Нарушая границы (джен)

2 сентября 1976 года.

Проснувшись следующим утром, Джордж в недоумении огляделся вокруг. Где Фред? И почему все стены зеленые? Потом он вспомнил. Кровать Снейпа была пуста, Мальсибер, Уилкис и Эйвери еще спали, а Розье читал, сидя на кровати. Заметив, что Джордж уже встал, он махнул ему рукой. Джордж подошел, и Розье кинул вокруг них заглушающие чары.

— Слушай, — начал он без всяких предисловий, — мне плевать, если тебе не нравятся полукровки в целом или Снейп в частности. Но он слизеринец, и ты — слизеринец. В нашей спальне ты можешь кричать на него и обзываться как хочешь, но только кричать и только обзываться, и так до конца года, понятно?

— Что? — смутился Джордж. Неужели его неприязнь к будущему профессору зельеварения была так очевидна?

Розье вздохнул и медленно, словно разговаривая с непонятливым ребенком, объяснил:

— Никогда не оскорбляй его в смешанной компании. Не пытайся проклясть его, если только ты не на уроке Защиты от Темных сил. И, ради Мерлина, никогда не бей его.

Джордж моргнул и вспомнил тяжелый взгляд Розье прошлым вечером.

— Ты злишься за то, что я хлопнул его по спине? — недоверчиво уточнил он.

Розье закатил глаза.

— Называй это как хочешь. Что касается меня, то я называю это битьем человека, который и так ниже тебя. Терминология не играет роли, я полагаю. Просто не делай так больше, и у нас не будет проблем.

— Я не хотел причинить ему боль, — запротестовал Джордж, — это был дружеский жест.

— Хорошо, — подмигнул ему Розье, — как я сказал, просто не делай так, и все будет прекрасно. Сегодня твой первый день, так что советую тебе принять душ и одеться, чтобы произвести хорошее впечатление. Я поведу первокурсников на завтрак через полчаса, думаю, тебе будет лучше присоединиться к нам, чтобы ты не потерялся на пути в Большой Зал.

Он снял заглушающие чары:

— Можешь идти.

«Сумасшедшие слизеринцы, — подумал Джордж, вытащив школьную форму из своего сундука и отправившись в душ. — Они все спятили. Если Снейпу хватило дружеского похлопывания, чтобы побежать плакаться старосте, стоит ли удивляться, что Малфой целый год не мог заткнуться, рассказывая о нападении гиппогрифа».

Ванная шестикурсников в Слизерине выглядела точно так же, как и в Гриффиндоре, за исключением того, что стены были выкрашены в зеленый и серебристый цвета, а полы украшал тонкий узор в виде змеек. Джордж быстро принял душ и переоделся в школьную форму. Выйдя в общую гостиную, он заметил Розье — тот кивнул ему, и вместе с первокурсниками они проследовали в Большой Зал.

К удивлению Джорджа, добрый десяток студентов уже сидел за слизеринским столом в столь ранний час. Примерно столько же было за столом Равенкло. Он оглянулся в поисках Фреда, но того нигде не было видно, за столом Гриффиндора виднелась лишь пара человек. Наверное, еще не проснулся. Вот я везунчик — попал на факультет тех-кто-рано-встает.

Джордж уже съел половину своего пудинга, а гриффиндорцы еще только сели за стол. Он увидел Фреда и просигнализировал ему, что будет ждать его после завтрака. Фред кивнул.

Грузный, лысый старик с пышными усами, которые усиливали его сходство с моржом, поднялся из-за преподавательского стола и вперевалку подошел к слизеринцам. Это был профессор Слагхорн, декан Слизерина. Он начал раздавать расписания занятий, время от времени прерываясь, чтобы поболтать с некоторыми студентами.

— Спасибо, профессор, мы прекрасно отдохнули, — улыбаясь, рассказывал ему Розье, — вы были абсолютно правы относительно того кафе на Ривьере. Мои родители были в восторге и просили меня передать свою благодарность, — он протянул Слагхорну маленькую коробочку.

— О, не стОит, мой мальчик, это совершенно излишне, мне ведь только в радость, — добродушно прогудел профессор, принимая подарок, — а вот и твое расписание. Твои результаты СОВ очень порадовали меня. Одни «великолепно» и «превосходно», весьма впечатляюще.

