Леса, полные пророчеств (гет)

Коттедж «Ракушка», что стоял на окраине тихого местечка Тинворт в графстве Корнуэлл, иногда казался миражом, сливаясь с окружающим пейзажем и горизонтом.

Воздух вокруг пропах морем. С наступлением весны ветер приносил яркие и свежие смеси из запахов цветущих деревьев, зеленеющих полей, свежескошенной травы и морской соли — та после каждого порыва ветра оседала на коже невесомой пылью.

Билл Уизли любил новый дом, где они с Недой жили со дня свадьбы. Зима на побережье прошла легко и незаметно, и уже беззастенчиво ступала большими шагами по округе весна, внося в их мир новые живописные краски.

Этого Биллу, как оказалось, не хватало в родном доме. Когда-то, едва окончив школу, он сбежал в другую страну — в поисках новых и ярких ощущений. Египет завораживал его древней историей, но больше всего он расслаблялся после поездок к морю, где соленый воздух проникал до самых легких. Но и этого старшему из детей Уизли оказалось недостаточно.

Вернувшись в родную страну, Билл продолжил тосковать по шумному ветру морского побережья, пока не стал планировать свадьбу. Он занялся вопросами жилья и вскоре с радостью согласился выкупить коттедж у дальней родственницы.

Коттедж одиноко увядал на морском берегу, когда Билл впервые увидел его — их будущий дом. Дикие поросли цветов и различных сорняков заполонили некогда красивый приусадебный участок, но Билла и Неду это не остановило: после первых же смотрин они влюбились в живописное место.

Они заселились в «Ракушку» после свадьбы. Неда долго пошучивала над мужем, когда тот принял целебные травы за обычные сорняки. Остаток лета и всю осень она занималась садом. С наступлением весны Билл понял, что внезапно обнаруженная страсть супруги к оформлению цветников и выращиванию лекарственных растений как нельзя лучше вписалась в его картину жизни, которая когда-то казалась лишь мечтой.

Билл знал: война продолжалась, но в их отдаленном от цивилизации местечке трудно было поверить, что Волдеморт и его последователи действительно существуют. Война казалась неудачным сном или мифом, каким и казался загадочный коттедж «Ракушка» любому гостю их дома.

Они защитили дом и участок от вторжения недоброжелателей всевозможными заклинаниями и даже решились на использование Фиделиуса, усилив его действие множеством маглоотталкивающих заклинаний. Некоторые жители Тинворта знали о красивом заброшенном доме на побережье, и нельзя было допустить, чтобы кто-то из местных жителей выискивал этот старый дом — для их безопасности.

Понимая, что их дом может стать убежищем, Билл сообщил адрес жилища сразу нескольким людям. Многих хозяева не ждали: лишь родных, членов Ордена Феникса и, конечно же, Гарри Поттера. Когда у них гостил Рон, Билл объяснил, что они могут прибыть в Тинворт в любое время, если так будет необходимо.

Но встретить однажды недалеко от дома разношерстную компанию — Гарри, Рона, Гермиону, их школьных товарищей, старика Гаррика Олливандера, гоблина и домового эльфа — Билл никак не ожидал.

Выйдя после завтрака на улицу, он несказанно удивился, заметив вдалеке группу людей. Разглядев гостей, Билл выбежал из-под купола защитных заклинаний, удивляясь с каждой минутой все больше и больше. Так или иначе, в его доме расположились сразу несколько волшебников и гоблин, а домовика, спасшего Гарри Поттера и его друзей, похоронили.

Раненые и исхудавшие, их гости постепенно оправлялись от полученных травм. Больше всего за прием и помощь был благодарен сам Гарри: он понимал, что пребывание в коттедже «Ракушка» затянется на несколько недель, и однажды передал Биллу небольшой мешочек с золотом.

— Гарри, я думаю, тебе следует убрать это, — на лице Билла появилась беззаботная усмешка.

