Маска Анубиса (гет)

Примечания:

Новая глава! Не ожидали так скоро? Я и сама в шоке.

Еле слышно простонав, Гермиона попыталась поднять веки. Головная боль, бывшая где-то на периферии сознания, мигом набрала полную силу, вызывая кровавые звездочки перед глазами. Да, приложилась о каменный пол Гермиона не слабо. Она ещё минут пять пыталась прийти в себя, борясь с тошнотой. Произошедшее мелькало в памяти: страх перед шахматной доской с опасными клетками, стражи со звериными мордами и оружием в руках, трон, на котором восседал Том, играя в Сенет с Богами.

Том. Гермиона успела увидеть отразившуюся на его лице боль, прежде чем упала в непроглядную бездну.

Грейнджер наконец смогла оглядеть место, в которое попала. Простая квадратная комната, без каких-либо изысков (Гермиона усмехнулась этой мысли) — каменный мешок, темница. Повезло, что тут была вентиляция: грустно было бы задохнуться в полном одиночестве. За мыслью о вентиляции последовала другая: Гермиона всё-таки сможет отсюда выбраться. Ещё не всё потеряно. После комнаты с весами Анубиса в их отношениях кое-что изменилось: они стали ещё ближе. Столько пройдя вместе, они не могли не стать друзьями. Гермиона вспомнила первый курс. Битва с троллем. Конечно, отчаянный способ завести дружбу, но, видимо, по-другому она просто не умела.

Грейнджер подавила тихий всхлип, внезапно вырвавшийся из груди, и тут же ощутила чьё-то присутствие. Утерев слезу с щеки, она уставилась на призрак смутно знакомого мужчины. Внезапная догадка осенила: перед ней стоял Вальтер Рихтер-Вольф. Ошарашенная, Гермиона не спешила начинать разговор, как впрочем и он, внимательно её разглядывая.

— Тебя явно одарили, — хриплый голос Вольфа заставил вздрогнуть. — Я чувствую это.

Исходящий от призрака холод, вынудил Грейнджер обхватить собственные плечи в поисках защиты.

— Да, щедро одарили и заперли здесь.

Гермиона невесело усмехнулась — единственное, на что хватило сил.

— А как вы тут оказались? — задала вопрос Грейнджер, чуть склонив голову набок.

Она не спешила вываливать на него тысячу вопросов, потому что знала или скорее чувствовала, что те останутся без ответов. Так к чему бессмысленно сотрясать воздух? Хотя вопросы разрывали нутро, Гермиона жаждала получить ответы.

— Сила маски требовала для себя достойной защиты, — туманно начал Рихтер-Вольф. — Я создал этот лабиринт на пределе своих возможностей, сил, с помощью моей дорогой Катарины. Но я знал, что этого недостаточно. Поэтому я здесь.

Гермиона не поняла и хотела переспросить, но Вольф, пожевав губами, продолжил:

— Ради твоего же блага, надеюсь, что тебя вытащат. Маска не должна достаться кому-то ещё.

Он растворился в воздухе, оставляя за собой эфемерный след.

— Постойте! Почему вы упомянули о силе маски? — в пустоту прокричала Гермиона, но отвечать было уже некому.

* * *

Завтрак протекал в относительной тишине. Конечно, слизеринский стол и до этого был не особо шумным, чинно соблюдая этикет, в отличие от тех же гриффиндорцев, но сегодня, словно чувствуя настроение старосты факультета, стол молчал, а изредка вспыхивавшие разговоры быстро утихали, не развиваясь в полноценную беседу.

— Я сегодня глаз не сомкнула, — вздохнула Друэлла, взгляд которой всю эту ночь нет-нет да и падал на пустующую кровать.

Остальные кивнули, не подавая голоса. Том оставался неподвижным, сверля взглядом одну точку. Глубокие тени пролегли под его глазами, придавая ему пугающий вид. Абраксас и Антонин переглянулись, но не решились потревожить его. Они и сами были опустошены, поэтому сейчас вряд ли бы смогли найти слова поддержки.

Пока они завтракали (точнее, пытались, ведь аппетита и в помине не было), Дамблдор переглянулся с ней, замечая отсутствие Дагворт-Грейнджер в осточертевшей ему компании. Дети проиграли и лишились первого игрока. Альбус ещё мог повоевать за маску Анубиса. Ещё ничего не кончено для него. И никакие злобные жрицы ему больше не помешают.

