Dein Gesicht in der Mitte vom Rauch (гет)

Тогда

Люсиль поморщилась, когда из крана брызнула холодная вода. Она пару раз подставила под ледяную струю ладони и быстро повернула ручку, выключая её. С мокрыми руками стало ещё тяжелее стоять на сквозняке. Люсиль посмотрела по сторонам и, не найдя по близости полотенца, вытерла руки о свою белую футболку.

Она подхватила две объёмные кружки, до краев наполненные ароматной красной жидкостью, и улыбнулась, почувствовав их тепло. Подходя к дверям, Люсиль наступила на что-то мягкое и дернулась, проливая часть напитка себе на футболку.

Полотенце.

— Вообще не вовремя. — Она отпихнула валявшееся полотенце в сторону кладовой, куда обычно скидывала грязное бельё, и стала осторожно пробираться к спальне.

Ниган лежал в кровати под двумя одеялами и задумчиво смотрел в потолок. Увидев Люсиль, он приглашающим жестом откинул одеяла и забрал из её рук чашки, которые успели нагреться от плескавшейся в них жидкости и жгли Люсиль ладони.

— Ну и холодрыга. Когда нам уже включат отопление? — спросила она, забравшись в постель и прижавшись к Нигану холодными ногами. Люсиль взяла свою чашку и, отпив приличный глоток, зашипела. — Горячо!

Ниган усмехнулся, глядя, как она высунула язык и стала махать на него ладонями, надеясь поскорее избавиться от неприятных ощущений. Её футболка была заляпана водой и красными пятнами, и благодаря этому, Нигану открывался шикарный вид на грудь.

— Скажи мне вот что, сладкая. Как вышло, что чёртов глинтвейн оказался на твоей футболке? — Он демонстративно долго дул в чашку, и только после этого отпил.

Люсиль что-то промычала, указывая на свой красный язык. Она осторожно потрогала его и, наконец, успокоилась.

— Очень смешно! Я споткнулась о полотенце, которое ты оставил на полу. Что за странная привычка, кидать вещи через спину? Всем же понятно, что ты не докинешь. — Люсиль быстро отвернулась, но не успела вовремя прикусить губу и из неё вырвался смешок. Она снова посмотрела на Нигана, не сдерживая улыбку. — Ладно, шутка не удалась, но зато у нас есть прекрасный глинтвейн. Тебе нравится?

Ниган вглядывался в лицо Люсиль, зная, что подобное смущает её. Под глазами размазалась вчерашняя тушь, спутанные темные волосы были собраны в небрежный пучок на затылке, и она постоянно шмыгала покрасневшим носом. Ниган знал множество идеальных женщин, которые поднимались в несусветную рань, чтобы накраситься и сделать прическу, а потом вернуться обратно в кровать своего любовника, усердно притворяясь, будто бы только что проснулась.

Ниган не имел ничего против них, он и сам спал с такими, ему льстило, что ради него кто-то так старается. Но Люсиль была другой. Она никогда не вставала раньше их общего будильника, а когда всё же поднималась, пару минут сидела в ступоре, пытаясь принять тот факт, что ей действительно придётся покинуть кровать. Люсиль никогда не любила краситься и вечно ворчала, что стрелки вышли слишком разными, а помада неровно легла на губы. И она бы точно никогда не встала раньше времени, чтобы произвести на него впечатление.

Через некоторое время Люсиль начала прятаться от его взгляда за чашкой, растягивая покрасневшие губы в смущенной улыбке.

— Хорошо, признаю, шутка отвратительная, мы ведь знаем, что ты прекрасно кидаешь. — Она съехала по подушкам вниз, пряча половину лица под одеялом. — Перестань пялиться на меня, ты похож на сумасшедшего.

Ниган молча забрал у неё из рук чашку, поставил напитки на стол и с ухмылкой посмотрел на Люсиль. Воспользовавшись тем, что у неё свободные руки, она собралась быстро нырнуть под одеяло, но Ниган схватил её за талию и прижал ближе к себе. Он мягко погладил её щиколотку, медленно поднимаясь выше. Люсиль тяжело задышала, и Ниган почувствовал её горячее дыхание на своей шее.

— Значит, шутка? — Он изогнул бровь, всматриваясь в радужку её глаз. У Люсиль по-прежнему было игривое настроение, но она не смеялась. Этот взгляд был очень хорошо знаком Нигану. Она желала его. Они были слишком близко прижаты друг к другу, и сквозь мокрую футболку Люсиль Ниган чувствовал, как сильно его прикосновения влияют на её тело. — Мы сегодня довольно игривы, да? Что...

Люсиль мягко, но решительно прижалась к губам Нигана, прикусывая его нижнюю губу. Он углубил поцелуй, прикоснувшись к её языку. Одеяло съехало со спины Нигана, когда Люсиль потянула вверх его футболку, и от холодного воздуха его кожа покрылась мурашками.

Рука Нигана скользнула вверх по ноге, отчего Люсиль пискнула. Он удивленно посмотрел на неё, встречая взглядом лишь виноватую улыбку.

— У тебя руки холодные, — сказала она. Ниган усмехнулся, убрал ладонь и некоторое время тёр её, пытаясь согреть. Люсиль, не теряя время, стянула с себя футболку и шорты. Она снова приблизилась ближе к мужу и застонала ему в губы, когда его рука, наконец, скользнула вниз её живота.

Люсиль перестала думать, отдаваясь во власть собственных ощущений. Висящие на стене картины то и дело мелькали у неё перед глазами, временами скрываясь за плечами Нигана. От нависающего над ней разгоряченного тела, Люсиль стало жарко, и она полностью скинула одеяло, наслаждаясь контрастом.

Несколько резких толчков, и Люсиль с силой сжала руки Нигана, чувствуя, что достигла заветного финиша. По сбитому дыханию мужа она поняла, что он ушёл недалеко от неё. Ниган опустился к её шее, чуть прикусил тонкую кожу, заставив Люсиль выгнуться, и через несколько секунд отпустил, обмякнув в объятиях жены.

Они продолжали лежать, наслаждаясь прикосновениями прохладного воздуха к их коже. Люсиль чувствовала приятную усталость, и не заснуть прямо сейчас она смогла только благодаря лежащему на ней Нигану. Ей нравилось ощущать его так близко к себе, но масса тела Нигана давила так сильно, что Люсиль с трудом дышала.

Будто бы прочитав её мысли, он приподнялся на руках и посмотрел ей в глаза. Люсиль благодарно улыбнулась, радуясь, что ей не пришлось озвучивать свою просьбу.

— У тебя есть какие-нибудь дела на сегодня? — спросил Ниган хриплым голосом, продолжая нависать над ней.

— Мне нужно сходить в магазин, купить продукты к ужину. — Люсиль поднесла руку к его лицу и провела пальцем по скуле Нигана.

— Я отвезу тебя.

Ниган улыбнулся и слез с кровати, не заметив как Люсиль нахмурилась. Он пошёл к дверям ванной комнаты, потягиваясь на ходу.

— Нет. Я хочу сама, — нервно ответила Люсиль, садясь на край кровати.

Он замер, а потом повернулся к ней с кривой ухмылкой, безупречно сочетающейся с беспорядком на его голове.

— Хочешь взять мою машину?

— Нет, просто хотела прогуляться. А тебе лучше остаться дома, заняться своими делами. Я ненадолго.

Ниган смотрел на неё, словно пытаясь разгадать, что она скрывает, но Люсиль лишь мило улыбнулась ему, всем своим видом показывая искренность сказанного. Он недовольно хмыкнул, чувствуя подвох.

— Но я бы с удовольствием составила тебе компанию в душе. — Люсиль подмигнула ему и отодвинула одеяло в сторону. Ниган улыбнулся, и его взгляд скользнул по её блестящему от пота телу. — Что ты на это скажешь?

Не говоря ни слова, Ниган отошёл в сторону и махнул татуированной рукой в сторону ванной, приглашая Люсиль войти первой.

Сейчас

Бита Нигана сверкает всеми оттенками красного, кровь скользит вдоль деревянной поверхности и капает с ошметков мяса, застрявших в острой проволоке. Рядом с трупом стоит трясущийся парень. На вид ему не больше двадцати. Его темные волосы перепачканы кровью, и он с ужасом оглядывает останки своего товарища.

— Как тебя зовут? — спрашивает Ниган, наклоняя голову.

Парень молчит, злобно протирая глаза грязными пальцами, и не отводит взгляда от трупа. Его подбородок предательски вздрагивает, но спустя некоторое время он хрипло отвечает.

