Вопреки судьбе (гет)

Северус с задумчивым видом водил волшебной палочкой над спящей Руби и, каждый раз получая один и тот же результат, хмурился.

— Не понимаю, — негромко проговорил он, опуская палочку.

Руби определенно больше ничего не угрожало, и она шла на поправку, но Северуса смущало оставшееся на ней проклятье, которое теперь несколько изменилось. Если раньше тонкая паутина окутывала Руби, то теперь проклятье словно растворилось в ней, стало ее частью, и это значило, что снять его будет уже невозможно. Но еще больше не нравилось Северусу, что он не мог определить характер этого проклятия — ни с чем подобным он до сих пор не сталкивался, но что он мог сказать наверняка — маг, наславший его, был очень силен и искусен.

— Северус, вам удалось совершить настоящее чудо, — проговорил Дамблдор, подходя ближе к кровати и с печальной задумчивостью посмотрев на Руби.

— Может вы мне объясните, что тут произошло? — хмуро осведомился Снейп. — Почему вдруг яд перестал действовать? И что за проклятие лежит на ней?

Дамблдор поправил свою серебристую длинную бороду и устало вздохнул.

— Ответ на ваши вопросы кроется в ее происхождении, но, боюсь, я не тот человек, кто может вам поведать об этом. Скажу лишь, что ей довелось пережить много плохого. Почти, как вам, Северус. Но я хочу вас предостеречь, — Дамблдор вдруг сурово посмотрел на Снейпа, и его глаза предостерегающе сверкнули. — Ваша любовь сейчас спасла Руби, но она же может ее погубить. И вас заодно. Поэтому, прошу вас, не показывайте ей свои чувства. Во всяком случае, пока. Сейчас важно сосредоточиться на Волдеморте.

Северус кивнул. Он и сам прекрасно понимал, что, пока жив Темный Лорд, он не свободен распоряжаться своей жизнью, и жизнь близких ему людей тоже будет под угрозой. Он уже совершил ошибку, за которую ему пришлось очень дорого заплатить, и не хотел повторять прошлого.

— Вот и замечательно, — сказал Дамблдор. — А теперь нам пора. Доверьте заботу о Руби Молли Уизли.

Северус посмотрел на спящую Руби, заботливо убрал приставшую к ее лбу прядь черных вьющихся волос и вышел из комнаты вслед за Дамблдором. Ворон, который все это время следил за ними, обеспокоенно щелкнул клювом.

* * *

Солнечный луч, пробившийся сквозь пыльное в разводах окно, скользнул по одеялу и запутался в черных вьющихся волосах. Руби заворочалась и, сладко потянувшись, открыла глаза.

Она не помнила, что произошло после того, как они с Люпином переместились на площадь Гриммо, только какие-то обрывки образов и событий маячили на краю сознания — желто-серое небо, дракон, Грэм, вспышка белого света и черные, полные тревоги глаза.

Прислушавшись к своим ощущениям, Руби осторожно села. Видимо, она несколько дней провела без сознания, в теле ощущалась слабость, мышцы занемели от долгого лежания, но голова была на удивление ясной.

Руби огляделась и увидела в кресле дремлющего Ремуса, одной рукой он подпирал голову, другую держал на подлокотнике. Перед ним, на кофейном столике, стоял поднос, прикрытый салфеткой, но безошибочный нюх Руби уловил аппетитный запах пирога с мясом, и она тут же почувствовала, что очень проголодалась.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Ремус, и Руби поняла, что он не спал, а все это время незаметно следил за ней.

Не меняя позы, Люпин внимательно следил за каждым движением Руби, и она заметила в его руке, которая лежала на подлокотнике кресла, волшебную палочку, направленную в ее сторону. Тишина в комнате была практически осязаемой, откуда-то снизу долетали отголоски разговоров и смеха.

— Сносно, — ответила Руби, не спуская глаз с Люпина. — Может, уберешь палочку?

Ремус медлил. Руби сидела не двигаясь и не пытаясь защититься, чувствуя только бесконечную усталость. В животе у нее заурчало, и Люпин, встрепенувшись от этого звука, убрал волшебную палочку и, сняв салфетку с подноса, приглашающим жестом указал на пирог и большую кружку с дымящимся чаем.