— Возьми их, — настаивал Поттер, протягивая галеоны. — Я не знаю, на какое время мы задержимся здесь, и мне не хочется стеснять вас с Недой. К тому же, помимо еды, могут понадобиться какие-то лекарства.

Билл призадумался: да, их запас успокаивающих, укрепляющих и заживляющих зелий заметно уменьшился после прибытия Гарри и его товарищей. Хотя Неда не жаловалась и успевала готовить на всех сразу, он понимал: Гарри предлагает помощь, чтобы поблагодарить их за гостеприимство. Поэтому Билл кивнул и принял мешочек.

Гарри еще прошлым летом снял приличную сумму со счета в Гринготтсе, когда осознал собственные перспективы и запланировал побег. После свадьбы он отдал деньги на хранение Гермионе, а та предусмотрительно убрала галлеоны к себе в сумку.

Сейчас Поттер, уверенно отдавая часть денег Биллу, радостно просиял: он действительно обрадовался тому, что мог хоть как-то возместить старания Билла и его затраты на гостей. Те оказались проблемными: то гоблин не хотел ни с кем разговаривать и презрительно смотрел на всех, то Олливандеру требовались целебные зелья и травяные настои, а Гермиона иногда кричала по ночам во сне от пережитых в особняке Малфоев пыток и будила всех живущих в доме.

Через пару недель неожиданно раздался стук в дверь. Большинство обитателей «Ракушки» уже позавтракали: Неда собирала тарелки со стола, а Билл собирался дойти до моря, но так и застыл с дождевиком в руке, глядя в сторону двери.

— Это мы, Сириус Блэк и Ремус Люпин! — послышался голос снаружи. — Мы — члены Ордена Феникса, и адрес этого дома назвал мне ты, хранитель тайны!

Билл осторожно подошел к выходу и открыл дверь: впустив порыв ветра внутрь, в дом зашли Сириус и Ремус.

Со стороны лестницы послышались торопливые шаги, и через несколько секунд напротив входной двери остановился Гарри Поттер. Он глядел на крестного и его друга во все глаза:

— Сириус! — мгновение, и Гарри опередил всех, накинувшись на Блэка с объятиями.

Ремус заулыбался, встретившись, наконец, с Гарри, и тоже обнял его, похлопав по спине.

— Вот мы и снова встретились, — тихо сказал Люпин, усмехнувшись.

Тем временем Билл поздоровался с Сириусом, пожав тому руку:

— Какие новости? Что нового в Ордене? Мы тут немного засиделись...

— Да, сейчас расскажем наши новости, — кивнул Люпин.

Он снял ботинки, полные песка: из-за волнения Сириуса они неудачно трансгрессировали и приземлились на пляже, а затем споткнулись о камни.

— Как поживает Флер? — спросил Билл, улыбнувшись.

Он подошел к Неде и приобнял ее, однако продолжал внимательно смотреть на Сириуса.

— О, прекрасно, — не помедлил с ответом Блэк, тоже разуваясь под пристальным взглядом крестника. — Уже заметно округлилась и каждые двадцать минут переживает по поводу внешности.

Сириус, отшутившись, покачал головой, а остальные рассмеялись. Неда пригласила всех к столу и разлила по кружкам для Люпина и Блэка горячий кофе.

— Вы здесь оказались случайно, или кто-то... — хотел было спросить Билл, но Гарри его перебил:

— Это я отправил Сириусу патронус, — он тоже уселся за стол, но от кофе и чая отказался.

Неда вышла из кухни, чтобы не мешать разговору.

— Наконец-то светлая мысль мелькнула в твоей голове, — сказал Сириус, укоризненно глядя на крестника. — Ты мог начать общаться со мной раньше.

— Да, я знаю, — Гарри покачал головой, чувствуя себя виноватым.

Они жили в «Ракушке» уже три недели, а он только вчера решился позвать Сириуса, до последнего взвешивая все «за» и «против».

В кухню вернулась Неда: она выглядела несколько раздраженной, чего не мог не заметить Билл.

— Ох уж этот гоблин, — тихо ответила Неда на немой вопрос мужа, — опять требует принести завтрак в комнату!

