Дети Земли I. Амулет Сераписа (джен)

— Не думаю, что нам нужно идти на выпускной, — листая дневник жреца, ответила я.

Рядом сидел Картер. Он тоже, как и я, переводил странные приписки и записи. Как оказалось, хозяин дневника неплохо владел как египетским, так и греческим, и поэтому писал чуть ли не чередуя языки через слово. Хотя, конечно, были целые главы, написанные на одном языке. Но их было мало и там описывались молитвы и ритуалы, поэтому мы вдвоем пыхтели над последними записями.

 — А я хочу на выпускной! — воскликнула Сейди.

 — Не начинай снова, — страдальчески протянул Картер. — Мне хватило прошлого раза.

 — А что, я не права?

Кейн глубоко вздохнул и закатил глаза, а я недоуменного на него посмотрела.

 — А что было прошлый раз?

 — Она решила отпраздновать свой день Рождения перед очередным концом света. Счет шел на часы, а ей приспичило отдохнуть.

Я удивленно посмотрела на Сейди. Та не собиралась ни опровергать сказанное, ни оправдывать себя. Значит, правда. Но она никогда не казалась мне эгоистичной, скорее наоборот, очень ответственной и смелой. И я совершенно не ожидала от нее такого.

 — Сейди, иди тогда одна. У нас много проблем.

 — Тебе не хватает эгоизма, Линнея. Знаешь, если мы всегда будем бегать на поводу у Богов, то наша жизнь пройдет мимо. Мы не обязаны жертвовать своей жизнью.

 — Так-то оно так, — протянула я. — Но у меня завтра еще экзамен, потом будут сборы и сам выпускной. Мы потеряем целый день. А нам нужно еще посетить Афины, Каир и найти третий осколок амулета.

Кейн сморщилась, но Жас не дала ей ответить.

 — Кстати, да. Что там на счет амулета?

Я нашла нужную страницу и развернула магам и Уиллу. Там короткими штрихами неизвестный художник прошлого изобразил кругляшок с иероглифами. Разобрать, что на нем написано, мы не смогли — этот творец уделил мало внимания символам. Но одно было понятно — эта штука не только гибрид египетской и греческой магии, но и пока единственный шанс остановить Сераписа. А ведь у нас так мало знаний и еще меньше сил — может, он замыслил что-то хорошее, а может, он уже победил. Вполне возможно, Серапис уже сейчас празднует, а в наш мир вторгается армия монстров.

 — Это амулет Сераписа. Судя по записям, его когда-то разделили на три осколка. Если их собрать вместе и провести ритуал, он лишится своих сил. Первый находится в Афинах, второй — в Каире, а третий — в подземелье Дедала.

 — До выпускного открывать портал я не собираюсь! А Картер вряд ли справится.

 — Сейди, — начал ее брат, но я оборвала его, обратившись к Уиллу.

 — Нико сможет?

Блондин заметно скис. Ди Анджело шел на поправку медленно. Переход через тень для него был болезненным в принципе, а ему пришлось перенести еще троих, помимо себя.

 — Туда — да, а вот обратно сил не хватит. Возможно, через пару дней.

 — Вот видите, — девушка была как никогда довольна. — Нико не сможет, я не хочу, Картер не умеет. В конце концов на выпускной пойдем только я, Жас, Анубис и ты, Линнея. Остальные вполне могут заняться делами. Например, разговорить монстра, которого мы взяли в плен.

Повисло недолгое молчание. Крыть было нечем. Да и мне хотелось отдохнуть. К тому же, я зря платье покупала?

В общем, мы все, пусть и не сразу, согласились. Но этот день решили все же провести с пользой — конкретно я позанималась с Кейнами в спортзале, повторила несколько тем к экзамену и занялась переводом. Новых сведений не было, сплошная вода. Так что, думаю, Сейди права — нам пора развеяться.

* * *

С утра я встала растрепанная и нервная. До экзамена оставалось больше трех часов, и случайно разбуженный мной Нико высказал все, что думал о ранних пташках. Он вполне прозрачно намекнул, что пташки, если не прекратят шуметь, рискуют стать косточками.

