кого-то зацепиться.

Ищейка подошла ближе, выхватила пакет и медленно провела извлеченной из него пробиркой под носом, внюхиваясь точно в дорогую сигару.

— Чую твои лапы, Айзека и… — пристав на цыпочки, она потянулась в мою сторону и тут же отступила обратно. — И твои.

— И все? — не удержался я от вопроса.

— Шутишь? Да от нее разит, как от шлюхи! — демонстративно скривившись, Ищейка резко развернулась и направилась ко входу в левое крыло.

Ткач хмыкнул ей в спину и перевел взгляд на меня. Тяжелый такой, испытывающий взгляд, несомненно нацеленный на то, чтобы заставить меня еще больше нервничать. Но вот что-что, а в гляделки играть я никогда не любил.

— Если есть что сказать — говори.

Ткач криво ухмыльнулся и, не прекращая буравить меня своими бледно-голубыми глазами, спросил:

— Кто тебя отправил сюда?

— Заказчик, — не раздумывая выдал я.

Но Ткача такой ответ, естественно, не удовлетворил. Он заложил руки в карманы брюк и сделал шаг ближе, оказавшись со мной лицом к лицу.

— Давай обойдемся без этих игр, — тихо, но строго проговорил он. — То, что происходит в этой лаборатории, касается всех нас, и любая информация может оказаться полезной.

Нет, приятель, так не пойдет. Даже тот факт, что Хват мертв, не дает тебе никакого права копаться в наших с ним сделках.

— Поверь, мой наниматель не сможет ничем помочь, — не сдавался я.

— Позволь, я это уже сам решу. Не вынуждай меня заставлять тебя.

Ну что, Мор, момент истины? Прав ли Фейн в том, что считает Ткача хищником крупнее меня?

В груди неприятно засвербела тревога. А был ли я уверен, что сейчас подходящее время испытывать на себе способности незнакомого мне неприкасаемого? Сейчас, когда я оставил Гласа одного в Институте. Рядом с не вызывающим ни капли доверия Фейном. Если я не вернусь, поможет ли мальчишке Свора? Поможет ли ему хоть кто-нибудь? Стоит ли такая никчемная информация о погибшем друге безопасности невинного ребенка?

От осознания, что я сейчас настолько далеко от Гласа, что, даже одержи я победу, мне будет крайне сложно вызволить его, неуверенность переросла во что-то близкое к панике, застрявшей тугим комом под кадыком. Я же обещал вернуться. Я не имею никакого права сейчас так рисковать.

— Кто? — из-за безапелляционного тона Ткача я окончательно захлебнулся в страхе подвести Гласа.

— Свора, — буквально выплюнул я и, плотно сжав челюсти, постарался взять себя в руки.

— Свора никогда не выступает инициатором, — не унимался Ткач. — От кого они получили заказ?

— Понятия не имею, — возмущено процедил я. — Хват никогда не сводил заказчиков и исполнителей.

Нахмурившись, Ткач шумно выдохнул.

— Я тебя услышал, — внезапно спокойно проговорил он и отступил в сторону, повернувшись ко мне спиной.

А я так и стоял, тщетно пытаясь унять разбушевавшиеся нервы и понять, какого черта вообще произошло. Все, допрос окончен? Ткачу этого оказалось достаточно? Он, серьезно, так просто поверил?

Ну конечно, сука, поверил. Потому что как пить дать это из-за него у меня сейчас сердце ломилось через глотку.

— Я же сказал, что мой заказчик ничем не поможет, — не без упрека бросил я.

— Я должен был убедиться, — Ткач обернулся через плечо, — ничего личного.

Браво, Мор, вот и проверил чужую способность.

— Все на благо Института? — едко спросил я, не имея ни малейшего представления, как избавиться от мерзкого ощущения, будто у меня хорошенько так покопошились в голове. Лучше бы он в лицо мне дал, честное слово. Хотя бы было понятно, что это исходит от него. А сейчас что? Как понять, что мое, а что навязанное? Мысли-то точно принадлежали мне, все логично: если я хочу помочь Гласу, я не должен без необходимости подставляться под удар. Логично же? Проклятье.

Ткач снова ухмыльнулся, но ответить не успел, поскольку из коридора в холл выпорхнула Ищейка.

— Ничего интересного. Много людей и немного неприкасаемых, — отчиталась она. — Причем последние были тут совсем недавно. Может, часа три назад. Но никого знакомого. И шлюшку нашу, — на этих словах Ищейка помахала в воздухе пробиркой, — из них никто не трогал.

— Пойдем тогда вниз, — тормознул ее Ткач, прежде чем она успела скрыться в правом крыле.

— Как скажешь, босс.

Ищейка первая сбежала по лестнице и, не встретив никаких препятствий — кнопочная панель замка безжизненной тушей висела на проводах на незапертой двери, — зашла в подвал. Ткач жестом предложил следовать за ней.

— Фу! — звучно фыркнула Ищейка, проходя мимо бывшего поста охраны. — Скольких ты тут положил?