* * *

Холодный воздух не смог остудить бурю в голове Тома. Профессор Кеттелберн, пребывая в своем обычном состоянии (энтузиазм на гране безумия), вел их к поляне возле Запретного леса. До Тома долетали обрывки лекции профессора, но он всё равно мысленно возвращался к другому. Пару раз, похоже, Кеттелберн задал ему вопрос, но Реддл проигнорировал это, не понимая, что от него всё-таки хотят. Переглянувшись с остальными студентами, профессор отстал, здраво рассудив, что Том переучился перед предстоящими полугодовыми контрольными, заработав нервный срыв. К тому же, в этом году предстояло сдавать СОВ, и все остальные преподаватели будто с цепи сорвались, нагружая учеников домашними заданиями. Профессор покачал головой и продолжил урок.

— Фестралы по-настоящему таинственные животные, — торжественно начал Сильванус Кеттелберн. — Черные скелетообразные лошади с крыльями, как у летучих мышей, невидимые для тех, кто не сталкивался со смертью.

Истолковав гримасы студентов по-своему, он продолжил:

— Да, у волшебников есть повод относиться к ним с предубеждением, но они не несут в себе ничего плохого. В прошлые века их появление рассматривалось как несчастье, на них охотились и убивали, несмотря на их добрый характер. Да и сейчас к ним относятся, как к дурному предзнаменованию, но это всё предрассудки, не более.

Дурное предзнаменование. Дурное предзнаменование.

Том вынырнул из ледяного плена, сковавшего его грудь, только сейчас почувствовав, как осмелевший жеребенок тычется ему в ладонь, прося ласки. Реддл поднял взгляд, почувствовав чьё-то пристальное внимание. Самка фестрала — отчего-то он понял это сразу, — видимо, мама жеребнка. Том сдержал порыв причинить боль невинному животному и погладил его, желая, чтобы пытка побыстрее закончилась. Он успел заметить, что Кеттелберн не стал акцентировать внимание на этом, и был благодарен за это. Остальные, кто имел несчастье принять и осознать смерть, осторожно подошли к другим фестралам, подбадриваемые профессором. Другим же приходилось созерцать пустоту и периодически внезапно пропадающие куски сырого мяса в невидимых глотках.

Редлл отвернулся, чувствуя обжигающую внутренности горечь. Блуждающий взгляд наткнулся на Черное озеро, воскресая в памяти недавние прогулки.

После комнаты с весами Анубиса кое-что изменилось. Недомолвки ушли, сближая их ещё сильнее. Серебристый смех Гермионы прозвучал где-то на периферии сознания, заставляя обернуться и понадеяться, что всё это было страшным сном. Тщетно. Где-то вдалеке прозвучал колокол, оповещающий о конце урока. Реддл подхватил сумку из общей кучи и пошёл к замку, не оглядываясь на Антонина и Абраксаса.

— Мы должны вернуться в подземелье и сыграть ещё раз, чтобы вызволить Гермиону, — догнал его Малфой с остальным. Друэлла с ним согласилась.

— Проиграем ещё раз и опять кого-нибудь потеряем, — Антонин проявил «чудеса оптимизма».

Друэлла вновь была вынуждена согласиться, к своему неудовольствию.

— Том, скажи им! — поморщился Абраксас. — Мы должны снова сыграть, так ведь?

— Нет… Нет, ещё раз нет. Мне надо потренироваться, — не согласился Том. — Ещё один просчет…

— Теперь нас стало меньше, будет труднее пересечь доску, — Долохов продолжал поддерживать упаднические настроения.

— Гораздо труднее, — тихо пробормотала Розье.

— Поверить не могу! Вы решили пожертвовать Гермионой?! После всего?! — взорвался вдруг Абраксас. — Даже ты, Том?

Впервые за это утро взгляд Редлла прояснился, наливаясь яростью.

— Я никогда не предам Гермиону. Никогда! Но мне нужна уверенность, что мы больше никого не потеряем в этом чёртовом лабиринте, — зло выплюнул Том.

Не дождавшись ответных реплик, он поспешил на урок прорицаний, который вот-вот должен был начаться.

Голос преподавательницы словно пробивался через толщу воды, и немногое Том мог услышать, а тем более понять.

