Digging for the Bones (джен)

В четверть седьмого Гарри собрал вещи и ждал в гостиной, у камина. Он старался не нервничать, пока бежали секунды, но не мог удержаться и с тревогой смотрел на часы.

Мистер и миссис Уизли и Билл тихо разговаривали на кухне. Близнецы только что вернулись и сразу же поднялись наверх, чтобы переодеться. Гермиона ушла домой в пять, а Рон сидел с Гарри и читал свои комиксы.

В двадцать минут седьмого среди взрослых поднялась небольшая суматоха, когда в кухонное окно влетела сова с почтой.

— Ещё один специальный выпуск, — раздражённо бросил Билл. — Так что же на этот раз? Рита Скитер выволокла на первую полосу несчастную личную жизнь очередного бедняги? Клянусь, «Пророк» с каждым днём падает всё ниже.

— Однако ты всё ещё читаешь его, — заметил один из близнецов, с шумом спускаясь по лестнице.

Зашелестели страницы газеты.

— Мерлинова борода! — выдохнул мистер Уизли. — Вы не поверите!

На одну ужасную секунду Гарри испугался, что это может быть статья о нём, как та, что была в магловской газете. Он повернулся и посмотрел через дверной проём на троих в кухне.

Билл и миссис Уизли сидели за столом рядом с мистером Уизли, который держал газету так, что Гарри не видел заголовка.

— С Сириуса Блэка сняли все обвинения!

— Ты шутишь! — воскликнула миссис Уизли и, поднявшись, через плечо мужа заглянула в газету.

Гарри, возможно, пошёл бы посмотреть, из-за чего весь переполох, но в этот момент в камине вспыхнуло зелёное пламя. Из огня вышел выглядевший напряжённым профессор Снейп, обвёл взглядом комнату, заметив небольшую суматоху на кухне, но Уизли были настолько поглощены новостями о Сириусе Блэке, что даже не заметили его появления.

— Что ж, — вздохнув, хмыкнул он, — я надеялся добраться сюда раньше.

Что-то в лице Снейпа было не так. Он выглядел не сердитым или насмешливым, а странно грустным, когда смотрел на Уизли.

Словно почувствовав на себе его взгляд, миссис Уизли вскинула голову.

— Северус! — она улыбнулась и поспешила к нему. — Как раз вовремя, дорогой. Хочешь чашечку чая перед уходом?

— Нет, спасибо, Молли, — Снейп слегка улыбнулся, стряхивая подавленность. Видеть эмоции на его суровом лице было удивительно непривычно. — Благодарю за гостеприимство.

— Это пустяки, Северус, — весело фыркнула миссис Уизли. — Ничего особенного, — её голос был тёплым и довольным.

Помедлив, миссис Уизли подалась вперёд и обняла профессора, как будто он был одним из её сыновей. Снейп неловко похлопал её по плечу, выглядя так же, как Гарри всегда чувствовал себя, когда она так делала: довольный, но озадаченный тем, почему кто-то обнимает его.

Снейп откашлялся, когда миссис Уизли отпустила его, и поспешным жестом показал, что Гарри пора идти.

— Береги себя, ладно? — миссис Уизли крепко обняла мальчика. — И посмотри, не сможешь ли ты заставить профессора Снейпа позаботиться и о себе тоже.

— Я постараюсь, — улыбнулся Гарри.

Когда она отпустила его из объятий, он подхватил свои вещи и потянулся за летучим порошком.

— Э-э… Куда мы идём? — спросил он, не желая оказаться не в том камине.

— В мой кабинет, — подсказал Снейп. — Люпин уже там.

Гарри показалось, или Снейп вдруг занервничал?

Он взял щепотку летучего порошка и бросил его в камин, а через секунду уже вывалился на ковёр в кабинете Снейпа.

— Гарри! — воскликнул Люпин и, улыбаясь, подошёл, чтобы помочь Гарри с его сумкой и поторопить его, когда Снейп вышел из огня.

Отходя от камина, Снейп споткнулся и едва не упал, но кто-то, скрытый в тени, поддержал его.

— Убери руки! — огрызнулся Мастер зелий.

— Извини… — Человек, отпустив его, поднял ладони в знак капитуляции. — Я просто… пытался помочь. — Его голос звучал совсем хрипло.