Заварив кофе, я быстро пожарила омлет. И потом поняла, что есть не могу. Желудок урчал от голода, но волнение превращало любую попытку поесть в рвотный позыв, поэтому я понеслась в спортзал.

Мне нравилось это место. Правда, несмотря на обещанные тренировки, нам редко удавалось проводить полноценные занятия, поэтому и результаты были слабенькие. Хотя теперь я могла похвастаться тем, что сорок приседаний подряд для меня не смертельно. А еще я научилась отжиматься. На этом серьезный прогресс закончился.

Хватило меня на разминку и на несколько упражнений, далее отсутствие завтрака сыграло свое черное дело, и я просто села в центр зала. Как ни крути, здесь было удобнее всего тянуться к земле.

Честно говоря, что-то мне подсказывало, что уровень моей силы зависит от матери. Это поганенькое ощущение появилось еще пару месяцев назад. Просто пришла в голову: а почему в самом начале мне так повезло? Почему дар отзывался почти интуитивно? А сейчас я просто в растерянности. Больше способностей у меня не было, физическими данными хвастаться бессмысленно — нечем. Но как же тогда защититься?

Вариант один — подчинить свою землю. Я все еще надеялась, что это возможно. Хотя хорошо понимала, что, если Гея захочет, сможет с легкостью отобрать мой дар.

По этим причинам я старалась не управлять землей, а понять, как это делает мать. Возможно, если я пойму сам принцип, то научусь колдовать без ее бонусных плюшек. Как я поняла, основа магии титанов — энергетические потоки разных цветов. Правда, я еще не поняла, какие мне нужны, и выяснять это опытным путем мне не хотелось, поэтому пока только старалась их увидеть. И спустя час довольная вышла из спортзала, пусть результат едва заметен, но он хотя был.

Перед экзаменом Жас дала мне экспериментальное зелье. Конечно, я не сказала ей, что от него пахнет протухшими сливами, а поблагодарила. Но все же пила, закрыв нос.

Попала я в одну аудиторию с Сейди. Подсказывать она мне не собиралась, да и если бы хотела, не смогла — мы сидели на разных концах класса, а шептать на таком расстоянии не слишком удобно. Не знаю, помогло ли зелье или я сама настроилась как следует, но с математикой я справилась быстро. Вопрос только: а правильно ли? Решила перепроверить потом. На остальную часть экзамена пришлось потратить почти все оставшееся время. Я даже не дописала один вопрос, потому что поняла — нужно срочно переносить все в бланк, а то мне ничего не засчитают.

Девушки ждали меня в коридоре. Они закончили еще полчаса назад и сейчас активно обсуждали свои решения. Шутка ли — нам попались одни и те же варианты, но сверив парочку ответов, я заткнула уши — они не совпадали. Лишать себя надежды не хотелось.

До Бруклинского дома мы добрались быстро. Однако и Жас, и Сейди взлетели по лестнице и оккупировали ванную комнату. Местечко предложили и мне, Кейн даже помахала несколькими масочками, видимо, но я все же осталась в своей комнате.

Время медленно тянулось — часовая стрелка спускалась к шести. А так как вечеринка начиналась ровно восемь (взрослым детям положено взрослое время), я начала потихоньку собираться.

Я не старалась. Честно. Мне не особо хотелось туда идти, я согласилась чисто за компанию и проветриться, а то стены Бруклинского дома и впрямь давили. Наверное, мне стоило быть тем самым ответственным человеком, который скажет: «Ребят, мы вообще-то знатный бифштекс для монстров. Может, не стоит искать приключения на филейную часть?» — но желания занудствовать не было.

Я спустилась первой. Зачем прихорашиваться, если на дискотеке выключат свет, да и не знаю я там никого. Поэтому просто надела свое канареечно-желтое платье, слегка накрасила ресницы, предварительно отобрав у Жас тушь, и распустила волосы.Соломка моя легла на плечи неровными волнами, но смотрелось неплохо.

Ждать остальных долго не пришлось. Жас сбежала с лестницы, звонко цокая каблучками.

— Тебе идет, Линнея.

— Спасибо, тебе тоже.

Обменявшись со мной дежурными комплиментами, Жас начала весело щебетать. Слушала я в пол уха, но, кажется, она советовала остерегаться какого-то Мейсона, который с легкостью мог оттоптать ноги, а еще Гаррета, этот парень любил слюнявые поцелуи.