— Барри.

Ниган опускается на колени перед Барри и усмехается, когда тот намеренно не поднимает на него взгляд, боясь окончательно потерять контроль над своими чувствами.

— Что насчёт фамилии, маленький уёбок? — Ноздри Барри вздуваются и он с силой сжимает кулаки. Ниган хочет засмеяться, но лишь ухмыляется. — Ну же, смелее!

— Кинг.

Ниган прыснул, и его смех эхом отразился от бетонных стен. Барри вздрогнул и поднял голову, сверкая злобным взглядом. Он постарался выпрямиться, придать себе устрашающий вид.

— Кинг? Стало быть я только что потешался над королем? — Ниган продолжал издеваться, сидя на коленях перед пленником. Он держал биту ближе к Барри, пытаясь разозлить того еще больше. Интересно, на что способен этот парень. Но Барри, казалось, не замечал её. Он смотрел прямо на Нигана, игнорируя капающую на его колено кровь с биты.

— Почти, мать твою, королевская особа! — глумился Ниган. — Вот что, Кинг. Вали к своим людям и передай им, что, если вы ещё раз сунетесь на мою территорию, я размажу твою голову у них на глазах, а потом расстреляю их всех. Тебе все ясно?

На лице Барри заиграли желваки, он снова отвёл взгляд и посмотрел на лежащее рядом тело. Ему вдруг показалось, что останки Кевина выглядят жалко, и он с ужасом начал гнать из головы подобную мысль. Барри не знал никого смелее и сильнее Кевина. Он изо всех сил пытался вспомнить, как выглядел его друг, но, несмотря на то, что Кинг видел его живым всего несколько минут назад, сейчас у него перед глазами стояли только подкашивающиеся колени напарника и удивленный взгляд его тёмных глаз, когда Ниган нанёс ему первый удар.

Барри должен вернуться. Он расскажет Марку и остальным, что здесь произошло. И вместе они вернутся, чтобы отомстить. У них хватит людей и оружия, чтобы побить Спасителей. Барри просто нужно вернуться домой живым.

Кинг посмотрел в смеющиеся глаза Нигана, и на сей раз его голос звучал ровно.

— Да.

Тогда

Люсиль отодвинула шапку и почесала зудящую кожу. Ей было жарко в зимнем пуховике, и она то и дело порывалась расстегнуть его. Перчатка выпала у неё из рук, и Люсиль, чертыхнувшись, наклонилась за ней. Она почувствовала, как кто-то шлепнул её по заднице.

Резко повернувшись, Люсиль хмуро посмотрела на Нигана. Ей было жутко неудобно во всех этих зимних вещах, и она закатила глаза на его веселую усмешку.

— Держи, — сказал Ниган, протягивая ей черный рюкзак. — Ты так и не сказала, что собираешься купить.

— Всё перечислить? Что ж, если тебе так интересно: прокладки, дезодорант, туалетную бумагу... — Люсиль прервали, сжав в медвежьих объятиях, и от этого ей стало еще жарче. Тепло тела Нигана проникало сквозь пуховик и толстовку, и Люсиль чувствовала, как снова начинает задыхаться.

— Я понял, можешь не продолжать. — Ниган отстранился, и Люсиль облегченно вздохнула. Он засмеялся. — Слишком горячий для тебя, не так ли?

Люсиль вытерла подступивший над губой пот и улыбнулась, тяжело дыша.

— Сто раз вспотела, пока ждала тебя. — Она взяла рюкзак и, быстро чмокнув Нигана влажными губами, скрылась за дверью. — Увидимся вечером.

* * *

— Завязать бечёвкой или лентой? — Миловидная девушка с аккуратной укладкой улыбалась Люсиль, держа в руках коробку внушительных размеров.

— Давайте бечевкой. — Люсиль выбрала максимально спокойную и уютную упаковку для подарка. Крафтовая бумага, обклеенная снежинками, и небольшая записка.

Ниган, конечно, был ураганом, но, как ни странно, в окружающих его вещах предпочитал видеть простые и привычные оттенки. Не было такого, что, проснувшись одним солнечным утром, он внезапно понимал, что сегодня отличный день и надо бы надеть ярко жёлтую майку. Все, что касалось самого Нигана, должно соответствовать его стилю. Именно по этой причине Люсиль сразу отмела вычурное оформление своего подарка. Ей хотелось угодить Нигану по полной программе, заострив внимание даже на таких мелочах.

Торговый центр продолжал жить своей жизнью. И хотя людей было немного больше обычного, в магазинах не выстраивались огромные очереди. Люсиль снова порадовалась, что пошла за подарком заранее, а не накануне праздника, как это было в прошлые года. Она посмотрела на то, как руки продавщицы наматывали бечёвку вокруг коробки.

В этот раз Люсиль постаралась сделать подарок как можно более практичным. Никаких сопливых писем и самодельных штук. Ниган никогда не говорил ей, что хочет получить, отмахиваясь шаблонными фразочками из серии «у меня уже всё есть», и поэтому ей каждый раз приходилось изворачиваться и ломать голову над тем, что бы ему подарить. Нельзя сказать, что Ниган ворчал или высказывал недовольство, получая от Люсиль новогодние сюрпризы, но она часто видела, как выгибались его брови и тухнул азартный блеск в глазах.

И теперь, хоть раз в жизни, ей хотелось подарить ему что-то такое, что соответствовало бы его ожиданиям. Если они у него, конечно, остались.

— Пожалуйста, ваш подарок готов. Оплата наличными или по карте? — Тихий голос девушки вывел Люсиль из размышлений. Она повернулась к кассе и, поправив съехавшую на глаза шапку, ответила.

— По карте.

Люсиль расплатилась и аккуратно убрала коробку в рюкзак. Всё внутри неё трепетало от какой-то странной наивной радости того, что она смогла купить что-то, что понравится ему. Люсиль хотелось поскорее вручить подарок, поймать его довольную улыбку и потеряться в его благодарных объятиях.

Она отмахнулась от своих мечт, стараясь не загадывать заранее. Всё пройдёт так, как должно пройти, и нечего над этим раздумывать.

Люсиль взяла огромный пакет с продуктами и вышла из торгового центра, думая про себя, что нужно было сказать Нигану, что она едет на маникюр или на фитнесс, ну или ляпнуть любую другую быструю ложь, которая не приводит к тому, что Люсиль в одиночку несет тяжёлый мешок всю дорогу до дома.

Ступеньки оказались такими скользкими, что Люсиль едва не падает. Чертыхаясь, она крепче обхватывает пакет и продолжает осторожно спускаться.

На пешеходном переходе её дважды толкнули какие-то подростки. Они быстро пробормотали сбивчивые извинения и вернулись к своему оживлённому разговору. По улице то и дело разносился их весёлый смех. Люсиль удивительно легко подавила в себе раздражение и улыбнулась, наблюдая за компанией. Будучи студенткой она и сама часто увлекалась разговорами с подругами, забывая обо всем на свете.

Какой-то парень из этой компании повернулся в сторону, чтобы зажечь сигарету, и его взгляд зацепился за Люсиль. Он выразительно выгнул бровь, наблюдая за ней, а потом улыбнулся в ответ.

Это была добрая и беспечная улыбка, которая так идёт всем молодым парням. Люсиль понравилось, как он забавно сощурил глаза, затягиваясь сигаретой и продолжая улыбаться.

Раздался писк, и парень обернулся. Светофор мигал, оповещая всех вокруг, что горит зелёный свет.

Он ещё раз посмотрел на Люсиль, махнул ей рукой и двинулся вперёд, скользя по заледеневшему асфальту рядом с друзьями.

Люсиль усмехнулась и пошла следом за ними, продолжая раздумывать о Нигане и его реакции на подарок. Она снова и снова рисовала в воображении его лицо, и каждый раз на нём читались разные эмоции. Конечно, Люсиль понимала, что Ниган не станет плакать от восторга и вешаться ей на шею с хвалебными одами, но она очень хотела, чтобы он искренне улыбнулся, увидев свой подарок. И если это произойдёт, то Люсиль готова хоть весь день проходить с этим пакетом по городу. Ведь оно того стоит.

Резкий скрип шин вырвал её из собственных мыслей. Люсиль внутренне сжалась, её целиком охватил страх и какое-то жуткое предчувствие, что ужасное совсем близко. И совсем скоро оно доберётся до неё.

