Гарри Поттер и прошлое будущего (гет)

Альбус Дамблдор несколько секунд рассеянно смотрел на дверь, закрывшуюся за Гарри и Гермионой, после чего взял из миски ещё одну маленькую жёлтую конфету и сунул её в рот. Перекатывая конфету языком, он поудобнее устроился в кресле и стал размышлять о юноше, который в день, когда его тайная учебная группа была раскрыта, выглядел столь отчаявшимся. Тот парень, который только что покинул его кабинет, выглядел куда более уверенным в себе. Поразмыслив об этом, Дамблдор сделал наиболее логичный вывод:

'Скорее всего, дело во влиянии мисс Грейнджер. Гарри явно открылся ей, и она помогла ему заметить нестыковки,' — директор задумчиво нахмурился. — 'Интересно, могу ли использовать её влияние, чтобы убедить Гарри в том, что он должен позволить Тому убить себя? Её логика может привести к выводу, что это будет для всеобщего блага. Гарри, скорее всего, выживет благодаря защите крови, но он не должен этого знать. Его добровольная жертва защитит тех, кто продолжит сражаться, совсем как жертва Лили защитила его самого'.

Ещё некоторое время поразмыслив, он наконец решил, что будет внимательно приглядывать за ней и при случае даст несколько советов, чтобы привести к тем же выводам, к каким пришёл сам.

Несколько минут прошло в молчании, пока он не вспомнил, что у него были и другие дела. Встав с кресла, Дамблдор подошёл к камину, взял из декоративной вазочки на каминной полке щепотку блестящего порошка и бросил её в камин.

— Северус, можно тебя на несколько минут? — спросил он, когда пламя стало зелёным.

— Вы вернулись? — послышался через пару секунд голос, в котором слышалась нотка удивления. — Скоро приду, — Снегг не любил пользоваться междукабинетной каминной связью из-за забивающегося в волосы пепла.

Когда через несколько минут зельевар вошёл в директорский кабинет, на его лице было написано утомление:

— Так понимаю, директор, ваш вызов связан с Поттером и последней учинённой им глупостью?

— Именно так, — кивнул Дамблдор.

— И многие члены Ордена погибли, спасая сопляка?

— Благодаря твоему предупреждению они прибыли в Министерство, но заметно позднее того, как Гарри встретился с Пожирателями смерти. К счастью, этой ночью удача была на стороне Гарри, — ответил Дамблдор. — Похоже, он и его друзья каким-то образом одолели Пожирателей. Министерство сделало заявление, что восемь из них, включая Беллатрису, мертвы, трое схвачены, а Люциуса Малфоя видели сбегающим с Волан-де-Мортом после его дуэли с Гарри в атриуме.

Снегг молча уселся, обдумывая услышанное. Смерть Пожирателей была крайней неожиданностью. Он ожидал, даже надеялся, что некоторые из них будут схвачены... но убиты? Он знал, что Дамблдор питал отвращение к убийствам, и одним из основных правил Ордена было никогда не убивать своих противников. Пожиратели смерти, разумеется, таким правилам не следовали, и Снегг ожидал, что как минимум некоторые орденцы погибнут, спасая глупого мальчишку. Особенно он надеялся на смерть Блэка и его дружка-оборотня.

Задумавшись о том, как это воспримет Тёмный Лорд, он ощутил некоторое волнение. С одной стороны, он подстроил всё так, словно отдал Поттера ему в руки, но если он подумает, что его Пожирателей завели в ловушку, он будет крайне недоволен.

Дамблдор принял выражение, мелькнувшее на лице Снегга, за выражение обеспокоенности:

— Я понимаю, что ты волнуешься, но Гарри, как и его друзья, в полном порядке. И ни один член Ордена не получил ранений.

— Это... весьма удачно, — ответил Снегг после некоторого колебания. — Я и подумать не мог, что он вправду попытается отправиться за Сириусом. Я полагал, что после своей детской истерики он образумится и вернётся, но когда он этого не сделал, я сначала начал прочёсывать лес, а затем...

— Не кори себя, Северус, — сказал Дамблдор. — Ты сделал всё, что мог.

— Благодарю, директор.

— Думаю, я знаю, что тебе скоро потребуется. Я уверен, что он скоро тебя вызовет.

Снегг сглотнул, коротко кивнул и снова задумался о том, какой приём ему окажет Тёмный Лорд. Если это не было очередной хвастливой историей, выдуманной 'великим Гарри Поттером', и Волан-де-Морт вправду потерял нескольких Пожирателей, он мог отреагировать двумя способами. Если он решит, что вины Снегга в произошедшем нет, он будет в безопасности. Но в ином случае его 'неудовольствие' будет крайне болезненным, если не смертельным.

— Я тоже так полагаю, — наконец сказал зельевар. — Мне нужно заняться приготовлениями.

— Спасибо, Северус, — сказал Дамблдор. — Я ценю то, что ты делаешь. Извини, что порой ставлю тебя в столь трудные ситуации.

— Не стоит, директор. Я сделаю что смогу, — ответил Снегг, вставая и направляясь к выходу из кабинета.

— Есть ещё кое-что, могущее тебя заинтересовать, — сказал ему в спину Дамблдор. — Сириус был признан невиновным. Он теперь свободный человек.

Снегг остановился. Осознав, что именно сказал директор, он ощутил, как у него свело живот от застарелой ненависти.

— Тёмный Лорд послал Петтигрю? — спросил он, повернувшись к Дамблдору. Ему не приходило в голову иной возможности, при которой Сириус мог быть так быстро оправдан.

— Нет. Похоже, мой Омут памяти, который я оставил у тебя, каким-то образом оказался в руках Гарри Поттера. Он отдал его мадам Боунс и показал свои воспоминания.

— Поттер! — прорычал Снегг. — Я знал, что это был он. Он и его дружки — единственные, кто знали, что Омут у меня, но никакие обнаруживающие заклинания не смогли его найти.

— Гарри всегда был немного своенравен, — заметил Дамблдор. — Но намерения у него добрые.

Снегг фыркнул:

— Он ничем не отличается от своего отца, такой же упёртый и самодовольный. А с тех пор, как он начал встречаться с Грейнджер, его эго вообще взлетело до потолка. У него хватило наглости насмехаться надо мной прямо во время урока! А сейчас извините; думаю, Тёмный Лорд вызовет меня с минуты на минуту.

Когда зельевар отбыл, Дамблдор откинулся на спинку кресла и начал прокручивать в голове то, как Гарри угрожал покинуть страну. Наконец он сообразил, как должен поступить:

'Я должен пресечь подобную угрозу. И единственный способ это сделать...'