Я грустно вздохнула. А ведь я должна была идти на выпускной с Димой. Может, стоило сдавать в той школе? Хотя, обманывать себя не стоит: туман — тонкая материя, и уж точно не мне с ним играть. Боюсь, там ни я, ни маги не смогли бы подделать документы. Это вам не дворовая школа, там все гораздо серьезнее. К тому же, после танцев начались бы проблемы. А они мне нужны? Правильно, не нужны.

— Не кисни, — меланхолично заметила Жас, а потом посмотрела мне за спину и сказала: — О, Сейди, это платье пошито для тебя!

Я повернулась. Кейн действительно шло это платье. Небесно-голубое, оно подчеркивало голубые глаза. Вдобавок она покрасила несколько прядей в такой же голубой и накрасилась. Каблуки завершали образ, делая из нее красивую хрупкую девушку. Вот уж точно не скажешь, что она посохом способна убить монстра.

Ее вел под руку Уолт. Черный костюм не слишком хорошо сочетался с темной кожей. Что-то мне подсказывало, что на дискотеке Сейди потеряет его не раз и не два. Но не могу не признаться — пиджак сидел на нем хорошо, плечи казались еще шире.

Анубис тоже изменился. Правда, элегантного костюма на нем не было, зато он тоже вырядился в сплошь черный. Мешковатая футболка странным образом выделяла его худобу, воронье гнездо на голове приятно обрамляло лицо, сглаживая высокие скулы. И даром, что выглядит, как будто он давно в парикмахерскую не ходил, все равно нереально красиво. Бог поправил рукав черной кожанки и с мальчишеской улыбкой прошествовала со своей девушкой. Шакал. Вот точно шакал. И что он нашел в ней? Сейди бесспорно яркая особа, но он же живет не одну сотню лет, даже не одну тысячу. Что такого он нашел в обычном подростке?

— Да, тебе очень идет.

— Спасибо, — поблагодарила она.

Они пошли перед нами, а я и Жас, которая осталась со мной, чтобы скрасить мое одиночество, отставали на десяток шагов. Я видела, что ей хотелось присоединиться к парочке и поболтать о своих школьных заморочках, но магичка меня пожалела. Отчего я недовольно поджала губы. Вроде и для меня делают, а как-то тошно. Так и хотелось сказать, мол, иди, я сзади поплетусь, может, даже домой пойду, но я молчала. Обижать Жас я не собиралась.

Как только мы подошли к школе, я уловила ритмичные удары басов. Кажется, вечеринка уже началась.

— Давайте быстрее! — помахала Сейди и скрылась за дверью спортзала.

Мы зашли за ними.

Внутри все тряслось от музыки. Подростки змеями извивались в неком подобии танца. Кто-то выкрикивал под музыку слова, кто подпрыгивал, мотыляя руками в разные стороны и сбивая соседей, и только немногочисленные индивиды стояли у стены и попивали из бокалов что-то полупрозрачное. Из-за цветных софитов я не смогла разобрать, что там, но думается мне — шампанское или легкое вино.

На столах вдоль стен горками лежали закуски, у каждой стоял горе-доброволец и протягивал всем по порции, пытаясь при этом счастливо улыбаться. Но у ближайшего, парня лет семнадцати, кажется, уже свело скулы.

— Линнея, не стой столбом! Пошли танцевать! — воскликнула Жас и потащила меня в толпу.

Я тут же ее потеряла, столкнувшись с кем-то. Подростков было так много, и все они совершенно не обращали внимания на то, что задавливают меня между собой. Я едва выбралась из толпы и встала у стенки.

В академии на танцах было куда меньше народа, и я чувствовала себя как-то поспокойнее.

Играла откровенная попса. Не скажу, что совсем низкосортная, но мне не нравилось, хотя отчасти меня раздражало то, что я не знала ни единого слова, тогда как другие с остервенением перекрикивали друг друга.

Заиграл какой-то рэп. Толпа радостно загалдела, а один из школьников подхватил микрофон, взобрался стол, скинув посуду, и протянул несколько слов. Запнулся в двух из них, я посчитала.