— Я разберусь, — пообещал Билл.

— Гоблины такие, да, — согласился Сириус, — им в радость помыкать волшебниками.

— Крюкохват нужен нам, — сказал Гарри, вздыхая.

Он и сам прекрасно понимал, что гоблинские повадки надоели почти всем обитателям дома: разве что Полумна Лавгуд не обращала на Крюкохвата никакого внимания.

— Надеюсь, Гарри, ты помнишь, как осторожно нужно вести дела с гоблинами, — поспешил напомнить ему Блэк.

— Я тоже говорил ему об этом, — усмехнулся Билл, встав рядом с женой у плиты.

— Я бы сказала, что это опасно, — добавила Неда. — Сейчас гоблины заявляют, что не станут лезть в войну волшебников. А потом конфликт может начаться и с ними — из-за разрушений, которые маги причинят друг другу.

Все с интересом посмотрели на нее, будто забыв, что раньше Неде приходилось работать с гоблинами — в Болгарии, как и в Египте, где та познакомилась с Билом, банковским делом тоже преимущественно занимался гоблинский народ. С монополией на золото по всему миру надменность гоблинов по отношению к магам удивляла: те считали, что волшебники постоянно притесняют их.

— В моей стране не раз бывало такое: после небольшого конфликта между волшебниками, в ходе которого страдало гоблинское имущество, разгоралась война с их представителями. Впрочем, каждый раз восстание быстро подавлялось. И от этого гоблины не стали относиться к нам лучше.

Неда обвела всех присутствующих долгом взглядом, а потом все же схватила поднос с чашкой кофе и, извинившись, снова вышла из кухни. Билл задумчиво посмотрел ей вслед, размышляя, как бы еще раз объяснить гоблину правила проживания в их доме.

— Но как с вами здесь оказался гоблин, черт возьми? — воскликнул Сириус, по очереди глядя то на Гарри, то на Билла.

— Он прибыл с нами из Малфой-мэнора, — ответил Гарри.

Через секунду он взглянул на дверь: в кухню на этот раз вошел Рон. Младший брат Билла мельком посмотрел на гостей, прошел мимо, а потом резко остановился и повернулся к столу.

— Ремус? — воскликнул Рон с нотками удивления в голосе. — Сириус!

Еще одна порция дружных рукопожатий, и вот уже все вновь уместились за столом.

— Я как раз пытался объяснить, как в нашей компании оказался гоблин, — вернулся к предыдущей теме разговора Гарри, поглядывая на Рона — тот налил себе чашку чая и взялся хрустеть песочным печеньем.

— Ты рассказал о побеге из поместья Малфоев? А о Добби?

Гарри покачал головой. Рон взглянул на Люпина и Сириуса:

— Домовой эльф Добби спас нас, но сам погиб...

— Беллатриса Лестрейндж его убила, — перебил его Гарри и сжал кулаки пол столом.

С момента прибытия в коттедж «Ракушка» в списке людей, которых он ненавидел, второе место совершенно заслуженно заняла Пожирательница Смерти, убившая домовика. Золото, разумеется, Гарри отдал Северусу Снейпу — он ничуть не сомневался, вписывая людей на этот сомнительный пьедестал. Волдеморта, убившего его родителей, престранным образом занимал лишь третье место в этом списке. Пока Гарри расставил приоритеты именно таким образом.

— Просто ужас, если бы она попала в кого-то из нас, — пожал плечами Рон и тряхнул головой, погружаясь в воспоминания.

Гарри переглянулся с ним, а Сириус, вздохнув, подметил:

— Беллатриса — очень упряма в том, что касается наказаний, — Блэк прищурился, держа руку на подбородке. — Думаю, она целилась именно в домовика — за предательство.

— В любом случае, его очень жаль, — подхватил Рон, а его лицо помрачнело. — Мы еле унесли ноги после того, как выбрались из темницы, и едва успели вытащить Гермиону...

— Кстати, где Гермиона? — вдруг спросил Ремус, встрепенувшись.

