Закрытие (джен)

Мисс Кэкл сделала глубокий вдох и толкнула дверь учительской. Когда между дверью и косяком образовалась достаточно широкая щель, она просунула внутрь голову и посмотрела, кто был в учительской. Увидев, что в комнате была только Имоджен, директриса облегченно вздохнула и открыла дверь полностью.

— Вот до чего дошло. Я не чувствую себя комфортно в родной школе, — призналась она, направляясь к креслу в дальнем углу комнаты.

— Я понимаю, что вы имеете в виду, — сочувственно сказала Имоджен. — Они здесь только три дня, а я уже жду, что Гортензия появится на одном из моих уроков, и скажет, что я делаю что-то, что непременно повредит развитию девочек… Хотя она и не интересовалась моей работой, — добавила Имоджен, опуская журнал, который читала. — Что им вообще надо?

Амелия заняла место у окна и уставилась во двор.

— Они, похоже, занялись проверкой слишком рьяно. — Она задумалась. — Хотя я уверена, что это все на благо.

— Что? — недоверчиво спросила Имоджен. — Вы не можете так думать!

Амелия повернулась к молодой учительнице.

— Я знаю, что это может показаться немного суровым, но это даже неплохо, что в школе проводится магическая проверка. — Директриса вытащила из футляра очки и стала протирать одну из линз. — В последние недели у нас тут стало… неспокойно.

— Но что, если они попытаются нас закрыть?

Амелия нахмурилась.

— Гортензия сказала, что их цель состоит не в этом, но мне не нравится, как она проводит опросы.

Имоджен наклонилась вперед в своем кресле, удивляясь, что мисс Кэкл наконец сказала что-то негативное о посетительницах школы. За последние три дня Амелия не сделала ничего такого, но постоянно оправдывала действия инспекторов.

— Какого рода вопросы они вам задавали?

Пару минут Амелия рассматривала коллегу, решая, стоит ли обсуждать с ней этот вопрос.

— Мисс Спеллбиндер, кажется, очень интересуют события, произошедшие во время родительского собрания. Она проявляет большой интерес к действиям Констанс. А у мисс Иссоп, кажется, пунктик насчет сантехников.

Имоджен удивленно подняла брови, услышав последнюю часть предложения.

— Я не уверена, что мисс Иссоп действительно осознает все, что происходит вокруг нее, — призналась она.

— Она, кажется, слишком легко отвлекается, — согласилась Амелия. — Я помню слухи, которые в последнее время ходили по Гильдии ведьм, говорящие о ее предстоящем уходе на пенсию. — Директриса замолчала, пораженная внезапной мыслью. — Я надеюсь, она не пропустила сроки.

Имоджен обдумала предыдущий комментарий, оглянувшись, чтобы убедиться, что они здесь одни.

— Удалось ли вам что-то узнать об отношениях Констанс и Гортензии? Я думала, эти двое подерутся, когда они впервые встретились.

Амелия покачала головой.

— Я не видела Констанс после прибытия инспекторов. Все это время я пыталась объяснить инспекторам, почему родительское собрание закончилось именно так.

Имоджен нахмурилась.

— А инспекторы уже встречались с Констанс? Я полагала, что она будет первая в списке, с кем они захотят поговорить. Ведь она единственный человек, который действительно знает, что происходило той ночью.

Амелия на пару минут задумалась об этом.

— Не думаю, что она уже говорила с ними.

— Я бы все отдала за то, чтобы оказаться мухой на стене во время ее встречи с Гортензией, — призналась Имоджен.

— Мухой? — с сомнением переспросила Амелия, подходя к столу, чтобы присоединиться к коллеге. — С какой стати вы хотите быть мухой? Все, что жужжит и летает по кругу, вполне способно свести с ума!

Имоджен улыбнулась, подумав, что порой сложно разговаривать с человеком, который вполне мог превратиться в муху без долгих раздумий.

— Я просто имела в виду, что хотела бы услышать их разговор. Ведь очевидно, что они недолюбливают друг друга.