— Сивиллы — в античной культуре пророчицы и прорицательницы, экстатически предрекавшие будущее, чаще всего бедствия.

Бедствия. Бедствия.

— Только не в этот раз, — шептал про себя Том, играя желваками.

Том почувствовал сочувственный взгляд Друэллы. Конечно. Бедное перо затрещало в его пальцах, едва не ломаясь.

Мисс Коулман-Смит в то же время продолжил свою лекцию:

— Кассандра была одной из самых известных пророчиц, однако сведения о получении её дара весьма противоречивые. Наиболее популярна версия о том, что она приобрела свою способность от бога Аполлона и обманула его, за что он проклял её — никто более не верил её пророчествам.

— Люди считали её безумной, когда Кассандра начала вещать о грядущих бедах. Все её проницательность и мудрость были бесполезны, — вздохнула преподавательница. — Она видела гибель Трои и предупреждала о ней, но никто не слушал. Когда город был разрушен, Кассандра стала пленницей и была увезена в Грецию. Рок судьбы: она знала о надвигающейся беде, но не могла предотвратить её.

Рок судьбы. Рок судьбы.

— Только не в этот раз, — громче повторил Реддл и через секунд пять осознал, что сказал это на всю аудиторию.

— Простите? — недоуменно спросила Коулман-Смит, отвлекаясь от лекции.

Все остальные студенты обернулись, удивленные возгласом Тома.

— Извините, — быстро кинул Реддл и выскочил из аудитории, не забыв прихватить вещи.

— Переучился, бедолага, двадцать четыре на семь в учебниках, — торопливо пояснила Розье мисс Коулман, впрочем тоже прихватив сумку. — Надо догнать его, чтобы ничего не учудил.

Последнюю часть фразы она произнесла гораздо тише, во избежание сплетен, хотя сплетничать про Тома решались только гриффиндорцы. Не от большого ума, разумеется.

— Том, что ты творишь? — Розье едва успела догнать его, перейдя на бег, что для неё было весьма неаристократично, что она, однако, мужественно решила перетерпеть.

— Иду к Слизнорту. Мы должны найти её! — прошипел Том. — Тоннели Вольфа тесно сплелись с Хогвартсом, тут понадобится помощь взрослых специалистов, чтобы вызволить Гермиону.

— У тебя помутнение! — не согласилась с его планом Розье.

— Я один сохранил способность думать! — разозлился Реддл. — Мы не можем её оставить.

Не дав себе передумать, Том быстро постучался в дверь, скрывающую покои их декана. Друэлла озабоченно вошла следом, не представляя, какой разговор, а точнее скандал, может выйти... и чем он закончится. Кажется, Слизнорт был не в духе; он только что закончил разговаривать с кем-то по каминной связи, а теперь в раздражении смахивал с себя пепел, при этом куда-то собираясь.

— Прошу прощение, скоро вернусь, — отмахнулся он от Тома и вышел из покоев.

Друэлла предприняла еще одну попытку:

— Том, подумай сам. Если впутать сюда взрослых, положение Гермионы только ухудшится.

— Думаешь, я не знаю? — скривился он. — А какой у нас выбор, Друэлла? Если она ещё жива…

Редлл не успел закончить фразу, как чьи-то крики донеслись до него. Совсем так рядом. Совсем так близко. Голос до боли напоминал Гермионин, но Том отчего-то боялся поверить своим догадкам.

— Том? Друэлла? — кричала Гермиона, обрадовавшаяся, что услышала их. — Я здесь! Вы меня слышите?

Лицо Тома впервые за этот день прояснилось.

— Она жива, она жива… — пробормотал он, оглядывая кабинет. Его взгляд упал на вентиляцию. Звук шел оттуда. — Гермиона! Мы вытащим тебя, не сомневайся.

Гермиона, внезапно обессилевшая, смогла лишь сказать, что верит ему и дождется его. Розье торжественно пообещала передать ей еды, сказав, что помнит главные законы трансфигурации Гэмпа.

* * *

— Что-то ты затихла в последнее время, — обманчиво-ласковым тоном заметил Грин-де-Вальд. — Ты нашла маску?

— Я подобралась к ней совсем близко, — кивнула та, не позволив отобразиться остальным эмоциям на её лице. — У меня есть план.

— Хорошо, — расслабился Геллерт. Но она знала, что было напускное. — Ты уверена, что Дамблдор всё ещё думает, что мы на одной стороне?