Только сейчас ему показалось странным то, что она не вышла поприветствовать их с Сириусом, хотя они гостили в «Ракушке» уже не меньше получаса. Гарри и Рон переглянулись друг с другом, не зная, как подступиться к деталям попадания в плен в доме Малфоев.

— Она спит, — отозвался Билл, не понимая сомнений Гарри и своего брата. — Ночью ей опять снились кошмары, и утром Неда дала Гермионе успокаивающие зелья. Обычно после тяжелой ночи она встает незадолго до обеда.

Люпин нахмурился, переваривая услышанное, и только собрался задать уточняющие вопросы, как Сириус его опередил, кладя руки на стол и внимательно глядя на Гарри и Рона.

— Так-так, выкладывайте, что произошло у Малфоев и почему вашей подруге снятся после этого кошмары...

По мере непродолжительного рассказа из уст Гарри и Рона лицо Люпина становилось все мрачнее. Сириус тоже как-то осунулся, задумчиво переплел ладони в замок, но, взглянув на Ремуса, сильно удивился: тот сидел, стиснув кулаки, и словно едва сдерживался, чтобы не помчаться в ту же минуту в особняк Малфоев для учинения мести Беллатрисе.

— Ремус! — позвал Сириус, задев друга по плечу.

Люпин слегка кивнул, приходя в себя.

Сириус оглядел Гарри и Рона и сокрушительно сказал то, что и так все знали.

— Моя кузина — бесчувственная дрянь. Ей доставляет удовольствие причинять людям боль, и оттого ее пытки... так жестоки, — закончил он намного тише, жалея, что решил озвучить собственные мысли.

— Это было ужасно, — Рон содрогнулся и отложил печенье, скривившись.

— И Питер Петтигрю мертв, — вдруг вспомнил Гарри, вновь обратившись к крестному и к Люпину.

Те переглянулись, но промолчали.

— Его убила рука, наколдованная Волдемортом...

Гарри осекся, назвав Темного Лорда по имени — в прошлый раз такая оплошность привела к нападению на них егерей. Рон тоже заметил ошибку и кинул быстрый взгляд в его сторону. Дома, защищенные Фиделиусом, позволяли обойти Табу на имя Волдеморта, но произносить его нужно было осторожно: это могло войти в привычку.

— Он на секундочку засомневался, прежде чем выстрелить в меня заклинанием, представляете, — продолжил Гарри, опустив взгляд на свои ладони. — Хвоста погубило милосердие.

Сириус, пытаясь скрыть презрительное выражение лица, хмыкнул и переглянулся с Люпином.

— Это ничуть не оправдывает его прежние поступки, — Ремус отреагировал спокойнее, лишь небольшая морщина залегла между его бровями.

Спустя некоторое молчание, окутавшее их всех, Гарри встал из-за стола.

— Ты нашел зеркало? — спросил он у Сириуса, меряя шагами пространство кухни. — Я не рассказал, что Добби нашел нас благодаря тому, что я увидел кого-то в зеркале...

Блэк внимательно слушал Гарри, сложив руки на груди. Он переглянулся с Ремусом, покачал головой и посмотрел на крестника:

— Нет, в моем доме нет этого зеркала, — ответил Сириус и задумчиво нахмурился: — Возможно, оно было украдено. Я пообщался бы с Наземникусом Флетчером, но он словно сквозь землю провалился после того, как из-за него убили Грюма...

Рон тем временем смотрел на Люпина: тот выглядел хмурым и обеспокоенным, иногда оглядываясь в сторону лестницы, ведущей наверх.

— Я могу проводить тебя к Гермионе, — неожиданно даже для самого себя предложил Рон, придвинувшись ближе к столу, чтобы Ремус его расслышал.

Люпин, поразмыслив несколько секунд, кивнул, и они встали.

— Возможно, она уже проснулась, — Рон быстро оглянулся, пока они поднимались на второй этаж.