Дамблдор быстро встал с кресла и снова направился к камину. В этот раз камин Министерства оказался открытым. Вскоре он уже входил в отдел магических записей.

— Извините, сэр, — сообщил клерк через несколько минут. — Сириус Блэк был здесь не далее как полчаса назад, вместе с самим министром, и заполнил все документы, необходимые для принятия полного опекунства над мистером Поттером.

— Тут наверняка какая-то ошибка, — возразил Альбус. — Опекуны Гарри Поттера — его дядя и тётя. Я лично заполнял оригинальные документы.

— Да, сэр, — клерк явно слегка нервничал. — Но вы также, будучи главой Визенгамота, два года назад передали опекунство Сириусу Блэку. Мистер Блэк просто подтвердил своё согласие.

— Это была ошибка, — объяснил Дамблдор. — Прошу, дайте мне необходимые формы, чтобы я мог её исправить.

— Извините, сэр, но вы должны знать, что только Верховный чародей может отменить решения предыдущего Верховного чародея. В настоящий момент эту должность занимает министр Фадж, и поскольку он лично сопровождал мистера Блэка... думаю, вы понимаете, что ваше решение теперь необратимо. Если, конечно, вы не убедите министра в его несостоятельности.

Крайне раздосадованный Дамблдор направился в кабинет министра, даже не остановившись у его помощника, чтобы тот мог сообщить о визите. Он ворвался в кабинет Фаджа, надеясь надавить на него с помощью своего авторитета и заставить принять свои требования. Но обнаружил, что министр проводил встречу с несколькими главами отделов, среди которых была Амелия Боунс.

— ...и нам необходимо составить план... что вам, Альбус? — сердито спросил Фадж. — Вы прерываете крайне важную встречу.

— Мы должны обсудить опекунство над мистером Поттером, господин министр, — сказал Дамблдор. — Как я понял, его полным опекуном стал Сириус Блэк? Уверен, вы понимаете, что это неразумно; Сириус ещё не до конца оправился после времени, проведённого в Азкабане.

Фадж несколько секунд пристально смотрел на него. Затем бросил короткий взгляд на Амелию и открыл ящик стола.

— Как интересно, что вы об этом заговорили, — сказал он, доставая лист пергамента. — Похоже, мистер Поттер верно предвидел такую возможность.

Он протянул пергамент Дамблдору, который быстро обнаружил, что это было подписанное Гарри прошение о передаче полного опекунства Сириусу Блэку.

— Но, сэр...

Фадж слегка усмехнулся и достал из ящика стола два флакона с серебристой субстанцией:

— Также мистер Поттер передал мне вот это. Я не знаю точного содержания этих воспоминаний, но он сообщил мне, что если вы попытаетесь оспорить опекунство, они не только обеспечат то, что мистер Поттер останется с мистером Блэком, но и, весьма вероятно, приведут к аресту его предыдущих опекунов и отправке их в Азкабан или магловскую тюрьму на долгие годы.

Дамблдор потёр лоб ладонью, осознав, что подростки снова его обставили. Он догадывался, что во флаконах были воспоминания Гарри о непростых годах, проведённых им у Дурслей. 'Неужели он не понимает, что я знаю как лучше?' — подумал он с раздражением. Наконец он с неохотой кивнул, но добавил:

— Раз уж речь зашла о воспоминаниях — я бы хотел получить свой Омут памяти обратно. Это моя личная собственность, у Министерства нет на него прав.

— Извините, Альбус, — заговорила Амелия Боунс, — но в данный момент он нам крайне необходим для обработки свидетельств о недавних событиях. А затем он будет необходим для суда над схваченными Пожирателями смерти. Уверена, вы отнесётесь с пониманием, в конце концов... — она сделала секундную паузу и затем продолжила, не дав Дамблдору шанса вставить ни слова, — это для всеобщего блага. Подойдите, скажем, месяца через три; думаю, к этому моменту мы сможем вернуть вам Омут.

Ещё более раздосадованный Дамблдор затем покинул Министерство и направился на Гриммо. Он понимал, что его последний шанс — убедить Сириуса в том, что Гарри требуется безопасность, которую обеспечивала защита крови.

— То есть вы считаете, что этот дом, являющийся штаб-квартирой Ордена Феникса, находящийся под Фиделиусом... является менее безопасным, чем магловский дом? — осведомился Сириус, выслушав доводы Дамблдора.

— Защита крови... — снова попытался объяснить Дамблдор, но Сириус его перебил:

— Может защищать Гарри от Волан-де-Морта, но более ни от кого. И я приложу все усилия, чтобы Гарри больше никогда не пришлось встречаться с этими чёртовыми Дурслями. Я теперь за него в ответе, и буду защищать его. В том числе и от вас. Если потребуется забрать его из Хогвартса, я это сделаю.

Дамблдору ничего не оставалось, кроме как отправиться обратно в Хогвартс. Появившись в своём кабинете в крайне унылом расположении духа, он сел за стол и увидел, что на нём лежит специальный выпуск 'Ежедневного пророка'. На первой странице была одна-единственная фотография; фотография, изображавшая проецируемое над Омутом памяти воспоминание о дуэли Волан-де-Морта и Гарри Поттера в атриуме. Под ней был заголовок:

ОН ВЕРНУЛСЯ!

Но Поттер снова побеждает его

Статьи в газете рассказывали о различных деталях событий прошлой ночи, сообщённых Министерством. В частности, упоминалось о гибели восьми Пожирателей смерти и пленении троих, причём от рук четверых подростков. Также высказывались некоторые предположения, особенно на основе того, что Волан-де-Морта видели убегающим с голубой сферой. Один из старых репортёров, у которого были источники в Министерстве, распознал в сфере пророчество и быстро придумал соответствующую теорию. В итоге сформировалась достаточно верная идея о том, что Гарри Поттер был Избранным.

Другие статьи рассказывали о Сириусе Блэке. Благодаря поддержке Сириуса и Гарри министр смог возложить вину на предыдущего министра Миллисенту Бэгнольд, а также Барти Крауча-старшего. Министр и глава ОтМП заверяли, что дело каждого заключённого Азкабана будет подвергнуто тщательной проверке, чтобы выявить возможные несправедливые обвинения. Также в одной из статей приводилась цитата мадам Боунс:

'Что интересно, Альбус Дамблдор знал о невиновности Сириуса Блэка и имел в своём распоряжении Омут памяти, с помощью которого мог бы её доказать. Однако не предложил ни своих воспоминаний, ни возможности воспользоваться данным устройством'.