Он порылся в ворохе пергаментов.

— Так, а вот и Васильев, — Слагхорн вручил Джорджу его расписание и отвернулся. — О, юный Регулус! Как провел лето?

Джордж заглянул в листок пергамента. У него оказалось одно «окно» с утра, перед Прорицаниями, и еще одно после обеда. Все занятия были сдвоенными, то есть в паре с другим факультетом. Значит, он не будет отрезан от Фреда навечно, с облегчением подумал Джордж.

* * *

Фред жалел, что не попал на Слизерин вместе с братом. Мародеры, отъявленные мастера всевозможных шуток и розыгрышей, были сплоченной командой, а Джеймс Поттер и Сириус Блэк казались такими же неразлучными друзьями, как и он сам с Джорджем. Несмотря на теплый прием, Фред чувствовал себя чужим: может быть, он слишком много знал о том, что произойдет с ними в будущем, или просто скучал по своему брату.

С другой стороны, у них были четко расставленные приоритеты. В том, что Снейп — коварный слизеринский змей, Фреда не пришлось долго убеждать. И, разумеется, он должен быть счастлив помочь своим новым однокашникам показать ему, что к чему.

Во время завтрака он увидел Джорджа и кивнул ему — им есть о чем поговорить. Еда на столе оказалась такой же вкусной, как и в будущем, и Фред по-настоящему наслаждался яичницей с беконом, когда к гриффиндорцам подошла профессор Макгонагалл, их декан, и начала раздавать расписания занятий. Фред взглянул на нее — и опешил. Вчера вечером, в мерцании искусственных огней, это было не так заметно, но сегодня ее молодость ошеломила его. На самом деле он не знал, сколько ей лет, но восемнадцать лет разницы отразились на ней гораздо сильнее, чем на Дамблдоре. Отсутствие морщин делало ее лицо гораздо менее суровым, а в темных волосах едва ли можно было заметить первую седину. Она была — и Фред чуть не подавился от такой мысли — необыкновенно привлекательна.

Запинаясь, он пробормотал свое «спасибо» и взял свой листок с расписанием у нее из руки. Джеймс, стоявший рядом, странно посмотрел на него:

— Федор, с тобой все в порядке?

— Да, — закашлялся Фред, чтобы скрыть внезапно севший голос, — да, все хорошо.

Чтобы отвлечься, он уставился в свое расписание. Пробежав глазами первые строчки, он улыбнулся — занятий с утра не было. Значит, у него будет куча времени, чтобы поговорить с Джорджем.

— Можно мне посмотреть? — полюбопытствовал Джеймс.

— Конечно, — протянул ему листок Фред.

— Ого, ты будешь сдавать Прорицания? — присвистнул Джеймс. — Не знаю никого, кто бы взял их. Старикану Дельфиусу хватит, чтобы умереть от счастья. Если только звезды уже не подсказали ему.

Он отдал расписание:

— Приятно, когда первым уроком — свободное время. Полагаю, ты не взял Гербологию, как я и Сириус.

— Ты взял Гербологию?

— Собираюсь стать аврором, — ухмыльнулся Джеймс, — и твоя новая подруга Макгонагалл рекомендовала мне восполнить то, что я пропустил в прошлом году.

Фред не знал, что сказать, а Джеймс только смеялся:

— Просто заметил, как ты смотрел на нее, чувак. Представляешь, какая она была в свои лучшие годы? — он подмигнул и издал звук, напоминающий мурлыканье.

Фред почувствовал, что его уши сейчас сгорят. Он не хотел представлять то, о чем говорил Джеймс… Мерлин, он сделал это. Пожалуйста, убейте меня.

После завтрака он направился туда, где в его время мог быть пустой класс. К счастью, класс по-прежнему был на своем месте, а через несколько минут там появился Джордж. Он закрыл за собой дверь и кинул заглушающие чары.

— Настоящий слизеринец, Дред?

— Точно. Решился в последнюю секунду. К тому же Дамблдор просил Шляпу отправить меня на другой факультет — думал, что вместе мы будем источником проблем.

— Мы? Источник проблем? — расхохотался Фред. — Это потрясающе! Хотя, я рад, что все это временно. Но ты не поверишь, кто мои соседи по комнате!