— Прекрати, — прошипел Снейп тоном, которым он не пользовался с тех пор, как они покинули Хогвартс. — Мы объясним Гарри ситуацию, а потом вы оба можете убираться.

Отряхнув мантию со странным нервным напряжением на лице, Снейп пересёк комнату, сел за письменный стол и, жестом пригласив Гарри тоже сесть, спросил:

— Ты ел?

— Да, сэр, — сказал Гарри, чувствуя себя неуютно под пристальными взглядами Люпина и незнакомого человека. — Миссис Уизли заставила меня кое-что съесть.

Люпин с незнакомцем придвинули себе стулья и сели. На столе стоял чайный поднос, и Люпин, не спрашивая мальчика, налил чашку чая и поставил её перед Гарри.

— Что происходит? — насторожился Гарри, внезапно почувствовав, что что-то не так, хотя чай и не пах старыми носками.

— Гарри, — Снейп раздражённо фыркнул, — позволь тебе представить Сириуса Блэка.

— М-м-м… разве это не тот, за кем…?

— ...охотилось всё это время Министерство? — сипло договорил потрёпанный незнакомец. — Да, это я, — он криво усмехнулся. — Но шесть часов назад с меня сняли все обвинения.

— И что ещё более важно, он защищал тебя весь семестр. Неузнанный всеми нами, — ласково улыбнулся Люпин. — Видишь ли, у него была информация, что один из приспешников Волдеморта подобрался к тебе совсем близко. Сложилась весьма небезопасная ситуация.

— Подобрался ко мне совсем близко? — обеспокоенно переспросил Гарри.

— Не волнуйся, — сказал Снейп, поймав его взгляд. — Этого человека забрали авроры.

— О, — Гарри сделал вид, что понимает. Трое мужчин обменялись взглядами.

— Видишь ли, — продолжал Люпин, — крыса твоего друга Рона — на самом деле завуалированный волшебник, незарегистрированный анимаг.

— Что? — Гарри уставился на троих взрослых. Не будь здесь Снейпа, он бы заподозрил, что его разыгрывают. — Но… как? Эта крыса уже давно живёт в семье Рона…

— Двенадцать лет! — рявкнул потрёпанный человек. — Довольно долго для крысы, тебе не кажется? Он выжидал. Ждал подходящего момента, чтобы начать действовать. — Блэк уставился прямо на Гарри лихорадочно блестевшими серыми глазами. — Как только я узнал, я должен был прийти, должен был защитить тебя. Я знал, что он здесь. Я сбежал из Азкабана и приехал сюда. В маскировке. И присматривал за тобой весь семестр.

— Что вы имеете в виду? Какая маскировка? — медленно спросил Гарри.

Вместо ответа мужчина встал, а затем, казалось, растаял, приняв форму гигантской чёрной собаки.

— Блядь! Нет!

Гарри вскочил, опрокинув стул. Желудок сжался в тугой горячий узел, а в голове бешено запульсировало. Он попятился с диким желанием убежать. Он не знал, как именно, но ему нужно было выбраться из этой комнаты прямо сейчас. Но дверь, естественно, была заперта.

— Выпустите меня, — тихо попросил Гарри, вцепившись дрожащей рукой в дверную ручку.

— Гарри, — сказал человек, который раньше был Сопелкой, — послушай, мне…

Гарри резко обернулся.

— Не смейте говорить, что вам жаль! Я устал от людей, которые говорят, что им жаль! Никто не сожалеет, и никому нет дела до меня. И никогда не было! Их волнует только то, что, по их мнению, я сделал, когда был ребёнком! — у него перехватило дыхание.

— Гарри, — кашлянув, мягко произнёс Снейп. — Прекрати.

Это был голос Сказочника, и почему-то это остановило Гарри, прежде чем он сорвался в истерику. Не сводя с мальчика глаз, Снейп шагнул вперёд и потянулся было положить ладонь ему на плечо, но, похоже, передумал.

— Я не могу изменить прошлое, но… — Мастер зелий помедлил, чувствуя себя в высшей степени неловко. — …но я гарантирую, что многие действительно заботятся о тебе. Мы… — он, запнувшись, сглотнул и метнулся взглядом на других мужчин, — …я совершил ужасную ошибку. Мне следовало бы приступить к своим обязанностям гораздо раньше. Ты совершенно прав.