Люсиль повернула голову в сторону источника шума и широко распахнула глаза, прежде чем старый чёрный Кадиллак врезался в неё, так и не успев вовремя затормозить.

Компания парней и владелец автомобиля быстро подбежали к лежавшей на асфальте девушке. Её руки были выгнуты под неестественным углом, и от этого зрелища некоторым захотелось отвернуться. Выпавшие из мешка продукты нелепо валялись рядом, банка горошка раскололась от сильного удара, и по дороге рассыпались маленькие зеленые шарики. Словно кто-то в шутку поставил длинное и значимое многоточие.

И последнее о чём успела подумать Люсиль, прежде чем провалиться в темную бездну, был единственный вопрос: — Вот и всё?

* * *

Нигану хотелось врезать сраному доктору, который говорил таким спокойным тоном, будто то, что произошло, было в порядке вещей. Словно жизнь Нигана не была разъёбана к хуям от этих самых слов.

Его трясло от переполняющих эмоций. Он чувствовал так много всего сразу, что хотелось вылезти из собственного тела, чтобы выпустить всё дерьмо, что с неистовой силой било его изнутри. Ниган молча смотрел на врача, который торопливо поглядывал в свой планшет, очевидно, думая о том, кого из пациентов навестить следующим.

— Каковы шансы, что она очнется? — Ниган прохрипел свой вопрос и сжал кулаки, боясь услышать на него ответ.

Доктор поднял на него сочувствующий взгляд, и от этого Нигану еще сильнее захотелось въебать ему, но он продолжал спокойно стоять, игнорируя зудящие кулаки.

— Мне очень жаль... — Врач сделал выразительную паузу и снял очки. Наверное, чтобы ещё выгоднее продемонстрировать свои щенячьи глаза. — Но вероятность того, что она выйдет из комы, очень мала. У неё серьезная травма головы, и должно произойти настоящее чудо, чтобы она выбралась. Но, я уверяю вас, мы делаем все возможное.

Нигану показалось, что из него одним ударом выбили весь воздух. Он медленно отвернулся от врача и пошёл прочь. Ниган слышал, как доктор зовёт его, но всё равно шел, игнорируя всё вокруг. Да и этот кретин быстро замолк. Либо понял, что сейчас самое время съебаться нахуй, либо ему просто было насрать на всю ситуацию в целом.

Ниган вышел на улицу, жадно хватая ртом воздух. Ему хотелось сделать хоть что-то, лишь бы перестать чувствовать эту чертову безысходность, смешанную с дикой злостью на самого себя и на весь мир. Он с силой врезал сжатым кулаком по кирпичной стене больницы и почувствовал, как обожгло руку. Боль быстро затихла и Нигану показалось, что этого недостаточно. Он снова и снова бил стену, с каждым ударом чувствуя, как физическая боль притупляет душевную.

Прохожие странно смотрели, но не предпринимали попыток остановить его. У Нигана был слишком безумный вид, совсем как у сумасшедшего. Люди просто боялись подходить к нему.

Может, он действительно слетел с катушек, Ниган уже и сам не понимал, что происходит. Просто чувствовал такую сильную, почти что оглушающую боль, что ему хотелось выть.

Ниган потерял счёт времени, продолжая выбивать из себя всё дерьмо. Но прекратил он так же резко, как и начал. Ниган прижался головой к стене, измазанной его кровью, и тихо, еле слышно, заскулил. На смену ярости пришла тоска. И он не знал, что было хуже.

— В жизни каждого человека бывают минуты, когда для него как будто бы рушится мир. Это называется отчаянием. Душа в этот час полна падающих звезд.

© «Человек, который смеется», Виктор Гюго

Сейчас

Барри трясёт. От недавнего избиения у него болит все тело, и он больше чем уверен, что скоро появится приличное количество синяков. Кровь смешалась с потом. Она стекает по лицу, оставляя за собой неприятное жжение. Барри идёт так медленно, что ему кажется, будто он стоит на месте. Сейчас больше всего на свете ему хочется лечь и заснуть, но он упорно гонит прочь подобные мысли, боясь не проснуться вовсе.

Ведь Ниган именно на это и рассчитывает. Даёт Барри свободу, а сам делает ставки: свалится мальчишка где-то по дороге или его сожрёт бродящая по лесам стайка ходячих.

Если он умрет, то не сможет предупредить своих. И тогда появление Спасителей окажется губительным для неподготовленной группы. Барри думает, что Ниган особенно жесток в своем милосердии.

Он тяжело дышит, чувствуя, как с каждым разом труднее открывать липкие глаза. Воображение играет с ним, и Барри кажется, что он снова перед железным забором Спасителей разглядывает копьё, торчащее из груди мертвеца.

— Не думаю, что это хорошая идея. — Голос Кевина звучит в голове так чётко, словно друг стоит рядом. Барри хочет повернуться, но не двигается с места. Знает, что он вот-вот прикончит ходячего и перелезет на другую сторону. А Кевин, который не сможет бросить его, умрет через двадцать минут жестокой и несправедливой смертью.

— Чужой лагерь, непонятно, какие там люди. Возможно, они совсем отбитые, раз развешивают трупаки вокруг своего дома, как гирлянду на ёлку, — продолжает Кевин. — Если уж и идти к ним, то вместе со всеми. На двоих они и смотреть не станут, не то что разговаривать. Просто пустят пулю в лоб и приделают к забору, как этих. Зачем время тратить зря? Пошли!

— Можешь идти, — шепчет Барри в пустоту, повторяя свои же слова, которые он совсем недавно с уверенностью говорил другу. — Но я останусь.

Он чувствует на губах привкус чего-то соленого и не понимает, что это — кровь или слёзы. Барри говорит, и каждое слово врезается ему в грудь, сильнее давя на свежую рану.

— Я хочу сделать это. Добыть информацию и рассказать Рею как можно больше. Ты знаешь, что после этого он не сможет воспринимать меня как подростка. Тошнит от его нотаций. Я ведь мужчина! — Слова быстро слетают с языка и эхом скачут по лесной тишине. — Я просто... полный кретин.

Барри рукавом стирает крупные капли с щек, чувствуя, как тяжелеет голова. На влажной коже приятно ощущается прохлада ветра. Он еле слышно стонет: под черепом самая настоящая свалка, мысли варьируются так быстро, что ему кажется — еще чуть-чуть и мозг взорвется, разлетясь в разные стороны.

«Совсем как у Кевина...»

Барри скрипит зубами, чувствуя подступающую злость. Он снова и снова прокручивает в голове смерть друга, и ярость придаёт ему сил. Барри начинает идти быстрее, цепляясь ослабевшими руками за ветки близстоящих деревьев. Через несколько часов он доберется до дома. Чего бы ему это ни стоило.

Тогда

Ниган дернулся, просыпаясь, когда дверь в палату с хлопком закрылась, впуская внутрь запах дезинфицирующего средства и лекарств. Доктор Вагнер посмотрел на него и улыбнулся.

— Вы не из тех, кто легко сдаётся, верно? — Он подошёл к кровати Люсиль и посмотрел на показатели приборов, стоящих рядом.

Ниган устало потёр глаза, переводя взгляд на разноцветные лампочки, мигающие в большом планшете. По комнате разносился писк машин, судорожно отсчитывающих жизненные показатели. Он уже привык к нему так же, как и к белым стенам больницы, чёртовому докторишке и дерьмовому кофе в столовой больницы на первом этаже. Они были здесь так долго, что Ниган перестал воспринимать это как временные явления, позволяя им стать частью своей жизни.

До тех пор пока Люсиль не захочет проснуться.

— Есть изменения? — хрипло спросил он, не чувствуя злости из-за подколки доктора.

— Нет. Я уже говорил, но вам лучше быть готовым к... — Мужчина сам остановился, зная, что его перебьют.

За последние месяцы доктор Джеймс Варнер уже привык к развязному и грубому поведению своего клиента, поэтому жёсткий ответ Нигана его никак не задел.

— Завали.

— Мне стоит напомнить, что у вас остался месяц. Поскольку мозг и важные органы не задеты, оплачивать поддержание системы жизнеобеспечения не нужно. Однако на отдельную палату это не распространяется.

Джеймс замолчал, посмотрев на Нигана. Тот выглядел растрепанно и даже жалко: толстовка заляпалась в странных пятнах и помялась, отросшие волосы растрепались, а под глазами залегли тёмные круги от бессонных ночей. Этот человек не был похож на того сурового мужчину, которого Варнер увидел в дверях больницы два месяца назад, яростно сметающего всех на своём пути, в попытке узнать, что с его женой. И всё же его красные глаза внимательно смотрели на врача, и в них отчётливо читалась твёрдость и уверенность в своих действиях.