Подойдя к светлой двери в узеньком коридоре, Рон постучался несколько раз, прежде чем войти. Внутри было тепло, хотя из-за приоткрытого окна возник небольшой сквозняк. Сюда попадали уже дневные солнечные лучи, а кровать, где спала Гермиона, находилась в тени.

Она лежала, отвернувшись к стене, и спокойно дышала. За несколько месяцев жизни в палатке Ремус настолько привык видеть Гермиону спящей, что поневоле на его лице заиграла улыбка. Впрочем, он вновь нахмурился, как только вспомнил, по какой причине Гермионе пришлось воспользоваться успокаивающими зельями.

На другой кровати рядом с окном сидела Полумна Лавгуд. Она пролистывала книжку о растениях, одолженную у хозяйки дома, и уже предвкушала послеобеденный поход на пляж, чтобы отыскать дикорастущие сухоцветные альпиноски, о которых вычитала утром. Увидев Рона и Ремуса, она чуть прищурилась и улыбнулась.

— Здравствуйте, профессор Люпин, — кивнув, вежливо сказала она.

Ремус улыбнулся и пробормотал ответное приветствие. Луна отложила книжку и поднялась с кровати. Рону она тоже улыбнулась, а затем взглянула на Гермиону.

— Она скоро проснется, — будто напевая, сказала она.

А затем вышла из комнаты и прикрыла за собой дверь, оставляя Рона и Ремуса наедине со спящей Гермионой.

— Я много думал о том дне, когда мы тренировались противостоять Непростительным заклятиям, — Рон поморщился и пожал плечами. — Правильно ли мы тогда поступили, отказав Гермионе?

Ремус едва нашел в себе силы отвести глаза от Гермионы и вновь посмотреть на Рона.

— Ты же слышал Сириуса: Беллатриса очень жестока. Я не сомневаюсь, что сила ее проклятий намного больше, чем мы можем себе представить, — проговорил Люпин и с трудом сглотнул комок в горле.

Было нелегко представить, что Гермиону пытала сама Беллатриса Лестрейндж — одна из наиболее приближенных к Волдеморту Пожирателей Смерти. То, что Гермионе по ночам теперь снились кошмары, казалось вполне очевидным. Люпин задумался, какие последствия понесут пытки: панические атаки могли продолжаться длительное время — именно это его и беспокоило. Впрочем, отвечая Рону, Ремус не надеялся, что его слова помогли ему хоть немного успокоиться. Бесполезно: никто из них не предполагал, что Гермиона станет жертвой Беллатрисы. В то же время виноваты были они все, включая Люпина — потому что не смогли ее защитить.

Ремус в задумчивости смотрел на Гермиону: та все еще спала, и ему очень хотелось, чтобы ее сон был спокойным.

— Если хочешь остаться с ней еще немного...— предложил Рон, медленно отходя к двери, но Ремус, не отрывая взгляда от Гермионы, покачал головой.

— Думаю, нам с Сириусом уже пора уходить, — Люпин отступил назад, и через несколько секунд они с Роном вышли из небольшой спальни, которую полуденное солнце озарило светом почти полностью.

Когда они спустились вниз, Рон уселся на диван в гостиной — там уже сидел Гарри, а Ремус, услышав, как Сириус разговаривает с Биллом, подошел к ним.

— Ремус, дружище, — Блэк на секунду повернулся. — Я как раз рассказывал, что в приоритетных задачах Ордена стоит уничтожение оборотня, искалечившего и тебя, и Билла...

— Я буду рад поучаствовать в этой операции, — закончил за Сириуса Билл.

Ремус вздохнул, с легким недоумением оглядев Блэка и хозяина дома, а затем, заметив во взгляде Билла воинственность, медленно кивнул:

— Как только станет известно, где он, мы сообщим тебе.

Операция не будет легкой — все это прекрасно понимали. Но толковый человек, хорошо владеющий боевой магией, и, кроме того, очень заинтересованный в исходе дела, был им крайне полезен.

Билл кивнул и, засунув руки в карманы, отошел в сторону. Сириус тем временем хлопнул в ладоши.