Гарри с трудом сглотнул и засопел, стараясь справиться с комком в горле.

— Я должен сказать тебе… — Сириус Блэк откинулся на спинку кресла. — Не знаю, говорил ли тебе кто-нибудь, но я твой крёстный отец. — Он взглянул на Снейпа. — Я не хочу доставлять тебе беспокойство, но мне бы хотелось узнать тебя получше.

— Вы уже достаточно хорошо меня знаете! — негодующе воскликнул Гарри, скрестив руки на груди. — Я многим с вами делился, когда вы врали мне, притворяясь моим фамильяром.

Он сгорал от стыда за некоторые вещи, в которых признался собаке, за всё личное: как Дурсли обращались с ним, что он чувствовал, когда думал о Невилле.

— В общем, да, — Блэк откинул волосы с глаз. — Но я тогда был собакой, и то, что в основном слышал, было не словами, а чувствами.

— Я… — В свете признания Блэка ситуация выглядела менее унизительной, но Гарри сомневался, что готов поверить в это.

— Итак, Блэк хотел бы, — вмешался Снейп, — чтобы ему позволили проводить время с тобой, но решать только тебе.

— Мне решать? — озадаченно переспросил Гарри.

Блэк кивнул.

— Гарри, несмотря на то, что я не помню всех подробностей, я знаю, что это трудно для тебя. Тебе не нужно принимать решение сейчас. Просто подумай.

— Сириус заявил прессе, что не потребует опеки над тобой, потому что не справился со стрессом Азкабана, — вставил Люпин. — Он также сказал им, что собирается настоять на том, чтобы опека перешла к твоему ближайшему родственнику-волшебнику, потому что не хочет оставлять тебя с маглами.

— А почему это решаете вы? — растерянно спросил Гарри.

— Потому что в завещании твоего отца было указано, что именно я должен принять тебя, если с ними что-то случится — я твой крёстный отец, и все это знают, так что никому не покажется странным, — просто сказал Блэк. — А твой ближайший родственник-волшебник, кроме меня, не кто иной, как Северус Снейп, твоей матери… — Блэк хитро улыбнулся Гарри и откашлялся, — …кузен.

Гарри оказалось сложно уследить за всеми этими новыми отношениями, которые у него вдруг появились.

— Но он действительно мой… — мальчик умолк, не зная, стоит ли продолжать.

— Да, я знаю, — кивнул Блэк, — я всегда это знал. Вообще-то это довольно распространённая проблема в чистокровных семьях, хотя большинство из них этого не признают.

— Оу…

— Итак, у нас есть легенда для прикрытия, — спокойно заговорил Люпин. — Таким образом, даже если станет известно о Дурслях, половина волшебного мира не бросится требовать опеки над тобой.

Гарри кивнул, надеясь, что разговор окончен, и чувствуя, что больше просто не сможет этого вынести. Он привалился спиной к двери. Почему-то хотелось сесть и поплакать.

Снейп пришёл ему на помощь.

— Господа, — сказал он, — полагаю, мы можем закончить этот разговор позже — сейчас нам с Гарри не помешает немного тишины и покоя.

Двое других мужчин переглянулись и одновременно поднялись. Блэк посмотрел на Снейпа: 

— Дай мне знать, если вам понадобится помощь.

— Непременно, — поморщившись, Снейп заговорил с Гарри: — Пока не вернутся остальные студенты, ты будешь спать в моих покоях. Я велел домашним эльфам обставить для тебя одну из свободных комнат.

Гарри отодвинулся от двери, на которую опирался, пропуская обоих выходящих мужчин. Он вдруг осознал, что готов лечь спать, хотя не было ещё и семи вечера.

Снейп тоже выглядел совершенно выжатым. Даже не взглянув на Люпина и Блэка, он поманил Гарри к внутренней двери.

Личные апартаменты Снейпа были обставлены в том же роскошном серо-зелёном цвете, что и гостиная Слизерина, с окном, выходящим на дно Чёрного озера. Здесь было аккуратнее, чем в Паучьем тупике, а книжные полки от пола до потолка были начищены до блеска и без единой пылинки. Жарко полыхал камин.

