Пряничного человечка застрелят в десять ноль одну (джен)

Устроились в столовой отеля — небольшом полуподвальном помещении с десятком круглых столиков, узкой барной стойкой и разномастными стульями, креслами и диванами. В мини-баре, впрочем, обнаружился неплохой выбор крепких напитков, а холодильник порадовал бутылочным пивом, пачками копчёных колбасок и сыром. Конечно, на еду это всё тянуло слабо, но вместе шло неплохо.

Разве что ощущение было странноватое. Его метко сформулировал Айджей:

— Сидим в пустом отеле, хлещем бесплатное пиво… Кажется, что за окном кто-то пожирает вселенную.

— Успокойся, — заметила Роуз, оккупировавшая массивное старое кресло и забравшая себе единственную бутылку красного полусухого, — пока пиво нормальное на вкус, считай, никто рядом вселенную не пожирает.

— Как знать, — серьёзно сказал Айджей, — может, они ещё далеко?

— Кто? — спросил хмуро Алекс. Себ тоже спросил бы, но был рад, что это сделал кто-то другой.

— Они! — Айджей поднял палец вверх. — Слышите?

Роуз закусила губу. Себ, даже не пытаясь вслушиваться, отозвался:

— Ни чёрта не слышу, кроме холодильника. Беднягу скоро хватит удар.

— Он заглушает самые важные звуки… — глаза Айджея расширились. — Такие далёкие… Работа маленьких челюстей.

— Точно нет, — улыбнулся Себ.

— Просто не пришло время. Они обязательно явятся.

Было очевидно, что Айджей пугает их каким-то фильмом. Но это была настолько по-дурацки весёлая игра, что Себ повторил вопрос Алекса — просто чтобы послушать продолжение:

— Кто?

— Лангольеры! — прошептал он. — Они пожирают пространство, когда приходит время. Съедают прошлое.

— Господи, — не выдержала Роуз, — всё, никакого телика. Упаси нас бог слушать Кинга в твоём изложении.

— А им понравилось! — ничуть не смутившись, показал парень на Алекса и Себа. — Понравилось же?

Алекс просто нахмурил кустистые бледные брови, а Себ признался:

— Весьма. Давай, что там дальше? Зачем они пожирают пространство?

— Нет-нет-нет, — Роуз подняла руку, — ни за что. Как-нибудь потом и без меня. Он же полсюжета переврёт!

— А про отель тоже нельзя? — уточнил Айджей. — Очень даже в тему. Ты сойдёшь за Венди…

— Никакого Кинга. И вообще… Мордашка, давай выпьем за знакомство!

Они выпили. Айджей недовольно сопел, но ненадолго замолчал. Габриэль лениво заговорил об успешной утренней операции. Начал было про планы на завтра, но осёкся, пожал плечами, свето улыбнулся и перебрался на зелёный потёртый диван. Там вытянулся во всю немалую длину, сложил руки на груди — и моментально отрубился. Айджей толкнул Себа, кивнул на Габриэля и шепнул:

— Ну, скажи, хрустального гроба не хватает.

— Думать не хочу о том, какой принц станет его целовать, — пробормотал Себ, а Айджей залился звонким смехом.

Постепенно беседа сошла на нет. Даже Айджей присмирел. В какой-то момент Себ, сам от себя не ожидая, заявил, что его пора переименовывать просто в Джея.

— А Алекс к нему пойдёт Молчаливым Бобом в комплекте, — подал голос Габриэль. Алекс посмотрел на обоих очень мрачно и пообещал дать по шее. И этим остудил желание поболтать.

Почему-то чувствовалось, что Алекс вполне может эту угрозу исполнить.

Роуз медленно цедила вино, подливая его себе в пузатый бокал. Габриэль начал похрапывать. Айджей задумался о чём-то своём, и лицо потеряло обычное шутливое выражение.

Алекс, покряхтев, достал ноутбук, включил его и склонился над клавиатурой. Себу подумалось, что техника ему не очень близка, и разбирается он в ней только потому что этого потребовал кто-то из команды. Наверное, Роуз.

И действительно, минут через двадцать Алекс кинул на неё беспомощный взгляд. Она подошла, молча что-то начала — и Алекс вернулся к своему занятию.

Время от времени Себ поглядывал на наручные часы. Испытывал смешанные чувства. Ему хотелось и продлить этот день, задержать подольше, посидеть ещё немного среди ребят, с которыми его очень многое роднило, и прекратить поскорее.

Ему не сделали предложения присоединиться.

Пожалуй, это было правильно. В конце концов, одна совместная операция — маловато для доверия. Да и если бы предложили, что бы он сказал? Ясное дело — ответ был бы «нет». Все четверо наёмников были одиночками. Себ в этом не сомневался. Они жили отрядом и в отряде. А у него дома была Сьюзен, а ещё родители, Джоан, в конце концов, Грег с Полом. Множество людей из нормальной жизни, которых он любил — и которые были совершенно противопоказаны для такой работы.

