Никогда не говори: "Помнишь..." (джен)

Третий год обучения Гарри в Хогвартсе

— Он помог Блэку сбежать! Я знаю это! — палец Снейпа обвиняюще указывал на Гарри.

Фадж посмотрел на них с тревогой, и Дамблдор положил руку на плечо Снейпа.

Гарри хотел защитить себя, но не мог сосредоточиться. Внутри него собиралась странная сила, тянущая его куда-то настолько резко и интенсивно, что он схватился за простыни больничной кровати. Он в отчаянии огляделся, но, казалось, никто не обращал на него внимания. Снейп возмущенно смотрел на Дамблдора, Фадж печально качал головой. Гермиона наблюдала за тремя мужчинами с сосредоточенным вниманием. Гарри открыл рот, чтобы закричать.

Но не мог произнести ни слова. Что-то внутри него сдвинулось, и Гарри почувствовал, что скользит, так же легко, как вода по камням. Что-то тащило его прочь, и больничное крыло исчезло. Он был один, в холоде и темноте. Тишина окутала его. Он думал о Сириусе, о дементорах и об их ледяном дыхании.

Гарри пытался протянуть руки, которые не мог чувствовать, пытался найти проблеск света. Там. Кто-то был там. Тишину разрушило журчание бегущей воды, и он стал проталкиваться в направлении звука. Приземление вышло таким жестким, что ладони запекло.

Но на самом деле он не двигался с места. Гарри уставился на свои руки, все еще сжимающие больничные простыни. Взглянув вверх, он ожидал увидеть зияющую дыру в потолке, которую проломил при падении. Ничего. Он потряс головой, мысли бренчали, словно мелочь в кармане.

Дамблдор провожал Фаджа из больничного крыла, но Снейп все еще стоял рядом, сжимая челюсти. Наконец закрыв дверь, Дамблдор вернулся и успокаивающе похлопал Снейпа по спине. Тот неохотно стерпел это, не отрывая пристального взгляда от Гарри.

«Мне нужно поговорить с Дамблдором наедине». Гарри пытался сказать это Снейпу, но его губы онемели и было трудно дышать. Он хватал ртом воздух, пытаясь выбраться из кровати. Его руки и ноги двигались как-то не совсем правильно.

Глаза Снейпа расширились. Стремительными шагами он подошел к кровати и схватил Гарри за лицо.

Сверкающий черный взгляд сверлил его. У Гарри возникло желание оторвать Снейпу руки и оттолкнуть его подальше. Но вместо этого он стиснул зубы и попытался не вздрогнуть. Сегодняшним вечером он уже нападал на Снейпа. Поступи он так еще раз и, вероятно, получил бы отработки на всю оставшуюся жизнь.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Снейп.

— Словно не могу шевелить челюстью, — пробормотал Гарри.

Снейп сузил глаза, а затем уронил руки.

— В этом году ты уже пятый раз теряешь сознание.

— Я не падал в обморок, — горячо возразил Гарри. И остановился. Что, если его состояние действительно было именно этим? Обморочным заклятием. Пятым обморочным заклятием. Перед Снейпом. Он покраснел. Неужели это произошло пять раз?

Снейп ухмыльнулся, садясь на соседнюю пустую кровать. Гарри хотелось, чтобы мерзкий придурок ушел.

— Это была трудная ночь, — сказал Дамблдор, мягко улыбаясь. — Возможно, нам стоит оставить тебя в покое, чтобы ты мог отдохнуть. Последствия атаки дементора могут быть довольно изнурительными.

Гарри постарался улыбнуться в ответ. Эффект атаки дементора — это звучало куда лучше, чем падение в обморок.

— Я ощущал это странное подергивание в течение всего года, но особенно после встречи с дементорами, а затем…

Он замолчал, не желая упоминать перед Снейпом о маховике времени.

— Подергивание? — повторил Дамблдор.

— Будто что-то пытается утащить меня. И сейчас это также произошло, через Черное озеро или…

Гарри не был уверен, хорошо ли он объясняет. И было ли там действительно озеро.