Полилась нежная мелодия, и зал стремительно поредел, а те, кто остался, разделились по парам.

Как назло, я тут же нашла Сейди с Уолтом-Анубисом. И как они не ссорятся? Шведская семья в действии?

Кейн что-то прошептала парням на ухо, а я про себя отметила, что Анубис стал ростом со Стоуна, хотя был выше на полголовы минимум. Наверняка он способен принять любой облик, но среди этих образов есть настоящий, и какой бы он ни был, Анубис вынужден подстраиваться под восприятие Сейди. Незавидная участь, если подумать. Хотя, возможно, он относится к этому факту иначе.

Она обняла их, притянув ближе, и я спешно отвернулась. Взяла бокал и отпила глоток. А и вправду вино, дешевое правда.

— Нея?

Я резко вскинула голову, посмотрела по сторонам и замерла. В шаге от меня стоял Дима. Точно такой же, каким я его помнила. Высокий, наверное, даже чересчур высокий — я едва доставала до его плеча. Ан нет, не такой же! С непонятно откуда взявшейся улыбкой я посмотрела на вечно растрепанные русые волосы — похоже кто-то (голову даю на отсечение ― Дашка) расчесал его и гелем уложила волосы ровно. Да и костюмы он носил редко, и ведь поганец, даже не дернулся, когда я ему пару лет назад заявила: «Тебе идут пиджаки». А этот темно-синий с поверх надетым галстуком еще как шел.

Прошло всего мгновение, а мне показалось, что я не меньше пяти минут рассматривала Соколова. И обязательно продолжала бы так же молчала пялиться, если бы он не подошел и не стер слезу. Слезу?

— Я по тебе скучал. — Меня сгребли в охапку. И я разрыдалась. — Не плачь, мелочь, тушь размажешь.

Я совсем не изящно хрюкнула и засмеялась, уткнувшись ему в плечо. Вот уж что он всегда мог — рассмешить.

— Наверное, я должен сказать что-то вроде «не ожидал, что мое появление вызовет слезы»? Так ведь в твоих любимых романах?

Он слегка отстранился, взял мое лицо своими руками и тихо сказал:

— Пошли потанцуем.

— Песня почти закончилась, — вырвался лепет.

А я была готова прямо себя подразнить. Песня закончилась? Это все, что я могу ему сказать после полугода разлуки? Серьезно? И вот подразню, обязательно, только не сейчас — я и без того еле-еле вытаскиваю из себя очередную глупость.

— Не волнуйся, Даша встречается с диджеем. Сегодня будет много медляков.

И он улыбнулся. Мне улыбнулся, а я почувствовала, что не могу сделать ни шагу. В голове все расплывается, будто бы мозг превратился в маленький плавленый сырок. И сердце стучит быстро, каждый удар отдается по всему телу. Я словно ощущаю пульс кончиками пальцев.

— Она тоже здесь?

Не будь его тут, я бы стукнула себя по лбу.

— Конечно, пойдем.

И он взял меня за руку, потянув за собой. Глупо, наверное, сравнивать его с Жас, но та потеряла меня в толпе почти сразу. А он держал крепко и постоянно оглядывался, точно боялся, что опять сбегу, даже не попрощавшись. И ведь он не злился. Любой на его месте устроил бы скандал, в лучшем случае в коридоре, а он повел танцевать.

Мы остановились. Дима взял меня за вторую руку и притянул к себе. Это был даже не танец, мы просто качались в такт музыке, обнявшись. Но я не могла заставить себя отойти от него и убежать. Где-то в глубине душе задыхался от звона колокольчик — что я творю? я ведь полубог, а он смертный! Но трезвонил он из рук вон плохо.

А Дима был здесь. Пальцами поглаживал спину, я чувствовала его прикосновение, словно ткани там не было вовсе, только обнаженная кожа. От него приятно пахло — уж не знаю чем, он так и не признался, что за одеколон скупает последние пару лет. Как сказал, чтобы я нюхала его, а не опрыскивала все в своей комнате. А я цепляюсь за его пиджак, сминая его в своих ладонях.