'Надо вздремнуть, пожалуй,' — подумал директор, сворачивая газету и откладывая её в сторону. — 'День выдался напряжённым'.

Однако едва он встал из-за стола и повернулся к двери в свою спальню, как дверь кабинета резко распахнулась.

— ДАМБЛДОР, нам нужно кое-что обсудить, — сказала появившаяся на пороге Минерва МакГонагалл. — Начать можно с дня, когда ты оставил Гарри на пороге того дома...

Дамблдор устало вздохнул и снова опустился в своё кресло.

Вскоре после того, как Минерва покинула его кабинет, выдав длиннейшую гневную тираду, Дамблдор снова встал и направился к спальне, твёрдо намереваясь хоть немного поспать. Но тут дверь снова открылась.

— Тёмный Лорд... недоволен, — ответил Северус Снегг на незаданный вопрос, тяжело усаживаясь на стул перед директорским столом. Он до сих пор чувствовал отзвуки этого недовольства в своём теле. — Он лишился всех двенадцати Пожирателей, которых отправил за пророчеством, причём восемь из них погибли. И это ещё не учитывая то, как Поттер, — зельевар практически выплюнул эту фамилию, — публично его опозорил, победив в дуэли.

— Всех двенадцати? — переспросил Дамблдор. — Но Люциус...

— Тёмный Лорд случайно разрушил его разум, наказывая его, — пояснил Снегг. — Гойл оставил его на крыльце его же дома. Он жив, но его разум, полагаю, повреждён необратимо.

— Том уверен, что остальные Пожиратели мертвы? — спросил Дамблдор. — Мне бы очень не хотелось, чтобы Гарри мучился от осознания того, что стал причиной нескольких смертей.

Несколько секунд Снегг пристально смотрел на директора, а затем ответил:

— Тёмный Лорд пытался их вызвать, но они не пришли. Сами знаете, ничто не остановило бы Беллатрису от ответа на зов её хозяина. А если бы их схватило Министерство, их бы показали прессе, как Руквуда и Крэбба.

При мысли о смерти семерых мужчин и женщины, которым ещё можно было бы показать ошибочность их пути, сердце директора затопила печаль. Он знал, что на их совести было множество плохих поступков, но твёрдо верил, что все люди заслуживают шанс на раскаяние.

— Что сделано, то сделано, — наконец сказал он. — Я уверен, Гарри будет искренне горевать, когда осознает, чему стал причиной. Мы должны будем поддержать его.

— Также Тёмный Лорд злится, что Поттер обманул его с пророчеством, — продолжил Снегг. — Думаю, он попытается каким-то образом отомстить...

— Отомстить Гарри? — перед Дамблдором забрезжила слабая надежда. Возможно, такого рода опасность заставит Сириуса поверить, что Гарри будет лучше у Дурслей.

— Нет, — с уверенностью ответил Снегг. — Он не понимает, что произошло в двух его схватках с Поттером, и не будет рисковать, нападая в третий раз, пока не будет уверен, что победит. Более того, он велел мне спросить вас, не знаете ли вы, что случилось с Олливандером.

— Олливандер исчез?

— Похоже на то, — кивнул зельевар. — Он закрыл свой магазин пару недель назад. Волан-де-Морт горит желанием допросить его.

Дамблдор поудобнее уселся в кресле и нахмурился, размышляя об изготовителе палочек. Его озадачивал тот факт, что Волан-де-Морт не отправился за Олливандером ещё в прошлом году, когда их с Гарри палочки впервые соединились.

— Можешь со всей искренностью сообщить, что мне не было известно даже о том, что Олливандер отбыл, — наконец сказал он.

— В таком случае я должен определить, знаете ли вы о том, что произошло во время их дуэли.

Дамблдор бросил короткий взгляд на сидевшего на жёрдочке Фокса:

— Можешь заверить его, что такой информацией, даже если она мне известна, я перед тобой никогда не делился из опасений того, что она попадёт в руки Волан-де-Морта.

— Понимаю, директор, — помрачнел Снегг. Он надеялся, что Дамблдор даст ему хоть что-то, с чем можно будет вернуться к Волан-де-Морту.

— Что-то ещё, Северус? — осведомился Дамблдор.

— Нет.

— В таком случае прошу сообщать мне обо всей последующей информации, которую тебе удастся узнать.

— Конечно, директор, — Снегг встал и, на прощание взмахнув полами плаща, вышел из кабинета.

Когда он спускался по лестнице, губы его слегка дрогнули в том, что могло бы быть улыбкой. Тёмный Лорд назвал его полезнейшим из Пожирателей Смерти, а Дамблдор продолжал считать его ценнейшим из членов Ордена Феникса.

'Кто бы ни победил в этой войне, я не проиграю,' — подумал он.

* * *

Тот же номер 'Ежедневного пророка', что получил Дамблдор, получили многие ученики, и по замку быстро начали распространяться истории о событиях в Министерстве. Поскольку четверо подростков, участвовавших в них, крепко спали, остальным оставалось обсуждать написанное в газете. Естественно, многие начали спрашивать Рона Уизли, ибо помнили, что он был другом Гарри и Гермионы. Сначала он отвечал честно, говоря, что ничего не знает о произошедшем. Но его спрашивали всё чаще и чаще, и он не мог удержаться от соблазна добавить те или иные детали. К вечеру он уже просто купался во внимании, а его рассказы отошли от реальности крайне далеко:

'Да, он попросил меня остаться в Хогвартсе, чтобы убедиться, что замок не атакуют...'

'Гарри упрашивал меня пойти с ним, но я был уверен, что там будет ловушка. Я даже говорил ему об этом...'

'Да, я был там, но предпочитаю об этом не распространяться. Не очень люблю внимание публики...'

Рассказывать о том, что он тоже был в Министерстве, Рон начал, когда рядом оказалась Лаванда Браун. Указывая на точку вне обзора фотографии на главной странице газеты, Рон вещал:

— Я стоял вон там, и... и... — Лаванда смотрела на него глазами, полными восхищения и обожания, и Рон не удержался, — именно я бросил проклятие, которое заставило Волан-де-Морта сбежать. Гарри говорил им, что это был я, но я не хотел излишних похвал, так что попросил 'Пророк' меня не упоминать.

Лаванда ещё крепче вцепилась в руку Рона и посмотрела на него расширенными от восторга глазами. Сейчас она как никогда гордилась тем, что была его девушкой.