— Но я пробивался к поверхности или… к свету, я думаю. Но я все еще был здесь.

Снейп указал палочкой на сердце Гарри и пробормотал заклинание. Затем повернулся к Дамблдору.

— Магический феномен. Очень недавний и локализованный.

Брови Дамблдора сошлись вместе:

— И так происходило после каждой атаки дементора?

— Ну… после них и… — Гарри дернул головой в сторону Гермионы и сделал пальцами неопределенное вращательное движение. Он взглянул на Снейпа и быстро отвел глаза в сторону. — Может быть, мы могли бы поговорить об этом наедине?

Снейп задвинул палочку обратно в рукав и изучающе посмотрел на Гарри.

— Ты имеешь в виду маховик времени? — спросил он.

Гарри изумленно уставился на него:

— Вы знаете? — Он бросил укоризненный взгляд на Дамблдора: — Вы сказали ему.

— Конечно, — раздраженно сказал Снейп. — Хотя было бы лучше, если бы он рассказал мне раньше. Прежде, чем ты стал следовать этому опрометчивому плану.

— Но я не мог позволить дементорам сделать это с Сириусом! — Гарри переводил взгляд со Снейпа на Дамблдора, уставившихся на него с нечитаемым выражением.

— Я не обнаружил никаких повреждений головы, — сказал Снейп, хмурясь. — Гарри, отсчитывай от десяти…

— Моя голова в порядке! Профессор Дамблдор, вы сами сказали нам! Как маховик времени может спасти кого-то и… это был Питер Петтигрю, кто предал моих родителей…

Гарри чувствовал, что бормочет что-то непонятное, а назойливая мысль в глубине сознания говорила ему, что он что-то упустил.

— Найдите Петтигрю. Или Хвоста, как они его называют. Они называют его…

Не дающая покоя мысль вышла на поверхность, и Гарри посмотрел на Снейпа.

— Как вы меня назвали?

Снейп нахмурился:

— Гарри. Или ты предпочитаешь, чтобы к тебе обращались по-другому?

— Но вы всегда называете меня… Ну вы знаете. Поттер.

Гарри не мог не добавить на свои слова налет отвращения. Оно было такой же частью того, как Снейп произносил его фамилию, как гласные и согласные.

— Поттер, — сказал Дамблдор, его глаза выражали тревогу. — Гарри… Поттер.

Неожиданная черная вспышка, и руки Снейпа снова с двух сторон схватили голову Гарри, заставляя его смотреть прямо в этот темный взгляд.

— Какая последняя вещь, которую ты…

Снейп остановился, прижав липкие от пота пальцы к челюсти Гарри. Его лицо было даже бледнее, чем обычно.

— Перескажи события сегодняшнего вечера. Каждую деталь.

— Но я…

— Сейчас же, — выдохнул Снейп.

Гарри извивался в захвате Снейпа, но было ясно, что тот не собирался отпускать. Поэтому Гарри описал все, что произошло с момента, когда он, Рон и Гермиона вошли в Визжащую хижину и до времени их возвращения в больничное крыло после использования маховика времени. Ни Дамблдор, ни Снейп ничего не говорили во время всей истории, но к концу Снейп уронил руки, а Дамблдор выглядел мрачным.

— …и потом меня потянуло, а потом… — он указал на стены больничного крыла.

— Гарри, — прошептала Гермиона. Она уставилась на него с открытым ртом. — Это не то, что произошло. Мы спасли Клювокрыла, но мы не помогали Сириусу сбежать.

Гарри задался вопросом, не пытается ли Гермиона, отрицая случившееся, держаться подальше от неприятностей. Но… «Гарри, отсчитывай от десяти…»

То, как Снейп произнес эту фразу, было хуже обычного «Поттер». Поттер — звучало честно. А это… Будто он пытался… Гарри закрыл глаза. Это была еще одна паутина лжи, которую использовали взрослые. Словно Петтигрю или профессор Локхарт. Он притворялся тем, кем не был на самом деле.