— Это большая сумма, поэтому если у вас возникнут проблемы с оплатой, мы без труда можем перевести вашу жену в обычную. Там комфортные условия, ничего не изменится, кроме того, что она будет не одна.

— Нет, — отрезал Ниган, и Джеймс шумно вздохнул. Он снова уткнулся в свои бумаги, продолжая делать какие-то пометки. Боковым зрением Варнер видел, как внимательный взгляд тёмных глаз скользит по Люсиль.

В течение следующих пятнадцати минут он проверял состояние пациентки и записывал данные. Закончив, он положил планшет под мышку и засунул руки в карманы.

— Если вы передумаете, сообщите мне.

Джеймс посмотрел на Нигана и, получив от него слабую ухмылку, вышел. В конце концов, это не его дело.

* * *

Хелен громко вскрикнула, когда он с хлюпающим звуком толкнулся в неё последний раз. Она жадно прижалась к его губам, облизывая их. Ниган погладил её по шее и, отстранившись, лег рядом. Он тяжело дышал, отходя от быстрого и грубого секса.

— Ты какой-то вялый сегодня. — Постельное белье неприятно прилипало к потным телам, и Хелен скинула одеяло в угол кровати. — Проблемы на работе?

— Нет. Жена.

В его душе неожиданно зародилась маленькая надежда. Ниган почувствовал странное тепло в груди. Будто бы чьи-то мягкие руки попытались развязать мучающий его узел в груди.

Она фыркнула, прижимаясь к его плечу, и провела пальцами по груди Нигана. Хелен не любила, когда он упоминал Люсиль. Ей казалось, что жена ничего не значит для него, но тот факт, что он всегда возвращался домой, указывал на обратное, уязвляя гордость.

— Всё же не сдержалась и закатила истерику? У мышки появился характер? — Хелен ядовито улыбнулась, надеясь, что он поддержит её, и они вместе посмеются.

Но Ниган молчал. Он лежал с закрытыми глазами, пытаясь унять непонятно откуда взявшееся желание выговориться. Несколько месяцев молчания давали о себе знать, и всё накопившееся начинало душить его. Ниган посмотрел на Хелен. Она осторожно глядела на него в ответ, пытаясь расшифровать его взгляд.

Может, стоит поделиться с ней? У них всегда были хорошие приятельские отношения. Хелен поможет ему. С ней будет легче справиться с этим.

А ему просто необходима чья-то поддержка. Просто чтобы убедиться в том, что он двигается в нужном направлении.

— Нет. — Ниган взял её руку, лежащую на его груди, и посмотрел на пальцы с идеальным маникюром. — Произошла авария и теперь Люсиль в коме.

В комнате воцарилось молчание, прерываемое лишь их тихим дыханием и жужжанием работающего телевизора с выключенным звуком. Хелен резко отстранилась, хватая одеяло и прижимая его к груди.

— Зачем ты мне это говоришь? Думаешь, я буду переживать из-за этого? Чувствовать вину? Я не умоляла тебя приходить сюда, ты сделал это по собственному желанию! — Она раскраснелась от переполняющих её эмоций и злобно тыкала в него пальцем.

Ниган сел, опустив голову вниз, и подумал, что ему стоило держать свой чёртов язык за зубами, как обычно, вместо того, чтобы рассказывать всю хуйню, что его мучает.

— Твоя жена в коме? Пошёл ты, Ниган!

Хелен вскочила с кровати, впопыхах натягивая красные тапочки.

— С меня хватит! — Она плотнее сжала одеяло и повернулась к дверям ванны, открывая вид на свои обнаженные ягодицы. — Все кончено. Тебе лучше уйти до того, как я выйду.

Повернувшись, Хелен посмотрела ему в глаза, хмуря красивые брови. Её взгляд был полон ярости и раздражения. Ниган смотрел в ответ с безразличием, продолжая сидеть на кровати.

— Ты мудак, — выплюнула она.

— Ты только сейчас это поняла?

Он злобно ухмыльнулся; и Хелен вспыхнула ещё сильнее. Не найдя ответа, она с шумом захлопнула дверь ванной.

Ниган закрыл глаза, услышав приглушённый шум воды в душе. Он сжал губы, чувствуя дикую усталость. К удивлению, ссора с Хелен никак его не задела. Тепло внутри рессеялось, уступая место привычной опустошенности. Он чувствовал холодное безразличие ко всему происходящему и лёгкое облегчение.

Ему давно пора было это сделать.

— Пока, — бросил он в пустоту, перед тем как покинуть квартиру.

* * *

Лицо Люсиль застыло в спокойном и умиротворенном выражении. Её кожа была нормального цвета, а грудь вздымалась от вздохов и выдохов. Темные волосы были собраны на затылке и не лезли в лицо, как это часто бывало.

В самом начале Нигану часто казалось, что она просто уснула. Выдалась тяжелая неделя и теперь ей нужно как следует отоспаться. Но прошло почти два месяца с момента аварии, и он начал сдаваться. Люсиль больше не казалась ему спящей, Ниган чувствовал животный страх, потому что временами он думал, что она мертва.

В такие моменты он тянулся рукой к пальцам жены и слегка сжимал их. Их тепло успокаивало его, и Ниган, положив голову рядом с её руками, забывался беспокойным сном.

Но на этот раз ему было не заснуть.

Ниган вглядывался в лицо жены, осторожно поглаживая обвитую проводами руку.

— Я покончил с этим, — сказал он, чувствуя, как боль нарастает в груди и пульсирует. — Мне больше не нужны они.

Руки Нигана задрожали, и он прижал её ладонь к лицу, чувствуя, что срывается. Он провел пальцами Люсиль по своей щеке, сжимая их ещё сильнее. Образ жены расплывался перед глазами, но Ниган продолжал смотреть на неё, стараясь снова представить, что она просто спит.

— Мне нужна ты. Я просто хочу, чтобы ты знала, что ты все для меня. И да, я не идеален, даже более чем. Просто, блядь, кусок дерьма. Ты всегда заслуживала большего.

Пусть она проснется и обнимет его, расскажет, что ей приснилось, пойдёт готовить завтрак. Он возьмет отгул на работе, и они проведут день дома, занимаясь домашними делами, или, наоборот, сходят в парк или в любое другое место, в которое ей захочется. Так или иначе, это будет их день. День, когда все, что они будут делать — это наслаждаться обществом друг друга.

Чёрт возьми, как же сильно он скучал по ней.

— Это всё из-за меня. Я так виноват, милая. Если бы я не... — прошептал он, садясь на колени рядом с кроватью Люсиль и утыкаясь лбом ей в живот. Он перестал сдерживаться и зарыдал, комкая рукой больничное одеяло.

— Господи, ну какого хуя это произошло именно с тобой?

Ниган задыхался, сотрясаясь всем телом. Ему так хотелось вернуться назад и затащить её в ебаную машину, довезти до магазина и обратно в целости и сохранности. Или, лучше, запереться с ней в квартире и никуда не выходить, наплевав на всякие обещания и договорённости.

Чувство безысходности убивало его. Прекрасное, но безжизненное лицо Люсиль навсегда застрянет в его памяти, Ниган уверен в этом на дохуя процентов.

— Вернись ко мне, пожалуйста. Люсиль, просто открой глаза.

Ниган сел на край кровати и осторожно погладил щёку жены. На лицо Люсиль упало несколько слез, а потом он прижался губами к её лбу, оставляя мимолётный поцелуй.

— Я охеренно сильно люблю тебя, детка. Ты ведь знаешь это, правда? — Прохрипел Ниган и попытался представить её лицо веселым и жизнерадостным, а глаза — открытыми.

— Просто вернись ко мне, Люсиль.

Сейчас

Саймон наливает в стаканы виски, проливая немного напитка себе на пальцы. Он с шумом ставит бутылку на стол и подхватывает алкоголь.

— Ну и вечерок! Сначала драка на складе, потом эти двое. Пошли, блядь, посмотреть территорию.

Саймон, протягивает Нигану стакан и усаживается в кресло напротив.

— Знаем мы таких ушлёпков, лезут через заборы, собирают данные, а потом возвращаются целой командой с заряженными пушками. Заебали! — продолжает ворчать он, щелкая зажигалкой и затягиваясь. Ниган отрицательно качает головой, когда ему предлагают сигарету.