Руби пошатываясь дошла до кресла и, усевшись рядом с Ремусом, набросилась на завтрак. Кажется, она не ела целую вечность.

— Как долго я проспала? — спросила она невнятно из-за набитого рта.

Ремус слегка улыбнулся.

— С того момента, как мы трансгрессировали сюда, прошло пять дней.

Руби проглотила очередной кусок пирога и запила его чаем.

— Ясно, — сказала она, чувствуя, что наелась. — Больше ничего сказать не хочешь?

Люпин недоуменно поднял брови.

— Например, почему ты целился в меня? — невозмутимо спросила она, делая еще один большой глоток чая. — Думаю, это Дамблдор попросил за мной приглядеть и в случае чего обезвредить.

— Да, — согласно кивнул Ремус, удивляясь такой осведомленности. — По правде говоря, я не понимал, в чем причина его беспокойства, ведь это тебя хотели убить, но когда увидел твои глаза…

— Глаза?

Руби с подозрением уставилась на него своим разномастным взглядом; вертикальный зрачок левого глаза расширился, почти полностью скрывая желтую радужку. Ремус дернул плечом и кивнул на мутное зеркало, висевшее на стене.

Руби вскочила и, подойдя к зеркалу, уставилась на свое отражение. Минуту она молча разглядывала себя с мрачным выражением лица, а потом снова уселась в кресло.

— И почему ты не обезвредил меня? — спокойно спросила она, поворачиваясь к Люпину.

— Собирался, но ты была такой уставшей и голодной…

Люпин развел руками и тепло улыбнулся. Руби улыбнулась в ответ, чувствуя, как спадает повисшее между ними напряжение. В этот момент дверь распахнулась и в комнату вошла хмурая Тонкс. Увидев улыбающихся друг другу Руби и Ремуса, она помрачнела.

— Там внизу уже все собрались. Ждут вас, — сказала она, мазнув неприязненным взглядом по Руби и вышла.

— Нас ждут? — удивилась Руби.

— Да, пока ты пребывала в беспамятстве, на Артура Уизли напали во время дежурства в Отделе Тайн и едва не убили. Если бы не Гарри, его бы не удалось так быстро доставить в больницу. Но сейчас опасность миновала, и сегодня Молли решила устроить праздничный обед в честь выписки Артура.

— Погоди, — задумавшись над услышанным, спросила Руби, — как Гарри узнал о нападении? Он что, тоже был на дежурстве?

— Нет. По правде говоря, я сам толком не понял. Ему то ли приснилось, то ли было видение.

Руби задумчиво провела указательным пальцем по губам и решила непременно выяснить подробности у самого Гарри.

Ремус убрал палочку в карман и, поднявшись, кивнул в сторону двери.

— Ну что ж, пойдем.

Внизу, на кухне, их ожидало почти все семейство Уизли. Во главе стола сидел Артур с забинтованной по самое плечо правой рукой, но весьма довольный. Его жена Молли Уизли хлопотала вокруг него и детей с таким усердием, что складывалось ощущение, будто у мистера Уизли не одна жена, а две. Близнецы Фред и Джордж сидели по правую руку от отца, вместе с Роном. Напротив них расположились Джинни, Гермиона и хмурая Тонкс. Сириус и Гарри сидели на противоположном конце стола, как бы подальше от счастливого семейства. Руби заметила, что Гарри, несмотря на радостную атмосферу, был чем-то подавлен, хоть и старался улыбаться.

— Ты как? — спросила Руби, усаживаясь рядом с ним.

— Нормально, — грустно ответил Гарри и, увидев ее глаза, удивленно поднял брови. — Что это с вами, профессор?

— Последствия нападения, — пожала плечами Руби, принимая из рук Молли Уизли тарелку с пирогом.

— Нападения? — заинтересовался Поттер. — Кто на вас напал?

— Гарри, — строго одернула его миссис Уизли, — не нужно тебе этого знать. Это дела Ордена.

Она строго посмотрела на Руби, давая понять, что не одобряет такой откровенности, и поспешила вернуться к мужу.

— Не обращай внимания, — махнул рукой Сириус. — Она после нападения на Артура немного нервная.

Праздничный обед прошел в немного напряженной атмосфере. Семейство Уизли радовалось благополучному возвращению отца, и вместе с ними радовалась и Гермиона, а вот остальные, по наблюдению Руби, только изображали радость, поглощенные своими переживаниями.