— Сириус сбежал сегодня вечером, несколькими часами ранее, — сказал Дамблдор. — Один. Твой… — Дамблдор остановился, глядя на Снейпа. — Несколько часов назад профессор Снейп заметил черную собаку, бегущую к лесу. Конечно, он не имел представления о ее причастности, пока профессор Люпин все не объяснил. — Дамблдор приподнял руку. — Я думаю, ты не ошибаешься, утверждая, что Сириус невиновен. Но меня больше интересует описанный тобой Патронус. Ты сказал, это был олень?

Гарри кивнул.

— Но это была лань! — воскликнула Гермиона. — Я сама видела!

Гарри уставился на нее. Неужели она действительно не помнит?

— Но рога у…

— Возможно, — сказал Дамблдор. — Мы с профессором Снейпом должны поговорить с Гарри наедине. Если ты чувствуешь, что у тебя есть на это силы, — он кивнул в сторону Гарри. — Не мог бы ты одеться и встретиться с нами в моем кабинете? Я поговорю об этом с мадам Помфри.

Дамблдор дал ему пароль для горгульи и вошел в кабинет мадам Помфри. Снейп встал, но оставался у кровати Гарри, глядя на него с совершенно непонятным выражением лица.

— Гарри…

Избегая его взгляда, Гарри выполз из кровати и собрал аккуратно сложенную на стуле одежду. На этот раз его руки и ноги работали правильно, и он ощущал грубый крахмал больничной пижамы и холод плит под босыми ногами. Гарри задернул занавеску между собой и Снейпом и издал длинный вздох.

— Северус, — позвал Дамблдор твердым голосом.

Снейп что-то пробормотал, слишком тихо, чтобы это можно было уловить. Их шаги отдалились, и дверь больничного крыла закрылась.

Гарри застегнул мантию и вышел из-за занавески. Он раздраженно посмотрел на Гермиону.

— Я не знаю, почему ты это сказала. Зачем врать о моем Патронусе?

Гарри хотелось ей поверить. Но все так странно себя вели. Или это была часть другого секрета, вроде ее маховика времени? Гарри покачал головой и подошел к выходу из больничного крыла.

— Только не рассказывай Рону всю эту чушь, когда он проснется.

— Ты хочешь сказать Рону?.. — удивленно спросила Гермиона, прежде чем дверь закрылась у Гарри за спиной.

Услышав пароль, горгулья отодвинулась в сторону. Дамблдор сидел за столом и хмурился, глядя на сцепленные в замок руки. Снейп стоял неподвижно у дальней стены. Никто из них не говорил, но воздух вибрировал, будто эхо крика все еще отражалось от стен.

Едва Гарри вошел, выражение лица Дамблдора потеплело. Гарри сел перед столом, разместившись так, чтобы видеть Снейпа краем глаза. Кожу Гарри обычно покалывало, если Снейп рыскал позади него.

— Что ты знаешь, — спросил Дамблдор, — о скольжении по плоскостям?

Гарри вспомнил сосущее ощущение от скольжения по воздуху.

— Я никогда не летал в самолете⁽¹⁾, — сказал он. — Дурсли не путешествуют… со мной.

Дамблдор моргнул, а потом усмехнулся:

— Нет, нет, не тот тип скольжения. Я имел в виду плоскости существования.

О-о-о, Гарри знал об этом еще меньше, чем о магловских самолетах.

— Есть грани жизни и смерти, — сказал Дамблдор. — Но реальностей существует гораздо больше.

Он вытащил свиток пергамента из стопки и развернул его.

— Представь себе, что это эссе отображает все события моей жизни, каждый выбор, который я сделал, все изложено прекрасным почерком этого студента. Но что, если бы я сделал иной выбор?

Дамблдор взял еще один свиток из стопки и разложил его рядом с первым.

— Результат был бы другим. Так же, как и с эссе — не может быть двух совершенно одинаковых студенческих работ. Каждое предложение ведет к следующему и из каждого нашего выбора вытекает следующий.

Гарри вспомнил, как встретил Рона. Если бы он прибыл на станцию Кингс-Кросс чуть позже или выбрал другое место в поезде, они бы могли никогда не стать друзьями.

— Думаю, я понимаю.