— Пойдём, Гарри, — Снейп не дал ему времени как следует осмотреться и был уже на полпути по маленькому боковому проходу. — Это твоя комната, — профессор открыл первую дверь справа и вошёл, видимо, уверенный, что Гарри последует за ним.

Внутри располагалась кровать с красным балдахином, выглядевшая точь-в-точь как та, на которой он спал в Гриффиндорской башне. В изножье стоял чемодан, а рядом была прислонена метла. На каменных стенах висели гобелены с изображением квиддича, а большое окно закрывали бархатные шторы. Гарри обрадовался, что шторы задёрнуты, подумав, что будет жутковато смотреть ночью на дно озера.

В целом здесь оказалось достаточно мило. Ярко горевший в камине огонь придавал комнате жизнерадостный вид, а с единственной маленькой колдографии в рамке на каминной полке весело махала рукой рыжеволосая девушка.

— Кто это? — Гарри подошёл ближе, чтобы получше рассмотреть фотографию, и, едва договорив, внезапно сообразил: — Подожди… Это…?

Но он уже знал, кто это.

— Твоя мать, — натянуто подтвердил Снейп. — Это единственная её фотография, которая у меня есть, — он нервно шевельнулся. — Я подумал, что ты, вероятно… тебе захочется, чтобы снимок был у тебя, — он помолчал, пряча глаза. — Я пойму, если ты откажешься… Я…

В груди Гарри что-то оборвалось.

— Я… — у него сдавило горло. Он всмотрелся в фотографию: девушка стояла в ярком солнечном свете и беззвучно смеялась, махая Гарри рукой.

Сам того не сознавая, мальчик снял фотографию с каминной полки и уставился на неё.

— Профессор? — хрипло позвал он.

— Да, Гарри? — Снейп стоял прямо за ним.

— Я… — Гарри с ужасом почувствовал, как по щекам покатились слёзы. Он хотел спросить профессора, почему тот отдал ему единственное изображение Лили. Фотография в дорогой рамке выглядела так, словно простояла в ней очень долго, это был не старый снимок, который зельевар только что где-то откопал. Или, по крайней мере, он не казался таковым. Это была одна из самых дорогих для Снейпа вещей, память о его лучшем друге. О девушке, которой он доверял и с которой смеялся. Девушке, с которой он был неразлучен.

У Снейпа не было никаких причин отдавать ему это, ни единой, кроме… Гарри отогнал эту мысль прежде, чем она сформировалась. Но тут же её место заняла другая мысль, почти такая же невероятная и не менее неловкая: не было никаких причин так поступать, кроме доброжелательности — как ни странно, Мастер зелий действительно хотел сделать жизнь Гарри лучше.

— Гарри? — ладонь Снейпа скользнула по плечу мальчика. — Ты…?

Гарри прижал фотографию к груди и смущённо отвернулся.

— Всё в порядке, — успокаивающе сказал зельевар.

Гарри покачал головой и попытался отойти, но Снейп не позволил.

— Сядь, — велел он и сам сел на кровать. — Я не хотел тебя расстраивать.

Резко дёрнув плечом под ладонью Снейпа, Гарри попытался взять себя в руки. К счастью, зельевар, похоже, не ждал ответа. Они долго сидели молча. Наконец Гарри почувствовал, что может что-то сказать, не разревевшись, как ребёнок, и пробормотал:

— Спасибо, сэр.

— Не за что, — мягко отозвался Снейп. — Теперь всё хорошо?

Гарри кивнул.

— Ну, тогда я должен позволить тебе приготовиться ко сну, — Снейп встал и нерешительно сказал: — Моя комната рядом.

Он подошёл к одному из ковров и отодвинул его в сторону, открывая другую спальню.

— Если я тебе понадоблюсь, ты можешь позвонить в этот колокольчик, — Снейп отпустил ковёр и дёрнул шнурок. «Динь-Дон» — чётко отозвался колокольчик, двухтонный звук оказался похож на дверной звонок. — Я не… — Снейп кашлянул. — Я не думаю, что прямо сейчас поставить здесь дверь — это хорошая идея. Со временем — возможно. В ванной то же самое, — он указал на другой ковёр. — В настоящий момент я едва ли почувствую себя спокойно, зная, что ты можешь запереться от меня, — он повернулся. — Я понимаю, это может показаться наказанием. Мне очень жаль, но я не могу… — Снейп поймал взгляд Гарри. — Прости, что я раньше не подумал об осторожности. Я сожалею, что этого не произошло.