А ещё там, в Лондоне, был Джим.

Стоило в мыслях упомянуть это имя, как зазвонил телефон. Хотя вибрация была тихой, вздрогнули все, даже Габриэль открыл глаза.

Себ был уверен, что увидит надпись «Номер скрыт» на экране, но вместо неё высетились цифры незнакомого британского номера.

Себ встал, извинился, отошёл подальше, к барной стойке, и снял трубку.

После лёгкого покашливания послышался знакомый голос с мягким акцентом:

— Здравствуйте, мистер Моран. Простите, что беспокою вас, я понял, что вы не в Англии.

Себ выдохнул.

Ему не хотелось общаться с Дареллом. Как-то сама по себе в голове всплывала характеристика от Джима: «Тихий некрофил», — и становилось мерзко.

— Я знаю, мистер Моран, вам неприятно моё общество, — продолжил Дарелл без капли осуждения в голосе, — и я не беспокоил бы вас, не будь необходимость столь серьёзной.

— В чём дело?

— Видите ли… — Дарелл замялся, — дело очень деликатное. Конечно, этот номер не прослушивается, но всё-таки детали я предпочёл бы обсудить лично.

— Без деталей, — жётско сказал Себ. Он испытывал неприятное предчувствие, что речь пойдёт о каком-то очень крупном дерьме, и расшаркивания доктора раздражали. — Хотя бы суть.

— Видите ли, мистер Моран… Вчера мистера Мюррея хотели убить.

Себ сглотнул и пробормотал:

— Не в первый раз…

— О, и не в десятый, поверье мне, — рассмеялся Дарелл, но его смех резко оборвался, — мистер Мюррей любит риск, конечно, его регулярно хотят убить. Но в этот раз он сам не знает, кто. Он велел мне не лезть в это дело, мистер Моран, но я вижу, что он напуган, — доктор сделал долгую паузу, явно выбирая слова, — его нельзя пугать. Он может навредить и другим, и себе.

Подумалось, что другим Джим вредит в любом настроении и состоянии духа. Да и себе, наверное, тоже. Но чёрт, Дарелл знает его почти двенадцать лет, не стал бы он паниковать на пустом месте, правда?

— Он велел не лезть в это дело… — неуверенно проговорил Себ.

— Я редко нарушаю его приказы. Но в этот раз я должен. Он доверяет вам, мистер Моран. Просто поговорите с ним. Пусть совершает любые безумные авантюры, только не один, не без прикрытия.

— Ладно, — сказал Себ, — детали при встрече. Вы на машине?

— Конечно.

— Подберите меня завтра, — он прикинул, сколько времени уйдёт на все контроли, — в семь утра в Хитроу.

— О, спасибо, мистер Моран. Буду ждать вас на парковке. Бордовый «Мини», LO07ROM. Запомните?

— Угу.

— Вот и хорошо. Тогда до завтра, — и Дарелл отключился.

Себ скрипнул зубами. Чёртов доктор. Чёртов Джим.

И чёртов самолёт, который только ночью!

Ему хотелось бы вернуться раньше. Волнение Дарелла словно бы по мобильной связи передалось ему. А нехватка информации откровенно бесила.

Несколько вымученно улыбнувшись наёмникам, Себ сказал:

— Пойду… сложу вещи. Скоро вернусь. Айджей, оставь мне пиво.

Из сумки он доставал, правда, только зубную щётку и ту одежду, которая сейчас была на нём. Но нужно было отвлечься на какие-нибудь простые бытовые задачи, чтобы не думать о том, о чём все равно пока думать смысла не было.

Сумку он пересобрал. Просто вывалил всё на кровать и сложил заново. Пожалел, что с собой нет винтовки — от оружия они избавились. Сейчас было бы здорово сесть с ней, разобрать до винтика, почистить. Это всегда помогало привести мысли в порядок. Но раз винтовки нет — ладно, обойдётся без неё.

Сделав несколько глубоких вдохов и медленно выдохнув через нос, Себ твёрдо пресёк все намёки на волнение. Пока ничего не случилось. Из этой французской дыры он всё равно ничего сделать не сможет. И Джим не из тех, кто нуждается в няньках и охране. Завтра утром он прилетит в Лондон, выслушает Дарелла, поймёт, в чём, собственно, дело, и будет действовать по ситуации. И уж конечно, не за спиной у Джима.

Когда через полчаса он вернулся в столовую, там шло достаточно бурное, но невнятное обсуждение — и оно тут же оборвалось, стоило Себу открыть дверь.

На столе, который они заняли, лежали бумажные свёртки. А Габриэль уже не изображал Белоснежку, а трескал огромный сэндвич.

— Иди сюда, Крис! — позвал Айджей. — Я сгонял в магазин. Тут по соседству что-то вроде пекарни. Налетай!

Ломаться Себ не стал, тем более, что есть и правда хотелось. Не выбирая, он забрал себе один из свёртков.