— Да, он ничего не подозревает, — подтвердила та.

— Отлично! Найди маску и получишь награду! — напомнил он, добавляя убедительных ноток в голос.

Она едва успела убрать сквозное зеркало в карман, как в комнату вернулся Альбус, и задала вопрос, чтобы у него не возникло соблазна спросить, с кем она переговаривалась:

— Мы же не будем играть сами?

Волнение в голосе выдало её с головой — она не хотела участи Дагворт-Грейнджер, быть пешкой в игре не для неё; ей хватало Геллерта, а сам Альбус вряд ли ступит на доску: для него Вольф уже подготовил трон.

— Пешки уже на доске, — отмахнулся Дамблдор. — Мы лишь будем управлять ими.

— Империо? — достаточно робко предположила она.

— Непростительное заклятие послужит для общего блага, — согласился он. — Я беру на себя Малфоя и Реддла, ты — Розье и Долохова, они более внушаемы.

Она почувствовала намек в его словах и кивнула, привычно скрывая эмоции. Она была меж двух огней и ничего не могла с этим сделать.

* * *

Они вернулись в тоннели. При виде стражей у Розье немного подкосились коленки, но она удержалась, скрывая свои истинные эмоции. Абраксас был спокоен, как всегда — Друэлла не могла прочитать его мысли. Чуть легкая дрожь выдавала в Антонине страх, но он боролся с ним, смотря прямо перед собой. На Тома она старалась не смотреть: кровь отлила от его лица, показывая лишь решимость — он готовился к войне. Забравшись на трон, Реддл отдал первые приказы.

— Это опасная клетка, вдруг в меня вцепится собачья морда, — не понравилось решение Тома Долохову.

— Нет, я следил за ним, — поспешил успокоить Реддл. — Следующим ходом он отвернется. Мы должны идти вперёд.

Антонин вздохнул, но шагнул. Стражи замерли и не спешили сделать свой ход, что тут же отметил Долохов, пока остальные молчали в недоумении:

— Анубис не двигается.

— У нас на одного игрока меньше, — мигом осознал Том. — Значит, есть ещё один ход. Антонин, давай на левую клетку. Нет, на правую.

Все остальные явственно почувствовали проступившую неуверенность. Том был не готов к тому, что у них четыре шага вместо трех, по числу игроков.

— Так на какую? — Антонин заволновался. — Правая мне больше нравится.

— Подожди, я подумаю, — сдался Том и полез в свои записи.

— Можно направо? — заканючил Долохов, видя, что это безопасная клетка.

— Я прав! Налево, — не согласился Реддл.

— Направо или налево? — переспросил Антонин, всё так же пребывая в нервозном состоянии.

— Нет, лево, — остановил его Том.

— Я и первый раз расслышал, — резко вспыхнул он. — Ты уверен, что там безопасно?

— Да! — раздражение Долохова передалось и ему. — Да, я уверен на все сто!

Антонин, скрепя сердце, послушался и переместился на клетку влево, со страхом ожидая приговор стражника. Он оказался неутешительным: лезвие коснулось лица Долохова, а бездушные черные глаза стража словно на мгновение полыхнули багряным блеском. Бездна разверзлась перед ним, но Тони, имея какую-то нечеловеческую реакцию, смог удержаться, зацепившись за плитку. Однако этого было недостаточно. Руки мигом стали потными и начали соскальзывать.

Заметив, что ноги Абраксаса были совсем близко, Долохов вцепился в них, как в спасательный круг — утопающий. Малфой без слов понял его и подтянул, вытаскивая из опасной ситуации.

— Абраксас, ты такой сильный, — подражая его восторженным поклонницам, сделал комплимент Тони. — Повезло, что рядом был именно ты, а не Друэлла. Я бы утянул её за собой.

— Пользуйся, — фыркнул Малфой на его подколку.

— Так, вернемся к тренировочной игре, — резко сказал Реддл, который только сейчас осознал, что от волнения не мог сделать вдох всё это время. — Отступаем и уходим.

Те послушались. Никому из них не пришлось напоминать ходы, потому что на этот раз им пришлось сделать не более двух шагов.

* * *

Во время ужина Друэлла заботливо откладывала понемногу еды, стараясь особо не привлекать к себе внимания. Антонин на это хмыкнул и спросил:

— Собираешься на пикник?