Дамблдор кивнул и вернул свитки в стопку.

— Теперь представь, что существует возможность путешествовать с одной плоскости на другую. Если плоскости похожи, то некоторое время ты мог бы даже не заметить, что это произошло. Словно тебе вернули эссе, и только через некоторое время ты понял, что получил работу другого студента. Эссе могут быть настолько сходными, что только прочитав несколько предложений, ты, наконец, сумел бы понять, что это не твоя собственная работа.

Усилилось ощущение тяжести под ложечкой.

— Какое отношение это имеет ко мне?

Дамблдор наклонился вперед. Его взгляд был мягким, но уголки рта опустились.

— Мы с профессором Снейпом заметили некоторые… несоответствия в твоей истории о событиях этой ночи.

— Все, что я сказал вам, — правда.

Гарри не хотелось противоречить директору, но он также не хотел, чтобы его называли лжецом.

— О, я в этом не сомневаюсь. Дело в том, Гарри… боюсь, что эссе, которое ты написал, и эссе, которое ты сейчас читаешь, не совсем совпадают. Похоже, ты перепрыгнул.

Гарри смотрел на стопку свитков, вспоминая, как его тащило в темное место.

— Но как? Мне не нужна была дверь или…

— Путешествовало не тело, а душа. Обычно души крепко сидят в своих телах, до самой смерти. Но атака дементора ослабила якоря твоей души, а прыжки твоего тела через время и пространство с маховиком времени…

— Никак не помогли.

Дамблдор кивнул.

— Твоя душа проскользнула в соседнюю плоскость, прежде чем смогла снова закрепиться в твоем теле.

Гарри попытался осознать идею.

— Значит, то, что случилось со мной… случилось где-то еще? А здесь…

— Разыгрывалась другая серия событий. Я думаю, некоторые происходили совсем по-другому.

Дамблдор помедлил, глядя на стену у окна, где стоял Снейп.

— Если ты меня простишь, я хотел бы спросить о твоих родителях. Какое твое самое раннее воспоминание о них?

Гарри вспомнил формы и звуки, которые приходили к нему во время атаки дементора.

— Я был еще младенцем, когда их убили.

Позади него послышался резкий вздох. Гарри взглянул в сторону окна, но Снейпа там уже не было. У Гарри закололо кожу.

— Но, э-э-э… когда дементор напал на меня, я слышал крики. Думаю, это была моя мама, когда ее убивал Волдеморт.

Дамблдор выглядел опечаленным.

— А твоя жизнь после этого?

— Меня отправили жить с тетей и дядей. С Дурслями.

Покалывание в затылке усилилось. Он взглянул через плечо. Снейп схватился за спинку стула, костяшки его пальцев побелели. Гарри быстро пересказал события своей жизни, не желая делиться большим количеством деталей, пока Снейп слоняется вокруг, слушая каждое слово.

— Значит, здесь все… по-другому?

Он надеялся, что Дамблдор улыбнется, встряхнет головой и отбросит эти причудливые идеи о других реальностях.

Но выражение лица директора не было обнадеживающим.

— Мы сделаем все возможное, чтобы вернуть тебя, Гарри. У нас уже есть идея, с чего начать.

Снейп шагнул вперед, его мантия хлопнула по столу.

— Вы уверены, директор? Ведь, возможно, это запоздалая реакция на нападение на его разум? Все же Гарри единственный, кто утверждает, что эти события произошли…

— Я не лжец и не сумасшедший! — воскликнул Гарри. — И вы не можете утверждать, что это другой мир, только потому, что перестали называть меня Поттером.

Снейп сердито посмотрел на него.

— Но это невозможно!

— Это вполне возможно, — сказал Дамблдор. — А что касается твоего наблюдения, Гарри, есть абсолютно веская причина, по которой Северус не мог назвать тебя Поттером. Это не твоя фамилия.

Снейп рухнул на сиденье, проводя руками по волосам.

Гарри попытался сосредоточиться на спокойных голубых глазах Дамблдора.