— Да обычно человек пять идут, а тут двое. Сказочные долбоёбы! Как звали тех, что в прошлом месяце пытались провернуть такой трюк?

Ниган не сразу отвечает. Он задумчиво крутит напиток в руке, смотря на лежащую рядом биту. Пару минут назад она соскользнула с подлокотника и шлёпнулась на пол, но Ниган почему-то не спешит её поднимать.

— Да хуй их знает. Они вроде безымянные были. — Он лениво отпивает алкоголь, чувствуя в горле приятное жжение.

— Ну теперь у них есть имена. — Саймон улыбается, вспоминая, как Спасители схватили небольшую группу и усадили их на колени. — Ниганы. Они, в общем-то, не мешают, работают и хорошо. Заебали только те, что раньше у руля были. Так и рвутся вернуть себе власть.

— Ну уж ты-то ставишь их на место?

— О, да! Должно же быть хоть какое-то веселье, помимо наблюдения за тем, как их тощие бабы пытаются выкопать картошку.

Ниган усмехается, представляя описываемую картину. В том лагере девушки, действительно, были слабые. Долгое время они не могли достать еды. И если мужчины как-то справлялись с нагрузкой, перекусывая остатками каких-то консервов на вылазках, то женщинам почти ничего не доставалось.

В Святилище им поручали лёгкую работу, но даже она давалась большим трудом. Ниган накинул каждой из них определённую сумму баллов на первое время, чтобы они могли нормально поесть, мужчин же, наоборот, оставил в минусе. Они заслужили это хотя бы за попытку нападения.

— Скажи Гэри, чтобы он шёл туда, а сам занимай его место. После переговоров с Хиллтопом у тебя есть некоторые привилегии.

Ниган улыбается, обнажая ряд ровных зубов. Саймон благодарно кивает и отсалютовывает бокалом. Он выпивает почти половину содержимого и вытирает усы рукавом рубашки.

— Кстати, почему ты не убил того парня?

— За ним идут Лора и Хак. Хочу узнать, где находится их лагерь. Блядь, мы с Люсиль немного перестарались. Надеюсь, пацан не свалится по дороге. Пусть хотя бы доведет их поближе.

— Будем надеяться, что он не заметит слежку. Не хотелось бы прощаться с такими прелестными бабами. — Саймон ухмыльнулся, представляя крупные формы Хак.

— Не неси хуйню, Саймон. Сам знаешь, что они запросто могут и нам с тобой яйца в жопу засунуть. А уж с этим сопляком в два счёта разделаются.

— Я не из-за него переживаю. Если он заметит их рядом с лагерем, то может вызвать подмогу. А с вооружением у них там полный порядок, ты видел какие пушки мы отобрали?

Ниган одним глотком допивает алкоголь, вставая с кресла и поднимая Люсиль. После недавней казни нарушителя, бита чуть ли не разваливалась. За всё время в ней скопилось слишком много крови, проволока начала слезать и её приходилось постоянно поправлять.

Какой-то мужик из рабочих предложил «поколдовать» над ней, чтобы придать ей лучший вид. Сначала Ниган отказался, злобно отшучиваясь и ревностно сжимая Люсиль в руке, но потом, оценив логичность этой идеи, отдал её. Пусть колдует, волшебник хуев.

И вот, спустя несколько часов, бита снова у него. Её отпалированная и залаченная поверхность всё ещё кажется ему странной. Он привык к неровностям и шероховатостям. К своей неидеальной, но всё равно надёжной напарнице.

Впрочем, мозолей на руке заметно поубавилось, так что есть и плюсы.

— Не еби себе мозг.

Ниган поправляет кожаную куртку и ставит стакан на столик. Он толкает Саймона в плечо и ухмыляется.

— Лора постоянно выходит на слежки. Понятия не имею, как это получается, но её действительно хрен заметишь. А Хак охуительно метко стреляет и, если вдруг Лора провалится, они смогут дать отпор. Ну, или постараются.

Он отходит в сторону и делает резкий выпад Люсиль. Ему кажется, что она вот-вот выскользнет из руки. Но бита остаётся на месте.

— Да и пацан не второсортный. Ещё сопляк, конечно, но в нём что-то есть. Упорство или ещё какая подростковая хуйня. Захочет разобраться с ними сам, помочь своим. Но в таком состоянии вряд ли у него получится кому-то навредить.

Ниган увлеченно рассматривает оружие, отмечая новую проволоку. Эта кажется гораздо острее, да и скреплена она лучше. Её припаяли прямо к дереву, чистую и блестящую.

— Что-то распизделись мы. Мне нужно проверить ещё несколько людей, а тебе пора вернуться к своим обязанностям.

Саймон быстро расправляется со своей порцией и встаёт.

— Спасибо за новое место. И за выпивку.

— Заслужил. Давай, пиздуй!

Ниган дружески хлопает его по спине, и тот выходит, насвистывая какую-то незатейливую мелодию.

Шип Люсиль до крови царапает ему руку, когда Ниган закрывает дверь, и он удивленно смотрит на рану. Да, биту чертовски хорошо усовершенствовали. Всё та же Люсиль, но ещё острее, сильнее и кровожаднее.

Ниган ухмыляется, сжимая рукоятку сильнее.

Пожалуй, он сможет к ней привыкнуть.

Мне опротивел свет.

Это январь. Зима

Согласно календарю.

Когда опротивеет тьма.

тогда я заговорю.

Бродский — «Натюрморт»

Тогда

Капли дождя отбивали об окно тот же ритм, что и пальцы Нигана об стол администрации. Солнце не выглядывало с самого утра и, похоже, даже не планировало. Такая погода раздражала его: шторы в палате были завешены с самого утра. Люсиль, может, и плевать, но он с ума сходил от этого унылого вида. Будто бы в больнице и без того недостаточно мрачно.

Медсестра выискивала что-то в бумагах и заметно нервничала, чувствуя на себе пристальный взгляд. Она хотела расправиться с посетителем как можно быстрее, но слишком спешила и не успевала воспринимать прочитанную информацию с первого раза, потому только тормозила процесс.

Наконец она вытащила из стопки нужный договор и положила его перед Ниганом, указывая на необходимую цифру.

— Это нужно заплатить в течение двух дней. Цена завышена, так как ваша жена уже несколько недель находится в отдельной палате, несмотря на стабильное состояние. За последующие месяцы плата будет меньше.

— Блядь, — выпалил Ниган, смотря на количество нулей под пальцем девушки. Он нахмурился, прикидывая в голове план дальнейших действий. Люсиль не будет жить в общей палате, значит, деньги надо достать. И побыстрее. Ему нужно съездить к брату, забрать долг. Он покроет затраты на несколько месяцев, а дальше придётся выйти на работу, может, даже устроится на подработку.

Медсестра кашлянула и с едва заметной ноткой превосходства в голосе заметила: — Если у вас проблемы с оплатой, мы можем перевести вашу жену в обычную палату, тогда сумма станет меньше. Ей будет там комфортно.

Ниган моргнул, отвлекаясь от собственных мыслей. Он посмотрел на грудь медсестры, отчего та покраснела, но не попыталась закрыться. На его лице появилась легкая ухмылка.

— Чёрт возьми, мне стоит извиниться за свой грязный язык, не так ли, Дарья? — Ниган выгнул бровь, и до неё дошло, что он просто смотрел на бейджик. Она покраснела ещё сильнее и опустила взгляд на бумаги, искренне надеясь, что он не заметил её провала.

— Всё в порядке. — Медсестра схватилась за деловой тон, как за спасательный круг. — Мне нужно знать, что делать с вашей женой.

— Не держи на меня зла, дорогуша. Уверен, даже ты не удержалась бы от подобных реплик, предъяви тебе такой невъебически большой чек. — Ниган щелкнул языком и с наигранным ужасом прижал руку к губам. — Упс!

Дарья уставилась в монитор компьютера, но он оказался выключен, и отвлечься ей было не на что. Она посмотрела на Нигана. Он улыбался ей, без издевки.

— Не трогайте её. Я заплачу к назначенному времени, — спокойно сказал Ниган и, взяв бумажки, махнул ей на прощание. — Хорошего дня, Дарья. Не разъеби тут ничего, пока меня не будет.

Девушка молча стояла, наблюдая за тем, как он уходит. И на всякий случай ничего не трогала, вдруг, действительно, разъебет.

* * *

— Извини, что так давно не выходил на связь. — Мужчина послюнявил пальцы и, быстро отсчитав нужную сумму, протянул её Нигану. — Я не пытался скрываться от тебя. Лотти заболела, и мы возили её по врачам.