— О, я мог бы сделать тебя! — широко улыбнулся Джордж. — Но сначала ты, старина Фордж.

— Что ж, я имел особое удовольствие ночевать в компании господ Лунатика, Хвоста, Бродяги и Сохатого собственными персонами, также известных, как Ремус Люпин -

— Профессор Люпин?

— Единственный и неповторимый.

— Интересно, он уже был укушен? — задумался Джордж.

— Без понятия, — пожал плечами Фред, — в любом случае, он — Лунатик. Тот самый. Что касается других, то это Питер Петтигрю — герой войны, Сириус Блэк, — он выплюнул это имя, — и, ты не поверишь, Джеймс Поттер — отец нашего Мальчика-Который-Выжил.

— Я завидую тебе, — присвистнул Джордж, — тебе достались Мародеры, а я угодил в отряд юных Пожирателей смерти.

— Что, все так плохо?

— Они считают полукровок грязными. Не могу представить, насколько отвратительны для них магглорожденные. Они просто психи. Но ты ни за что не угадаешь, кто мой сосед по комнате.

— Кто? — нахмурился Фред.

— Думай. Кого не было за преподавательским столом? — заулыбался Джордж.

Фред на минуту задумался, а потом вспомнил свой разговор с Мародерами:

— Снейп? — ухмыльнулся он, — твой сосед по комнате — это Снейп?

Джордж просиял.

— О, мы должны выразить наше почтение к Его Сальности, правда? — хиихкнул Фред. — И мои новые друзья Мародеры уже придумали, как это сделать, по-соседски.

— Какая удивительная забота.

— Разве это не здорово?

— Есть новости от Дамблдора?

— Нет, — Фред потряс головой, — Я надеюсь, что он скоро закончит свои тесты. Не то чтобы мне здесь не нравилось…

— Но лучше быть точно уверенным, что мы можем вернуться домой, — кивнул Джордж.

Фредерик вздохнул.

— Дело не только в этом. Мне так хочется предупредить их, понимаешь? Но потом я вспоминаю, что говорил Дамблдор. Что, если я сделаю только хуже?

— Знать будущее не так весело, как мы думали, — согласился Джордж.

* * *

Под плащом-невидимкой Ремус переглянулся с Питером, который сидел у него на плече, обернувшись крысой. После завтрака Джеймс и Сириус велели им проследить за новыми студентами, а им самим пришлось идти на Гербологию. Вчерашнее предположение о том, что Густав шпионит за слизеринцами, выглядело весьма подозрительным. Быстро проверив Карту, они обнаружили, что Федора и Густава Васильевых на самом деле зовут Фредерик и Джордж Уизли. А когда близнец-слизеринец использовал заглушающие чары, Ремус встревожился не на шутку.

К счастью, их история подтвердилась, хотя Ремус мало что понял из подслушанного разговора. Совершенно очевидно, что они оба настроены против Пожирателей смерти, а Дамблдор, кажется, в курсе всего, что здесь происходит.

Но все это никак не объясняло то, что они называли его, Ремуса, профессором. И они знали, что он оборотень или, как они думали, обязательно им станет. А то, что Питер — герой войны, Джеймс — чей-то отец? И почему Федор, вернее, Фредерик, раз уж они узнали его настоящее имя, — с таким презрением упомянул Сириуса? Конечно, фамилия Блэк у многих вызывала недоверие — это была семья с заслуженной репутацией темных магов — но, кажется, у близнецов были свои, личные, причины ненавидеть Сириуса.

А еще им не нравился Снейп, что, в общем-то, объяснимо — Снейп был непопулярной личностью. Хотя сам Ремус ничего не имел против Снейпа, в отличии Джеймса и Сириуса. Но откуда они могли его знать раньше? Почему они говорили только о нем? Густав, вернее Джордж, не упомянул ни одного слизеринца. И если Снейп был неприятным типом, то, как насчет садиста Мальсибера или психопата Розье?

После Гербологии Джеймс и Сириус, вытаращив глаза, слушали рассказ Питера и Ремуса.

— Так они — пророки? — скептически произнес Сириус.