— Если ты не помнишь одно из главных исключений Гэмпа, то спешу напомнить, что еда не трансфигурируется из воздуха, — закатила глаза Розье, продолжая выбирать самые вкусные кусочки. — Гермиона совсем там без еды, как бы не обессилила, бедняжка.

Тут подошел Том, и они переключились на него.

— Ну, как идут тренировки? — подключился к разговору Малфой.

— Нормально, — ответил Том, присаживаясь. — Хотя между этой игрой и той, что в тоннеле, есть немало отличий.

— Да, на этой не проваливаются в ловушки, — хмыкнул Абраксас, кивая на доску в руках Реддла.

— Опасные квадраты помечены, но стражи Анубиса внизу менее мобильные, — заметил Том. — Они не двигаются.

— Нет, они только поворачиваются, целятся в тебя и ты… — Антонин, следуя своему чувству юмора, весьма убедительно разыграл сценку и упал со скамьи. К счастью, не особо привлекая внимание других — они уже привыкли к его эксцентричности.

— Так что в теории… — не успел продолжить Реддл, как Антонин вернулся на своё место с невозмутимым, по его мнению, видом, при этом, однако же, успев приложиться головой об стол и тихо выдать матерное слово. — Так что в теории, внизу играть проще, — повторил Том, вздохнув. — Мы должны найти безопасный путь на ту сторону.

— Так-то оно так, но... — задумчиво протянул Малфой.

— Я уже голову сломал, — признался Реддл. — Нам нужен стратег. Чтобы победить, нужен не просто ум, а хитрость, беспринципность.

Его взгляд уперся в Вальбургу Блэк.

Конечно, эти качества присутствовали и в нем самом, но Вальбурга ничуть не уступала, а наоборот, была сильнее его. В шахматах она расправлялась со всеми соперниками, даже с Септимусом Уизли, который был признанным чемпионом. В Блэк были некоторые качества, которые позволяли ей брать на себя ведущие роли, и она всегда побеждала, что признавал Слизнорт и даже Диппет.

Да, это было верным шагом — привлечь Вальбургу к игре. Оставалось дело за малым: уговорить её после произошедшего между ними неприятного разговора присоединится к ним.

* * *

Империо ударило ей в спину — Друэлла мыла руки в одном из туалетов для девочек, после успешно совершенной операции по передаче еды для Гермионы. Том забалтывал Слизнорта, говоря о каких-то учебных делах, пока Розье заклинанием снесла решетку вентиляции, чтобы отдать еду Гермионе. Услышав, что посылка добралась до пункта назначения, Друэлла подала условный сигнал Реддлу, чтобы он закруглялся, ведь у них и без того было полно дел.

Розье замерла, как истукан. Они и раньше предполагали, что Дамблдор может перейти в открытую, но она не думала, что на неё будут нападать в туалете для девочек. Не зря сюда надо было ходить по паре, а теперь она, в случае чего, не сможет даже защититься.

— Не поворачивайся, — прошипел чей-то голос. — Будучи пешкой в игре, ты вновь сыграешь в Сенет уже под нашим руководством. Послужишь великому благу. Ты не передашь никому об этом разговоре любым известным способом.

Друэлле пришлось подчиниться: она никоим образом не могла выдать, что на неё непростительное заклятие не действует — благодаря предусмотренной Малфоем клятве. К сожалению, Розье не смогла узнать голос — он был изменен под действием заклинания. Теперь она даже предположить не могла, была это женщина или мужчина. Силясь вспомнить тембр голоса, она поняла, что он благополучно уплыл из её памяти, оставляя её в неизвестности.

* * *

Гермиона, наконец, наслаждалась импровизированным ужином, стараясь протянуть его подольше — всего день без еды воздействовал на нее удручающе. Повезло, что Том с Друэллой услышали её тогда, в ином случае все было бы намного хуже.

— Чтобы выжить, тебе нужны силы, Избранная, — с долей ехидства заметил Вольф, вдруг появившись в её временном вместилище (она предпочла не называть это тюрьмой).

— А вы думали, я тут сгнию? — не удержалась от колкости Грейнджер. — Что вообще значит, быть Избранной?

Хотя и тон Рихтер-Вольфа ей не понравился, она тут же перевела тему; то, что он назвал её Избранной, говорило о том, что он знал об этом намного больше, чем она.