— Ремус, кажется, нам уже пора, — на этих словах он взглянул на свои карманные часы, а затем еще раз посмотрел на Билла. — Кингсли обещал зайти позже с последними новостями.

Они еще раз обменялись рукопожатиями с Биллом; Гарри и Рон тоже подошли, и Ремус, наконец, приблизился к Поттеру:

— Гарри, ты помнишь, что я говорил тебе тогда, в эфире «Поттеровского дозора»?

Тот кивнул.

— Будь осторожен, — Ремус посчитал, что еще одно наставление лишним не будет. — Вы чудом спаслись из Малфой-мэнора, но пора стать еще внимательнее.

Они обменялись долгими многозначительными взглядами, и каждый из них надеялся, что эти обещания будут выполнены. Ремус отступил, и Сириус с Гарри обнялись еще раз.

— Ты уверен, что не хочешь ничего передать ей? — прошептал Сириус.

Гарри зажмурился на пару мгновений, но затем уверенно покачал головой.

Сириус успел рассказать, что сейчас в его доме живут Фред, Джордж и Джинни. Сначала те, как и объяснял Билл, поселились вместе с родителями у тетушки Мюриэль, но вскоре постоянная отправка близнецами посылок с заказами «Всевозможных волшебных вредилок» настолько разозлила старуху, что та попросила братьев подыскать себе другое жилище. Молли хотела взбунтоваться, но Фред и Джордж обратились к Сириусу, пообещав ему небольшой процент от выручки, и уже через пару дней переехали со всеми вещами на площадь Гриммо. За ними неожиданно увязалась сестра, сказав, что они с Флер отлично поладят.

Родители пребывали в легком шоке, когда остались одни, но мысленно согласились: особняк Блэка — одно из самых безопасных мест в Англии. Несколько дней назад к Мюриэль перевезли Гаррика Олливандера, которому требовался уход — да и жить тому было негде. Уизли раз в пару дней заглядывали в гости к Сириусу и удивлялись, как он и Флер хорошо ужились с взбалмошными близнецами. О проценте от выручки Молли и Артур, естественно, не знали, а Джинни чувствовала себя неплохо в их компании.

Гарри вздохнул, вспомнив Джинни: он скучал по ней и уже не скрывал этого факта ни от кого. Он понимал, что Джинни достаточно будет знать, что с ним все хорошо. Лишние слова и эмоции могли навредить им обоим, ведь война была в самом разгаре — этого Гарри боялся больше всего.

Из кухни выглянули Неда и Полумна: заметив, что Сириус и Ремус собираются уходить, Полумна помахала им обеими руками, а Неда улыбнулась.

— Не смеем задерживать обитателей «Ракушки», — воодушевленно сказал Сириус. — А если вам станет тесно, отправляйте к нам Дина и Полумну...

— Он точно собрался открыть филиал Хогвартса прямо в центре Лондоне, — тихо пробормотал Ремус.

Его, кажется, расслышали все — в гостиной раздались смешки.

— Отличная идея, — Сириус сделал вид, что задумался. — Между прочим, Финеас Найджелус гордился бы, что я пошел по его стопам.

Они открыли дверь и вышли наружу, а Ремус напоследок поднял ладонь в знак прощания.

— Так уж и быть, место профессора по защите от темных искусств можешь снова занять ты, — послышался голос Блэка, обращенный к Люпину, а затем дверь за ними захлопнулась.

Билл отошел в сторону кухни, а Гарри и Рон все еще стояли у двери и улыбались — появление Сириуса и Ремуса очень подняло им настроение сегодняшним утром.

Через несколько секунд сверху послышался шум, а затем скрипнула лестница: вниз медленно спускалась Гермиона. Пригладив волосы, она оглядела гостиную, а затем слегка нахмурилась, останавливая свой взгляд на Гарри и Роне:

— Привет, — поздоровалась Гермиона и неуверенно дернула плечами, держась за перила лестницы: — Мне показалось, что...

Рон улыбнулся подруге: та наконец выглядела отдохнувшей.