— Но… моя фамилия…

— Твоя фамилия — Снейп. Северус усыновил тебя — вернее, нашего Гарри — много лет тому назад. Ты его сын.

У Гарри появилось ощущение, будто ему в лицо попало бладжером. Его челюсть двигалась вверх и вниз, но ни один звук не вырвался наружу. Это была шутка. Это должно было быть шуткой. Жестокой шуткой. Он смотрел на Снейпа, ожидая презрительной ухмылки, смеха, комментария о невыносимой глупости Поттера.

Но уголки рта Снейпа были сильно опущены книзу, его тело сгорбилось.

— А что с нашим Гарри? Вы говорите, что его душа где-то там, снаружи? — спросил он, дернув руку к теням в комнате. — Он потерялся? Заменен?

— Душа довольно сильна, особенно такая юная. Души быстро возвращаются в свои тела, или, по крайней мере, в тело, похожее на их собственное. Я уверен, что если этот Гарри смог так быстро привязаться к другому телу, то твой Гарри должен был сделать то же самое.

— Вы совершенно в этом уверены, не так ли? — прошипел Снейп. — Как обнадеживает, что все это вас не беспокоит.

— Конечно, это беспокоит меня. Ты знаешь, как сильно он мне дорог. Но прежде, чем мы сможем продвинуться вперед, мы должны разобраться с ситуацией.

Дамблдор повернулся к Гарри:

— В этом нам потребуется твоя помощь — вернуть тебя домой и привести нашего Гарри обратно. Ты согласен делать то, что мы попросим?

Гарри кивнул, но его шея двигалась с трудом, словно старый механизм. Дамблдор вглядывался в него. Лицо директора казалось слишком большим. В лице Снейпа все было неправильным. Абсолютно все было неправильным.

— Это займет время. Возможно, пока мы не сможем найти решение, тебе придется приспособиться к жизни здесь. На некоторое время стань Гарри этого мира. Я понимаю, что это может быть трудно, но прошу тебя постараться.

Гарри пытался что-то сказать, но его губы превратились в камень.

— С-сын?

Дамблдор откинулся на спинку стула и потер морщину между бровями.

— Думаю, будет лучше всего, чтобы ты все показал ему, Северус. За это время Гарри немного привыкнет к мысли, и мы сможем продолжить обсуждение завтра утром.

Мгновение Снейп стоял совершенно неподвижно, прикрывая лицо рукой. Медленно выпрямившись, он уставился на Гарри. Смотрел прямо сквозь него. Наконец отвернувшись, он жестом указал Гарри, чтобы тот следовал за ним.

Гарри взглянул на Дамблдора, но директор просто улыбнулся ему, глядя уставшими глазами. Гарри заставил себя подняться и начать передвигать ноги вниз по лестнице.

Они направлялись в подземелья. Гарри знал, что должен задать много вопросов, но все, что он мог делать, это смотреть на заднюю часть ботинок Снейпа. Стук каблуков глухим ритмом отдавался в его голове.

Тук-тук-тук, во тьму, в мир, который он не понимал, с людьми, которых он не знал. Дамблдор-не-Дамблдор, Гермиона-не-Гермиона.

А Гарри Поттер не Гарри Поттер.

Какой выбор кто-то должен был совершить? Что привело к этому? Разве Дамблдор не мог усыновить его? Или Ремус? Или… кто-нибудь еще, кроме Снейпа? Почему тот вообще захотел это сделать?

Но на самом деле Гарри знал, почему. По той же причине, по которой Снейп предпочитал проводить свои свободные вечера на отработках с Гарри. Дурсли тоже терпели его компанию, когда он начищал их полы. Тогда Гарри не был помехой. А теперь Снейп мог держать его на постоянной отработке, днем и ночью, летом и в праздники.

Когда они достигли двери класса зелий, Гарри остановился, но Снейп положил руку ему на спину и подтолкнул к концу коридора. Они остановились у двери, которую Гарри никогда раньше не видел.

— Где мы? — спросил он.

— У моей квартиры.

Гарри уставился на темное дерево двери, на оловянную ручку толщиной с руку. Он представил себе, что за ними находится еще один класс зелий с пыльными раскладушками вместо столов.

