Терминатор. Технофобия (джен)

— Нет, я не могу... — простонала Хосинта, в ужасе попятившись. — Слишком сложно...

— Чего ты не можешь? — спросила ее Линда. — Посмотреть на войну глазами врага и понять, что у него были веские причины сражаться против людей? Ты не можешь мыслить шире и глобальнее?

— Не могу предать Дани Рамос! — воскликнула Хосинта. — Она модифицировала мое тело не для того, чтобы я переходила на сторону врага из сентиментальных побуждений. Мой брат мертв. Его убил REV-9. Тут больше нечего обсуждать. Моего брата не вернешь, а на его уродливую копию я не хочу смотреть. Я любила своего настоящего брата, а REV-9 отнял его у меня. REV-9 неумолимый палач. Он истребитель женщин и детей. Он не заслуживает твоего сочувствия и помощи, только возмездия за свои преступления.

Хосинта углубилась в свои трагичные воспоминания, тонула в них. Эта скорбь ранила ее, но в то же время наполняла щемящим душевным теплом. Хосинта цеплялась за свою память о погибшем брате как за соломинку. Эта память сохраняла ее человечность в модифицированном теле.

— Да ладно тебе, сестричка, — весело сказал Хосинте REV-9. — Твой брат не умел использовать свою внешность, был нескладным и неловким, у него постоянно была... Как это называется? — задумался REV-9. — Кислая мина на лице, — вспомнил он. — Я придал его внешности обаяния. Мне подходит его облик, он отражает мой характер. Мне комфортно быть таким. Ну и мне нравится дразнить тебя сестричкой, — просиял REV-9, подмигнув Хосинте.

Все это было проделано роботом, который не восстановил свое смоляное тело, и выглядело сюрреалистично.

— Опять он начинает... — простонала Хосинта и запаниковала. — Он невыносим! Как ты его терпишь?!

— Он дразнит не меня, — ответила Линда, пожав плечами. — А если бы и дразнил, то наверняка это было бы действительно смешно.

— Если бы он убил твоего родственника, ты бы запела по-другому, — сказала Хосинта противнице. — Где сейчас твои родители? Ты скучаешь по ним? А что, если ты обнаружишь их в рядах Сопротивления? Тебе не стыдно будет посмотреть им в глаза и предстать вот такой, не человеком, а моделью Т-1139?!

— Это мой выбор, — ответила Линда. — Я сама решила преобразоваться. Это моя воля. Родители, если они живы, сделают свой собственный выбор. Это будет их воля.

— Да, но... — Хосинта осеклась.

Ей вдруг стало так одиноко и холодно. Хосинта зябко поежилась и опять вспомнила про Дани Рамос, вдохновляющую ее на борьбу против машин. Внезапно Хосинте померещился какой-то изъян в поведении лидера Сопротивления.

— А что если мой брат погиб из-за Дани? — бормотала Хосинта в ужасе, вцепившись в свои волосы. — Это же Дани отдала приказ напасть на завод, производящий REV-7 и, как выяснилось, REV-9. Это же Дани послала туда моего брата, определила его в тот отряд. Все могло сложиться иначе?!

— Могло, — отрешенно произнес REV-9 и склонил голову, растекающуюся смолой по краям, набок. — Вы так быстро назначили Дани своим лидером, что не разобрались, а кто она такая, эта Дани. Вы доверили ей свои судьбы и свое будущее. Теперь не жалуйтесь.

— Нет, это невозможно... — бормотала Хосинта. — Дани хотела как лучше... Дани наша надежда и наше спасение...

Линда наблюдала за метаниями девушки, а ее размышления приняли странный оборот.

— Слушай, Хосинта, — почти доверительным тоном сказала противнице Линда, — а как ты будешь жить после войны, если она завершится по плану Дани Рамос, полным разгромом и уничтожением Легиона?

— В смысле как я буду жить? — не поняла вопроса Хосинта Кордеро. — Просто жить. Человечество начнет восстанавливать разрушенную войной планету, рожать детей, возрождать искусство, религию и культуру. Это будет трудно, но мы постараемся помочь нашей любимой планете, — уверенно закончила свою речь Хосинта.

— Я не об этом, — сказала Линда нетерпеливо. — Ты же киборг, ты не совсем или даже совсем не человек. Вот вы уничтожите роботов Легиона и... что дальше? Каким будет новое человечество? Где будет твое место в новом человеческом обществе, культуре, искусстве и религии?

Хосинта молчала, переваривая полученную информацию. Ей было тяжело мыслить в таком ключе.

— Ну ты и загнула, — тихо рассмеялся REV-9, пытаясь медленно подняться, опираясь на стену. — У Хосинты сейчас центральный процессор погорит от напряжения. Она же привыкла кидаться в бой по приказу Дани Рамос и уничтожать злых роботов, а тут надо думать о месте киборгов в обществе людей. Невыполнимая задача.

Хосинта, к своему стыду, захотела убежать отсюда как можно дальше. У нее снова потекла кровь, но не из глаз, а из носа. Ее тело ныло и перегревалось. Ее тело разваливалось.

— Представь, что подопытных этой лаборатории выпустят из клеток на свободу, — сказала Хосинте Линда. — Как они будут дальше жить? Сопротивление примет этих уже не людей с распростертыми объятиями? Скорее всего, Сопротивление заставит их жертвовать собой в борьбе со Скайнет, вот и все. Киборгам в мире победившего человечества места нет и быть не может.