Тонкс все время бросала на Люпина хмурые, полные тоски взгляды. Ремус делал вид, что ничего не замечает, болтая с Сириусом и Гарри, но Руби видела его волнение и то, как он нервно перебирал пальцами салфетку. Сириус заметно повеселел от того, что находился в компании друзей, но по нему было видно, что их скорый отъезд омрачает эту радость. Гарри тоже тревожила какая-то мысль. Он старался не глядеть в сторону семьи Уизли, а когда мистер Уизли поднял бокал и произнес торжественный тост за Гарри Поттера, тот совсем скис и сразу после раздачи праздничного торта, поспешил незаметно покинуть кухню.

Руби выждала немного и последовала за ним. Найти Гарри для нее не составило труда, он оказался на третьем этаже, в маленькой комнате, в которой с трудом помещался гиппогриф. Животное лежало на дощатом полу, сложив передние орлиные лапы, и не мигая разглядывало сидящего рядом Гарри. Руби с удивлением обнаружила в этой странной компании и Грэма. Ворон устроился на вытянутых ногах Гарри и довольно жмурился, давая гладить себя по клюву.

— Ты ему понравился, — сказала она, присаживаясь рядом с Поттером. — Грэм редко кому позволяет себя трогать.

— Он славный.

Гарри был рад, что Руби его нашла. Рядом с ней ему становилось спокойнее, это было странно, но он начинал чувствовать себя в безопасности. Похожее ощущение, но менее яркое, он испытал, когда впервые попал в Хогвартс, когда замок стал его домом.

Он любил занятия по невербальному волшебству, которые проводила для него Руби, и еще больше любил посиделки за чаем после них. Они разговаривали обо всем, и профессор Стрейндж всегда проявляла искренний интерес к его делам. Он не рассказывал об этих посиделках Рону и Гермионе, поэтому что они были слишком личные, чтобы делиться ими даже с друзьями.

— Я не могла не заметить, что ты чем-то расстроен и почему-то сторонишься Уизли. Что случилось? — спросила Руби, пристально глядя на Гарри.

Поколебавшись, Гарри подробно рассказал ей, как увидел нападение на мистера Уизли, что он видел глазами змеи, что он словно был змеёй в тот момент, когда она нападала на него.

— И ты думаешь, что это ты на него набросился? — проницательно уточнила Руби.

— Ну… да, — с замиранием сердца признался Гарри. — Все, что я видел, было очень отчетливым, не похожим на сон. А вдруг Волдеморт как-то перенес меня туда и заставил напасть на мистера Уизли?

К удивлению Гарри, Руби улыбнулась.

— Нет, это исключено. Во-первых, с территории Хогвартса нельзя перенести человека магией. Только через каминную сеть или с помощью метлы. Но это не получилось бы сделать незаметно, верно?

Гарри кивнул.

— И даже если бы ты находился в другом месте, то для того, чтобы провернуть такой фокус, Темному Лорду нужно было бы находиться рядом с тобой. А если бы он находился рядом, то не стал бы все усложнять и просто постарался убить. Согласен?

Гарри снова кивнул, почувствовав, как ему становится легче. Но все же одна мысль не переставала его волновать, и он решился озвучить ее.

— А если… А если Волдеморт может управлять мной? Когда я учился на втором курсе, он с помощью своего школьного дневника мог контролировать Джинни Уизли и заставил ее натравить василиска на школу.

Руби задумчиво прищурилась.

— Если тобой управляет волшебник, — сказала она медленно, — то тут может быть два варианта. Ты либо не можешь вспомнить, что делал в этот момент, либо отчетливо видишь и понимаешь все, что с тобой происходит, но тело твое словно действует само по себе, а ты становишься бессильным наблюдателем. Так что это не твой случай. Да, какая-то связь между тобой и Темным Лордом определенно есть, но можешь быть уверен, ты не нападал на Артура. Ему вообще повезло, что ты увидел этот момент и смог вовремя позвать на помощь.

Слова Руби успокоили, и Гарри облегченно вздохнул и, кажется, даже слегка улыбнулся. Увидев это, Руби протянула руку и ласково взъерошила темные вихры мальчика. От этого жеста внутри Гарри снова вспыхнуло маленькое солнышко, разливая тепло своих лучей, и он решился спросить:

— А кто напал на вас? Кто-то из Пожирателей Смерти?