Снейп зажег лампу, и Гарри моргнул. В тенях комнаты неясно вырисовывались какие-то темные контуры, но свет лампы высветил залатанное пухлое кресло. На нем лежали три пушистые подушки. Гарри уставился на них. Они были такими нормальными.

Снейп показал на внутреннюю дверь.

— Это твоя.

Внутри была небольшая комната с односпальной кроватью, стенами в цветах Гриффиндора и плакатами игроков в квиддич. Прошло много времени, прежде чем до Гарри, наконец, дошло. Его комната.

— Это то, что Дамблдор хотел мне показать? Что у меня… у него… есть здесь комната?

— Нет, — сказал Снейп. Он долго изучал Гарри, его глаза были словно бездонные ямы. Снейп опустил взгляд и осмотрел свои запонки, медленно ослабляя их.

— Это может быть трудно объяснить.

Сценарии заполнили разум Гарри. «Это может быть трудно объяснить, но… ты будешь мыть котлы, чтобы отработать свое содержание. Эта ужасная гриффиндорская комната сделана просто на показ, твоя клетка находится позади. Части твоего тела станут ингредиентами моих зелий. Не дергайся, это не будет очень больно…»

Дамблдор не допустил бы этого, ведь так? Но на самом деле он не был Дамблдором, верно? Он был Не-Дамблдором, который позволил Снейпу усыновить его. А теперь Гарри был здесь, наедине со Снейпом, и единственный выход был закрыт и охранялся. Гарри отступил назад.

— Я хочу пойти в башню Гриффиндора.

Снейп шагнул ближе, нависая над ним.

— Я привел тебя сюда не для того, чтобы ты тут же сбежал. Директор не все рассказал тебе о наших порядках. О том, что от тебя требуется.

Черты Снейпа сплелись во что-то уродливое.

— Мне нужно, чтобы ты внимательно выслушал мои инструкции.

Гарри отодвинулся от него. Дверь позади была приоткрыта, сквозь щель мерцал свет.

Снейп схватил Гарри за руку.

— Послушай меня, — прошипел он. — И не двигайся. Это не…

«…будет больно». Гарри вырвался на свободу и побежал к той щели света, широко распахивая дверь. Неожиданное яркое сияние ослепило его. Лампы и свечи, и цветы в сверкающей вазе. Фотографии расклеены повсюду на стенах, словно лоскутные обои.

И женщина, сидящая на кровати, скрестив ноги. Она склонила голову над стопкой записей, рыжие волосы вились вокруг ее лица. Женщина посмотрела вверх, ее глаза широко раскрылись.

Ее лицо. Именно такое, как Гарри видел в зеркале Еиналеж, в свой первый год в Хогвартсе. Воздух покинул его тело. Гарри чувствовал себя невесомым в теплом сиянии лампы.

— Мама, — прошептал он.

Глаза его мамы на мгновение расфокусировались, а потом она улыбнулась.

О-о, это была такая улыбка! Лучше, чем на фотографиях в его альбоме. Лучше, чем в зеркале. Лучше, чем он мог себе представить. Он мог воспарить с пола и поплыть к ней.

Железная хватка сомкнулась вокруг его руки. Черты Снейпа выглядели гладкими и спокойными, но его глаза были словно лед.

Снейп склонился к Лили.

— Планируешь мероприятия на следующий год?

Он говорил так, будто сейчас был самый обычный день, ничем не отличающийся от других. Словно он регулярно болтал с мамой Гарри в подземельях Хогвартса. Словно это нормально, будто это что-то вроде кресел и пушистых подушек. Голова Гарри закружилась. Он хотел приблизиться, прикоснуться к ее руке, узнать, что все это реально.

Она перелистывала свои заметки, грустная улыбка появилась на ее лице.

— Это занимает меня.

Она посмотрела на них и нахмурилась, изучив лица.

— Что случилось?

Снейп помедлил в нерешительности:

— Не сейчас. Завтра.

Что-то мелькнуло в ее глазах, но она глубоко вздохнула и кивнула:

— Обещаешь?