— Ты не знаешь? — возмущенно вскочил он. — Ты — прямая наследница жрицы Амнерис. Ты — Избранная! Ты — добродетель!

— Добродетель? — переспросила Грейнджер, пока не понимая истинный смысл его слов.

— Тебя хранит Осириан. Вы оба на страже мира! — продолжил Вольф, вглядываясь в нее.

— Что? Еще разок! Стражи мира?! — Гермионе только этого не хватало — быть ответственной ещё и за весь мир.

— Ты не сможешь убежать от своей судьбы, — предостерег Вальтер, видя в её глазах огромное сомнение.

* * *

Абраксас повторил судьбу Друэллы: Империо настигло его в безлюдном коридоре, совсем рядом с гостиной Слизерина, куда он направлялся.

Барельефы змей, щедро украшавшие путь к одной из святынь факультета, следили за чужаком, обдавая его холодом обсидиановых глаз. Малфой мог поклясться, что будь у них возможность шипеть, проклятия сыпались бы из их глоток в адрес того, кто посмел покуситься на представителя их факультета.

Это было весьма подло: действовать в лучших традициях Слизерина, но так грубо и неумело. Топорно и небезупречно. Он знал, что это Дамблдор. Малфой чертыхнулся: в своей клятве он не предусмотрел малейшей детали — теперь он не мог предупредить остальных о том, что Дамблдор пошел напролом, наплевав на то, что использует непростительное заклинание ради того, чтобы заполучить маску. Однако, Абраксас всё-таки позволил себе ухмылку: они, четверо, ещё могли побороться за неё, оставив Альбуса с носом.

Какой же тогда будет приятный сюрприз.

* * *

Справиться с Долоховым ей почему-то было проще. Весьма удобно подвернулся предстоящий поход в Хогсмид. Этого дурака довольно легко было уговорить зайти в кафе мадам Паддифут. Хотя её и саму тошнило от обилия розового цвета. Слишком долго она игнорировала его внимание, что только раззадоривало его пыл. Она понимала, что после этой встречи Долохов и думать забудет о ней, получив желаемое, но большего ей и не нужно было. К тому же, она и так привлекла внимание студентов, в основном, конечно же, девочек, которые боролись за его милость, своими отказами. Кое-кто даже пытался её проклясть, но она быстро наказала зарвавшихся нахалок.

Подлить ему жидкий Империус было на самом деле уже не так просто, но она справилась. Теперь дело оставалось за малым — лишь один глоток, и он в её власти. В этот момент она была похожа на змею — отражение её натуры, — абсолютно немигающий взгляд с какой-то примесью нежности: яд совсем скоро должен был подействовать.

Антонин с трудом заставил свой взгляд остекленеть, хотя, видит Бог, он еле сдержал в себе ярость, пока эта стерва мурлыкающе нашептывала приказ, заставляя его подчиняться. У них был ещё один враг. Кто-то, кто всё это время прятался под чужой личиной. Тони понадеялся, что это не был принявший оборотное Дамблдор, который до этого времени шептал страстные слова на ушко и периодически лапал за коленку. Ему захотелось сблевать от подобной перспективы.

Долохов знал, что им придется сыграть против их воли. Пусть будет так, но Дамблдор ещё не знал, с чем им придётся столкнуться.

* * *

Том призвал всё свое обаяние, чтобы умаслить Вальбургу Блэк. Она пыталась оставаться беспристрастной, но он видел, как предвкушающе горели её антрацитовые глаза. Ему пришлось посвятить её в некоторые детали, чтобы заинтересовать и одновременно предупредить. Вальбурга любила свои игрушки и нехотя с ними расставалась, но больше она любила свое тщеславие, на чём и сыграл Том.

После их прошлого разговора в её сердце осталась выжженная пустыня. Похоже, она действительно любила его. Вальбурга обожала морочить и играться с чувствами наследников священных двадцати восьми, сводя их с ума, но своего сердца никому не отдавала, оставаясь в лоне семьи.

Том был её любимой игрушкой, пусть он и не был чистокровным, но она зарвалась и проиграла. Пусть Вальбурга и была уязвима, но она умела признавать силу. Понять и отступить. Это было правильным решением.

Союз между ними не принес бы им счастья. Они оба не смогли бы отступить от своих амбиций — сгорели бы в этом огне, перед этим утопив весь мир в безумии и крови.