Незадолго до ужина Гарри, всё ещё чувствовавший себя крайне усталым, наконец проснулся. Чтобы вспомнить произошедшее ночью, у него ушло несколько минут. Затем на его лице появилась улыбка. Министерство признало возвращение Волан-де-Морта, восемь Пожирателей погибло, а Сириус был жив и свободен. Поняв, как многого они добились всего за три недели, Гарри ощутил настоящую эйфорию. Он чувствовал, что Гермиона ещё спит, так что решил поблагодарить другую сущность, которая ему немало помогла:

— Спасибо вам, Миранда. Спасибо за Гермиону, за Сириуса. За то, что я подробно узнал о произошедшем с моими родителями. Спасибо вам за всё.

— Пожалуйста, Гарри, — ответила Миранда. — Ты и твоя жена, скажу я, заставляете меня вами гордиться. И потом, Смерть пообещал мне ещё пару дюжин бутылок амброзии, если ты доставишь ему ещё хотя бы три фрагмента души Реддла до Хэллоуина.

— Почему до Хэллоуина и почему именно три?

— С ещё тремя кусками у Смерти будет половина души Реддла, и он сможет начать его пытать. А что до Хэллоуина... это просто любимый день Смерти. Кстати, я упоминала, что ты ему весьма нравишься?

— Эм... да, — нервно ответил Гарри, не уверенный, что ему следует радоваться симпатии со стороны Смерти. — Вы упоминали это утром.

— О, не переживай, — сказала Миранда. — Смерть — вполне неплохой парень, когда узнаешь его поближе.

— Ну, если вы так говорите... Возможно, мне стоит передать ему привет или что-то вроде того?

Миранда хихикнула:

— Конечно. Я передам.

— Ну... тогда спасибо ещё раз, — ответил Гарри.

С превеликим трудом усевшись на кровати, он начал оглядываться. Напряжение последних нескольких дней вкупе с полной событиями ночью заставляли его чувствовать себя так, словно по нему пронеслось стадо гиппогрифов. Надев на нос очки, он отдёрнул полог. Бросив взгляд на кровать Невилла, он увидел, что тот не сдвинулся ни на дюйм, лежа в той же позе, что и утром. Гарри улыбнулся, подумав о том, что Невиллу наконец удалось отомстить за своих родителей.

Гарри всё ещё размышлял о произошедшем, когда ощутил, что зеркало в его кармане нагрелось. Испугавшись, что пропустил во время сна что-то важное, он быстро достал его. Улыбка на появившемся в зеркале лице Сириуса, впрочем, его успокоила.

— Наконец-то ты проснулся, — сказал Сириус. — Я уже два часа тебя пытаюсь вызвать.

— Извини, — зевнул Гарри. — Сам понимаешь, ночь была напряжённой.

— Я, знаешь ли, тоже лёг поздно, но весь день был на ногах.

— Сравним это в другой раз, — сказал Гарри. — Я вот прошлый год спал в основном в палатке, причём зачастую с человеком, от храпа которого краска от стен отслаивается.

— Что... а, понимаю, — сказал Сириус. — Я вот что тебе хотел сказать: ко мне сегодня приходил Дамблдор. Пытался убедить меня, что у Дурслей тебе будет безопаснее.

— ЭТОТ... — зарычал Гарри.

— Что случилось, любимый? — встревоженно спросила Гермиона, мгновенно проснувшаяся от ощущаемого мужем гнева.

Гарри замолчал, не договорив, и мысленно сообщил Гермионе о том, что ему сказал Сириус.

— Это весьма хорошо, Гарри, — сказала Гермиона с мысленным зевком, успокаиваясь после выброса адреналина.

— Что? Почему?

— Это значит, что он не смог придумать способа лишить Сириуса опекунства. Если он пришёл просить самого Сириуса, выходит, у него нет легальных способов что-либо изменить, — пояснила Гермиона. — И теперь он осознает весомость наших угроз.

— Зачем он вообще это делает? — пробурчал Гарри. — Мы бы могли это обговорить.

— Он искренне думает, что знает все ответы. И потом, помнишь, что говорила Миранда? Он дал Дурслям клятву, которую исполняет, — ответила Гермиона. — И ему ещё придётся говорить с нами, как минимум по поводу медальона. И не забывай про чашу; если он не обратится к нам в ближайшее время, нам самим придётся к нему идти.

Тут Гарри сообразил, что так и не ответил Сириусу:

— Извини, Сириус, я кое-что обговаривал с Гермионой. Она считает, что у Дамблдора просто больше нет возможностей повлиять на опекунство надо мной.

— Вероятно, она права. Но всё равно держи ухо востро.

— Постараюсь. Как думаешь, что нам делать с Петтигрю?

— Скормите его тому гигантскому пауку, о котором рассказывали, — предложил Сириус.

— Арагогу? Мы хотели сделать это с Амбридж, но всё сложилось иначе, — усмехнулся Гарри. — Кстати, я подумал, что неплохо бы узнать её положение. Когда будет суд над ней?

— Думаю, тебе достаточно попросить Фаджа, и он устроит его в любое удобное для тебя время, — весело ответил Сириус. — Видел бы ты, с каким усердием он сегодня мне помогал.

Тут Гарри вспомнил ещё кое-что, о чём они с Гермионой говорили несколько дней назад:

— Сириус, а ты можешь купить кое-что в магазине 'Борджин и Бёркс'?

— Пока не могу, — покачал головой Сириус. — За мной всюду следуют Тонкс и Бруствер, чтобы на меня не напал никто из тех, до кого ещё не дошли новости. А что тебе нужно?

— Помнишь, мы рассказывали тебе, как Драко в следующем году провёл в школу Пожирателей?

— Помню. И?

— Мы бы хотели купить их Исчезательный шкаф. И, возможно, потом установить его у Грейнджеров, — пояснил Гарри. — Так Гермиона сможет проводить с её родителями больше времени. Мне... до сих пор стыдно за то, как многим она жертвовала ради меня.

— Понимаю, — Сириус тоже погрустнел. — Хотелось бы... погоди, я придумал. Я пошлю Кикимера и попрошу его купить этот шкаф. Моя матушка всегда посылала его туда за покупками.

— Здорово, — кивнул Гарри. — Скажи ему, что это большой шкаф в передней части магазина.

— Скажу. А пока вы не готовы доставить его к Грейнджерам, шкаф постоит у меня.

— Спасибо, Сириус. И Кикимеру передай 'спасибо'.

— Не вопрос. О, ещё кое-что важное: Тонкс недавно узнала, что Люциус лежит в Мунго.

— ЧТО? Мракоборцы уже пришли его арестовывать?