Руби задумалась, переведя взгляд на ворона; тот, боком соскочив на пол, принялся вышагивать перед гиппогрифом с очень важным видом.

— Нет, — сказала она наконец. — Это был человек, с которым я надеялась больше никогда не встречаться. Но, видимо, прошлое так просто не отпустит.

Гарри непонимающе уставился на Руби, но не решился расспрашивать дальше.

— Знаешь, — вдруг сказала она и пристально посмотрела прямо на Гарри, — сегодня будет собрание Ордена. На кухне, после полуночи.

— Меня все равно не пускают на собрания, — нахмурился Гарри. — Считают, что я слишком мал для этого. А ведь это я видел, как вернулся Волдеморт, и я с ним сталкивался уже три раза!

— Да, — проговорила Руби, продолжая как-то странно смотреть на него. — Ты еще мал для того, чтобы вступить в Орден. Я хотела предостеречь, чтобы ты не ходил на это собрание, но, думаю, ты и так туда не попадешь. Вас еще не учили варить зелье невидимости или зачаровывать мантии-невидимки. А без этого у тебя не получится тайком пробраться на кухню до собрания и притаиться где-нибудь в углу, чтобы никто не заметил.

Постепенно до Гарри дошел смысл ее слов, и он с изумлением уставился на Руби, не веря в то, что только что услышал. Видя, как сменяются эмоции на худеньком личике, Руби едва заметно улыбнулась и подмигнула ему.

— Мне кажется, Рон и Гермиона тебя искали, — сказала она.

— Тогда я пойду, — воодушевленно, но вместе с тем ошарашенно проговорил Гарри и поспешил выйти из комнаты, чтобы обсудить предстоящую вылазку с друзьями.

Когда его шаги стихли, Грэм подошел к Руби, все еще сидящей на полу.

— Что ты задумала?

— Небольшой вечер откровений.

— Уверена, что хочешь все рассказать? — обеспокоенно спросил ворон. — Дамблдор держит парня в неведении не просто так.

Руби фыркнула.

— Дамблдор всех любит держать в неведении. Он не может не знать, что Гарри крестраж, и раз он не убил его во младенчестве, значит, для Поттера уготована какая-то важная роль. Впрочем, как и для меня. Иначе зачем ему было помогать мне сбежать от отца.

— Он же сказал, что был в долгу перед твоей матерью, и пообещал ей позаботиться об ее детях.

— И ты в это веришь?

Руби скептически подняла брови. Ворон наклонил голову и щелкнул клювом.

— Это похоже на правду, — сказал он. — Иначе зачем ему было спасать твою сестру и отдавать ее в семью тех маглов? Возможно, поэтому он и не убил ее сына, хоть тот и стал крестражем этого Темного Лорда.

Руби задумалась. В словах Грэма определенно был смысл, Дамблдор действительно спас Лили от жуткой участи Руби без видимой для него выгоды.

— Возможно, ты прав, а может, мы чего-то не знаем, — сказала она. — В любом случае, я не собираюсь слепо следовать всем его решениям. И не позволю, чтобы Гарри использовали как пешку. Пусть и для достижения благих целей.

На это ворону нечего было возразить.

— Кстати, — заговорила Руби, — расскажи, что произошло, пока я была в отключке.

Грэм поведал ей все, как она была на грани и просила о смерти и как Северус отчаянно боролся за ее жизнь, никого, даже Дамблдора, не подпуская к Руби. Не утаил он и о поцелуе, и последовавшем предостережении директора относительно чувств Северуса.

— Он боится, что после яда ты можешь вернуться к прежней жизни, — продолжал ворон, — и утянешь за собой и Снейпа.

— Я и сама этого боюсь, — со вздохом призналась Руби. — Глупо было надеяться отмахнуться от своего прошлого, оно не даст о себе забыть. Определенно, что-то пошло не так той ночью, когда Северус меня спас, я чувствую в себе изменения, но какие именно, не пойму. Поэтому я должна рассказать Гарри и Северусу, да и всем, кто я на самом деле. Предостеречь их. И, если они возненавидят меня после этого… что ж, значит, так и должно быть.

Произнеся последние слова, Руби почувствовала, как в груди что-то больно сжалось.