Песня закончилась. И пока не началась другая, Соколов поцеловал меня. Наверное, полгода не такой уж большой срок, но внутри меня все расплавилось. Я забыла, каково целоваться и каково целоваться с ним, хотя для меня это фактически одно и тоже. Не знаю, как с такой разницей в росте он меня целует. Ему, должно быть, неудобно. Но нет, ему нравится. Я выучила каждый его жест: он прикусывает мою губу и тянется рукой к моему затылку, чуть сжимая, прижимается ближе, хотя уже просто некуда, рвано вздыхает и снова целует. Еще мгновение — и он подхватит на руки. Но нет, отпускает, а по глазам я вижу, как он жалеет, что мы посреди танцпола.

И снова я в его объятиях, словно бы меня завернули в мягкое одеяло и посадили рядом с батареей. А ведь он тощий, сплошные кости и мышцы, откуда взяться мягкости? Но где-то видимо одолжил, чтобы меня порадовать.

Загрохотала музыка, и все снова задрыгались в ритуальном танце. Мы вновь пролезли через толпу. С ним это оказалось не сложно: я шла за ним, спрятавшись за широкой спиной.

— Я не знаю, где ты была все это время, но мы все еще вместе, — сказал он и ловко выдернул меня из-за спины. — Так ведь?

Я растерялась. Вот и ожидаемые проблемы, но как иначе? Он имеет право спрашивать, даже больше — он имеет право знать всю правду, но поверит ли?

— Дим, я не уверена. Понимаешь, все так сложно, что я даже не знаю, как тебе объяснить.

Он помрачнел.

— У тебя другой?

— Что? Нет, дело вообще не в этом.

Я была удивлена его предположением. А потом поняла, что для него, простого школьника, другой парень серьезная проблема, тогда как для меня это даже не мелочь. Это то, на что сейчас я бы не обратила ни малейшего внимания, ведь мои причины гораздо серьезнее, и от них нельзя отмахнуться или легко решить. Он мог бы найти другую, мог бы попытаться вернуть меня, но, к сожалению, амурные дела тут не причем.

— Тогда что не так? Что может нам помешать?

Нам… Он до сих пор ждет и думает о нас, как об одном целом? Но почему? Я ушла и даже не сказала, не написала ни одного слова. Конечно, Аня могла пообещать мое возвращение, но сомневаюсь в этом. От этого стало приятно и больно одновременно.

— У меня проблемы, моя болезнь…

— Брось, Нея! От дислексии никто не умирал.

— Дело не в ней! Она просто симптом, понимаешь? Проблема глубже, и это не лечится. Мне остается только свыкнуться и в лучшем случае продолжить жить, подстраиваясь под эту проблему. Я не хочу, чтобы ты тоже это делал. Ты здоровый и можешь жить, как любой нормальный человек.

Дима положил руку мне на плечо и посмотрел прямо в глаза. Я отвела взгляд, чувствуя себя неуютно. Это же фактически вранье, а ведь раньше я никогда не врала ни ему, ни Даше. Тогда это было своеобразным табу, еще отец учил меня, что ничто не разрушает отношения так, как ложь. И не важно, идет ли речь о дружбе, о родстве или о любви. Так же, как не важны причины, толкнувшие на это.

— Слушай, давай я принесу нам попить, и мы выйдем на улицу? Там и поговорим. Только не убегай, хорошо?

Я послушно кивнула и отошла ближе к стене. Соколов быстро нырнул в толпу и скрылся среди подростков. А я просто не знала, что делать с ним. Полгода назад мне казалось, что та жизнь была перечеркнута и к ней нет возврата, началась новая, совсем другая. И вот он, как призрак прошлого, передо мной, вот только он более чем материален и исчезать явно не собирается.

Но не рассказывать же ему? Да он не поверит, а если поверит, то уйдет. Хотя, наверное, это наилучший расклад — и правду скажу, и опасности подвергать не буду.

— А кто этот милый парень?

Я не заметила, как ко мне подошла Жас. Она весело улыбалась. Видимо, танцевала она до упада — я заметила на ее виске капельки пота.

— Бывший.

— Бывший? Что-то не похоже, — как-то лукаво протянула Андерсон, отчего мне стало еще хуже.

— Он просто этого еще не знает.

Жас заметила мою кислую мину и легонько толкнула в плечо.