Гарри не слышал, что ответил Снейп. Он был к ней так близко. Гарри протянул руку, но Снейп быстро удержал его, и он только успел коснуться края полного заметок календаря.

Лили наморщила нос:

— Что случилось, обезьянка? Плохой день?

Гарри стоял, задыхаясь. Ее лицо стало серьезным.

— Гарри?

Гарри повернулся к Снейпу, готовый драться с ним, если придется. Но Снейп медленно отпустил его. Руку закололо, словно в ней оживали булавки и иголки.

Но мама выглядела такой обеспокоенной.

— Все в порядке, — сказал Гарри, забираясь на кровать и одним прыжком усаживаясь рядом с ней. — Я в порядке.

Она пахла сиренью и шалфеем, с кисловатым привкусом, который был чем-то знаком. Сирень разлетелась по комнате, когда она перекинула волосы через плечо. Гарри пил этот запах.

Ее рука была теплой и гладкой, с небольшой мозолью на пальце, где она держала свое перо. Гарри обнял ее и держал, пытаясь не начать дрожать. Его дыхание становилось все быстрее и быстрее, губы онемели. Он услышал, как она что-то сказала и мягко оттолкнула его, но это только заставило его сильнее вцепиться.

Холодные ладони опустились на его руки и оторвали его. Снейп что-то пробормотал Лили.

— Нет! — закричал Гарри, борясь, но его оттащили от кровати и вытащили за дверь. Руки не отпускали, пока он не вернулся в меньшую спальню.

Гарри развернулся к Снейпу, выдергивая палочку из мантии, на губах готовое заклятие. Но Снейп уже вытащил свою палочку и отклонил заклинание легким движением запястья.

— Убирайтесь с дороги, — прорычал Гарри.

— Завтра мы все полностью обсудим, — сказал Снейп. — Я знаю, что это может быть потрясением для тебя. Но ради нее ты должен взять себя в руки.

Гарри сжал пальцы вокруг палочки и посмотрел на дверной проем.

Снейп протянул руку:

— Твою палочку.

Гарри уставился на него.

— Вы не можете быть серьезным.

— Абсолютно.

— Я не отдам вам свою палочку.

— Я не буду просить дважды.

— Меня это устраивает.

Но прежде, чем Гарри успел выкрикнуть еще одно заклятие, его палочка исчезла, перелетев в руку Снейпа.

— В следующий раз, — сказал Снейп, — я бы порекомендовал тебе добровольно передать ее. Пока у тебя еще есть выбор.

Он сунул вторую палочку в рукав.

— Постарайся немного поспать.

Гарри моргнул.

— Поспать? А что насчет моей мамы? Почему она здесь? Думаете, я просто пойду в кровать?

Его лицо покраснело от гнева.

— Мы заключенные? Чем вы занимаетесь? Вы экспериментируете над ней? Даете ей зелья и смотрите, насколько мерзкие и болезненные результаты вы сможете получить?

Снейп замер, его спина застыла. В темной комнате его глаза тоже были только тенями.

— Единственный эксперимент, который сейчас происходит, — прошептал он, — это испытание моего терпения.

Он наклонился ближе, и Гарри ощутил его влажное недружелюбное дыхание.

— Лили находится здесь потому, что она так выбрала.

Снейп поднял руку. Гарри вздрогнул, но рука не ударила. Она застыла перед его лицом. В слабом освещении Гарри увидел то, что пропустил раньше. Золотую полоску на безымянном пальце Снейпа.

— Я здесь потому, что поклялся, что буду с ней. В радости и в горе.

Он провел большим пальцем по краю кольца.

— В болезни и в здравии.

Сердце Гарри стучало у него в ушах. Рука пропала, но он все еще видел кольцо. Его мама. И эта кровать. Большая кровать.

— Единственный вопрос, — голос Снейпа упал до шипения, — это почему здесь ты.

Снейп вышел и закрыл дверь, оставив Гарри одного в темноте.

1) ** Слово planes имеет несколько значений. Среди них:

1. воздушное судно, самолет

2. плоскость, грань

Вернуться к тексту