— Пришли, но это оказалось бесполезно. Тонкс говорит, что его разум совершенно разрушен, и он откусил себе язык. Похоже, Воланчик был им весьма недоволен.

Гарри помолчал несколько секунд, обдумывая услышанное. Он вспомнил то, что делал Люциус: дневник-крестраж, что он подкинул Джинни, издевательства над Добби, отстранение Дамблдора на том же курсе... Вспомнив всё это, он понял, что не чувствует ни грамма сожаления.

— Это было неожиданно, но не могу сказать, что мне его жаль, — ответил он наконец.

— Прекрасно тебя понимаю, — с серьёзным видом кивнул Сириус. — Ну да ладно, пойду пошлю Кикимера за шкафом. Вызову чуть позже, если, конечно, ты и твоя очаровательная жена не будете слишком заняты... празднованием, — подмигнул он.

Щёки Гарри густо покраснели, но он невольно подумал о возможности ещё одной ночи с Гермионой в Выручай-комнате:

— Такое вполне вероятно.

Сириус коротко хохотнул, и его изображение исчезло.

Убрав зеркало, Гарри заметил, что Невилл проснулся и теперь сидит на кровати. На его лице была усталая улыбка.

— Мы... вправду это сделали? — спросил Невилл. — Это был не сон?

— Не сон, Невилл, — усмехнулся Гарри. — Я же говорил тебе, что ты замечательный волшебник.

— Моя бабушка... сказала, что мной гордится, — добавил Невилл почти неверяще.

— И совершенно справедливо, — ответил Гарри. — Думаю, минимум ещё одна дама, только более юная, тобой тоже гордится. Так что давай найдём наших дам и отправимся ужинать. Готова, милая? — мысленно спросил он Гермиону.

— Я спущусь в гостиную через десять минут, — ответила Гермиона. — Страсть как хочется принять душ; думаю, тебе он тоже не помешает.

Когда четверо подростков вошли в Большой зал, разговоры немедленно смолкли, и глаза всех учеников обратились к ним.

— Должно быть, все уже узнали о произошедшем, — негромко сказал Гарри своим друзьям, бросив короткий взгляд в сторону преподавательского стола. Дамблдор пристально смотрел на них. Гарри наклонил голову вбок в немом вопросе, но директор молчал.

Наконец молчание начали прорезать голоса отдельных учеников:

— Это же Поттер!

— Долгопупс?

— Лавгуд?

— Они убили восьмерых Пожирателей, а Гарри снова победил Сам-Знаешь-Кого!

— Интересно, как... — начала Гермиона, но тут заметила один из номеров 'Ежедневного пророка', после чего указала на него Гарри.

Гарри пожал плечами:

— Рано или поздно они бы всё равно узнали.

Направляясь вместе с друзьями к столу Гриффиндора, Гарри снова вспомнил события прошлой временной линии. То, как подкосила его потеря Сириуса, и как рассказ Дамблдора о пророчестве это только усугубил. Он снова бросил взгляд на преподавательский стол:

— Интересно, он хоть осознаёт, как часто поступает неправильно из-за того, что твёрдо убеждён в своей правоте?

— Увы, нет, — ответила Гермиона. — Не уверена, что он самонадеян в классическом смысле слова, но он явно не верит в то, что может ошибаться.

— Но мы наглядно показали ему, что он таки ошибался.

— Остаётся лишь надеяться, что это со временем заставит его кое-что переосмыслить.

Когда они подошли к столу, группа перво- и второкурсников, смотревших на них округлившимися глазами, немедленно раздвинулась, давая всем четверым возможность сесть. По другую сторону стола сидели несколько гриффиндорцев-пятикурсников.

— А ты правда... — заговорил Симус, чей голос быстро упал до шёпота, — ... дрался с Сам-Знаешь-Кем?

Гарри пожал плечами:

— Наверное. Между нами произошло то же, что и год назад на кладбище.

— И вы убили восьмерых Пожирателей?

— Ну... скорее уж они сами себя убили, — неопределённо махнул рукой Гарри.

— Хорошо всё-таки, что Рон помогал тебе в битве с Сам-Знаешь-Кем...

— Что? Это ты о чём?

— Ну, про то, как Рон его прогнал... — слегка растерялся Симус.

— Где ты это услышал? — перебила его Гермиона.

— Рон нам сказал, — ответил Симус. — Он говорил, что тоже там был, и если бы не он...

Симус осёкся, потому что увидел, как Гарри и Гермиона резко повернулись и бросили взгляд на своего старого друга, сидящего чуть поодаль. Рон медленно наливался краской.

— Ты там был? — спросил Гарри. — А я что-то тебя не заметил.

— Эмм.. — Рон нервно сглотнул. — Я... наверное, они не так поняли, — наконец сказал он. — Я говорил, что ЕСЛИ бы я был там, я бы... — его голос прервался, и он уставился в свою тарелку.

— Уж поверь мне, Рон, — заговорила Гермиона, — если бы ты там был, ты был бы выбит первым. Если не из-за Пожирателей, то, весьма вероятно, от моей руки. Как у него вообще наглости хватило такое заявлять?

— Примерно то же было на четвёртом курсе, — ответил Гарри. — После второго тура, помнишь? Похоже, ему отчаянно хочется внимания.

Он снова повернулся к Симусу:

— Нас там было только четверо, — он обвёл рукой себя, Гермиону, Невилла и Полумну. — Хотя ещё нам помогли Фред и Джордж.

— Они были там? — с тревогой спросила Анджелина Джонсон, успевшая пересесть ближе к Гарри. — Они в порядке? Вы видели Фреда?

Гарри уже дважды встречался с Фредом после возвращения во времени, но всё равно невольно вспомнил его мёртвое тело, лежавшее в Большом зале рядом с Люпином и Тонкс. Он сглотнул и, собравшись с мыслями, ответил:

— Да, они в порядке. Они просто дали нам некоторые товары из своего магазина, которые помогли нам в битве с Пожирателями. Вроде бы они потом прибыли вместе с дамблдоровским Орденом, но на тот момент битва почти закончилась.

На лице Анджелины появилось выражение облегчения:

— В 'Пророке' о них не упоминали.

— Не думаю, что они бы возражали, — ответил Гарри. — Хотя, думаю, Министерство теперь здорово ими заинтересуется.

— Почему? — на лице Анджелины, как и на лицах всех вокруг, мелькнул испуг. — Они... сделали что-то не то?