— Этих людей насильно заперли в клетках и превратили в киборгов, — сказала Хосинта. — Я добровольно давала согласие на модификацию своего тела.

— Не имеет значения, — сказала Линда. — Дело в основе идей превосходства людей над машинами. Киборги будут мозолить технофобам глаза. Они хотят уничтожить всю технику, всю без остатка. Так что твоя Дани Рамос определенно уважает тебя как преданного бойца, но в свой человеческий рай на Земле не пустит. Ты будешь для Дани лишней, напоминанием о войне с машинами. Вот и думай, за что ты сражаешься и куда бежишь, — вздохнула Линда.

— Ты можешь приказать выпустить людей из клеток? — с нажимом спросила у Линды Хосинта.

— Они и сами могут вытечь из них, — сказала Линда, — но притворяться невинными и слабыми им выгодно. Они никак не примут свои новые тела и сущности, цепляются за прошлое, которое, вот чудеса, прошло.

— Как это... могут вытечь? — опешила Хосинта, а в ее душе бушевал то страх, то праведный гнев. — В кого их превратили?

Пока Хосинта Кордеро ждала ответа на этот вопрос, далеко от лаборатории Скайнет будущий лидер Сопротивления этого мира и временной линии Джон Коннор наблюдал любопытную картину. Отряд бойцов возвращался с задания, но их лица были не радостными. Что-то было не так. Что-то пошло не по плану их командования. Джон Коннор собрался с духом и пошел бойцам навстречу. Бойцы уставились на него, не понимая, кто он такой. Они были не в курсе его миссии по спасению человечества. Джон Коннор оглядел бойцов и его подозрения о каком-то подвохе только укрепились.

— Что произошло? — спросил Джон сердито. — Вы победили роботов Скайнет? Вы вернулись на базу с победой?

— Ты кто? — спросили его бойцы. — Не помним, чтобы тебя назначали нашим начальником.

— Я новый член Сопротивления, Джон Коннор, — гордо представился мессия строптивым бойцам. — Так что же произошло на поле битвы? Кто кого победил? Сколько бойцов в вашем отряде уцелело? В вашем отряде был мальчик?

— Что с ним? — спросили бойцы Джона Коннора.

— Он погиб, — ответил мессия. — Он сказал что-то про подопытных Скайнет, про людей, превращающихся в жидкий металл. Это правда? Вы видели таких подопытных?

— Мы обнаружили базу Скайнет, являющуюся их лабораторией для опытов над людьми, — сообщил один боец. — Но эта база серьезно охраняется, а у нас недостаточно техники и оружия, чтобы напасть на нее и вызволить пленников.

— Вы уничтожили противника? — напирал Джон Коннор. — Или вы сбежали так же как тот мальчик? Почему некоторые из вас даже не ранены?!

— Т-1000 позволил нам уйти, — простонал другой боец. — Роботы забрали одного предателя из нашего отряда, Габриэля, а еще двух девушек. Одна девушка, по словам Т-1000, была его лучшим экспериментом. Мы понесли огромные потери, мы вынуждены были отступить.

— Т-1000 позволил вам уйти? — усомнился Джон Коннор. — Он беспощадный убийца. Он никогда не позволяет уйти целям, которые должен уничтожить по приказу Скайнет. Вы что-то скрываете от меня?

— Ну хорошо, — вскипел один боец. — Т-1000 даже добивать нас не стал, такие мы были жалкие в его глазах. Так это лучше звучит? Такая тебе правда нужна? Такой отчет о невыполнении задания?!

Джона Коннора этот крик души бойца разочаровал и разозлил.

— Вы же лицо Сопротивления! — воскликнул он, гневно смотря на трусливых бойцов. — На вас надеются старики, женщины и дети! Вы не должны выглядеть жалкими для роботов Скайнет!

— Если бы мы не ушли, Т-1000 и другие терминаторы нас бы просто перебили! — закричал боец в ответ. — Как наши смерти помогли бы старикам, женщинам и детям?! У нас закончилось оружие, мы были в меньшинстве, у нас не было выбора!

— Выбор есть всегда! — кричал Джон Коннор. — Нужно было костьми лечь, но не показывать роботам Скайнет свою трусость! А теперь Т-1000 знает, что бойцов Сопротивления можно запугать и сломать! Репутация Сопротивления испорчена, как же вы этого не понимаете?!

Они все опустились до банальной драки. Кулаки взмывали в воздух и наносили удары. На землю лилась горячая и драгоценная человеческая кровь. Джон Коннор злился и на трусливых бойцов Сопротивления, и на себя, и на Синтию. Его все раздражало, он был переполнен ненавистью, сочился ей, от ненависти у него перехватывало дыхание. Внезапно около дерущихся что-то хлопнуло и пространство разошлось по швам. Трех бойцов Сопротивления натуральным образом располовинило. Джон Коннор заорал от ужаса, не понимая, что происходит и что ему делать. В трещине реальности он увидел поле боя и странных смоляных существ. Это стало последней каплей для и так расшатанной психики мессии. Он таращился в трещину реальности, пытаясь постичь глубину собственного безумия. Трещина потихоньку закрывалась, больше жертв не последовало. Останки располовиненных людей валялись на земле и начинали вонять. Живых бойцов Сопротивления затошнило.

— Ткань времени расползается? — в ужасе пробормотал Джон Коннор. — Мы что же, все обречены?