— Это правда, но я не думаю, что Констанс расскажет что-нибудь о себе.

— Я бы не была так уверена. Верна рассказала мне, что Гортензия и Констанс вместе учились в СВУ. Мне кажется, что Гортензия несколько завидовала Констанс. Думаю, она попробует сделать все, чтоб залезть Констанс под кожу.

— Полно вам, — упрекнула коллегу Амелия. — Я не могу представить, чтобы Гортензия сделала нечто подобное. Она может быть немного… более рьяной в своем подходе к работе, но все же, она профессионал. — Директриса сделала паузу. — И Спеллбиндер.

Имоджен нахмурилась.

— В смысле?

Амелия сделала глубокий вдох.

— Спеллбиндеры всегда были одной из самых успешных колдовских семей в стране. Их историю можно проследить на сотни лет назад. Если происходило что-то, исторически важное, можете не сомневаться, что Спеллбиндеры участвовали в этом.

— Я не удивлюсь, если когда-нибудь один из них непременно упадет со своего пьедестала, — пробормотала Имоджен себе под нос. Она проигнорировала взгляд, которым наградила ее директриса и продолжила свою мысль. — Если Спеллбиндеры являются настолько древней и известной семьей, то почему же одна из них работает инспектором в Гильдии ведьм? Разве она не должна иметь более влиятельную работу?

Амелия нахмурилась.

— Я думаю, что, скорее всего, Гортензия является чем-то вроде разочарования для своей семьи, — призналась она. — Она не оправдала семейных ожиданий.

— И это могло вызвать у нее зависть к кому-то более успешному в школе? — предположила Имоджен. Она могла видеть выражение неуверенности на лице Амелии. — Ведь это возможно? — спросила она. — Вы должны признать это.

— Я думаю, что это возможно, — наконец уступила Амелия, но ее тон говорил о том, что теория Имоджен ее не убедила. Она пару минут посмотрела на учительницу физкультуры. — Надеюсь, вы не обидитесь, если я скажу, что вы выглядите немного усталой? У вас все нормально? Я надеюсь, мысли о школьной проверке не привели к потере сна?

Имоджен пожала плечами.

— Я провела пару бессонных ночей, вот и все. Я просыпаюсь рано утром и мой разум полностью готов к работе.

— Это стресс, — твердо сказала Амелия. — Когда проверка закончится, я уверена, что все пройдет.

Имоджен хотела было упомянуть, что чувствует, будто бы за ней следят, но быстро передумала. У Амелии было достаточно проблем и без этого.

* * *

Констанс сидела в тишине пустой лаборатории и потирала висок. Глядя в книгу, она спрашивала себя, когда же Милдред Хаббл научится писать так, чтобы написанное ей не требовалось переводить на английский язык. Она закрыла глаза и попыталась прогнать блики, танцующие перед глазами.

— Я не вовремя?

Констанс застыла, узнав голос Гортензии. Она открыла глаза и спокойно посмотрела на женщину, старательно пытаясь скрыть неприязнь и удивляясь, как той удалось войти в комнату, что она этого даже не заметила.

— Чем я могу помочь? — спросила она, всем своим видом давая понять, что присутствие здесь посетительницы нежелательно.

Гортензия улыбнулась.

— Я думаю, пришло время нам немного поболтать.

— О чем?

— О вещах, происходящих здесь за несколько последних недель.

— Каких именно вещах? — бесстрастно спросила Констанс.

— Я надеялась, что это вы расскажете мне о них, — ухмыльнулась Гортензия. Она указала на планшет, зажатый в руках. — Похоже, здесь происходили довольно странные вещи.

— Я уверена, что мисс Кэкл будет более чем в состоянии прояснить вам ситуацию.

Гортензия приподняла бровь.