— Нет-нет. Просто их изобретения оказались настолько хорошими, что помогли нам одолеть дюжину Пожирателей, — пояснил Гарри. — Сама мадам Боунс сказала, что хочет с ними поговорить. Что-то мне подсказывает, что вскоре Фред и Джордж здорово разбогатеют.

— Ого! — присвистнул Дин Томас. — А можете подробно рассказать, что произошло?

— Можно посмотреть газету? — спросила Гермиона. — Так мы сможем рассказать, насколько она точна. Министерство проводило пресс-конференцию, и...

Послышался звук упавшей на тарелку вилки, и все повернули головы, только чтобы увидеть, как Рон быстрым шагом направляется в сторону выхода из Большого зала, бормоча себе под нос что-то вроде 'Ещё больше славы... ещё больше денег... Гарри...' Растерявшаяся Лаванда осталась сидеть за столом, провожая взглядом своего парня, который убегал,не сказав ей ни слова. Только когда он исчез за дверью, она поняла, что он не вернётся, после чего встала и побежала за ним.

Когда Рон встал, Гарри и Гермиона одновременно схватились за палочки. Только после того, как он покинул зал, они расслабились и повернулись к остальным. Гермиона взяла протянутую ей Симусом газету и положила перед собой. Она сразу узнала фотографию на главной странице; в конце концов, она изображала проекцию её же воспоминания. Перевернув страницу, Гермиона погрузилась в чтение. Скоро стало очевидно, что автор просто переписал данную Министерством информацию более цветистым языком, но детали сохранил довольно бережно. В газете были и другие фотографии и статьи.

Наконец подняв взгляд, Гермиона увидела, что их окружили не только все гриффиндорцы, но и большая часть пуффендуйцев с когтевранцами.

— В основном написано верно, — сказала она, отдавая газету обратно Симусу.

— Расскажите нам всё, — попросил другой голос.

Гарри повернулся и увидел, что на них смотрит Сьюзен Боунс. Он обменялся взглядом сначала с Гермионой, а затем с Невиллом и Полумной. Гермиона и Невилл пожали плечами, а во взгляде Полумны читался такой восторг, словно она сама не участвовала в событиях.

— Ладно, — сказал Гарри. — Вчера, после ужина, Волан-де-Морт с помощью хитрой уловки обманул меня, заставив поверить, что мой крёстный...

— А твой крёстный — вправду Сириус Блэк? — спросил кто-то. — В газете пишут, что он невиновен, но он ведь пытался тебя убить!

— Это неправда, — ответила Гермиона. — Как ясно написано в газете, и как мы пытались сказать Министерству ещё два года назад, Сириус не предавал родителей Гарри. Это сделал Питер Петтигрю. А Сириус Блэк...

— Скоро умрёт, как и ты, Поттер, — раздался за их спинами голос Драко Малфоя, который вместе со своими громилами протолкался через толпу, окружившую Поттеров. — Прошлой ночью ты совершил крупную ошибку, шрамоголовый.

Даже находясь в своих более молодых телах, Гарри и Гермиона сохранили рефлексы себя повзрослевших. Не успел никто и моргнуть, как они вскочили и повернулись к Малфою, выхватив палочки. Невилл и Полумна последовали их примеру. Палочка Гарри нацелилась на Малфоя, а палочки остальных — на Крэбба и Гойла.

— И в чём, по-твоему, я допустил ошибку? — осведомился Гарри, смерив Малфоя холодным взглядом. — В том, что снова одолел твоего обожаемого Молан-де-Ворта? Или в том, что позволил восьмерым его Пожирателям сдохнуть? Или в том, что подстроил всё так, чтобы твой папаша отдал своему хозяину фальшивое пророчество?

— Мой отец...

— Твой отец — пустое место, — прорычал Гарри. — Если ты не знаешь...

— Минус двадцать очков Гриффиндору с каждого из вас и минус двадцать Когтеврану с вас, мисс Лавгуд, — прервал его издевательский голос Северуса Снегга. — Немедленно уберите палочки, иначе наказание будет увеличено.

Гарри не отвёл глаза от Малфоя, и никто из четверых не опустил палочки:

— Как я ранее уже говорил директору, я не признаю тебя имеющим какую-либо власть надо мной, Нюниус.

Все вокруг поражённо ахнули, но Гарри продолжил:

— Мы опустим палочки только после того, как эти змеи уползут обратно за свой стол. Целых пять лет они меня донимали, но ты снова и снова это игнорировал. Если преподаватели в этой школе не хотят ничего с этим делать, это сделаю я.

— Поттер, ты самовлюблённый мелкий...

— Северус, я с этим разберусь, — сказал Дамблдор, подходя ближе. — Гарри, прошу, опусти палочку. Заверяю, что мистер Малфой и его друзья не представляют угрозы ни для тебя, ни для твоих друзей.

— Сэр, как я уже говорил, Малфой и его дружки донимали нас целых пять лет. Вы, как и остальные профессора, это в основном игнорировали, — Гарри наконец отвёл взгляд от Малфоя и посмотрел на директора. Гермиона немедленно нацелила на Малфоя свою палочку. — Вы игнорировали то, как он называл Гермиону грязнокровкой, игнорировали его издевательские значки во время Турнира Трёх Волшебников, игнорировали прочие его оскорбления. Этому. Нужно. Положить. Конец.

— Неужели простые слова так сильно ранят тебя, Гарри? — спросил Дамблдор.

— Если человек не несёт за них наказания, то он никогда не сможет понять, что могут быть последствия, — парировал Гарри. — От слов он переходит к действиям, от действий — к проклятиям. По сути, вы позволяете расти в этой школе Пожирательскому фанатизму.

— Они — просто невинные дети, как и ты...

— Нет, директор, — перебил его Гарри. — Они уже достаточно взрослые, чтобы самим стать Пожирателями смерти, и если вы ничего не предпримете, это в итоге произойдёт, — он бросил взгляд на Малфоя и снова посмотрел на Дамблдора. — Возможно, скорее, чем вы думаете.

Голубые глаза встретились с зелёными. Несколько секунд Дамблдор молча смотрел на Гарри, после чего сказал:

— Мы обсудим это позже, мистер Поттер. Пока что уберите палочки. Мистер Малфой отправится со мной. Я только что получил сообщение от его матери и должен сообщить ему некоторые новости.

— Вы позволите Поттеру просто так угрожать остальным ученикам? — прорычал Снегг.

— Он может быть прав, Северус, — коротко ответил Дамблдор, ведя Малфоя прочь от остальных.

— Он просто такой же самонадеянный тип, как и его отец, — прошипел зельевар.

— Я так не думаю, — покачал головой Дамблдор.