— Ей стало лучше? — Ниган заметил странное выражение на лице брата: то ли грусть, то ли усталость. Он весь выглядел потрепанным, и это сильнее подчеркивало их родственное сходство.

— Да, — быстро ответил мужчина и отвернулся, чтобы закрыть сейф. Его спина была напряжена, а когда он услышал следующий вопрос, дернулся так, что дверца шкафа с шумом врезалась в стену.

— Пол, что происходит?

— Я не знаю. — Пол повернулся к брату и посмотрел на него взглядом, полного такого отчаяния, что Нигану стало не по себе. — Она пришла домой несколько дней назад с огромным укусом. Ниган, я клянусь, он почти на всё предплечье, что б его! Сказала, что укусила собака. Мы повезли её в клинику, ей сделали уколы, промыли рану, но Лотти стало ещё хуже. Дома она уже с трудом шла. Марта дала ей несколько таблеток, а когда поняла, что жар только усиливается, вызвала врача.

— Но доктор сказал, что за последние несколько часов у него было несколько пациентов с подобными симптомами, и никому из них он не смог помочь. А потом просто ушёл, даже не попытавшись сделать что-то, чтобы облегчить её страдания. Лотти стало ещё хуже, Марта не отходит от кровати.

Нигану показалось, что Вселенная ненавидит их семью. Он подавил в себе раздражение и попытался открыть рот, чтобы высказать брату слова поддержки, как вдруг из дальней комнаты раздался истошный крик. За долю секунды Ниган заметил, как вздрогнул и широко открыл глаза Пол, а потом они вместе вскочили и побежали к детской.

Когда они достигли двери, вопль стих. Его сменили мерзкое чавканье и кряхтение. Пол толкнул дверь и подошёл к кровати, а Ниган остановился и с силой сжал косяки, чувствуя, как его сердцебиение ускорилось, а на языке вместо слюней появился кислый ужас.

Лотти крепко держала Марту за плечи, прижимая к себе. Та не сопротивлялась, не предпринимала каких-либо попыток освободиться: она сидела возле кровати дочери, и, казалось, если бы маленькие руки не сжимали её, свалилась бы.

Пол подошёл к жене и положил ладонь ей на плечо, но хватка девочки была такой сильной, что Марта осталась в том же положении. Её правая рука соскользнула с кровати, и Ниган увидел на внутренней стороне предплечья красное пятно. Это была отвратительная рана внушительных размеров. Такая огромная, что открывала кость.

— Марта! — Пол хотел остановить кровь, но Марта схватила его за рукав свитера и начала слабо дергать.

Лицо Лотти было почти полностью скрыто за головой матери. Девочка хлюпала ртом и иногда начинала рычать. Она отстранилась от Марты, и Ниган заметил, что у неё изо рта течёт кровь. Но Лотти не обращала на это внимания и продолжала с усердием что-то жевать.

— Блядь. — Ниган почувствовал, как все органы в его теле слепились в кучу и застряли в грудной клетке. — Оттащи её!

Он подбежал к Полу и, толкнув его в сторону, с силой вытянул Марту из цепкой хватки. Она безвольно повисла у него на руках. Посмотрев на неё, Ниган с трудом подавил тошноту. Шея женщины была разорвана до такой степени, что издалека могло показаться, будто её и вовсе нет. Но Марта была жива, её взгляд блуждал по комнате, а рот дергался, будто она пыталась что-то сказать.

— Марта, посмотри на меня, — сказал Ниган, слыша, как сзади Пол пытается успокоить дочь. — Давай, сделай это!

Марта перевела на него слезящиеся глаза и снова открыла рот, но не смогла выдавить ни звука.

— Спокойно, мы справимся с этим. Продолжай смотреть на меня, Марта. Ты слышишь? — Ниган сжал её здоровую руку в своей и почувствовал, как она слегка дернула пальцами. — Всё будет хорошо, держ...

Он замолчал, когда по губам и подбородку Марты потекла кровь. Она не пыталась что-то сказать. А задыхалась. Ниган хотел перевернуть её на бок, чтобы женщина не захлебнулась кровью, но посмотрев на разорванную шею, вдруг почувствовал, как паника, которую он так долго сдерживал, захватила его целиком.

— Марта! — Ниган положил ладонь на её лицо. — Ты должна остаться!

Марта дёргалась, изо рта вытекало так много крови, что всё вокруг было окрашено в красное. Ниган видел страх в её глазах, чувствовал, как женщина пыталась сжать его руку.

— Не бойся. — Он осторожно погладил большим пальцем измазанную в крови щёку. — Ты будешь в порядке. Тебе не о чем беспокоиться.

Марта резко подняла брови и затихла. Выражение лица было таким, будто она не могла поверить, что это действительно происходит.

Её взгляд был всё ещё направлен на Нигана, но она ушла. Мужчина несколько раз открыл рот, совсем как Марта. Он не захлёбывался собственной кровью, но задыхался. От ужаса и паники. От пустых глаз и запаха крови.

— Чёрт побери!

Ниган повернулся на крик брата. Пол держал дочь на руках, а потом резко оттолкнул, но она снова пошла к нему, рыча. На его руке расплывалось красное пятно, ткань свитера тяжелела от крови. Пол зажал рукой рану и снова крикнул.

— Ниган, помоги мне!

Ниган выпустил тело из рук и подбежал к девочке, оттаскивая от отца. Она извивалась, кровь пузырилась у её рта с тошнотворным звуком. Для ребёнка в ней было поразительно много сил и удержать её было сложнее, чем казалось.

Пол сжимал раненую руку, но кровь продолжала течь. Внезапно он заметил свою жену и отчаянно завыл. Быстро перепрыгнув через кровать, он склонился над женщиной.

Ниган отвернулся, но не смог скрыться от криков брата, которые против воли просачивались к нему в мозг. Шарлотта продолжала дрыгаться, и он начинал терять контроль над ситуацией.

Слишком много всего. Просто невозможно.

Девочка дёргалась, пока его пальцы скользили от пота и крови по её коже. Ниган пытался сильнее сжимать детские плечи, но слишком много отвлекающих факторов ослабляли его бдительность. Он хотел помочь брату, и все его мысли постоянно возвращались к этому.

Шарлотта наконец выскользнула и с шумом грохнулась на пол. Она упала прямо на колени, но ей, казалось, совсем не было больно. Девочка медленно встала, и её нога мерзко хрустнула. Ниган сжал рот рукой, борясь с тошнотой и оставляя на щеке кровавый опечаток.

С ней было что-то не так. Она вела себя не как человек, заразившийся бешенством. Казалось, Шарлотта вообще потеряла способность мыслить и чувствовать.

Девочка подошла к родителям, склонилась над первым попавшимся ей на пути теле — над Мартой — и с дикими звуками вгрызлась женщине в плечо.

— Ебаная ж ты сука! — Нигана охватила жгучая злость. Отвратительное чудовище, за несколько минут уничтожившее жизнь его брата.

Огромный кусок человеческого мяса, зажатый детскими зубами. И снова чавканье. Чавканье. Чавканье.

Он не думал. Просто схватил первый попавшийся на пути предмет — ночник с прикроватной тумбочки — и со всей силы ударил девочку по голове. А потом ещё раз.

Ещё. Ещё. Ещё.

Ниган не останавливался, потому что не мог и не хотел. Злость на происходящее копилась в нём слишком долго и теперь выплёскивалась на ребёнке, от которого непонятно что осталось. Ему не мешали ни мольбы и крики Пола, ни вид дрыгающегося маленького тельца.

Он бил до тех пор, пока из головы Шарлотты не вывалились мозги, забрызгав собой всю комнату. Закончив, Ниган откинул деревяшку в сторону — всё, что осталось от лампы и не застряло в голове девочки.

— Что ты сделал... — Рыдания Пола не заглушали гула крови в ушах Нигана. — Ты убил её! Мою Лотти...

Брат покраснел от истерики, слезы, смешиваясь с соплями и кровью, ровными дорожками стекали по лицу, капая с подбородка.

— Моя Марта. — Он повторял одну и ту же фразу, произнося то имя жены, то дочери.

Ниган с трудом дошёл до лежавшего на тумбочке телефона. Его пальцы тряслись и прилипали к кнопкам, когда он набирал номер. В голове было пусто и оставалось надеяться, что шок не оставит до приезда скорой, потому что истерикой он не поможет Полу.