— Эй, ты чего? Праздник же! — воскликнула она. — К тому же, я не поняла, если ты хочешь его бросить, почему плохо тебе?

— А я не хочу, но он смертный.

Андерсон косо глянула на стол с едой, потом, видимо, подумала, что он слишком далеко, и всунула бокал первому попавшемуся выпускнику. На удивление, этот избранный тоже как-то косо на нее посмотрел, но ничего не сказал. После она повернулась ко мне и потрясла за плечи.

— И ты из-за этого переживаешься? Вот вроде старшая самая, а ведешь себя как маленькая школьница. Верно Сейди сказала, что тебе не хватает эгоизма!

— То есть, я не права, да? И я не буду подвергать его опасности? И монстры не смогут использовать его как приманку?

— Ты права, — не стала увиливать девушка. — Но позволь ему решать самому. Насколько я понимаю, вы давно не общались, но у него глаза светились счастьем, когда он на тебя смотрел. Может, он поверит и решит рискнуть. К тому же, ты учишься, и в скором времени сможешь постоять и за себя, и за него.

— О чем ты? — я едва не взвыла. — У нас древнее божество восстало, я умираю, а этот непонятный Влад Россо просто мечтает меня захапать себе. Сейчас не время. Хуже момента просто не найти.

— Знаешь, я снова соглашусь с Сейди. Если так рассуждать, то «не время» будет всегда. Тут уж сама решай, что тебе важнее: мнимая безопасность и одиночество, или человек рядом. Подумай, смертные, как и мы, постоянно в опасности. За нами монстры, а они могут упасть с лестницы, утонуть, отравиться, стать жертвой вора или убийцы. А учитывая уровень их медицины, так еще неясно, кто в большей опасности. — Она мельком обернулась назад. — Ладно, я не буду вам мешать.

Дима даже не взглянул на Жас, только коротко кивнул на ее приветствие. Он смотрел на меня, смотрел так, как раньше, и меня коробило от этого взгляда. Я ведь уже другая, а он даже не подозревает.

— Ну что? Пойдем на улицу?

Я взяла предложенный бокал и вышла из зала.

Мы молча шли по пустому коридору. И признаться, я была рада, что он молчит. Он словно давал время собраться с мыслями. Хотя это мало помогало. Рассказать или придумать отговорку? Не могла решить.

Я взвешивала «за» и «против». С одной стороны, мне хотелось вернуть всё: и его, и дружбу с Дашей, а с другой ― я понимала, что не в силах защитить их, если придется. А если не удастся справиться с даром и я умру, то им будет больно. Не лучше ли сейчас перестраховаться и просто разойтись?

Мы вышли из школы. На улице уже окончательно стемнело, правда, звезд не было видно — небо заволокли тяжелые тучи. Дима стянул с себя пиджак и набросил мне на плечи. Он пах им. Пах тем самым неповторимым ароматом — смесью его запаха и одеколона.

— Рассказывай.

Сделала глоток и глубоко вздохнула.

— Все дело в моей матери. Она вернулась. — Я замолчала, подбирая нужные слова. — Она не простой человек, и поэтому кое-что потребовала.

— Угрожала?

— Да, и еще она сделала одну вещь, и теперь я от нее завишу.

— Линнея, это слишком расплывчато. Я хочу знать все, иначе не смогу тебе помочь.

— Ты и так не сможешь.

Он осторожно обнял меня, чтобы не разлить шампанское. А я чуть не расплакалась, как малолетняя дурочка. Дима всегда был сильным и не раз пытался взвалить на себя мои проблемы, а я отшучивалась, не понимая, как это ценно. И сейчас мне хотелось это сделать, просто разрешить ему распоряжаться всем и подождать, пока он разберется. Но нельзя, вот с этим разбираться точно мне.

— Позволь, я тогда расскажу за тебя, а ты поправишь, если я не прав.

Я настороженно подняла глаза. Соколов совершенно серьезно смотрел на меня сверху вниз и, кажется, был разочарован. Чем? Тем, что не услышал всей правды? Или той самой правдой? Но он же не мог выяснить обо мне все, не мог и точка!