— Не считал, — соврал я. Не то чтобы я переживал о подобных вещах, своей работы я не стеснялся, но и не видел в ней тему для пустой болтовни. Да и не был я настроен сейчас на разговоры, все, чего мне хотелось, это поскорее выбраться отсюда и привести нервы с мыслями в порядок.

— Что чувствуешь? — требовательно спросил Ткач.

— Ихором воняет сильнее. Наших тут было больше, и живых, и мертвых.

Ищейка ускорилась по тусклому коридору и замерла возле дверей, за одной из которых по-прежнему находилась кладовка, а за второй теперь было абсолютно пустое помещение.

— А здесь пахнет, как от пробирки, — заключила она.

— Здесь я ее и нашел, — кивнул я, но Ищейка уже помчала дальше, в сторону главного зала, где нас встречали нетронутые секционные столы и пустые морозильные камеры нараспашку.

— Какая же вонь! — возмутилась девушка.

— А что ты хотела от морга? — хмыкнул Ткач, осматриваясь.

— Не в покойниках дело, — Ищейка задрала нос и обошла зал по периметру. — Живыми воняет. Очень резкий запах у ихора. С одной стороны, приятный, знаешь, как-будто газон постригли, а с другой — аж тошнит.

— Точно не трупный? — уточнил Ткач.

— Точно. Им разит, но не так.

— Сможешь узнать его?

— Спрашиваешь!

Никогда бы не подумал, что ихор может пахнуть по-разному. Но газон, говоришь? Знал я одну ядовитую клумбу, и если она не сменила работодателя, то велика вероятность, что без нее не обошлось.

— Много тел было в морге, Мор? — оторвал меня от моих размышлений Ткач.

— Я только две камеры открывал. — Я невольно напрягся от его обращения ко мне, но постарался как можно непринужденней пожать плечами.

Ищейка же без лишних просьб прошла вдоль холодильников, но на немой вопрос Ткача она лишь повторила мой жест.

— Пахнет одинаково. Много формалина, мало конкретики.

После главного зала нам оставалось осмотреть только камеры, замки которых постигла та же участь, что и на двери в подвал, из-за чего я окончательно убедился, что неприкасаемые, которых так хорошо чувствовала Ищейка, приходили за тем же, за чем и мы.

Ищейка заглянула в каждую камеру, и ни в одной из них не было ни обстановки, ни ароматов, подтверждающих, что в них кого-то запирали. Кроме той, в которой я нашел Гласа. Мебели и личных вещей не осталось, но запах неприкасаемого девчонка почувствовала сразу.

— Они здесь его держали? — негромко спросил Ткач.

— Угу, — сердито буркнул я.

— Ублюдки, — бросил он и первым направился по коридору на выход.

Возвращались мы так же, как и ехали сюда: под несмолкаемые замечания Ищейки. Она все еще считала вылазку бесполезной, называя поиски неприкасаемых по запаху в большом городе дохлым номером, но от мерзких душков, кажется, в итоге осталась в восторге. Ткач никак не комментировал ее умозаключения, из чего я сделал вывод, что все, что телохранитель Фейна думал о лаборатории, только для ушей последнего и предназначалось. Пускай. Своими домыслами я тоже делиться не стал.

— Надеюсь, я в ближайшие несколько часов не понадоблюсь? — спросил я, стоило нам подъехать к воротам Института.

— Есть неотложные планы? — не без иронии в голосе поинтересовался Ткач.

— У Гласа даже своей зубной щетки нет, — парировал я.

Ткач внезапно понимающе кивнул.

— До завтра точно никаких дел не предвидится. Пропуска и документы заберешь у администратора. Осваивайтесь, — добавил он с очередной ухмылкой и остановил машину, как только мы оказались на территории.

Я тут же выскочил с пассажирского сидения и поторопился по дорожке к жилым корпусам, услышав за спиной хлопок дверцы и звонкое:

— Подожди-подожди! Эй!

Возмущение Ищейки я заслужил тем, что скрылся с ее глаз. Извини, подруга, но не сейчас.

На второй этаж нашего корпуса я залетел уже бегом, безуспешно пытаясь выбросить из головы самые паршивые варианты развития событий.

— Глас, это я, — предупредил я, отпирая дверь.

Но в гостиной, ни на диване, ни за барной стойкой, мальчишки не оказалось. Он, в общем-то, и не обязан был встречать меня прямо здесь, но порожденную Ткачом панику, незамедлительно впившуюся в глотку, это мало волновало.

— Глас? — просипел я.

— Я тут. — Прижимая к груди мой телефон, Глас вышел из своей комнаты. — Все хорошо, Мор?

— Все хорошо, — выдохнул я и постарался улыбнуться. — А у тебя?

— Тоже, — прошептал Глас и, смущенно улыбнувшись, подошел с протянутым телефоном. — Было тихо.

Гребаная нервотрепка окончательно лишила меня мозгов, поэтому, когда я увидел, как трясутся у него руки, вместо того, чтобы забрать трубку, я сгреб в охапку самого мальчишку.

— Извини, переволновался, — проговорил я, но, судя по тому, с какой силой Глас вцепился в мою футболку, оправдания оказались лишними.

Понятия не имею, как ты это осуществишь, Мор, но только посмей еще хоть раз оставить его одного…