— Она сказала, что вы тот человек, которому я должна переадресовать свои вопросы. — Инспекторша снова улыбнулась. — Вы, кажется, сделали много вещей, которые не входят в официально утвержденный Гильдией учебный план. Не припомню, чтобы запрещенные книги о вызове разрушительных магических сущностей входили в список рекомендованной литературы. Или мисс Кэкл думает, о своей школе как о передовом научном центре? Неужели есть вещи, которые нужно объяснять? — Констанс открыла было рот, чтобы возразить, но Гортензия не дала ей это сделать. — И не пытайтесь убедить меня в том, что запретные книги тут ни причем. Я знаю о заклинании, изменяющем восприятие. Я знаю, из какой книги оно было взято, и знаю, насколько опасным это может быть.

— Выходит, вы неплохо это изучили, — спокойно ответила Констанс. — Когда мы виделись в последний раз, вы не видели разницы между списком ингредиентов и алфавитным указателем в конце книги.

Гортензия рассмеялась, но на ее лице не было никаких следов веселья.

— Осторожно, — предупредила она Констанс. — Я могу сделать так, что эта несчастная маленькая академия будет стерта с лица земли. — Она усмехнулась. — Вы же не хотите, чтобы это было на вашей совести?

Констанс застыла.

— Не нужно пытаться запугать меня.

— Я и не собиралась делать ничего такого, — промурлыкала Гортензия. — Но ваши действия говорят сами за себя.

— У вас есть что-то конкретное, или вы просто пришли сюда, чтобы доставить лишние неприятности?

Гортензия присела на край одного из столов и на мгновение заглянула в планшет.

— Есть много вещей, которые не сходятся, — объявила она, заправляя за ухо выбившуюся прядь волос. — Происходило много вещей, которые должны быть тщательно расследованы. Я уверена, что Гильдии было бы интересно узнать и ваши умозаключения на этот счет.

— Очень хорошо, — холодно ответила Констанс. — Задавайте свои вопросы.

Гортензия проигнорировала ее слова и снова заглянула в свой планшет, будто бы ища подходящую тему. Ее губы изогнулись в улыбке.

— Может, вы расскажете мне свою версию событий, имевших место быть в большом зале неделю назад?

Констанс щелкнула языком.

— Я не понимаю, почему это маленькое мероприятие вызывает у вас столь бурный интерес.

Гортензия подняла бровь.

— Это не какой-то маленький пустячок, который легко можно спрятать под ковер, — возразила она. — кто-то мог быть ранен… или хуже того. — Она постучала по планшету карандашом. — Я предлагаю вам рассказать мне о событиях того вечера. И я имею в виду все события. Насколько я знаю, магической сущности нужен источник магии, чтобы она могла питаться. Только где эта сущность взяла столько магии, чтобы вырасти?

— Эта школа для ведьм, — напомнила Констанс.

Гортензия приподняла бровь.

— И вы хотите убедить меня в том, что там в воздухе было достаточно сырой магии, которая позволила сущности вырасти настолько, что вам понадобилось накладывать замораживающее заклинание на всех людей в зале?

Голос Констанс оставался ровным.

— Мы только что провели практические экзамены у третьеклассниц.

Гортензия закатила глаза.

— О, очень забавно. Это существо черпало их остаточную магию.

— В воздухе действительно было очень много магии, — возразила Констанс. — Магия тогда была на каждом шагу.

— Значит, — подытожила Гортензия, — В общественном месте было очень много неконтролируемой магии.

— Если вы ставите вопрос таким образом, то да, — подтвердила Констанс. — Самое главное, что сущность была побеждена и никто не пострадал.

— В этот раз, — мрачно добавила Гортензия. — Но какая у нас уверенность в том, что нечто подобное не повторится?

Констанс зажмурила глаза.

— Не повторится.

— Как вы можете быть так уверены? — Гортензия взглянула на свой планшет, прежде чем снова переключиться на Констанс. — Эти книги все еще находятся в школе, как и ученицы, которые заварили эту кашу! — Она смахнула невидимую пылинку со своей куртки. — Почему это до сих пор не исправлено?

Констанс сочла эту тему слишком опасной и решила не отвечать на этот вопрос.