А Орион? Что ж, он всегда был ведомым.

Теперь её ждали дела — Блэк как можно скорее должна разобраться в правилах игры.

* * *

Реддл, скрывая легкую ухмылку, направлялся в гостиную, чтобы сообщить хорошую весть. Хотя чувствовал, что кое-кто будет недоволен: Друэлла пару раз приняла удар, предназначавшийся от Блэк Гермионе, на себя. С тех пор их отношения охладели. Абраксас бы принял Вальбургу, потому что личную выгоду он ценил всё-таки больше, нежели личные чувства. Антонин принял бы сторону Малфоя, особенно после того, как не провалился в бездну по его вине.

Мальчишка-хаффлпафец поймал его в нескольких метрах от гостиной и передал записку. Приглашение.

Они с Дамблдором всё это время оставались скрытыми врагами, но держались друг к другу так близко, что их можно было бы посчитать добрыми друзьями. Эти встречи начались с первого курса. Дамблдор прощупывал его со всех сторон, а он в ответ делал то же самое, учась у него премудростям. Альбус, сам того не ведая, был ему одновременно наставником куда лучше, чем Слизнорт, который обратил на него внимание только тогда, когда Том достаточно возвысился в глазах своих софакультетников.

В записке было указано конкретное время, но он взял на себя смелость прийти пораньше, нарушив традицию, чем всё-таки застиг Дамблдора врасплох. Реддлу удалось заметить доску с фигурами, совсем как у него, прежде чем он отдал её Вальбурге. Он знал. Дамблдор справлялся с игрой лучше него.

Том с трудом удержал безмятежное лицо, но, судя по дернувшемуся краешку губ, Альбус прочитал его эмоции. Том совсем не глуп: ему нужны игроки в Сенет. Что ж, ему надо было только расслабиться, даже интересно, какой спектакль разыграл бы перед ним старик. Если он просто запустит в него Империо, то тот разочаруется: это грубо, в конце концов, Альбус умел разыгрывать красивые комбинации.

Перед ним оказалась чашка с дымящимся эрл греем — прекрасный напиток, испорченный жидким Империусом, а Том не сомневался, что это именно он. Реддл мысленно сморщил нос: скучно. Никакой фантазии, совсем потерял хватку. Они неспеша вели беседу, безупречно отыгрывали свои роли, и сегодня Том мог бы собой гордиться: он перехитрил хитреца. Старик забылся.

Скоро наступит время второго акта. Этим вечером. Альбус Дамблдор вырастил себе достойную смену.

* * *

— Солнце и Луна. Как инь и янь, — продолжил Вольф, объясняя Гермионе. — Избранному всегда полагается помощник. Осириан и Избранная на протяжении веков шли рука об руку.

Не она первая, не она последняя, значит. Но ей всё равно от этого не легче. И у неё есть неизвестный ей партнер, брат по несчастью. Забавно.

— И… кто же мой янь? — задумчиво спросила Грейнджер, все еще пытаясь переварить свалившуюся на неё информацию.

— Тебе это неведомо, — склонился к ней Вольф. — Но в одном можешь не сомневаться: он где-то рядом.

* * *

Том подал знак Вальбурге держаться на расстоянии, чтобы её не заметили. Как он и предполагал, Дамблдор весьма нетерпелив: сыграть в Сенет он собирался тем же вечером.

Реддл, как и остальные, держали маску безразличия на лице, видя с Альбусом Дамблдором девочку-когтевранку, кажется, Шанталь Буаселье, которая перевелась из Шармбаттона в начале года. Том увидел, как Антонин закусил губу, чтобы сдержать свои чувства по этому поводу.

Магия уплыла с лица Буаселье, являя истинную личину знакомой незнакомки. У Друэллы пропала вся краска с лица — перед ними стояла Винда Розье — ближайшая сподвижница Грин-де-Вальда, по слухам, которые давно бурлили внутри Слизерина. Том легко покачал головой, давая знак Друэлле, чтобы она держала свои чувства в узде. Она ответила легким кивком.

Дамблдор оказался искуснее Тома: он смог продвинуть их дальше, чем он.

— Реддл, Розье, Малфой — один шаг вперед, — твердо отдал приказ Дамблдор.