— Здесь только что были Сириус и Ремус, — Гарри сделал несколько шагов ей навстречу. — Я отправил Сириусу патронус, и они навестили нас тут!

Гермиона приоткрыла рот от удивления, затем ее лицо просияло.

— Это же здорово! — она, наконец, спустилась. — Но почему же вы меня не разбудили? Я была бы рада повидаться с ними...

— Просто никто не хотел будить тебя, — Рон усмехнулся, снова усаживаясь на диван.

— Глупости какие, — возразила Гермиона, подходя к двери.

Она почти прикоснулась к ней, испытывая сильное желание выйти на улицу вслед за Сириусом Блэком и Ремусом Люпином: ведь они не виделись так давно, и она соскучилась!

Гермиона вздрогнула: образ Ремуса, возникший у нее в мыслях, испарился. Она так и не дотронулась до ручки, а затем развернулась.

— Спасибо за зелье, — Гермиона поблагодарила Неду. — И прошу прощения, что опять всех разбудила ночью...

Никто не винил Гермиону: она была не виновата, что просыпалась среди ночи из-за кошмаров. Гермиона оглядела всех по очереди и расслабилась: в лицах друзей она не замечала осуждения, за что была очень благодарна.

— Зелья имеют накопительный эффект, — сказала Неда, подходя к двери, ведущей в сад. — Скоро, возможно, они совсем тебе не понадобятся.

Гермиона улыбнулась в ответ на слова Неды. Сама она на это отчаянно надеялась, желая вернуться к прежнему ритму жизни. Полумна, тем временем, чуть подпрыгнула на месте и потянулась за накидкой, чтобы составить Неде компанию.

Гермиона снова повернулась к входной двери: та неумолимо притягивала ее к себе.

Решив послушать свой внутренний голос, она схватила плед с дивана и подалась к двери, в глубине души рассчитывая, что недавние гости не перешли защитный барьер. Гермиона вышла на улицу, и ее окутал ветер: разумеется, она ошиблась, и Сириуса с Люпином уже не было видно. Подавив легкое разочарование, она не стала заходить внутрь, а прошла несколько шагов вперед и приблизилась к утесу. Было безоблачно: под таким ветром, несущим на материк освежающий морской воздух, любые тучи рассеивались, словно пыль.

Гермиона почувствовала, как ей становится легче. Голова словно очищалась от мыслей и кошмаров, что овладели ею с того момента, как проклятая малфоевская люстра обрушилась на нее и Беллатрису Лестрейндж. Тогда мир словно разделился на две части: в одном задыхалась в гневе Пожирательница Смерти, а в другом осталась Гермиона и ее воспоминания о бесконечной боли, которую она пережила. Обостренные чувства со временем притупятся, но шрамы не исчезнут никогда — она была уверена в этом.

Гермиона услышала, как к ней подошли Рон и Гарри; они встали рядом, подставляя себя ветру. Каждый из них медленно вздыхал, отдавая пейзажу вокруг свои тревоги и сомнения. Гермиона взяла за руку Рона. Быстро переглянувшись, они снова перевели взгляды вперед: отвести глаза от бескрайнего Кельтского моря было невозможно. Рон положил свободную руку на плечо Гермионы. Она, вытянув руку, дотянулась до ладони Гарри и крепко ту сжала.

Гарри в этот момент чувствовал единение с природой и друзьями. Он понимал: в скором времени все изменится. Его, как и других некоторых людей, которых он знал, не покидало ощущение близости кульминации войны. Собраться с мыслями и нырнуть в бурлящий поток событий казалось нелегким делом, но Поттер знал, что это необходимо — прежде всего для него самого, и он был к этому готов.

Сейчас и потом они все равно будут вместе, чтобы повернуть мир на новый путь, как бы ни было страшно в глубине души от неизвестности будущего каждому из них.

Ветер шумел, а морю были нипочем переживания молодых людей: оно равнодушно бросало волны о скалы, разбивая вдребезги призраки неоправданных ожиданий и забытых надежд.