Хотя ему никто уже не поможет.

Ниган хрипит, пытаясь доложить женщине из больницы о произошедшем. Но она хоть и вежливо, но торопливо просит его подождать. И тогда он, срываясь, начинает кричать, что у них в доме два трупа.

— Сэр, мне очень жаль, но мы ничем не можем вам помочь. У нас несколько сотен вызовов от людей с похожей ситуацией. Вам лучше приехать в больницу самостоятельно. У вас есть какие-либо повреждения?

— Нет, я цел, — врёт он, понимая, что никогда не оправится от этого дня, если вообще сможет пережить его. — У моего брата проблемы с рукой. Его укусила девочка, заражённая бешенством от собаки.

— Это было не бешенство, сэр. В городе новый вирус. Прошу прощения, но мне пора. Вам нужно как можно быстрее доставить брата в больницу. Будьте осторожны, укушенные люди опасны. — Произнеся всё на одном дыхании, она бросила трубку.

— Чёртова сука.

Ниган осторожно подошёл к трясущемуся Полу и положил руку ему на плечо. Тот вздрогнул, но даже не скинул её, продолжая трястись над останками своих близких. Он не кричал, из его горла вырывался вой, вызвавший в Нигане новую волну ужаса.

— Мне очень жаль, — прошептал он, чувствуя, как горло сжимается болезненным спазмом. — Нам нужно идти за помощью.

— Помощью? — Пол истерично засмеялся. — Убийство Лотти отняло у тебя слишком много сил, и теперь не знаешь, как прикончить меня?

Ниган смотрел, как брат продолжает смеяться, тыкая пальцем то в него, то в себя.

— Ну что ты, обратись ко мне! Кто ещё поможет тебе, как не любимый братец? — Его голос надломился, как если бы он споткнулся. Пол замолчал, а потом резко закричал. — Я сам, чёрт возьми, разобью себе голову, дерьма ты кусок! Ненавижу тебя! Ты разрушил мою жизнь! Чёртов психопа...

Сильный удар кулаком пришёлся прямо по скуле Пола, тот покачнулся и схватился за рот. Через пальцы проступила кровь. Он широко улыбнулся, демонстрируя перепачканные зубы. Ниган схватил его за воротник, притягивая ближе и не давая поддаться истерике.

— Послушай меня внимательно, Пол. Мне очень жаль, но ты должен принять правду и успокоиться. Шарлотта потеряла рассудок и убила Марту. Она сделала бы то же самое и с тобой, если бы я не остановил её. Чёрт, мне, действительно, жаль, и я до конца дней буду думать о том, что сделал сегодня, но это точно была не Лотти. Верь мне. — Они сидели нос к носу, Пол внимательно слушал. Ниган облизал пересохшие губы, чувствуя на языке солёный привкус, и глубоко вздохнул.

— Нам нужно в больницу, где тебе окажут необходимую помощь, а потом мы попытаемся выяснить, что произошло с твоей дочерью. Ты ведь хочешь знать, что с ней было? — Пол кивнул, сжимая здоровой рукой ладонь Нигана, держащую его за рубашку. — Возьми себя в руки и сделай это, чёрт возьми.

* * *

Ниган в третий раз нажал на клаксон, и громкий звук разнёсся по дороге, смешиваясь с такими же, себе подобными. Люди за окном постоянно куда-то бежали, действуя на нервы водителям.

— Твою мать. — Ниган откинулся на сидение и закрыл глаза. — Когда же это закончится?

Машины стояли в ряд сотнями, если не тысячами. Пространство между ними было забито людьми, ругающимися между собой или просто курящими. Они застряли несколько часов назад и за это время не продвинулись ни на метр.

Тихий голос бредящего Пола постоянно звал дочь и жену, и как бы Ниган ни пытался абстрагироваться от бормотания брата, этот скулёж раненого животного прорывался в его сознание, заставлял сердце болезненно сжиматься.

Ниган посмотрел на рану Пола. Бинт, который они второпях намотали перед выходом, пользуясь какой-то паршивой рекомендацией из Интернета, был полностью пропитан кровью.

— Ты в порядке? — Ниган занервничал сильнее, заметив, как сильно побледнел брат. Он облокотился на окно, сотрясаясь всем телом, и что-то шептал себе под нос.

Не получив никакого ответа, Ниган повторил свой вопрос. Пол продолжал игнорировать его, сосредоточившись на своём тайном мире. Он закрыл глаза и перестал издавать какие-либо звуки. Но его губы шевелились.

Что если так всё и закончится? Пол умрет от потери крови или сепсиса, и он ничем не сможет ему помочь. Ниган сжал кулаки. Новый прилив злобы сдавил его тело, усиливая желание разобраться со всем этим как можно быстрее.

— Вернусь через пару минут. Держись. — Его слова улетели в пустоту, разбиваясь о невидимую стену самозащиты Пола.

Ниган хлопнул дверью, и воздух в ответ хлестнул его по лицу холодным ветром. Не обратив на это внимание, мужчина двинулся к водителю автомобиля, стоящего перед ними. Он постучал костяшками указательного и среднего пальцев по окну. Стекло опустилось, открывая лицо пожилого мужчины с большими синяками под глазами.

— Что происходит? Почему машины так долго стоят? В каком месте авария? — без лишних вежливостей Ниган прямо задал свои вопросы.

Мужчина невесело посмеялся, окидывая его раздраженным взглядом.

— Авария? Это очередь.

Ниган посмотрел на полные губы, растянувшиеся в язвительной улыбке, и понял, что перед ним не старик, а самый обычный сорокалетний мужчина. Недосып и внутренняя озлобленность прибавили ему несколько десятков лет.

— Очередь на что?

— Не на что. Куда. Все мы стоим в больницу.

— В моей машине человек истекает кровью, неужели нас, чёрт возьми, не могут пропустить?

— Не могут. — Ниган скрипнул зубами, услышав ответ, и хотел было вывалить на мужчину весь свой арсенал матерных слов, но тот не дал ему этой возможности, продолжая говорить.

— На заднем сидении машины мой сын трясётся в горячке. В машине справа у малышки почернела рука. Слева — сидит студент и держит на руках свою истекающую кровью девушку. Оглянись вокруг, мужик! Наступил чёртов апокалипсис.

— Почему это произошло резко и так массово?

— Это длится уже несколько часов. Они все заражены.

— Чем?

— Пока непонятно, но люди умирают «пачками», один за другим.

Мужчина посмотрел назад. Ниган мельком увидел подростка лет четырнадцати, держащегося за руку матери.

Оттолкнув от себя жалость, он посмотрел по сторонам, оценивая состояние людей в других машинах. В каждой из них был хоть один заражённый человек. Все они выглядели как полумёртвые: бледная кожа, бусинки пота на лбу и дёргающийся сухой рот, судорожно глотающий воздух.

Если все они едут в больницу, значит, есть вероятность того, что и Люсиль подхватит эту заразу.

Сука.

Ниган развернулся и размашистым шагом пошёл к своей машине. Он открыл пассажирскую дверь, и Пол, не ожидавший таких резких движений, упал ему на руки. Это даже немного привело в чувство.

— Я знаю, тебе тяжело, но нам придётся идти пешком. — Ниган крепко держал брата, помогая ему вылезти. — Облокотись на меня.

Он закинул руку Пола себе на плечо и принял большую часть его веса.

— Ты справишься с этим, — рявкнул он. Брат кивнул в ответ, поднимая затуманенный взгляд на стоящие перед ними машины.

Но в первый раз за этот день Ниган подбадривал не его, а себя.

* * *

Он знал, что после машин придётся обходить людей, стоящих в очереди. Но толпа, которую они увидели, была больше, чем всё, что Ниган представлял.

Это было настоящее стадо орущих от злости и боли животных. Люди находились в такой тесноте, что некоторые теряли сознание. Они не падали, а просто обвисали, зажатые потными и горячими телами. Никто даже не пытался помочь им. Лучше быть без сознания, чем терпеть эту пытку.

Ниган крепче сжал руку Пола, через ткань свитера ощущая, как горит кожа брата. Он осторожно посадил его на землю и присел рядом.

— Сними свитер. В рубашке тебе будет легче. — Не дождавшись ответа, Ниган осторожно стянул ткань с больной руки. Пол пытался помочь ему, но ослабленное тело не слушалось его.

— Осталось обойти этих людей. Как нехуй делать, да, брат? — Ниган хмыкнул, кинув мокрый свитер на землю. — Скажи, когда будешь готов.