Собственно, это был не совсем сэндвич. Это был батон хлеба, разрезанный пополам и забитый начинкой до отвала. Он оказался ещё тёплый, с кучей сыра, курицей, разнообразной зеленью и каким-то сливочным соусом. И сверху на хлебе похрустывала корочка.

— Я переезжаю, — сказал он. — Мне нужна такая булочная под боком.

— Габ тоже так сказал, — хмыкнула Роуз, — но мы ему напомнили, что через годик он не войдёт ни в одну дверь.

— Аргумент. Не переезжаю, — согласился Себ.

Он снова сел на своё место, но как-то уже было не настолько уютно.

— Мне скоро выезжать, — проговорил он, покончив с едой. — Это было круто, ребята, — и он повторил то, что уже говорил Роуз: — Вы отличные профессионалы, было приятно с вами работать.

— Нам тоже, Крис, — совершенно серьёзно сказал Габриэль. — Мы тут подумали…

— Номер не оставишь, Мордашка? — подмигнула ему Роуз. — Вдруг мы соскучимся?

Он посмотрел на каждого из наёмников по очереди. Да, было бы круто снова увидеться. Но ведь Роуз позвонит не для того, чтобы позвать в паб. А даже имея всё свободное время в мире, Себ не решился бы брать посторонние заказы, работая на Джима. Это никогда не оговаривалось отдельно, разве что было прописано в его старом и уже не действовавшем контракте с «М-Корпорейшин», но Джим не позволил бы своим людям работать на кого-то другого. Тем более — Себ в этом не сомневался, — он не позволил бы подобного «своему» снайперу.

Так что даже будь у него номер, зарегистрированный на фальшивый паспорт, он не оставил бы его Роуз.

Они классные. Но у него совершенно другая работа и совершенно другая жизнь, в которую не вписывается сотрудничество с наёмными киллерами-фрилансерами. Похоже, Роуз угадала ответ ещё до того, как Себ его озвучил. Улыбнулась без капли сожаления и заметила:

— В любом случае, это была приятная встреча.

Себ пожал всем руки, обнялся с Айджеем — и вышел из столовой.

Позади раздавались оживлённые голоса, но он уже даже не пытался в них вслушиваться.

Самолёт, к счастью, не задержали. Себ поспал сначала в аэропорту, потом во время перелёта, и выходя без пяти семь из здания Хитроу, чувствовал себя бодрым.

На забитой парковке его действительно, как и обещал, ждал Дарелл. Они с «Мини Купером» как-то очень хорошо подходили друг к другу. Вежливый улыбчивый доктор-индус на маленькой забавной машине. Себ не знал, почему, но эта картина показалась ему какой-то провинциальной и уютной. Впрочем, это ощущение рассеялось, как только он сел на пассажирское сиденье.

Доктор был мрачен и напряжён.

Завёл двигатель, спросил:

— Куда вас отвезти?

— Куда-нибудь позавтракать, — попросил Себ.

Сначала они ехали молча. Потом доктор заглушил радио с утренними новостями и сказал:

— Напали на его квартиру. Вскрыли замки, поломали сигнализацию. Мистер Мюррей… — доктор облизнул губы, — конечно, он ушёл. Даже почти не пострадал, так, пара царапин. И наёмников этих уже допросили и отправили на тот свет.

— Но? — спросил Себ.

— Но напали на квартиру. Мистер Мюррей… понимаете, он параноик. Напасть на него в его доме мог только кто-то, кто хорошо с ним знаком. Я не говорю: «Кому он доверяет», — потому что он не доверяет никому. Но всё-таки кто-то, с кем он работает близко.

Себ не знал, что сказать. Доктор, впрочем, продолжал:

— Он уверен, что покушения будут ещё. Но поверьте мне, мистер Моран, он не знает, кто это задумал. Возможно, вам удастся помочь ему.

— Вы о нём так заботитесь, — заметил Себ негромко. Доктор улыбнулся:

— Вы ещё поймёте это, мистер Моран. Мистера Мюррей умеет вызывать сильные чувства. Ненависть, ужас, восторг, любовь. Но невозможно узнать его близко и остаться равнодушным.

Себ подумал, что уже это понял. Спросил:

— И вы им восхищаетесь?

Дарелл улыбнулся ещё шире:

— Нет. Я его люблю. И не кривитесь так, любовь имеет множество граней, об этом писал ещё Платон. Впрочем, подозреваю, что вы не читали… — о, да, Себ узнал эту интонацию. Очень «джимовская». — В своих чувствах к мистеру Мюррею я колеблюсь между двумя видами любви, пожалуй. Иногда это philia, а иногда — почти agape.

Себ благополучно выбросил из головы весь этот бред. Учитывая, что, похоже, ему скоро придётся охотиться не то на киллеров, не то на их заказчиков, его совершенно не интересовал Дарелл с его мёртвыми римлянами.