— На тебя напал монстр, и ты сбежала в лагерь для греческих полукровок. Но тебя там не приняли из-за матери. Чуть позже ты перебралась к египетским магам, среди которых та девушка, что со мной поздоровалась.

Бокал разбился вдребезги.

— Не удивляйся так. Я ведь тоже не простой смертный.

— Что значит «не простой смертный»? — мой голос скатился до неуверенного шепота.

Как такое может быть? Неужели и он связан со всем этим?

— То и значит. Я, конечно, не маг и не полубог, но к обычным людям меня сложно отнести. И Дашу, кстати, тоже.

Всего за мгновение воспоминания перечеркнула одна сплошная волна злости. Так вот почему в пятом классе Даша подружилась именно со мной! А Дима начал встречаться! И он, и она всё это время притворялись, обманывали меня, клявшись в любви и дружбе до гроба.

— И за кого вы? За Россо? За Гею? — язвительно спросила я.

— Ни за кого из них.

Он был спокоен. Настолько, что это меня взбесило еще больше.

— И зачем я вам?

Я надеялась, что он обидится и скажет, что с моей стороны грубо подозревать их. Однако он с ленцой отбросил бокал, и вот уже раздался второй дребезг.

— Деревья, Линнея. Магия моего народа угасает, и нам нужен новый источник силы. — Видимо, что-то отразилось на моем лице: — Но это не значит, что мы притворялись.

— Я так и поверила!

Он подошел ко мне и схватил за руки, не давая убежать.

— Не будь дурой, выслушай меня. Это займет всего минуту, зато поможет избежать недопонимания в будущем.

Я поджала губы. Он же только что утверждал, что любит. «У него глаза светились счастьем, когда он на тебя смотрел», — про себя передразнила я и оттолкнула парня.

— Нет. Может, позже, но не сейчас.

Я отвернулась от него и пошла назад, но не успела сделать и пару шагов, как Дима схватил меня сзади и прижал к себе, зажимая мой рот ладонью. Я попыталась вырваться, ударить его, но не смогла. Он всегда был сильным. Но никогда этим не пользовался против меня.

— Прошу, это очень важно, — раздался шепот. — От твоего ответа зависит моя жизнь. И жизнь Даши.

Это был не тот Соколов, которого я знала. Что-то изменилось в нем, а возможно, в нас обоих, но его прикосновения вызвали только злость. Тупую, ноющую, раздражающую. Его шепот ускорял мое сердцебиение. Но если раньше я млела перед ним, теряла голову, то теперь искреннее желала оттолкнуть и ударить.

— Успокоилась? — он убрал ладонь с моего рта.

— Отпус-с-сти…

— Нея, ты мне нужна.

— Тебе нужна лишь моя сила.

Дима прижался ко мне сильнее. Коснулся губами шеи и поцеловал. Медленно и осторожно. Слегка расслабил пальцы и стал поглаживать мой живот. Я дернулась, и меня тут же вернули назад.

Я могла закричать. Но зачем? Мы оба нелюди, и только смертных не хватало в наших разборках. Вместо этого мысленно потянулась к земле. Проклятый асфальт! И кто только придумал заасфальтировать почти всю школьную территорию? Слава Богам, дряхлый кустик с клумбы откликнулся. Неохотно, словно его вызволили из долгой спячки, и потянулся к нам тонкой веточкой.

Я сосредоточилась сильнее, хмуря брови. В ушах зашумело, перед глазами появилась разноцветная пелена. А Соколов что-то говорил, пытался достучаться, а я не хотела слушать.

Он такой же… Почему? Почему все вокруг такие? Нас что, как магнитом, тянет друг к другу?

— Даша! Ты закончила? — крикнул он в темноту.

До нас донеслось тихое «да», и я заторопилась. Тщетно вырывалась, чтобы отвлечь Диму от тоненького стебелька, а он все равно потащил меня в сторону.

— Пусти! Пусти меня!

— Тихо!

Я зарычала от безысходности, и стебель резко дернулся вперед, оплетая мою ногу. Я не знала, сработает ли это, но оказалось — да. Всего на мгновение связь с землей восстановилась, и я, получив спасительную силу, ударила головой назад, выскочила из хватки, пнула Диму в живот и побежала.

Но через секунду сзади настиг удар.

И я упала.