Пол тяжело дышал, смотря на красную повязку. Боль становилась невыносимой, и им обоим было ясно, что долго он так не протянет.

— Готов.

Ниган кивнул и помог брату подняться.

Нихуя он не готов. Но выбора у них нет.

Они посмотрели на толпу перед ними, и Ниган понял, что это первый раз в его жизни, когда он не знает, как подступиться.

Места было слишком мало, люди стояли стеной. Добраться до больницы им можно было только идя по головам. В прямом смысле.

— Дай пройти! — грубо крикнул Ниган стоящему перед ним мужчине.

Он выбрал тактику запугивания, но не учёл того, что людей, несколько часов простоявших в таких условиях, уже не напугает его суровость.

— Здесь все хотят пройти. Вставай в очередь.

— Моя жена в этой больнице, — прорычал Ниган. — Съеби, блядь, с дороги.

— Я сказал: встань в очередь!

Мужчина толкнул его в грудь, отчего они пошатнулись. У Пола подкосились колени, помогать ему стало тяжелее.

— Какого чёрта ты творишь, мудила? — Ниган выходил из себя, переставал следить за словами и действиями. — Я же объяснил, в чём дело. Ты всегда был таким долбоебом или отупел от жары?

— Ниган... — начал Пол, но их снова толкнули. Не удержавшись на ногах, они упали.

Удар пришёлся прямо на больную руку, в повязку воткнулись мелкие камни, и кровь хлынула с новой силой. Пол закричал.

Ниган быстро поднялся и наклонился над корчащемся братом. Пол уткнулся лицом в землю и, глубоко дыша пылью, застонал.

Сзади раздался смех. Мужик, толкнувший их, ухмылялся, глядя на то, как Пол пытался выплюнуть смешавшиеся с землёй слюни.

— Надеюсь, теперь ты понял, куда тебе нужно встать?

Ниган озверел. Он пнул мужика прямо в жирный живот, представляя, как тот лопается и наружу вытекает несколько литров пива вперемешку с бургерами, картошкой, беконом и чипсами.

— Какого... — прохрипела жертва, хватаясь за надутое пузо. Больше он не смог выдавить ни слова. А ведь ничего даже не лопнуло!

— Что происходит? Папа! — Какой-то парень лет десяти выглянул из-за спины мужика. — Папа, ты в порядке? Помогите!

Несколько людей, стоявших поблизости, безразлично отозвались. И то ли скука, то ли накопившееся раздражение разожгли в них огонь мести.

Пять человек накинулись на Нигана. Он рычал и вслепую пытался драться, но это было бесполезно. Удары сыпались на него один за другим. Что-то хрустнуло у него в носу, и боль фейерверком вспыхнула у Нигана в голове. От ударов в грудь стало трудно дышать. Кровь текла отовсюду, превращая его лицо в непонятное месиво.

А потом что-то оглушило его. Сильное, мощное и болезненное. Ниган почувствовал, как мозг перестаёт работать.

«Блядь».

И он отключился.

Сейчас

Ниган хмурится и трёт веки. Он нажимает на них так сильно, что перед глазами мелькают разноцветные квадратики. Несколько секунд раздраженно моргает, пытаясь быстрее восстановить зрение.

От одеяла становится жарко, и Ниган скидывает его, оставаясь голышом лежать на кровати. Но ничего не меняется: окна закрыты и на кожу не дует даже слабый ветерок.

Вставать не хочется, но часы показывают семь утра, а уже к восьми он должен быть полностью готов к обходу лагеря.

Ниган некоторое время бездумно пялится в закрытое окно, а потом резко поднимается, идёт в душ и долго стоит под струями холодной воды.

Грязная одежда уже ждёт его на тумбочке, и он быстро натягивает её, не вытираясь. Ткань мокнет и прилипает к телу, но Ниган не обращает на это внимание. Его пальцы уже скользят по упругой поверхности геля, зачерпывая немного. Он медленно растирает средство двумя руками, а потом наносит его на волосы, фиксируя их, как ему нужно.

Может быть, делать укладку в такое время было чертовски глупой затеей, но для Нигана это важно. Не столько из-за результата, сколько из-за процесса. Успокаивает, настраивает на нужный лад. Подчинённые должны видеть в нем не загнанную лошадь, а уверенного лидера, ведущего за собой людей.

А ещё это мелочно. Так незначительно на фоне происходящего, но всё равно почему-то важно. Нигану это нравится.

Человек в зеркале сурово смотрит на него, взгляд кажется пугающим. Он задумывается, замирая с поднятой рукой.

Интересно.

Как много людей напугали его глаза?

Секунда прошла. Ниган моргает. Крутит ручки крана, смывает с рук липкую жижу и выходит из ванной.

Семь сорок. Он садится на кровать, наслаждается последними минутами спокойствия.

Снова жарко. Ниган продолжает сидеть, склонив голову. В глазах щиплет, он жутко хочет спать, но не позволяет себе лечь.

Затхлый, тёплый воздух мягко скользит в его ноздри. Ниган морщится, но вдыхает.

В семь пятьдесят пять он встаёт, разминает шею. А потом подхватывает «Люсиль» и размеренными, тяжелыми шагами выходит из комнаты.

Несколько похотливых улыбок разукрашенным жёнам, кивок дежурному и оглушающе громкий в этой утренней тишине хлопок двери.

А потом — ветер. Холодный, свежий. Ниган делает глубокий вдох и выдыхает. На лице появляется ухмылка. Некоторое время стоит так, а потом быстрым шагом идёт к основному зданию.

Саймон встречает его у входа. Он выглядит слегка помятым, но его тонкие губы, едва заметные под ворохом густых усов, изогнуты в такой же усмешке, что и Нигана.

— Есть новости, — заявляет вместо приветствия. — Дамы вернулись.

— Выпрыгиваешь из штанов от любопытства? — Саймон фыркнул. — Можешь присутствовать при допросе, но следи за тем, чтобы при виде Хак у тебя из штанов хер не выпрыгнул.

Ниган смеётся и продолжает заваливать подопечного мерзкими шутками всю дорогу. Однако, когда перед ним открывают дверь в кабинет, где уже ждут Лора и Хак, лицо мужчины становится серьёзным. Он внимательно оглядывает взглядом каждую и, не заметив никаких сильных повреждений, усаживается в мягкое кресло. Саймон идёт следом и садится на край стола.

— С возвращением. Что узнали?

Женщины переглядываются, а потом Лора кивает и её мягкий голос заполняет комнату.

— Мы следили за ним всю дорогу. Он постоянно с кем-то разговаривал. Наверное, галлюцинации. Выдержка у него отличная, я думала, он упадёт спустя сто метров, но ничего такого. Шёл с черепашьей скоростью, но не останавливался. Нам пришлось убить десять ходячих, чтобы его не сожрали. В итоге, не дойдя совсем немного, он упал. Скорее всего подумал, что их люди быстро его найдут. — Она сглотнула и перевела дыхание.

— Хак и я рассматривали забор, пока он лежал. Там не было ни одного часового. Вообще никого. И никаких звуков. Тогда мы решили действовать. Перетащили парня прямо к дверям и с силой кинули рядом с ним большой камень. Издавать более громкие звуки было опасно, слишком много ходячих.

— Зачем вы кинули камень? — Саймон недоуменно поднял брови.

— Хотели привлечь внимание. Чтобы они вышли и подумали, что это он упал. Так и вышло. Его быстро забрали.

— Насколько большая у них территория? — спросил Ниган.

— Не знаю. Мы минут двадцать шли вдоль забора, но он так и не закончился. Нужно объезжать.

— Видели, что за забором?

— Нет, слишком высоко, так просто не забраться. И все высокие деревья возле него вырублены.

— Умные уебки. — Ниган хмыкнул.

— Дам вам одну машину. Возьмёте в помощь двоих парней и поедете обратно. День на отдых, после — работать.

— Спасибо, Ниган, — сказала Хак.

— Отблагодарите информацией, — отмахнулся он.

Женщины вышли, и они с Саймоном остались вдвоём.

— Я думал, это просто отморозки, скучивавшиеся неподалеку. — Саймон слез со стола. — Но такая огромная территория! Пиздец.

— Территория не гарантирует успех. И даже если у них хорошее оружие, это ещё не значит, что его навалом. Сначала изучим их, а потом будем действовать.

Ниган закрыл глаза, снова чувствуя усталость и жжение под веками.

— Бить не вслепую, а в самый важный «орган» общины. Устранишь главного — подчинишь остальных.