Выйдя за дверь, он повернулся к Малфою:

— Мистер Малфой, с прискорбием должен сообщить вам, что ваш отец лежит в больнице святого Мунго. Ваша мать попросила вас как можно скорее отправиться туда.

— Мой отец? Что... что с ним случилось? — спросил Малфой. Он читал в газете, что его отец сбежал вместе с Волан-де-Мортом, и считал, что он откупится от неприятностей, как и прежде.

— Об этом вам стоит поговорить с вашей матерью, — мягко ответил Дамблдор. — Идите, соберите свой чемодан и встретьтесь с профессором Снеггом в вестибюле. В этом учебном году вы не вернётесь в школу.

Часом позже Драко Малфой вошёл в больничную палату и увидел, что рядом с одной из кроватей сидит его мать. Драко заметил светлые волосы его отца на подушке.

Нарцисса повернулась, услышав звук открывающейся двери. Увидев стоявшего в дверном проёме сына, она вскочила, подбежала к нему и заключила в объятия.

— Драко, твой отец... — слёзы заструились по её щекам, пока она рассказывала сыну о том, что она узнала, и что ей сказали целители. — Это сделал Тёмный Лорд...

— НЕТ! — выплюнул Драко, посмотрев на своего отца. — Это вина Поттера, его и его грязнокровки. Клянусь, я...

ХЛОП!

Драко отшатнулся и ошарашенно посмотрел на свою мать. Та не менее ошарашенно смотрела на свою руку, которой только что залепила сыну пощёчину. Наконец она снова посмотрела на своего сына.

— Драко, слушай внимательно, — тихо сказала она. — Твой отец в таком состоянии из-за Тёмного Лорда, я уверена в этом.

— Потому что Поттер...

— Потому что твой отец не справился! — прервала его Нарцисса. — Он, как и Тёмный Лорд, недооценил Гарри Поттера!

Она повернулась, посмотрев на своего мужа, и продолжила срывающимся голосом:

— Ты оставишь Гарри Поттера в покое, Драко. Ты должен. Я не могу потерять ещё и тебя.

— Мама, как ты можешь так говорить! — воскликнул Драко. — В этом виноват Поттер, и я...

— НЕТ! — взорвалась Нарцисса, резко развернувшись. — Ты ничего не будешь делать. Сколько раз Поттер встречался с Тёмным Лордом и выживал? Прошлой ночью он сражался с твоим отцом и ещё одиннадцатью, среди которых была моя сестра, и победил их, а потом сразился с самим Тёмным Лордом и ПОБЕДИЛ ЕГО, — в глазах Нарциссы появились слёзы. — Мой муж всё равно что мёртв, моя сестра мертва. Я не хочу потерять ещё и тебя. Иди домой, Драко; иди домой и ничего не предпринимай.

Несколько секунд Драко молча смотрел на свою мать. В его серых глазах не отражалось никаких эмоций. Наконец, бросив последний взгляд на кровать, в которой лежал его отец, он развернулся и вышел из палаты.

* * *

Джинни Уизли молчала, пока её брат выставлял себя дураком, и сейчас сидела за гриффиндорским столом, наблюдая за тем, как Гарри спорил с директором. Мысленно улыбнувшись, она подумала о котлах, которые неспешно кипели в небольшом ответвлении пещеры, в которой были пришвартованы перевозившие первокурсников через озеро лодки. Она знала, что шанс их обнаружения кем-нибудь был крайне мал.

Когда профессор Дамблдор развернулся и пошёл прочь вместе с Малфоем, она заговорила:

— Гарри, ты прошлой ночью был потрясающе храбрым! Но если бы ты попросил меня... то есть, любого из ОД, — она улыбнулась ему, — мы бы с радостью тебе помогли.

Несколько других членов ОД одобрительно закивали.

— Я это ценю, — улыбнулся Гарри. — Но я не хотел, чтобы кто-либо оказывался в опасности из-за меня.

Затем он решил слегка подшутить над младшей Уизли:

— И потом, Джинни, сама знаешь, ты для меня как сестра. Я бы не хотел, чтобы с тобой что-то случилось.

— Просто великолепно, любимый, — мысленно рассмеялась Гермиона.

Глаза Джинни широко раскрылись. Её нижняя губа дрогнула:

— Се... сестра?

— Ну конечно, — ответил Гарри. — Твоя мама всегда относилась ко мне как к сыну, и это делает тебя в некотором роде моей сестрой. Верно?

— А... ага, конечно. Я... я пойду, мне надо кое-что проверить, — Джинни встала из-за стола и направилась к дверям Большого зала.

'Сестра? СЕСТРА?! Однажды я стану твоей женой, Гарри Поттер!' — снова и снова мысленно вопила она по пути.

Гарри посмотрел на свою жену, наклонился к ней и мягко поцеловал.

— А вот ты для меня скорее как жена, — подмигнул он.

— Жена? — приподняла брови Гермиона.

— Теперь, если я скажу это вслух, остальные подумают, что мы всё ещё подыгрываем друг другу, — мысленно улыбнулся Гарри.

Тут Полумне пришла в голову неплохая идея. Улыбнувшись, она наклонилась к Невиллу и прошептала ему пару фраз на ухо, после чего встала и подошла к Гермионе. Взяв её за руку, она повернулась к своему парню:

— Невилл, не будешь ли ты так любезен?..

— О, ну конечно, — Невилл расплылся в лукавой улыбке, после чего повернулся к Гарри и заговорил официальным тоном. — Гарри Джеймс Поттер, согласен ли ты взять в жёны Гермиону Джин Грейнджер?

Гарри посмотрел на Гермиону и увидел, что она радостно усмехается.

— Без всякого сомнения, — тоже усмехнулся он.

— А согласна ли ты, Гермиона Джин Грейнджер, взять в мужья Гарри Джеймса Поттера?

Гермиона притворилась, что о чём-то перешёптывается с Полумной, после чего повела плечами:

— Ну, моя подруга настаивает, так что, думаю, да.

— Тогда я объявляю вас мужем и женой, — возвестил Невилл. — Гарри, можешь поцеловать невесту.

Все за гриффиндорским столом и собравшиеся рядом с ним разразились одобрительными возгласами и начали аплодировать. Гарри наклонился вперёд и поцеловал Гермиону.

— Что это тут происходит? — послышался голос с шотландским акцентом. Все немедленно притихли и расступились, давая дорогу профессору МакГонагалл.

— Ничего особенного, профессор, просто Невилл нас женит, — с улыбкой ответил Гарри.