— Они записались на Прорицания, Бродяга, — ответил Джеймс. Он выглядел потрясенным. — Может быть, да, они — прорицатели. Я имею в виду то, что, судя по рассказу Лунатика и Хвоста, они работают на Дамблдора. Он что-то проверяет. Я думаю — может, они были на домашнем обучении и что-то предсказали. А теперь директор позвал их сюда, чтобы убедиться, что они настоящие прорицатели. Они точно не могли знать о твоей маленькой пушистой проблеме, Лунатик. Наверное, поэтому они и скрывают свои имена. Только подумай, что будет, если пара настоящих прорицателей попадет в руки Сам-Знаешь-Кого…

Сириус побледнел.

— Но их реакция на меня —

— Я не знаю! Может быть, они увидели, что с тобой случится что-то плохое, не знаю. Может все дело в твоей фамилии, — Джеймс взъерошил свои черные волосы, которые и так торчали во все стороны.

Сириус согласился, но выглядел взволнованным.

— Хорошо. Хорошо. Давайте сохраним это в тайне. Мы не выдадим их. Мы ничего не знаем о Фредерике и Джордже Уизли, только Федор и Густав Васильевы, понятно?

Три головы утвердительно кивнули в ответ.

* * *

Прорицания оказались полнейшим вздором.

За пять лет своего обучения ни один из близнецов не ходил на уроки профессора Трелони, выбирая вместо них Маггловедение или Уход за магическими существами. Судя по рассказам Ли, который выбрал Прорицания для сдачи СОВ, ходить на них было тем еще испытанием.

Сейчас профессор Дельфиус, по крайней мере, не предсказывал смерть студентов каждый год. Однако, он сам был такой старый, что мог заснуть на середине своего собственного рассказа, от этого уроки казались ничуть не интереснее Истории магии Биннса. В этот раз его сморил сон во время объяснения домашнего задания — сделать предсказание с помощью практического применения орнитомантии.

Ни Фред, ни Джордж не имели об орнитомантии никакого представления. Они повернулись к скучающему равенкловцу — единственному ученику в классе кроме них самих — но тот уже собрал свою сумку и покинул класс, как только увидел, что профессор уснул.

Пожав плечами, Фред сказал:

— Что ж, я тут думал, как можно немного усовершенствовать канареечный крем. Может, получится применить его для превращения в других животных, как ты думаешь?

— Звучит заманчиво… Нужно будет немного изменить основу, но это не так уж и трудно, я полагаю.

Остаток урока они провели в расчетах.

* * *

Этой ночью четверо мальчишек в гриффиндорской спальне для шестикурсников лежали в своих кроватях без сна.

Джеймс Поттер спрашивал себя, почему он станет известен, как чей-то отец. И кто будет матерью ребенка? Его не покидала надежда, что это будет Лили. Она все еще отказывалась встречаться с ним, но между ними уже не было вражды, как раньше. И чем же прославится его сын? Джеймс вовсе не хотел, чтобы его гипотетический сын умирал, но с ним должны будут произойти какие-то странные вещи. Какое-то чудо? Или он родится невезучим? Джеймс вздохнул.

Сириус Блэк беспокойно ворочался. Воображение рисовало дикие картины его будущего, о котором близнецы умолчали. Может, его ждет страшная смерть? Может он совершит ошибку, и по его вине умрет множество людей? Он представил себе дуэль с Пожирателями смерти в больнице Святого Мунго, когда случайное заклятие попадает в палату, где лежат больные, и невинные жертвы погибают… Или вот он, аврор, слепо ведет своих товарищей во вражескую ловушку, а потом вдовы и дети погибших друзей проклинают его имя…

Ремус Люпин лежал в кровати и улыбался. Профессор. Они назвали его Профессор. Может быть, он и оборотень, но это не значит, что его жизнь не станет такой же полной и насыщенной, как и у других. Дамблдор был прав. Его проклятье не определяет, кто он есть.

Питер Петтигрю, наверное, впервые в жизни чувствовал себя настоящим Гриффиндорцем. Герой войны. Эти слова рождали в нем новые ощущения. Гордость. Он может гордится собой. Пусть Джеймс будет отцом. Пусть Ремус станет профессором. Пусть Сириус… совершит все те ужасные вещи, которые ему суждены. Он, Питер, будет героем. Теперь никто не посмеет пренебрегать им. С этих пор он не будет в тени. Герой. Он будет героем.