Те послушались и сделали свои шаги. Вальбурга аккуратно выглянула из-за трона, чтобы посмотреть, как отреагируют стражи. После она могла бы поместить воспоминания в омут памяти, чтобы со всех сторон рассмотреть шахматную доску и просчитать ходы стражей.

— Долохов… Долохов… — в его голосе были слышны задумчивые нотки, но Реддл ясно понял, что Альбус зашел в тупик. — Очень умно, Вальтер! На этой доске для игры в Сенет есть клетки, которые невозможно пройти.

— Тут все точно так же, как на твоей маленькой доске. Тебя едят только на клетке с шакалом, — заметила Винда.

— Да, но все фигуры вращаются в строго определенном порядке, — раздраженно ответил Дамблдор. — Вон та, на две клетки по часовой стрелке. Мне нужно время, чтобы изучить все остальные.

— Просто ходи! — не захотела понимать его Розье.

— Он сам не понимает, что делает, — злобно прошептал Долохов. Он не хотел по вине этого старика провалиться в неизвестное подземелье.

— Долохов, шаг влево, — все-таки отдал распоряжение Дамблдор.

Тот не послушался.

— Долохов, сделай один шаг влево, — тверже попросил Альбус.

— Шагай, — прошипел Том, понимая, что Антонину все равно придется это сделать.

— Что происходит? Почему он не слушается? — обратился он к Винде, поскольку Империус накладывала на Долохова она.

— Давай, — повторил Реддл, чтобы их не раскрыли раньше времени.

Антонин послушался. стражи тоже сделали свой ход. Кажется, от судьбы было не убежать: острие было направлено на Долохова. На этот раз они забрали свою жертву. Вальбурга не сдержала удивленного вскрика, отчего Винда мгновенно повернулась назад, но не успела её заметить.

— Что там? — спросила она. — Я слышала чей-то голос.

— Да, вопль мальчишки, что летит навстречу неизвестной судьбе, — отмахнулся Альбус. — В наши планы не входило травмировать студентов.

— Ты должен был понимать, что существовала такая вероятность, — фыркнула Винда. — Это необходимая жертва.

Его вид ожесточился.

— Розье, Реддл и Малфой — повернитесь, — приказал Альбус. — Винда, сними заклятье с мисс Розье. Она под твоим контролем.

— Альбус, маска! — не подчинилась Винда, напоминая ему о главной цели.

— Я приказываю! — повысил голос Альбус.

Винда кинула на него исподлобья взгляд, но всё же послушалась.

— Обливиэйт, — прошипел Дамблдор, прежде чем покинуть с Виндой Розье тоннели.

— Антонин! — с отчаянием крикнула Друэлла, когда она поняла, что они ушли. — Надо будет убедиться, что он попал к Гермионе, а не куда-либо ещё.

Малфой сухо кивнул, пораженный потерей друга.

— Возвращаемся по тем же клеткам, — глухо отозвался Реддл.

* * *

Гермиона ходила по кругу, повторяя двенадцать способов применения драконьей крови. Почему-то именно это дарило ей спокойствие, ещё с первого курса.

— Пытаешься чем-то загрузить свои мозги? — Вольф появился неожиданно, как всегда.

— Да, пытаюсь. — вздохнула Грейнджер. — Расскажите мне об Осириане.

— Я уже сказал всё, что знал, — почесал подбородок Вальтер. — Прошлой Избранной до тебя была Ариана Дамблдор. Маленькая девочка, которая была не совсем в себе, после произошедшего в их семье.

Ариана Дамблдор? Сестра Альбуса Дамблдора? Вот уж черти в тихом омуте. Гермиона читала некие заметки об их семье от Риты Скиттер и не совсем верила в них, видимо, все же она впервые написала правду, потому что та была совсем неприглядной. Хотя, конечно, об избранности не было ни слова.

— А Геллерт Грин-де-Вальд — Осириан, — закончил Вольф.

— Геллерт Грин-де-Вальд?! — ошеломленно переспросила Гермиона, не смея поверить в сказанное.

— Всё пошло не так, как надо, — покачал головой Вальтер. — Власть ударила ему в голову.

— Не смешно, — прошептала Грейнджер, всё ещё пытаясь переварить эту информацию.

Примечания:

Что ж, некоторые интриги раскрыты. Думаю, как бы я не скрывала личность Винды, кто-нибудь все-таки догадался.