Пустота (джен)

Азкабан — место, в которое любой волшебник не отважился бы попасть. Эта тюрьма на одиноком острове в Северном море издавна кишела злобными дементорами — существами, способными питаться положительными эмоциями заключенных, буквально высасывавшими из них все хорошее. При нынешнем министре Бруствере тюремный режим смягчился — чудовища покинули остров, и вместо них в качестве охраны поставили мракоборцев. Прошлые «стражники» могли пренебрегать заключенными, а некоторые нынешние способны были и плюнуть, и выбраниться в их адрес.

Нокс расположился на холодном каменном полу в своей небольшой камере. Белый лунный луч проник в эту комнатку и осветил его изношенную серую робу. В темноте желтые глаза узника Азкабана засверкали. Нокс медленно сжал правую мертвенно-бледную руку в кулак и сказал вслух низким хриплым голосом: «Да, сегодня ровно три года, как я здесь!»

Нокс пытался всем объяснить то, что не видели другие, спасти всех. Но он оказался подставлен и предан теми, кому доверял и любил. Ходил миф, что узники Азкабана некогда под влиянием дементоров теряли рассудок, Нокс и без них в узкой камере из больших каменных блоков и маленьким окном не чувствовал покоя. В течении трех лет он привык к площади каморки, оскорблениям от охраны и скудной пище.

В моменты, когда восходила полная луна, Нокс не спал. Его манили лучи, и у него вошло в привычку разговаривать и передавать то, что не договорил ранее. Почему этот бледно-желтый круг на небе влиял на него? Многие сокамерники и охранники помнили, как доставили в Азкабан едва живого Нокса — его погрызли оборотни. Благодаря опыту профессора Долгопупса заключенному удалось вылечиться.

— Недооборотень, ужинать! — крикнул охранник.

— Благодарю, — вежливо ответил Нокс.

Мракоборец открыл решетку, дал ему железную миску с овсянкой и ушел, фыркнув напоследок.

Нокс оперся спиной о стену. Едва сдерживая слезы, он выкинул миску вперед и прошептал:

— Ненавижу! Ненавижу!

Неожиданно для себя Нокс почувствовал прилив сил, сменившийся еще более сильной болью. Узник увидел, как его руки потемнели, и по всему телу начала расти черная шерсть, а покрытое шрамами лицо стало похожим на волчье.

«Не может быть! Я все-таки оборотень? Лечение не помогло?» — в этот момент заключенному стало страшно, он громко завыл.

Один из мракоборцев услышал волчий вой. И, позабыв о безопасности, открыл дверь в камеру. Оборотень, коим стал Нокс, увидев надзирателя, сразу же напал, ударив когтистой лапой по лицу. Пока тюремщик истекал кровью, узник взял его волшебную палочку.

Нокс почувствовал ее энергию и, успокоившись, снова стал превращаться в человека.

— Тебя зовут Руфус? Ты все эти годы издевался надо мной! Я тебя отблагодарю!

— Нокс, не надо! — хрипел охранник, захлебываясь кровью.

— Надо! — улыбнулся тот. — Авада Кедавра!

Зеленый луч окружил раненого, и через секунду Руфуч перестал подавать признаки жизни.

Нокс удивился.

«Я снова чувствую магию!» — думал он, с ненавистью произнеся последнее слово.

Какое чувство он испытывал? Возможно, радость возвращения волшебных сил и новых способностей или ненависть ко всему, что можно отнести к магии. Еще мгновение он смотрел на мертвого тюремщика. Иронично, что собственная палочка убила хозяина. Поменявшись одеждой — охранники одевались в черные брюки и в темно-коричневую куртку с капюшоном — беглец, прикрыв обезображенное лицо, тихо прошел по коридору.

Другой мракоборец прибежал в камеру Нокса и увидел раздетого мертвого коллегу, а рядом валялась форма узника.

— Руфус? Что за черт?

Мракоборец упал на колени. Он увидел пустоту в глазах коллеги, а его палочки рядом не оказалось. Шокированный тюремщик все осознал. Он приложил свою палочку к горлу и прокричал, что Нокс убил одного из них и сбежал.

Находившиеся рядом охранники на место прибыли молниеносно.

— Вы меня искали? — раздался за их спиной хриплый голос.

Один из прибывших обернулся, из тени появился Нокс и набросился на них.

— Экспеллиармус!» — произнес он обезоруживающие заклинание и направил палочку на остальных. Красный луч неожиданно попал в одного из мракоборцев, тот отлетел назад и врезался в стену.

Воспользовавшись переполохом, Нокс убежал в другой конец коридора.

— Вы это видели? — спросил мракоборец. — Он применил заклинание!

— Невозможно! После тех ран и лечения… — ответил другой.

— Надо его взять немедленно!

Бывший узник, уворачиваясь от Экспеллиармуса и Остолбеней, достиг конца коридора. К несчастью для Нокса, впереди оказался тупи́к. Один из настигавших охранников произнес: «Вспыхни!»

Фиолетовый луч направился на Нокса, тот увернулся. Луч попал в стену и слегка разрушил ее по центру, но не окончательно. Нокс понял, что делать, он быстро отошел от стены и повторил последнее заклятие.

Стена окончательно разрушилась. Беглец подошел к краю и увидел, насколько высоко вода и как яростно снаружи бушевал шторм, что было необычно для августа.

— Нокс! — сказал начальник Азкабана, за ним появились подошедшие охранники. — Ты окружен! Выхода нет! Сдавайся, это в твоих интересах!

— Выход всегда есть! — ответил громким шепотом тот, оскалив нечеловеческие зубы, достал палочку и встал в боевую стойку.

Один из мракоборцев вышел вперед и громко произнес: «Остолбеней!»

Яркий луч попал в Нокса, тот, парализованный от заклинания, упал в про́пасть. Начальнику тюрьмы оставалось лишь наблюдать, как беглец разбивается о воду.