Профессор трансфигурации несколько секунд пристально смотрела на Гарри, после чего явно поняла задумку:

— Тогда всё в порядке. Если, конечно, вы не станете запрашивать покои для женатых.

Дин и Симус одобрительно засвистели, но затихли, стоило МакГонагалл бросить на них строгий взгляд.

— А вы, значит, теперь миссис Поттер? — повернулась она к своей любимой ученице.

— Ну, звучит вполне неплохо, — усмехнулась Гермиона.

— Надеюсь, если в будущем вы проведёте настоящую церемонию, вы меня пригласите?

— Да, мэм. Без всякого сомнения, мэм.

Новости о 'свадьбе' распространились даже быстрее, чем новости о событиях в Министерстве. Когда они шли по замку после ужина, Гарри и Гермиону не раз окликали как 'мистера и миссис Поттер'. Они улыбались и отвечали на каждое приветствие.

— Очень умно придумано, Гарри, — заметила Гермиона, когда они через некоторое время шли по дорожке вокруг Чёрного озера.

— Невилл говорит, что это была идея Полумны.

— Она, конечно, порой странновата, но друг она прекрасный.

— Определённо, — согласился Гарри.

Ещё через двадцать минут прогулки рядом с ними с хлопком появился Добби.

— Хозяин, хозяйка, Винки хочет знать, что ей делать с человеком-крысой, — сказал он.

Гарри остановился и посмотрел на Гермиону расширенными глазами:

— Мы недавно говорили о нём с Сириусом, а я и забыл. Даже не знаю, что с ним делать. Просто сдать мракоборцам?

— А может, лучше самому Сириусу? — предложила Гермиона. — Или Арагогу?

— Давай сходим посмотрим на него, а потом свяжемся с Сириусом и спросим совета, — решил Гарри, после чего повернулся к Добби. — Добби, мы скоро придём. Скажи Винки, что мы извиняемся за то, что не успели с ней сегодня поговорить.

— Конечно, Гарри Поттер, сэр, Добби скажет Винки, — кивнул эльф и трансгрессировал прочь.

Направившись обратно в замок, Гарри и Гермиона снова начали разговор о Дамблдоре.

— Как думаешь, он расскажет нам о крестражах? — спросила Гермиона.

— Надеюсь. Если не расскажет, нам придётся как-то поднять этот вопрос, — ответил Гарри.

— Знаю. Большую их часть уничтожить будет довольно легко. Дамблдор наверняка уже догадывается, где спрятано кольцо, а медальон уже у него. Если он проверит сейф Беллатрисы, у него будет и чаша. Вот с диадемой будет трудновато. Не уверена, как нам найти её и заставить это выглядеть...

Однако тут Гермиона резко замолчала, явно задумавшись о чём-то, после чего взглянула на Гарри и улыбнулась:

— Есть идея. Мы используем Петтигрю.

— Как... что?

— Мы заставим его думать, что он был здесь, чтобы забрать диадему из Выручай-комнаты, — сказала Гермиона. — А потом сдадим его Дамблдору, и он сможет получить эту информацию.

Пару секунд Гарри потрясённо смотрел на свою жену, а затем улыбнулся:

— Я уже упоминал, насколько вы потрясающе умны, миссис Поттер?

— О, мне очень понравилось, как профессор МакГонагалл назвала меня так перед всеми, — мечтательно сказала Гермиона, проведя большим пальцем по украшающему её левую руку кольцу. — Если мы сделаем всё правильно, сможем избавиться от крестражей к концу лета.

— И тогда нам останется только придумать, как убить Волан-де-Морта, — закончил Гарри, на чьём лице затем появилось выражение задумчивости. — Знаешь, чего бы я хотел? Подстроить всё так, чтобы все думали, что его убила ты. Было бы здорово посмотреть, как отреагирует Дамблдор, если покажется, что пророчество ошибочно.

— Мне такая идея тоже нравится. Может, мы что-нибудь и придумаем, — согласилась Гермиона. — Но я не буду оттягивать, просто чтобы получить возможность исполнить что-то подобное. Чем дольше он жив, тем больше людей погибнет.

* * *

Чуть позднее в больнице святого Мунго чувствующая себя измотанной Нарцисса собиралась уже отправиться домой и немного поспать, когда услышала, как открылась дверь. Свет в палате был притушен, чтобы пациенты могли поспать, и она увидела только силуэт стоявшего в дверях человека.

— Беллатриса? — придушенно вскрикнула Нарцисса, увидев свою сестру, которая должна была быть мёртвой.

Фигура подошла ближе. С каждым шагом черты её лица становились видны отчётливей.

— Нет, Цисси, — наконец ответила Андромеда Тонкс. — Это я. Моя дочь сказала мне, что прошлой ночью Белла погибла, и о том, что случилось с Люциусом. Я подумала, что мне стоит зайти и узнать... ну, не могу ли я тебе как-то помочь.

— Но... ты... мы... — забормотала Нарцисса.

— Ты всё ещё моя младшая сестрёнка, Цисси, — мягко сказала Андромеда. — Не важно, что между нами происходило, ты всегда ей будешь. Но, если ты не хочешь меня видеть, я уйду.

Нарцисса осознала, что к ней сегодня не пришёл ни один из людей, которых она считала своими друзьями. Она посмотрела на Андромеду Тонкс, женщину, которую её мать изгнала из семьи за брак с маглорождённым. Продолжая смотреть на свою сестру, она ощутила себя так, будто весь её мир начал рушиться. Вскоре она уже обнаружила себя в объятиях свой старшей сестры, горько плачущей на её плече и думающей о том, что к ней проявил доброту последний человек, от которого она этого ожидала.

* * *

Джинни Уизли помешала жидкость в последнем из котлов и добавила туда очередной ингредиент.

— Сестра? Сестра? — продолжала она бормотать себе под нос. — Эта сучка совсем заморочила моего Гарри. Наверняка это она подначила его такое сказать, — она начала мешать жидкость в другом направлении, следуя инструкции. — На следующей неделе всё будет готово, и посмотрим, как он будет обо мне думать.

Чуть позднее, когда она уже ложилась спать, ей в голову пришла ещё одна мысль:

'Может, добавлю ещё простенькое зелье похоти,' — она закрыла глаза и представила руки Гарри, скользящие по её телу. — 'Готова поспорить, эта заучка никогда не позволит ему так себя трогать. Скорее уж заставит его прочитать книгу по этому вопросу,' — она усмехнулась, представив себе слова Гермионы. — 'Гарри, дорогой, напиши мне эссе о том, какие места на теле женщины трогать прилично'.