Они смотрели друг на друга ещё несколько мгновений, потом Снейп шевельнулся.

— Что ж, спокойной ночи, Гарри, — он прошёл через проём в стене и позволил ковру упасть и закрыться за ним.

Гарри покачал головой. Это был всего лишь ещё один странный напряжённый вечер в череде таких же странных напряжённых вечеров.

Мальчик распаковал маленький рюкзак, в котором лежали его пижама и книги, и отправился в ванную. Удивившись её размерам, решил только почистить зубы — свою новую комнату он осмотрит завтра. Гарри заснул почти в ту же минуту, как коснулся головой подушки.

Спустя несколько часов Гарри проснулся в мокрой от холодного пота постели из-за одного из тех ночных кошмаров, что преследовали его в последнее время. Несколько минут он лежал в темноте, пытаясь отделить реальность от сна, и страстно желал, чтобы Хедвиг оказалась здесь, но она была наверху, в совятне. Затем мысли обратились к Сопелке, и огромная чёрная волна горя угрожала снова накрыть его: не имело значения, что Сопелка на самом деле не умер — сейчас он был так же недосягаем.

Гарри вспомнил о той ночи, когда пытался повеситься, и задался вопросом, есть ли какой-нибудь способ покончить с собой, не причиняя боли. Он подумал об обещании, данном Снейпу, ведь мальчик поклялся, что не причинит себе вреда. Однако если он умрёт, разве обещания будут иметь значение? Они ведь что-то значили только в настоящем.

Из соседней комнаты донёсся какой-то звук.

— Да, я знаю, — Снейп будто отвечал кому-то, — но я уверен, что мальчику не нужно слышать о таких чувствах от меня. Из всех людей…

Похоже, Снейп с кем-то разговаривал, но Гарри не слышал второго голоса. Он выбрался из постели, и один из факелов зажёгся сам, видимо, зачарованный на движение.

Стараясь не прикасаться, чтобы не наделать шума, Гарри подошёл вплотную к ковру, закрывавшему проём в комнату Снейпа.

Пауза, а затем…

— Лили, я понимаю… — Снейп замолчал, как будто его прервали. Очевидно, он разговаривал во сне, но, несмотря на это, его голос звучал очень чётко.

— Нет, большое спасибо, у меня нет желания говорить с отцом… — Долгая пауза. — Нет. Ни в коем случае. Выбрось из головы эту грёбаную идею.

Услышав подобное выражение из уст своего строгого опекуна, Гарри не удержался и тихо фыркнул.

Снейп спал очень чутко.

— Гарри? — позвал он. — Это ты?

— Э-э, — Гарри ничего не оставалось, как отозваться, — да, сэр.

Он попятился к кровати.

Снейп отодвинул ковёр и вошёл, выглядя слишком бодрым для того, кто только что бормотал во сне.

— С тобой всё в порядке? — отрывисто спросил он.

Кивнув, Гарри поспешно вернулся в постель.

— Плохой сон, — признался он, не желая говорить, о чём только что думал.

Волшебник подошёл к кровати и, придвинув от стола кресло, сел.

— У меня тоже был такой, — серьёзно сказал он.

Гарри снова кивнул.

— Я слышал, как ты разговаривал во сне. Кажется, с мамой. — Затем, набравшись смелости, спросил: — О чём вы говорили?

На мгновение Гарри показалось, что Снейп не собирается отвечать, но тот тихо заговорил:

— Мне снилась твоя мать. Она сказала, что я должен помириться с отцом. Боюсь, это безнадёжное дело, даже во сне, — Снейп вздохнул. — Честно говоря, я обрадовался, когда старый ублюдок умер.

— Как ты можешь радоваться чему-то подобному? — спросил Гарри, потрясённый тем, что Снейп так отзывается о своём отце.

Снейп слабо усмехнулся.

— Потому что мой отец относился ко мне почти так же, как твой дядя — к тебе. Конечно, с защищавшей сына матерью он никогда не осмеливался запирать меня в подвале дольше, чем требовалось для наказания, хотя будь его воля, он бы держал меня там сутками. Я всегда был для него большим разочарованием. — Снейп окинул Гарри долгим оценивающим взглядом. — Когда он умирал, я присматривал за ним и радовался, что болезнь не затянется надолго.