— Я не верю, что ваша юрисдикция распространяется так далеко, чтобы выяснять, кто и по какой причине находится в школе, — напомнила она Гортензии.

— Круг моих обязанностей не мешает мне видеть то, что находится прямо перед моими глазами, — холодно ответила та. — У вас есть ученица, не в первый раз нарушающая правила школы. Теперь она применила заклинание, от которого могли многие пострадать. Извините, если я нахожу странным, почему она не была наказана.

Констанс ощетинилась.

— Она была наказана.

Гортензия издала короткий смешок.

— Несколько сотен строк и эссе! Вы думаете, это подходящее наказание для человека, вызвавшего в школе настоящий хаос?

— У меня есть явное преимущество перед вами. Именно я, а не вы, находились здесь в тот вечер. А потому я могу лучше решить, какое именно наказание должно быть установлено.

Уголки губ Гортензии дрогнули, складываясь в улыбку.

— Это очень интересно, — она постучала карандашом по планшету. — Что же такого особенного в Милдред Хаббл, что вы отпустили ее так легко?

Констанс фыркнула.

— Перестаньте искать интригу там, где ее нет. Милдред Хаббл вышла за рамки и была наказана. Я не вижу, в чем проблема.

— И я не вижу, почему бы вам не действовать в соответствии с принципами, установленными Гильдией ведьм. Любая ведьма, которая поставила под угрозу жизнь кого-либо другого, должна понести гораздо более серьезное наказание.

— Милдред поступила крайне безрассудно, но она также помогла взять ситуацию под контроль. Я думаю, что она должна получить небольшое снисхождение за это.

— О, правда? Судя по тому, что я видела и читала, вы последний человек, от которого этой ученице стоит ждать снисхождения.

— В отличие от вас, Гортензия Спеллбиндер, я не держу обиду.

Гортензия откинулась назад и рассмеялась.

— И это говорит Констанс Хардбрум, девочка, которая три года обращалась с окружающими так, будто они грязь под ее ногами!

Констанс вздохнула.

— Это неправда, Гортензия Спеллбиндер, и ты это знаешь. Я просто не была заинтересована в том, чтобы присоединиться к вашей маленькой банде.

Гортензия покачала головой.

— Ты всегда вела себя так, будто превосходишь остальных. Интересно, что в итоге заставило тебя застрять в этом маленьком захолустье? — Она обвела рукой комнату. — Я имею в виду, что это не совсем то будущее, которое планировалось для тебя.

— Разница в том, что я довольна выбором профессии, а можете ли вы сказать о себе то же самое?

Гортензия открыла было рот, чтобы ответить, но такой возможности не представилось, так как в кабинет торопливо вошла мисс Кэкл. Она посмотрела на двух ведьм, явно не замечая напряжения, витающего в воздухе.

— Мне нужна ваша помощь, — сказала она им. — Мисс Бэт и мисс Иссоп в настоящее время летают вокруг стен замка. Я немного боюсь, что одна из них упадет и пострадает.

Мисс Хардбрум повернулась к Амелии и вопросительно изогнула бровь

— Давина предложила мисс Иссоп выпить по бокалу шерри. А после этого они отправились летать на метлах, — пояснила Амелия.

— Я не собираюсь и в этот раз тащить ее до кровати, — твердо сказала Констанс, поднимаясь на ноги. — Есть ли шанс, что это можно скрыть от девочек?

Амелия вздрогнула.

— Боюсь, их крики и возгласы привлекли довольно много внимания.

Констанс тяжело вздохнула и целеустремленно направилась к двери.

— Иногда я думаю, что эти женщины доставляют больше неприятностей, чем все девочки вместе взятые.

Амелия виновато улыбнулась Гортензии перед тем, как выйти из комнаты, следом за своей заместительницей.

Гортензия посмотрела им вслед и позволила себе улыбнуться. Она знала, что будет сложно возложить вину за произошедшее на плечи Констанс, но если ее бывшая одноклассница собралась защищать своих учениц, тогда у нее появляется больше возможностей, чем она изначально планировала.