— Зачем же ты присматривал за ним, если ненавидел? — искренне удивился Гарри.

Казалось, этот вопрос никогда раньше не приходил Снейпу в голову. Он сузил глаза и поджал губы, как это делала Гермиона, когда пыталась разобраться со сложной формулой арифмантики.

— Долг, я полагаю, — сказал он наконец. — Я заботился о нём, потому что это был мой долг как сына.

— Ты любил его? — спросил Гарри и вспыхнул, поняв, как до невозможности сентиментально это прозвучало.

Однако профессора это, похоже, не беспокоило.

— Думаю, да. Думаю… — он запнулся, затем задумчиво сказал: — Я думаю, это было не столько для него, сколько для меня. Я не хотел видеть себя человеком, который отказывается от своих обязанностей. — Он скривился, будто проглотил что-то горькое. — Хотя, по-видимому, именно таков я и есть.

Чёрные глаза Снейпа мрачно блеснули в тусклом свете факела.

— Всё нормально, — пробормотал Гарри, не зная, что сказать.

— Когда я впервые увидел тебя в школе, — мягко произнёс Снейп, — ты казался настолько уверенным в себе для такого маленького мальчика. Я предположил, что Туни испортила тебя так же, как разбаловала собственного сына, и просто решил, что ты…

— Сэр, не беспокойтесь об этом, — перебил Гарри, отчаянно пытаясь заставить Снейпа замолчать. Было что-то жуткое в этой откровенности, что-то, что делало всё пережитое у Дурслей в десять раз хуже.

— Прости, я болтаю без умолку — что-то смягчилось в лице профессора. — Тебе тоже приснился плохой сон?

— Не хочу об этом говорить, — пробормотал Гарри, подтягивая колени к груди.

— Прекрасно, — Снейп приподнялся, собираясь встать.

— Не уходи! — испытанное минуту назад при признании зельевара отчаяние нахлынуло снова, сжимая желудок. — Пожалуйста.

Гарри был одинок, и то, в каком направлении бежали его мысли несколько минут назад, на самом деле пугало.

— Хорошо, — явно растерявшись, Снейп снова сел. С минуту они молча смотрели друг на друга. Гарри чувствовал, что должен что-то сказать, но опасался, что снова сорвётся в истерику, как жалкий ребёнок.

— Хочешь, я тебе почитаю, Гарри? — наконец нерешительно спросил Снейп и взял одну из книг о Шерлоке Холмсе, которые Гарри сложил на ночном столике перед тем, как заснуть.

— Сэр? — Гарри сомневался, что правильно расслышал.

— Неважно, — профессор отложил книгу и, явно сожалея о своём предложении, раздражённо добавил: — Я понимаю, ты уже слишком взрослый для подобных вещей.

— Э-э… вообще-то, сэр…

Гарри не думал, что Снейп станет насмехаться над ним, учитывая, что он сам предложил почитать книгу, но ведь мальчик действительно вырос, Гарри понимал это. Но он также знал, что хочет… нет, ему нужен Сказочник, которым Снейп стал той ночью.

Гарри медленно вытащил из-под подушки книжку с картинками.

— Можешь почитать мне это? — поспешно спросил он, не глядя на Снейпа, боясь увидеть на его лице язвительную насмешку.

— Конечно, могу, — тихо сказал Снейп, беря книгу.

Гарри поднял глаза и, счастливо улыбнувшись, уютно устроился в подушках. Снейп тоже усмехнулся и натянул одеяло на плечи мальчика.

Это было похоже на фантазии, которые он придумывал, лёжа по ночам в своём убогом чулане.

Снейп, устроившись в кресле, читал долго, пока глаза Гарри не закрылись и слова Сказочника не слились с его снами.

— Доброй ночи, — шепнул Сказочник, наконец вставая. — Спи спокойно, сынок.

— Люблю тебя, папа, — прошептал Гарри в ответ, на мгновение вынырнув из сна, в котором он, казалось, всегда знал, что Сказочник — это его отец.

— Я тоже люблю тебя, Гарри, — помолчав, ответил Сказочник.